Текст книги "Пророчество не лжёт (СИ)"

Автор книги: Леди Асока Тано

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 50 страниц)

– Вы обратились в полицию? Если нет, то это буду обязан сделать я – предупредил Фаул, видя, что ранения явно криминальные.

– Не стоит этого делать, доктор – мягко произнёс финдианец, но в голосе звучала скрытая угроза, а глаза заблестели нехорошим блеском – Нам нельзя иметь с ними дело, тебе тоже, теперь.

– Кто вы такие? – вынужден был проявить бдительность Фаул – Вам придётся рассказать мне об этом, иначе, я не смогу вам помочь.

– Сможешь – упорствовал болотный – А мы в ответ поможем тебе, поверь, мы с товарищем сумеем сделать так, что твоя известность станет всемирной, а заработки такими, что со временем ты сможешь купить весь Корусант с потрохами. Только о нас тогда вспомни, окей?

Артемису осталось только кивнуть, он уже понял, что пациенты непростые и нужно особенно постараться. И Фаул принялся за дело, рассеча грудную клетку лысого бандита, мужчина определил степень поражения и понял, что менять нужно не только лёгкие и сердце, прилегающие сосуды так же пробовали замены. Второй, когда он ему это сказал, лишь молча кивнул, давая добро на любые действия, лишь бы только товарищ был жив. Хирург справился с задачей, потратив на неё целую ночь, хотя и не пожалел об этом. Дома его никто не ждал, семью давно заменила клиника, а через несколько дней пациент уже выписывался, на прощание крепко пожав ему руку и сказав только два слова:

– Спасибо, док!

Артемис ответил: «Пожалуйста», будучи абсолютно уверенный в том, что никогда больше не увидит странных пациентов, но хирург ошибся. Буквально через неделю оба опять пришли под вечер в клинику и привезли с собой третьего, толстого клатуинца с отрубленной рукой. Потом, через несколько дней, пожилого йоужан-вонга с распоротым животом. И так было довольно часто. Нельзя сказать, что хирургу это нравилось, хотя оплачивались услуги щедро. Совесть мучила законопослушного Фаула и в конце-концов, он решился поговорить с теми двоими, что явились к нему первыми, но реакция оказалась совершенно неожиданной. Те заявили ему, что он теперь соучастник преступления, оказавший помощь не просто бандитам, а тем, кто стоит над ними – криминальным авторитетам. Того лысого звали Рейко Хардин, он был правой рукой финдианца, имя которому Морало Ивал. Компромата море и весь он тянет на хороший срок и самое лучшее для Артемиса теперь – это молча сотрудничать с ними и дальше, получать деньги и жить припеваючи.

– Сами на дно пойдём, но и тебя с собой утянем – пообещал Ивал, угрожающе глянув на хирурга. Артемис понял, что лучше не спорить, и раз уж ситуацию изменить нельзя, то можно поменять отношение к ней. Принять её такой, как есть и наслаждаться жизнью, ведь в конце-концов, плюсов в ней тоже было немало, например, большие деньги и возможность иметь интересную практику. Да и не сложно ему раз в неделю заштопать очередного бандюгана. Кстати сказать, своей страсти к опытам Артемис не изменил, вот только материалом теперь выступали не бессловесные клоны, а сотрудники его клиники, больше того, они добровольно соглашались на это, ведь их всех Артемис нашёл на Низах и некоторых бедных планетах, спасая из самых плохих ситуаций и потому их преданность и верность доктору не имела границ. Его это забавляло тем, что очень сильно напомнило увлечение из детства – подбирать на свалке выброшенные игрушки и ремонтировать их, оставляя потом себе, теша свой комплекс власти. Но сильнее всех был ему предан клон Мираж, впоследствии ставший фактически правой рукой хирурга. Внушаемая психика клона легко приняла историю о том, что Мираж был в большой опасности и, если бы не Артемис, попросту умер бы. Мираж ходил за ним буквально хвостиком и иначе, как Мой господин, к нему не обращался. К чести же Фаула следует отметить, что работников своих он не обижал, заботился о них по мере возможного и платил хорошую зарплату, вот только продиктовано это было не велением сердца, а желанием лишний раз показать самому себе насколько он великий и могущественный. А криминальные авторитеты продолжали тем временем всё сильнее втягивать доктора в свои дела, теперь они уже не ограничивались одними только операциями для раненых товарищей, требовали новой услуги, ещё более незаконной – изготовление органов, так сказать, на вынос, для продажи на чёрном рынке. Это была точка невозврата, теперь оставалось надеяться лишь на то, что никто ничего не узнает помимо их троих. Целый год продолжался этот контрафактный бизнес, пока однажды они не попались. Это случилось, когда на Альдераане одному из министров потребовалась срочная пересадка сердца, об этом стало известно Морало Ивалу и тот мигом заказал Артемису его изготовить. До этого он проник в его палату под видом медбрата и украл образец биопсии, но на горе засветился на камере наблюдения. Стали за ним следить и клубок, разматываясь, привёл в клинику Фаула, в момент передачи уже изготовленного сердца. Дело получило широкую огласку и стало просто вопиющим. Бывший начальник Артемиса просто негодовал и мигом лишил того лицензий и права работать в медицине. Фаула и его соратников взяли под стражу. Ему светил огромный срок, однако, его подельники, которых тоже схватили, в благодарность за то, что он не выдал их на допросах, помогли врачу устроить побег. Благодаря затеянной во время обеда неразберихе, трое заключённых сбежали и прихватив оставшихся на свободе Миража и некоторых других работников клиники, затаились на время, спрятавшись на Нижних уровнях Корусанта, а постепенно, когда ситуация немного улеглась, перестроили один из подвалов убогого здания в подпольную лабораторию и возобновили врачебную деятельность, помогая раненым бандитам. Артемис снова вернулся к практики, правда теперь вместо собственной клиники, оборудованной по последнему слову техники у него была лишь небольшая комнатка в тёмном подвале, а честных республиканцев на операционном столе заменили грязные во всех смыслах уголовники. Но его работоспособность и невероятный энтузиазм остались прежними, равно как и преданные товарищи рядом, вот только в сердце его не стало покоя, оно требовало отомстить. Причём, злость за то, что Артемис из уважаемого хирурга превратился в презираемого всеми преступника, обратилась не на Хардина и Ивала, втянувших его в криминальный мир, нет, к ним он напротив питал самые тёплые чувства за помощь в побеге. Предметом его ненависти сделался Бейл Органа, этот бездушный сенаторишка, родственник того министра, узнавший Ивала на камере. Ведь если бы не его длинный нос и неуемная энергия, вкупе со способностью мутить воду, Артемис и дальше спокойно занимался бы любимым делом. Но нет, пришёл Органа и устроил его репутации это священное аутодафе. И как назло он не отступил, узнав, что следы Фаула затерялись, а с маниакальной настойчивостью продолжал раскапывать любую информацию о нем и в конце-концов находил подпольную лабораторию. Однако и на Артемиса работали не дураки и в самый последний момент, когда облава на него уже готовилась, лаборатория бывала полностью уничтожена, взорвана или сожжена дотла, а все верные сотрудники и аппаратура буквально за час до этого перевезены в другое место и всё начиналось сначала. Такие вечные бега лишь сильнее расшатали и без того уже поехавшие нервы Фаула и он в конечном итоге стал одержим только одним желанием – убить ненавистного Органу, отнявшего у него всё. Это просто превратилось в самую настоящую страсть и в конце-концов вылилось в то, что Артемис нанял Орру Синг, велев ей убить Бейла. А если быть ещё более правдивыми, то она фактически сама согласилась выполнить это в благодарность за то, что Фаул, по сути, недавно вытащил наёмницу с того света. Разбившись на корабле, повреждённом Энакином, Орра была еле живой, все кости и позвоночник оказались переломаны, а обломки рёбер повредили внутренние органы, и это не говоря об ожогах и ранах. Спасти молодую женщину могло лишь чудо, явившееся ввиде её любовника Хондо Онаки, который, когда джедаи улетели, вытащил её из груды горящего покорёженного металла и тут же доставил в лабораторию Фаула, где тот собрал её буквально по кускам. И разумеется она легко согласилась выполнить заказ и операция «Убить Бейла» начала своё свершение, если бы не этот вредный Скайуокер.

– Ха, убить Бейла, классно придумали – рассмеялся Энакин, когда сенатор завершил рассказ.

– Только вот мне не смешно – серьёзно произнёс Органа, кивая на свою зафиксированную повязкой левую руку.

– Простите, сенатор – тут же смутился Энакин – Вы считаете, что мы должны найти Фаула и предать суду?

– Именно так, Энакин – сказал Органа с горькой усмешкой – Или спокойно смотреть на новые попытки меня убить.

– Будет сделано! – Скайуокер с готовностью взял под козырёк.

– Начните с Нижних уровней, там его видели в последний раз – посоветовал Бейл и все разошлись, чтобы завтра сойтись снова и быть может, увидеться в последний раз.

====== Глава 56. На Низах прохладно ======

Асока была уже в курсе того, что узнал её ученик и на удивление спокойно приняла новое задание. Она всегда любила всё опасное и непредсказуемое, хотя, в данной ситуации, если бы это было возможно, Тано предпочла бы взять с собой не Энакина, а Пло или ещё кого-нибудь поопытнее, опасаясь рисковать падаваном. Однако, не так-то это было просто, Скайуокер, на все её попытки уговорить его не ходить с ней отвечал откровенной настойчивостью, граничащей с обидой за недоверие:

– И ты говоришь мне это после того, как я вчера сорвал покушение на Органу? Бейл верит, что я справлюсь!

– Так – ответила девушка серьёзно и строго – Во-первых, для тебя он не Бейл, а сенатор Органа. Во-вторых, не сорвал, а лишь смягчил его последствия. В-третьих,....

– В-третьих, перестань быть занудой, получается у тебя не очень – перебил её Энакин и сказал с большой обидой – Совет тоже верит в меня, а ты упорно не хочешь увидеть мои способности к решению сложных задач.

– Хвостик – сказала Тано смягченным голосом – Пойми меня правильно, когда мы забрали тебя с Шили, я обещала твоей матери заботиться о тебе и беречь, а на этом задании ты можешь серьёзно пострадать, ведь вчера ты имел дело с одной наёмницей, а тут их могут быть десятки, это же Нижний уровень.

– Асока! – пользуясь тем, что никого не было рядом, Скайуокер назвал наставницу просто по имени – Ты ее сможешь сберечь меня от всего и потом, я же учусь, а значит должен узнать как можно больше, в том числе и о таком тоже.

– Энакин – произнесла она не в пример суровее – Это задание не для учебы и этим риском я не намерена делиться.

Сказала и отвернулась в сторону, давая понять, что разговор закончен, а Скайуокер остался стоять, опустив голову, уже в который раз переживая то, что никакая Сила не способна прибавить ему недастающие годы, чтобы быть наравне со своей наставницей. Чтобы иметь возможность стоять с ней плечом к плечу в любых передрягах. Чтобы она не стеснялась дружбы с подростком. Чтобы сказать ей о самом главном и важном, так, чтобы это выглядело серьёзными словами взрослого любящего мужчины, а не детским лепетом влюблённого мальчишки. Но нет, на это не способен никто, кроме времени, которое когда-нибудь сможет сделать его таким, какая сейчас Асока, однако уже никогда не сделает её такой же, какой сейчас он, чтобы она смогла понять чувства его, нынешнего и смогла правильно ответить на них. Только вот даже та жалкая подачка от времени произойдёт не сейчас и даже не завтра. Осталось опять самое тяжелое и утомительное – дожидаться своего часа. До чего же это ужасно и тошно. Неужели опять покориться? Ну нет, ну нет, ну нет!

– Встретимся вечером – сказала ему Асока и развернулась, чтобы пойти в Зал Совета – А ты пока потренируй наблюдение.

«Что ж, ты сама это сказала» – подумал Энакин и пошёл в другую сторону, где находилось рабочее место Кеноби – «Отлично, этим я и займусь, ты же не сказала, где именно это делать!»

– Магистр Кеноби – сказал он, врываясь в кабинет. Сейчас было не до вежливости – Мне очень нужно с вами поговорить!

Оби-Ван оторвался от рабочих бумаг и поднявшись из-за стола, посмотрел на вошедшего. Его кабинет не отличался изысканностью, скорее обстановку его можно было назвать аскетичной, там стоял лишь письменный стол из тёмного дерева и высокий узкий стеллаж с прозрачными витринами. И больше там не было ничего, только датапад, лежавший на поверхности стола. Он, конечно, был последней по совершенству и новизне модели, но то была не роскошь, а стратегическая необходимость.

– Да, в чем дело, Энакин? – спросил Кеноби, вставая навстречу.

– Я по поводу задания, на которое отправили Асоку, задержание хирурга Фаула – пояснил Энакин, закрывая за собой дверь. Он не смущался и старался выглядеть уверенным.

– Так и есть, Асоку и Магистра Пло выделили на это задание – согласно кивнул Оби-Ван, не очень ещё понимая, что хочет от него этот юноша, к которому он изначально относился с покровительством.

– Изначально планировалось взять и меня, но потом, видно, решили, что моего опыта ещё недостаточно для такого серьёзного дела – Попытался Скайуокер обьяснить ситуацию так, чтобы она не выглядела жалобой на несправедливость наставницы – И потому не стали включать меня в состав задействованных в операции. Так вот, я всё же намерен присоединиться в группе, ведь ученик всегда следует за учителем, ведь так?

– Всё верно, Энакин – согласился с ним Кеноби, вспоминая как он сам в своё время старался ни на шаг не отходить от Квай-Гона. Эх, если бы это помогло спасти его от выстрела наемника...

– Но Асока... Рыцарь Тано выступила решительно против – озвучил Энакин самое главное – Она не позволит мне сделать этого добровольно и потому, прошу вас, если возникнет такая необходимость, скажите, пожалуйста, что это вы послали меня к ним.

– Я даже не знаю, Энакин – засомневался Оби-Ван, складывая руки перед собой – Это не совсем этично, хотя Кодексу не противоречит.

– Прошу вас, для меня это очень важно – Энакин сложил руки перед лицом, словно в молитве и вдруг неожиданно для себя добавил – Примерно настолько же важно, как для вас безопасность герцогини и возможность полететь за ней следом.

Оби-Ван нахмурился и хотел было достойно ответить малолетнему проныре, как вдруг всё понял. Ответ крылся во взгляде юноши. В этих огромных голубых глазах светилось такое искреннее желание отстаивать свою позицию и идти в поставленной цели не боясь никого и ничего. Как удивительно, что он понял это уже сейчас, в столь юном возрасте, сам же Кеноби понял это значительно позднее, только к зрелым годам. Как тут не задуматься об этом и не понять, что чувствует паренёк?

– Так как, вы скажете обо мне Совету, если возникнет вопрос? – спросил подросток, обеспокоенный молчанием старшего коллеги.

– Оденься потеплее, на Низах сейчас прохладно – посоветовал Кеноби, вздохнув, и этим подтвердив своё согласие на эту авантюру.

«Чего не сделаешь ради веления сердца, даже Кодекс нарушишь. Хотя бы и тайно, как некоторые» – подумал Оби-Ван, когда Энакин, рассыпаясь в благодарностях, скрылся за дверями, после чего снова взял в руки датапад, где на заставке стояло его любимое фото. Его любимой.

А Энакин, окрылённый поддержкой старшего по званию, бегом побежал в комнату, чтобы набросить на себя поверх бежевой формы падавана неприметное серое пончо, а на голову натянуть тёмный парик из вьющихся волос, чтобы под ним надёжно скрыть падаванскую косичку. План в юной и скорой на выдумку голове оформился по дороге, правда в одиночку его он не выполнит, но не так уж и трудно было добыть поддержку, учитывая знания, полученные от Бейла Органы. А если добавить к ним ещё и собственные связи...

Юноша спустился вниз и неспешна вышел из Храма, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания особо любопытных. Потом, привычно, только на сей раз уже абсолютно легально взял в ангаре спидер и залетел в подворотню на Низах, набрал на коммуникаторе контакт, не набираемый им прежде ни разу.

– Дворец Джаббы Хатта, вас внимательно слушают – послышался после третьего гудка тошнотворно-вежливый голос Биба Фортуны, личного помощника Джаббы и в каком-то смысле его секретарем.

– Приветствую вас, о достойнейший – прокашлялся Энакин, придавая голосу большую солидность – Мне нужно поговорить с вашим непосредственным боссом.

Ему и самому понравилось, как он сказал. Непосредственный босс, до чего же по-взрослому это звучит. Очевидно, того же мнения оказался и Биб Фортуна, ответивший сразу же:

– Как мне представить вас ему?

Энакин на минуту задумался, какой из образов ему лучше взять на этот раз и в конце-концов выбрал:

– Передайте ему, что звонит ляпупа и ему нужна помощь. Да, не перепутайте, именно так: ляпупа нуждается в помощи.

Энакин полагал, что услышав этот пароль, Джабба поймёт о ком идёт речь и отреагирует соответствующим образом. Главным было то, чтобы он не отказал в помощи тому, кто полгода назад спас его сына, дорогого Пончика. Хатт и тогда сказал им с Асокой, что теперь они его лучшие друзья и могут в любой момент рассчитывать на него. Вот сейчас и проверит, а уж без вина с кальяном Энакин уж как-нибудь обойдётся.

– Приветствую тебя, дорогой мой друг – полился в динамик грубый голос хатта, с непривычными ему ласковыми интонациями – Что стряслось у тебя? Чем помочь?

Видно было, что Джабба очень старался быть радушным, чего никогда прежде не делал, предпочитая, чтобы стелились перед ним, а не чтобы он делал это сам. Но это не относилось к людям, оказавшим услугу лично ему и его близким, что же касалось любимого сына, то тут папаша был готов на всё, даже говорить на общегалактическом языке.

– Верно, мне нужна совершенно особенная помощь – начал Энакин таинственным голосом, уже складывая в голове вторую часть плана – Видите ли, Великий Джабба, я имел большое несчастье – потерял в бою правую руку, мне сделали протез, но я всё равно хотел бы вернуть себе родную конечность. И недавно услышал на Низах слух про необычного врача, способного сделать такое.

Скайуокер умышленно не говорил прямо, стараясь больше добавлять намеков, чтобы не отпугнуть хатта излишней подозрительной осведомленностью. Однако, Джабба ничего не заподозрил, хотя и легко понял о ком идёт речь:

– Да, есть такой врач – согласился Джабба задумчивым голосом – Вот только он вынужден работать почти нелегально.

– Я в курсе, некто настучал на него и теперь он работает почти в условиях конспирации – решил Энакин немного поиграть во впечатлительного юношу, тронутого судьбой опального гения – Я очень сожалею о том, что это произошло именно с ним.

– Верно, не всегда закон проявляет справедливость – усиленно закивал Джабба, даже не видя его это было понятно – Но я думаю, он поможет тебе, вот только, не говори ему, что ты джедай, неизвестно, какой будет его реакция.

– Не скажу, пусть только поможет вернуть руку – последние слова прозвучали с особым напором, чтобы Джабба увидел, насколько ему это важно.

– Можешь не волноваться, приходи к нему прямо сегодня и скажи, что от меня, примет как родного – клятвенно заверил его хатт – Координаты я сейчас вышлю!

Энакин поблагодарил и отключился. Славный парень этот Джабба и почему Асока его так не любит?

====== Глава 57. Подпольный цех ======

Энакин направил спидер в самую глубь Нижнего уровня, туда, где располагались самые грязные подворотни. Похоже, как он успел заключить, преступность здесь достигла такого уровня, что присутствие врача уже давно стало необходимым постоянно. Даже если условия были не сказать, чтобы королевские. Впрочем, дело было не только в условиях, ведь выбирать Фаулу, по сути, не приходилось, его же в любой момент могли поймать. Потому и место выбиралось с одной стороны доступное, с другой такое, которое при случае не жалко уничтожить. Например, такое, как подвал этого неприметного дома на окраине Низов, явно предназначенного под снос. Дом явно раньше принадлежал каким-то пьяницам, а сейчас в нем доживали свой век бомжи. Кто бы мог подумать, что скрывается в подвале этого ветхого домишки. Уж точно не то, что увидел там Энакин, когда, спустившись вниз по скрипучим деревянным ступенькам, постучал в дверь, на вид самую обычную, выкрашенную в темно-коричневый, но при более внимательном взгляде становилось понятно, что она очень прочная, изготовленная из металла. Примерно на третий стук она открылась, по ту сторону невысокого порога стоял мужчина-клон, ещё довольно молодой, но выглядевший уже сильно измученным. Седые волосы его не скрывали глубоких шрамов, покрывавших голову и частично лицо, особенно в области глаз и шеи. Похоже, это и есть Мираж.

– Приветствую, мне нужно увидеть господина Фаула – сказал Скайуокер вежливо, не сводя с Миража внимательного взгляда – Скажите ему, что меня прислал Джабба Хатт.

Жёлто-карие глаза всё это время весьма настороженно и неприветливо смотрели на юного визитёра из белой сетки морщин и шрамов, но стоило тому произнести имя короля преступного мира, как взгляд сразу смягчился и губы растянулись в улыбке.

– Привествую, мой юный друг, подождите здесь, хозяин выйдет к вам – сказал клон и скрылся за небольшой дверью, тоже железной, но поменьше, белой. Энакин остался в небольшом предбаннике, служившем одновременно приемной и регистратурой. Приметив стоявшую у стены табуретку, Скайуокер присел на неё и наконец смог оглядеться. Похоже, это и правда была лаборатория, только очень компактная, сделанная буквально за пять минут. Но даже с учётом этого выглядела она, что называется, на уровне. Стены выкрашены белой краской, уничтожающей плесень и не пропускавшей сырость, неизбежные для подвала, у входа стоял стол со стационарным датападом, где, очевидно, содержались данные о пациентах. Вокруг витал запах дезинфекции, лекарств и чего-то ещё, неприятного, но знакомого. Знакомого по видению. Теперь дело осталось за малым, незаметно заснять то, что увидит и сообщить комиссару гвардии, ведущему дело о подпольном враче. Энакин позаботился об этом, спрятав датапад в кармане брюк, оставалось лишь дождаться пока Артемис или его приспешники сотворят что-то интересное. Ждать пришлось не слишком долго и через несколько минут белая дверь открылась, являя взору юноши весьма экзотичных типов, совершенно не похожих на хладнокровных преступников. Родианец с трубочками ушей, стоявшими, вопреки всему, вертикально и с глазами, посаженными на разном уровне. Твилек с кривыми лекку, торчавшими под разными углами и припадавший на правую ногу. Неймодианец с протезированной левой рукой, а правую заменяло...щупальце. И у всех, без исключения, густая сетка шрамов почти на всей, доступной для обозрения, поверхности кожи. Впрочем, ещё меньше походил на преступника невысокий молодой мужчина субтильной комплекции, вышедший из-за спин коллег. Артемису было не более тридцати и внешне он был больше всего похож на какого-нибудь учёного или аспиранта, хотя, девушки явно сказали бы, что он похож на романтического героя времён Руусана. Узкое бледное лицо с тонким прямым носом, большие глубокие серые глаза и чувственные губы, темные волосы спадали ниже ушей, а тонкие изящные руки с длинными пальцами придавали ему аристократизм. Было видно, что за этими самыми руками Фаул ухаживает больше всего, о чем говорила белая гладкая кожа и тщательно отполированные ногти. Хотя, что тут ехидничать, он же хирург, а руки – рабочий инструмент, который нужно содержать в порядке. Узнав, что новый пациент явился от самого Джаббы, Фаул приветливо улыбнулся и поприветствовав Энакина, пригласил пройти за собой. Скайуокер поздоровался в ответ и когда врач повернулся спиной, незаметно нажал на датападе кнопку записи, несколько фото он уже сделал.

– Для начала скажите мне, что у вас произошло? – начал Артемис, присаживаясь рядом на узкую банкетку. Имя он благоразумно не спрашивал, у того контингента, с которым теперь приходилось работать, такое было не в чести.

– Видите ли – осторожно начал Энакин, тщательно изображая робкого мальчишку, впервые в жизни совершавшего серьёзный поступок – Я сломал руку, очень сильно. И очень переживаю. Я так и не привык к протезу. Потом узнал про вас, Джабба мне рассказал, что вы творите чудеса, это правда?

Артемис внимательно посмотрел на предполагаемого пациента, думая, посвящать ли его, хотя, дружба с Джаббой говорила о многом.

– Верно, товарищ, я уже много лет занимаюсь пересадкой органов, выращивая их из биоматериала самого пациента, поэтому период реабилитации займёт всего один день, в нашей ситуации, ночь – принялся объяснять Фаул, не переставая изучать глазами Скайуокера и когда тот, как ему показалось, потерял бдительность, неожиданно спросил – Джаббу давно знаете?

– Года два – ответил Скайуокер быстро и без запинки, так как никакой бдительности он не потерял – Я спасал его сына и на этой почве мы скорешились, в одном бассейне плаваем, кальян один на двоих курим, а уж вина и вовсе литры выпили!

Энакин умышленно говорил развязно, чтобы оправдать свой образ, ведь он хорошо заполнил каким был этот Джабба и друзья ему явно должны быть под стать.

– Даже так, что ж, ты явно смелый парень – с уважением протянул Фаул – В один бассейн с Хаттом залез, надеюсь, тебе там хоть место осталось!

– Осталось, вот только рука перевешивает, надо бы это подправить – сказал Энакин с протяжней ленцой, как и должен говорить дружок бандюгана.

– Честно тебе скажу – признался откровенно Артемис, поверив в слова юноши – Я не очень много занимался клонированием конечностей, больше специализируюсь на органах, но, как известно, сегодня я Джаббе, завтра он мне, дай взглянуть на протез.

К такому повороту Энакин так же был готов и закатав до локтя правый рукав и протянул руку Артемису. Фаул, со знанием дела, ощупал протез и место прикрепления, при этом задумчиво бормоча:

– Даа, протез-то у тебя не любительский, явно сделан большим профи, я последний раз такое видел у республиканских приспешников, какое счастье, что ты не он!

А в это время бессловесные ассистенты, по кивку хозяина, перекладывали инструменты на импровизированном операционном столе и после застилали его одноразовой простыней. По их автоматическим действиям ощущалось, что они не совсем адекватные, да и вообще вряд ли когда-нибудь снова станут нормальными членами общества. Энакина это не удивляло только потому, что он знал почему эти бедняги стали такими, вернее, благодаря кому. Этому преступному красавцу, столь внимательно изучавшему сейчас его руку. Ведь именно на них хирург усиленно тренировался в своих трансплантациях. Изначально все эти несчастные, за исключением Миража, были отбросами общества, пьяницами и бывшими уголовниками, бомжевавшими на улицах Нижнего уровня. Артемис подобрал их, отмыл и вылечил, дав приют и работу, потребовав взамен очень мало, всего-то позволить вырезать себе все органы, причём, не сразу, а потом заменить каждый из них на клонированный. Согласились не все и не сразу, лишь после дозы психотропных средств соглашение было достигнуто. И производство заработало, ведь органы лучше росли в естественной среде и потому каждый раз, когда возникала необходимость создания органа на продажу, Артемис, без зазрения совести, опаивал кого-то из помощников психотропом и удалив его орган, растит в нем новый, на сбыт. Потом возвращает ему свой, либо оставляет изготовленный, если он получился бракованным. Всё это в сумме сделало из бедных работников бессловесных рабов, получавших жалкий процент от сделок Фаула. Остальные деньги врач спускал на исследования и на психотропные препараты. Энакин невольно переведернулся:

«Асоке бы это не понравилось, она ненавидит рабство» – подумал юноша и поморщился, Артемис воспринял это за свой счёт.

– Не переживайте так, я думаю, ваша проблема легко решится – успокоил его Артемис, коснувшись другой рукой плеча юноши – Вот только возьмём образцы крови и тканей. Мираж! – громко позвал он клона, тот мигом материализовался и даже держал в руках нужные пробирки и одноразовые шприцы с длинными иглами.

– Слушаюсь, хозяин – сказал он и даже подобострастно поклонился.

– Отлично, дорогой, возьми все пробы и поставь в аппарат – велел Фаул, совершенно перестав стесняться присутствия Энакина.

Тот приблизился к пациенту и принялся за дело. Скайуокер отвернулся и закусил губу. Ничего, многие за правду и не такое терпели. После всего этого пробирки поместили в аппарат и велели подождать примерно час. Энакина отвели в помещение рядом с операционной, маленькую узкую комнату, бывшую прежде электрощитовой, Мираж отправился с ним, показать место, где ему предстояло провести ночь. Там была узкая кровать и небольшой стол, где уже стоял принесённый другим помощником обед.

– Я не привык есть в одиночестве – осторожно сказал Энакин – Составите мне компанию?

– Хозяин может не позволить мне этого – автоматически ответил клон – Но я спрошу.

– Отлично, только не ешь ничего за своим обедом и не позволь другим ничего съесть – напутствовал Скайуокер и проводя перед его лицом рукой, добавил – Но, чтобы хозяин думал, что вы поели.

Разум клона, казалось, давно уже убитый психотропами и операциями нехотя впустил в себя лучик света, который, проникнув туда, помимо воли начал творить там, что хочет. А хотел он того, что хозяин этого разума настолько уже не рассчитывал получить, что предпочёл думать, что ему это самому уже не надо. Думал так...

– Я не стану есть и другие тоже не будут – сказал клон и вышел, чтобы через некоторое время вернуться и сесть напротив пациента. Артемис не возражал, думая, что накаченный наркотиками Мираж вряд ли может представлять опасность, он же не видел, как все четверо служащих опрокинули похлёбку себе запазуху, дождавшись пока она остынет. После этого Энакин надеялся, что поговорив с Миражем, он сможет заставить его поверить себе и настроив других против Фаула, дать нужные показания.

– Мираж, скажи мне – начал юноша проникновенно – Тебе нравится такая жизнь? Как бы ты жил, если бы мог выбрать?

Клон надолго замолчал, с явным трудом заставляя заторможенные мозги шевелиться:

– Я хотел бы жить на природе, в большом доме, иметь семью, но кому я нужен такой?

Последняя фраза вырвалась с горьким вздохом. Чувствовалось, что он давно уже не верил сам себе и только ждал, что тихой и безболезненной смерти.

– Зачем же ты позволяешь делать с собой такое? Думаю, ты не один думаешь так, твои товарищи...они тоже явно мечтают не о том, чтобы быть подопытными кроликами этого сумасшедшего. Спроси у них, я уверен, что ответ будет таким же, как твой – продолжил Энакин его убеждать.

– Я не знаю, у нас не принято общаться – с сомнением сказал Мираж, думая о чем-то своем.