Текст книги "Последнее предупреждение"
Автор книги: Лита
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 32 страниц)
Отбытие Вейдера, чье присутствие все же заставляло персонал станции сдерживаться, как бы запустило цепную реакцию. При всей своей мрачности, Милорд смотрелся чем-то незыблемым, непробиваемым, и древним как сама Галактика. Когда эта плотина исчезла, весь океан подавленных эмоций выплеснулся наружу. Инициаторами процесса, естественно, были Таркин и его свита, но паника часто распространяется, как вирус. Особенно, если ей чуточку помочь:
Гранд-мофф Таркин сидел в зале управления «Звездой Смерти», воспаленными глазами глядя на монитор. Минуту назад он выгнал очередного офицера, заявившегося с докладом. Уши бедняги горели всю дорогу до каюты: выпускник Академии и завсегдатай армейских кабачков в жизни не слышал столь цветистых ругательств. Несмотря на то, что до сего дня на осведомленность не жаловался.
Итак, Таркин остался в одиночестве. Всегда аккуратный, подтянутый – хотя и бесцветный чиновник разительно изменился. Безупречный некогда мундир был сильно измят и запачкан соусом, а в ледяном взгляде серых глаз отчетливо вспыхивали искры безумия. В отдельные минуты просветления Уиллхуф сознавал, что он, вероятно, болен: но такие мгновения возникали все реже, изгоняемые эпизодами навязчивых видений.
Поздно, слишком поздно: нужно было раньше:
Проклятые республиканские отродья! Житья от них нет! Враги повсюду!
:что я такое несу: необходимо пойти в лазарет: надо было давно, но Вейдер:
Несносный ситх! Все вынюхивает, выглядывает: наверняка, шпионит для Императора. Старый маразматик сто лет, как боится собственной тени:
Таркин внезапно встрепенулся и завертел головой, живо напомнив пустынную птицу-падальшика.
А где он сейчас? Проклятый шпион! Что-то вынюхивает. Они все сговорились за моей спиной, хотят заграбастать себе станцию, – гранд-мофф любовно погладил рукой обивку кресла, по губам расплылась идиотская улыбка. – Нет: моя Звездочка не для вас: Таркин вас всех обойдет. Лицемерные уроды! Особенно этот в черных доспехах:, – тут мофф снова нахмурился. В последнее время настроение у него менялось по двадцать раз в сутки, от любой мелочи, но такая потеря самоконтроля: ощущение неправильности происходящего на время прояснило рассудок, запутавшийся в бредовых фантазиях.
Вейдер улетел: как он может шпионить?
И тут же, почти без паузы, снова: – Улетел: – сбежал, подонок. Нет, эта императорская собачка неспроста так быстро смоталась. Небось, уже продал все наши секреты ребелам:
Таркин застыл. Руки стиснули подлокотники так, что из-под ногтей показалась кровь. Воспаленное сознание сгенерировало очередную абсурдную мысль, – и гранд мофф тотчас же ей поверил.
Вейдера похитили! Это – заговор. Тот старик-джедай, наверняка, чем-то воздействовал на Лорда: вот и ушел невредимым. Гад, гореть ему в форсъюзерской преисподней! А теперь – приманил, обманул, опутал Силой – джедайские колдуны так умеют. Выманили Вейдера – и захватят станцию без единого выстрела, – Таркину показалось, что он слышит шепот и шум сотен шагов за стеной.
Они уже здесь! Вся команда под действием Силы, прислуживает ребелам, как послушные ребятки. Только он еще сопротивляется, – Уилхуфф даже не заметил, как начал говорить о себе в третьем лице. – Таркин сильный. Здесь вы свои психоштучки и обломаете, сволочи. Главное, не пустить мятежников в центр управления, – гранд мофф включил блокировку дверей с главного пульта. Через некоторое время в дверь забарабанили.
– Таркин! Что это за шутки? – и перебивая первый, властный голос (Монти?) раздался другой, елейный и сладкий: – Гранд-мофф, с вами все в порядке?
«Тагг: ну, конечно! У этого типа никогда не было мозгов. Для джедаев – все равно, что управлять марионеткой:»
Стук в дверь стал громче. Похоже, колотили чем-то металлическим. В коридоре послышались команды – персонал вызвал бригаду со спецоборудованием.
А гранд-мофф Таркин страдальчески смотрел на экран – и слышал переговоры несуществующих джедаев. Сейчас преступники взломают дверь: коснутся грязными пальцами блестящих рычагов: будут управлять ЕГО станцией.
– НИКОГДА! – прокричал страдалец вслух. Он – имперский офицер. И, в условиях наличия противника на борту, у него есть только один выход.
Шатаясь, как пьяный, и решительно игнорируя крики из-за дверей, невзрачный и безумный мофф направился в дальний конец помещения. Где, под прочнейшим стеклом, защищенная шестью паролями и им самим запертая на ключ, пряталась маленькая серая кнопка.
СИСТЕМА САМОУНИЧТОЖЕНИЯ СТАНЦИИ ВКЛЮЧЕНА.
«Тысячелетний Сокол» вышел в обычное пространство и оказался в центре мощного метеоритного поля. Корабль спасло лишь то, что предусмотрительный кореллианец всегда покидал гиперпространство с включенными щитами. Слишком многие в этой Вселенной желали бы постелить его шкуру на пол вместо коврика.
– Твою мать! – воскликнул Хан, лавируя среди обломков. Потом глянул на побледневшую принцессу и извинился: – Простите, леди – это нервы.
– Что здесь произошло? – Лея широко раскрытыми глазами смотрела на груды обломков, плавающих в космосе. – Сколько же кораблей нужно уничтожить, чтобы получить столько металлолома?
– Похоже, лишь одну станцию, – изрек Соло, увидев впереди знакомый шарообразный остов.
– Вот ЭТО – станция, на которую мы летели?! – воскликнула принцесса, показывая на оплавленный каркас.
Капитан открыл, было, рот для ответа, но тут на пульте внезапно зажглась красная лампочка. Корабль сильно тряхнуло, а на панели ожил динамик:
– Неопознанный фрахтовик, отключите двигатели, или будете уничтожены.
– Что это? – спросила Лея у коррелианца. Тот хмуро посмотрел на приборы:
– Нас поймали притягивающим лучом, – и, повернувшись лицом к попутчице, продолжил: – Похоже, беседа с имперцами все же состоится. И, будь я проклят, если знаю что им сказать.
Учитывая случившееся, вуки и девушка лишь молча согласились с контрабандистом.
– Милорд, мы захватили корабль, который вышел из гиперпространства почти сразу же после нас. Проверка идентификационных кодов невозможна, но такой же фрахтовик покинул станцию вместе с диверсантами.
Вот так сюрприз! Кеноби решил вернуться? Наверняка он почувствовал возмущения в Силе: но такая скорость? Что-то не вяжется:
– Экипаж корабля задержан?
– Да. Хотите взглянуть? По виду обычные туристы.
– Где они?
– Пока в ангаре. Мы не знаем, задерживать их и на каком основании.
Раздражение росло.
– Целая куча «оснований» – там, за бортом. Летает космическим мусором. Идет следствие. И любой подозрительный корабль должен быть задержан.
– А какой корабль подозрителен, милорд?
Вейдер повернулся и долго разглядывал подчиненного. Потом недовольно сказал:
– Тот, который объявится в этом квадрате. И тот, на борту которого будет крупными буквами написано «Да здравствует Республика!». Вы, в самом деле, не понимаете или не пришли в себя от шока, капитан?
Тон Вейдера был угрожающим, и капитану ничего не оставалось, кроме как пролепетать:
– Не пришел в себя, милорд.
А ведь Кеноби может внушить все что угодно простым людям. И уж точно оказать сопротивление. Раздражение ушло. И зря. Так как тут же выяснилось, что он очень устал за этот тяжелый и бесконечный день.
– Пойдемте, посмотрим ваших туристов.
Девушка, контрабандист и вуки. Да уж... На диверсантов, и правда, мало похожи. Девушка странная. Совсем не вписывается в эту компанию. К тому же она...
Ба! Да она же – латентный форсъюзер... Значит, тоже почувствовала...
Темный лорд подошел ближе и удивился сильней, узнав «туристку».
– Принцесса Органа? – в вопросе помимо удивления – радость. Как-то сам он о дополнительном давлении на экс-короля Альдераана не думал. Но когда судьба дарит такой подарок, глупо им не воспользоваться. – Очень интересно... вас похитили?
Контрабандист разом сник, но девушка, набравшись смелости, выпалила:
– Скорее это я похитила этот корабль, Лорд Вейдер.
И милорд сразу понял, что это правда. Как и то, что контрабандист, если бы захотел, сумел бы поставить «похитительницу» на место.
Что тут говорить, весьма любопытная компания. Особенно интересна чувствительность Леи Органы к Силе. Ее способности следует тщательно проверить. Неужели Бейл тоже форсъюзер?
– Странные у молодежи развлечения, – произнес он и обругал себя сразу же. У тебя есть силы шутить? После того, что случилось?
Удивительно, как давно Вейдер не сожалел о сказанном... Наверно, в другой жизни. Определенно, дамы в белом как-то странно влияют на него.
Хотя причем тут белое?
Просто принцесса держится неплохо. Напугана, но никого не очерняет, ни на кого не клевещет. Что уже редкость. Попади она в руки СИБа, такое поведение было бы подозрительно. Ей явно не хватает опыта, политического опыта, хотя, вроде, в свои неполные двадцать она сенатор. Так рано редко становятся представителями своих систем. Особенно сейчас. Назначение говорит о незаурядных способностях? Или о незаурядном кошельке отца? Ведь даже при своей коррумпированности в старой республике такие случаи были единичны. Тебе хватит пальцев на одной руке, чтобы сказать, кто в ее возрасте или чуть моложе работал на такой должности на благо общества.
Два сенатора...
Хм. Это усталость, раз тебя снова потянуло на прошлое.
Желание принцессы выгородить попутчиков, конечно, неумное, нерациональное, но в данной ситуации максимально уместное. Лея Органа не в курсе, что он может распознать любую ложь. И искренность вкупе с храбростью, особенно, когда последняя дается не без тяжелой внутренней борьбы – только уважает.
«Туристы» ждут... приговора.
Ждет и команда. А между тем решать вопросы касательно этих задержанных не своевременно. Поэтому милорд говорит, удивляя всех и давая надежду обреченным:
– Задержанных отвести в обычные каюты под домашний арест. Судьбу их решим в столице.
Хан успевает подмигнуть Лее, и Вейдер слышит его слова, сказанные вполголоса и обращенные к вуки: «Ну, хотя бы нас не расстреляли на месте – уже повезло». И к Лее: «Мы выберемся – я обещаю».
«Никак нет, хвастун, – улыбается про себя милорд, – я вам тоже обещаю».
И Лея вздрагивает, словно слыша, о чем он думает...
Интересно все-таки, почему раньше она казалась обычной и совсем глухой к силе? Что раскрыло ее? Понимает ли она сама, что с ней? Не поэтому ли сбежала из дома?
Вопросы, бесконечные вопросы. И полное отсутствие времени, чтобы искать ответы.
Айзенн Исард вышла на маленьком разведывательном боте из гиперпространства как раз в тот момент, когда «Девастатор» делал разворот для прыжка. Ей удалось ровно за десять минут, оставаясь незамеченной для патрулей под прикрытием отходящего разрушителя, нырнуть внутрь остова разрушенной станции.
Отключив двигатели и габаритные огни, она задала цель поиска. Пока сюда не нагрянул главный конструктор с начальством из СИБа, вряд ли кто из патруля сунется внутрь. А хотя бы потому, что мало кто представляет, что нужно искать. А она – знает. То, что называется «черным ящиком», но таковым, естественно, не является. Потому как на вид это не ящик, да и цвет у него – не черный. Никто знал, откуда пришло такое название для беспилотного модуля, оснащенного субпространственным двигателем, но шутка прижилась. Упомянутый «ящик» по сути, представлял собой модифицированный разведзонд, автоматически отделяющейся от кораблей при катастрофе. Правило ввели еще во время Клонических Войн – чтобы малоопытные экипажи анализировали тактические ошибки покойников, обучаясь выживать. Войны закончились, а практика прижилась. За что Айзенн горячо благодарила неповоротливую имперскую бюрократию.
Если она добудет его раньше отца – то расследование, считай, закончено. В память «ящика» автоматически копировались полтора часа перед катастрофой. Во всяком случае, можно будет точно сказать, что здесь произошло: диверсия, преступление или несчастный случай.
По ее данным Бевел Лемелиск должен прибыть через два часа. Что ж, время есть. Главное, чтобы не засекли свои же.
Этот пресловутый прибор, записывающий все и вся, видимо, находился рядом с эпицентром взрыва. По всем признакам, процесс шел слишком быстро для того, чтобы хитрая железка могла далеко отлететь. Куда могла отнести его ударная волна? А куда угодно. Не пойдет. Так не пойдет. Можно ли по станции, по тому, какая она сейчас определить, куда могло отнести то, что тебе так надо найти. Ведь сейчас остов Звезды Смерти неподвижным скелетом застыл в космосе, словно готовая иллюстрация для пособия по стереометрии. Плюс – стартовать модуль мог в произвольном направлении, ведь станция вращалась вокруг своей оси: и женщина при всем желании не могла сказать, где у нее нос и корма, как было бы с кораблем. Если предположить, что в момент взрыва ее сразу остановило, то где мог находиться пресловутый аппарат? По обломкам и груде мусора трудно было сказать, где даже был вход в зал совещаний.
От мыслей ее отвлекает комлинк – пришло сообщение.
Ругнувшись, она активировала запись. Сообщение было текстовым:
«Если ты здесь, даю пять минут...»
Отец! И как некстати!
Остаться или уйти?
Это в принципе вызов. Суметь преодолеть трудности. Она как никак лучший агент СИБа.
Вот именно, лучший. Она на стороне Империи. И не должна чувствовать себя преступницей. Она ведет расследование, пусть не совсем официальное, но то, которое, поможет преодолеть государству кризис и, выявив виновных, устранит эту всеобщую паранойю.
Так, нужно успокоиться и подумать.
Хотя. А почему собственно ты решила, что взорвали зал советов? Потому что здесь больше всего мусора? Напротив. Был бы эпицентр здесь, мусора бы не было вовсе... Все, что было рядом, разнеслось бы в пыль, на атомы. И как взрыв зала совета мог уничтожить такую махину? Не логично ли предположить, что взорвался генератор? Может, дело все в технологическом браке?
Хорошо, предположим, что взорвался генератор. Каково бы тогда было направление распространения волны?
Глупый вопрос! Из центра – наружу, разрывая на части станцию. Только вот каркас оказался прочнее.
Снова сигнал комлинка.
«Я тебя предупредил».
«Не станет же он стрелять!» – подумала она, в ответ почти сразу получая скользнувший по касательной к обшивке корабля залп.
Выстрел, что называется, наугад.
Ай, какой заботливый родитель.
Двигатели запущены, плавный разворот. Чем дольше она будет не обнаружена, тем лучше.
Но все надежды уходят, как только появляется сообщение от патруля: «Неизвестный корабль, остановитесь или будете уничтожены».
Луч захвата освещает мусор, и благодаря ему Айзенн случайно замечает нечто похожее на прибор.
Долго не размышляя, он это или нет, она запускает манипулятор и, предоставляя электронике выполнить черновую работу, отбивает сообщение отцу:
«Я нашла «черный ящик». Дай мне пару минут».
Луч гаснет.
Что дальше? Продолжить свою дерзкую игру или сдаться?
Ну уж нет.
Бот маневренней больших кораблей и для прыжка ему нужно меньше времени. Да и потом, они не ждут он нее фокусов. А значит, преимущество налицо.
Ввод координат. Всю энергию на двигатели. Глубокий вдох.
И Айзенн делает то, что никогда бы не пришло в голову пилоту противоположного пола – она смотрится в зеркало...
Все-таки перед смертью хочется отлично выглядеть.
ГЛАВА 10. РЕЗОНАНС
«Девастатор» вынырнул из гиперпространства в самом сердце Империи. Под днищем «разрушителя» миллионами огней перемигивался Корускант. Или, употребляя новое название:
– Центр Империи на связи, милорд. Доктор Зейн Линнард.
– Соедините.
Очередной сюрприз, как финал долгого дня: Линнард может быть холоден и официален. Впервые за годы их знакомства Главному Медику Империи изменила привычная живость. Значит, новости уже знает.
– Лорд Вейдер, я собираюсь предпринять ряд мер, оказывающих влияние на безопасность Империи. Согласно уставу, извещаю вас о происходящем, как должностное лицо.
– Вы получили результаты?
Линнард кивнул и продолжил, явно цитируя:
– Биохимические изменения в составе крови вкупе с морфологическими изменениями в органах и тканях гранд-моффа Таркина и еще двенадцати офицеров (список прилагается) подразумевают однозначный диагноз. «Отравление тригидродифенил» – вкратце, алкалоидом растительного происхождения с планеты Гомон. Химическая формула на две строчки, антидотов нет. Смерть у двадцати процентов наступает от сердечно-легочной недостаточности на фоне ярко выраженной мании, в дальнейшем переходящей в глубочайшую депрессию. От последней остальные восемьдесят процентов несчастных заканчивают жизнь самоубийством. Изменения настроения текут на фоне выраженного параноидного синдрома. Характерен зрительный галлюциноз и бред разного содержания, от величия до преследования. Крайне высок риск расширенного суицида. Вещество запрещено к применению на всей территории Империи, кроме планеты Гомон, где используется в религиозных церемониях. Местные жители практически имунны. За столько-то поколений!
– Резюмируя: Таркин и остальные отравлены редким растительным ядом с планеты, на которой гранд-мофф провел последнюю «акцию устрашения»?
По сути, даже не вопрос – утверждение. Однако врач согласно кивает:
– Месть, унесшая полтора миллиона жизней взамен пятидесяти шести, – Линнард нервно сжал кулаки. Первое проявление эмоций за разговор.
– Какие действия вы планируете?
Глубокий вздох и – спокойное перечисление. Как в омут с головой.
– Я открою к этим данным неограниченный доступ из Галактик Веба. Плюс – рассылка по адресам, имеющимся в базе Медицинской Службы и сообщение в новостях. На покойников врачебная тайна не распространяется, а вот живые: кто-то должен за это ответить! – последнюю фразу он почти прокричал.
– И моего согласия на акцию не требуется.
Еще одно утверждение под маской вопроса. Ответом – новый кивок и внезапная напряженность в осанке. Слишком хороший врач, чтобы простить массовое убийство – и слишком честный человек, чтобы действовать за спиной у своих. Даже зная о риске.
– Я это сделаю при любом раскладе. Но... – очередная пауза. – Поддержка мне бы пригодилась.
Ворох мыслей, как стая вспугнутых птиц. Новость встряхнет всю Галактику, а Мастер против раскачивания лодки. Возражает против поспешных решений. Против перемен. И, – почти наверняка! – наложит вето на проект Линнарда. Если его спросить:
Однако, задним числом, Палпатину придется с этим считаться.
– Она у вас будет. Действуйте.
– Император:
– Его величество я беру на себя.
Император сидел в кресле и внимательно смотрел в окно. Казалось, он не слушает доклад директора службы безопасности. Но Арманд Исард, находясь за тысячу парсеков, знал, что это не так.
– Мы пока не знаем, почему взорвалась станция. Идет следствие. По предварительным данным, есть предположение, что произошла диверсия. Кто-то помог Альянсу. К сожалению, пока не найден бортовой самописец зала совета, откуда поступила команда на самоуничтожение.
– Вы подозреваете кого-то конкретного? – спросил Палпатин.
– Да. Куратора СИБа.
– Вот как. Вам понадобятся весьма веские доказательства для подобных подозрений.
– Они есть, Владыка. Первое: рапорт Таркина о странном поведении Милорда. Второе: его поспешный отлет, а затем возвращение к Звезде Смерти. Весьма своевременный отлет и стремительное возвращение, осмелюсь добавить.
Палпатин раздраженно отмахнулся:
– Это косвенные улики.
– Третье: мы «взяли под колпак» Зейна Линнарда. Необходима ваша санкция для ареста.
– Вы хотите арестовать Главного Медика Империи? – удивился Император.
– Да. Поступила информация, что он опубликовал в Галактик Веб дезинформацию о том, что высший командный состав станции был отравлен сильнодействующим веществом. СИБ предположил, что врача подставили. Но при первых же вопросах Линнард очень спокойно признался в своем поступке. И заявил, что информировал о своем шаге Лорда Вейдера.
Палпатин нахмурился. И Арманд Исард был рад, что разговаривает с повелителем по голо-связи.
– Результаты Линнарда – это подделка или достоверная информация?
– Мы это выясняем, ваше величество.
– Дело в том, что дезинформация – это одно, а выброс достоверных сведений, разглашение государственной тайны – совсем другое...
– Я понимаю...
Император долго молчал, прежде чем вынести решение:
– Линнарда не трогать, до моего разговора с Вейдером.
– Но, ваше величество... – попытался протестовать Арманд, но Палпатин резко его осадил:
– Хотите возразить?
Перечить Императору, да еще и в таком состоянии – себе дороже и Исард сдержался, хотя ему это многого стоило:
– Нет, что вы.
Палпатин, наконец, повернулся и посмотрел в глаза голографическому собеседнику:
– А вы ведь что-то скрываете от меня, а, Арманд?
Исард вздрогнул:
– Нет, что вы! Как я могу...
– Например, то, что самописец вы и не надеетесь найти на месте аварии. Что предполагаете, что он уже здесь, в столице.
– Это мои бездоказательные версии. И чутье.
– Да? А то что, вы совсем не уверены в вине куратора, но, тем не менее, пытаетесь выставить его виновным?
То, что Император весьма проницателен, было известно давно. Но то, что он проницателен на такие расстояния – директор СИБа не знал. Теперь вот проверил на себе, что тысяча парсеков – его величеству не помеха.
И Арманду стало очень не по себе.
– Ваше величество, – явно оправдываясь, произнес он, – я, лично, – уважаю милорда. И очень хочу, чтобы он оказался невиновным. Но факты... факты. Его поведение подозрительно. Потом – как быть с Зейном Линнардом? Прикажите проверить? Устроить новое дознание?
Император отвернулся – разговор перестал представлять для него ценность. Директор лгал, что-то явно скрывая. Что именно – скоро выяснится.
– Я проверю сам, – сказал Палпатин тоном, не терпящим возражений. – А вы пока занимайтесь станцией и проверкой данных Линнарда. Мне нужно заключение специалистов через час и не позже. И еще, не советую вам выходить за рамки своих полномочий, директор.
Последняя фраза была казенной и убила Исарда наповал.
Снова вызов по голо-связи. На этот раз Айзенн Исард.
– Милорд, «черный ящик» Звезды Смерти – у меня.
Вейдер усмехнулся. Все-таки лучший агент СИБа.
– Значит, неизвестный корабль, который ушел от патрулей – был ваш?
– Да, милорд.
– Зачем же так рисковать?
– Мой отец собирает доказательства против вас. Я подумала, что такая улика не должна попасть к нему в руки.
– Вы решили, что я на самом деле причастен к взрыву?
– Я не знала. Хотя сейчас думаю, что нет. Тогда же... я не располагала сведениями.
– С чего такая преданность лично мне?
– Отец. Из-за него я не могу продвинуться дальше. Он боится, что его обвинят в расстановке своих людей, да к тому же еще и столь близких, связанных родственными узами, на ответственные посты. Поэтому официально мне ничего не светит в СИБе.
– А работа внештатного агента вам надоела, так?
– Милорд, я уже давно помогаю отцу, выполняя многие вещи за него, исправляю ошибки. Но я в тени. Мое КПД используется в холостую. И будущего у меня нет.
– Понятно.
Она не лгала. Умно. Но этот цинизм... Мда.
– Милорд, в начале разговора вы заметили, что не знали, что это был мой корабль. То есть, вы хотели сказать, что бот был не опознан патрулем?
– Да, именно это я и хотел сказать.
– Странно, ведь там я общалась с отцом...
– То есть он скрыл, что узнал вас?
– Да.
– Интересно. Если, конечно, вы не лжете.
Она не лгала, и он это знал. Дежурная фраза.
– Лгать в таком вопросе – глупо, особенно после того, как я призналась, что он мне мешает.
– Да, совсем неумно.
– Я думаю, что отец знает, кто предатель. Поэтому так себя ведет.
– На чем основан подобный вывод? Извольте привести факты.
– Когда я была там, то получила от него два предупреждения. После того, как я послала ему сообщение о том, что нашла ящик, патруль выключил луч. Это не может быть совпадением.
– Соглашусь.
– Если предатель не вы, – проговорила Айзенн, и Вейдер снова усмехнулся, – то черный ящик – это ваше алиби. И кому-то очень нужно, чтобы его официально не нашли...
– Снова соглашусь. У вас уже есть дальнейший план действий по выявлению доказательств? Так как все, что вы мне привели, даже не косвенные улики.
– Можно попробовать продать самописец. Если найдем покупателя, то появятся доказательства и самые прямые.
– Неплохая идея. Вам что-нибудь нужно? Люди? Ресурсы? Я так понимаю, вы сейчас находитесь в нелегальном положении.
– Да. Содействие будет не лишним. Список требований таков: во-первых, небольшая группа людей. Пару помощников – не больше. Во-вторых, два временных удостоверения личности на меня, одно как на агента СИБа, чтобы был доступ к нужной информации, другое – гражданское. В-третьих, счет. Для проживания здесь на среднем уровне столько времени, сколько потребуется.
– Хорошо. Давайте адрес. Через час вы все получите. Только... только к вашей основной задаче добавится дополнительная.
– Я слушаю, милорд.
– Нужно будет присмотреть за тремя лицами. Они не должны узнать, что находятся в столице. И не должны убежать. Чем занять – думайте сами.
– Милорд, это гости или...
– Это гости.
– Хорошо. Можно вопрос?
– Задавайте.
– Могу я рассчитывать на должность заместителя директора, если найду предателя?
– Можете, я обещаю.
Звезда Смерти взорвалась. Судя по эффекту – похоже, что она взорвалась в сердце Альянса.
Но, перемены, как и любая волна, затрагивают океан наравне с берегами.
– Вейдер, что это было? – Его Величество, Император всея Галактики Кос Палпатин даже не пытался скрыть раздражение. Но какая-то часть его холодно наблюдала за происходящим и оценивала всё со стороны, и себя в том числе. Это была их первая встреча после той, так называемой, опалы, и сейчас ссора была настоящей.
Младший ситх решительно посмотрел на Повелителя. Время недомолвок прошло, пути в прошлое отрезаны.
– Мы сказали правду.
– «Мы» означает «я и Зейн Линнард»? Право, не ожидал, что вы споетесь у меня за спиной!
Милорд пережидал бурю, слегка склонив голову. У Императора были причины обижаться, и некоторая резкость была понятна и объяснима.
– А, может, это давний заговор? Ваша взаимная недоброжелательность объяснима – но не в ущерб фактам...
Вейдер рискнул перебить Мастера, нарушив десяток самостоятельно установленных правил. В силу серьезности ситуации.
– Притормозим прямо сейчас. Я всегда ценил доктора Линнарда – впрочем, как и вы. Моя «недоброжелательность» объясняется его, по моему мнению, навязчивой заботой о моем здоровье. Заговор – миф, а санкция на проект дана мной лишь по одной причине: дело зашло слишком далеко.
– И посвятить в свои планы меня, разумеется, показалось излишним?
– Потеряв скорость, потеряли бы и преимущество. Делай или не делай.
– Иными словами, ты знал, что я буду возражать.
Дарт Вейдер промолчал. Вывод Императора был очевиден, но, по-своему, унизителен для обоих. «Звезда Смерти» – слишком большой удар по их успешному тандему? Это придется выяснить на практике.
Палпатин прошелся по кабинету, остановился у рабочего стола. Уронил руку на консоль. Длинные тонкие пальцы отстучали гамму.
«Знаю ли я ученика? Мое давление на него не превысило ли той нормы, когда ему стало претить быть помощником? Сократилась ли дистанция между нами? Или увеличилась? Ибо во втором случае придется иметь дело с чувствами возмущения и ненависти».
– «Не хотел терять время», – ворчливо промолвил Император, поворачиваясь к собеседнику. – Не слишком ли многое берет на себя мой ученик?
Темный лорд отозвался не без вызова:
– Вы знали, кого зовете на службу.
Резкий поворот, – и ситхи стоят лицом к лицу. Слишком близко, как говорят рефлексы война. Мантия Императора почти касается черных доспехов.
– Я знал, что ты через многое перешагнешь ради идеалов. Но совершенно зря исключил из этого множества себя.
Вот! Непоправимые слова все же произнесены. Обида... едва ли следует идти у нее на поводу, но удержаться так сложно. И легче не становится.
– Это говорит Дарт Сидиус – или его гордыня? – голос, модулируемый вокодером, задает дерзкий вопрос, в то время как в уме проскальзывает раскаяние:
«Нет, Мастер, я не отступлю. Слишком многое поставлено на карту, слишком долго ты – и Империя были моей жизнью. Через это не перешагнешь, – что бы ни шептали тебе гнев и обида».
– Ты слишком обнаглел, самонадеянный мальчишка, – голос Палпатина сейчас, как никогда напоминает шипение.
– Я прав – и вам это известно, – сказано мягче, но разницы не чувствуется из-за маски.
– Ты прав – в том, что сделанного не изменить, – отмахнулся Палпатин. – Но, – будь я проклят! – если спущу самоуправство в МОЕЙ Империи.
Вейдер медленно преклонил колено. Редчайший жест в их отношениях – ведь, как правило, в нем больше зрелищности, чем почтения. Сегодня не тот случай.
– Да свершиться воля Императора, – тон максимально серьезен.
«А ведь Вейдер ни разу за разговор не назвал меня учителем, как обычно. Обычно, – Палпатин усмехнулся, – это лишь дань старой привычке. В конце концов, это просто обращение. Вежливость. И толика уважения. И на последнее хотелось бы надеяться».
«Кос Палпатин, неужели ты видишь меня бегающим от расплаты? Даже в своих – видениях? Я всегда платил за собственный выбор. Часто цена была велика, но неужели ты веришь, что угрозы заставят меня измениться? Едва ли. Сильно в этом сомневаюсь».
Пауза затягивается, и Палпатин отходит к окну.
– Отправляйся на «Девастатор» и Линнарда прихвати. Вы оба временно свободны от своих обязанностей.
Еще один почтительный кивок. Так, все-таки «временно» – легкая улыбка под маской. Он совершенно был прав, выбирая наставника.
– Что делать с сенатором Мон Мотмой?
– На все четыре стороны. Или – что пожелаешь. При устроенной вами гласности – мне без разницы, жива она или нет.
Когда за Вейдером закрылась дверь, Палпатин немедленно вызвал Сэта Пестажа.
– Садитесь, министр. Хотелось бы знать ваше мнение, – голос Императора был холоден, как обычно. Однако Пестаж распознал в нем отголоски пронесшейся бури.
– Эта сенсация поступила в ГолоНет без вашей санкции? – сейчас нужно быть предельно осторожным. В условиях, когда все подозревают всех, быть так близко от Властелина небезопасно.
– Именно так. Исард, естественно, в бешенстве: но это детали. Какая странная коалиция, Сэт! Вы не удивлены?
Похоже, очередная проверка. Но чего и почему? Сплошной туман.
– Поступком Линнарда – нет. У доктора есть четкая граница между «хорошо» и «плохо». Он отличный врач, но подобная принципиальность: скажем так, мешает ему как политику, – Пестаж задумчиво поднял взгляд вверх: – А план хорош. По-своему, но хорош: и Вейдером от него не пахнет. Последний мог просто выжидать: – министр посмотрел на Императора, и решился на откровенность: – Владыка, я не понимаю его мотивов. Отвести от себя подозрение? Слишком быстро прибыл на место трагедии:
Палпатин лишь досадливо отмахнулся:
