Текст книги "Огонь и Ветер (СИ)"

Автор книги: Ie-rey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 40 страниц)

– Неа. Можешь рассказать, как впервые прищемил дверью палец в детстве. Или как подрался с соседским мальчишкой.

– Не было у меня никаких соседских мальчишек. Только мама.

– И как? ― Кажется, в голосе рыжего прозвучал неподдельный интерес.

– Что «как»?

– Ну… ― Хоаран немного помолчал. ― Как это было? На что похоже?

Джин крепче стиснул пальцами руль. Здорово просто. Как такое можно описать? Это же естественно, все это знают. То есть… Хоаран, конечно, нет, не знает. Поэтому и спросил? Или по иной причине? Но как можно объяснить ему, что такое «мать», и каково быть с ней рядом?

– Просто… Чёрт возьми, ты специально задаёшь такие сложные вопросы? Это как… когда рядом есть кто-то, кому ты веришь, кто всегда ждёт тебя, кто всегда попробует понять, научить, поддержать… У тебя совсем друзей не было, что ли? А мастер Бэк? Ну вот примерно то же самое.

– При чём тут наставник? ― вздохнул Хоаран. ― У меня нет права рассчитывать на что-то подобное с его стороны.

– Почему? Он же дорожит тобой.

– И что? Я просто его лучший ученик, но я ему никто. Я ему чужой. В любой момент может прогнать, если захочет. И мне придётся уйти. Все это знают. Ему и так пришлось много нелестного выслушать, когда он решил взять меня в ученики. И до сих пор приходится. По большому счёту, все считают это его блажью, которая в любой момент может пройти.

– Шутишь? ― с подозрением спросил Джин, припомнив свою встречу с Бэком и его беспокойство о Хоаране. ― И он мог бы усыновить тебя.

Хоаран отвернулся, и в салоне повисла тягучая мрачная тишина.

– Мог бы. Но не усыновил, ― тихо отозвался наконец Хоаран, но всё так же продолжал смотреть в окно. ― Значит, ему это не нужно. Мне ― тоже. Не волнуйся, я знаю своё место.

– Какое ещё место? Сам поговори с ним об этом.

– Чёрт, Джин, ты умеешь слушать? У меня нет на это права. Я просто его ученик ― и всё. Если бы наставник захотел… он сказал бы. Не говорит ― не хочет. Отстань и рули молча.

– Нет уж, я…

– Заткнись.

И вновь лишь шум мотора и ветра, и тишина. Джин закусил губу и в который раз покосился на Хоарана. Наверное, рыжего это всё-таки волновало. И, наверное, он сам постоянно задавался вопросом, почему мастер Бэк выбрал именно его.

Джин, в принципе, понимал, насколько Хоаран прав, потому что его происхождение действительно создавало ему лишние проблемы в нормальных кругах общества. Это только у байкеров и на улицах никого не заботило, из какой он семьи, зато заботило всех прочих. Быть может, по этой причине Хоаран и не рвался учиться, поскольку его бы потом всё равно спросили о семье, и, услыхав ответ, вежливо, но твёрдо посоветовали бы подыскать себе что-то иное, попроще. И Джина это бесило ― то, что кто-то мог оценивать рыжего не по его настоящим достоинствам, а всего лишь с позиции происхождения. И ему всё-таки хотелось бы, чтобы мастер Бэк назвал этого рыжего заразу сыном не просто так, а по-настоящему. А то отношения у них…

Любому дураку ясно, что Бэк и Хоаран могли бы быть семьёй, но оба же ведут себя с соблюдением всех этих идиотских формальностей! Танцы французских парламентёров по тонкому льду, чтоб их! Даже в прорубь проваливаются с исполнением всех церемониальных па. И ведь Хоаран в жизни рядом не стоял с дисциплиной и правилами, но с Бэком ― сама безупречность. Почти ― огрызается часто, конечно, но таки в рамках.

– Ты помнишь хоть что-нибудь? Хоть какие-нибудь детали из детства? ― тихо спросил Джин.

Хоаран коротко мотнул головой, отрицательно.

– Неужели совсем ничего?

– Мелодию. Но я её не помню.

– Эээ? Как это? Или помнишь, или не помнишь.

– Она мне снится. Иногда. Я точно знаю, что слышал её в детстве, но когда просыпаюсь, я уже не могу её вспомнить. Даже не знаю, песня это или просто музыка. Могу вспомнить только во сне.

– И только? Больше ничего? Лица? Голоса? Детали какие-нибудь? Ну хоть первое нормальное воспоминание есть?

– Нож. Хороший нож. На лезвии было немного ржавчины. Нашёл, когда пытался открыть устрицу. Наверное, мне было лет пять, не знаю. Это первое, что я помню отчётливо. До этого ― ничего. Я удовлетворил твоё любопытство? ― Мрачный взгляд искоса энтузиазма Джину не прибавил.

– Иногда мне не хочется знать о твоих воспоминаниях вообще ничего… ― пробормотал он.

– Тогда не задавай глупых вопросов. Наставник держит меня при себе, потому что я лучший. Это правильно. Либо ты лучший, и тебя все любят, либо ты не лучший и никто. Эта та реальность, в которой вырос я. Либо я побеждаю, либо побеждают меня ― других вариантов нет. Если ты не готов к бою каждую секунду ― ты просто труп. Всё просто и честно. Это ― мои воспоминания. И это ― моя жизнь, извини, другой я не знаю. И тебе не нужно ломать себе голову, размышляя об этом. Ничего сложного тут нет. И ничего загадочного. Таковы правила игры ― вот и всё. Я знаю, что могу и умею выбирать. Есть я и есть то, что вокруг. Я могу влиять на это и делать выбор, а влиять на меня и выбирать за меня не может никто. Я постоянен и неизменен, всё вокруг ― изменяющаяся формула.

«Забавно, что у тебя ― наоборот. Всё вокруг ― неизменно, зато ты сам ― постоянно меняющаяся формула», ― напомнил о своём существовании Тёмный.

Джин крепче сжал руль пальцами и стиснул зубы. Он промолчал, раз уж не испытывал желания спорить с Демоном.

«Кажется, я понял, почему ты с ним».

«Неужели?»

«Да, понял. Этот упрямый придурок сам по себе цельный и самодостаточный, контролирующий сам себя всегда и во всём, но постоянно ведущий внешние сражения. Ему нет нужды менять себя и подстраиваться под обстоятельства, он привык менять обстоятельства и всё вокруг под себя. Тот, кто знает и умеет лишь это. Да и зачем ему подстраиваться под внешний мир, если он всегда был одиноким? Ради кого ему было стараться? Он знал, что всё зависит лишь от него самого и привык полагаться лишь на себя. Есть он и есть те, кто против него. Поэтому он и ведёт внешние сражения ― это более чем естественно. Он похож на «око урагана». Покой внутри ― буря снаружи», ― весело закончил Тёмный.

«Не вижу ответа на мой вопрос».

«Потому что ты тоже умом не блещешь. Ты ― его полная противоположность. У тебя ведь было ради кого стараться, поэтому ты легко воспринимаешь перемены вокруг и подстраиваешься под них. Вокруг тебя всегда покой и полный штиль, зато внутри… Именно, ты постоянно ведёшь внутренние сражения. И внутренние сражения требуют больше сил и энергии. Этот вот Хоаран почти не тратит собственные силы ― затраты на внешние бои минимальны, зато ты тратишь их много и постоянно. И тебе необходимо, чтобы кто-то был рядом с тобой и восполнял твои потери за счёт… гм… чего-нибудь. Думаю, ты понял, за счёт чего именно, да? В общем, ты и он действительно даёте друг другу то, в чём больше всего нуждаетесь. Острый язык этого придурка мало кто в состоянии выдержать, а у тебя получается. Ты ведь даже не злишься на самом-то деле, тебе это даже нравится. И характер у него ни к чёрту, а ты же терпишь и в состоянии принимать его нрав таким, какой он есть. В ответ ты получаешь его же силы, за счёт которых восполняешь собственные. И в ответ он меняет твои эмоции ― их полярность. Мрачное на светлое. Гм, забавно всё-таки. Считай, что он для тебя ― генератор и трансформатор, а ты ― его амортизатор».

«Почему амортизатор?» ― опешил Джин.

«Потому что ты его смягчаешь. Смягчаешь его воздействие на всё вокруг, убавляешь яркость и гасишь резонанс, который он вызывает своим существованием в мире. Ты вообще единственный, кто в состоянии его выдержать без попытки прикончить при этом. Мне следовало раньше сообразить, в чём тут дело». Тёмный прямо-таки излучал самодовольство.

«Не думаю, что…»

«Джин, рядом с ним ты хочешь жить, а не умирать. Подумай вот об этом и попробуй сказать, что я не прав. Он ― твой источник энергии. Без него ты выдыхаешься. Он даёт тебе силу и то, что ты называешь любовью, ты даёшь ему хаос. Так что ты тоже для него ― источник энергии. Просто ему другая энергия нужна. Ему нужен материал, который можно менять. Ему постоянно что-то нужно, что-то, на что он может направить свою силу. Ему не нужен штиль, штиль его просто убьёт, потому что он сам ― абсолютный покой и штиль. И любовь ему не нужна, он слишком привык к одиночеству и понятия не имеет, что такое «мать», «семья» и что такое «быть кем-то любимым». Ну, считай, что вы как плюс и минус, вот и… Понял?»

«Он ― покой внутри и хаос снаружи, а я ― хаос внутри и покой снаружи? Странная у тебя теория».

«Зато верная и настоящая, соответствующая истине более чем полностью».

Джин бросил быстрый взгляд в сторону рыжего и убедился, что тот либо задремал, либо хорошо притворился спящим. Хотя неудивительно, если у Хоарана была возможность поспать хоть немного, обычно он ею охотно пользовался. Он вообще любитель поспать, коль уж рядом нет драки, байка, гаража или яхты. Или мастера Бэка.

Джин притормозил на перекрёстке, потянулся к регулятору наклона спинки и плавно ослабил его. Хоаран теперь удобно полулежал в кресле. Он вздохнул, немного повозился и попытался выпрямить длинные ноги по максимуму, но не вышло, потом прикрыл предплечьем глаза от ярких лучей солнца.

Джин опустил козырёк со стороны Хоарана, чтобы обеспечить ему дополнительную тень, заглянул в бардачок, ничего интересного не нашёл и опять бросил ладони на руль и рычаг. Вверху на светофоре всё ещё горел красный. Джин чуть прищурился, затем опустил и свой козырёк. Обнаружил небольшой карманчик в обивке, пошарил там и выудил немного денег. Совсем чуть, хватило бы только на лёгкий перекус в каком-нибудь кафе, но и это уже неплохо. Он сунул деньги в карман и мягко тронул вперёд на зелёный. На следующем перекрёстке сверился с картой и прикинул время. Ехать приходилось не по основной магистрали, а обходными дорогами, и их качество оставляло желать лучшего. По основной магистрали они бы добрались до Фантхьета меньше чем за три часа, но по обходным… Часов пять, наверное. К тому же Джин никогда тут не был и уже пару раз пропустил нужные повороты, из-за чего пришлось возвращаться.

Через несколько часов жажда стала нестерпимой. Джин съехал на узкую тропу перед мостом и остановил машину в тени неподалёку от ручья, заглушил мотор и покосился на ноги рыжего. Медленно и неторопливо ощупал взглядом голени, колени, бёдра, добрался до груди, плеч, шеи, а когда с подбородка перебрался выше, наткнулся на насмешливый взгляд Хоарана. Поспешно отвернувшись, сердито буркнул:

– Пить хочу. В ручье вода нормальная?

– Неа. Но у берега всегда можно найти пару подземных источников. Устал?

– Не устал.

– Ага…

Хоаран выбрался из салона, прихватив их единственный пакет с вещами, и устроился на берегу ручья. Джин тоже вылез наружу, нашарил пару пластиковых бутылок на заднем сиденьи и пошёл искать подземные источники. Даже нашёл один и набрал изумительно чистой и холодной воды, заодно и сам напился вволю.

Хоаран ждал его у машины. Он снял кожаные чехлы и жилет, оставшись в джинсах и накинув на плечи купленную в Хонкване лёгкую рубашку с длинными рукавами, правда, застегнуть рубашку ему и в голову не пришло.

Джин сунул бутылки с водой в салон и вопросительно глянул на рыжего.

– Открой багажник, ― предложил ему Хоаран.

Он послушно ткнул в кнопку, обошёл машину и открыл багажник. И тут же закрыл.

– Это…

– Угу, не галлюцинация. Какие будут предложения? ― весело хмыкнул Хоаран и привычно сунул большие пальцы за широкий ремень.

– Эээ…

– Ещё нет. Предлагаешь доделать работу?

– Спятил? Нет, конечно. Но так вот тоже нельзя оставить.

– Ещё бы. Если остановят на посту каком-нибудь, хороши же мы будем со своими нелепыми объяснениями.

– Но как тогда?

– Ну, можно просто выкинуть из багажника прямо сейчас и уехать. Можно выкинуть, развязать и уехать. Можно добить и прикопать. За что проголосуешь?

– Второй вариант, ― подумав, решил Джин и опять открыл багажник. Внутри лежала хорошо связанная девушка со свежим фингалом слева и… слегка одетая. ― Кто она вообще такая?

– Включи мозги, ― посоветовал Хоаран. ― Работала в борделе, судя по всему, и решила уйти на вольные хлеба. Остальные были против, как видно.

– С чего ты взял?

Хоаран недовольно поморщился и пожал плечами.

– По-твоему, я таких в жизни ни разу не видел? Её сейчас даже не беспокоит тот факт, что ты пялишься на её цацки.

Джин поспешно отвёл глаза от груди девицы.

– Не пялюсь, я узлы искал.

– Ага. Потому она и спокойна, сразу поняла, что у тебя на неё…

– Помолчи, ладно? ― огрызнулся Джин и выволок девчонку из багажника. Он потеребил узел на спине, но успеха не добился. Хоаран достал нож и спокойно разрезал верёвку. Девица свернулась клубком, лихорадочно растёрла запястья и уставилась на них огромными перепуганными глазищами.

– Может, взять её с собой? ― неуверенно предложил Джин.

– Глупо. В таком виде в крупном городе её живо пристроят всё туда же, и она снова сделает ту же глупость. Вряд ли ей опять так же повезёт. Здесь рядом есть несколько небольших деревень, там люди проще. Она сможет наплести им небылиц про нападение какое-нибудь, её пожалеют, дадут одёжку, покормят, а то и приютят. Для неё так будет лучше. Поверь, она не из тех, кто теряется. Поехали.

Хоаран круто развернулся, обошёл машину и уселся на пассажирском сидении. Джин чуть помедлил, кивнул девушке и тоже забрался в салон.

– Ты уверен? Она не кажется такой уж опытной…

– Уверен, ― вздохнул Хоаран. ― Если ты решил заняться благотворительностью, упрекнуть тебя не могу, но сейчас нам не до этого. С ней всё будет в порядке, она не так наивна, как ты. И она всё равно будет верить только себе, а нас подозревать во всех смертных грехах сразу. При удобном случае обворует и сбежит.

– Не думаю, что…

– Вот и не думай, а рули, ― резко поставил точку в беседе Хоаран.

Джин бросил последний взгляд в зеркало заднего вида, убедился, что девица выпуталась из верёвок и метнулась к ручью, где и принялась плескаться. Выглядела она действительно очень довольной и явно не переживала из-за того, что осталась одна.

– Ты зачем «цвета» снял? ― вспомнил вдруг о том, что его удивило, Джин.

– Чтобы не задерживаться из-за ерунды. В Фантхьете чужая территория, а я даже без коня сейчас. Или ты не против, если я буду тратить время на разборки со всеми желающими объяснить мне, насколько они круче и насколько я не прав, когда забредаю на их территорию? Они и без «цветов» меня опознают сразу, зато проявленная мною вежливость лишит их удовольствия устраивать разборки без веской причины. У наших нет тут договоров дружбы или войны, так что я для местных ― нейтральный. Но у них тут пара давних междусобойчиков. Если я в своих «цветах» полажу с одними, со вторыми мне придётся воевать. И есть шанс, что я не полажу со всеми разом, тогда будет совсем весело, да? Поэтому просто проедем мимо ― мы не местные.

– Как всё сложно…

– Не говори ерунды, как раз наоборот ― всё очень просто. Сверни там вон налево.

– А что там?

– Самая удобная дорога и напрямик к припортовым кварталам.

– Ты уже тут был?

– Ага. Я же говорил, что у меня тут есть знакомый. ― Прикрыв глаза и откинувшись на спинку, Хоаран едва слышно добавил: ― Надеюсь.

– Поясни-ка, ― тут же заподозрил неладное Джин.

– Мы стремительно расстались в прошлый раз. Откуда мне знать, какое это на него произвело впечатление?

– А что тебе мешало попрощаться?

– Три полицейских катера и один бронетранспортёр. Они хотели мои документы и свои документы, которые я случайно прихватил из сейфа военного министерства, а моё начальство возражало и жаждало получить мой доклад и чужие бумажки. Пришлось стремительно вернуться домой.

– А ты мог не брать чужие бумаги?

– Там фигурировали данные по Южной Корее, и я в спешке решил, что это наши бумажки, которые вьетнамцы у нас спёрли. Решил восстановить справедливость и вернуть их на родину.

– Хоа, ты вообще умеешь быть серьёзным?

– Это скучно, Джин, ― хмыкнул Хоаран.

Джин чуть прищурил глаза, различив впереди пока ещё неясные контуры пригорода. Справа у самого горизонта он уже разглядел намёк на морскую гладь. Через полчаса справа красовались разнокалиберные плавучие средства, а пригородные кварталы становились всё гуще, многочисленнее и многолюднее.

– На следующем перекрёстке бери правее, пока не выедешь на набережную, дальше дуй по прямой до вывески с дырявым ботинком, ― лениво подсказал Хоаран. ― И надейся на удачу, тогда в море выйдем уже сегодня вечером.

– Надеюсь, ― пробормотал Джин, сосредоточившись на управлении. Нужное здание он опознал по той самой вывеске, только она не висела, а стояла у стены. Двухэтажная обшарпанная постройка у самой воды, вокруг свободная площадка, кое-где стояли автомобили, поодаль ― ряды контейнеров. Джин остановился метрах в десяти от высокого крыльца и заглушил мотор.

– Нам точно сюда?

– Ага. Так, если вдруг что, знаешь, что делать, да? ― застёгивая рубашку на пуговицы, уточнил Хоаран.

– А что может случиться «вдруг»? ― спросил из вредности Джин.

– Что угодно. Видишь вон тот тёмно-зелёный контейнер? Там у них склад. Оружейный. Если что, нам туда.

– А это не чревато?

– Не чревато. Те запасы, что у них при себе, они растратят, пока мы до склада добежим. Но если вдруг не выйдет, то дальше по набережной главный корпус полиции, можно заскочить и передать привет.

– Хоа, а можно обойтись без всяких «вдруг»?

– Можно, но сложно. Тут тебе не мажоры, играющиеся в цивилизацию. Прав тот, кто остаётся в живых. Пошли уже…

Хоаран застегнул рубашку на последнюю пуговицу и внезапно бросил на Джина странный взгляд искоса.

– Ты помнишь, что такое поединок?

Джин уставился на него слегка ошарашенно.

– Конечно.

– Прекрасно. А теперь забудь об этом ― здесь поединков не будет. И нет нужды сдерживаться. Никому тут не нужны справедливость и прочие красивые слова. Как только ты зайдёшь в ту дверь, ты будешь сам за себя, ясно? Постарайся не дать себя прикончить ― во избежание. Тебя трудно прикончить, но проводить исследования твоей природы в полевых условиях мне не улыбается. Тебе, думаю, тоже. Идём.

Они выбрались из машины, огляделись и неторопливо зашагали к крыльцу. Массивная дверь, что удивляло, крепилась легко и слегка приоткрывалась даже от дуновения ветра. И ручки на ней не предусматривались вовсе. Слабый толчок ― и дверь гостеприимно распахивалась внутрь помещения, причём при толчке изнутри, она столь же гостеприимно распахивалась наружу, как в салуне на Диком Западе.

Внутри висели клубы терпкого дыма, запахи масел, еды и духов, пота и железа, стоял почти непрерывный гомон, в дальнем конце помещения у лестницы на второй этаж слабо звучала музыка. Барная стойка и окошко кухни располагались как раз напротив входной двери.

Обстановка ничуть не радовала, но Джину захотелось есть. Всё-таки завтрак получился скудным, а после они вообще без еды обходились. Дело к вечеру ― почти целый день миновал, и желудок напомнил о своей несчастной судьбе тихим ворчанием.

Хоаран, не обратив вообще ни на что внимания, спокойно прогулялся к стойке и подмигнул ярко накрашенной девице. Следом он что-то тихо спросил. Девушка кивнула, забралась на стойку с ногами и перелезла в зал, после чего поспешно удалилась по лестнице наверх.

– Ну что?

– Сейчас позовёт кое-кого, поболтаем и решим ситуацию. Всё отлично.

Джин желал бы разделить уверенность Хоарана, но то, что он знал о Хоаране, вызывало в большей степени именно опасения.

– Ты! ― взревели слева от них. Джин вздрогнул от неожиданности и обернулся. В пяти шагах застыл вёрткий чернявый человечек, чей голос басил явно не по скромным общим габаритам. Молодость его осталась позади, а вот старость пока не спешила заключить в объятия, даже сединой обделила, бросив на лицо лишь сеть неглубоких морщин. Человечек навёл на Хоарана указательный палец и пытался, видимо, подобрать подходящие к случаю слова, дабы выразить всю глубину охвативших его чувств. Выражение его лица подсказывало Джину, что эти чувства отнюдь не радостные.

– Давно не виделись. Отлично выглядишь, ― невозмутимо отозвался Хоаран, просияв улыбкой.

– Ты! Ты! Тыыыы! ― Человечек кинулся к Хоарану, вцепился в ворот рубашки ― как только дотянулся? ― и забавно повис на рослом парне эдаким своеобразным галстуком. ― Да я тебя…

– Тоже рад видеть? ― подсказал ему Хоаран. ― Как твои делишки? Полиция не прикрыла лавочку, как я погляжу.

Пока несчастная жертва Хоарана ловила ртом воздух и пыталась придумать, что вообще тут сказать можно, Джин с опаской огляделся, но быстро успокоился, отметив, что никто из посетителей не заинтересовался подозрительными новичками и воплями мужичка.

– Угостишь ужином? А то ты прямо как неродной, ― продолжал доводить человечка до нужной кондиции рыжий трепло. ― Я тут слышал, что у вас внутренние разборки какие-то. Кстати, у меня для тебя есть подарок. Бесплатно, не бойся. Ну так что там с ужином? Молоко есть? А клубника? А ещё…

Если даже Джин «поплыл» от всего этого потока слов и обилия информации, то мужичок просто немо хлопал глазами и соображал, где он, кто он, с кем он и как ему не растерять останки здравого рассудка. Если уж Хоаран решил кого-нибудь заболтать, то тут бесполезно что-то делать ― заболтает. Можно попытаться не слушать и пропускать все его слова мимо ушей, но это настолько трудно, что практически невыполнимо.

Хоаран прихватил уже обезвреженного спутника и увлёк к столику в углу, Джин последовал за парочкой на автопилоте и присел на стул. Недавняя девица, которая бегала за мужичком, шустро заставила стол тарелками с едой, водрузила в центре глиняный чайник, а Хоарану подсунула здоровенный стакан молока и блюдце с крупной клубникой. Клубнику Хоаран тут же утопил в молоке, помешал ложкой и сделал глоток этой дикой смеси с довольным выражением на лице.

– Какого чёрта ты тут забыл? ― хмуро спросил немного адаптировавшийся к обстановке владелец заведения.

– Никакого. Я транзитом. Решил тебя повидать перед отъездом.

– Нет нужды. Из-за тебя у меня сплошные убытки.

– Да прям уж? Мне нужна яхта.

Мужичок поперхнулся чаем и зашёлся в надсадном кашле так, что лицо покраснело, а на глазах выступили крупные слёзы.

– Что тебе нужно? ― отдышавшись и прокашлявшись, переспросил он.

– Яхта. Маленькая. Даже совсем крошечная. ― Хоаран с обаятельной улыбкой на губах изобразил пальцами нечто вовсе микроскопическое. ― Одну штуку, больше не надо.

– Да ты… ― Их «гостеприимный» хозяин вновь задохнулся от возмущения и зашёлся в новом приступе кашля. ― Ты уже мне должен яхту и катер!

– Врать нехорошо. Я тебе за них заплатил тогда.

– Но это были мои катер и яхта! Я не просил тебя разносить катером полицейское управление!

– Это как? ― не удержался от любопытства Джин.

– А вот так! Никому нормальному такое в голову бы не пришло! Катер ― для воды, а не для проламывания стен полицейского управления. Этот псих прошил катером здание полиции и тюрьму заодно, а после этого катер приземлился на бронетранспортёр.

– А три полицейских катера? ― обеспокоился Джин, припомнив слова, оброненные рыжим.

– А они доломали то, что осталось от управления и тюрьмы. Не специально. Свернуть не успели. И застряли.

– Реакции ни к чёрту, ― выдал собственную версию Хоаран и подозрительно мило улыбнулся. В золотисто-карих глазах черти устроили полноценный шабаш с песнями, плясками и оргией.

– Но факт-то! ― разбушевался ещё больше мужичок. ― Катер был на меня оформлен! И пришли потом ко мне!

– Сказал бы, что катер украли.

– Я и сказал. А они про яхту. Яхта тоже на меня была оформлена.

– Тоже украли.

– И кто ж бы мне поверил?

– Все. Надо было просто говорить убедительно. Так что с яхтой?

– И когда ко мне придут опять, прикажешь снова говорить убедительно «украли»?

– Скажи мне название ― и я украду по-настоящему. Комар носа не подточит, ― пообещал Хоаран, прикончив половину молока и клубники из стакана.

– Да ни за что в жизни! Я тебе и ломаного гроша не дам!

– Всем лежать, руки на голову!

Джин сперва решил, что он ослышался, но приказ вновь повторили на хорошем английском, подкрепив его дулами пистолетов. Десяток полицейских целеустремлённо двинулся прямо к их столику. Хоаран торопливо прикончил молоко и отставил стакан.

– Всё становится ещё интереснее, ― негромко заметил он и подмигнул Джину.

– Ты! ― взревел полицейский с нашивками полковника.

– Ну, я, ― миролюбиво отозвался Хоаран и радостно улыбнулся, словно старого знакомого встретил.

– Я тебе что обещал?

– Без понятия. В тот момент вы были далеко за вьетнамской границей, и нас разделяло расстояние в несколько кабельтовых. Я не расслышал, что вы там кричали. Кстати, а вы вообще кричали или просто зевали?

Джин здраво прикинул, что такими темпами «по почкам» будет раньше, чем «наручники».

– Я, недоумок, обещал, что сгною тебя в тюрьме, предварительно переломав тебе все кости!

– А почему это вы называете себя недоумком? Хотя… в теле человека около двухсот шести костей. Вас хватит на все? Ну вот прямо на каждую?

– Дважды! Ну-ка, поднимайся медленно. Держите его на мушке, если даже покажется, что он дёрнулся, огонь на поражение.

Хоаран безразлично пожал плечами и медленно поднялся со стула.

– Руки вяжи, ― велел одному из подчинённых полковник. Надо же, у бедняг даже наручников не было при себе, только верёвки, хотя хорошие, крепкие верёвки. Джин чуть позже понял, почему полицейские предпочли именно верёвки.

Хоарану профессионально связали руки за спиной, потом подняться приказали уже Джину.

– Ещё один псих? ― пробормотал себе под нос полковник.

– Да куда там… ― хмыкнул Хоаран. ― Заложник.

– Какой ещё заложник? Почему не связан?

– Стокгольмский синдром, ― развеселился Хоаран. ― Вяжите крепче, а то помочь мне решит. Так вы сюда специально за нами? Выходит, вам не только государство платит за счёт налогоплательщиков? Ну признайтесь, не томите.

– Ты, умник гребаный… ― Полковник ухватил Хоарана за ворот рубашки. ― Знаешь, как я обрадовался, когда мне сообщили о рыжем курьере предположительно корейского происхождения? И как я обрадовался, когда мне рассказали, что этот курьер отмачивал? При таких манерах я б на твоём месте каждый день пластическую операцию делал!

– Мне не по карману, ― доверительным тоном сообщил ему Хоаран. ― И я от природы симпатяга, зачем улучшать то, что и так идеально?

Джин обречённо вздохнул. То есть, он был полностью согласен, что кое-кто симпатяга и даже больше, но слышать это из уст самого «симпатяги» ― выше сил человеческих.

Тем временем Джину тоже руки связали, и он прочувствовал технику использования верёвок на собственной шкуре. Малейшее движение запястьями ― и верёвки словно сами по себе стягивались всё туже, причиняя достаточно сильную боль. Неужели это у местной полиции дополнительный вид пыток? Похоже на то.

Джин покосился на Хоарана и отметил, что руки Хоарана полностью расслаблены. Он постарался поступить так же и мгновенно оценил полученные выгоды.

– Посмотрю, что ты запоёшь на том свете, ― мрачно прорычал полковник, отпустил ворот рубашки и аккуратно разгладил ткань. ― Кстати, после первого же допроса ты уже вряд ли будешь симпатягой. Обоих в камеру. Пошли.

Джина и Хоарана вытолкали на крыльцо, провели по набережной в обход пары контейнеров и доставили к пятиэтажному зданию. Оно тоже располагалось у самой воды.

На торцовой стене красовалось кое-как замазанное внушительное пятно в районе второго этажа. И от этого пятна по стене разбегались в стороны опять же кое-как замазанные трещины. Догадаться о происхождении пятна и трещин оказалось легко. Видимо, как раз в этом месте Хоаран влетел в здание полиции на катере в прошлый свой визит. Наверное, на противоположной стене пятно не хуже. К слову, в районе первого этажа красовались целых три пятна: два поменьше и одно побольше. Они, конечно, не шли ни в какое сравнение с первым пятном, но тоже смотрелись неплохо.

Джин с трудом удержался от смешка, представив себе первоначальный вид этих «украшений».

Любоваться достопримечательностями им не позволили и втащили внутрь здания, провели в тесную камеру с тяжёлой глухой дверью, ещё и заставили встать спиной друг к другу. Один из полицейских умело связал их вместе третьей верёвкой, затем каждому связал и ноги, и заставил сесть, вытянув ноги к стенам. Здорово, теперь они даже двигаться толком не могли, а неосторожное шевеление руками приводило к тому, что верёвки с силой впивались в запястья сразу обоих. Соответственно, шевеление ногами заставляло расплачиваться болью в лодыжках.

Дверь с замогильным скрипом закрылась, с той стороны прогремели засовы и замки, после чего воцарилась нерадостная тишина.

– Это тоже было в твоих планах? ― поморщившись от резкой боли в запястьях, уточнил Джин.

– Не совсем, но не исключалось. Можешь перекинуть ноги через голову?

– Куда перекинуть? ― Джин решил, что он всё-таки ослышался.

– Джин, тебе надо просто поднять ноги, чтобы я мог достать верёвку зубами. Ещё пояснения требуются? ― ехидно поинтересовался Хоаран, заодно толкнув напарника затылком.

– Просто? Ты считаешь, что это просто? Куда мы денем твою спину, которая здорово мешает этому акробатическому номеру?

– А ты не думай о моей спине, извращенец. Представь, что её нет.

– Это кто тут ещё извращенец? ― праведно возмутился Джин. ― И тут не поможет фантазия, твоя спина, уж извини, вполне реальна и доставляет неудобство.

– Джин, заткнись и просто сделай это. Ну?

Тихо ругаясь по-японски, Джин попытался рывком приподнять ноги. Ну да, как же. Хорошо, если удалось их поднять хоть на десять сантиметров над полом. На четвёртой попытке Хоаран получил ботинками по голове.

– Эй! ― сердито зашипел он. ― Перекинуть через, а не врезать по.

– Врезать по ― идея не менее отличная, ― огрызнулся Джин, переводя дух. После пятого попадания по голове Хоаран вздохнул и остановил Джина.

– Так ты вырубишь меня до того, как я смогу зубами добраться до верёвки. Развязывать узлы в бессознательном состоянии я не умею. Сиди тихо…

– Вот именно, ты с ногами куда лучше управляешься, ― припомнил немаловажное обстоятельство Джин.

– Угу, ты ещё расскажи мне, что на шпагат садиться не умеешь, и я попробую тебе поверить. Учитывая, что это именно ты вечно пытаешься куда-нибудь закинуть ноги…

– Заткнись и закидывай свои ходули мне на плечи, ― рыкнул Джин.

– Звучит эротично…

– Хоа!

– Ещё эротичнее. ― Сразу же вслед за словами по голове досталось Джину.

– Какого чёрта?!

– Да перестань, всего один разок. Кстати, ты точно сможешь развязать узел?

– Я его перегрызу, ― с пугающей уверенностью отозвался Джин. ― И если ещё раз врежешь мне по башке, я тебе ступню отгрызу вместе с узлом.

– У тебя нет даже чувства юмора, нищий ты человек… ― И Хоаран всё-таки врезал Джину по голове второй раз, правда, гораздо слабее, чем поначалу. На третий раз у него получилось провернуть номер так, как надо. И Джин полюбовался на чужие ступни и верёвку с узлами на лодыжках. Сам Хоаран слегка завалился в сторону, натянув ручные путы ― они немедленно впились в запястья. Джин смолчал, поскольку понимал, что иначе никак. И ему следовало разобраться с верёвкой на ногах Хоарана как можно быстрее, пока им обоим окончательно не передавило руки.