сообщить о нарушении
Текущая страница: 52 (всего у книги 54 страниц)
Лия умирала от беспокойства и то и дело выглядывала в окно — не покажется ли у ворот знакомая машина. Холодный пронизывающий ветер гнал позёмку, а снежинки, которые всего час назад крупными хлопьями мягко падали вниз, устилая белым ковром недавно расчищенные дорожки, вдруг превратились в злые колючие льдинки, кружащиеся в бешеном танце метели.
Наконец он вернулся: холодный, чужой, запорошенный снегом, блестевшим на ресницах. Даже не взглянув в её сторону, он почти бегом поднялся вверх по лестнице. Хлопнула дверь мастерской: девушка почему-то всегда отличала от других этот стук…
Здесь что-то неуловимо изменилось. Дэн не находил вещей на привычных местах, а хуже всего — пропала всегда стоявшая под натюрмортным столом бутылка коньяка. Она отыскалась на полке, где раньше можно было пальцем делать пометки на толстом слое пыли. Сейчас здесь царила нехарактерная чистота. Художник скрутил пробку, налил янтарный напиток в бокал и тяжело опустился на стул.
Он провел ладонью по лицу, вытирая влажные капли от растаявших снежинок и уставился в одну точку. Отец Коры прав. Тысячу раз прав. После того, что произошло, он не имеет права наслаждаться жизнью. Острое чувство вины вновь захлестнуло его с головой.
Макс всегда говорил: «Ты превратил себя в труп, разве Кора обрадовалась бы, увидев тебя таким? Открой глаза, слепец, посмотри вокруг…»
Открыл. Посмотрел. И как же теперь больно. Она рядом, тёплая, живая, восхитительная… Лия. Он должен её уберечь — в первую очередь от себя самого. Он проклят. Не подпускать её к себе — единственный выход.
Злобный призрак из прошлого явился не случайно — это предупреждение для того, кто посмел забыться. Обещания, данные мертвым, следует выполнять. Дэн никогда не считал себя суеверным, но сейчас почти физически ощущал липкий, обволакивающий страх. Всё повторится, всё снова будет так же, этого не изменить. Его руки в крови, он обречён нести смерть тем, кого любит. Он должен её отпустить, должен, как бы тяжело это ни было.
Измученный тяжелыми мыслями художник стиснул зубы и так сжал бокал, что едва не раздавил его.
— Я понимаю, как вам больно, — произнёс где-то за спиной тихий и такой бесконечно родной голос.
Дэн резко обернулся. Лия стояла и смотрела на него, прижав руки к груди. Какие же у неё глаза, сколько в них жалости, участия и… любви. Он вдруг остро, до кристальной ясности осознал, что если она останется возле него ещё хотя бы на пару минут, он уже ничего не сможет с собой сделать. С этим надо покончить разом, одним махом — иначе ему просто недостанет сил.
— Убирайтесь! Я вас в дом впустил, так какого чёрта ещё в душу лезть! Вон отсюда! — яростно выкрикнул он и с силой запустил бокал в стену. Осколки со звоном брызнули во все стороны у неё над головой.
— Что? — беспомощно выдохнула Лия, но Дэн уже отвернулся, закрыв глаза, и почти ничего не слышал от отдающегося в ушах гулкого биения собственного сердца.
— Вы… как же… я думала, что … а вы… — каждое её слово ранило ему сердце, слёзы в голосе любимой причиняли физическую боль. Больше всего на свете он хотел сейчас броситься перед ней на колени и просить прощения, но это было невозможно…
Хватит! Это невыносимо! Она немедленно уезжает отсюда. Пусть остается один со своими воспоминаниями, со своей невестой, а она здесь больше ни при чём! Лия заливалась горючими слезами, кое-как упихивая вещи в сумку. Руки дрожали настолько, что она еле справилась с застёжками на ботинках и куртке.
Сбежав со ступенек крыльца, она невольно оглянулась назад. А вдруг?.. Но нет, в доме царила какая-то особенная гнетущая тишина. Девушка поспешила к гаражу. Ветер тут же безжалостно стирал её следы, занося их белым крупчатым снегом. Он бил ей прямо в лицо и, смешиваясь со слезами, больно морозил щёки.
— Лия, ты чего? — удивленно спросил Тед, перестав раскладывать по местам инструменты, и вытер руки тряпкой. — Дверь закрой, а то дует.
Девушка промолчала, крепко сжав губы. Она села за руль, завела мотор и открыла ворота гаража, нажав кнопку на валяющемся на приборной панели пульте.
— Ты куда собралась на ночь глядя, да еще в такую погоду? — крикнул ей вслед парень, но красный Фольксваген уже покатил к воротам, надежно прячась за плотной завесой снегопада.
***
За спиной хлопнула дверь. Ривенхарт уронил голову на руки. Так лучше, так будет лучше для них обоих. Отец Коры прав — он проклят, он не может принести ничего, кроме смерти и разрушения тем, кого любит.
Обещание, данное им когда-то, теперь висело на шее неподъёмным грузом. Сдержать его — значит, признать, что он и сам уже давно мёртв. Не сдержать — значит, предать свою клятву и навлечь несчастье на ту, кого хочется уберечь любой ценой и кого он уже заставил плакать слишком часто. Он не видел выхода.
Тяжесть стала физически ощутимой, давящей, душащей. Он встал и, подойдя к окну, рванул на себя одну створку. Стекло жалобно звякнуло, и в мастерскую ворвался холодный ветер. Снег тут же рассыпался по подоконнику и полу, не думая таять. От очередного порыва приподнялись и тревожно зашелестели листы бумаги на столе.
Собственное отражение в стекле показалось Дэну жутким. Он и правда походил на мертвеца, которого за грехи не пустили ни в рай, ни в ад, и теперь он обречён вечно скитаться, не находя покоя. Горло сдавило спазмом, и он ощутил, что задыхается, точнее — уже давно разучился дышать. Ривенхарт глухо застонал и схватился за воротник рубашки.
За окном бушевала метель, змеясь и свиваясь в спирали, бросая в окна горсти холодных колких крупинок. Дэн тяжело опёрся о раму, неотрывно смотря на несущийся по ветру снег. Хаос отражений в стекле, — его собственное лицо, отсветы лампы, тени деревьев, белые полосы вьюги, — внезапно сложился в образ. Девушка, сотканная из снега и темноты, шла по садовой дорожке, не касаясь ногами земли. Лицо её безмятежно сияло, а короткие тёмные волосы не двигались на ветру. Она остановилась и протянула к нему руки.
— Кора, — прошептал он. — Прости. Я не могу больше… не могу с собой бороться. Я люблю её. Прости… так получилось.
Снежный призрак поднял голову, словно услышав его слова. Дэн видел всё до мельчайших деталей — лицо девушки озарила спокойная улыбка, она кивнула, прикрыла глаза и поднесла к губам сложенные лодочкой ладони. В следующий миг из них вспорхнула, расправив крылья, большая белая птица и ринулась прямо к нему, разбившись о стекло мириадом сверкающих снежинок.
Дэн отпрянул от окна. Видение исчезло, не оставив никаких следов. Почти никаких. В его руке, которая до сих пор судорожно сжимала воротник, остался маленький плоский камушек на невесть как развязавшемся шнурке.
***
Дворники не справлялись. Снег летел навстречу, залепляя лобовое стекло и рассеивая бесполезный свет фар. Смутные силуэты деревьев внезапно возникали из клубящейся белым мглы и тут же исчезали в ней. Дэн вёл машину наугад, примерно держась середины заснеженной дороги.
Кора отпустила его. Он знал это, чувствовал всем сердцем. Что бы ни говорил её отец — Дэн теперь наверняка знал, что она не держит на него зла. Теперь его проклятье разрушено.
Сбывшийся сон. Он всё-таки сам прогнал её. Станислав, который зачем-то открыл ей ворота — он что, совсем с ума сошёл?! Лицо Теда, когда хозяин примчался в гараж и стал требовать ключи от машины. Эта метель, которая становится всё сильнее и сильнее.
Он должен догнать её. Должен. Остальное неважно. Теперь, когда он чувствовал себя… свободным? живым? — он вернёт её, чего бы ему это ни стоило. Быстрее, ещё быстрее, в этот раз опоздать никак нельзя.
Пару раз ему казалось, что он видит фары маленькой машины где-то впереди, и Дэн практически до упора давил на газ. Снег летел из-под колёс, автомобиль заносило, но ему было всё равно. Лишь бы быстрее, лишь бы успеть…
Всё случилось очень быстро. Крутой поворот дороги, машину в снегу повело и она неловко, боком слетела в сторону. Впереди из ниоткуда возник тёмный ствол дерева. Как в замедленной съёмке смялся гармошкой капот, грибами одна за другой вздулись подушки безопасности.
Дэн не почувствовал удара — только мельком успел удивиться, почему он не пристёгнут. Боль — где-то очень далеко, не его, чужая. И темнота…
Комментарий к Глава 134.
Второй ключевой момент, указанный в заявке, выполнен. :)
========== Глава 135. ==========
Первое время Лия втайне ждала, что Дэн всё-таки одумается и разыщет её, но с каждым днём надежда потихоньку таяла и таяла, пока, наконец, совсем не угасла. Девушка окончательно смирилась с тем, что она ему, видимо, не нужна. Расплатившись за гостиничный номер, она села в машину, ещё раз перечитала письмо Сержа и решительно повернула ключ в замке зажигания. Пусть будет так. В конце концов, это самое разумное решение...
Лия сидела на кровати в своей роскошной просторной спальне, так не похожей на маленькую комнатку в старинном особняке, и смотрела на картину на стене. Солнце всё также отражалось в окнах деревенского дома, яркие цветы не собирались терять свои лепестки, тускло поблёскивал на двери молоточек в виде лошадиной головы — но эта на первый взгляд безмятежная красота больше не доставляла ей никакой радости.
Почему-то Лия не могла даже разозлиться: все её чувства вытеснила горькая обида. Не на него, на себя — за то, что позволила себе так жестоко обмануться. Но когда он так смотрел на неё… как было не поверить его колдовским зелёным глазам, таким ласковым и тёплым?
Она еще раз взглянула на нарисованный дом. Сколько же беспросветных, наполненных болью и отчаяньем дней он провёл в нём, думая о смерти? Дэн. Бедный, любимый… и потерянный для неё навсегда.
— Что с тобой, Лия? — Серж стоял в дверях и вопросительно смотрел на поникшую невесту. — Не нравится ни одно платье? Я же не ограничиваю тебя в сумме, выбирай любое. На свадьбе будет куча репортёров, я хочу, чтобы ты блистала. Мои конкуренты непременно должны облезть от зависти. И перестань, наконец, хандрить, — он примостился рядом и обнял девушку за плечи.
«Ничего… почему я больше ничего не чувствую?» — растерянно думала она. Подготовка к свадьбе превратилась для неё в тягостную обязанность. Лия вяло тыкала в первые попавшиеся образцы приглашений и цветочных композиций, словно это никак её не касалось.
Почему у неё на душе такая пугающая холодная пустота? Ведь всё так же, как было раньше. Заботливый мужчина, походы по модным магазинам и салонам красоты, удобный красивый дом, одежда и украшения, даже маленький фарфоровый зайчик, которого девушка упрямо поставила на тумбочку… Свадьба. Но почему-то с первого дня возвращения к Сержу окружающая действительность казалась ей ненастоящей, пустой фальшивкой, картонными декорациями в пьесе, где её зачем-то заставляют исполнять главную роль.
Она ловила себя на том, что постоянно сравнивает двух мужчин, и каждый раз — не в пользу своего жениха. Дэну плевать на репортёров. Ему всё равно, завидуют ему или нет. И у него такие глаза… не блекло-серые, а этого удивительного глубокого зелёного цвета, они притягивают к себе, в них хочется утонуть, потеряться навсегда. Те самые глаза, которые снятся ей ночами.
Она отстранённо удивлялась сама себе — когда-то ей было так хорошо с Сержем. Или она сама так думала? Сейчас она чувствовала только усталость и слабое раздражение. Он такой… такой правильный. Сдержанный. Расчётливый. Скучный. В том числе и в постели — она не могла сказать, что ей с ним было плохо. Но как же эти ощущения были далеки от того, что она испытывала от одного только поцелуя Дэна… когда её тело каждой клеточкой отзывалось на его прикосновения, когда сердце то сумасшедше билось, то сладко замирало в груди, и кружилась голова, и земля уходила из-под ног.
Сейчас всё казалось ей каким-то плоским, серым, будто подёрнутым пылью. Она чувствовала себя опустошённой, неспособной больше испытывать радость. Всё происходило как будто не с ней, события проходили сквозь неё, как вода, не оставляя никаких следов в её душе. Сидящий рядом мужчина не вызывал никаких эмоций.
— Вот что, — заявил жених, — я знаю, как тебя развеселить. Давай-ка прокатимся на FIAC*. Купишь себе какую-нибудь дребедень.
Раньше, услышав такое предложение, Лия уже радостно повисла бы у любовника на шее, а тут лишь равнодушно пожала плечами.
— Давай.
Она согласилась в надежде, что хотя бы это поможет ей отвлечься, но в этот раз поездка не доставила ей никакого удовольствия. Лия равнодушно походила по залам, пробежала глазами по экспонатам, ни один из которых не остался у неё в памяти, и присела в одно из мягких оранжевых кресел в зоне отдыха. Неподалеку возвышался фантастический арт-объект, напоминающий не то сверкающее дерево со свисающими длинными ветвями, не то замёрзший фонтан. Его хрустальные струи, словно вмиг застыли, низвергаясь ледяным водопадом из переливающихся всеми цветами радуги тысяч кристаллов. Лие даже не пришло в голову поинтересоваться ни автором, ни концепцией произведения: она чувствовала глухое разочарование, будто бы бессознательно искала в залах что-то — и не нашла.
— Уже устала? — Серж вальяжно развалился в соседнем кресле и вытянул ноги. — Пойдём в ресторан? Я не умею, как ты, питаться только духовной пищей.
— Да, наверное… — рассеянно отозвалась Лия. Есть ей совершенно не хотелось.
— Вот и отлично, — любовник наклонился и завязал шнурок на ботинке. — Надо же! Хорошо, что заметил. Как я до сих пор где-нибудь тут не растянулся — понятия не имею.
Он давно чувствовал, что с Лией что-то не так. Она почти не улыбалась, была холодна в постели и часто уходила в себя. Серж делал все, чтобы его девочка забыла о времени, проведенном в доме этого никчемного мазилы, и старательно обходил эту тему, хотя и скрипел зубами от ревности.
Совсем рядом с парочкой, побросав объемные рюкзаки на пол, уселись две оживлённо болтающие экстравагантные дамочки.
— Да, как-то бедненько в этот раз, — щебетала одна, одетая в короткое черное платье-футляр, ярко-желтые колготки и бежевые кеды со шнурками с тон колготам, — посмотреть буквально не на что. Самых интересных работ нет. Как же жаль, что Ривенхарт разбился! Такой талантливый.
Свет померк у Лии перед глазами, и резко закружилась голова. Вцепившись в подлокотник, она обернулась к говорившей и, с трудом произнося слова, переспросила:
— Простите, вы сказали — Ривенхарт? А что с ним случилось?
Дамочки удивленно воззрились на нее с видом «ну как же можно такого не знать?».
— Он в прошлом месяце попал в автокатастрофу, и больше никто ничего о нём не слышал. Впрочем, его личная жизнь — всегда тайна за семью печатями. Удивляюсь, как этот-то факт просочился. Может, он вообще уже умер. Хотя о таком, скорее всего, сообщили бы.
Её окатил холодный ужас. «Нет! Пожалуйста, Дэн!» — отчаянно кричало всё внутри. Значит, пока она сидела и ждала, и думала, почему же он её не ищет… он в это время…
Она быстро взглянула на Сержа, сидевшего вполоборота и, судя по всему, звонившего в ресторан, чтобы заказать столик, еле слышно шепнула:
— Прости, — выскочила из зала и, подобрав длинное платье, со всех ног побежала ловить такси.
Вполне довольный собой бизнесмен обернулся и непонимающе уставился в пустое кресло, в котором только что сидела Лия.
— Простите, а где..? — удивленно спросил он продолжающую трещать между собой парочку, ткнув пальцем в подлокотник Лииного кресла.
— А кто ж её знает? Как про Ривенхарта услышала, побледнела и тут же выбежала — может, ей нехорошо стало.
Серж издал громкий, почти звериный рык и бросился к выходу.
-------------------------------
FIAC* (фр. Foire internationale d’art contemporain) — парижская ежегодная ярмарка современного искусства. Считается самой крупной французской и одной из крупнейших европейских ярмарок современного искусства.
Комментарий к Глава 135.
«Дерево/Фонтан» - https://fotki.yandex.ru/next/users/svb4010/album/496271/view/5476181
Фарфоровый зайчик - https://fotki.yandex.ru/next/users/svb4010/album/496271/view/5476463
========== Глава 136. ==========
— Фух, — Макс плюхнулся на банкетку, держась рукой за щеку, — наконец-то угомонился, гад.
Он отнял ладонь от лица, и вышедший из каморки охраны Станислав присвистнул — скулу рыжего украшала приличная ссадина.
— Откуда?
— Угадай с трёх раз, — фыркнул управляющий.
— Судя по тому, что ты один, доктора Бобкинса мы потеряли? — иронично уточнил Стас.
— К счастью, он успел обезвредить этого психа уколом и уцелел. Профессионал. Вот дождётся, пока он уснёт, соберет свой чемоданчик и придёт заклеивать мою рану. Боюсь, придётся теперь делать уколы от бешенства.
— Да что случилось-то? Он же еще слабый совсем, ходит еле-еле.
— Вот именно. Свезло мне по-крупному. Будь Дэн поживее, я бы не дал за свою жизнь ломаного гроша.
Станислав вопросительно уставился на друга, и тот, вдруг став серьёзным, пояснил:
