Текст книги "Огонь и Ветер (СИ)"
Автор книги: Ie-rey
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 40 страниц)
В салоне автомобиля Джин задумчиво разглядывал лицо Хоарана. Нахмурился и решительно стянул с его головы защитные очки. Рыжие волосы накрыли колени Джина яркой волной. Он слегка наклонился над Хоараном, всматриваясь до боли в глазах, пока не появилось слабое сиреневое сияние. Медленно и неохотно проступили едва заметные линии на бледном лице.
– Наконец-то… – выдохнул Демон и потянулся пальцами к тонким чертам, чтобы прикоснуться и…
В мгновение ока исчезли и линии, и сияние – как отрезало!
Демон Джин откинулся на спинку сидения и закрыл глаза.
Так, и что это было? Как? Сам Хоаран сейчас ничего не мог сделать: он в отключке. Должен доминировать Тёмный, коль он имелся в наличии. Почему же Тёмный так и не вылез? Проглянул на миг и спрятался обратно. Почему?
Демон провёл кончиками пальцев по лицу корейца. Всё-таки он красивый: что сейчас, что тогда, в больнице, даже в смерти. Любопытно, какой он в своей тёмной форме? Столь же красив или нет?
Демон чувствовал силу, скрытую за опасной красотой. Много силы. Точно он не мог определить, но примерно столько же, сколько у него самого. Наклонившись и прижавшись лбом к голове Хоарана, он попытался “нащупать” Тёмного.
– Ты ведь слышишь меня? Я – угроза: могу поглотить тебя – и ты ничего не сделаешь, совсем ничего? Просто хотя бы покажись, упрямая скотина! – хрипло прошептал Демон Джин.
Слабый отклик, едва уловимый, безликий.
Он резко выпрямился, недоверчиво разглядывая Хоарана. Его Тёмный не обладал разумом? Не имел собственной личности? Похоже на то.
Он вновь прижался лбом к виску Хоарана и попытался почувствовать Тёмного. Воля, непреклонная и жестокая. Внутренняя сила и воля. Тёмный был погребён и похоронен внутри этого человека. Это даже не симбиоз, а полное подчинение. Тёмный ничего не мог сделать без дозволения носителя. Запреты, сплошные запреты. Тёмный мог проявить себя лишь тогда, когда носитель погибал. В момент смерти некому запрещать, поэтому Тёмный спасал себя, восстанавливая тело носителя. Но когда тело оживало, возвращалась и эта жестокая воля со своими запретами. Даже сейчас, когда носитель без сознания, воля оставалась и запрещала Тёмному действовать. Полный контроль. Невероятно…
Демон Джин вновь задумчиво разглядывал Хоарана. Как так вышло, что Тёмный выбрал неподходящий объект? Или же Хоаран неожиданно изменился позже?
Демон проверял его прошлое, но ничего толком не узнал – Хоаран продолжал оставаться загадкой. Человек без прошлого с непреклонной волей и стремлением к победе, – это всё, что он знал о Хоаране.
Поглотить его? Джин засомневался, потому что это могло быть просто опасным. Он не сталкивался с подобным явлением и не хотел заполучить в довесок запреты и эту железную волю, способную диктовать свои правила. Если Хоаран без труда подавлял Тёмного, вероятно, равного по силе Джину, то…
Демон отдёрнул руку от лица Хоарана и сжал кулак. По-прежнему хотелось увидеть боевую форму Хоарана. Если сломать ему шею, то Тёмный снова покажется. На миг. Но Джин не мог заставить Хоарана трансформировать, а полюбоваться только на печать – слишком мало.
Он просто сидел неподвижно, на коленях лежала голова создающего такие проблемы корейца, в длинноватых прядях вспыхивали яркие искорки, когда автомобиль проносился мимо фонарей. На правой скуле едва заметный след – там была содрана кожа. Поглотить эту упрямую заразу стало бы величайшим наслаждением: забрать себе опасную красоту, запереть внутри собственной души, сделать частью себя.
Жаль…
Демон непроизвольно потянулся к рыжим прядям, провёл пальцами, перебирая мягкие волосы.
В голову неожиданно пришла мысль: можно и не поглощать, можно иначе поступить, заодно показав, кто тут победитель. И с этим поражением Хоарану придётся смириться. Вероятно, тем самым удастся сломить его волю, выпустив на свободу Тёмного и вернув ему личность. А вот уже тогда…
– У тебя один недостаток, – тихо уронил в тишину Демон Джин и довольно улыбнулся. – Ты слишком красив. А у красивых вещей должен быть владелец.
Он снял трубку внутренней связи.
– Домой.
Автомобиль плавно повернул на перекрёстке и мягко покатил по ровной дороге под усилившимся дождём.
***
Мир – он вечность для тебя и миг,
Живи им, как в последний раз.
Смерть – она лишь замыкает круг,
Скитаний путь, что создан для нас.
Жить от сердца, не жалея сил,
Не ведать страх, не помнить зла.
Жить, вокруг себя меняя мир,
Однажды он изменит тебя.
В голове стоял туман. И ещё она ныла от неприятной тянущей боли. Он с силой зажмурился и приоткрыл глаза. Шёлковая простыня, яркий свет…
Устало опустил веки и попытался подумать больной головой. Последнее, что он помнил, – кафе, Джин и… И всё. Дальше темнота и ничего осмысленного.
Он осторожно приоткрыл глаза вновь и хотел подняться, но не смог – руки не слушались.
Кажется, он лежал на кровати, на животе, левую щеку холодила шёлковая простыня, а подушка перед лицом заслоняла обзор.
Он опять пошевелил руками, попытался. Медленно до него дошло, что руки-то связаны. Как оказалось, не только руки, но и ноги. Он прислушался – тихо, тогда осторожно приподнял голову, чтобы осмотреться.
Знакомая комната – спальня Джина, окно приоткрыто, тяжёлые шторы слегка покачивались от порывов ветра, шум дождя. Радовало то обстоятельство, что Хоаран оказался в спальне один.
Он помотал головой, чтобы отогнать туман и ноющую боль, ещё раз пошевелил руками, проверяя надёжность верёвок, или чем там его связали.
– В гостях хорошо, а дома лучше…
Связали профессионально, чёрт! Однако при сильном желании можно было протиснуться в кольцо рук так, чтобы туго стянутые запястья красовались не за спиной, а спереди.
Он снова пошевелил руками, чуть подвигался, прикидывая свои нынешние возможности, и решил, что стоило рискнуть и перевернуться на спину. Повозившись немного, перевернулся. Теперь ноги…
Уперевшись ступнями в спинку кровати, он попытался протиснуться в кольцо рук. Запястья обожгло болью – кожу содрал, ну и чёрт с ней, не в первый раз! Ещё немного, ещё… Путы сильнее впились в запястья, по коже скользнули тёплые капли. Стиснув зубы, он продолжал свои попытки. Зажмурившись от резкой боли, дёрнул руками вверх.
Получилось!
Сложившись почти пополам, осторожно протянул ноги в кольцо рук и со вздохом облегчения рухнул на простыни. Медленно поднял связанные руки перед собой и нахмурился, разглядывая окровавленные запястья и тонкий шёлковый шнур. Кажется, серьёзных повреждений нет, хотя крови многовато.
Полюбовавшись на узел, помрачнел. Не тот случай, когда зубами легко управиться, хотя управиться можно, если ему дадут на это время.
Хоаран сел и взглянул на ноги – связаны тоже качественно, а узел под коленями, чёрт… Он извернулся, нащупал пальцами шнур и принялся потрошить узел. Ногти периодически соскальзывали. Тихо ругнувшись, он пытался снова и снова, потом остановился и огляделся. В паре метров от кровати на столе стояли стаканы. Если разбить один, вполне можно осколком разрезать шнур. Надо только туда добраться.
Он спустил ноги с кровати, нащупал ступнями пол и медленно поднялся, удерживая равновесие. Сделать даже маленький шажок – никак, зато можно прыгать.
Добраться до стола вышло проще, чем он предполагал. Схватив связанными руками стакан, ударил его о деревянную спинку стула. Стеклянное изделие распалось на несколько кусков. Он наклонился и подобрал подходящий осколок с острой кромкой, выпрямился и застыл на месте.
– А ты шустрый. – Джин выдернул осколок стакана из окровавленных пальцев и легонько толкнул его ладонью в грудь.
Хоаран честно попытался удержать равновесие, но со связанными ногами получилось плохо – пришлось рухнуть на пушистый ковёр.
Джин сел, поставил на край стула правую пятку, подтянул колено к груди, сложил поверх ладони и упёрся в них подбородком, разглядывая пленника.
Хоаран мрачно смотрел на него и молчал. Вообще-то он слабо представлял себе, что всё это могло означать. На кой чёрт его опаивать дрянью какой-то, везти в дом Джина, а потом ещё и связывать? Если Джин просто хотел набить ему морду, то это и в кафе можно было сделать, устроив драку, а связывать противника и после бить – удел слабых. Выходило, что дело не в этом. Тогда зачем? Если хотел, чтобы… Но и тогда верёвки не в тему. Впрочем, тут всё не в тему – Джин не мог заставить его делать то, чего он не хотел. Странно, что Джин забыл об этом.
– Спросить ничего не хочешь? – лениво протянул похититель.
– Пошёл к чёрту! – незамедлительно отозвался Хоаран, метнув в его сторону убийственный взгляд.
Снова воцарилась тишина.
Джин продолжал смотреть на него в упор. Не то чтобы это беспокоило или напрягало, но Хоаран всегда был человеком действия, а угнетающая тишина и вынужденное безделье раздражали его. В конце концов, он даже уйти не мог со связанными ногами или врезать Джину. Собственная беспомощность начинала бесить его, но если Джин рассчитывал, что он не выдержит и приступит к расспросам, то его ждал жестокий облом. Хоаран не собирался идти у кого-либо на поводу.
Он рывком придал себе сидячее положение и с неприязнью покосился на ножные путы. Вот чёрт, а? Но он даже предположить не мог, что Джин подмешает в его стакан какую-то гадость, да ещё и чужими руками. И что это вообще было? Снотворное? Не похоже, вряд ли после снотворного у него так болела бы голова, да и туман перед глазами до сих пор…
– Думаю, ты и сам в курсе, что сбежать я тебе не дам.
Хоаран пропустил это мимо ушей, размышляя над тем, как же ему освободить ноги или руки. Рядом на ковре валялся ещё один стеклянный осколок. Тупой, правда. Оставалось улучить момент и сцапать его. Шнур он быстро не разрежет, разумеется, зато можно будет воткнуть стекло, например, в руку Джина. Или в ногу. Или по горлу чиркнуть. Чёртов осёл! Решил, что ему всё можно? Увидим.
Хоаран проводил отлетевший к стене осколок тоскливым взглядом, а потом в подбородок вцепились пальцы, заставив повернуть голову.
– Что теперь? – с глухой яростью поинтересовался Джин.
Хоаран слегка улыбнулся. Почему-то у Джина расширились зрачки, когда в тёмных глазах отразилась эта улыбка. Хоаран не стал забивать себе голову странностями и просто двинул связанными руками в челюсть, оказавшуюся в пределах досягаемости.
Джин шарахнулся в сторону, сдавленно выругавшись, и ответил ударом кулака.
Хоаран вновь растянулся на ковре и кончиком языка смахнул кровь, проступившую на разбитой губе. Ну опять! На этом месте скоро шрам останется от частых попаданий – Джин “пристрелялся”, судя по всему. Или это у него рефлекс такой?
Возникло искушение врезать ногами по лодыжке Джина – больно близко и беспечно тот стоял. Бросив взгляд на взбешённого противника, Хоаран отказался от этой мысли. Джин ждал чего-то подобного, а Хоаран терпеть не мог оправдывать чужие ожидания.
Снова воцарилась томительная тишина. Джин разочарованно вздохнул, не дождавшись попытки мятежа. И когда он повернулся к столу, лодыжку неожиданно ударило болью.
– Ты!..
Метнувшись к Хоарану, он вцепился в жилетку на груди и тряхнул от души, впечатал кулак в челюсть и отшвырнул его к стене. Перестарался только – бросок вышел сильный.
Хоаран с трудом оттолкнулся руками от пола, повернувшись на бок, сплюнул кровь и прикрыл глаза. Под пальцами ощутил гладкое стекло, неровную кромку… Осколок стакана? Сжал в руке и прислушался к мягким шагам за спиной. Перед закрытыми глазами плавали цветные пятна в тумане, спина ныла, зато голова уже просто гудела, не досаждая больше тянущей болью.
В плечо вцепилась рука – двойной резкий рывок. Попал?
Дёрнуло с силой связанные руки так, что он не смог сдержать тихий стон. Левое запястье словно огнём опалило. Или вовсе отрезало. Потом снова полёт, привет стене и приземление. Перевернуться не смог, остался лежать лицом вниз на ковре, хотелось почему-то спать.
Ого, в дело пошли ноги…
Хоаран со странным безразличием выдержал удар по рёбрам. Глаз он вроде не закрывал, но отчего-то сгустилась темнота вокруг.
И тихо.
И уже ничего не болело.
К чёрту…
***
Жить, теряя счет ночей и дней,
А в трудный час родиться вновь.
Жить в безумном пламени страстей,
Сжигая гнев, оставить любовь.
Рыжий мерзавец воткнул ему в плечо осколок стакана, когда он пытался перевернуть его на спину. Заррраза!
Этого Демон уже не вынес. Поймал шнур, стягивавший руки, резко поднял пленника и вновь швырнул в стенку – пускай угомонится, сволочь! Шагнул следом и пнул на всякий случай, потом отступил. Похоже, угомонился-таки, лежал неподвижно.
Джин скосил глаза на осколок в плече и осторожно ухватил пальцами, выдернул и осмотрелся. Неторопливо вернулся к столу и положил “оружие” там, оглянулся. Хоаран остался там, куда свалился. И лежал подозрительно тихо. Опять пакость какую-то задумал?
Демон осторожно подошёл к Хоарану и перевернул на сей раз ногой, хотя никаких предметов, годившихся для употребления в качестве оружия, рядом не наблюдалось.
Так, глаза закрыты, кровь на подбородке, слегка бледноват, кажется. Ну точно пакость задумал!
– Даже не думай, – с угрозой велел Джин и легонько пнул пленника. Ничего.
Он нахмурился, всматриваясь в спокойное лицо, потом кое-что другое привлекло его внимание: тёмное пятно на ковре возле левого бедра. Опустившись на колено, дотронулся и удивлённо уставился на пальцы, испачканные кровью. Губы он, конечно, Хоарану разбил, но столько крови…
Джин не сразу, но всё же понял, откуда взялась кровь. С тихими проклятиями развязал руки Хоарана, стянул с кровати простыню и торопливо обмотал левое запястье, прижал ткань, пытаясь остановить кровь, струившуюся из вены. Шнуром перехватило, как видно, когда он дёрнул. Слишком сильно вышло – глубокий порез, словно ножом…
Чёрт возьми! Что с этим Хоараном? Вечно с ним всё не так! Шикарные планы Демона накрывались медным тазом с хрустальным звоном буквально на глазах!
Нет, Хоаран, конечно, не умрёт, а если и умрёт, то ненадолго, но восстанавливался он как любой простой человек, что плохо. И это означало, что весь воспитательный эффект – коту под хвост. Джину Хоаран требовался живой, здоровый и обязательно в сознании, чтобы чётко понимал происходящее и мог делать правильные выводы.
В данный момент Хоаран точно был не в сознании, весьма относительно здоров, а вот живой или не живой – пока вообще под вопросом.
Демон потуже перетянул запястье простынёй и вздохнул, задумчиво разглядывая лицо Хоарана. Казалось почему-то, что вот прямо сейчас он вновь улыбнётся, как недавно. Похоже, Джин был прав, считая улыбку Хоарана необычной. Увидев её, Демон потерял бдительность, позволил нанести себе удар и даже больше – позволил пленнику вывести его из себя.
Странно.
Джин перетащил Хоарана на кровать, стянул с него одежду, накрыл одеялом и отправился вызывать врача, тихо ругаясь на ходу.
Ради мести, оказывается, можно на многое пойти…
Доктор осмотрел пациента и удивлённо вскинул брови.
– Попытка самоубийства?
Демон едва не расхохотался. Хоаран и самоубийство? Самоубийственная смелость, скорее, но это не одно и то же. Даже вспомнился разговор Казамы и корейца о ритуале сэппуку.
– Глупости это, – сказал тогда Джину Хоаран. – На кой с жиру беситься и без толку вспарывать себе живот, если можно пойти в бой в первых рядах и полечь костьми с пользой?
Исчерпывающий ответ.
Джин наплёл доктору небылиц о случайной драке, тот покивал и наложил повязку Хоарану, заодно вколол какую-то дрянь.
– Он поспит, тревожить не надо. Ну и пусть побережёт руку. Завтра он ещё будет чувствовать сильную слабость, но это пройдёт. Несколько дней покоя – и всё будет в порядке, – заявил врач. – Присматривайте за своим другом получше. Если что, звоните.
Выпроводив медика, Демон вернулся к Хоарану и вздохнул, поражаясь себе самому. Прикончить – и все дела! На кой он возился с этим “счастьем”? “Счастье” крепко спало и плевать хотело на затруднения Демона.
Джин растянулся на кровати, устроившись поверх одеяла. Подперев голову рукой, разглядывал Хоарана.
Ну, красивый, и что? Мало ли красивых людей вокруг? Какого чёрта Казама выделял его из всех? Света ему хотелось, а где он, этот свет? Демон не понимал. Он пытался думать, как Казама, но ничего не выходило. Отвлекался на красоту и силу и тут же хотел наложить на них лапу.
Он неохотно опустил мысленный щит.
– Где твой свет, Казама? В упор не вижу…
“Тебе не понять”.
– Изящно ушёл от ответа, – с тоской вздохнул Демон. – Давай так… Ты хотя бы попытаешься мне объяснить, почему ты ему… Убеди меня, Казама. Это в твоих интересах. Убеди меня в том, что он особенный и не похож на других, иначе я просто убью его. Только не говори мне, что он заставляет тебя забывать обо мне, кричать и задыхаться от восторга, это я уже знаю.
Молчание.
– Всё-таки придётся прикончить…
“Он – часть меня”.
– Ну и?
“Если ты убьёшь его, я изменюсь. Стану другим. Совсем”.
– Я всё равно не понимаю.
“Тогда вспомни, что было в тот раз”.
– Хочешь сказать, что мне придётся подчиняться тебе?
Молчание.
– Казама, я по-прежнему не понимаю, – с угрозой произнёс Джин.
“Прикоснись”.
– В смысле?
“Просто прикоснись”.
Демон хмыкнул и положил ладонь на обнажённую грудь Хоарана. Сразу же кожу начало покалывать, словно тысячи невидимых иголочек вонзились. Ощущение силы – ровный поток, плавные волны, размеренные удары сердца. Много силы: спокойной, величавой, обволакивающей, тёплой.
Джин отдёрнул руку.
“Дошло?” – Горькая насмешка.
– Это не похоже на свет.
“Было бы странно, если бы мы воспринимали это одинаково. У нас ведь мало общего”.
– И только поэтому?..
“Он отдаёт это мне. Просто так. И ничего не просит взамен”.
Демон недоверчиво хмыкнул. Отдаёт? Вот это? Силу? Сам? Просто так? Он решительно поднял мысленный щит вновь, отгородившись от Казамы, и опять положил ладонь на кожу, исчерченную шрамами, закрыл глаза, сосредоточившись на ощущениях. Ток силы, покалывание в кончиках пальцев, тёплая волна… Странно, но похоже на правду. Неужели?..
Внезапно Хоаран сонно шевельнулся и сбросил руку Демона. Когда тот попытался вновь дотронуться, Хоаран ещё раз убрал его ладонь.
– Какого чёрта? – рыкнул Джин, забыв о щите.
“Он чувствует, кто ты”, – со смешком подсказал Казама.
– Ну и что?
“Ты не заслуживаешь…”
Демон вскинул щит, отсекая насмешливый бесплотный голос, задумчиво уставился на Хоарана. Тот спокойно спал себе, но стоило опять прикоснуться – и всё повторилось: лёгкое беспокойство и отторжение. Устранив руку Демона, Хоаран снова погрузился в глубокий сон.
Джин поразмыслил немного и убрал щит.
“Просто оставь его в покое”.
Демон вновь прикоснулся к Хоарану, не обращая внимания на слова Казамы.
“Разве ты до сих пор не понял, что…”
Оба в молчании смотрели на спокойно спящего Хоарана и лежавшую на его груди ладонь. Ничего не происходило. Демон легонько провёл рукой по коже, повторил линию одного из шрамов. Хоаран не возражал – спал дальше.
– Он чувствует тебя, – пробормотал Джин. Это уже было интересно.
“Ты обещал оставить его в покое”, – напомнил Казама.
Демон ничего не ответил, провёл рукой по шее Хоарана, запустил пальцы в волосы, перебрав пряди, лизнул ранку на губе, попробовав на вкус запёкшуюся кровь.
“Прекрати!”
На поцелуй Хоаран не ответил – Джин словно статую поцеловал.
“Перестань!”
– Разве сейчас ты не чувствуешь то же, что и я? – удивился бешенству Казамы Демон.
“Всё равно ты – это не я. И это бесполезно. Ты же знаешь, он не любит, когда к нему прикасаются. Это вольная птица. Он может прикасаться, он может целовать, но не ты”.
– Меня не волнует, что он любит, – отрезал Джин. Его рука скользнула по груди Хоарана, ниже, скрылась под одеялом.
“Что ты?..”
– Как жаль, что я вынужден слушать твоё нытьё, – с досадой пробормотал Демон, откинув одеяло в сторону и пробежавшись взглядом по обнажённому телу Хоарана. Каждая линия на своём месте, гармоничность и завершённость в каждой чёрточке, даже шрамы идеальны и уместны.
От осторожного прикосновения Хоаран вздрогнул и нахмурился во сне. Демон сделал смелое движение, чуть сжал пальцы, не сводя глаз с лица Хоарана. Снова лёгкая дрожь в ответ и закушенная губа.
– Значит, не любишь, когда прикасаются? – уточнил Джин, настойчиво лаская упрямого мерзавца. – Не нравится быть в чужой власти?
Продолжая дразняще и возбуждающе прикасаться к бёдрам Хоарана, Демон вновь завладел его губами. Жадный поцелуй – опять без ответа, зато в остальном тело Хоарана откликалось на его прикосновения.
Хоаран сонно шевельнулся и попытался оттолкнуть Демона.
– Отстань… Джин… – едва слышно проронил он. Туманный взгляд из-под приоткрытых век. Что бы ни вколол ему врач, соображать лучше Хоаран не стал. Странно, что он вообще был в состоянии разговаривать и смог проснуться. То, что подсыпал ему Демон, да лекарство доктора – ему полагалось быть бревном как минимум целые сутки.
Вопреки логике и законам медицины Хоаран крепко стиснул запястье Джина и решительно убрал его руку подальше, выдернул из-под соседа одеяло, закутался с ног до головы и, перевернувшись на живот, уткнулся лицом в подушку.
– Какого…
– Пошёл к чёрту, – сонно перебил его голос Хоарана, приглушённый подушкой. – Проснусь и займусь тобой, если приспичило. А сейчас отвали! Да, и свет выключи… Мешает…
Пока Демон пытался прийти в себя от такой наглости и отыскать подходящие слова, чтобы поставить мерзавца на место, Хоаран спокойно уснул.
“Я же говорил, он этого не любит. Я тоже пытался его приручить – ничего не вышло”.
– Дурак, – фыркнул Демон, борясь с сильным желанием свернуть шею Хоарану прямо сейчас. – Я не собираюсь к нему “прикасаться”, я не собираюсь его “приручать”. Я собираюсь сделать с ним то же, что он делал с тобой.
“Что?!”
– Что слышал.
“Сейчас?!”
– Да толку сейчас? Он ни черта не соображает, а я хочу, чтобы он понимал, что с ним делают и почему.
“Ты…”
Именно. Демон знал, что это значило по “законам улиц”. Байкер, главарь банды – после этого Хоаран станет никем и потеряет всё: улица не прощала подобного проявления “слабости” и больно била оступившихся хоть раз.
“Но зачем? Что это тебе даст?”
– Моральное удовлетворение! – рявкнул Демон. – Ты сам о таком ни разу не думал?
“Не думал”.
– Ложь. Хоть раз, но думал. Не мог не думать.
“Просто я кое-что понял”.
– Неужели?
“Можно многое получить силой, тут ты прав. Но по доброй воле всегда отдают больше, чем можно получить против воли. И твоё “моральное удовлетворение”, вырванное силой, будет ничтожно мало по сравнению с тем, что я получил в дар”.
Демон вытянулся на кровати и покосился на рыжие пряди, рассыпавшиеся по подушке. Ему очень хотелось причинить боль, сломить волю и поглотить. Или…
– Завтра узнаем: меньше или больше.
Но свет он всё-таки выключил.
Часть 2
Я би не змiг падати з нiг,
Плавити лiд,
Ставити перший слiд
На кам’яних плитах,
Вогонь нести в руках.
Я би не змiг здатись в полон,
Щоб пити сiк з нiжних, але й чужих долонь.
Я би не змiг,
Я би не змiг?
Але для тебе
Але для тебе
Зможу я все!
Демон Джин проснулся в одиночестве. Мгновенно подорвавшись, вскочил и застыл на месте, различив шум воды в ванной. Дверь заперта на ключ, а ключ в кармане – он проверил, и Хоаран не в том состоянии, чтобы лезть через окно. Точно в ванной.
Словно в ответ на эти мысли стих шум воды, а минут через десять скрипнула дверь. Хоаран выполз на своих двоих, хотя выглядел бледно и держался за стенку. Заметив Демона, стенку отпустил, выпрямился и почти ровно добрался до кровати. Ну, относительно “почти”. Джин опасался, что пару раз он всё-таки грохнется на пол. Не грохнулся. Чудом. Но был весьма к этому близок.
И эта скотина влезла в любимый синий халат Демона!
Хоаран уселся по-турецки на кровати, скосил глаза на него и мрачно спросил:
– А завтрак?
Джин впервые оценил прелесть высказывания “встать не с той ноги”. Он мечтал удавить Хоарана на месте. Да уж, притащить его домой – отвратительная идея.
Принесли поднос с завтраком, Демон принял его на пороге, а затем вознамерился поставить на стол.
– Нет уж, тащи сюда, – велел Хоаран, не собираясь слезать с кровати.
Теперь Джин мечтал обрушить чёртов поднос на эту рыжую наглую морду – едва удержался от искушения.
Хоаран с завидным аппетитом накинулся на еду, а Джин наблюдал за ним. Ни капли страха, обычная самоуверенность, развязность в манерах. Неужели ни о чём не догадывается?
Хоаран слегка поморщился и потёр висок.
– Что за отраву ты мне подсунул?
– Ничего особенного.
– Да?
Хоаран с сильным сомнением покосился на собеседника и вновь потёр висок. Судя по виду, голова и впрямь неслабо его беспокоила.
– На кой чёрт ты мне вообще отраву подсунул? Подраться мы и в кафе могли.
– Я не собирался с тобой драться.
– Ну да, – хмыкнул Хоаран. – Расскажи это кому-нибудь другому. Хотя я не думал, что тебе придётся для этого меня ещё и связывать…
– Я не собирался драться с тобой! – не сдержался Демон.
– Тогда ты отлично это скрывал – поздравляю.
– Заткнись!
– Правда глаз колет?
– Да замолчи ты!
– И совесть неспокойна…
Джин сгрёб ворот халата и встряхнул Хоарана.
– Ты умолкнешь или нет?
– Я думаю над этим.
– Зараза!
– Да, я очень мил, – невозмутимо кивнул Хоаран.
Демон глухо зарычал.
– Полегчало?
– Чёрт подери! – взревел Джин.
– Ты никогда не умел ругаться, – с наигранным огорчением признал Хоаран.
– Специально нарываешься?
– На что? И почему специально?
Невыносимая зараза! Внезапно Демон успокоился, сообразив, что Хоаран действительно специально затеял эту перебранку. Он постарался взять себя в руки и выпустил ворот халата.
Хоаран знакомо улыбнулся и вернулся к еде.
– Кстати, воровать нехорошо.
Джин едва не взревел снова.
– Что?
– Ты спёр мои очки, – подсказал пленник. – Вернёшь с процентами.
Демон решил не давать Хоарану повода развить беседу, поэтому просто кивнул, слабо представляя, в чем могут выражаться проценты от очков. В линзах?
– Стало быть, ты решил проявить чувства по-новому? Знаешь ли, обычно похищают невест, так что ты круто промахнулся.
Джин едва за голову не схватился – он успел основательно подзабыть, насколько невыносим этот мерзавец.
– Заткнись и ешь!
– Я уже. Или ты добавку предлагаешь?
Хоаран действительно прикончил всю еду, вычистив посуду чуть ли не до блеска.
– Обойдёшься.
Хоаран пожал плечами и вручил поднос Джину.
– Ты всегда отвратительно кормил гостей.
На подносе зазвенела посуда, ибо у Джина от ярости тряслись руки.
– Замёрз?
Поднос грохнулся на пол – в стороны брызнули осколки фарфора.
– А посуда была красивая, – задумчиво прокомментировал Хоаран.
Это невозможно просто! Демон всегда прекрасно себя контролировал, но этот… этот мерзавец бесил его одним своим видом!
В один миг он прижал Хоарана к постели и глухо рыкнул:
– Достал!
– Прекрасно, тогда можешь приступить к пояснениям, – спокойно отозвался Хоаран, устремив на Джина безмятежный взгляд.
– Вот как?
Он сменил форму – с ходу. Пусть любуется! И почти сразу вернул облик Джина Казамы.
Глаз Хоаран не отвёл, даже не дрогнул, только слегка прикусил губу и поморщился от головной боли.
– Значит, ты…
– Я Джин. Но я не Казама.
– А Казама… где?
– Нигде.
Вот теперь по лицу Хоарана пробежала едва уловимая тень.
– Нигде?
– Нигде. Ты помнишь, что случилось на Корейском шоссе? После турнира?
Спокойный, даже равнодушный взгляд в ответ. По лицу вообще ничего не прочесть.
– А что-то случилось?
– Как ты попал в больницу, помнишь?
– Авария, – пожал плечами Хоаран. И всё то же непроницаемое выражение лица.
– Помнишь, в кафе я сказал о новом Турнире?
– И что? Меня это не интересует.
– Сейчас заинтересует. Если ты выиграешь, я верну его.
Хоаран нахмурился, разглядывая Демона.
– Если ты выиграешь Турнир и… – Он умолк, соображая, как лучше выразить свою мысль. Потом подумал, что озвучивать не обязательно, и вознамерился показать. Наткнулся на жёсткий пристальный взгляд – светлый цвет ярости, почти как янтарь. И внезапно понял: если попытается поцеловать Хоарана, тот цапнет. И хорошо, если цапнет за губу, но хуже, если цапнет серьёзнее. Интуиция подсказывала, что последнее вероятнее. Слабость Хоарана на руку Демону, но Хоаран не так прост и вполне опасен даже сейчас.
– Если я получу тебя, и если ты выиграешь Турнир, я верну Казаму.
Хоаран выразительно изогнул бровь.
– А ты можешь выражаться яснее?
Убить на месте эту сволочь!
– Ты туго соображаешь?
– Туговато. И в этом именно твоя вина. – Хоаран вновь слегка поморщился от головной боли.
– Я хочу получить тебя.
– В подарочной упаковке? – не смог удержаться от сарказма Хоаран.
– В любом виде, – огрызнулся Демон.
– Ясно… И только?
Джин уставился на Хоарана. Тот спокойно смотрел на него и даже не буянил. Он не понял или как? Или башкой сильно ударился?
– Так ты согласен? – ошарашенно уточнил он.
По губам Хоарана скользнула призрачная улыбка.
– Ты поставил свои условия. Я принимаю. Если нарушишь слово, я просто убью тебя. Думаю, Джин возражать не будет – смерть в таком случае для него лучший выход.
– Принимаешь? – недоверчиво переспросил Демон. Нет, он был уверен, что Хоаран никуда не денется, но никак не ожидал, что тот согласится так быстро и легко – да практически без раздумий!
– У тебя со слухом всё в порядке? – устало поинтересовался Хоаран. – Я согласен.
Пока Джин возился с одеждой, Хоаран отвернулся к окну, зацепился взглядом за слегка подрагивавшую штору.
“Меня нет. Никогда не было. Никогда не будет. Я ветер. Просто ветер. Я везде, но меня нет. Здесь меня нет…”
Демон зарылся лицом в рыжие пряди, прикоснулся к шее, смело прижался к губам. Что бы Хоаран ни говорил – не выдержит, сломается, так легко… Он хорошо изучил своего противника и знал, что для него неприемлемо. Ради Казамы он готов рискнуть, но не выдержит. Люди так предсказуемы.
Хоарану не нравилось, когда к нему прикасались. Ну что ж, сейчас Демон прикасался к нему: проводил губами по коже, гладил пальцами, медленно стягивая с широких плеч халат. И Хоаран даже не сопротивлялся. Впрочем, отклика Джин тоже не чувствовал. Внезапно вспомнил кое-что и прикоснулся слева, к изгибу шеи, поцеловал.
И ничего.
Никакой реакции.
Он резко вскинул голову и посмотрел в лицо Хоарана.
– Ну уж нет! – С яростью хлестнул ладонью по щеке. – Вернись, сволочь! Слышишь?!
С силой вцепился в плечи и тряхнул, снова ударил – бесполезно. Хоаран сейчас был далеко, не здесь. Ещё одна проклятая техника, чёрт бы её побрал! Как всегда, полон сюрпризов! Джин забыл, как называлось это состояние, но суть сводилась к тому, что Хоаран отделил сознание от тела. Демон мог хоть убить его прямо здесь и сейчас, а Хоаран даже не заметил бы этого.
Он сел на кровати и сжал голову руками. Ну и какой смысл? Зачем ему “тело без души”? Можно пойти и с тем же успехом поприставать к статуям в саду. И ведь Хоаран не обманул: согласился, не сопротивлялся – вообще ни черта не делал! Просто сбежал, зараза, прихватив самое ценное и оставив пустую оболочку. Дескать, развлекайся, сколько влезет, а я погуляю. Скотина!
