Текст книги "Пророчество не лжёт (СИ)"
Автор книги: Леди Асока Тано
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 50 страниц)
– Да как она посмела? Я убью её! Прямо сейчас! – выкрикнул Мэйс и спрятал руки за спину, чтобы прямо сейчас не начать ожесточённо тереть губы. Хватит уже и того, что Асока заметила его чрезмерную, чем должно быть в таком случае, злость на эту Сеттер.
– Постойте, Магистр, убить – это, конечно, классно, вот только я придумала кое-что получше – остановила его тогрута, в хитроумной голове которой начал в доли секунды складываться план.
– Только вот уже сегодня мы договорились встретиться в местной кантине и пообщаться по душам – вынужден был признаться Мэйс, не решившись, однако сказать, что это было свидание, ведь зная о том, кто такая Асока, мужчина понимал, что добровольно молчать она не согласится.
– Значит, так, во сколько вы договорились встретится и где? – мигом развила Тано бурную деятельность – А, впрочем, не важно, немедленно сообщите всем, кого найдёте, чтобы в это время они оказались в том месте, падаванов беру на себя. Им тоже интересно будет это послушать. И даже на кое-что посмотреть.
Последнюю фразу она произнесла чуть тише и с едва заметной улыбкой. Асока всегда любила показательные акты карательных операций и когда предоставлялась такая возможность, просто не могла отказать себе в таком удовольствии. Мэйс в этот раз с ней согласился, что тоже являлось странным делом, обычно бы он начал отговаривать и предлагать свои варианты. В иной ситуации Асока заподозрила бы его личную заинтересованность в этом, но ей было не до того, следовало ещё предупредить падаванов. А ему—Магистров, да, верно, но в оставшееся до встречи время...
– Убью! Придушу! Размажу! – орал Магистр, срывая с себя халат и запрыгнув в душ, включив почти кипяток. После схватил мочалку и вылив на неё почти всю бутылку жидкого мыла, начал яростно тереть себя, рискуя сорвать кожу. Особенно досталось губам, которые он натер так, что они распухли и покраснели. И в ближайшее время ему придётся купить себе новую бутылку ополаскивателя для ротовой полости, как впрочем и попросить у Совета новый комплект одежды. Этот бесславно сгинул в самодельном костре, устроенном в сковородке на кухне домика Магистров. Так велико было желание стереть малейшее воспоминание о позоре. Времени как раз хватило и к назначенному времени Магистр был полностью готов, как и его ярость. Арен ждала его возле домика за полчаса до назначенного срока, на ней была светлая свободная роба, обтягивающие чёрные брюки и золотистый венец, охватывающий лоб, поддерживая прозрачную белую вуаль. Однако, стоило им только подойти друг к другу, как неизвестно откуда, словно из-под земли, перед ними выросла Асока. Остальные до поры до времени прятались за углами домика и в ближайших кустах.
– Магистр Сеттер – начала она невинным голосом – Как хорошо, что я вас встретила, я так хочу задать вам один вопрос.
– Асока, как ты здесь оказалась? У вас же сейчас тренировка – проявила она бдительность, но раз уж падаван всё равно была здесь, решила удовлетворить её любопытство – Спрашивай, только быстрее, у меня сейчас важная встреча.
– Хорошо, вопрос будет такой – Асока подбоченилась и поставила руки на пояс – Куда отправился Рэй Мартинсон после изгнания?
Арен ничем не выказала удивления, ни один мускул не дрогнул в её удачно сохранившемся лице, она лишь недолго помолчала и сказала ровным спокойным голосом:
– Должно быть, вернулся в посёлок, я не интересовалась судьбой предателя.
– Понимаю – сочувственно вздохнула тогрута – Сложно принять такой удар судьбы, когда тебя выкидывают из Совета за одну единственную ошибку, а потом ещё вводят вместо тебя твоего врага, того, кто отдал решающий голос за твою отставку. Правда ведь? Мне бы лично не хотелось оказаться на его месте.
Арен ничего не сказала, только глаза её стали более внимательными и уже почти не скрываясь смотрели на девушку.
– Ты это к чему говоришь, Тано? – сказала она наконец – Какое отношение эта история имеет к предательству в Анклаве?
Асока была готова к такому вопросу и вскинув на неё сверкающий истиной взгляд, заговорила опять, не отпуская глаз Магистра:
– А такое, что этот самый неизвестно куда исчезнувший Рэй находится сейчас среди нас – говорила Асока твёрдо и без пауз – И не просто присутствует, а занял место одного из ваших работников, того, кого ненавидит всей душой. Едва получив позорное изгнание, этот молодой мужчина решил, что отомстит. И придумал очень изощрённый план: снова внедряться в Совет, приняв облик ненавистного врага, потом стать администратором Кхунды, победив в выборах и потом устроить там свой диктат и со спокойной совестью сдать Анклав сепаратистам, полагая, что тот, узнав о предателе, но не зная, кто он, сожрет себя сам.
– Вы уже нашли предателя? – спросила Арен, обращаясь уже к Мэйсу – Он уже орестован?
– Давайте спросим об этом у второго заместителя Совета Анклава – ответил ей Винду и кивнул куда-то в сторону, давая знак стоявшей недалеко от него Шаак Ти. Та вышла и с места в карьер заговорила:
– Да, мы его нашли, только, что, и даже нашёлся свидетель, готовый подтвердить его личность.
– И заметьте, это не Мэри, которой у Рэя была особая связь, продолжавшаяся и по сей день – добавила от себя Асока – Этот человек гораздо старше, хотя и тоже, в отличие от вас, женщина.
Арен по-прежнему ничего не выдала. Вот же выдержка у неё, ранкор бы позавидовал.
– И кто же предатель? Скажите нам – нетерпеливо вышла вперёд Аманда – Я ужасно хочу побить его!
– Это мы тебе обеспечим – с готовностью ответила Тано – Думаю, не ты одна хочешь начистить ему рожу, ведь быть нельзя только женщин и детей, его же запросто, налетайте! – сделала она широкий жест рукой, показывая на Арен.
– Но ведь это же... – слышались с разных концов площадки.
– Рэй Мартинос – прозвучало ответом сразу на все эти недосказанные вопросы и все, как по команде, обернулись на звук, да так и замерли с открытыми ртами, крутя головами из стороны в сторону. Асока тоже повернулась и тоже замерла от удивления, хотя и знала, что увидит. Там, возле угла жилого здания стояла ещё одна Магистр Сеттер, причём даже одежда была одинаковой, но через секунду они уже стали разными, благодаря выражению лица одного из них, запылавшего яростью при видя живой и здоровой бывшей коллеги.
– О чем вы говорите – продолжал по привычке недоумевать Рэй – Разве не видите, я женщина. А уж то, что вы говорите о нас с Мэри, это вообще невероятная пошлость и мерзость. В конце-концов, ей нет ещё восемнадцати.
– Вот как, мерзость, значит – послышалось за спиной Рэя – А раньше ты говорил, что это любовь.
Это Мэри, не выдержав последней фразы, выскочила вперёд и замахнулась на любовника световым мечом, тот, перестав скрываться, выхватил свой. Начиналась схватка, лидировала в которой совсем не Мэри. Туго бы ей пришлось, не вмешайся Асока, встав между ними и быстро использовав ситуацию в свою пользу.
– Вы сказали, что это женщина? – произнесла она с насмешкой, поднимая вверх один из своих мечей – А теперь скажите, видели ли вы когда-нибудь женщину без грудей?
Зелёный световой меч с глухим шипением рассек светлую ткань робы, а вместе с ней и бандаж. Те с лёгким шорохом распахнулись, вопреки ожиданиям, демонстрируя основание весьма приличных женских округлостей. Асока недоумевала ровно долю секунды и вскоре вновь улыбнулась с насмешкой:
– Ха! Большие дозы женских гормонов и не такие чудеса творят. А что вы скажете об отсутствии у неё кадыка?
Аманда уже стояла на готове и по взмаху руки, схватив Рэя за отростки, дёрнув назад, запрокинула ему голову, однако и тут всех ждало разочарование, нужного бугра не оказалось на нужном месте, на всех присутствующих спокойно и нагло взирала плоская равнина. Но и это не смутило Асоку:
– Ну и что, подобную операцию можно сделать буквально за пару дней, равно как и пластику лица, хуже дела обстоят кое с чем пониже!
Рэй попытался отпрыгнуть, но хлынувшая прямо на него толпа Магистров и падаванов помешала его это сделать и рассеченные мечом брюки упали на землю, не позволяя прикрыть собой суровую истину, доказывающую принадлежность к определённому полу.
– Как жаль, что я сразу не прикончил эту дуру! – вопил Рэй, уводимый главой Совета и ещё двумя крепкими Мастерами – Но слишком велико было удовольствие засунуть её в подвал и каждый раз заставлять смотреть на то, как я её ненавижу, вдыхая запах моих сигарет. Ведь она заняла мое место! Мое!
– Твоё место тебя уже ждёт – выплюнул красный от злости Мэйс – У самой параши!
Асока стояла рядом с ним, довольная собой, не зная, что совсем недалеко звонок по коммуникатору возвещает о том, что радоваться ей осталось недолго. Не больше нескольких часов.
====== Глава 73. Тела не нашли ======
– Разберись как следует с этой дамой – прозвучал в коммуникаторе женский высокий голос – А то уж очень многое она на себя берет!
– Конечно, что за вопрос, девочка моя, всё будет выполнено в лучшем виде – прозвучал в ответ спокойный и даже величавый мужской голос, так не соотносившийся с профессией этого довольно крупного мужчины в малиновом костюме и снежно-белой рубашке с красным галстуком. Он сидел в рабочем кабинете, устроенном у себя дома, ведь работал этот человек, а если точнее, тогрут, сам на себя.
«Ибо негоже криминальному авторитету трудиться на чужого дядю, не по понятиям это, ребята!» – любил он часто повторять при своих дружках, таких же как и сам, бывших бандитов. И действительно не работал, служил сам себе и своим, как уже сказал, понятиям, держа общак. Для этого мужчина имел все нужные атрибуты – малиновый пиджак, перстень-печатку с вытесненной на ней короной, татуировку на плече ввиде крылатого лотал-волка – знак наивысшего класса воров в законе, толстенную золотую цепь с тяжёлым круглым медальонов.
«Тысячи, нет, десятки тысяч кредитов» – говорили прохожие, глядя на это великолепие из редчайшего белого золота. Хотя, неизвестно, что они при этом имели ввиду, медальон ли или может быть его роскошный, белый с золотом навороченный звездолёт самой последней модели?
«Такую ещё даже не создали, а я уже на ней летаю» – смеялся он под бокал столетнего коньяка, доставленного с самого Альдераана специально для него. Да, много богатств было у него, трудно сосчитать их все, всё же имелось одно-единственное, бывшее ему дороже всего остального, то, что он берёг и защищал от всего, от чего только мог, то есть, вообще от всего. Его дочь. Его милая любимая девочка, наличие которой мужчина тщательно скрывал даже от близких друзей, так как по законам криминального мира, вор в законе не должен иметь семью и детей. Верно, его самого бы прибили за такое грубое нарушение понятий. Впрочем, он до поры, до времени и сам был не против этих самых понятий, ровно до того, как пару лет назад к нему в личный кабинет-комнату, проталкиваясь через охранных дроидов, явилась странная женщина, ткнувшая ему под нос не менее странное фото. На нем был он сам, в возрасте двадцати семи лет, уже успев отмотать три срока, обнимая за плечи лучезарно улыбавшуюся совсем юную тогруту. Времени с момента съёмки прошло настолько много, что мужчина с трудом понимал, кто это такой с ним рядом и чего хочет сейчас от него эта непонятная и бурно эмоциональная женщина, чертами лица чем-то напоминающая ту с фото. С большим трудом стало ему понятно, что та девушка, что тогда отдыхала с ним вместе на Набу, приходилась родной сестрой той, что к нему пришла. Но это был ещё не весь сюрприз, та девица тогда забеременела и теперь у него есть четырнадцатилетняя дочь по имени Мэри.
«Надо же, в честь меня назвала» – подумает он, когда бурный рассказ визитёрши завершится словами о том, что мать девочки умерла, а ей самой требуется серьёзная помощь, оказать которую мог только отец. И действительно, когда Мэрилин, так звали авторитета, понял, что тут явно необходимо вмешательство сильных. В общем, к подростковым годам у девочки обнаружилась чувствительность к Силе и та изъявила желание вступить в Орден, но посовещавшись, решили, что будет лучше отдать её в Анклав, однако, при первом же смотре, тамошние Магистры, что называется, «зарубили» её, заявив, что Мэри им не подходит и вряд ли сделает карьеру джедая, слишком уж много в ней хитрости и лукавства и слишком мало трудолюбия и усердия. Как это не странно, Мэрлин в конце-концов поверил в родство, после, конечно же, экспертизы ДНК и нескольких весьма доверительных разговоров. Потом же он поговорил в этом Анклаве с кем надо, а именно с неким Магистром Мартиносом и Мэри приняли с распростертыми объятиями. Конечно же, не бесплатно... Только вот плату это должна была отдать сама Мэри, вот только не раньше наступления совершеннолетия. Кто же знал, что девочка начнёт свою собственную игру, для которой решила не ждать заветных восемнадцати лет. Но это произошло уже после торжественного вступления в Анклав и отец ничего не знал о том, что его милая девочка давно уже является таковой лишь внешне, на самом деле давно уже став женщиной, причём именно с тем, кого заботливый папа прочил ей в мужья. Не утерпела, с кем не бывает. Но если бы только в этом заключались прегрешения милой тогруты. Проникнувшись первым глубоким чувством к такому взрослому и серьёзному парню-тви’леку, что с легкостью перешла с ним черту невозврата ввиде девственности, а потом, когда началась история с его изгнанием, первая взялась помогать ему в плане по захвату Анклава. И вот теперь всё рухнуло благодаря одной её мерзкой соотечественнице, шпионке из Ордена, обманом проникнувшей в Анклав. И теперь Мэри осталась ни с чем, Рэя надолго посадят, а её саму возможно вернут домой, ведь эта дрянь так опозорила обоих на весь Анклав. Но пока она здесь, Мэри решила отыграться и позвонила папочке с просьбой разобраться с обидчицей. Он, принимавший её обиды, как свои собственные, пообещал помочь и довольная результатом, Мэри приготовилась ждать.
***
Асока ничего не ждала, она пока просто радовалась успешному завершению операции и тому, как эффектно выступила, устроив преступнику священное аутодафе. Конечно, Винду и Шаак Ти были несколько возмущены таким способом раскрытия преступлений, но тоже не могли не признать, что Тано не сплоховала. Асока же, та и вовсе была на седьмом небе, причём, непонятно, отчего больше, от того ли, что раскрыла преступление почти сама, от того ли, что уже к вечеру вернётся в Храм. Только сейчас девушка поняла, как сильно она соскучилась по Ордену, по товарищам, по бывшему учителю и по Энакину, да, по нему тоже, хотя мысли о своём ученике до сих пор старательно отодвигала подальше, помня как нехорошо они расстались последний раз, а слова из той записки, обнаруженной под его подушкой, до сих пор стояли перед глазами.
«Я тебя ненавижу, Асока. Я хочу, чтобы ты умерла» – плясали красные неровные буквы, как языки зловещего пламени из ритуального костра. Как ядовитые змеи, вонзившие в плоть свои ужасные клыки. Как капли крови, упавшие на бумагу, расползаясь на ней такими вот неровными пятнами-струйками. Они всё прошедшее в Анклаве время старательно заслоняли мысли Асоки от чего-то ещё, что не было её обидой на ученика. Стоило подумать о нем чуть больше, попытаться представить себе, как он там поживает в Храме, думает ли о ней, простит ли, как эти ужасные кровавые буквы-змеи начинали опять плясать, словно отрезвляя и приводя в чувства. От этого ностальгия тут же проходила, оставляя вместо себя стыд и почти злость на саму себя за такой сентиментальный порыв относительно того, кто этого совсем не стоил. Он желает ей смерти, а она чуть ли не первая извиниться перед ним готова. Так ли нужно поступать? Наверное, нет, а возможно и да, Асока не знала этого, впервые попав в такую ситуацию. Но сейчас, оставшись одна, снова решила попробовать подумать об этом. Оставалось несколько часов до отлёта и Магистры послали Асоку в местную лавку, чтобы купить продукты в дорогу. Девушка взяла спидер и полетела в центральный сектор, вспомнив, что самые лучшие магазины были там. Лететь было не так и далеко, но путь лежал через довольно быструю, хотя и не широкую реку. Купаться в ней пока рановато, вплавь нельзя, запросто получишь воспаление лёгких, значит, придётся перелетать. Асока нажала на педаль, поднимая транспорт повыше, чтобы одним движением перелететь на другой берег, это было нетрудно, за то как красиво и интересно. Летишь на высоте, а под тобой приветливо шумят потоки прозрачной голубой воды, Асока даже нагнулась и посмотрела на извитые завихрения водяных слоёв, которые текли, находя друг на друга, изредка чуть колышась от небольшого ветерка. Можно было бесконечно смотреть на это такое зрелище, наблюдая за тем, как мысли невольно начинают течь параллельно этой воде. Они точно так же текли и смывали одна другую, оставляя взамен себя новые, возможно похожие на прежние, а может и совершенно другие, диктовавшие ей свои наставления и советы.
«Я должна с ним поговорить, я должна понять, что у него на душе. Мне нужно, обязательно, ведь я тоже его...» – подумала Асока, рассматривая новый водяной узор и не успела закончить до конца продиктованную им мысль, ведь её неозвученный конец совпал с непривычным и странным для этой тихой местности грохотом, от которого спидер основательно тряхнуло, а по всему телу прошлась волна тревожного жара, уже успевшего больно прижечь кожу, сквозь загоревшуюся тунику. Спидер ещё раз вздрогнул и языки пламени, только теперь уже не воображаемые, а самые настоящие, опять коснулись одежды. Что же это такое? Асока перед отлетом лично проверила спидер и никаких неисправностей не было. Но видно внезапно появились, ведь как же тогда обьяснить прогремевший через секунду ужасный взрыв, разнесший металлическую кабину спидера в горящие обломки, с громким шипением упавшие в холодные воды реки.
***
Асока не вернулась в назначенный час, не было её и к вечеру. Винду и Шаак Ти начали серьёзно переживать, а спустя ещё час направились по следу, ощутив через Силу, что что-то тут явно не так. Да, Тано иной раз была безрассудной, могла поступать по-своему, не слушаясь указаний старших, однако, при всём этом являлась серьёзным и ответственным работником, никогда не пренебрегавшим своими обязанностями. Если она что-то обещала, то непременно делала это, доводя до конца. Но сейчас попытки связаться с девушкой успеха не принесли, коммуникатор Тано хранил упорное молчание. Вспомнив, что Асока сказала перед вылетом, джедаи отправились в центральный сектор, частью в ту самую лавку, спросить, вдруг кто-то обратил внимание на необычную покупательницу, частью остались прочесывать каждый сантиметр пути. Но выводы были не утешительными, ни в одной лавке центрального сектора такая покупательница не появлялась, больше того, там вообще сегодня не было тогрут, а дорога до них так же не выглядела подозрительной, лишь на берегу реки валялся какой-то металлический обломок, но мало ли от чего он мог быть. Но несколько раз обойдя местность, Винду заметил в воде у берега другой обломок, похожий на первый, потом и третий, качавшийся на поверхности, потому, что он был не металлическим и имел не белый, а красный цвет. Магистр притянул его к себе Силой и едва не выронил, узнав в нем пояс от одежды Асоки. А тот другой обломок на поверку оказался частью обруча с её головы. Сопоставив вместе эти наблюдения, Мэйс срочно созвал остальных, велев начать прочесывать реку и берега. Это продолжалось до самого утра, но увенчалось лишь ещё несколькими обломками спидера и клочками красной одежды. Судя по фрагментам мотора, спидер взорвался от его неисправности прямо над рекой, куда и упал, таща за собой на дно и водителя. Саму же Асоку не нашли, не живую, не мертвую, но рассудив, что выжить в таком случае невозможно, вынужденно признали юную коллегу погибшей и прямо там, возле реки, отдали ей последние почести. И по прилёту в храм, преподнесли Совету эту трагическую новость, заставив содрогнуться сердца практически каждого адепта. Да, многие из них не любили Асоку за весьма своеобразный взгляд на правила Ордена, кто-то откровенно завидовал её успехам и раннему званию Рыцаря, однако, не было никого, кто был бы к ней равнодушен и потому горе в один миг стало общим. Не касалось оно лишь одного, кто сейчас всё равно ничем бы не смог помочь своей наставнице, за то она, кажется, ему смогла, уже после смерти, о чем засвидетельствует тонкий и высокий писк медицинской аппаратуры, прозвучавший в минуту, когда спидер Асоки коснулся дна.
====== Глава 74. Не могу в это поверить! ======
Весь месяц отсутствия в Храме троих джедаев, Энакин провёл в медкорпусе, несмотря на старания медиков, попытки вывести его из комы успехом не увенчались. Мастер Че просто измучилась, дни и ночи проводя возле кровати юного Скайуокера, который, однако, оставался совершенно безучастен к производимым над ним манипуляциям. Он просто лежал, подключённый к аппаратуре, поддерживающей жизнь в его теле, отчаянно не желавшем самостоятельно зацепиться за неё. Хотя, нет, тело-то, может быть и не против снова подняться и размяв затёкшие от долгого лежания мышцы, отправиться назад в храм, где его ждут задания и тренировки, но вот душа явно противилась возвращению на этот свет, продолжая существовать между мирами. За всё время, проведённое без чувств, юноша успел побывать во всех трёх истинах, постигаемых хранителями Силы, бывшими одной странной семьёй и от каждого он узнал что-то своё. Так Сын поведал ему, что путь Тьмы – это самый простой и доступный путь к достижению величия славы, способности возвыситься над всеми, кто прежде презирал тебя, сделать так, чтобы теперь они боялись и уважали, падая ниц при виде тебя. Что только так возможно стать по-настоящему великим и сильным. Душа подростка, такая хрупкая и наивно-доверчивая, слушала его, затаив дыхание, начав уже, вроде бы, убеждаться в правдивости этих доводов. Но недолго слышалась эта песнь голоса Тьмы, прерывал её голос совсем иной, тихий, звеневший колокольчиком. Это Дочь, не в силах больше слушать как брат смущает невинную душу, вмешалась, чтобы внести в то, что он сказал суровую ясность. Что верно сказано, Тьма более привлекательна и доступна для понимания, но потом она сполна возьмёт у своего адепта за все предоставленные блага. Высокая будет эта плата, не каждый способен внести её в один миг, в полной мере. Чаще бывает наоборот и адепту приходится очень долго, почти до конца жизни вносить бесконечные проценты ввиде частей своей души, а когда же последний из них будет оплачен, душа уже покинет тело, едва успев на пороге мира Силы понять, что Тьма провела её, забрав себе на веки и мучаться ей теперь всегда в обществе душ Ситхов. Светлая же сторона, хотя является более сложной и путь к её постижению извилист и тернист, награда тому, кто сможет его пройти последует незамедлительно, ввиде того, к чему стремиться каждый адепт – Сила откроется ему и станет могучим союзником. Она научит слушать себя и всегда подскажет верный путь. Но вот серебристый голос умолк, уступая место другому, более спокойному и величавому, в котором звучит сама мудрость мира сего. Он принадлежал Отцу, говорившему, что две истины, которые проповедуют его дети, невозможны друг без друга и что изначально они обе существуют внутри каждого адепта, но только тот, кто сможет найти баланс между ними, сумеет постичь гармонию Силы и через неё понять весь мир и разум живых существ. Много таких бесед пришлось выдержать Энакину за месяц с лишним пребывания в коме, а в последний день Дочь сказала ему, как показалось юноше, особенно тихо и тайком от Отца и брата:
– Я однажды сошла со своего пути и сделала то, за что мне до сих пор стыдно, но в то же время это было лучшим в моей жизни, ведь именно тогда родился Избранный.
Энакин не совсем понял, о чем она говорит, но видимо не зря Дочь упомянула Избранного, а точнее Избранную, как раз в этот день были прекращены поиски Асоки, попавшей в аварию и в храм вернулись двое Магистров, отправленных на Дантуин. Винду и Шаак Ти весь полет не говорили ни слова, в уме обоих никак не укладывалось то, что это могло случиться. Да, действительно, невозможно было быть такому, чтобы Избранный, которого ждали много десятилетий вот так бесславно погиб, не выполнив даже своего пророчества. Видно оно солгало, не позволив даже увидеть тело несостоявшегося героя, предпочтя лучше отдать его в вечный плен угрюмо-холодной речной воды. Все знали, что эта река, при всей своей внешней тишине и ясной прозрачности была коварной, там было полно подводных течений и омутов. В один-то из них, скорее всего и затянуло тело несчастной тогруты, навеки оставив её на дне. Оставшимся же здесь предлагалось только скорбеть об утраченном и догадываться о том, какими были её последние минуты. Одно только радовало – Магистра Пло в тот момент не было и он не мог своими глазами увидеть гибель своей любимицы. Достаточно и того, что двое натерпелись много неприятного, выискивая малейшие следы Асоки почти по всей протяжённости небольшой речки. И несмотря на все мольбы она отказалась выдать им свою тайну и пришлось возвращаться на Корусант ни с чем, точнее, с успешно выполненным заданием и болью утраты. Сложно было поверить в то, что никогда они больше не услышат звенящего смеха тогруты, никогда не возмутятся её проказам и не сделают ей замечание из-за очередного нарушения правил. Да, Винду откровенно не любил Асоку и часто ругал её на заседаниях Совета, однако, смерти он ей не желал. Ни в коем случае. А между тем именно ему надлежало сказать товарищам тяжёлую правду, надежды на Шаак Ти было немного, она сидела в хвосте корабля и невидящим взглядом уставившись в окно, смахивала слезы, искренне переживая смерть своей соотечественницы, с которой видела много общего с собой, хотя и общались они не очень часто. На фоне этого события даже успех операции здорово померк и о нем едва ли теперь кто-то вспомнил, лишь только через неделю до них дойдёт благодарственное послание от Магистра Роузи. Глава Совета Анклава торжественно сообщал, что все его адепты в полной мере оправились от свалившегося на них потрясения и теперь всё встало на свои места. Настоящая Арен вернулась в Анклав и снова стала заместителем главы, несколько месяцев заключения в подвале с сопутствующим психологическим насилием не нанесли ясному разуму Магистра никакого вреда, достаточно было одной глубокой медитации, чтобы она вновь смогла вернуться в строй. Правда провела она в ней несколько дней к ряду, но это уже мало кого волновало, слишком велика была радость от того, что именно её сделали новым администратором Кхунды. Спасибо Рэю Мартиносу, проведшему за неё всю предвыборную компанию и отсидев вместо неё все нудные дебаты. Что же касается его самого, то ему за все его деяния предоставили шикарную награду – отдельную жилплощадь на долгие долгие годы. Конечно, площадь была не слишком большой, всего двадцать на десять метров, с приятным соседством ввиде ещё семи человек и из мебели там будут лишь двухэтажные нары, но, как говорится, дареной банте рога не чешут. Но хуже всех пришлось всё-таки Мэри, её привлекли за соучастие, и хотя благодаря влиянию отца, девочка отделалась лишь условной мерой наказания худшего для неё было не придумать, из Анклава её исключили и отправили обратно к отцу. Теперь, пережив тяжёлые обвинения и разрыв с возлюбленным, который отрёкся от неё, едва попав под стражу, впала в депрессию и почти перестала разговаривать. Этому немало поспособствовали слова ненависти и проклятий, которыми проводили Мэри бывшие подруги по ученичеству. За то, едва они узнали, что Асока погибла, рёв в домике падаванов не смолкал всю ночь, все они успели искренне полюбить тогруту, особенно Аманда, которая помогла ей в раскрытии преступления. Но это будет лишь через неделю, а в тот день Зал Совета был завешан чёрными портерами, такими же, как и одежды его членов, когда Винду и Шаак Ти сообщили им всё, что случилось. Мастер Пло не скрывал слез, а Магистр Кеноби опустил голову, чувствуя, какую боль эта новость доставит её ученику и сразу же, как только заседание окончилось, направился в медкорпус, чтобы вновь опуститься возле кровати Энакина и в очередной раз сказать ему что-то об Асоке, ведь в эти моменты на мониторе регистрации его состояния показатели как бы немного менялись. Правда сейчас новость была непростая, но сообщить её следовало именно ему, как самому приближенному. Оби-Ван беспрепятственно вошёл в палату и присев на стул, привычно всмотрелся в заставшие бескоровные черты лица падавана Асоки, вернее, ту их часть, что не скрывала кислородная маска. Но, что же это, не показалось ли ему... Лицо ученика будто бы чуть порозовело, а холодные ладони как будто приобрели температуру. Кеноби глянул на монитор и обомлел, показатели были такими, какие были бы при обычном сне, а вовсе не при глубокой коме, в которой тот находился. Оби-Ван прислушался и удивился ещё сильнее, сквозь шум дыхательного аппарата, нагонявшего воздух в лёгкие Энакина, слышался и другой звук, более тихий, но более живой. Звук спокойного спящего дыхания. Остался только один способ проверить это и мужчина решил его использовать, закрыв глаза и всмотревшись в Силовое поле находившегося рядом, вскоре увидел там одну-единственную точку, светившуюся мягким синим светом. Это означало спокойствие и здоровое состояние. Вывод был почти очевиден и пришедшая на вызов Кеноби Мастер Че велела Оби-Вану выйти в коридор, чтобы удостовериться в том, не показалось ли ему то, что он увидел. Нет, не показалось, подтвердила она, когда спустя полчаса вышла из палаты.
– Это просто невероятно, – сказала женщина, глядя на Мастера огромными глазами – Он пришёл в себя и организм тут же ушёл в глубокий сон. Нельзя его будить, он должен восстановиться.
Кеноби согласился и пришлось ждать ещё почти сутки, прежде чем его снова допустили к Скайуокеру, чтобы с большой осторожностью, тщательно подбирая слова, сказать ему, что его наставницы больше нет. Едва Кеноби сказал последнее слово, как Энакин надолго замолчал, словно желая более тщательно вникнуть в сказанное, только выражение лица выдавало в нем истинные чувства. Лицо стало бледным, потом сделалось почти синим, а затем и вовсе покраснело. Глаза были опущены вниз и прикрыты густыми ресницами, а губы плотно сжаты. Молчал он минут десять, чтобы потом поднять на Магистра твёрдый и холодный взгляд голубых как небо глаз и произнести, выговаривая каждое слово:
– Это неправда. Она жива. Я бы почувствовал её смерть.
Кеноби не стал спорить, решив, что это просто сработала защитная реакция от шока. Непросто принять такую новость и потому, услышав её, люди зачастую уходили в такое вот полное отрицание случившегося, сознательно ставя блок на мысли об этом. Но время шло, а твердость мыслей Энакина, относительно мнимости смерти своей наставницы оставалась неизменной. Он был уверен, что Асока жива, просто ушла из Ордена потому, что обиделась на его слова о любви. Верно, так и было, убеждал он себя раз за разом, она явно не любит его, но побоялась сказать об этом и просто решила уйти, чтобы дать Энакину возможность забыть о ней и начать нормальную жизнь правильного джедая, не отягощённого запретными привязанностями. Но Скайуокер не станет этого делать, он поступит иначе, ведь он любит её, да, именно так, не любил, а именно любит. И непременно найдёт её. Однако его решимость никто не разделял, весь Орден продолжал переживать утрату, сенат так же погрузился во мрак. Лишь по прошествии сорока дней после смерти Асоки, все начали постепенно приходить в себя и жить дальше. Наставником Энакина Совет решил сделать Кеноби, как знавшего лучше других манеру его поведения и теперь именно ему следовало довести его до Рыцарства и тщательно следить за ним, чтоб тот не сбежал в очередной раз на Дантуин, искать следы Асоки, которая, как он упорно продолжал чувствовать, находилась там. Энакин неоднократно твердил об этом всему Ордену, но те говорили, что это из-за того, что там находится её тело.
