Текст книги "Пророчество не лжёт (СИ)"

Автор книги: Леди Асока Тано

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 50 страниц)

– Спасибо тебе, Тано, иной раз ты бываешь незаменима – сказала она, когда напарница пришла.

– Успех дела важнее личного чувства – ответила Асока, без тени улыбки – Мой учитель так говорит и я ему верю.

– А мой считает, что чувства вообще следует всегда направлять в нужное русло, так же как и наши качества личности – высказала Оффи свою точку зрения.

– А, что бы она сказала на действия пиратов? Какие чувства, по её мнению, руководили ими? – спросила Асока, когда они уже пошли вдоль поля, направляясь к скалистому участку, что славился глубокими пещерами. Уступы скал выглядели довольно широкими, но не слишком надёжными, это ставило под сомнение возможность залезть по ним. Особенно для Баррис, чем наряд представлял собой длинное платье с широкой юбкой. Асока даже не выдержав, указала ей на это, Оффи же, ничуть не смутившись, сказала, что справиться с задачей:

– Не беспокойся, мне уже приходилось бывать в таких переделках, и при том, искать пришлось кристалл, а найти его уж точно не сложнее, чем группу малышей-тогрутов.

– А я врервые в жизни, хоть посмотрю на них – усмехнулась Тано и они дружно полезли на ближайший к ним уступ, решив начать с нижних пещер. Вряд ли дети добрались бы до верхних. Пещеры оказались довольно узкими и все, как назло, пустыми.

– Баррис, я считаю, будет разумнее, если мы разделимся, – высказала Тано свою идею – Ты возьмёшь левый край, а я продолжу тут.

– Асока, на незнакомой местности лучше не оставаться одному – тут же запротестовала Оффи – Мой учитель говорит, что только тот может выжить, кто находиться в окружении своих. Одинокой всегда проиграет.

– А мой сказал бы, что в такой ситуации, если случиться непредвиденное, если мы разделимся, то хоть одному из нас удасться вернуться.

Баррис не ответила ей, а внезапно замолчав, прижала палец к губам и всем телом подалась куда-то в сторону левого края и после, взяв Асоку за руку, дернула плечом в направлении какой-то пещеры. Тано её поняла и побежала вслед за мириаланкой, видевшей, казалось, нужную цель. Уже оказавшись около левого края скалистого участка, Асока поняла, зачем Оффи привела её. От крайней снизу пещеры исходило необычайно яркое и живое тепло, которое обычно свидетельствовало о нахождении там одного и более живых существ. Скорее даже не одного, слишком уж сильным было мягкое жёлтое свечение в Силе. Обе тотчас же бросились туда, едва не сталкиваясь возле узкого прохода, однако, перед ним всё же, притормозили и стараясь не создавать шума, заглянули в холодную темноту пещеры. Она была не слишком глубокой, во всяком случае, задняя стена её была заметна, ведь именно возле неё, вокруг небольшого костра – единственного источника тепла и света, собралась группа детей и подростков, по большей части тогрутов, только один из них принадлежал к человеческой расе. Это был мальчик, лет девяти, с выбеленными на солнце русыми волосами и большими голубыми глазами. На нем, как и на всех других, были красные брюки и бордовая майка, но это было единственным, что объединяло его с другими. Даже сейчас, с расстояния узкого каменного коридора, было заметно, что он сидит отдельно от всех и другие как бы не осознанно сторонятся его. Асока от души посочувствовала ему, безошибочно ощутив в нем родственное существо, так как вспомнила своё положение среди товарищей в Ордене. И решив начать медленно продвигаться к ним, Асоки и Баррис вошли в пещеру и немного пригнувшись, двинулись по ней. Они шли и слушали тихие голоса детей:

– Как думаешь, они уже ушли? – сказал кто-то негромко.

– Скорее всего, нет – ответил более уверенный голос.

– Скорее бы увидеть маму и убедиться, что с ней всё хорошо – произнёс чей-то тихий, но настойчивый голос.

– А вот об этом я ничего не могу сказать, пираты могут и убить часть заложников, чтобы напугать остальных, и заставить добровольно отдать им земли – тотчас отреагировал четвёртый из голосов.

– Ещё я потерял моего хвостика – сказал тот, что говорил до этого – я без него не засыпаю.

– Конечно, ведь более никто не соглашается с тобой заснуть – ехидно произнёс кто-то вредным голосом.

– А ну замолчи, сейчас же! – крикнул не своим голосом тот и вдруг послышался шум и грохот. Это, не выдержав ехидства в свой адрес, обиженный встал и схватив неприятеля за лекку, начал тянуть их в стороны, толкая того в стену.

– Отпусти меня, сумасшедший! – завопил несчастный, вырываясь из крепкой хватки мальчишки. В этот момент Асока посмотрела туда и увидела, что героями ситуации были тот самый мальчик человеческой расы и какой-то невысокий худой тогрут с недобрым лицом. Тано хотела уже вмешаться, как вдруг по сводам пещеры внезапно прошлась какая-то дрожь, сопроводившаяся грохотом, похожим на грозу.

– Уходим скорее! – выкрикнула Оффи, хватая Асоку за руку – Сейчас начнётся обвал.

– Верно – согласилась Асока – Но сперва заберём детей, нельзя оставлять их тут.

А тем временем начал дрожать и потолок, уступая очередь и стенам пещеры, с которых уже посыпались известь и мелкие камни. Нужно было спешить. Обе ученицы стремительно подскочили к костру и Силой стали притягивать к себе детей, не обращая внимания на их возражения и выносить их за пределы пещеры. И вот Асока притянула последнего, того самого мальчишку, но не успели они выбраться, как по пещере пронёсся ещё один, более сильный грохот, от которого рухнула часть стен и потолка, поднимая на верх столб пыли. Но когда она улеглась, на поверхности не появился никто. Там по-прежнему стояла только испуганная Баррис, прижимавшая к себе испуганных малышей-тогрутов. Не хватало только двоих, Асоки и странного мальчишки. Их поглотил обвал.

***

Тем временем пиратский корабль уже приземлился на поверхности Шили, и командир его уже спешил в подземелье столицы, чтобы узнать как дела у его товарища, поставленного на охрану заложников. И как оказалось, подоспел он очень вовремя, у наземного входа его ждали двое джедаев, а вместе с ними и ордер на арест за незаконное лишение свободы и посягательство на чужую собственность. Но об этом ничего не знали томившиеся в холодных камерах тогруты. Особенно волновались те, чьи дети остались на поверхности и их судьба была неизвестной.

– Как же там мой сынишка, он же никогда не покидал деревню! Что же с ним будет? – причитала довольно молодая и красивая тогрута со светло-оранжевой кожей и бело-синими лекку. Её большие зеленые глаза поминутно заливали слезы.

– Успокпйся, Селина – попыталась утешить её другая тогрута, постарше и более спокойная – Он там не один, другие дети помогут ему.

Она сама верила в свои мысли, не зная ещё, что же произошло на самом деле.

====== Глава 16. Они ещё живы! ======

Как только грохот немного стих, Баррис решилась приблизиться к обломкам. Из них не раздавалось ни единого звука, камни лежали мертвой тяжестью, лишь только серая пыль взвивалась над ними. Выжить, придавленным ими было почти невозможно, нет, даже скорее просто невозможно, без почти. Баррис это понимала, но отчего-то не верила в происходящее, возможно потому, что впервые за всю жизнь в Ордене, она воочию видела смерть товарища, пускай нелюбимого и не слишком хорошего для неё, а может и потому, что к своим тринадцати годам научилась хорошо ощущать в Силе жизнь живых существ. Да ещё и тогрутские дети, испуганно жавшиеся к ней, дергали Оффи за платье и поминутно кричали:

– Они ещё живы! Давайте посмотрим!

Баррис и сама хотела, чтобы это было так, но тяжесть камней и большое их нагромождение медленно, но верно сводило эту надежду на нет. А ведь ещё предстояло сказать Магистру Пло, что его ученица, которую он любил как дочь, скорее всего, погибла. Велев детям, оставаться на расстоянии нескольких метров, Баррис решила прежде сама убедиться в своих предположениях и осторожно приблизилась к развалинам пещеры. После она опустилась возле них в медитативную позу и прижавшись спиной к горячим камням, отринув с души волнение, попыталась сконцентрироваться. Минут через пять, среди густой темноты перед закрытыми глазами, Оффи смогла рассмотреть две небольшие светло-желтые точки-огонька, говорившие о наличии жизни, хотя очень слабой и почти уже угасшей. Следом, когда она всмотрелась более внимательно, то смогла услышать даже глухие стоны и почувствовать саднящую боль во всем теле. Сомнений больше не оставалось. Асока и мальчик были живы, пока ещё живы... Баррис стала и чуть склонившись над завалом, попробовала при помощи Силы поднять один из камней, самый большой и тяжёлый. Это удалось не сразу. С трудом он поднялся и на секунду зависнув в воздухе, упал чуть дальше. Следом она точно также подняла и ещё один. Потом опять. И где-то камне на пятом Баррис заметила, что ей помогают. Камни будто бы сами собой начали подниматься и откидываться. Правда пока не слишком активно. Оффи обрадовалась этому, ведь сие значило, что она права и те двое живы, а Баррис смогла справиться без помощи Магистров. Но это было не совсем так, если узнать, что в это время происходило под завалами. Когда своды пещеры только начали обрушаться, Асока и мальчик, которого она непроизвольно прижала к себе, стремительно полетели прямо под камни. Тогрута взмахнула свободной рукой, чтобы откинуть в сторону хотя бы часть и заметила, что мальчик сделал то же самое, от чего оба они отлетели сами, причём в сторону, где располагалась небольшая ниша, достаточная, чтобы принять двоих подростков. Туда-то и попали несчастные, на которых посыпалась известь и обломки камней. Впрочем, тот факт, что они оказались закрыты хотя бы частично, сохранило им жизнь и отчасти здоровье. Обвал ревел на все голоса и детям пришлось тесно прижаться друг к другу, чтобы услышать то, что они говорили.

– Ты не бойся, как только станет потише, я отправлю сигнал моему учителю, он поможет нам – сказала Асока, откашлявшись от очередной порции извести, всё так же продолжая держать мальчишку.

– Прости, это я виноват – прошептал он ей, пытаясь повернуться – Когда я подрался с Этьеном, то ненароком взмахнул руками и камни пошатнулись. У меня бывает такое. Редко, но бывает. Мама сказала, что это редкий дар, но пока мне от него одни проблемы.

Асока внезапно поняла о чем он сказал, что-то до боли знакомое увиделось девочке в этом рассказе и уже зная ответ, она спросила:

– А когда у тебя это началось? И почему у тебя проблемы от этого дара?

– Понимаешь, мы с мамой живем в бедном посёлке, где все тогруты, а я мало того, что человек, так ещё и такой неловкий. Всё время руками машу и при этом что-то роняю. И на меня все ругаются. Только мама и защищает – горестно вздохнул мальчик и осмотрелся вокруг.

– Ты знаешь, а ведь не везде и не все думают так. Кто-то наоборот считает, что этот дар – не проклятие, а напротив, большая честь – Асока попыталась приободрить своего товарища.

– Ты говоришь об Ордене джедаев? – спросил мальчик и глаза его неожиданно загорелись – Мне мама рассказывала о нем, ведь мой папа был братом одного из них и оба они геройски погибли, когда защищали мирную планету от нашествия мородеров.

– Подожди – остановила его Асока, что-то припоминая – А твоего дядю звали не Эдгард?

– Да, верно, а моего папу Эрион. Такова особенность моего рода, всех мужчин мы называем на Э – с готовностью пояснил мальчик – Меня тоже зовут так. Мама назвала меня Энакин.

– Правда? Не думала, что когда-нибудь увижу потомка великого Скайуокера – Асока была очень рада встрече с родственником легенды – Портрет твоего дяди висит у нас в Храме, в Галерее почетных джедаев.

– А ты разве тоже джедай? – спросил Энакин, сумев наконец выпрямиться – Я не думал, что они вспомнят о нас.

– Не совсем – ответила Асока, с радостью отмечая, что обвал закончился и можно было попробовать связаться с наставником – Я пока ещё только ученица, но уже через несколько лет, если повезёт, я стану Рыцарем.

– Я тоже хотел бы с вами, вот только мама, наверно, будет против, она же останется совсем одна, ведь папы больше нет – произнёс Энакин с сожалением в голосе, а Асока заметила, что камни начали двигаться и поняла отчего это может быть. В голову ей мигом пришла интересная идея, позволявшая так же проверить насколько её собеседник был правдив, сказав о своей чувствительности к Силе.

– Смотри, нас уже спасают, давай поможем им – предложила она тут же ему – Давай попробуем поднять несколько камней, так они быстрее увидят, что мы живы.

Энакин оказался понятливым и с удовольствием ухватился за предложение. Ведь до сих пор от его дара были одни проблемы, сейчас же появилась возможность доказать себе и другим, что может быть и иначе. Они с Асокой уже смогли расцепиться и теперь сидели на краю ниши и пытались сдвинуть камни.

– Вытяни руку вперёд и попробуй представить себе, что из неё вылетает невидимый трос, которым ты подхватываешь камень и с каждым движение руки, он перемешается. При этом сконцентрируйся и все свои мысли направь в положение руки – объясняла ему Тано, подкрепляя слова действием. Она говорила и при этом сдвигала с места первый из камней.

– Вот так? – серьёзно спросил Энакин, вытянув руку и попробовав ей взмахнуть, отчего камень сорвался со своей точки и резко взлетев, ударился о другой, выбив из него известковую завесу.

– Почти – сказала тогрута с удовлетворением – Вот только не надо так резко, во-первых, во-вторых, старайся не кинуть камень, а сдвинуть его.

Вскоре дело пошло на лад и проход, хотя и небольшой, был расчищен.

– Отлично, теперь попробуем вылезти, я первая, а ты за мной – сказала Асока своему спутнику и встав на камни, словно на лесенку, через минуту высунулась из проема и после помогла Энакину, замешкавшемуся на середине. Снаружи их давно уже ждали, Баррис и дети бросились к ним и начали обнимать, забыв обо всех правилах.

– Я знала, что вы живы! Я знала! – в совершенно не свойственной ей манере почти кричала Баррис, а про детей и говорить было нечего, впервые в жизни у них на глазах происходило такое, будет теперь о чем рассказать родителям. А им сейчас были очень нужны хорошие новости, ведь пока они сидели в холодном подземелье, под охраной мерзкого пирата с серьгой в носу и сальными патлами, висевшими по обоим сторонам лица. Он поминутно поглядывал на своих пленников, не забывая отвесить затрещину любому, кто осмелиться плакать или оскорблять его или его хозяев. Впрочем, большинство держалось более менее стойко, одна только Селина продолжала всхлипывать, вспоминая своего сынишку. Ведь с недавних пор он был единственным, что у неё осталось, особенно после смерти мужа и его брата, которых она потеряла несколько лет назад. Они жили в посёлке на окраине города, вернее, даже в бедной деревне, где никто не мешал тихой спокойной жизни их маленького семейства. Ещё совсем юной девушкой Селина вышла замуж за молодого крестьянина, прилетевшего на Шили, чтобы найти работу, он остановился в той же деревне, где жила Селина и познакомившись они полюбили друг друг. Вскоре родился Энакин, который, на удивление всем, унаследовал от всего дяди чувствительность к Силе, которой он сам пока ещё не понял, а лишь с удивлением отмечал, что иной раз может больше, чем его приятели. Уже потом, когда его сильно заругали за то, что однажды Энакин перевернул мусорное ведро на голову бригадира фермеров, за то, что он кричал на Селину, та пояснила ему о том, каким великим даром он обладает. О том, что не нужно его стыдиться, а напротив, следует гордиться тем, что Великая Сила отметила его своим знаком.

– Послушай, сынок – говорила Энакину Селина – Твой дядя, родной брат нашего папы, был очень хорошим человеком, хранителем мира и справедливости, Джедаем. Ты, если захочешь, можешь стать таким же, но для этого нужно много и упорно работать, чтобы не посрамить знаменитое имя Скайуокеров.

Энакин внимательно слушал мать и каждый вечер стал просить её рассказывать ему про Орден, как другие матери рассказывают детям сказки. И с каждым последующим рассказом в мальчике росла и крепла уверенность в необходимости следовать именно этим путём.

– Если у меня будет наставник – сказал он однажды – То я бы хотел, чтобы он был похож на тебя или на папу, ведь лучше вас нет никого в целом свете.

Селина только вздыхала, представляя, сколько преград возникнет на пути её сына к своей цели. Ведь кому, как ни ей, было знать, насколько трудно добиться принятия в Орден. Сколько таких же ребят, способных и талантливых, отвергли члены Совета, заметив в нем неправильную направленность мыслей и склонность к Темной стороне. Она очень хотела и искренне верила, что придёт тот день и её сын получит то, о чем мечтает, а она останется здесь и будет ждать его. Но сейчас дождалась только освобождения из заключения, которое обеспечили двое Магистров Ордена, сорвавшись замок с подземелья.

– Вы можете быть свободны, пираты больше не тронут вас – сказала Мастер Ундулли – Им ещё долго не придётся ни на кого нападать, ведь из камеры предварительного заключения сделать это будет крайне затруднительно.

– А где наши дети? Вы нашли их? – спросили сразу несколько молодых женщин, едва выйдя на свободу.

– Этим занялись наши ученики, но до сих пор от них не было сигнала – ответил Магистр Пло и начал набирать контакт Асоки, но не успел он нажать на дозвон, как уже услышал из динамика:

– Магистр Пло! Мы уже на подходе!

– Асока! Это ты мне звонишь или я тебе? – искренне удивился Магистр, не понимая как могло так получиться.

– Это я набрала ваш контакт, а вы приняли вызов до того, как прозвучал звонок. Мы справились. Мы отыскали детей. И скоро вас ждёт один сюрприз – загадочно произнесла Асока и не дав Магистру догадаться, нажала Отбой. Она часто так делала, желая сохранить интригу. Впрочем сейчас было недолго ждать ответа на таинственные слова. Не прошло и десяти минут, как пёстрая толпа детей показалась со стороны поля.

– Эни! – закричала Селина, бросаясь им навстречу.

– Мама! – воскликнул и Энакин, упав в её объятия.

Примерно такая же сцена повторилась и с другими детьми и их родителями. Мастера бросились к падаванам и когда те наперебой рассказали про обвал в пещере, тотчас же кинулись ощупывать их и расспрашивать, как они себя чувствуют. Асока ощущала себя неплохо, разве, что получила несколько синяков и царапин, и один раз ударилась головой, отчего на затылке виднелась довольно заметная шишка.

– Если бы не Энакин, мы с Баррис провозились бы дольше – сказала она, потерев эту самую шишку.

– Я вижу прогресс – тут же отметил учитель – Раньше ты говорила я и Баррис.

– Просто она не знала, что акулы не трогают тогрут, за то, как выяснилось, обожают полакомиться мириаланами – лукаво улыбнулась Тано – А я не знала, что найду здесь отмеченного Силой и буду сейчас отстаивать его право на присутствие в Ордене, как вы однажды отстояли моё.

– Возможно и не придётся ничего отстаивать, одно то, что ты рассказала уже достойно рассмотрения, пойдём же скорее к его матери, пусть она знает, что её сын – достойный наследник своей фамилии – ответил ей Магистр Пло и они вместе отправились к Селине, продолжавшей обнимать своего сынишку. Он был под неменьшим впечатлением от этой встречи и ему не терпелось рассказать обо всем матери. Встреча оказалась значимой для каждого из четверых, но для кого-то имела особое значение, которое в дальнейшем только упрочиться и семена, посаженные в этот день в будущем дадут неоднозначные всходы.

====== Глава 17. Новый ученик старого Ордена ======

Надежды Селины сбылись и её сын вполне мог претендовать на место в Ордене. Об этом сказал Магистр Пло, когда, в благодарность за спасение сына, женщина пригласила всех четверых джедаев в свой дом, надеясь, что он не слишком пострадал от пиратов. Но, как выяснилось, дом Селины был не слишком богатым и интереса мародеров почти не вызвал, они только перевернули его вверх дном, ничего при этом не взяв. Асока узнала этот дом, именно его она увидела из окна корабля, это возле него лежал ящик с разбросанными игрушками.

– Хвостик! – умильно воскликнул Энакин и схватив с земли перепачканного ею неизвестного зверя с красным хвостом и прижал к себе.

– Эни – с укором произнесла Селина, глядя на него – Ты ведь уже совсем взрослый, тебе через неделю исполнится десять.

– Но ведь его подарил мне папа – возразил мальчик, даже не подумав выпустить из рук игрушку. Так и прошёл с ней вместе в дом, чтобы помочь маме навести порядок хотя бы на кухне. Тем же самым вскоре занялась и Асока, она расставляла посуду в шкаф и протерев пыль, начала резать овощи для будущего супа. Одновременно решив распростись Селину о её сыне:

– Скажите, а как так вышло, что Энакин оказался одаренным?

– Думаю, это наследственность – ответила женщина без доли удивления – Мужчины по линии Скайуркеров чаще всего рождаются чувствительными к Силе. Это уже третий случай в их семье.

– Правда? Никогда не слышала об этом – сказала Асока, расставляя на столе тарелки – Всегда считала, что для Силы наследственность не важна, она выбирает избранных независимо от каких-либо факторов.

– Как видишь, возможно всякое – Селина не стала спорить с девушкой, но продолжила думать как и прежде – И я думаю, что мой сын сможет стать не хуже своих знаменитых предков, если вы это позволите, ведь его возраст, насколько я знаю, давно вышел за рамки приёмного для вас.

– Это верно, однако, меня приняли так же в десятилетнем возрасте, – напомнила Асока о значимом примере – И, как видите, я уже пять лет успешно обучаюсь. Спросите моего учителя, случалось ли ему пожалеть об этом.

Может быть и случалось, да только вот Магистр Пло, равно как и Магистр Ундулли ничего такого Энакину не сообщили, они вообще не говорили ничего про Асоку и Баррис, куда намного больше их интересовали способности самого маленького Скайуокера. Тот в данный момент увлечённо рассказывал взрослым Джедаям и юной Баррис о том, как ему приходилось сталкиваться с явлениями Силы. Большую часть этого рассказа занимали «подвиги неуклюжести», как говорили его товарищи. Они заключались в том, что он постоянно что-то ронял, часто даже на них. А ещё поведал о том, как недавно увидел сон, где он сражается с противником при помощи необычного меча. Энакин даже описал каким именно был этот меч, даже нарисовал его, а потом...

– Смотрите, кажется, он получился похожим – сказал мальчик и с гордостью открыв ящик стола в своей комнате, вытащил продолговатый блестящий предмет из серебристого и чёрного металла, очень похожий на рукоять светового меча – Вот только клинок никак не получается сделать, ничего не подходит к нему, я слышал, нужен кристалл, но те, что я находил в озере, не подошли, от них получается только сильно рассеянный свет.

Тут было от чего удивиться, Магистры и сделали это. Ведь ещё никогда в истории Ордена не происходило такого, чтобы ученик по памяти увиденного во сне смог собрать меч. Один. Без помощи взрослых. И, как они позже убедились, собрал весьма талантливо, каждый элемент был на месте. Не хватало лишь одного.

– Кристалл – не беда – сказала ему Баррис, когда он собрал меч обратно – Когда тебя привезут на Илум, ты найдёшь его, вернее, он найдёт тебя. Ведь кристаллы издают песню, которую дано услышать лишь тому, для кого он предназначен.

– Баррис – тотчас же осадила её Мастер Ундулли – Не торопи события. Мы даже ещё не решили примем ли вообще его в Орден, а ты уже готова пообещать ему чуть ли не звание Магистра.

– Простите меня, учитель – повинно склонила голову Оффи – Я лишь сказала то, что вы сообщили мне, когда я только приняла церемонию.

– Вот именно, Баррис – подметила Луминара – когда приняла.

Но не успела Оффи ей ответить, как Энакин выдал на рассмотрение новую подробность из своего недавнего прошлого, а если точнее, ещё один сон:

– Вчера я снова увидел бой, а если точнее, то тренировку, с моим наставником.

– Ты можешь описать его? – поинтересовался Магистр Пло, явно приняв уже для себя какое-то решение относительно способного ребёнка.

– Могу! – с готовностью ответил Энакин – Это была молодая женщина, даже скорее девушка, расы тогрутов, у неё была светло-оранжевая кожа и большие голубые глаза, она очень веселая, но иногда грустит.

Сказанное заставило Мастеров и ученицу ненадолго замолчать, словно бы перебирая в мыслях всех членов Ордена, но явно не находя никого подходившего под это описание. Да и честно сказать, на ум всем троим приходила только Магистр Шаак Ти, но и она была не совсем такой, как описывал мальчик. Впрочем, не стоило пока очень уж сильно придавать значения увиденному во сне. И потом, как часто говорил Магистр Йода, будущее постоянно меняется и вариантов его развития может быть сколько угодно.

– Я будто бы первый её ученик – продолжал тем временем Энакин – Её сделали Рыцарем раньше положенного срока.

Магистры не сказали больше не слова, а лишь продолжили прислушиваться к рассказам и рассматривать всё то, что мальчик показывал им. Это были рисунки, изображавшие сцены боя, портрет той самой наставницы – молодой тогруты, прорисованной со всеми подробностями, даже узором из белых линий на лице, показавшимся от чего-то знакомым.

– Я даже иногда говорю с ней. Мысленно – пояснил Энакин, показывая на изображение девушки – Она понимает меня лучше других, порой даже лучше, чем мама.

Последним в папке рисунков был неясный силуэт, нарисованный чёрным карандашом, в нем угадывалась фигура, почти полностью скрытая чёрным плащем, длинной почти до пола. На виду оставались лишь чёрные сапоги с чуть заострёнными носами, на голове был большой глубокий капюшон, странно приподнятый над макушкой двумя острыми буграми, они бросали тень на лицо, отчего оно, и так почти закрытое капюшоном, и вовсе стало невидным, остались только невнятные очертания глаз. Однако, при всей этой невнятности, именно они были самой запоминающейся чертой странной фигуры. Глаза поражали своей прорисованностью и тем, как чётко юный художник смог передать их выражение. В них была пустота и какое-то особое, надолго западающее в душу ощущение ненависти и вместе с тем, горького сожаления от этого чувства.

– Кто это такой? – спросила Оффи, поднеся рисунок поближе к глазам.

– Это павший джедай – ничуть не колеблясь пояснил Энакин – Его предали близкие и он пал во Тьму. Я слышал, что такое случается и вскоре увидел сон о том, как я сражался с одним из таких, и утром я постарался нарисовать его. Вернее, скорее, её, я чувствовал, что это была девушка.

Такого и вправду уже давно никто не видел. Уже одного этого хватало, чтобы, как минимум, представить Энакина Совету. Если, конечно, он сам этого захочет, а его мать не станет препятствовать выбору сына. Именно в этот момент Селина вошла в комнату и позвала всех к столу. Сразу же их окружило облако необычных ароматов, которые издавал суп из местных овощей и фаршированная рыба из озера. Не менее хороши эти блюда оказались и на вкус. Лишь только один из всех не наслаждался ими, а с видимым трудом проглатывал каждый кусок, погруженный в свои мысли и не зная как начать мучавшую его тему. Этому человеку через неделю должно было исполниться десять и его судьбу сейчас решали пять человек.

– Энакин – заговорила первой Селина – Скажи мне, только откровенно, хочешь ли ты последовать воле Силы и принять удел своих предков? Каким бы ни был ответ, я пойму и приму твой выбор.

– Мама, ты знаешь, чего бы я хотел больше всего – ответил Энакин, отставляя от себя тарелку – Но если ты скажешь мне быть возле тебя, то я останусь, ведь ты одинока после смерти отца и тебе явно нужна будет поддержка.

Женщина задумалась, а потом только ответила:

– Не волнуйся обо мне, сынок, следуй зову своего сердца, твой отец бы одобрил это. Что же касается меня, то одна я точно не буду, есть тот, кто позаботиться обо мне, это очень достойный мужчина, хотя и бедный, он уже предложил мне связать с ним свою судьбу, а я пока не дала ответа.

Теперь настало время удивляться Энакину. Он попросту замер с открытым ртом, не зная как ему реагировать на услышанное, однако, победа осталась за благоразумием:

– Не заставляй его ждать ответа, мама, следуй за своим сердцем, ты всегда учила меня этому. Будь счастлива, это всё, чего я хочу.

– Эни – с улыбкой умиления сказала Селина и встав со своего места, подошла к сыну, крепко обняла его и поцеловала в макушку – Спасибо тебе за твоё доброе сердце, я рада, что ты правильно понимаешь то, что предназначено для нас обоих.

Это было самым лучшим решением из возможных и самым хорошим вариантом будущего. Итогом его стало предложение Энакина прогуляться по посёлку, а после искупаться в озере. Баррис согласилась пойти гулять вместе с Энакином и Асокой, но вот купаться отказалась, сославшись на то, что не хочет снимать одежду в чужом присутствии, ибо это противоречит традициям её народа, Асока же с большим удовольствием согласилась.

– Не знаешь, от чего оказалась – усмехнулась Тано, снимая с себя красную тунику и обтягивающие брюки, оставшись в трикотажном нижнем белье, после чего с боевым криком прыгнула с прохладную светло-голубую воду. Как уже говорилось ранее, Асока любила воду и после засушливого Татуина никак не могла насытиться её изобилием. Вот сейчас, не стесняясь никого и ничего, тогрута плескалась в озере, то плавая на его поверхности, то ныряя в глубину и выныривая разбрызгивать вокруг себя фонтаны блестящих капель. Энакин не оставал от неё и энергично плывя к середине озера, накрывал Асоку волной, созданной Силой. Она в ответ посылала ему свою. Вода в озере пенилась и бурлила, словно кипяток, Баррис стояла на берегу и смотрела на этих двоих с видимым презрением и тайной завистью. Ведь никто до сего момента даже не предлагал ей самой вот так же весело порезвиться. Больше того, ни у кого из падаванов Ордена даже и мысли не возникло о том, чтобы позвать эту гордячку весело провести время или хотя бы просто поговорить с ней о чем-то, никак не относящемся к ученичеству. Она старательно делала вид, что её это не волнует, напуская на себя маску гордого безразличия, внутри же глубоко переживая такое отношение к себе, мечтая о простых радостях, но даже не пытаясь при этом хоть как-то изменить общее мнение о себе. И ещё хуже мириаланке сделалось когда накупавшись вдоволь, Энакин и Асока сидели на берегу и разговаривали о том, что будет, когда его заберут в Орден.

– Можно мы будем друзьями? Когда я буду в Храме – спросил Энакин, срывая травинку и прикусывая её с одного конца.

– Конечно – улыбнулась Асока, делая то же самое – Ты будешь мне всё рассказывать, а потом начнём вместе тренироваться. Возможно я полечу с твоей группой на Илум.

– А когда тебе будет грустно, то скажи мне и я дам тебе моего Хвостика, ты прижмёшь его к себе и тебе больше не будет так плохо – сказал Скайуокер, тоже начав улыбаться – Я знаю, в Ордене не принято жаловаться и грустить. Ты просто подойди ко мне и скажи: «Хвостик» и я всё пойму.