Текст книги "Самый выгодный контракт демона Себастьяна III (СИ)"

Автор книги: Полиночка666

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 42 страниц)

– Неужели?.. – Виктория скептически поджала губы, – От чего же тогда мое последнее поручение ты не счел нужным исполнить беспрекословно, и пренебрег всеми данными мной указаниями?

Сиэль не успел даже придумать, что сказать в ответ, а королева уже продолжила еще более холодным тоном:

– Я просила расследовать исчезновение Роджера Джеймса Паттерсона и его товарищей строго конфиденциально. А что же вышло в итоге? Ты не только нарушил мой приказ, раскрыв всей школе свою личность, но и предал огласке факты порочащие честь Нашего министра и его семьи. Ради ублажения собственной гордыни ты поставил под удар покой и благополучие всей Британии, ибо без доверия народа правительство рискует потерять власть.

– Но, Ваше Величество, – внутренне напрягшись, попытался оправдаться Сиэль, – Роджер Паттерсон был насильником и подлецом, я просто хотел, чтобы Вы знали правду.

– Я всегда должна знать правду, но это не значит, что ее следует разглашать публично. Особенно в таких случаях, как этот… – строго взглянув в глаза своему протеже, отрезала Виктория, – ты ведь умный мальчик, Сиэль, и все прекрасно понимаешь сам, но игра в детектива захватила тебя настолько, что ты забыл об ответственности перед страной. Ни одно из моих распоряжений не было выполнено. Более того, за время твоего нахождения в школе погибли еще несколько человек, в том числе ученики.

– Но… – вновь попытался возразить юный граф, – Роджер Паттерсон и его товарищи были мертвы еще до моего прибытия в Хилворд, однако я нашел их тела и сумел остановить маньяка убивавшего учеников. А раскрыть свое имя я был вынужден, поскольку иначе не смог бы завершить расследование.

– Или не смог бы обрести славу «Великого сыщика»? – в голосе королевы прозвучала злая ирония, – Ты должен был сохранять инкогнито в любом случае, даже если пришлось бы ежедневно терпеть порку.

На губах стоявшего позади королевского трона Чарльза Грея вновь промелькнула злорадная ухмылка, и Сиэль почувствовал, как от обиды и унижения к щекам прилила кровь.

– Очевидно ты еще не готов к столь сложным миссиям, мальчик… – сухо продолжила Виктория. – В результате твоего расследования древнейшая школа Англии превратилась в груду камней, репутация нескольких членов Палаты лордов подорвана благодаря слухам о распутном поведении их сыновей. Дотошные репортеры до сих пор снуют возле развалин, ища новые зацепки для скандальных статеек, а местные блудницы за определенную плату охотно рассказывают о «подвигах» бывших учеников Хилворда. В сложившихся обстоятельствах твой отец навсегда лишился бы звания и моего покровительства, но, учитывая твой возраст, и то, что ты проявил отвагу, выводя детей из разрушающегося здания школы, я лишь временно отстраняю тебя от обязанностей моего Цепного Пса.

При этих словах сердце Сиэля пропустило удар, внутри словно что-то оборвалось. Более болезненого и жестокого наказания королева не смогла бы для него придумать.

Очевидно заметив, сколь сильно побледнел ее юный протеже, Виктория вдруг добавила, смягчив тон:

– Отправляйся в свое загородное поместье, Сиэль, тебе явно необходим свежий воздух.

– Вы высылаете меня из Лондона? – едва сдерживая эмоции, тихо уточнил граф.

– Что ты, мой мальчик, – едва заметно улыбнувшись, ответила Виктория, – это просто дружеский совет. На этом аудиенция окончена, прощай. Лорд Грей, проводите графа Фантомхайва к выходу.

Отдав королеве короткий поклон, Сиэль развернулся на каблуках и, выпрямив спину, направился к высоким дверям. Он плотно сжал зубы, слыша позади себя легкие шаги Чарльза Грея и представляя его наглую ухмылку. Таким униженным юный Фантомхайв не ощущал себя уже очень давно, и сейчас едва сдерживал гнев и подступавшие к глазам слезы обиды.

Как только юноши покинули приемные покои Ее Величества, Грей тотчас обогнал Сиэля и бесцеремонно заглянул ему в лицо.

– Ну, что, Фантомхайв, наконец, королева поставила тебя на место? – с вызовом проговорил он, продолжая ухмыляться, – Хотя… я бы выбрал наказание более соответствующее твоему возрасту, тем более учитывая, что в Хилворде тебе так и не удалось получить столь необходимый опыт.

И тут Сиэль не выдержал. Пальцы левой руки сжались в кулак, так сильно, что ногти впились в нежную кожу ладони, а правая кисть инстинктивно легла на эфес парадной сабли. Более всего в этот момент графу хотелось увидеть как боль и страх исказят смазливое лицо этого наглеца.

– Желаешь устроить дуэль прямо в королевском дворце? – заметив движение противника, осведомился Грей, – Я то не прочь, мне, как поверенному королевы, все равно ничего за это не будет, а вот бедному опальному сиротке-фабриканту, возможно, придется временно переехать в Тауэр.

После столь оскорбительных слов гнев Сиэля уже окончательно затмил разум, и неизвестно к чему бы это могло привести, если бы за его спиной не прозвучал пугающе ласковый голос Себастьяна:

– Будьте осторожнее, лорд Грей…

– Что?! – возмущенно воскликнул королевский поверенный. – Да кто ты такой, слуга, чтобы мне угрожать? Или хочешь познакомиться с моей шпагой?!

Произнося эту фразу, Грей резко шагнул к Себастьяну и вдруг, поскользнувшись на начищенном до блеска паркете, упал лицом вниз, комично раскинув руки и выпятив зад.

– Я лишь хотел сказать, – с милейшей улыбкой, произнес Себастьян, наклонившись к побагровевшему от унижения лорду, – будьте осторожнее, пол очень скользкий…

Спустя несколько минут Себастьян уже сидел в экипаже напротив своего юного господина. Граф напряженно молчал, судорожно вцепившись в эфес сабли, его бледные губы были плотно сжаты, так что превратились в узкую линию, а взгляд синих глаз, казалось, мог испепелить любого, кто осмелится сейчас произнести хоть слово. Незаметно заглянув в душу мальчика, Михаэлис невольно нахмурился: такого богатого разнообразия отрицательных эмоций он не видел у своего подопечного уже давно.

Смертельная обида, разочарование, даже безысходная тоска, но самой сильной эмоцией был гнев, его алые всполохи затмевали все остальные цвета. В таком состоянии люди обычно совершают убийства, а затем накладывают на себя руки.

Понимая, что нужно срочно исправить положение, Себастьян решился заговорить:

– Господин, я слышал ваш разговор с королевой… – деликатно произнес он, – но, поверьте, все не так плохо, как вам кажется. Нет ситуации, из которой нельзя было бы найти выход.

– Ты ничего не понимаешь, Себастьян! – с горечью в голосе огрызнулся граф, – Я три года верно служил королеве, а сегодня меня унизили, смешали с грязью и вышвырнули, как ненужную вещь! У меня отняли смысл жизни! Какой можно найти из этого выход?!

Сказав это, Фантомхайв резко сорвал с груди королевский орден и, зажав его в кулаке, отвернулся к окну. Но дворецкий успел заметить, как сильно заблестели от влаги глаза юного господина.

– Милорд, выслушайте меня, – очень мягко проговорил Михаэлис, ему было тяжело видеть, как страдает сейчас его подопечный, это следовало немедленно прекратить. – Вы по-прежнему остаетесь Цепным Псом королевы, даже если вас временно отстранили от обязанностей. Так что же мешает нам повести расследование дела о похищении мальчиков? Неужели вы думаете, что Скотланд-Ярд справится с этой задачей?

Граф медленно повернулся к слуге и поднял на него мрачный взгляд. Удовлетворенный реакцией господина, Себастьян тотчас продолжил:

– Мы завтра же отыщем логово преступников, вы спасете детей, я уничтожу похитителей, а королева поймет, что ошиблась в своем решении на счет вас.

На губах мальчика промелькнула ироничная улыбка.

– Вот только одна проблема, Себастьян, наши похитители знатные и высокопоставленные люди, а еще один скандал вряд ли обрадует Ее Величество. Но ты прав в одном – детей я все равно должен спасти, так же, как и отправить в Ад проклятых извращенцев, будь среди них хоть принц крови!

– Узнаю своего господина… – с хитрой улыбкой произнес демон. – Но все же, у меня есть план, как убить сразу двух зайцев. Ведь каким бы я был дворецким семьи Фантомхайв, если бы не смог отстоять честь моего господина?

– Что ты имеешь в виду? – в голосе юного графа появился живой интерес, мальчик буквально на глазах выходил из состояния глубокой депрессии.

– Я устрою все так, – с еще более хитрым выражением, начал объяснять Михаэлис, – что гибель лордов сочтут несчастным случаем – пожар, избыток алкоголя, запертые двери. Что же касается мальчиков, которых вы заранее выведите из здания, они будут помнить лишь своих похитителей в черных масках. В отчете позже можно написать, что это были ирландские террористы, которых вы обнаружили до того, как они успели выдвинуть свои требования. Одержимые фанатики покончили с собой, не дожидаясь ареста, а их трупы будут изображать тела тех самых наемных похитителей в масках. Письма и прочие бумаги наших «ирландцев» я предоставлю, так что никто ничего не заподозрит.

После того как Михаэлис закончил излагать свой план, юный граф пристально взглянул ему в глаза, и демон буквально физически ощутил благодарность, которую испытывал сейчас его подопечный.

– Знаешь, Себастьян, а ты отлично поставил на место этого бестактного выскочку Грея… – слегка улыбнувшись, произнес Фантомхайв, – Я надолго запомню выражение на его покрасневшей, как маковый цвет, физиономии.

– Как ваш дворецкий, я просто не мог оставить наглеца безнаказанным… – вновь улыбнувшись, ответил демон.

– Вот и отлично, – уже своим обычным тоном подытожил Сиэль, а затем перевел разговор на другую тему: – Когда приедем домой, приготовь мне яблочный пирог, от этой погоды очень захотелось выпить чая с чем-нибудь сладким.

– Разумеется, милорд, – вновь вернувшись к образу учтивого дворецкого, ответил Себастьян, – Но подам я его только после обеда.

Сегодня граф пожелал лечь спать раньше обычного, чтобы с самого утра приступить к поиску похитителей, но перед сном он все же, попросил Себастьяна сыграть с ним партию в шахматы, за которой они вновь обсудили детали будущей операции.

Уже уложив господина в кровать и, заботливо укрыв пуховым одеялом, Михаэлис незаметно заглянул в его душу и с удовольствием отметил, что от неприятных эмоций почти не осталось следа. Лишь зародившаяся ненависть к лорду Грею слабо тлела на фоне ясной синевы.

«Ничего, господин, с этим щенком мы еще разберемся… чуть позже» – слегка улыбнувшись, подумал демон, а вслух произнес:

– Спокойной вам ночи, милорд.

– Угу… – невнятно пробормотал засыпающий мальчик, что вновь вызвало у Себастьяна довольную улыбку, ведь прежде юный граф ни разу не отвечал ему на пожелание добрых снов.

Оставшуюся часть вечера Михаэлис провел с Марией. Он не стал рассказывать супруге об отстранении господина от обязанностей Цепного Пса, предпочтя невинную ложь горькой правде.

Тем более в его планы не входило полночи успокаивать расстроенную женщину вместо того, чтобы провести это время с максимальной пользой для них обоих.

Когда же утомленная страстью Мария крепко уснула, Себастьян беззвучно выскользнул из постели и, быстро одевшись, направился в обеденный зал, где намеривался навести порядок, прежде чем заняться документацией компании и счетами господина.

Шедший весь день дождь, наконец, прекратился, небо прояснилось и в высокие окна теперь светило полукружье убывающей луны. Особняк спал, даже два проныры-кота и шкодливый борзой щенок угомонились. Себастьян знал, что когда он выходит из спальни господина, тот пускает своего любимца на постель, но упрекать в этом графа не собирался, ведь и его черные красавчики ночевали не на коврике у двери.

На губах демона появилась легкая улыбка, сейчас в его черной душе вдруг воцарилось непривычное умиротворение. Он ощущал себя истинным хозяином этого маленького мирка, все обитатели которого уже стали ему по-своему дороги.

В этот момент на глаза дворецкому попалась брошенная кем-то из слуг скрипка, и не важно, что он строго запретил неугомонной троице трогать музыкальные инструменты, эта находка пришлась ему как раз кстати.

Подняв скрипку, Себастьян изящным жестом приложил ее к шее и, прикрыв глаза, негромко заиграл.

«Лунная соната» Бетховена разлилась по залу подобно струям чистейшего источника, незнакомое, теплое чувство, зародившееся в сердце демона, стало медленно заполнять его душу. Кажется, люди называют это состояние счастьем…

Резкий порыв ледяного ветра внезапно распахнул одно из огромных окон, в залу ворвался сырой весенний воздух и вихрь черных перьев.

Мгновенно почувствовав присутствие другого демона, Себастьян бросил скрипку, а в его руках угрожающе блеснули серебреные ножи.

– Господин Михаэлис, ну, зачем же сразу хвататься за оружие? – раздался рядом юношеский голос, а затем из тьмы портала в обеденную залу шагнул молодой демон с длинными пшеничными волосами, завитыми в аккуратные локоны. Себастьян сразу его узнал: это был один из фаворитов Азазеля – Гюнтер Фон Хорф.

– Что вам здесь нужно, Хорф? – Убрав ножи, мрачно спросил Себастьян, уже предчувствуя недоброе.

– Что вы, господин Михаэлис, мне лично ничего здесь не нужно! – с наигранно доброжелательной улыбкой, ответил молодой демон. – Я пришел лишь для того, чтобы передать послание миссира Азазеля.

С этими словами, он извлек из нагрудного кармана черный конверт с алой сургучной печатью и протянул его собеседнику.

– Благодарю. – Приняв послание, холодно ответил Себастьян, – Полагаю, у вас больше нет причин здесь задерживаться.

– Но это еще не все! – с некоторым волнением возразил молодой демон, – Мессир Азазель просил передать вам еще маленький презент…

На этот раз Фон Хорф передал Себастьяну небольшую обитую черным шелком коробку, напоминающую шляпную, крышку которой украшал пышный бордовый бант.

– Что это? – Михаэлис нахмурился, коробка оказалась довольно легкой, но в ней что-то позвякивало.

– Не могу знать… – с лучезарной улыбкой ответил блондин, и учтиво поклонился: – А теперь, разрешите откланяться.

Он вновь открыл портал, но прежде чем покинуть обеденный зал, обернулся и кокетливо произнес:

– Кстати, вы чудесно музицируете, господин Михаэлис! До встречи в Аду!

Еще миг и воронка портала закрылась, а Себастьян остался один в пустом зале. Послания Азазеля неприятно жгли руки, словно напоминая о себе, и демону ничего не осталось, как сломать сургуч и прочесть горящие бордовым огнем строки:

«Себастьяну Михаэлису – демону первого ранга.

По прочтении этого письма вам надлежит немедленно явиться в отдел собственной безопасности Ада, в зал особых заседаний. Ваше дело находится на контроле Высшего демона Азазеля. Любое промедление будет расценено, как попытка помешать следствию.

PS. Дорогой Себастьян, буду рад видеть тебя сегодня вместе с твоим упрямым рабом. И чтобы ты вновь не забыл о формальностях, высылаю тебе небольшой подарок. Не вздумай им пренебречь. Запомни, это не просьба – это приказ.

Высший демон Азазель.»

Онемевшими пальцами Михаэлис открыл коробку и тотчас ощутил, как болезненно сжалось сердце, на лбу выступили мелкие капельки пота. На черном бархате лежал кожаный ошейник с серебреными шипами и короткая толстая цепь.

Поставив коробку на стол, Себастьян сделал пару шагов и, прислонившись спиной к стене, прикрыл глаза.

Понимание всей безысходности своего положения пришло сразу. Мысли вихрем пронеслись в голове, прокручивая события последних трех лет, словно кадры выпущенной жнецом пленки воспоминаний.

Все закончилось слишком быстро, настолько, что Михаэлис не был готов принять неизбежный финал.

Сейчас он отчетливо осознал, как сильно заигрался, слишком глубоко вжившись в свою роль.

Он так долго убеждал юного господина, что никогда его не оставит и всегда будет оберегать, что и сам поверил в собственную ложь, хотя отлично знал, что рано или поздно настанет день, когда Азазель потребует от него ответа. Рано или поздно ему самому придется погасить маленькую звездочку в своей черной душе. Но почему? Почему все произошло именно сейчас?

«А еще демонам запрещено любить…» – эти слова вновь всплыли в сознании Себастьяна, как жестокое напоминание о собственном легкомыслии. Он давно должен был окончить эту игру, раньше, чем она стала частью его жизни, раньше, чем заменила опостылевшую реальность.

«Отпусти отрока, пока не стало слишком поздно!» – теперь Михаэлис понял смысл просьбы ангела, но все же не пожалел о своем выборе. Он привык никогда не жалеть о том, что сделал, а еще он не собирался нарушать данное юному господину обещание – уберечь его ото всех страданий.

Глубоко вздохнув, Себастьян открыл блестящие в лунном свете глаза, и медленно направился к лестнице на второй этаж.

Дверь в спальню господина открылась бесшумно и демон мягко, словно кот, ступил на густой ворс ковра. Бледный свет луны, проникавший сквозь щель меж тяжелых портьер, освещал огромную кровать под синим бархатным балдахином.

В столь призрачном свете лицо безмятежно спящего мальчика казалось похожим на фарфоровое творение талантливого кукольника. Хрупкие руки расслабленно раскинуты на белой простыне, пуховое одеяло сползло чуть ниже груди, а под тонким батистом ночной рубашки ровно бьется беззащитное человеческое сердце.

Себастьян сделал еще один шаг и щенок, свернувшийся клубком в ногах хозяина, поднял узкую мордочку и тихо зарычал, словно почувствовав опасность.

Юный граф зашевелился во сне, но его длинные ресницы даже не дрогнули.

Демон замер на месте, затаив дыхание, он не мог найти в себе силы приблизиться к господину, чтобы точным молниеносным движением вырвать из него душу полную надежд и стремлений. Такой способ в данной ситуации казался самым гуманным, ведь если бы Себастьян стал действовать аккуратно, пытка для них обоих стала бы лишь мучительнее. Сейчас он больше всего боялся увидеть полный непонимания и ужаса взгляд синих глаз.

Михаэлис устало прикрыл лицо бледной ладонью, еще никогда прежде ему не было так бесконечно тяжело расставаться с крошечным отрезком вечности. Ведь именно эти три года позволили демону впервые пережить столь чуждые ему простые человеческие чувства. В памяти вновь стали всплывать картинки из недавнего прошлого и обрывки фраз, казавшиеся Себастьяну настолько важными, что ради них он готов был пойти на любые жертвы.

«Останься со мной пока я не усну…», «Я согласен стать твоим гостем…», «Знаешь, я думал, что уже навсегда забыл, как это – смеяться…», «С партнерами так не поступают…», «И ты никогда меня не предашь?», «Себастьян, очнись! Это приказ, слышишь?! Не смей бросать меня! Чертов демон, ты же обещал!».

Михаэлис медленно отнял ладонь от лица, ощущая пальцами теплую влагу, решение уже было принято.

Щенок вновь настороженно зарычал, когда глаза демона озарились алым огнем.

– Я никогда не предам вас, Милорд… – едва слышно прошептал Себастьян и сделал последний шаг к кровати спящего мальчика.

====== Часть 24 «Рискующий дворецкий» ======

Часть писалась совместно с Ксюшей. Спасибо ей!

Мрачный коридор отдела собственной безопасности Ада привел Себастьяна к высоким двухстворчатым дверям зала экстренных заседаний. Ранее ему уже доводилось пару раз здесь бывать, но всего лишь в качестве свидетеля. Сейчас же Михаэлис отчетливо сознавал, что ему уготована роль обвиняемого.

Одно прикосновение к символам на черном дереве, и двери открылись перед демоном сами собой. В тот же миг взору предстал величественный зал с черным мраморным полом и колоннами, поддерживающими сводчатый потолок. В центре зала стояло лишь одно высокое кресло, обитое бордовым бархатом, украшенная резьбой спинка и подлокотники в виде звериных лап придавали ему сходство с троном могущественного правителя древности.

В кресле, в своем излюбленном струящемся шелковом балахоне, восседал Высший демон Азазель. Его блестящие как вороное крыло волосы свободно спадали до плеч, а взгляд черных глаз, мерцающих, подобно остывающим углям, был устремлен на вошедшего в зал подчиненного.

– Ну, здравствуй, Себастьян… – почти ласково произнес Перворожденный, а затем его идеальное лицо внезапно исказил гнев: – А где же твой раб? Как ты посмел нарушить мой приказ и явиться сюда без мальчишки?!

– Прошу прощения, мессир, – изобразив искреннее сожаление, заговорил Себастьян, – но я вынужден вернуть ваш подарок. Увы, он мне не пригодился…

С этими словами Михаэлис приблизился к «трону» и положил перед ним коробку с ошейником.

– Вот как… – с сарказмом проговорил Азазель, – и какова же причина? Ты раскормил своего раба настолько, что ошейник на нем просто не застегнулся? Говорят, у тебя странная привычка постоянно пичкать мальчишку разными деликатесами. Это что, непосредственно влияет на вкус души? Почему твой раб не стоит сейчас передо мной, Михаэлис? Отвечай, и не смей лгать!

Себастьян учтиво поклонился начальнику и спокойно произнес:

– Потому что он спит, мессир, ведь в Лондоне сейчас глубокая ночь. К тому же, я решил, что принудительная прогулка в Ад, может нанести моей собственности непоправимый вред.

Произнося эти слова, демон вспомнил, как, приблизившись к кровати юного графа, осторожно поправил сбившееся одеяло. Решение рискнуть, нарушив приказ начальника, пришло внезапно, Себастьян просто отчетливо осознал, что если он уничтожит драгоценную душу господина, то вместе с ней лишится и частицы себя самого.

Безвыходных ситуаций не бывает – он сам только что убеждал в этом юного графа, теперь предстояло доказать сие утверждение на практике.

– Что ж, значит, я прав – собственные прихоти ты ставишь выше моих приказов, – неожиданно иронично констатировал Азазель, – И, что же нам с этим делать?

– Простите, мессир, но я не могу с вами согласиться… – подчеркнуто учтиво возразил Себастьян, – вы сами передали мальчика в мое безраздельное пользование, как душой, так и телом. А, учитывая, что у этой души имеется большой потенциал, я решил взращивать ее и дальше. Ведь грехи ребенка не сравнятся с лакомыми грехами взрослого человека. Но если бы я привел моего подопечного сегодня к вам, то изысканный вкус его души уже трудно было бы восстановить. Ведь унижение, которым он бы здесь подвергся, могли свести на нет все мои многолетние труды. Для вас же желание увидеть моего раба в ошейнике и на цепи – действительно всего лишь прихоть. К тому же, вы не имеете права самовольно распоряжаться моей законной собственностью, а причины конфисковать у меня честно заработанную душу нет. Учитывая все вышесказанное, будем считать приказ привести сюда юного графа просьбой, в которой я, с огромным прискорбием вынужден вам отказать.

– А ты как всегда самоуверен, Себастьян… – зло усмехнувшись, ответил Высший демон, – Однако, на этот раз, у меня достаточно причин не только конфисковать у тебя душу мальчишки, но и даже подвергнуть суровому наказанию. Ты ведь знаешь, что ожидает тех ничтожеств, кому не по плечу их обязанности?

Михаэлис ожидал подобного поворота в разговоре, а потому лишь поклонился и ответил начальнику, с неизменной учтивостью:

– Если я совершил нечто, противоречащее нашим законам, и имеются неопровержимые доказательства моей вины, то вы вправе покарать меня в соответствии с существующим регламентом. Но позвольте, для начала поинтересоваться, в чем именно меня обвиняют?

На губах Азазеля появилась опасная улыбка, а в руках возникла папка с бумагами:

– Что ж, Себастьян, как пожелаешь… – с притворной любезностью промурлыкал Высший демон, – я перечислю все твои проступки, и посмотрю, сможешь ли ты найти им оправдание.

Пристально взглянув в глаза подчиненного, Высший демон открыл папку и зачитал совершенно бесстрастным тоном:

– Мария Вероника Эванс двадцать пять лет, в прошлом году проходила по делу обезумевшего демона из отдела Возмездия. По моим данным сейчас она проживает в особняке твоего малолетнего любимчика и, что самое интересное, состоит с тобой в браке по законам Британской Империи.

– Сожительство со смертной женщиной теперь считается преступлением? – в наигранном изумлении подняв брови, проговорил Себастьян, – или вы случайно спутали наши правила поведения с ангельскими?

– Ах, Себастьян… – порочно облизнув тонкие губы, неожиданно игриво протянул Перворожденный, – у тебя такой острый язычок, как бы не пришлось его подрезать… Но об этом позже, вернемся к нашей Марии. Ты неоднократно творил магию для этой женщины, не заключив с ней контракта, что является прямым нарушением правила об использовании демонических сил. Что ты можешь сказать в свое оправдание, дорогой мой Ромео?

– Мессир, вы право, меня удивляете… – сокрушенно вздохнув, ответил Себастьян, – к Марии я применил самый распространенный метод совращения чистой души. Этому приему демонов учат едва ли не сразу после обращения. Человека со светлой душой следует вначале приучить к выгодам, даруемым демоном, выработать стойкую зависимость от вечного здоровья, богатства и прочих земных благ. И только когда обольщенная жертва не сможет существовать без всего этого, ей можно предложить контракт. Вы ведь сами знаете – с чистыми душами предварительная подготовка намного дольше обычной. Тем более такая душа редко попадает в руки демону, а потому упускать шанс совратить ее – настоящее преступление.

– Достаточно, Себастьян, браво! – Азазель демонстративно похлопал в ладоши, – Ты блестяще справился с первой задачей, но, чем ты оправдаешь магическое воздействие на своего раба, чья душа уже и так навсегда отвращена от Света? К примеру, удаление шрама с его тела… По мне, так это бессмысленная растрата демонических сил.

– Вы обижаете меня, мессир, – с наигранным укором, отозвался Михаэлис, – неужели вам было бы приятно иметь собственность с клеймом взбесившегося ангела? Я убрал его и клеймил душу раба собственной печатью, разве это можно счесть противозаконным деянием?

– А как на счет других магических воздействий на твоего щенка? – прищурив черные глаза, продолжил допрос Азазель, – За дарование зачарованного оружия и виртуозного мастерства игры на музыкальных инструментах люди продают душу, а ты потратил энергию Тьмы без всякой пользы. Или у тебя и этому найдется объяснение?

– Разумеется, мессир, – с готовностью ответил Себастьян, – это элементарное усовершенствование принадлежащего мне раба. Я люблю музыку, и захотел, чтобы он играл мне на досуге, и я мог насладиться истинно прекрасным исполнением. Что касается оружия… Вот, сейчас меня нет рядом, а врагов у моего подопечного хватает. Он должен быть в состоянии защитить себя сам.

После последних слов на губах Высшего демона внезапно появилась ехидная улыбка.

– Однако какая заботливая предусмотрительность, я впечатлен… – он вальяжно откинулся на высокую спинку своего «трона», а затем ухмылка сменилась выражением надменной холодности, – Шутки кончились, Себастьян, пришло время поговорить серьезно. Начнем с того с какой целью ты посещал школу Хилворд?

Михаэлис знал, что рано или поздно Азазель перейдет к этой теме, он был готов отвечать, но все же внутренне напрягся, подобно сжатой пружине, отлично осознавая сколь сильно рискует.

– Я думаю, вам известно, что я давно хотел подняться на первый уровень силы… – ровным тоном начал Себастьян, – отправившись в Хилворд вместе с юным графом, я надеялся найти там достойные души, поглощение которых, способствовало бы моей цели.

– И как, нашел? – пристально глядя в глаза подчиненного, перебил его Высший демон.

– Да, мессир, – ничуть не смутившись, продолжил свою ложь Себастьян, – четверо педагогов и директор являлись отличными кандидатурами – убийцы не сожалеющие о своих преступлениях. Я завязал дружеские отношения почти со всеми из них, но затем почувствовал присутствие куда более интересной души – неупокоенной, переполненной ненавистью и жаждой мести, проклятой и отвергнутой Светом. Она была воистину прекрасна и я сразу понял, что должен ее получить.

– Стоп, с этого места твой складный рассказ нуждается в подтверждении… – все тем же ледяным тоном прервал подчиненного Азазель, – По этому я вызываю свидетеля. Этьен Бронтэ, прошу в зал!

Услышав это имя, Себастьян не поверил своим ушам, точно также, как и спустя секунду – глазам.

Сквозь открывшийся справа от «трона» портал в помещение вошел стройный юноша с завитыми каштановыми локонами. Сомнений в том, что это живой и невредимый фаворит Азазеля не возникало, а потому Михаэлис просто замер на месте, не в силах скрыть изумление. Конечно, Перворожденному не составило бы труда забрать душу фаворита из отдела Возмездия и поднять из праха его тело, но возвращения к жизни погибших служителей Ада производятся крайне редко и только в экстренных случаях. Глупую гибель неопытного мальчишки явно к таким случаем отнести было нельзя.

– Что, убийца, не ожидал увидеть свою жертву живой? – оскалив в ухмылке аккуратные клыки, злорадно произнес воскресший мертвец.

– Этьен, друг мой, расскажи нам, что произошло в Хилворде, когда там появился Себастьян Михаэлис и его юный раб? – с нотками торжества в голосе, попросил своего любимчика Перворожденный.

– Насколько я знаю, мессир, поначалу Михаэлис только и делал, что ублажал своего малолетнего любимчика, творя магию направо и налево, да еще неусыпно следил, чтобы никто не притронулся к его драгоценной попке. Но затем… – молодой демон с ненавистью взглянул на Себастьяна, – он начал методично разрушать все, что я создал своими стараниями. Тогда я еще не понимал его целей, но позже, когда раб Михаэлиса пристрелил человека, питавшего мою моргену новыми жертвами, я пришел в ярость…

– А как на счет того, что я не чувствовал твоего присутствия вплоть до нашей встречи в душевой? – уже справившись с первым изумлением и осознав, что фаворит Азазеля собирается его подставить, вмешался Себастьян, – Почему ты не охранял свой долгосрочный проект, если он имел для тебя такую ценность? Ведь заяви ты мне свои права на моргену, и я бы никогда к ней даже не приблизился.

Услышав это, Азазель изогнул тонкую бровь и вопросительно взглянул на своего любимца.

– Мой повелитель, я отлучился всего на пару дней! – тотчас воскликнул Бронтэ, но в его голосе явственно прозвучали нотки волнения.

– На неделю, если быть точным… – вновь вмешался Себастьян.

– И где же ты был все это время? – холодно произнес Азазель, пристально глядя в глаза побледневшего фаворита, – Лучше ответь честно, я все равно узнаю правду. Ведь ты не хочешь вернуться в отдел Возмездия?

– Простите, мой повелитель! – упав на колени возле трона, Этьен на миг припал губами к тонкой кисти Перворожденного, – Я был в Париже, искал жертву, чтобы утолить голод.

– Вот как? Мне все ясно, – еще более холодно констатировал Азазель и оттолкнул от себя юного демона, – Теперь пусть Себастьян расскажет, как произошел ваш конфликт в душевой…