Текст книги "Пророчество не лжёт (СИ)"

Автор книги: Леди Асока Тано

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 50 страниц)

– Сила, спаси меня, милая, родная, хорошая моя. Клянусь, обещаю тебе никогда больше ничего не сделаю плохого. Буду до конца дней сидеть в лавке Уотто и копаться в его хламе. Только дай выжить, пожалуйста!

Он дрожал и ныл как обиженный ребёнок, плакал, захлёбывался, молил всех и вся, обещая взамен всё, что угодно. А спидер всё летел, нёсся в сторону моста, не слушая никакие мольбы хозяина, словно ему было всё равно и хотелось лишь как можно скорее выбросить из своей кабины надоедливую обузу. И получил такую возможность, подлетев к самому краю заграждения, через которое с удовольствием перевернулся, роняя вниз обоих, одного, оравшего благим матом и только под конец, с тихим шлепком затихшего, и второго, безучастного ко всему и кажется не дышащего. Такими их и обнаружил невысокий сутулый гражданин, скрывавший лицо в глубоком капюшоне чёрного плаща. Он прохаживался по Среднему уровню, в очередной раз наслушавшись на своей работе много нелестного, решил прогуляться и вот в очередной раз это было не зря. Падающий спидер он заметил ещё издалека, зная, кто может там быть, ибо не так давно щедро спонсировал этого самого товарища, чтобы он, как мог, поиздевался над этим джедайским мальчишкой, чтобы кое-кто, кому он дорог, сильно поволновался, боясь потерять своего близкого друга и пока тот его не подводил, но сейчас явно перестарался.

– Хорошо, хоть наказывать не придётся – сказал неизвестный сам себе – Похоже он уже вышиб свои тупые мозги, а вот мальчишку придётся доставить к медикам, его труп мне сейчас вообще ни к чему. Он мне попозже понадобится.

И ухмыльнувшись, направился под мост, где увидел остатки спидера, переломанного дага и выглядевшего совершенно неживым юношу. Правда Себульба, едва над ним склонился этот прохожий, мигом открыл плутоватые глаза и заюлил сладким голосом:

– Спасибо вам, благодетель, я век не забуду этого! Я теперь сделаю для вас, что пожелаете! Стану тихим и смиренным, буду служить вам верой и правдой!

– Да нужен ты мне, убоище – с отвращением бросил он дагу – С ним, что?

– А кто его знает? Может быть пьяный! – пробовал возразить Себульба, но впечатление это произвело не большее, чем лужица на огромного сома.

– Пьяный, значит, говоришь? – грозно навис мужчина над дагом– И насколько же? Вот настолько?

Сказав так, выбросил вперёд руку и медленно сжал кулак, заставляя Себульбу схватиться за горло и судорожно захватать открытым ртом воздух.

– Или, можно настолько? – рука сжалась покрепче, почти заставив шейные позвонки хрустнуть и дагу пришлось сознаться про ядовитое топливо и отравление.

– Отлично, дорогой – впервые за всю встречу довольно сказала мужчина – Лучше поздно, чем никогда. Надеюсь ещё спасём.

– А я, я как же? – простонал даг, потирая освобождённое горло.

– Не знаю – проговорил задумчиво тип в плаще – Но про верное служение мне понравилось. Храм Ситхов как раз некому убирать.

Себульба завозмущался было, но воспоминания о силовом захвате на шее оказались сильнее и он молча влез на переднее сиденье нанятого спидера, заднее оказалось занято пострадавшим, которого сдали с рук на руки дежурным меддроидам и поспешили поскорее улететь от Храма, чтобы не привлекать внимание раньше времени. Внимание сейчас требовалось не ему, в другому, кого дроиды вкатили вовнутрь приёмного покоя медкорпуса и немедленно отвезли в реанимационную. Верховный целитель лично занялась Энакином, решив сперва выяснить, что случилось, но тот был без сознания и ничего не мог рассказать, поэтому полагаться следовало только на показания приборов и анализ крови. Показатели были на критичной отметке, а кровь содержала в себе почти все отправляющие элементы, которые знали в Республике. Они успели щедро всосаться в неё и теперь вовсю отравляли организм и то, что от него осталось. Возможно ли будет спасти хоть какой-то процент от тех, что убегали из тела, несясь по монитору, скачок, волна, прямая линия.

– Я не успел. Не успел дважды – сказал бы на это сам Энакин, если бы мог увидеть себя со стороны. Если бы мог видеть.

====== Глава 64. Тяжкие дни ======

Над состоянием Энакина боролись весь день, вечер и ночь, несколько раз порываясь сдаться и констатировав смерть, уйти по другим делам. Но организм юноши был на редкость устойчив, словно сама Великая Сила вступилась за него и не отдала смерти. Жизненные показатели стабильно отображались на мониторе, с завидным постоянством демонстрируя одни и те же цифры, увы, застывшие на одной отметке. После нескольких часов напряженной борьбы состояние Энакина стабилизировалось, но радости от этого никто не испытал, ибо стало понятно, что то бесчувствие, в котором его привезли к храму двое неизвестных было не простым обмороком, а самым настоящим тяжёлым отравлением ядовитыми парами химических отходов топлива. Если бы его привезли сразу же, как только всё случилось, последствий можно было бы избежать и всё закончилось бы просыпанием дыхательных путей и очищением крови. Но нет, Энакин оказался у медиков лишь спустя почти час после происшествия и потому химикаты уже успели не только всосаться в кровь, но и отравить почти все системы организма, вывести токсины оказалось уже почти невозможным, оставалось только попробовать нейтрализовать их внутри. Верховный целитель не отходила от Скайуокера, поминутно вливая в него всё новые комбинации лекарств, но ничего не получалось и уже к утру пришлось констатировать, что юноша впал в кому и неизвестно как скоро выйдет из неё и случиться ли вообще такое счастье. Мастер Вокара Че только к обеду следующего дня решилась сказать об истинном положении Скайуокера, поскольку его наставницы в Храме сейчас не было, узнать тяжёлую правду пришлось Магистру Кеноби, как самому близкому для Энакина из оставшихся в Ордене.

– Какие у вас прогнозы, Мастер Че? – поинтересовался Кеноби, стойко выдержав новость – И как вообще так случилось, что он попал на эти гонки? Как же давно их собираются закрыть.

– Скорее всего сбежал. Вы же его знаете – сказала Вокара, отводя взгляд. «Или знали» – добавила она мысленно, не зная к какому состоянию ближе сейчас Энакин, к жизни или смерти – А насчёт прогноза, поостерегусь давать их сейчас, всё зависит от сопротивляемости организма и способности его к восстановлению. Вы сами можете взглянуть.

Тви’лечка постучала ногтями правой руки по столу и подумав ещё недолго, решилась, рассудив, что хуже от этого точно никому не станет.

– Пройдемте со мной – со вздохом произнесла женщина и поправив медицинский берет с выемками для её лекку, поднялась из-за стола и двинулась вперёд по коридору, пока не дошла до крайней двери, возле окна, выходившего на сад рекреации. Именно там, в маленькой палате для сложных пациентов находился один-единственный, жизнь которого висела где-то между двумя мирами, такими же разными, как две стороны Силы. Впрочем, чему тут удивляться, ведь руководили этими мирами её дети, которые носили незамысловатые имена и обладали неограниченной властью. Над миром Тьмы и теней господствовал зловещий Сын – высокий и очень бледный юноша с абсолютно лысой головой и красным рисунком на лице, изображавшем неведомый символ, его глаза имели такой же цвет, грозно-красный, такой, что при взгляде в них становилось ясно, с этим товарищем шутки плохи. Он прекрасно знал какое впечатление производит на очевидцев и старательно подчеркивал это, одеваясь в мантию красно-чёрного цвета и никогда не улыбался, лишь очень редко, ради устрашения непокорных, складывал узкие белые губы в звероподобный оскал, выставляя на обозрение два ряда сверкающих белых зубов. Суть его характера и личности было самолюбование и жажда власти в порабощении тех, кто не желал признавать его величия. Именно под его начало и попадали после смерти ситхи и Падшие джедаи. Тяжёлый это гнёт и нет никакой возможности от него освободиться. Однако, не все отпрыски Великой Силы являются такими, есть и так, кто в корне не согласна с мировоззрением брата. Имя её было Дочь и властвовала она над миром Добра и Света, где нашли своё вечное пристанище души заслуженных адептов, верных своему делу. Она была совсем не похожа на брата, эта стройная, словно воздушная девушка с длинными золотистыми волосами, спускавшимся ниже спины, лишь только сверху подобраны двумя высокими узелками, похожими на ушки лесной совы. Её большие зеленые глаза светились добротой и любовью, сквозившей под тонкой нежной кожей милого лица. Голос её звучал тихо и мягко, как будто успокаивал, убеждая в том, что смерть —это не конец, а начало чего-то нового, переход жизни в иную форму, более совершенную, но недоступную для понимания тем, кто ещё никогда не видел хранителей Силы. Следуя своим убеждениям, Дочь предпочитала выглядеть в соответсвии с самой природой, одеваясь в зеленые тона и перевивая волосы цветами. Она и Сын всегда находились в противостоянии противоположных истин, но в то же время и не могли друг без друга, как Свет не может существовать без Тьмы. Однако, за тем, чтобы этот конфликт не вышел за рамки, зорко следит Отец – сухой, жилистый старик с кожей, выглядевшей как ствол старого дерева, такой же коричневой и морщинистой. Его лицо пряталось в густой белой бороде, а голову венчала корона. Он всем своим видом олицетворял баланс и равновесие, ни одно слово его детей, сказанное друг другу не проходило мимо него. И именно он сейчас властвовал над душой юного Скайуокера, застрявшей сейчас между мирами. Противостояние разогрелось с новой силой, Сын усмотрел возможность заиметь нового раба, а Дочь жаждала пока просто поговорить с Энакином, уверяя Отца в том, что ей есть, что ему сказать. Это касалось того, что было двадцать лет назад, когда она, нарушив запрет, сбежала из мира Силы и оставила свой след в его воплощении для смертных. Отец же уверял, что ему пока ещё рано и в тот и в другой из миров. Борьба грозила стать долгой и упорной, но она никак не отрезалась на восковом и бескоровном лице юноши, казавшимся ещё бледнее на фоне белоснежной подушки. Глаза Энакина были закрыты, а лицо скрывала дыхательная маска. К обеим рукам были подсоединены трубки капельниц, переносивших в его организм препараты для поддержания функционирования основных систем. Все мероприятия по спасению были проведены, оставалось лишь ждать, когда тот выйдет из комы, вернее, справится ли организм юноши с таким тяжёлым ударом.

– Вот – произнесла целительница со вздохом – Всё время вот так, иначе не вышло. Вы, вот, что, попробуйте с ним поговорить, возможно, уловив по Силовой связи какой-то сигнал, он зацепиться и начнёт приходить в сознание.

Оби-Ван подумал, что было бы лучше, если бы это сделала Асока, которая даже не подозревала сейчас, что твориться с её учеником, но раз её не было, то он попытается заменить её хотя бы тут. Кеноби подвинул к кровати невысокий стул и опустившись на него, взял в свою большую ладонь прохладную руку юноши, чтобы установить контакт и медленно, прикрыв глаза, стал проникать в его сознание по линиям Силы, по её тончайшим сосудам. Ментальных щитов не было, их нельзя установить в бесчувствии и потом спустя какое-то время Оби-Ван начал фактически читать мысли Энакина, словно открытый голокрон. Что же он там увидел. Тёплое, мягкое свечение светло-желтого цвета, окружавшее в сознании образ его наставницы, какой же важной и необходимой ему она была. Даже его родная мать имела иное свечение в Силовом поле Скайуокера. Но, что же это такое? Едва Кеноби попытался приблизиться в Силе к образу Асоки, чтобы узнать, какого её значение в жизни ученика, как явно почувствовал сильный жар, причём такой, что ему показалось, что кожа на лице стала плавиться. Такое бывало, когда пытались подобраться к чему-то запретному в душе, тому, что не хочешь показывать посторонним. И Оби-Ван это понял, как и то, почему эта информация так тщательно охранялась, понял потому, что и у него была такая же.

– Не волнуйся, Энакин – произнёс Магистр уже вслух – Я никому не выдам твою тайну. Я понимаю тебя, то, как тебе трудно приходится. Но знай, я готов помочь тебе...и ей, вам нечего будет бояться, только приди в себя, это сейчас самое главное, она ждёт тебя, ей будет тяжело, если ты её оставишь.

Кеноби продолжал говорить, сжимая руку падавана. Тот не реагировал на присутствие старшего по званию, лишь только синусоиды жизненных показателей на мониторе стали более извитыми, а лицо стало чуть менее бледным, как бывает, когда к мозгу приливала кровь. Что ж, это было хорошим признаком и Оби-Ван окончательно утвердился в своей догадке. Мальчишка влюбился в Асоку, уже давно, с самого детства и думает, что об этом никто не знает, хотя многие догадывались. Но многие ли могли ожидать примерно того же от самого Кеноби? Нет, его тайные визиты на Мандалор по-прежнему оформлялись как дипломатические миссии. Решив, что на сегодня ментальных воздействий хватит, Оби-Ван сказал коматозному ученику, что заглянет завтра и подозвав целительницу, покинул палату. И оказавшись за её пределами, надолго задумался. Инструкция предписывала обратиться к Совету и доложить о том, что он прочёл в мыслях Скацуркера, но...но тогда это значило бы доложить ему и о себе тоже, именно так было бы по совести. И опять же Но. Но как же быть в том случае, когда правила и веление сердца находят друг на друга и сталкиваясь в определенной точке не хотят уступать друг другу? Ведь если Кеноби сейчас смолчит, то совершит преступление против морали, укрыв нарушение правил. И вместе с тем, как будет выглядеть он сам, в своих глазах, отстаивая Кодекс, который сам же и нарушил, да ещё и тайно от всех. Что же тогда выбрать? Инструкцию или сердце? Правила или совести?

«Я люблю тебя всем сердцем, возвращайся скорее» – пронеслось в голове последнее его прощание с герцогиней и решение пришло само, как и ответ на эту дилемму.

– Я сам поговорю с обоими, только бы он пришёл в себя, а она выполнила задание – решил для себя Магистр и немного успокоившись, пошёл к себе. Вот только он не знал, как скоро случиться этот разговор, нет, догадывался, конечно, что не завтра, но даже не думал, что в одном случае он отложится почти на полгода, а в другом – на срок, в шесть раз превышающий этот.

====== Глава 65. Анклав и его партнеры ======

Асока, в составе своей небольшой семейной делегации, прибыла в Анклав уже к вечеру. Дантуин понравился ей с ходу, ведь поскольку эта планета была предназначена для фермеров, там преобладали поля и леса. Это выглядело очень красиво и уютно, впрочем, были и поселения из низких каменных строений, где жили сами хозяева угодий и мирные жители. А в центральном секторе, наиболее благоустроенном, располагался сам Анклав – небольшая организация, где нашли своё пристанище джедаи-отступники и просто имевшие свой взгляд на служение Силе. Многие, входившие в него, добровольно ушли от мира, а кого-то принудил к этому Орден. Сам Анклав представлял собой несколько строений из серого камня самое большое из них, округлой формы, являлось центральным, где сосредоточилась жизнь организации. Там располагался Зал Совета и рабочие комнаты. Остальные же здания, поменьше, служили жилыми помещениями для адептов, коих в Анклаве было более, чем в половину меньше, чем в Ордене. Посадочная площадка была пустой и сине-белый корабль с республиканской эмблемой оказался единственным, его уже встречал сам глава Совета и двое его заместителя. Магистр Роузи был невысоким пожилым родианцем с бледно-зеленой морщинистой кожей и очень заметным шрамом на правой щеке. На нем была светлая свободная роба, опоясанная коричневым кушаком, на котором висела чёрная рукоять светового меча. Он приветливо улыбнулся спускавшимся с трапа джедаям, а его заместители – голубая тви’лечка средних лет, немного похожая на Мастера Секуру и худой иридонский забрак, лет пятидесяти с чёрными татуировками поверх жёлтой кожи.

– Привествуем вам, коллеги – произнёс Роузи немного хриплым голосом – Большая честь для нас сотрудничать с вами.

– Приветствуем и мы вас, Магистр – произнёс за всех Винду и поклонился – Надеемся, что сможем помочь вам.

– Я просто уверен, что у вас получится – заверил коллег Роузи – Враг может быть где-угодно, но я всё же хотел бы верить, что он не скрывается среди вверенных мне людей. Не может адепт Силы быть приспешником сепаратистов. Быть не может такого.

– Поверьте, иногда враг оказывается тем, кого вы меньше всего подозреваете – высказала своё мнение Шаак Ти и внимательно посмотрела на каждого из стоящих. Совет не зря включил её в операцию, эта замкнутая и молчаливая тогрута славилась умением чувствовать людей и понимать их мотивы до того, как те были озвучены.

– Я всегда был уверен в своих людях и буду очень разочарован, узнав, что один из них решил меня предать – произнёс прочувствовано Роузи – Пройдемте в Зал. Я представлю вас остальным.

Легенда о семейной чете была уже озвучена, истинное положение вещей знали только глава и его заместители. Для всех же остальных адептов было сказано, что сегодня им привезут чувствительного к Силе подростка. Совет умышленно подобрал для этого дела столь разных адептов, чтобы каждый из них мог внедриться в свою возрастную категорию и узнать её изнутри. Таким образом Асока попадёт в общество Падаванов и юнлингов, Магистр Винду – к членам Совета, а Шаак Ти достанутся остальные Рыцари и Магистры, которых было не так и много. Тем временем всех троих провели в Зал. Изнутри главное здание Анклава было гулким и немного прохладным, что после дневной жары давало возможность свободно вздохнуть. Асока осмотрелась – обстановка была совсем не такой, как в Храме. Здесь не было цветов и узорчатой плитки, пол и стены представляли собой такой же серый камень, как и снаружи, единственным ярким пятном на них была красная ковровая дорожка и несколько картин, висевших на стенах. Они изображали как портреты самих адептов, так и сцены из боев. Но это не очень спасало положение и место казалось унылым и безрадостным. Тогрута от души пожелала сама себе поскорее найти преступника и улететь отсюда обратно на родной Корусант. Какого мнения об этом месте были её старшие коллеги Асока не знала, оба были бесстрастны и серьёзны. Зал тоже не внушил оптимизма, являясь небольшим круглым помещением с небольшим, но длинным окном с красной шторой. Там на стенах и полу ничего не было, лишь только стояли в ряд двенадцать кресел, таких же, как в Храме. Их уже заняли главенствующие Мастера. В большинстве своём это были люди, казавшиеся близнецами из-за своих белых, словно обесцвеченных, роб и землисто-серого цвета лица, лишь только трое принадлежали к другим расам, те, кто сейчас заняли свои места. Магистр Арен Сеттер, как назвала себя тви’лечка и Магистр Билли Новак, так звали забрака, устроились по обе стороны от Мастера Роузи, занявшего кресло, стоявшее в середине. При звуках имени второго заместителя, Асока невольно поморщилась, вспомнив, что как-то похоже звали и того фермера, что некогда сгубил её несчастного отца. Со дна души снова поднялись тяжёлые мысли о том ужасном дне, а события, произошедшие в доме этого самого фермера вновь отчётливо встали перед глазами. Захотелось закрыть глаза и прикрыть руками монтраллы, чтобы не видеть разлетавшихся в стороны мёртвых тел убитых ею жены и дочери негодяя, чтобы не слышать предсмертный крик его самого, когда он летел вниз с обрыва. Но никак, нельзя защититься от того, что сидит у тебя внутри, не спрячешься от того, что являешь собой ты сам. Асока крепко зажмурилась и потрясла головой, отгоняя подальше видения. Голова тут же разболелась и чтобы сосредоточиться на том, что ей говорили, пришлось прижать руками виски. Говорили пока только о том, что сегодня их Анклав пополнится ещё одной ученицей, а её родные будут находиться при ней, пока она не привыкнет. Дальше Асоку представили Совету и объяснили, что ей теперь предстоит – жить в корпусе падаванов и днём проходить обучение. Наставника ей пока не назначат, это произойдёт после испытательного срока, а пока она просто будет осматриваться и привыкать к условиям. Это приняли все и с радостью поприветвовали новых товарищей, после чего сам глава вызвался проводить их к временному месту жительства. Асоке достался домик на самой окраине этого сектора, такой же, как и другие, из серого камня, достаточно длинный, хотя и всего в один этаж, впрочем, достаточный для тех двенадцати учеников, что сейчас там находились, тогрута стала тринадцатой и самой старшей из всех, хотя внешне было не скажешь, в свои двадцать Тано по-прежнему оставалась хрупкой и не слишком высокой с задорно блестевшими голубыми глазами и при желании легко могла сойти за подростка. Как уже говорилось ранее, подозревали всех, в том числе и самых юных, и потому выискать подозреваемого среди них поручили Асоке, для этого ей следовало вести себя естественно и по максимуму сдружиться с товарищами. Это оказалось не так и трудно, ведь подростков она понимала прекрасно и знала, что они любят. Жили здесь все в одной большой комнате, длинной и довольно большой, у стен которой стояли кровати, застеленные красными покрывалами со стоявшими на них углами подушками. Тано досталась кровать в самом углу с противоположной стороны от двери. Это её порадовало, по крайней мере, не будет дуть и никто не станет толкаться, хотя спать на виду у всех было само по себе небольшим удовольствием. Асока поставила свою сумку на узкую, похожую на кушетку, кровать и огляделась. Тоже ничего обнадёживающего, совершенно простая и даже аскетичная обстановка. Кровати и тумбочки возле них, а посреди комнаты – ковровая дорожка. И всё. Никакой возможности составить представление об обитателях. Магистры, проводив её, отправились дальше и тогрута осталась одна, ждать своё новое общество на ближайшее время. Они сейчас отрабатывали навыки медитации и должны были вернуться не более, чем через полчаса. Что ж, этого времени Асоке хватит, чтобы составить предварительное впечатление. Осторожно встав с кровати, Тано стала поочерёдно подходить к тумбочкам и приоткрыв, рассматривать небогатое содержимое. Почти у всех оно было одинаковым – сменный комплект одежды, учебный голокрон и кое-что, напоминающее о принадлежности к какому-то роду. Так Асока поняла, что один из них был явно тви’леком, другой – родианцем, а ещё один походил на наутолана. И всё, более ничего.

– И как в таких условиях крысу искать? – вслух пробормотала Асока и слегка приуныв, опустилась на кровать – Что у нас сейчас по плану? Медитация? Вот и отлично, не буду отставать от друзей.

И сложив руки на коленях, Тано глубоко вздохнула, закрыла глаза и начала неспешное погружение внутрь сознания. Сначала, как и всегда, перед глазами была неровная, колышущаяся синеватая темнота, которая постепенно рассеялась, открывая взору девушки красивую поляну, покрытую синими цветами, очень уютную и приятную взгляду. Где-то в стороне паслось стадо каких-то коричневых животных, похожих на бант, а невдалеке журчал прозрачный ручей. Так мирно и хорошо, что просто не хочется ни о чем думать, а нужно, всегда, каждую секунду размышлять над личностью преступника. Но ведь сейчас его не было, поляна была чистой и пустой, но Асока явно ощущала чьё-то присутвие, кого-то, кто не спешил обнаружить себя. Тано всмотрелась более внимательно и лишь на третий взгляд смогла увидеть среди травы край белой робы, торчавший над синими цветочными головками. Кто-то сидел там, затаившись, и чего-то ждал. Или кого-то. Или кто-то уже был тут, только пока себя не обнаруживал? Конечно, вот же он, белая ткань уже другой робы виднеется за кустом напротив, раскидистые ветви не давали возможности рассмотреть внимательно, но чётко угадывали очертание кого-то невысокого и сутулого, вот его плечи, широкие и крепкие, вот голова необычной формы, не похоже, чтобы на ней был капюшон. Некто словно стоял и сложив на груди руки, смотрел на ручей, зачем? Там ничего не происходило, за то рядом с первым участником появилось какое-то оживление. Похоже на поляне появилось и третье лицо, да, верно, вот и оно. Чёрный плащ, скрывающий лицо и очертание фигуры, даже на руках были чёрные перчатки. Но вот он повернулся и капюшон на миг отодвинулся и на Асоку внезапно глянули пронзительные и яркие в своей холодности голубые глаза, молодые и очень знакомые. Тогрута жадно впилась глазами в это лицо, пытаясь припомнить, чьи это глаза. Знакомое выражение не давало покоя и вот до понимания осталась примерно секунда. Конечно, как она могла не узнать, ведь видела же эти глаза и раньше, не один раз, только сейчас выражение было другое. И тем не менее глаза были те, конечно, ведь это же...

====== Глава 66. Внедрение агента ======

– Дуку! – почти прокричала Асока, забыв, где находится – Сам Дуку! Он общается с кем-то из местных. Только вот с кем?

Она узнала эти глаза, узнала бы их из тысячи похожих, но только с одними могла бы она их спутать. С похожими на них, но в то же время смотревшими на неё с совершенно иным выражением и потому сейчас и не узнанными. Но это были его глаза, её друга и близкого человека, за которого она, не думая, отдала бы жизнь. А сейчас даже не узнала, до того поменялся его взгляд, из тёплого и внимательного сделавшись суровым, холодным и почти злым. Так может смотреть только ситх, а из них она лично знала лишь Дуку, а у него на беду были точно такие же глаза – ледяного цвета голубого льда. Асока подумала, что явно нашла след, осталось только проверить его на практике, для этого следовало прежде дождаться остальных. Этого долго ждать не пришлось, уже минут через пять комната начала наполняться громкими звуками чужих разговоров и хлопающих дверей. Но всё затихло, едва двенадцать пар глаз уставились на нечто новое в своей однообразной и изученной до тошноты комнате. И насмотревшись вдоволь, устремились к кровати около стены.

– А я знаю кто ты, ты – новенькая! – с гордостью произнесла миловидная чуть полноватая девочка, не старше тринадцати лет, её рыжие волосы были заплетены в косу, а по щекам и носу щедро рассыпались круглые веснушки. Зеленые глаза смотрели с интересом, но интерес этот был добрым и содержал в себе лишь любознательность. Асока отметила это на будущее, решил, что если ей понадобится доверенное лицо, то, скорее всего, им станет именно она, Аманда Кьюри, как назвала себя девочка. Потом и другие подошли познакомиться, но они понравились несколько меньше. Мальчики и девочки, люди и представители других расс от тринадцати до пятнадцати лет. Родианец с недобрым заносчивым лицом, тви’лек, смотрящий исподлобья. Но выводы она делать не торопилась, ведь внешность и поведение часто бывали обманчивыми. Как правило, по убеждению Магистра Пло, истинная суть скрыта глубоко внутри, и часто её демонстрируют не манеры и интересы, а поведение в критической ситуации.

«Надеюсь, такая не настанет» – подумала Асока, осматривая товарищей и отвечая на их вопросы так, как её учили. Легенда была такая: Асока – дочь семейной пары двоих бывших джедаев, её привезли сюда потому, что в Ордене она обучаться не может, так как признана трудным подростком. Сыграть такую роль было легко, не пришлось даже ничего изображать, Асока действительно являлась сама по себе примерно такой, что она впоследствии и докажет. Вот, правда, было ещё одно:

«Помни, Асока, мы там для дела, и посему первое, что ты должна – это внимательно следить за каждым шагом своих товарищей. Держись с ними заодно, стань своей, но друзей при этом не заводи, не забывай, для чего мы тут» – проинструктировала её Шаак Ти во время полёта. Асока тогда не поняла, что это значит – быть заодно и при этом не дружить? Магистр объяснила, что грань очень тонкая, но не настолько, что нельзя понять, где она заканчивается. Дружба подразумевает доверие и открытость, а здесь нужно ни на секунду не терять бдительность и не расслабляться. Она постаралась запомнить и сейчас выполнить это указание. Асока рассказала о себе лишь общие сведения, избегая говорить о душевных тайнах и ментальных ощущениях, она очень жалела, что нельзя было рассказывать об Ордене, в котором она по своей версии не бывала. Пришлось подать свои проделки, вернее, самые из них невинные, как происходящее дома, однако, ей поверили и весь вечер в комнате не смолкал звонкий смех и весёлые голоса. Новенькая надолго стала из героиней, ведь никто не умел так смешно рассказывать и не бывал в таких забавных ситуациях в прошлом. Асока видела это и позволила себе немного возликовать, кажется, начало получаться, во всяком случае своей её уже считают, осталось только одно – следить и наблюдать.

– Вот, они думали, что я уснула, но нет, мы с приятелем из дома вылезли, спидер стащили и он каааак разгонится, только фары сверкали! – рассказывала она увлечённо адаптированную версию побега из Храма, что они с Энакином устроили пять лет назад.

– И вы не испугались? – спросила её Аманда – Я бы не смогла вот так, я жуткая трусиха.

– А я бы запросто! – ответила Мэрри, стройная, но невысокая тогрута с оранжевой кожей – Всегда любила сбегать, особенно ночью, самое лучшее время, ты подожди, Асока, вот улягутся страсти и я тебе такие места покажу!

– Если только начальнику не заложишь – предупредил её родианец по имени Том – Имей ввиду, крыс у нас не любят.

– Я и сама их терпеть не могу – с готовностью сказала Асока – Мерзкие грязные животные. Вот с такими хвостами.

Асока смешно покрутила пальцем, изображая мотающийся хвостик голодной крысы. Все так и покатитились со смеху. В дверь постучались, это оказался уже виденный сегодня Асокой забрак—заместитель. Он объявил отбой и велел всем немедленно укладываться. Все заверили, что так и будет, а Асока поморщилась с досады, этот жилистый Билли не нравился ей с первой секунды. Промелькнула даже секундная мысль, а не он ли это прятался в кустах в её видении? Свет погасили и всем пришлось улечься. Асока опустилась на кровать и отвернувшись к стене, закрылась с головой тощим оделом и принялась анализировать события сегодняшнего дня. Так, она узнала членов Совета и группу учеников. Первые не особенно заинтересовали тогруту, ведь ей ясно дали понять, что эти находятся в компетенции Винду и Шаак Ти, её дело—Падаваны. Да, она не ослышалась, система обучения в Анклаве не подразумевала в себе индивидуального обучения у определённого Мастера, а только групповые занятия у всех Магистров сразу, где каждый преподавал свою дисциплину. Да, сложно придётся Асоке изображать тупую испорченную девицу, как не захотеть показать превосходство? Особенно когда это желание будет прямо распирать изнутри. Тано вздохнула и перевернулась на другой бок, тотчас же обозрев спящих соседей. Натрудившись за сегодняшний день, все двенадцать крепко спали. Так, кто же предатель? Неужели вот эта милая девочка с рыжими косичками, смешно посапывающая на спине? Или вот этот тви’лек, чьи отростки торчат из-под одеяла, куда он забрался с головой. А что если это Мэри, та самая, землячка, с которой Асоке захотелось сблизиться? Такие они все разные и всех сейчас объединяет одно – подозрение, одинаковое над каждым. Но судя по тому, какими она узнала их сегодня, чрезвычайно трудно даже просто представить себе кого-то из них в такой неприятной роли.