Текст книги "RAI Сorporation (СИ)"
Автор книги: Kooshksutrus
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 44 страниц)
====== Пролог ======
В комнате довольно холодно, а может быть, ему просто кажется, что морозный воздух то и дело гуляет вокруг. За окнами пасмурно, ветер раскачивает из стороны в сторону макушки деревьев, а с неба срываются редкие капли дождя – такая типичная погода для жителей Англии, вот только никогда раньше Фредди не казалось это чем-то притягательно прекрасным. Этот день особенный, и он это знает.
Дейв хмурится, заламывает пальцы и смотрит так внимательно, что это даже начинает раздражать. С Мэри проще, она никогда не пытается лезть в душу и смиренно принимает молчание, наверное, просто научившись понимать Фредди без слов. Но Мэри ушла около часа назад, пообещав вернуться, и Фредди всё ещё думает, что всё это лишь бред его измотанного болезнью мозга. Но может быть, именно надежда дает ему силы оставаться спокойным и не впадать в уныние. Он готов. Почти. Остается лишь дождаться одного человека.
– Он уже едет, – с нескрываемым беспокойством говорит Дейв, успокаивая то ли себя, то ли своего совсем ослабшего друга. На самом деле Дейв вовсе не уверен в том, что Роджер успеет вовремя. Ему стоило позвонить сразу, а не полагаться на Джима, который не слишком-то жалует взбалмошного барабанщика, но увы, всё случилось так как, случилось, сожалеть о чём-то поздно, да и Кларк отлично знает, что Фред ненавидит сожаления.
– Ему стоит поторопиться, – с трудом проговаривает Фредди, говорить вдруг становится слишком тяжело.
Дейв судорожно вздыхает, и во взгляде его явно читается неподдельный страх. Фредди кажется, что тот не слишком рад, оставшись в комнате совсем один, наедине с умирающим другом. Фредди его жаль, наверное, он бы не хотел оказаться на его месте.
– Ты не мог бы позвать Джима, мне нужно в туалет? – врёт Фредди, чтобы избавить Дейва от незавидной участи, да ему и самому хочется побыть немного наедине с собой.
Кларк быстро подлетает на ноги, мельтешит словно мышь в клетке и, кивнув, быстро скрывается за дверью. Фредди устало прикрывает глаза. Он знает: время пришло, и с трудом заставляет свой организм продержаться ещё совсем немного. Фредди очень хочет попрощаться с Роджером. Под подушкой в неприметной коробочке лежит одна таблетка, но Фредди нисколько не верит в то, что она на самом деле может подарить ему новую жизнь.
Несколькими часами ранее.
В последнее время Фредди почти не встаёт с кровати, он понимает, что это значит, но всё равно упёрто отказывается быть немощным и неспособным ни на что. Джим, иногда Мэри, буквально тащат его до уборной. Для Фредди важно знать, что он ещё способен хоть на что-то, и друзья это понимают.
Болезнь забрала у него все силы, она отняла у него почти всё, кроме стойкости и упрямства – всё это осталось при нём. Несмотря на одышку и пневмонию, он все еще хочет петь, хотя ноты не даются с такой легкостью, как раньше. Больше всего Фредди хочет ещё один раз вернуться в студию, но знает, что более это невозможно.
Мэри заботливо поправляет одеяло и присаживается на край кровати.
– Ты подумал над моим предложением? – спрашивает девушка, и взгляд у неё до того серьёзный, что Фредди становится смешно.
– Мэри, я не нуждаюсь в сказках и фантастических историях, я знаю, что такое смерть, и мне не страшно, наверное, я готов, – говорит он, но где-то в глубине души что-то екает. Больно от обиды на злодейку-судьбу, больно от того, как неправильно и рано заканчивается его жизнь. Он такой же как все, на самом деле он боится, хоть никогда в этом и не признается.
Несколько недель назад Мэри рассказала Фредди очень красивую сказку, про место, в которое он мог бы попасть, если бы согласился. Всё, что она описывала, очень похоже на рай, по крайней мере ему так казалось, потому что реальностью это определенно быть не может.
Фредди не верит ни в ад, ни в рай – ему это ни к чему, но он не может винить Мэри в том, что она пытается дать умирающему веру в невозможное. Именно поэтому Фредди только улыбается в ответ на забавное предложение подписать контракт, который даст ему возможность стать частью будущего.
– Если ты считаешь, что всё это выдумка, почему бы не согласиться, ты ведь ничего не теряешь? – говорит девушка, заглядывая, кажется в самую душу. Он не знает почему, но, похоже, для нее его согласие очень важно, и Фредди думает: «Почему бы и нет?»
– Хорошо, – Фредди смеётся, несмотря на то, что этот смех отдается в его груди глухой болью, он принимает правила игры. – Допустим, это правда, ну, всё что ты говоришь. Queen не может существовать без Брайана, Джона, Роджера. Какие у меня гарантии, что они там будут?
– Мое слово? – спрашивает Мэри немного кокетливо.
– Мы точно говорим не о рае? – вопросом на вопрос отвечает Фредди.
– Неважно, как это называется, главное, что там будете вы, – невооружённым глазом видно, что Мэри переживает, и Фреду больно оттого, что именно он заставляет её страдать, это уже не в первый раз, но в этот он уже точно не может ничего изменить.
– А что если Роджер и остальные не захотят подписывать контракт? – Фредди не знает, для чего спрашивает все эти глупости, но отчего-то ему очень хочется верить в этот сказочный мир.
– Он захочет. Если ты согласишься, я обещаю, что он будет там, как и все остальные.
– Хорошо, дорогуша, я подумаю, если это тебя успокоит, – мягко отвечает Фред, пытаясь сделать хоть что-то, чтобы его самому близкому другу стало хоть немного легче пережить всё это. Мэри благодарно улыбается в ответ.
Фредди собирается забыть об этом, в конце концов он не совсем дурак, чтобы реально верить в путешествия во времени, но отчего-то мысли об этом не оставляют его больше ни на минуту. Фредди кажется, что он просто отчаянный идиот, который слишком боится умирать, раз действительно ищет надежду в невозможном. Он говорит всем, что готов, но правда ли это на самом деле?
Еще несколькими неделями ранее.
Роджер больше не смотрит на него, лишь бросает украдкой взгляды из-под длинной чёлки, а после рассматривает свои руки или пол – всё что угодно, лишь бы не поднимать глаз. Но если уж Фредди удаётся встретиться взглядом с большими голубыми глазами, то это вгоняет в его сердце острый нож до самой рукоятки. У Роджера в глазах пустота, Роджер жив, но Фредди кажется, что тот как будто умер. Фредди не понимает, ведь это не Роджеру осталось не больше нескольких жалких недель! Фредди злится. Он хочет кричать как раньше, хочет разбить что-нибудь прямо о стену рядом с лохматой светловолосой головой, как делал это миллион раз до этого, он хочет, чтобы Роджер кричал в ответ, но тот теперь почти всегда молчит, а у Фредди нет сил, даже чтобы взять в руки не слишком-то тяжёлую чашку.
– Может быть, хватит этого, Роджер? – нервно бросает Фредди, пытаясь привстать в кровати.
– О чём ты? – тихо отзывается тот, упорно продолжая рассматривать пол. У Фредди от злости сводит зубы.
– Посмотри на меня, – шипит он, но Роджер так и не поднимает взгляда.
И это сводит с ума. Из последних сил Фредди скидывает на пол графин с водой и кричит, хотя уверен, что криком это не назовёшь.
– Посмотри на меня, чёрт возьми! Я не умер ещё, так почему ты ведёшь себя так, будто меня уже нет?!
И Роджера, кажется, срывает, он наконец-то поднимает на Фреда свои бездонные голубые глаза, и по его щекам катятся слёзы, одна за другой, тихо падая на светлые джинсы.
– Прости. Прости меня, Фредди. Я не знаю, что со мной, я должен быть сильным, но ничего не получается, ничего не выходит без тебя, – громче, чем того хотел, отвечает барабанщик и срывается с места, пересаживаясь ближе, зажимая совсем исхудавшее тело Фредди в своих объятиях.
Фредди нечасто приходится видеть Роджера таким. Несмотря на свою совсем уж женственную внешность, Роджер всегда дерзкий и наглый, он никогда не показывает свою слабость и, кажется, будто специально демонстрирует всему миру, какой он стойкий и всемогущий. Роджер Тейлор не плачет, но Фредди чувствует его слёзы на своём плече.
– Всё будет хорошо, дорогуша, – тихо шепчет Фред и мягко поглаживает друга по спутанным волосам. – Ну же, Лиззи, я пока что жив и буду жить так долго, как только смогу, обещаю.
Роджер успокаивается лишь спустя время, он так и не отпускает Фредди, а того с новой силой накрывает сожаление о той жизни, которую ему так и не суждено было прожить. Он мог бы признаться сейчас, сказать Роджеру правду, вылить на того все свои никчёмные чувства, сопровождающие его всю жизнь, но он не такой подлец, чтобы умереть, оставив Тейлора со всем этим одного. Фредди не хочет делать ситуацию ещё хуже, чем она уже есть.
Фредди жалеет, что нельзя повернуть время вспять и прожить жизнь правильно. Он не уверен, что стал бы что-то менять между ним и Роджером. Но точно знает, что свой образ жизни, который привёл его к тому, к чему он, собственно, привёл, он бы поменял. Роджер сломлен, и это его, Фредди, вина. Именно в этот момент он и вспоминает слова Мэри, пусть они и кажутся всё ещё полным бредом. И хоть он обещал ей не рассказывать никому о том, что узнал, он всё же спрашивает, просто стараясь быть не слишком очевидным:
– Скажи, Роджер, ты бы смог поверить в сказку, ради того, чтобы мы все снова были вместе? – осторожно интересуется Фредди и не может сдержать счастливой улыбки, когда уголки губ Роджера едва заметно приподнимаются.
– Легко, – отвечает Роджер. – Я бы поверил во все что угодно ради второго шанса.
Так легко ответить без всяких вопросов и сомнений – в этом весь Роджер. У Фредди мелькает мысль, что ему стоит поучиться у этого парня.
Они всегда думали одинаково, и назойливый романтический голосок в голове Фредди постоянно кричал, да и сейчас кричит: «Это судьба, вы созданы друг для друга!» Вот только Роджер точно никогда так не считал.
– Значит, я могу рассчитывать, что ты согласишься, если тебя пригласят в сказку?
Роджер улыбается шире, и в голубых глазах наконец-то появляется давно исчезнувший блеск.
– Ты ведь знаешь, Фредди, с тобой я согласился бы отправиться хоть куда.
Фредди смеётся, пока кашель не рушит всю идиллию, Роджер обеспокоенно смотрит на него, трясущимися руками удерживая Меркьюри за плечи.
– Фред, ты как? Мне позвать врача?
Фредди отрицательно качает головой. Он сам лично прогнал всех из комнаты, потому что хотел побыть с Роджером наедине. Врач ему уже точно не поможет, но Роджеру не обязательно об этом знать.
– Помнишь, как Тупп высыпал свою травку в банку из-под чая и куда-то свалил, а я, не зная этого, выпил целую чашку, решив, что это тот чай с жасмином для хиппи? – откашлявшись, говорит Фредди. Он не хочет думать о плохом, только не сейчас, и не с Роджером.
– Помню, когда мы вернулись домой, ты такой весёлый был, всем в любви признавался, – Роджер снова улыбается, и у Фредди отлегает от сердца.
За час до ухода Мэри.
– Я согласен, – Мэри не нужно уточнять ничего, девушка только улыбается и достает из сумочки странную плоскую пластиковую штуку – Фредди раньше не видел таких.
– Подпиши тут, – просит девушка и протягивает ему что-то похожее на ручку. Фредди улыбается, ставя свою подпись на светящемся экране из стекла. Конечно же, он не верит в чудеса, но Мэри счастливо улыбается, а это значит, что он поступает правильно.
– Ты должен выпить это, когда время придёт, – говорит она и прячет ему под подушку небольшую коробочку.
– И как я узнаю, когда оно пришло? – разумом Фредди понимает, что ему осталось недолго, но он обещал Роджеру бороться, а это он умеет.
– Я буду рядом, когда оно придёт, – отвечает Мэри и мягко берёт его за руку. Фредди чувствует себя немного легче.
Сейчас.
Фреду хочется спать, но его ни на секунду не оставляет чувство, что стоит закрыть глаза – и больше он не проснётся никогда. Он пытается сконцентрироваться хоть на чём-то: на шуме внизу, голосах – пытается услышать один, самый важный сейчас, на пейзаже за окном, хотя зрение в последнее время серьёзно подводит его – болезнь отняла у него и это. Но ничего не помогает, тьма медленно окутывает его. Фредди чувствует себя очень усталым, а голова отказывается соображать, сознание туманится. Он безумно хочет прикрыть глаза всего на пару секунд, ведь Роджер скоро будет тут, а он обязан дождаться. Он почти отключается от реальности, когда дверь резко распахивается и в комнату буквально влетает Мэри.
– Ты должен выпить таблетку, Фредди, – обеспокоенно бросает она и быстрыми, почти трясущимися руками вытаскивает коробку из-под подушки, доставая продолговатую маленькую капсулу. У Фредди всё плывёт перед глазами, у него с трудом получается произнести всего пару слов:
– Я должен дождаться Роджера, – но Мэри только поджимает губы и с сожалением качает головой.
– Он не успеет, Фредди, – с этими словами она буквально засовывает таблетку ему в рот, с силой разжимая губы. Он позволяет ей это – сопротивляться нет сил, как и соображать. Он послушно делает глоток из поднесенного стакана.
– Вот и все, теперь все будет хорошо, – говорит Мэри, но голос ее звучит издалека, а лицо размыто, словно мокрая палитра красок на холсте.
Фредди понятия не имеет, на что он согласился. В короткие секунды перед темнотой, когда он уже ничего не видит перед собой, наступает момент яркого осознания. Это похоже на вспышку в голове: на миг все мысли становятся четкими и ясными, а прошедшие события видятся совсем под другим углом. Впервые его посещает мысль о том, что Мэри вполне могла всё это подстроить, и возможно он зря ей поверил, но он не успевает как следует обдумать это все – короткий момент ясности исчезает так же быстро, как и появился. Вот он, конец. Единственное, о чём жалеет Фредди, что он так и не попрощался с тем, кто был дороже всех.
Ночью ветер усиливается почти до штормового, завывая так, что стекла дрожат. В доме не слышно никакого движения, а в комнате Фредди громко тикают часы на стене, бьют по чувствительным барабанным перепонкам. Пол стоит неподвижно, рядом с кроватью, и его фигура, тонущая в полумраке, выглядит зловеще – так кажется Мэри.
– Ты уверена, что они не заметят подмены? – спрашивает Пол, разглядывая тело, лежащее поверх покрывала и полностью переодетое для похорон. – Не хочу, чтобы получилось, как в тот раз.
– Они не поймут, что видят, – отвечает Мэри. – Я бы на твоем месте больше волновалась о том, чтобы Фредди не заметил тебя там.
В глазах Пола что-то мелькает, в полумраке сложно разглядеть все эмоции, но Мэри и так знает, что там. Они оба просто делают свою работу, но от этого не легче. Со временем только тяжелее. Они оба, по меркам обычных людей, – чудовища, но, в отличии от Мэри, Пол свято верит в то, что делает мир лучше. Мэри сомневается. Тем не менее они здесь, и их работа как сопровождающих – проследить, чтобы все прошло гладко.
За окном мелькает свет, белым скользящим лучом он мягко выхватывает часть комнаты на несколько секунд, взрывая серое пространство красками обоев на стене. Вдалеке слышится гром.
– Вот и все, – говорит Мэри и слабо улыбается, губы дрожат, а сердце сжимается не то от радости, не то от страха. Ей не впервой, но все равно так же страшно жить чужой жизнью, как и раньше.
====== Friends Will Be Friends ======
Сознание возвращается медленно, наплывами, словно морские волны на берег. Фред не может точно сказать, в какой момент он начинает осознавать себя лежащим на чем-то очень удобном. Не может сказать, в какой момент вдруг понимает, что каждый вздох больше не приносит боли, это так естественно – дышать – что он не замечает легкости в теле до последнего. А когда замечает, то его глаза непроизвольно распахиваются от удивления.
Первое, что он видит, это собственное отражение на высоком, выгнутом словно купол, зеркальном потолке. Комната совершенно пуста, здесь лишь он, лежащий на кровати, больше напоминающей стоматологическое кресло или больничную койку – у Фредди нет времени присматриваться, так как его отражение на потолке внезапно увеличивается. Он вздрагивает от неожиданности, и сердце делает испуганный кульбит – на миг кажется, что потолок падает на него.
– Добро пожаловать в Рай, Фредди, – произносит приятный женский голос, слишком громкий для того, чтобы говорил человек. Он заполняет всё пространство вокруг и гулко отбивается от стен. Несмотря на свою растерянность, он сразу же понимает, что это какая-то запись. Запись очень высокого качества – невольно отмечает он, не улавливая своим идеальным слухом никаких недочетов.
– Какие обои тебе больше нравятся? Летний зной? Галактика Пегас? Осень на Тарманоне? – спрашивает невидимка, и, словно по ее команде, стены и потолок исчезают за вполне себе реалистичными видами на природу и космос. Фредди словно находится внутри огромного телевизора – так ему кажется. Наконец мелькание бесконечных картинок пропадает, и все останавливается на каком-то тропическом пейзаже, а где-то под потолком начинают петь и кричать неизвестные Фредди птицы. Он зажмуривает глаза и мотает головой. Все это слишком для человека, который вроде как умер, а теперь вроде как воскрес. Неизвестно где, между прочим. Или, может быть, всё это лишь бред его умирающего мозга? Он пока что не уверен до конца.
– Значит, оставим как было, – говорит голос, и комната снова становится молочно-белой, с его отражением на потолке.
– Где я? – спрашивает он. Глупый вопрос, если учесть, что ему только что сказали, что он в раю. Вот только Фредди не верит в рай, да и отличить галлюцинации от реальности может без особого труда. Он ощущает себя абсолютно реальным, и осознание этого наконец-то обрушивается на него как снег на голову. Он жив, он на хрен жив, и ему больше не больно!
Отражение на потолке смотрит на него удивленными и растерянными глазами, глазами прежнего Фредди – ясными и молодыми. Он совершенно, невозможно, невероятно молод. По внешнему виду точный возраст трудно определить, но он решает, что был таким примерно лет в двадцать пять. Он одет в белые свободные брюки, рубашку и тапочки, но даже они не могут скрыть пропорции его помолодевшей фигуры.
Все, как и обещала Мэри.
– Ты находишься в медблоке, заключительная стадия генетического преобразования завершилась успешно. Ты полностью здоров и готов функционировать, – отвечает голос.
– Отлично, а ты кто? – спрашивает Фредди, не поняв ни слова, и осторожно садится, недоверчиво ощупывая себя руками. – Могу я увидеть тебя?
– Конечно, – говорит таинственная незнакомка, и в следующее мгновение Фредди снова чуть не подпрыгивает от неожиданности: прямо перед ним, словно из воздуха, появляется полупрозрачная девушка, одетая в облегающий костюм. У нее короткие светлые волосы и очень симпатичное лицо. Фредди нужно пару секунд, чтобы понять, что это просто изображение в воздухе. Он видел нечто похожее в фантастических фильмах, на которые так любил таскать его Роджер.
– Меня зовут Вайнона, я искусственный интеллект корпорации РАЙ, и я буду помогать тебе осваиваться на новом месте, так что со всеми вопросами можешь обращаться ко мне.
– Корпорация РАЙ? – тупо переспрашивает Фредди, хотя в голове у него уже мысли совсем о другом.
– Наша корпорация одна из самых преуспевающих и успешных среди… – начинает объяснять Вайнона, но Фред не слушает.
На него вдруг накатывает осознание, что все это правда – то, что говорила Мэри, пусть и поверить в это сложно, а значит, где-то здесь должны быть все его друзья, его группа и… Роджер. От эмоций, которые затапливают его, у Фредди кружится голова. Он думал, что больше никогда не увидит никого из них, он был уверен, что закрывает глаза навсегда, и теперь едва ли может сдерживать поток эмоций, накрывающий его с головой.
– Я должен… должен увидеть их, моих друзей… – перебивает он монолог ИИ.
– Ритм твоего сердца приблизился к недопустимой отметке, я вынуждена вызвать доктора, – отвечает Вайнона и пропадает.
Фредди на миг остается один, взбудораженный своими мыслями, он почти готов бежать из комнаты на поиски своих друзей, вот если бы только знать, где тут дверь. Однако одиночество его длится недолго. В стене напротив появляется желанный проем, и в комнату входит молодой мужчина в светлом костюме. Фредди каким-то шестым чувством понимает, что это вышеупомянутый доктор.
– Так-так, что тут у нас? – жизнерадостно спрашивает мужчина, подходя ближе. – Я просил Вайнону сообщить мне, как только вы проснетесь, но она, как всегда, делает все по-своему. Меня зовут доктор Отто. Можно просто Отто, на ближайшее время я ваш личный лечащий врач, – представляется мужчина и протягивает руку для рукопожатия.
Фредди автоматически жмет чужие пальцы, отмечая необычный желтоватый цвет глаз доктора. Отто почему-то сразу вызывает симпатию, это чисто интуитивное, а Фредди привык доверять своему внутреннему голосу.
Он почти в ступоре наблюдает, как мужчина взмахивает рукой – и перед ним прямо в воздухе появляется светящееся голубоватое изображение экрана с какими-то буквами и линиями. Доктор тыкает пальцами в это изображение и пролистывает страницы, отыскивая что-то одному ему понятное. На миг у Фредди снова появляются сомнения в том, что он жив и что это все не галлюцинации умирающего мозга.
– Я жив или умер? – на всякий случай спрашивает он.
Должно быть, вид у него смешной, потому что Отто улыбается, едва сдерживаясь в рамках приличий.
– Вы живы, – еще один взмах рукой, и Отто просит Фредди повернуться, указывая назад. И когда Фредди поворачивается, то рад, что все еще сидит. Стена позади него, как и часть потолка, словно растворились в воздухе, и он видит перед собой город, тонущий в голубоватой дымке. Сейчас, судя по всему, раннее утро, так как теплый оранжевый свет восходящего солнца окрашивает верхушки высоченных небоскребов, сделанных, видимо, из стекла – так сильно они сверкают на свету. На фоне ярко-голубого, без единого облачка неба, кое-где переходящего в фиолетовые оттенки, эти здания с горящими словно свечи макушками, смотрятся потрясающе красиво.
Город тянется насколько хватает глаз, и у Фредди замирает сердце оттого, на какой высоте они сейчас находятся. Он не узнает ничего, он не может понять даже, в каком хотя бы городе находится. Он вообще сомневается, что такое возможно.
– Вы в 2518-м, Фредди, – мягко говорит доктор.
– Это зеркало? Или видео? Или я вижу настоящий город? – спрашивает Фредди, совсем запутавшись в происходящем.
– Это настоящий город. Однако тут есть функции и видео, и даже зеркала. Вы со временем научитесь этим пользоваться.
Фредди с трудом отводит взгляд от «окна» и спрашивает то, что волнует его больше всего:
– Мэри обещала, что мои друзья, моя группа, тоже будут здесь. Они тут?
– Наша корпорация не обманывает и дорожит своими клиентами. Ваши друзья тут, сейчас они, как и вы, приходят в себя. Скоро я провожу вас к ним. Какое-то время вы все будете жить под присмотром наших специалистов, они помогут вам освоиться на новом месте, в новом мире. А затем мы будем ждать от вас исполнения подписанного контракта.
– У нас будут нормальные комнаты? – спрашивает Фредди, при мысли, что ему придется спать и жить в этой пустынной капсуле, становится неуютно. Кроме того, он вдруг понимает, что, когда подписывал контракт, особо не вникал в детали, так как не верил, что все это может оказаться правдой.
– И могу я почитать тот контракт заново? – просит он.
– Конечно, – кивает Отто, он ничуть не удивлен. – Вам просто нужно попросить Вайнону, она предоставит всю доступную информацию.
На самом деле, не будь Фредди так сильно удивлен и сбит с толку происходящим, он бы засыпал доктора вопросами. Но на данный конкретный момент он даже не может решить, чего ему хочется больше: поспешить к своим друзьям, закурить или бежать к зеркалу и любоваться своим обновленным отражением.
За него решает Отто. Доктор еще раз выдвигает странный экран из воздуха, чтобы заново проверить его показатели, попутно задавая ничего не значащие вопросы, в процессе которых выясняется, что Фредди хочет есть. Вайнона показывает ему уборную, где он может переодеться и умыться. Зеркал в комнате нет, как и привычных вентилей в душевой. Фредди приходится прямо в процессе учиться пользоваться новой техникой, и это немного раздражает. Ему кажется, что он никогда не привыкнет ко всему этому, настолько не комфортно он себя чувствует.
Его напрягает, что все время надо говорить, если тебе что-то надо, словно он совсем беспомощный и не может обслужить себя сам. Однако когда Вайнона «радует» его новостью, что в его голову вживлен какой-то чип и он сможет вскоре научиться управлять техникой без слов, Фредди хочется сделать себе трепанацию черепа или, как минимум, побриться налысо. Пару минут, глядя на свое отражение в голограмме, висящей перед ним прямо в воздухе, он всерьез раздумывает над этим. Он категорически против того, чтобы в его голове торчал какой-то механизм, но Вайнона уверяет, что без этого он не будет подключен к коммуникациям и не сможет нормально жить в этом мире, чип якобы выполняет массу полезных функций, о которых Фредди еще даже не догадывается, и что ему обязательно понравится все это. Со временем.
Фредди не верит и трагически смотрит на себя в отражении в полный рост. Костюм по местной моде, больше похожий на комбинезон, нежно-голубого цвета, совершенно ему не идет, по крайней мере, ему так кажется. Курить хочется еще сильнее. Вайнона говорит, что это вредно.
– Мне нужны сигареты, – требует Фредди, едва явившись из уборной и заметив Отто, стоящего, как всегда, перед панелью и тыкающего пальцами в воздух.
– Зачем портить себе здоровье и голосовые связки? – раздается голос Вайноны.
Отто лишь качает головой и отвечает:
– Вам нужно быть с ней более настойчивым, иначе она совсем обнаглеет и посадит вас на жесткую диету. Вайнона, дай человеку сигареты!
– На диету из протеина! Ты видишь, какой он худющий? – спрашивает Вайнона, игнорируя приказ доктора, но тот лишь поднимает бровь, не отрываясь от своей консоли.
– Ладно, – соглашается она, и Фредди слышит нотки раздражения в голосе.
Рядом с Фредди, прямо из воздуха, появляется продолговатый пластмассовый предмет, разукрашенный всеми цветами радуги. Предмет зависает на уровне его груди, и Фредди тупо смотрит на него, пока Отто не говорит, чтобы ИИ показала, как этим пользоваться.
– Я еще лично должна толкать наших пациентов к самоубийству?! – возмущается Вайнона.
– Не делай вид, что тебе это впервой! – парирует Отто. – Я имею в виду, покажи, как пользоваться сигаретами, – поясняет доктор оторопевшему Фредди.
Коробочка перед Фредди раскрывается сама по себе, оттуда вынимается продолговатый пластмассовый фильтр с кнопочками. Пользоваться на самом деле этой штукой очень легко, вот только это на хрен совсем не похоже на сигареты. Фредди затягивается, но дыма нет, даже запах какой-то до омерзения стерильный и безвкусный. Ему хочется разбить это пыточное приспособление для курильщиков о стену, и он сдерживается из последних сил. Отто с интересом наблюдает за ним.
– Курить на голодный желудок, кстати, еще вреднее, – услужливо сообщает ИИ.
Очень скоро, буквально пока они идут на встречу с его группой, Фредди понимает, насколько тяжело ему будет адаптироваться в новом мире. Отто уверяет, что его тяга к курению чисто психологическая, так как его организм сейчас совершенно чист от никотина, и что он скоро привыкнет к новым сигаретам. Фредди уже боится спросить, есть ли тут алкоголь, или его заменила газировка. А выпить бокальчик сухого очень хочется, чтобы немного снять напряжение – слишком много всего навалилось на него за столь короткое время.
Они идут, вернее, едут по длинному коридору, стоя на светящейся передвижной дорожке. Дорожка почти сливается с полом, и если бы не яркая разметка, ее можно и не заметить. Фредди стоит, положив руку на стену, и его пальцы скользят по идеально гладкой прохладной поверхности. Он не может понять, стекло это или пластмасса, он бы не удивился, если б оказалось, что ни то и ни другое. Под тонким прозрачным слоем на стене то тут то там неоновым светом вспыхивают надписи и изображения, половина которых ему непонятна.
Люди за все время пути попадаются им довольно часто. Мужчины и женщины – все они, как и Отто, ухоженные и лоснящиеся, одетые в выглаженные белые костюмы, и вид у них до того презентабельный и деловой, что Фредди невольно чувствует себя замарашкой на их фоне в своем смешном комбинезоне. Они смотрят на него вскользь, словно не знают, кто он такой, и автографа просить явно не собираются. Это и хорошо и плохо одновременно. Плохо, потому что его самооценка сегодня хромает на обе ноги и ему не помешает немного признания и любви фанатов (кстати остались ли они еще в 2518-то?), а хорошо, потому что узнай они его в этом нежно-голубом безобразии, она бы понизилась еще на пару пунктов.
Весь путь занимает минут пять, они сворачивают два раза, переходят на другую дорожку, и, наконец, оказываются перед раздвижными дверьми. Двери плотно закрыты, и за их лоснящимся покрытием совершенно невозможно разглядеть что внутри, но Фредди и так знает. И он нервничает. Он боится.
– Мы можем отложить вашу встречу, если что-то не так, – говорит Отто.
Фредди отрицательно качает головой. Он не может откладывать, не имеет права. И пусть у него дрожат поджилки и внутри себя он истерит как кисейная барышня, он должен увидеть их всех, чтобы окончательно убедиться, что это не сон. Должен сжать каждого из них в объятиях, почувствовать тепло живого тела, чтобы точно увериться, что это не очередная голограмма или фальшивка хитрожопых из 2518-го.
– Открывай, – говорит он.
Когда двери разъезжаются в разные стороны, Фредди делает шаг вперед и оказывается в небольшом коридорчике, который поражает его своим видом до глубины души – это, несомненно, еще один шок для него. Под ногами у него старый потертый паркет, который скрипит от каждого шага, винтажные тёмно-бордовые обои на стенах, старомодная арка, открывающая вид на просторную комнату, чем-то напоминающую его гостиную в старой квартире, непримечательная мебель. И даже запах, ни с чем не сравнимый запах старого дома, старого дерева, краски и пыльных тканей точь-в-точь такой же, как у него дома. Все это так привычно для него, все это такое родное, а переход от фантастического будущего к старому доброму прошлому настолько резок, что Фредди почти теряет связь с реальностью. Он настолько растерян, что даже забывает, зачем он здесь, пока его не приводит в себя громкий голос Брайана. У Фредди разом вышибает весь воздух из лёгких, когда он слышит гитариста.
– Групповой психоз? Ты ничего поумней придумать не мог? Это так же маловероятно, например, как…
– Как хреново перемещение во времени, Брайан! – как всегда чрезмерно эмоционально кричит Роджер, переходя на фальцет.
