Текст книги "Паучий престол I (СИ)"

Автор книги: Lelouch fallen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 32 страниц)

========== Глава 1. Часть 1. ==========

Я не хочу, чтобы эти минуты прошли, ведь мы

Не можем себе позволить пустую трату времени

Никто из нас не уверен, что увидит завтрашний день

И каждый наш поступок – это наш выбор

*А. Ламберт Never close our eyes

– Сегодня техотдел наконец-то предоставил мне смету, – ухоженная брюнетка, на вид не старше тридцати пяти лет, отодвинула от себя почти нетронутую тарелку с едой, которую тут же убрала служанка, и вновь зашуршала разложенными перед ней на столе бумагами, – и я, в кои-то веки, не обнаружила в ней никаких недочетов. Закупаемые нами материалы наилучшего качества, сертифицированы, предоставляются с гарантией от производителя и цены на них не завышены, в сроки укладываемся. Возможно даже, – женщина приподняла две стопки документов и пристально посмотрела на веер бумаг под ними, – сможем сэкономить миллион-другой и закончить строительство к лету.

– Хорошо, – отстраненно ответил мужчина лет сорока семи, которого в данный момент больше интересовала информация в его планшете, нежели ужин или слова жены, которая, к тому же, была и его правой рукой, занимая должность заместителя председателя корпорации «Katon» по экономической безопасности.

– Думаю, на этот раз не стоит заключать договор приема-передачи работ с «ПромИнвест и Ко», – не обращая внимания на то, что муж не обращает внимания на неё, тем временем продолжала говорить брюнетка, перебирая очередную стопку бумаг и нарочито игнорируя поданный десерт. – Их рабочие и прорабы ленивые, техника устарела, а счета за услуги внушительны, так что я бы рекомендовала «J&J». У них новейшее оборудование и своих рабочих они с улицы за пару баксов в час не нанимают.

– Согласен, – мужчина кивнул, но и так было понятно, что к словам жены он особо-то и не прислушивался, полностью доверяя её деловой хватке и с годами проверенному профессионализму.

– Кстати, сегодня у меня была встреча с Хьюго Хиаши, – сложив документы в несколько аккуратных стопок и таки попробовав десерт, женщина, скривившись, демонстративно отодвинула его в сторону, сделав какой-то неопределенный жест рукой. – Он согласен стать инвестором и акционером нашего нового проекта, но при условии, что ставка его дивидендов составит не три, а восемь процентов от годовой прибыли. Думаю, это грабеж.

– Грабеж, – поддакнул мужчина, нахмурившись, но, скорее, не потому, что его озадачило услышанное, а потому, что он что-то не то, что нужно, увидел в своем планшете, сразу же делая какую-то пометку в электронном блокноте, который лежал рядом же.

– Но Хьюго нам нужны, – продолжала брюнетка, наконец-то снисходительно посмотрев на служанку, которая подала ей крепкий кофе с коньяком.

– Нужны горничные в «Гранд Отель», – кивнул мужчина, вновь хмурясь.

– И нужны их деньги, – перебирая пальцами с ярким маникюром по столу, словно размышляя вслух, стояла на своем женщина.

– Деньги должников наконец-то были сняты с ареста и переведены исполнительной службой на счет компании, – мужчина, хмыкнув, вновь что-то записал в блокнот.

– Но при этом Хьюго должны знать свое место.

– Место мы для строительства, конечно, выбрали выгодное, перспективное.

– И ужин сегодня просто отвратительный.

– Отвратительный только вид на задний двор.

– И погода скверная.

– Скверная однако складывается ситуация из-за упрямства неуступчивых соседей-владельцев.

– И президент – неудачник.

– Неудачник, например, этот Яманако со своим цветочным бизнесом.

– И, кстати, Саске…

Подросток, который до этого все время сидел молча, неторопливо наслаждаясь десертом, который, кстати, был очень даже вкусным, недоуменно посмотрел на мать. Он-то думал, что о его существовании, впрочем, как и всегда, забыли, ведь совместный ужин для его родителей был ничем иным как продолжением рабочего дня, просто в иной обстановке, так что Саске мог со спокойной душой поесть и незаметно уйти так, словно за столом на двенадцать персон в малой столовой его и не было.

– … ты знал, что у Хьюго Хиаши есть старшая дочь? – женщина пристально посмотрела на сына, посмотрела так, как смотрела на своих нерадивых подчиненных, которые умудрились где-то оплошать.

– Знал, – Саске, не отрываясь от еды, пожал плечами. Он-то уже привык к подобным взглядам и теперь оставался к ним равнодушным, хотя ещё эдак лет пять назад боялся их до дрожи, пожалуй, даже сильнее, чем хмурого выражения на лице отца. – Она на класс младше меня.

– Так вы ещё и учитесь вместе! – чуть ли не всплеснула руками брюнетка, вмиг отложив все документы и даже позабыв о своем кофе с коньяком, что более чем взволновало подростка, ведь от дел его мать отрывалась лишь тогда, когда ложилась спать, и то, почему-то Саске был уверен в том, что Микото Учиха и спит с блютусом в ухе и с планшетом под мышкой, хотя, скорее всего, с планшетом спит отец, если он вообще спит.

– В одной школе, – поправил мать подросток, понимая, что ему не нравится то, к чему она клонит.

– Хината просто замечательная девушка, – тем временем продолжала говорить Микото, совершенно не обратив внимания на замечание сына, которое для неё, по сути, было не столь и важным. – Из хорошей семьи, отличница, красавица, – поймав на себе беглый взгляд мужа, брюнетка выразительно добавила, – с пышными формами, – мужчина, одобряя данный факт, сдержано кивнул, – так что, Саске, – тон женщины сразу же стал повелительным, – ты должен начать с ней встречаться.

– Что? – Саске аж поперхнулся и, спокойно, медленно, на выдохе положив десертную ложку на тарелку, недоуменно уставился на мать. – Зачем?

– Как это зачем? – поразилась недальновидности сына Микото. – Чтобы заключить выгодный брак, естественно.

– Мама, какой брак? – сглотнув вязкий ком, начал, хоть и тихо, но все-таки возмущаться подросток. – Мне только семнадцать, а ей и того меньше.

– И это плюс, Саске, – Учиха Микото умела найти и извлечь выгоду из всего, даже из использованной банки из-под пива, а уж в подобном союзе с Хьюго она видела не только выгоду и перспективу, но и возможность приструнить конкурента. – Повстречаетесь лет пять-семь, получите образование, присмотритесь друг к другу, притретесь характерами, узнаете запросы друг друга в постели, а после поженитесь, тем самым заложив фундамент для объединения двух сильных компаний, а дальше будет видно.

– Хьюго Нейджи, – настоятельно напомнил мужчина, все так же не отрываясь от своего планшета, но к разговору прислушиваясь уже явно более тщательно.

– Да брось, Фугаку, – отмахнулась от замечания мужа брюнетка. – Мальчишка всего лишь приемыш, пусть и подает большие надежды, но, думаю, если будут внуки, то выбор Хиаши склонится все-таки в сторону дочери, а соответственно, – женщина выразительно посмотрела на сына, – в твою сторону, Саске.

– Факт, – констатировал мужчина и вновь углубился в свои дела.

– Так что дерзай, мальчик мой, – Микото натянуто улыбнулась сыну, показывая, что это не желание и даже не просьба, это приказ, и тоже вернулась к непозволительно-осиротело лежавшим на столе бумагам.

Саске покосился на родителей и натянуто выдохнул. И так всегда: отец и мать, постоянно погруженные в работу, так привыкли к расчетливости и командному тону, что применяли его даже к своим детям. Было обидно. Когда-то давно, когда он хотел материнской ласки, заботы и семейных вечеров, а после перегорело. Своими детскими истериками, скандалами и упрямством он не добился ничего, кроме трясущейся над ним нянечки, психотерапевта и новых игрушек, так что с годами малыш Саске стал вполне самостоятельным подростком, ну, почти самостоятельным, если не учитывать тот факт, что за ним по пятам следовал его личный телохранитель. Да, это было престижно, но порой напрягало, так как Саске хотел свободы и независимости, причем свободы во всем, в том числе и в выборе своей, как говорится, половинки, в его случае – половина.

– Мама, – решительно начал Саске, понимая, что для подобных признаний не время и не место, да и брат настоятельно рекомендовал не говорить об этом родителям, но на кону стояла не только его личная жизнь, но и вся жизнь в целом, так что подросток просто не мог промолчать, – мне не нравятся девушки.

– Не говори глупостей, – отмахнулась от фразы сына Микото, поглощенная перебиранием и сортировкой бумаг. – Хината очень красивая девушка, она просто не может не нравится.

– Мама, – уже настоятельней начал младший Учиха, пытаясь обратить внимание женщины на себя, – я сказал, что мне не нравятся девушки, а не Хината. Понимаешь? – заметив, что мать таки прислушивается к нему, следующую фразу подросток произнес буквально по слогам. – ДЕ-ВУШ-КИ.

– Саске, – Микото, резко отложив документы и напрягшись, выразительно посмотрела на сына, – ты хочешь сказать… – женщина специально не закончила фразу, чуть склонив голову в бок, будто давая подростку возможность забрать свои слова обратно.

– Да, – твердо ответил Саске, понимая, что пути назад нет, и уже предчувствуя всплеск той бури, которая полыхала в темных глаза его матери, – именно ЭТО я и хочу сказать.

– Фугаку, – брюнетка, придав своему голосу требовательности, резко перевела взгляд на мужа, – твой сын – гей, – Микото всегда, упоминая о малоприятных вещах, говорила супругу «ты», «твой», «твое», и так далее, считая, что, как глава семьи и председатель корпорации, ответственность за все должен брать на себя именно мужчина, а женщина после обязана эту ответственность с ним разделить.

– Я знаю, – отстраненно ответил старший Учиха, так и не включившись в беседу с женой.

– Не тот, – с нажимом произнесла Микото, после кивнув в сторону Саске. – Этот.

– Да? – Фугаку, наконец-то оторвавшись от планшета, посмотрел на младшего сына, который под столь пристальным взглядом съежился на стуле в плотный комочек, только и того, что ноги под себя не подобрал. – Это все дурное влияние Итачи, – после минутного рассматривания мальчишки, который из-под густой челки смотрел на него в ответ упрямым взглядом, резюмировал мужчина и опять-таки вернулся к своим делам. – Больше никакого общения с братом, Саске. Ты понял?

– Не понял! – возмутился подросток, порывисто поднявшись и напрягшись, словно натянутая до предела струна. Редкие встречи с братом, который примерно два года назад был фактически выпихнут из дома, семьи и компании Учиха в связи с его нетрадиционной ориентацией, были его единственной отдушиной, и ни о каком дурном влиянии речи тут не шло. Он любил брата и видел в нем самого надежного друга, товарища и помощника, да Итачи, будучи на шесть лет старше, фактически вынянчил его и заменил мать, которую больше волновал бизнес, чем собственные дети, которых она, к тому же, неизвестно как умудрилась родить не в офисе или на деловой встрече, и отнять у него право раз в неделю видеться с братом он позволить не мог никому, даже отцу.

– Я хочу видеться с Итачи! И буду! – Саске для уверенности даже кулаком по столу пару раз приударил, правда, не злостно и не слишком громко, но, по его мнению, решительно.

– Саске, – Фугаку бросил на сына недовольный взгляд, – я все сказал: и относительно Итачи, и по поводу Хьюго Хинаты.

Оба родителя, очевидно, удовлетворившись разрешением ситуации и убедившись, что сын поступит так, как от него требуется, вновь углубились в свои дела, а Саске, нахохлившись, вышел из-за стола и тихо поднялся к себе в комнату, на этот раз, точнее, впервые за всю свою сознательную жизнь собираясь воспротивиться воле отца и матери, даже невзирая на последствия.

– Ну, бывай, Учиха! – платиновый блондин хлопнул друга по плечу и, лукаво подмигнув, сел на заднее сидение поджидавшего его авто, которое тут же отъехало от школьных ворот.

Саске покосился на второй автомобиль, который дожидался его, и нахмурился. В том, что у него был личный водитель, который совмещал и функции телохранителя, не было ничего странного, так как он был младшим сыном ни кого-нибудь, а самих Фугаку и Микото Учиха – супружеской четы, которая вот уже пару десятилетий цепко держала в своих руках весь строительный бизнес Лос-Анджелеса, и это не говоря о многочисленных филиалах по всей стране и за рубежом.

Его матери никто и никогда не давал больше тридцати пяти, и то, услышав подобное, женщина хмурилась и неодобрительно поджимала губы, тем самым намекая на грубейшую ошибку собеседника, хотя, на самом деле, ей было на добрый десяток лет больше, что, впрочем, не мешало окружающим принимать ее, скорее, за старшую сестру Саске, нежели за его мать, и как-то при всем при этом не учитывался тот факт, что у Микото был ещё и старший, двадцатитрехлетний сын. Но, как бы там ни было, этой женщине возразить никто не мог, ибо, несмотря на всю свою внешнюю хрупкость и завидную женственность, брюнетка могла испепелить взглядом в переносном смысле и силой своего влияния на деловом поприще в самом прямом.

Сам Саске, в котором из-за внешности сложно было не признать отпрыска четы Учиха, учился в выпускном классе частной школы для таких, как он, богатых детишек, где личный водитель, телохранитель, школьная форма, сшитая на заказ, например, у Brook Brothers, и несколько тысяч на карманные расходы в неделю были нормой. Подростка это иногда напрягало, хотя он и не мог сказать, что хотел бы жить беднее, поскольку бедность эту он видел, когда приезжал к брату на скромную съемную квартиру в одном из рабочих районов на окраине города, и она, нищета, мало чем ему нравилась. Саске имел все, в то время как много других не имели ничего, и этот факт касался не только внешности или материального положения.

Да, Саске был красив, как говорят, жгучий брюнет со стильной прической в виде торчащих прядей на затылке и их каскада спереди, которые на солнце отливали иссиня-черным, хотя, если честно, это был всего лишь эффект легкой подкраски волос, на котором настояла мать. Темные глаза, густые ресницы, выразительные скулы, правильный овал лица, подтянутое телосложение… – в общем, «золотой мальчик», «мальчик-конфетка», «плеймальчик», но, как бы его ни называли, факт оставался фактом – красоты ему было не занимать, над которой, кстати, регулярно трудились стилисты и дизайнеры. Все эти девчачьи прихорашивания Саске терпел стойко, понимая, что он, так сказать, лицо семьи – примерный и безупречный сын успешных и богатых родителей. Порой это раздражало и даже бесило подростка, но со временем он смирился с этим, как и с тем, что два года назад фактически лишился брата.

Официально Учиха Итачи, старший сын Фугаку и Микото Учиха, управлял развивающимся филиалом их корпорации в Японии, но на самом деле Итачи был здесь, в Лос-Анджелесе, просто он работал в такой сфере и в таком месте, где не смог бы пересечься ни с одним человеком из высшего мира. Итачи, в этом году закончив университет, устроился в социальную службу и теперь работал с малолетними нарушителями, детьми из неблагополучных семей и беспризорниками, помогая им выбраться из тех низов, которые точно не сулили им светлого будущего, в то время как его муж, Саске уже свыкся с таким положением вещей, ещё учился в колледже и, кстати, когда-то сам был беспризорником, которого Учиха Итачи по доброте душевной случайно спас от дилеров, тем самым кардинально изменив и его, и свою жизнь.

Вздохнув, подросток уныло поплелся к машине, понимая, что сейчас его отвезут домой, дабы он мог часок отдохнуть перед дополнительными занятиями. Потом его повезут на урок с репетитором, именно сегодня по высшей математике. После на тренировку по кендо, которое его отец почему-то считал таковым, которое тренирует в мужчине силу духа. А после ему предстоит занятие по фитнесу, как говорила мама: в здоровом теле – здоровый дух, так что домой он вернется без четверти восемь, примет душ, спуститься на «семейный» ужин, который ни под каким предлогом нельзя пропускать, и только потом будет предоставлен сам себе. Для самого Саске подобный напряженный график проблемой не был уже давно, но изредка подросток жалел, что все в его жизни сводится к расписанию и педантичности, что, по мнению родителей, уже сейчас должно было воспитать в нем важные особенности характера и заложить основы личности будущего руководителя.

Перед Саске уже распахнулась дверь, когда он заметил приближающегося человека и резко отпрянул от машины, наплевав и на графики, и на расписания, и даже на последствия своей опрометчивости.

– Нельзя, господин Учиха, – строго отрезал водитель, он же охранник, преградив подростку путь.

– Но это же мой брат! – возмутился Саске, не понимая, почему их встрече препятствуют.

– Приказ господина Фугаку, – предельно ясно и коротко ответил мужчина, так и не отступив ни на шаг.

– Пофиг! – грубо бросил брюнет, который, вспомнив предостережение отца, воспылал чуть ли не праведным гневом, и, забравшись в салон, тут же выскочил с противоположной стороны и кинулся к брату. Водитель-телохранитель помчался за ним, тут же набирая чей-то номер на телефоне, но Саске было все равно: он подбежал к брату и, обняв брюнета постарше, уцепился в его изрядно помятую футболку.

– Привет, – выдохнул Саске, не принимая во внимание ни на охранника, ни то, что они все ещё возле школы, ни то, что Итачи кто-то может узнать. Впрочем, подросток сомневался, что парня, которого он сейчас так крепко обнимал, кто-то сможет соотнести с некогда гордостью семьи Учиха, первым красавцем Лос-Анджелеса и постоянным завсегдатаем светских тусовок. За эти два года Итачи сильно изменился: изрядно похудел, его волосы потускнели и теперь были собраны в простой небрежный хвост на затылке, от внутренних уголков глаз пролегли две неглубокие морщины, да и сам внешний вид брюнета был слегка болезненным и осунувшимся.

– Ну, привет, братишка, – Итачи, улыбнувшись, потрепал брата по волосам и тут же нахмурился, увидев подходящего к ним телохранителя.

– У вас пять минут, – строго сообщил мужчина и, отступив на пару шагов, повернулся к братьям спиной, засекая время.

– Саске, – отстранив от себя брата, старший Учиха требовательно посмотрел ему в глаза, – что случилось?

– Я им сказал, – пробубнил подросток, старательно отводя взгляд. – О том, о чем мы с тобой говорили по секрету.

– Саске… – мучительно выдохнул Итачи, прикрывая глаза, – я же просил.

– Они хотели, чтобы я начал встречаться с Хьюго Хинатой, а после женился на ней! – возмутился Саске, сверкнув гневным взглядом: только рядом с братом он мог быть самим собой, не скрывая ни своих предпочтений, ни далеко не кроткого характера.

– И чего ты добился этим признанием? – брюнет укоризненно посмотрел на брата.

– Теперь мне нельзя с тобой общаться, – нахохлившись, буркнул подросток, – потому что родители думают, что это из-за тебя.

– Ожидаемо, – Итачи потянулся к заднему карману джинс, в котором лежала пачка сигарет, но передумал, посчитав, что давать дополнительные поводы для выводов о его плохом влиянии на брата не стоит.

– Выкрутимся, – чуть хмурясь, безапелляционно отрезал Саске, а после, смягчившись, взглянул на брата. – Лучше скажи, как у тебя дела. Как Дей?

– Работаю, – уклончиво ответил Учиха старший, который считал, что его брату ни к чему знать обо всем том дерьме, с которым он сталкивается каждый день, – а Дей… – брюнет хмыкнул. – Дей на кухню оранжевые занавески купил. Представляешь?

– Да, – подросток хихикнул, прекрасно зная, что брату более импонируют темные цвета, – ты и оранжевый цвет – это весьма занятно.

– Главное, что Дею нравится, – Итачи пожал плечами, но в этом просто жесте скрывалось намного больше, нежели обыденность, и Саске это прекрасно знал, как знал и то, чем в свое время пожертвовал его брат ради тогда ещё шестнадцатилетнего блондина.

– Время, – настоятельно напомнил телохранитель, неодобрительно покосившись на старшего Учиху.

– Ну, – Итачи отошел на пару шагов и как-то, виновато, что ли, улыбнулся, – может, ещё свидимся, братишка.

– Я найду способ, – одними губами прошептал подросток, а после уже громче добавил. – Передавай привет Дею.

Пока.

Резко развернувшись и спешно зашагав к машине, чтобы избежать соблазна ухватить брата за руку и сбежать вместе с ним, Саске неодобрительно покосился на невозмутимого охранника. Он просто обязан поговорить с отцом и объяснить ему, что Итачи тут ни при чем, что это его выбор, и что никакие меры его не перевоспитают, к тому же, он ещё несовершеннолетний, так что, как брата, его на улицу не вышвырнут, по крайней мере, ещё года четыре.

Уже когда машина выехала со стоянки, Саске увидел в окно спешно идущего по тротуару Итачи, который, ссутулившись, курил прямо на ходу. Учиха младший нахмурился: он понимал, что работа у брата, мягко сказать, нервная, но его пристрастие к курению не одобрял и во всем винил родителей. Проще всего было выгнать несоответствующего их собственным стандартам сына из дома и забыть о его существовании, что, впрочем, его родители и сделали, причем не медля и в сугубо деловом порядке, а скандал… А скандала не было, разве что со стороны Саске, и то, ему быстро дали понять, что решение не обсуждается, после чего самый дорогой человек практически исчез из его жизни, что в скором времени подросток надеялся изменить.

– Саске, – властный голос отца заставил подростка замереть на лестнице. Он только что вернулся с дополнительных занятий и был вымотан до предела, поэтому на разговор был явно не настроен, но и перечить отцу не стал, покорно спустился на те несколько ступенек, на которые он успел подняться, и, обернувшись, тут же встретился взглядом с матерью.

– Кажется, вчера я ясно выразился по поводу того, что отныне тебе запрещено видеться с братом, – брови мужчины сошлись на переносице, что свидетельствовало о плохом расположении духа главы семьи Учиха.

– И что? – Саске впервые за много лет пошел против воли отца, но на то у него были причины, точнее, причина – брат, которого он определенно не хотел терять.

– Он плохо на тебя влияет, – включилась в разговор Микото, всецело поддерживая своего мужа.

– Нет, мама, – раздражаясь все больше, отчеканил подросток. – Итачи тут ни при чем. Я сам осознал факт того, что мне нравятся парни, поэтому со своими превентивными мерами вы уже припозднились.

– И, тем не менее, – стоял на своем Фугаку, пропустив мимо ушей слова сына, – Итачи не тот человек, у которого ты можешь научиться чему-то хорошему, да и его связь с этим… – мужчина брезгливо скривил губы, – наркоманом более чем наглядное доказательство его «порченой крови».

– Именно, – поддержала мужа брюнетка, – «порченая кровь».

– Ах, так?! – вскипел Саске, который просто поверить не мог в то, что родители так отзываются о собственном сыне. – «Порченая кровь», значит?! А знали ли вы, папа, – буквально выплюнул обращение подросток, – что ученые доказали, что влечение к своему полу – это наследственное?! Так что, может, это вы, отец, виноваты в том, что оба ваших сына оказались геями?! Может, у вас самого «порченая кровь»?!

Звонкая пощечина вмиг охладила пыл Саске, и он, прикрыв пылающую щеку ладонью, недоуменно посмотрел на мать, которая даже ещё не успела и руку опустить.

– Саске, в свою комнату, – жестко, смотря на сына пронзительно-холодно и жестко, потребовала Микото, – и без разрешения не смей оттуда выходить.

Подросток набрал в легкие побольше воздуха, но так ничего и не сказал, понимая, что ситуацию он и так уже усугубил дальше некуда, а отступать тоже нужно уметь достойно, поэтому он, окинув родителей гневным взглядом, действительно ушел к себе.

– Фугаку, нужны радикальные меры, – присев на диван и пристально посмотрев на мужа, произнесла Микото. – Ты не в том положении, чтобы терять ещё одного сына.

– Согласен, – мужчина опустился в кресло напротив и, немного поразмыслив, сухим тоном продолжил. – Думаю, Саске не помешал бы свежий воздух.

– Ближе к сути, – рационально потребовала брюнетка.

– Я собираюсь отправить Саске туда, где подобные, – мужчина сделал едва заметную паузу, при этом холодно покосившись на жену, – отклонения неприемлемы и выбиваются из головы крепким кулаком.

– Вот, значит, как, – Микото расслабилась и едва заметно улыбнулась. – Согласна, свежий воздух Саске не помешает.

Супружеская чета Учиха кивнула друг другу в знак понимания, а после, вооружившись бумагами и планшетами, проследовала в столовую. Как бы там ни было, Фугаку и Микото Учиха все дела решали быстро и эффективно, так что только что ничего, что бы нарушило равномерный ход их привычной жизни, не произошло.

========== Глава 1. Часть 2. ==========

И этот старый мир,

Теперь новый мир

И смелый мир

Для меня.

*А. Ламберт Feeling good

С оглушающим ревом в небо поднялся самолет, заглушая речь диктора о том, что пассажиров, прибывших рейсом №572 из Лос-Анджелеса, просят забрать свой багаж. Втиснувшись между мужчиной тучного телосложения и дамой с высокой прической, Саске подхватил с конвейера рюкзак, сразу же забросив его на плечо, а после вытащил и две сумки на колесиках, небольших, но, судя по разъезжающимся молниям, набитых до отказа. Слегка подпрыгнув, дабы проверить, что рюкзак сел хорошо и ничего ему не мешает, подросток направился к выходу из аэропорта Даллас, волоча за собой все свои скромные пожитки.

Честно сказать, такой подставы от своих родителей он не ожидал, но, похоже, чета Учиха поставила себе цель – перевоспитать младшего сына, причем перевоспитать не самым честным методом. Уже буквально на следующее утро после громкого скандала, а иначе то, что произошло, и не назовешь, ему объявили безоговорочное решение о том, что он отправляется в Техас в поселок N, где на свежем воздухе ему нужно будет и хорошенько подумать над своим поведением, и переосмыслить свои жизненные приоритеты. Ссылка, и никак иначе, должна была продлиться минимум до конца семестра, то есть почти на три месяца, то есть вдали от брата и друзей на День Благодарения, Рождество и Новый Год, то есть в глуши и под присмотром. Этот самый присмотр подростку должен был обеспечить некий давний знакомый отца, хотя сам Саске понятия не имел, откуда у Учихи Фугаку в знакомых может быть какая-то там деревенщина, но факт оставался фактом, и, если он не одумается, гнить ему в этой дыре до конца учебного года.

Единственное, что успел сделать Саске до отъезда, так это заглянуть в школу, чтобы забрать оттуда документы и попрощаться с друзьями. Те, конечно же, были в недоумении, но Саске, пусть это и были его вроде как лучшие друзья, назвал им официальную причину отъезда – оздоровление. Хотя, какое может быть оздоровление на ферме, где все пропитано вонью, а под ногами чавкает грязь вперемешку с дерьмом? Друзья обещали не забывать, писать и ожидать его возвращения. Карин даже просила прислать ей адрес, чтобы она могла вдруг чего разделить его одиночество, хотя Учиха очень сильно сомневался в том, что такая мелкая, но уже светская львица променяет дизайнерские кожаные туфли на высокой шпильке на резиновые хозяйственные сапоги по колено. Возможно, Саске, конечно же, утрировал, но по его, подростковому, мнению все было более чем хреново, а, главное, он не успел ни увидеться, ни созвониться с братом, чтобы сообщить ему о своем отъезде. Печально – так сказал его друг Нара Шикамару, и Саске был более чем согласен с таким определением ситуации.

Выйдя из здания аэропорта, брюнет осмотрелся, пытаясь понять, кто же его, собственно, должен встречать. Хотя, на что он надеялся? Что возле трапа буде стоять встречающий в дорогом костюме с табличкой «Учиха Саске», чтобы после проводить его к шикарному лимузину? Нет, так, конечно, подросток не думал, но на табличку все-таки надеялся, ведь перед отъездом ему даже не намекнули на то, как, собственно, хотя бы выглядит этот самый встречающий.Толпа прибывших медленно рассасывалась, а он все так же продолжал стоять на входе, как идиот, оглядываясь по сторонам.

Было душно, пот градинками скатывался по спине, а лямки рюкзака до рези впились в плечи. Хорошо хоть солнцезащитные очки помогали уберечь глаза от палящего техасского солнца, в то время как его черную макушку нестерпимо жгло, угрожая либо солнечным, либо тепловым ударом. Хотелось пить, причем за глоток воды именно сейчас брюнет, как говорится, отдал бы и полцарства, и коня, и душу бы, наверное, продал, но, увы, сойти с места он не мог, так как боялся пропустить встречающего, после чего ему бы пришлось самому искать этот чертов поселок, так как денег ему не выдали, карточки заблокировали, мобильный телефон отобрали, оставив только ноутбук и модем, хотя Саске сильно сомневался в том, что в подобной дыре может быть интернет.

– Йо, Саске! – подросток едва не подпрыгнул на месте, так как смотрел он в одну сторону, а к нему подкрались совершенно с другой, к тому же, голос прозвучал не только неожиданно, но и слишком жизнерадостно, чего сам Учиха, ввиду обстоятельств и обстановки, явно не разделял.

Обернувшись, Саске придирчивым взглядом окинул встречающего с ног до головы, после чего ещё раз убедился в том, что родители над ним просто поиздевались, подсунув в опекуны это нечто. На вид мужчине было лет тридцать, может, чуть больше, что вновь-таки вернуло подростка к вопросу, откуда у его отца может быть знакомый столь своеобразного типажа. Мужчина был худощав, но с хорошо развитой мускулатурой, которая, впрочем, не бугрилась, а просто выделялась красивым рельефом. Мешковатые штаны цвета хаки и растянутая майка-борцовка серого цвета с поддельным логотипом NIKE, а так же высокие берцы, в которые, собственно, и были заправлены штаны. Кстати говоря, обувь была видимо поношенной, но чистой, что подросток не мог не оценить ввиду того, что для него обувь была чуть ли не главным показателем опрятности, ну, и если дело касалось мужчины, то ещё и состояние лица. К слову говоря, мужчина был гладко выбрит и сейчас сверкал белозубой улыбкой. И все бы оно ничего, вот только пепельные волосы мужчины небрежно торчали в левый бок, а левый глаз прикрывала пиратская повязка. В общем, первое впечатление было каким-то смазанным и двойственным.

– Хатаке Какаши, – представился мужчина, дружелюбно протягивая руку.

– Учиха Саске, – машинально ответил подросток, пожимая шероховатую ладонь с рядом грубых мозолей под пальцами.

– Ну, пойдем, – небрежно бросил пепельноволосый, после чего развернулся и зашагал прочь. Саске удивленно приподнял бровь – вот тебе и техасское гостеприимство – и, вздохнув, подхватил свои сумки, пытаясь поспеть за бодро шагающим мужчиной.

Оказалось, за территорией аэропорта, на бесплатной стоянке, их ожидал темно-коричневый пикап, не последней модели, конечно же, и даже не давешнего года выпуска, но по внешнему состоянию машины было понятно, что за ней тщательно и добросовестно ухаживают. Саске, поняв, что панькаться с ним не собираются, забросил свои сумки в кузов, а сам, прижимая к груди заветный рюкзак с ноутбуком, забрался в салон, после чего они выехали на шестиполосную автостраду.