Текст книги "RAI Сorporation (СИ)"
Автор книги: Kooshksutrus
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 44 страниц)
Когда ребята скрываются за дверью здания, Доминик улыбается шире, откровенно демонстрируя свою радость от того, что они с Фредди остались наедине.
– Ты обещал подумать насчёт ужина, помнишь?
Фредди тяжело вздыхает, понимая, что так просто отделаться от надоедливого мужчины у него не выйдет.
– Моё время на раздумье исчерпано? – усмехается он, на что Теккер хрипловато смеётся и подходит ближе – Фредди отступает на шаг.
– Ты можешь думать сколько угодно, но зачем? Это всего лишь ужин, уверен, у тебя есть ко мне вопросы, на которые я с радостью дам тебе ответы.
Что же, Фредди и правда есть что спросить, более того, он хочет расставить все точки над i и объяснить Теккеру, что между ними ничего не может быть, именно поэтому он соглашается.
– Хорошо, ты можешь заехать к десяти, – Фредди надеется, что к этому времени ребята уже будут отдыхать, они все достаточно устали за этот день. Фредди знает, что если они узнают, то обязательно попытаются его отговорить, но сам он уверен, что просто обязан разъяснить всё спонсору раз и навсегда.
– Как скажешь, – улыбается Доминик и, прежде чем сесть в машину, добавляет: – Я буду с нетерпением ждать нашей встречи.
Фредди немного морщится от этих слов: слишком много пафоса и неуместного восторга. Этот тип даже толком не знает его, чтобы быть таким влюблённым, и это жутко раздражает.
Когда Фредди возвращается в свою комнату, там уже сидят остальные участники группы: Джон с преувеличенным интересом разглядывает помещение, Брайан, закинув ногу на ногу, удобно устроился в кресле, а Роджер вообще нагло развалился на кровати. Фредди улыбается и берёт в руки бутылку воды, которую ещё утром предусмотрительно попросил у Вайноны.
– В честь чего собрание? – спрашивает он, жадно глотая прохладную воду.
– Ты серьёзно насчёт репетиций? – интересуется Джон, отвлекаясь от разглядывания мелких предметов вокруг.
– Да, конечно. Я хочу выступать, и, кажется, нас тут любят, разве нет? – слишком эмоционально бросает Фредди и смотрит на ребят – те выглядят немного растерянными.
– Да, конечно, но… – начинает Джон.
– Только не говорите, что вы не хотите больше играть! – Фредди перебивает Джона на полуслове, ему в голову вдруг ударяет пугающая мысль, от которой всё внутри сжимается в тугой узел.
Он замирает в ожидании худшего, но Джон быстро избавляет его от тревожных мыслей:
– Конечно, хотим, чёрт возьми, но лично я не держал в руках бас-гитару, кажется, целую вечность.
Фредди облегчённо вздыхает: его страхи не подтвердились.
– Именно поэтому я хочу начать репетиции как можно скорей, уверен, мы быстро наверстаем упущенное, – активно размахивая руками, заявляет Фредди.
– Лично я так же хорош, как и раньше, – усмехается Роджер, и Брайан поддерживает его кивком.
– Не парься, Дики, всё равно никто не слышит бас, – привычно шутит Бри, на что Джон только закатывает глаза, впрочем, не в силах сдержать лёгкой улыбки.
Фредди чувствует себя невероятно счастливым. Их небольшой концерт зарядил его энергией, а мысль о предстоящих репетициях, о возможности вернуться в музыку буквально возносит его к небесам. Его жизнь снова наполнена смыслом, он окрылён и полон готовности творить.
– Ужин готов, ребята, я накрыла стол в вашей любимой гостиной, – сообщает голос Вайноны.
Все конечно же помнят ту замечательную пыльную комнату, которая вызывает так много ностальгических воспоминаний. Каждый из них хочет побывать там еще раз. Фредди приходится идти молча, потому что откажись он – и придется колоться и рассказывать, что у него сегодня намечается поздний ужин с Теккером. Этого делать категорически нельзя, поэтому в этот вечер в притворстве он превосходит сам себя.
Вайнона включает им новости, где вовсю крутят их появление в городе. Фредди, Джон и Брайан не особо слушают, что там говорят, они увлечены обсуждением предстоящей репетиции, а также новостью о поступлении им на электронный счет кругленькой суммы денег: пока они пели, некоторые переводили им плату, словно они уличные музыканты. Однако никого из них это не коробит, Фредди так вообще рад, что теперь он сможет заплатить за свой ужин, тем самым обломав Теккеру весь кайф.
Неожиданно их разговор прерывается возмущенным воплем, и Роджер кидает кусочек воздушного безвкусного, но очень полезного, как утверждают местные, хлеба в голограмму экрана, зависшую над столом. Кусочек пролетает насквозь и попадает Дикону, сидящему рядом с Брайаном по другую сторону стола, в лицо. Их ужин состоит из какого-то резинового мяса и бумажных салатов – Роджер с детства ненавидит салаты, а потому настроение его стремится к нулю.
– Да они охуели! – восклицает он, махая рукой на экран, где их выступление – главная сенсация дня. Но главное не это, а то, что говорит диктор за кадром.
Момент, где он сломал летающую назойливую камеру, мусолят очень тщательно. «Роджер Тейлор, участник группы «Queen», с неуважением отнесся к правам граждан на частную съемку и сломал дорогой «комарик» местного папарацци, и теперь бедный парень оплакивает свое любимое насекомое, погибшее в неравном бою с пришельцем из прошлого» – таков общий смысл сказанного. Тем не менее, несмотря на то, что камера сломана, видео осталось, и на экране уже в который раз мелькает лицо Роджера в опасной близости от этой камеры. Очевидно, что «несчастный папарацци» сделает себе кучу бабла на этой «сенсации» и купит еще сто таких камер.
– Перебесятся и успокоятся, – говорит Брайан.
– Переключи на другой канал, Вайнона, – просит Фредди, пока Роджер не выкинул весь свой ужин.
На другом канале их показывают тоже, но умница Вайнона выбирает тот, где о них не говорят ничего плохого. Тут они просто обнимаются, заканчивая петь, видео объемное, его снимают с высоты и с разных ракурсов, и выглядит это все не так уж и плохо. Вернее, выглядело бы, если бы не голос диктора в этот момент:
– Остается загадкой, есть ли что-то между главным солистом группы, Фредди, и Роджером. Посмотрите, как они смотрят друг на друга! А эти объятия! Вы это видели?! – момент, где Роджер уткнулся Фредди в шею, показывают крупным планом и сразу со всех сторон, не остается ничего, что можно было бы скрыть.
Диктор за кадром счастливо и одобрительно мычит:
– Давайте скрестим за них пальцы и будем надеяться, что у этих двоих все сложится хорошо!
– Да выключи ты это вообще! – раздраженно говорит Роджер. Его бросает в жар и в холод одновременно от такого откровенного репортажа, и от того, насколько все выглядит очевидным. Он и понятия не имел, что выглядит со стороны именно так, и этот блаженный момент близости с Фредди на людях теперь аукается ему неловкостью и румянцем на щеках. Он опускает голову в надежде скрыть покрасневшие щеки за свисающими волосами.
Экран послушно исчезает. Брайан и Джон изо всех сил стараются не показать, что все прекрасно понимают. Фредди грустно улыбается уголком губ и говорит, что папарацци хлебом не корми, дай только сенсацию выдумать. Роджер облегченно выдыхает и чувствует себя так, словно был на волоске от того, что его постыдную тайну едва не раскрыли. К счастью, никто как будто не замечает его конфуза, и беседа течет своим чередом.
Все расходятся по комнатам только через несколько часов, они долго обсуждают всё увиденное за день, а также свой импровизированный концерт. Каждый из них отправляется отдыхать, заряженный позитивными эмоциями, а Фредди ещё предстоит ужин с Теккером. Он бросает беглый взгляд на время и понимает, что на сборы у него меньше десяти минут, впрочем, он не утруждает себя переодеванием, лишь прячет волосы под кепку, напяливает темные очки на пол-лица и, даже не глядя в зеркало, выходит из комнаты. Он не собирается очаровывать Теккера, ему это ни к чему.
Роджер честно пытается уснуть, он ложится в кровать, просит выключить свет и закрывает глаза. Он так устал за сегодня, что думает, сон быстро заберёт его в свои объятия, но ничего не происходит, он вертится в постели, пытаясь улечься поудобней, мысленно перечисляет все песни группы в обратном порядке, но сна ни в одном глазу. Роджер понимает, что заявиться к Фредди снова будет не просто глупо, а уже по меньшей мере странно, ведь он не маленькая девочка, а Фредди не мама, чтобы укладывать его спать. Ему нужно привыкнуть к этому миру, привыкнуть к новой жизни и осознать, что Фредди больше ничто не угрожает, теперь он может спать спокойно, но чувство дискомфорта сильнее. Роджер обещает себе, что зайдёт к Фредди, только чтобы поговорить о чём-нибудь, прежде чем вернуться к себе и лечь спать в своей кровати – это обязательное условие. В конце концов, сейчас ещё довольно рано, и они никогда не ложились спать раньше двенадцати.
Роджер поднимается с кровати, надевает футболку и обычные штаны спортивного типа, но замирает у дверей, решая в этот раз предупредить Фредди о своём внезапном визите.
– Вайнона, можешь сказать Фредди, что я зайду к нему в гости? – просит Роджер, обращаясь к ИИ.
– Я бы с радостью, Роджер, но сейчас это будет невозможно, – каким-то подозрительно довольным голосом сообщает Вайнона, на что Роджер непонимающе хмурится.
– Это ещё почему? – он почти уверен, что наглая ИИ просто в очередной раз решила его позлить – не складываются у него отношения с этой девицей, как ни крути.
– Фредди собирается на встречу с мистером Теккером и уже покинул комнату, – отвечает Вайнона, а Роджер, услышав новость, чувствует себя так, словно его кипятком окатили. Мысль, что Фредди тайно сбежал на свидание с Теккером, убийственна. Он и верит и нет хитрой ИИ, и не может понять, то ли она издевается над ним, то ли это все правда, и он даже не знает, что предпочтительнее.
– Какая встреча? Я не верю тебе! Фредди не говорил ничего о том, что собирается встречаться с Теккером сегодня! – восклицает он, ощущая, как непроизвольно напрягаются все мышцы в теле – приток адреналина настолько сильный, что Роджера начинает слегка потряхивать.
– Что же, сам посмотри, – Роджер явно слышит в голосе ИИ победные нотки, но когда на голоэкране появляется изображение Фредди, который спешит к выходу из корпорации, Роджер напрочь забывает о Вайноне и своих с ней препирательствах.
Картинка перемещается на улицу, где он видит знакомую машину, а уже после и довольно улыбающегося Теккера. При виде их спонсора на Роджера снежной лавиной обрушивается такая злость, что он едва может с ней совладать. Он ненавидит Теккера всей душой, а ещё чертовски злится на Фредди за то, что тот ничего ему не сказал о своей запланированной встрече с этим мудаком. Он на него обижен!
Будь Роджер в здравом уме, он бы конечно подумал о том, что Фредди не обязан перед ним отчитываться и спрашивать разрешения, чтобы с кем-то провести вечер или даже ночь… Но сейчас здравые и адекватные мысли даже не мелькают в светловолосой голове. Роджер чувствует себя преданным, хотя на то нет никаких причин. Он собирается немедленно спуститься вниз и как следует отпинать мерзавца Теккера, чтобы тот больше не смел даже смотреть в сторону Фредди. Кулаки так и чешутся от этого желания, и он почти уже чувствует на своих костяшках чужие слюни и кровь, представляет, как вобьет наглую улыбку Теккера ему же в задницу!
– Открой дверь, – сквозь зубы шипит Роджер, сжимая пальцы в кулаки, ярость так распирает его, что даже кружится голова.
– Прости, Роджер, но я не могу выпустить тебя сейчас, твои биометрические показатели тревожат меня, – заявляет Вайнона, отчего Роджер раздражается ещё больше – эта чёртова машина слишком много на себя берёт!
– Я сказал, открой эту хренову дверь, немедленно! – рычит он и бьёт по гладкой поверхности рукой. Злость смешивается с откуда ни возьмись явившейся паникой. Ему надо остановить Фредди любой ценой, не дать Теккеру забрать то, что дорого ему. Роджеру кажется это очень важным, почти жизненно необходимым, потому что становится трудно дышать только при одной мысли, что Фредди начнет мутить с этим хмырем.
– Твои физические показатели вне нормы, я делаю вывод, что в данный момент ты способен причинить вред как себе, так и мистеру Теккеру. В доступе отказано, – беспристрастным тоном сообщает Вайнона.
Роджер понимает: у него не так много времени, прежде чем Теккер увезёт Фредди неизвестно куда. Его мысли кидаются из крайности в крайность: в один момент он думает, что Теккер причинит Фредди вред, а уже в следующий воображение рисует ему картинки, где эти двое страстно переплетаются телами на любой горизонтальной поверхности. Роджеру не стыдно, что он так думает о друге, – тот в свое время погулял так, что прослыл чуть ли не главным сексоголиком в стране, и Тейлор прекрасно понимает, что Фред запросто может замутить с Теккером ради ничего не значащего секса на пару раз. Подобные мысли приносят физическую боль – ведь Фредди обещал, глядя ему прямо в глаза, что у него с Теккером ничего не будет! Но почему-то именно теперь Роджеру кажется, что обещания друга не стоят ничего.
– Тебе не кажется, что ты слишком много на себя берёшь?! Выпусти меня немедленно, пока я не вышиб эту дверь! – кричит Роджер и оглядывает комнату в поисках чего-нибудь, что можно разбить, но грёбаное будущее лишает его даже этой возможности – ничего подходящего, всё гладкое или голографическое.
– Я поступаю согласно инструкциям. Ты должен успокоиться, Роджер, иначе я буду вынуждена сообщить о твоём состоянии доктору, – отвечает ИИ, словно не слыша его требований, словно не понимая, что Роджер на грани.
Не был бы Роджер Роджером, если бы отступил так легко. Он не знает, на что надеется, ведь выломать двери и пробить себе путь к Фредди кулаками – не лучшая его идея, но напряжение, скопившееся внутри, нужно куда-то выплеснуть, иначе он просто взорвется от негодования и несправедливости. Ревность, которая бурлит в нем сейчас, дикая и черная, и с ней совершенно невозможно бороться. Поэтому он хватает стул – спасибо, хоть тот не голограмма – и со всей силы кидает его прямо в дверь, впрочем, ничего не происходит, на дверях ни царапинки, а стул отлетает в сторону целехонький – определенно, это не дерево. Роджер рычит, словно раненный зверь, бьет дверь ногами еще пару раз, а затем тяжело оседает на пол, понимая, что смысла пытаться выбраться уже нет, да и силы резко покидают его, оставляя после себя только упадок и разруху. Фредди уже скорее всего уехал, и остаётся только ждать.
Роджер пытается успокоиться и дышать – и через некоторое время у него это получается. Пульс приходит в норму, а кулаки разжимаются. Роджер понимает, что должен отпустить прошлое, в этом времени Фредди ничто не угрожает, но мысль о том, что уже однажды подобные встречи убили Фредди, заставляет его вести себя так, словно он сошёл с ума. Кроме того, ещё никогда Роджеру так сильно не хотелось, чтобы всё внимание Фредди принадлежало только ему. Только оказавшись тут и увидев человека, без которого ему пришлось прожить целую жизнь, он начинает чувствовать себя странно зависимым от его внимания.
– Это просто банальная ревность, – говорит он тихо сам себе и обхватывает себя руками, ощущая такое одиночество внутри, что хочется завыть на луну. Таким образом он пытается себя успокоить, но получается совсем наоборот – Роджер вдруг понимает что это на самом деле ревность, банальная, но от этого не менее болезненная. Ему нравится Фредди… нет, даже хуже, он безумно в него влюблен… И, судя по всему, уже очень давно, может, даже всю жизнь…
Однако осознание этого хоть и ошеломляет, но не приносит облегчения, наоборот, Роджер вдруг отчетливо понимает, в какую жопу он попал. Влюбиться в лучшего друга, с которым будешь работать бок о бок всю жизнь, смотреть, как он заводит себе любовников, а после, возможно, и мужа, и молчать, не имея возможности признаться в своих чувствах, потому что Роджер уверен – это все разрушит. Вся их дружба, их работа, их будущее – все полетит к чертям собачьим, если он влезет со своей никому не нужной влюбленностью. Для Фредди он просто друг, они все трое – его семья, братья, кто угодно, но не любовники.
– Ты в порядке, Роджер? – какое-то время спустя спрашивает Вайнона.
– Отвали, – скорее печально, чем раздражённо бросает Роджер в ответ.
– Ты можешь выйти, – сообщает ИИ.
– Уже не нужно, – грустно усмехается Роджер и прикрывает глаза, упираясь головой в стену.
– Сообщи мне, когда Фредди вернётся, – устало просит он.
– Хорошо, – на удивление покладисто отвечает Вайнона.
Роджер, несмотря на свалившееся на него открытие, все еще желает высказать Фредди всё, что он о нём думает. Однажды Меркьюри обещал ему не подпускать Пола слишком близко, а в итоге тот оказался даже ближе, чем Роджер мог предполагать. Роджер по сей день винит в этом себя: Фредди нужна была помощь и поддержка, а он был слишком занят своей семьёй, которая, по-хорошему, и не была для него никогда настоящей. Роджер не помог, когда Фредди буквально молил о помощи, именно поэтому он намерен сделать все, чтобы убрать Пола-номер два из жизни лучшего друга.
Роджер будет рядом, он посвятит всё своё время только Фредди, исправит то, что, казалось, уже больше невозможно исправить. Фредди же, судя по всему, не нуждается в Роджере так сильно, как нуждался в нём он. Интересно, именно так чувствовал себя Фред, когда все они возвращались по домам к своим семьям, а он оставался совсем один? Роджер думает, что, возможно, это карма и он заслужил. Может быть, он излишне драматизирует, но такой уж он, и с этим просто нужно смириться.
====== Too Much Love Will Kill You ======
Когда Фредди садится в автомобиль Теккера, он немного нервничает, так как не знает, чего ожидать и к чему стоит готовиться. Но к счастью, ничего из ряда вон не происходит, Теккер ничего не говорит по поводу его странного прикида, он вежлив и немногословен, даже сосредоточен, видимо, в преддверии предстоящего ужина. На нем хороший костюм, очень напоминающий старинные двойки девяностых, и Фредди начинает жалеть, что не надел что-то похожее.
Ресторан, в который его привозит Теккер, с виду дорогой и пафосный, насколько, конечно, Фредди может судить. Он даже примерно не может понять, на каком этаже располагается это место, одно ясно точно – достаточно высоко. Их автомобиль садится на стоянку, которая находится прямо напротив их этажа. Довольно обширная площадка имеет совершенно прозрачный пол, и лишь яркие сигнальные полосы между рядами машин дают понять, что под ногами все же что-то есть, хотя Фредди кажется, что эти полоски света парят прямо в воздухе, поэтому, выходя из автомобиля вслед за Теккером, он старается наступать только на них, хотя и понимает, как это глупо выглядит. Теккер идет рядом, и Фредди всем телом ощущает его снисходительную усмешку. К счастью, Доминик никак не комментирует странную походку своего кумира, и тот ему за это благодарен.
Они заходят внутрь и сразу попадают в большой зал, наполненный шумом и голосами. Людей тут много, Фред даже может сказать, что ресторан переполнен. Разношерстная толпа одета так же, как и на улице, и, судя по всему, тут нет никакого дресс-кода – и Фредди вздыхает с облегчением.
Едва они входят, к ним немедленно подлетает полукруглая сфера с голограммой улыбающегося лица спереди.
– Добрый вечер, мистер Теккер и мистер Меркьюри! – восклицает голографическое лицо. – Ваш столик уже готов, я провожу!
– Не стоит, Фина, я помню дорогу, – говорит Доминик и рукой указывает Фредди направление.
– Приятного вам вечера, мистер Теккер! – кричит вслед голограмма, но Доминик даже не оборачивается.
Их столик у самого окна, и отсюда вид просто волшебный: огромный город сверкает разноцветными огоньками, в воздухе парят машины, а где-то вдалеке можно увидеть Темзу, подсвеченную словно изнутри. У Фредди захватывает дух.
– Это моё любимое место, – самодовольно сообщает Доминик, видимо, восхищение на лице Меркьюри слишком явное – вернее, на той части лица, которая видна за очками, – и это, очевидно, приятно спонсору.
Фредди с опаской садится на стул, стоящий на таких тонюсеньких ножках, что кажется, они переломятся пополам при малейшем нажатии. К счастью, этого не происходит, опоры оказываются крепкими и эластичными, ровно настолько, чтобы можно было покачиваться на стуле как в качалке. Зачем это сделано, Фредди пока еще не понимает.
– Я знал, что тебе понравится, – просияв белозубой улыбкой, отвечает Доминик, хотя Фред и слова не произносит, и садится напротив. Он проводит рукой по столику – и прямо перед ним из ниоткуда возникает меню, такая же голограмма, как и многое в этом новом мире.
– Здесь мило, – сдержанно отзывается Фредди и снимает свои очки.
Взгляд Теккера тут же впивается в его лицо: мужчина настолько откровенно показывает свою заинтересованность, что это почти граничит с грубостью. Фредди опускает глаза в стол, лишь бы только не видеть этого похотливого выражения на лице Теккера, и начинает искать свое меню. На первый взгляд стол совершенно гладкий, и на нем нет никаких кнопок, что заставляет Меркьюри немного растеряться. Но он не хочет казаться глупым и просить помощи, а потому повторяет движение Теккера, и, к счастью, у него всё получается – меню возникает прямо перед ним.
– Ты быстро учишься, – замечает Теккер, и Фредди выдавливает из себя абсолютно неискреннюю улыбку.
– Мне теперь жить в этом мире, нужно быстро соображать, – конечно же, Фредди не признаётся, что просто не хочет выглядеть беспомощным, это слишком личное и уж точно не для ушей этого странного человека. Он пока что не может разобраться в своем отношении к мистеру Теккеру. Ясно одно: Доминик – тёмная лошадка.
Фредди тыкает пальцем в экран, неумело проводит подушечкой вниз, перекручивая список меню, и вдруг понимает, что тут полно его любимых блюд. Где-то около половины из списка ему знакомо, остальное, видимо, современные новшества.
– Индийская кухня, как ты любишь, – говорит Теккер, все это время он наблюдает за Фредди, позабыв о своем меню.
Фредди бросает на него мимолетный взгляд и снова углубляется в меню.
– Ты много знаешь обо мне, – замечает он.
– Я же фанат «Queen», – отвечает Теккер. – И твой лично. Самый ярый и преданный фанат, – добавляет он, и в голосе его появляются более интимные нотки.
Фредди едва сдерживается, чтобы не закатить глаза. Он тыкает в «куриный дхансак» и заказывает бутылку вина неизвестной марки, потому что известных ему попросту нет. Теккер немедленно делает такой же заказ.
Почти через пару минут робот приносит им выпивку и заказанную еду. У местного официанта нижняя часть тела состоит из тележки на колесиках, на которой стоит поднос с бутылкой и фужерами, верхняя же часть вполне человеческая, наряженная в черно-белый строгий костюм. Фредди не уверен, что что-то ещё может удивить его в этом мире: после его воскрешения и инопланетян робот-официант – это пустяки. Поэтому он даже не особо обращает на него внимание, отпивая из своего бокала вино. На вкус вполне настоящее, почти ничем не отличается от того, что ему приходилось пробовать в прошлом, но с каким-то странным привкусом. Фредди не может сказать, что ему оно не нравится, но и восторги он пока не спешит высказывать.
– Сорт винограда модифицирован в 2301 году ученым Генрихом Уэльсом, создан из красного и зеленого винограда с вживлением туда ДНК «lyambriyos garden». Это был прорыв в науке. Чувак в свое время заработал столько денег, что мог бы купить Лондон со всеми его потрохами, – в голосе Теккера слышится завистливая нотка.
Совершенно очевидно, что мистер Теккер – весьма честолюбивый, тщеславный человек, ставящий на первое место свое материальное благополучие. Он и сам, судя по всему, не беден, но все равно продолжает желать большего, завидует тем, у кого больше денег, и, скорее всего, судит о человеке именно по толщине его кошелька. Что это – жадность или стремление к дешевому выпендрежу – Фредди пока понять не может.
Он и сам в свое время покупал дорогие вещи – скупал их по аукционам, и ходил в шикарные рестораны. Он любил изысканную кухню и дорогое шампанское, например, «Moet & Chandon». В его доме всегда можно было найти антикварные скульптуры, подлинники известных произведений искусства. Фредди сам рассказывал в каком-то интервью, как смотрел фильмы о богеме и всегда мечтал, что однажды у него будет такой же огромный, богатый дом. Так что его самого впору называть тем ещё выпендрёжником, но отчего-то он чувствует, что они с Теккером совсем не похожи.
– Что такое «lyambrios garden»? – совершенно автоматически спрашивает он. Для Фреда это что-то новое, все эти игры с ДНК, будь то его теперешняя молодость или вот это вино.
– Этот паразит был обнаружен на Аляске, в 2243, в растаявшем леднике, – отвечает Теккер. – Та еще неубиваемая зараза, но очень много полезных свойств.
– Ммм, – мычит Фред, ощущая на языке тот самый странный привкус еще сильнее. Он отставляет бокал в сторону и с опаской смотрит на него.
– Не знаю, почему ты не заказал шампанское, – говорит Теккер. – Оно точно без паразитов. Твоей любимой марки, к сожалению, нет, но есть аналоги.
Фредди не хочется больше экспериментировать, только не сейчас, ведь он не для этого сюда пришел. Курица оказывается вполне вкусной, гораздо вкуснее, чем то, что подают в корпорации, но, опять-таки, он не может узнать этот вкус. Это все совершенно не то, очевидно, что и с курами в этом будущем какие-то проблемы. Он решает не спрашивать, из чего приготовлено это блюдо, просто чтобы не испортить себе аппетит, но Теккер рассказывает все сам:
– Мне очень жаль, что в нашем времени нет ничего из прошлого, но я надеюсь все же, что блюдо не настолько плохое? Это птица Перри с планеты Ротага, созвездие Пегас, какой-то отдаленный предок земной курицы.
– То есть, у вас тут все куры вымерли как динозавры? – удивляется Фредди. – Почему бы не сгонять в прошлое и не принести парочку на разведение?
– Ну, во-первых, никто не пойдет в прошлое ради парочки кур, – Теккер смеется, словно Фредди сморозил милую глупость. – У нас столько изобилия в мясе, что отсутствие кур никого не волнует, никто уже толком и не помнит, какой у них вкус. К тому же, их уже давно занесли в Красную книгу как вымирающий вид.
Фредди давится своим куском мяса – теперь и ему хочется смеяться, но он сдерживается.
– Это долгая история, там раздули целый скандал, – поясняет Теккер, – во времена, когда организация «GreenPeace» боролась за права животных, еще и не такое было. Фермеры разорялись один за другим. Фабрики и скотобойни терпели немыслимые убытки.
– За права кур? – переспрашивает Фредди.
– Да всех, – Теккер, выпивает из своего бокала сразу половину, и Фредди невольно хочется сделать то же самое, но он не может пересилить себя. – С появлением 3D-принтеров появилась и возможность производить столько мяса и других продуктов, что можно без труда прокормить всех на этой планете за мизерные деньги. Не нужно держать ферму, кормить животных, лечить их, платить людям за уход или забой. В общем, с появлением этих принтеров произошла революция, хотя и не сразу. Были восстания, крупные компании, в надежде удержаться на плаву, вели войну долгие годы. Пускали слухи о вреде подобных устройств, но по истечении десятков лет все устаканилось.
– На самом деле в корпорации еда ужасна, – признается Фредди.
– Корпорация помешана на здоровом образе жизни, – снова усмехается Теккер. – Вот когда выберешься оттуда, сможешь поесть вволю, или… Я могу водить тебя в рестораны хоть каждый день, – добавляет он. – Здесь полно дорогих ресторанов, думаю, тебе понравится.
У Фредди нет столько денег, чтобы ходить по дорогим ресторанам каждый день, а позволить платить за себя Доминику – хуже не придумаешь. Поэтому он отказывается.
– Жаль. У меня достаточно денег, чтобы купить тебе ресторан в личное пользование, – говорит Теккер и смотрит так, словно ждет, что Фредди запрыгает от радости и кинется ему в объятия. – Я, конечно, не мультимиллионер, как Ленди Снапп, к сожалению, но я стремлюсь. Ты, наверное, не знаешь, кто это, но поверь мне, это один из самых богатых и влиятельных парней на этой планете, – мечтательно добавляет Теккер.
Некоторое время они едят молча, Фредди молчит, потому что не знает, что сказать на причитания Доминика по поводу его «бедности», сам Доминик явно погружается в какие-то нелегкие думы, изредка кидая на Меркьюри долгие взгляды.
– Кстати, об этом, – вдруг говорит Фредди, вспоминая. – Мы ведь не навсегда останемся в корпорации, нам положено какое-то жильё, или мы должны заработать на его покупку?
Фредди ничего не знает о местных устоях и как обстоят в будущем дела с недвижимостью, но с самого начала он понимает, что их пристанище в корпорации носит временный характер и, как только они более менее освоятся в новом мире, их отправят на вольные хлеба.
– Не беспокойся, Фредди, жильё входит в программу перемещения культурных ценностей в новый мир. Кроме того, ты всегда можешь попросить помощи у меня.
Фредди морщится от того, что их называют «культурной ценностью» так, будто они – просто дорогая антикварная безделушка, а не четыре живых человека. Хотя кто знает, может быть, тут к ним и правда будут относиться лишь как к диковинным предметам из прошлого. Тем временем Теккер продолжает:
– Как только вы пройдёте первичную программу инструктажа, корпорация поможет вам переехать в ваши квартиры. Там будет всё необходимое, также вы получите свой транспорт, если пожелаете, конечно. Я знаю, что ты не любишь водить.
– Я не умею водить, – поправляет его Фредди и делает ещё глоток – он чувствует себя не в своей тарелке.
Оказывается, Теккер тот ещё маньяк, очевидно, что этот тип изучал его не один год. Он не просто влюблен, он одержим и, судя по всему, мнит себя специалистом по Фредди Меркьюри. Это глупо, ведь на самом деле Фредди далеко не такой, каким его рисовали в своей голове поклонники.
Фредди задаёт следующий вопрос, самый важный, который и заставил его согласиться на встречу:
– Я хотел бы сюда своих родителей, сестру и кошек, что для этого нужно сделать?
Теккер на секунду замирает, не донеся еду до рта, а после снисходительно улыбается, так, словно Фредди – маленький ребёнок, который попросил привести ему Санту.
– Прости, Фредди, но это невозможно, – он уже слышал это от Мэри, но отчего-то был уверен, что Теккер поможет решить ему этот вопрос.
– Почему? – прямо в лоб спрашивает Фред. Ему непонятно, по какому принципу эти люди решают, кому жить в этом мире, а кому тут делать нечего.
Теккеру явно не нравится этот разговор.
– Фредди, корпорация может многое, но даже у неё есть ограничения. В нашем мире есть свод правил, которые не могут нарушаться. Даже если бы я сильно захотел, даже если бы сам верховный председатель захотел, корпорация не смогла бы перенести сюда твою семью и уж тем более кошек. Представь, что было бы, возвращай мы из прошлого всех подряд – Земле давно пришёл бы конец. Численность населения строго ограничена, и подобные перемещения возможны только для тех, кого можно причислить к категории культурного наследия. Каждое такое перемещение требует одобрения специальной комиссии, есть множество нюансов, и прости, Фредди, но думаю, ты сам понимаешь, что твои родители, кошки и сестра не подпадают под эту категорию.
