Текст книги "Огонь и Ветер (СИ)"
Автор книги: Ie-rey
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 40 страниц)
– Почему они так тебя боятся?
– Кто?
– Да все! Ведь и тогда ― их же было намного больше, а ты ― один. И они ничего не сделали!
– Почему? Очень даже сделали. Они же пытались мне навешать.
– Шутишь? Половина их и с места не сдвинулась. Начал Кын и его самые ближайшие приспешники, остальные так и не рискнули. Им действительно было страшно.
– Это уже не мои проблемы, ― равнодушно пожал плечами Хоаран.
– Но они же не просто так тебя боятся?
– Спроси у них. Я не знаю, ― вздохнул Хоаран, посмотрел на Джина и устало прикрыл глаза. ― Я действительно ничего такого не делал. Всё, как тут принято. За рамки традиций не выходил, хотя эти традиции наверняка тебя бы ужаснули, но для местных ― это норма. Я такой же, как и все здесь. По ночам с окровавленным тесаком вокруг домов не бродил, даже не надейся, детей не воровал, органы не продавал, наркоту не распространял, скупкой краденого не занимался, доставкой оружия тоже не баловался, биологическое оружие не перевозил, бордели для извращенцев тоже не по моей части, только обычные доводилось охранять, но не содержать… Что ещё?
– Не понимаю тогда, ― подытожил Джин, забравшись палочками в лапшу. ― Ты же вроде совсем не страшный, но ведь боятся же.
– Языка его они боятся, ― проворчал Вольгван, подсунув Хоарану под нос внушительную тарелку с какими-то хорошо убитыми морскими гадами. Судя по тому, как Хоаран накинулся на еду, приготовлены морские гады были тоже отлично. ― Он же как скажет что-нибудь, так сразу в яблочко. Весь город будет знать, что он сказал, кому и как. Не язык, а жало змеиное. Кыну теперь никогда в жизни от сортирного ассистента не отмыться ― поминать будут до самой смерти, а то и после. А к этому сортирному ассистенту так и прилипло “Слонёнок”, все теперь только так и зовут.
– Да ладно! Просто сказанные к месту слова ― и только, ― удивлённо протянул Джин.
– Но если бы их сказал кто-то другой ― ничего бы и не было. А раз сказал Хо ― то это навеки. Бес его знает, не объяснить, но поди ж ты… У него же каждая фраза всегда как окончательный приговор суда.
– Достали, ― мрачно изрёк очередной “окончательный приговор суда” Хоаран, после чего разговор мгновенно увял.
После сытного обеда отправились обратно в гараж. По пути Джин с любопытством поглядывал по сторонам, наблюдая за реакцией случайных прохожих. Забавно, но все, кто шёл навстречу, переходили на противоположную сторону улицы. И делали это они неосознанно, как бы случайно, сами того не замечая. На них обоих бросали лишь короткие взгляды и сразу же отворачивались, словно имели дело с опасными хищниками, на которых пялиться строго не рекомендовалось. Хоаран виноват ― это точно. Даже если он улыбался и был в миролюбивом настроении, всё равно в нём отчётливо ощущалось то самое неудержимое стремление к сражениям. Ну вот словно у Хоарана написано на лице крупным шрифтом: “К драке всегда готов! По поводу или без. Оплата сдельная, бонусы в нагрузку, особо активным ― скидки и подарочные комплекты: лёгкие, средней тяжести, тяжкие, особо тяжкие и несовместимые с жизнью”.
Да уж, совет держаться подальше от ангелов хорош, но как это сделать?
“Тигры” относились к Джину… Никак не относились. Воспринимали его как “разрешённого человека”, но своим для них он точно уж не стал бы. И Джин, пожалуй, даже понял причину. Для “тигров” Хоаран был наивысшим авторитетом, они могли думать всё, что желали думать, но когда Хоаран приказывал, к примеру, прыгать, они прыгали тут же и без колебаний. Они не размышляли о том, прав их главарь или нет, смогут ли они прыгнуть так, как надо, или не смогут. Они могли поболтать об этом в свободное время, но приказы выполняли немедленно и в точности, без хоть каких-то рассуждений.
Джин так не мог. Не то чтобы он не верил Хоарану или сомневался в его знаниях и опыте, но отказываться от собственного мнения не желал. Проще говоря, для него Хоаран авторитетом не был никогда. “Тигры” чуяли это каким-то невообразимым образом, чуяли отсутствие страха и опаски, а ведь они наверняка давно привыкли к тому, что их босса именно боятся и опасаются.
Кроме того, “тигры” не задавались вопросами, зачем это босс держит при себе Джина. Что-то, конечно же, себе думали, но думали тихо. Более того, все они поголовно испытывали железную уверенность в том, что босс наваляет Джину, если вдруг у него возникнет такое желание ― не взирая на прошлый поединок, закончившийся без определённого результата. Немного обидно, но стерпеть можно, потому что Джин понимал, насколько важно для банды верить в силы своего главаря, тем более если эта банда настолько отличалась от всех прочих.
С ангелами же всё складывалось намного сложнее. Он слабо разбирался в их традициях и обычаях и никогда не понимал, почему Хоаран мог проехать по магистрали иногда без остановок, а иногда с остановками, когда в обоих случаях у каких-то незнакомцев случались поломки. Разумеется, Хоаран не знал тех, кому помогал устранить ту или иную неисправность, но те, кто удостаивался его помощи, вели себя с ним так, словно сто лет уже знакомы, а не только что встретились. Странные беседы, жесты, модели поведения…
Джин обычно в таких случаях оставался рядом с “конём” Хоарана и не встревал. Да и не смотрели на него вовсе ни Хоаран, ни другие байкеры, а это были именно байкеры ― Джин просто не умел их отличать от прочих.
Одно дело, когда на обочине торчал амбал в коже и цепях да ещё с тату на мощных руках, потягивая пиво из банки и опираясь на хищного вида байк. Ещё если и “светил” какой-нибудь яркой клубной эмблемой на спине и нашивками ― так вовсе. Но ведь это просто стереотип, далеко не все байкеры выглядели именно так, а многие, как и Хоаран, к пиву даже не прикасались. Попадались такие, кто вовсе без эмблем, встречались и те, кто не носил кожаную одежду, а ездил на хрупких мотоциклах или вовсе на таких “громилах”, что годились только для езды, а вот трюков на них не сделать. Хоаран называл их “внедорожниками”, говорил, что такие по любой местности проедут, прямо как танки, а владельцев этих байков он называл “странниками” или “путниками”, “бегущими за солнцем” или “уходящими в ночь”. Хуже того, у Хоарана в гараже стоял такой же “внедорожник”, с которым он что-то там химичил.
– Ты же не ездишь на нём, ― заметил как-то Джин, ― зачем же возишься?
А возиться там… По мнению Джина, это был уже не байк, а ржавая развалина.
– Закончу ― буду. Азия, Африка и Европа… Побываю везде, ― отрезал Хоаран. ― Поеду как раз за солнцем ― от восхода и до заката.
Джину поплохело: Африка и Евразия ― материки внушительные всё-таки. Это ж сколько времени уйдёт на такую вот поездочку? Всё-таки прав старый Вольгван ― Хоаран не умел останавливаться, он умел лишь двигаться вперёд.
Ангелы же… Они не только на магистрали попадались. Некоторые вваливались прямо в гараж Хоарана: иногда без особой причины, просто поболтать, иногда притаскивали “коней”, вокруг которых ползали вместе с Хоараном до самого позднего вечера и яростно спорили до хрипоты. Видел Джин и таких, что привозили груду металлолома, сидели, гладили железо и плакали, словно этому “железу” больно, словно оно живое. И некоторые после сияли, подобно солнцу, когда металлолом вновь превращался в байк.
– Психи! ― каждый раз говорил Джин о таких “чувствительных”. Если б человека в их присутствии ножиком пырнули, они бы и не заметили, а тут ― на тебе! ― над железом рыдали.
– Сам ты псих, ― отмахивался Хоаран. ― Конь у них один, прикипели душой. Живой и самый лучший друг. Ты просто не понимаешь.
Он действительно не понимал. Потому что Хоаран вроде бы не механик ― или как там у них это называлось. Ну да, ему нравилось ковыряться в железе, однако его гараж нельзя счесть ремонтной мастерской. Хотя… Вольгван и “тигры” утверждали, что Хоаран ни разу в жизни байк не покупал. Говорили, что первый байк он выиграл в уличном бою, а все остальные ― собрал собственными руками. Даже тот, на котором гонял сейчас.
Прочие ангелы в адрес “коня” Хоарана роняли словечки “кастом” и “породистый”. Вроде для всех марок мотоциклов у них водились собственные прозвища, но байк Хоарана… Оказалось, что потому и “породистый”, ибо собрано “оно” из всего, из чего только собрать можно, более того, “оно” ездило. И мало того, что ездило, “оно” летало. Проще говоря, Хоаран умудрялся на “этом” выступать и даже побеждать. Значит, “это” оказалось более чем на уровне и могло обставить прочие заводские изделия.
Потом Джин всё же понял, почему ангелы навещали гараж. Навещали потому, что в ремонтных мастерских помочь им не могли, и Хоаран был для них “соломинкой утопающего”.
И Джин заметил кое-что, когда часами сидел на веранде второго этажа и наблюдал за вознёй рыжего. Быть может, заметил это лишь он один.
Хоаран обычно стягивал с рук перчатки и кончиками пальцев легонько прикасался к металлу и деталям. Иной раз он мог даже не смотреть на то, к чему именно прикасался, словно умел видеть руками. И он как-то определял одними этими прикосновениями, какие из деталей ещё “живы”, а какие безнадёжно “мертвы”. Нечто непонятное, необъяснимое и… Хотелось брякнуть ― “колдовство”.
Так вот, держаться от ангелов подальше в итоге Джин не мог ― они сами приходили. Обычно Джин убирался в комнату на втором этаже гаража, но не мог же он торчать там сутками безвылазно. Ладно ещё, когда ангелы забегали на час или два, но иной раз возились вместе с рыжим и впрямь сутками.
На Джина косились, но с вопросами к Хоарану не совались, впрочем, с самим Джином тоже не разговаривали. Как они определяли, что Джин ― ягода не их поля, он не представлял. И как они определяли, что стоявший в углу мотоцикл принадлежит именно ему… Необъяснимо, но факт. Ангелы сразу чуяли, что Джин ― чужак. Коситься им это не мешало, но и только.
Потом Джин придумал соорудить занавес на веранде. Плотная ткань надёжно скрывала узкий коридор до самой лестницы, и Джин хотя бы мог выходить из комнаты и незамеченным перебираться в ванную или кухню. А ещё он мог тихо сидеть на веранде, поставив рядом чайник, потягивать чай и наблюдать за деятельностью внизу.
Путь на второй этаж ангелам был заказан, по крайней мере, они никогда не делали попыток сунуться в жилую часть гаража. Чёрт знает, почему. Быть может, у них так положено? Всё-таки сам гараж находился именно на первом этаже, там же при необходимости можно и руки вымыть, и туалет есть, и даже кофеварка на столике в углу под полкой с грудой разнокалиберных чашек. Таким образом, нет особого смысла в том, чтобы бродить по второму этажу.
После появления нового предмета интерьера в гараже ― занавеса на веранде ― ангелы Джина чаще всего не видели, зато видели “япошку” в углу.
– На кой тебе этот японский хлам? ― следовал традиционный вопрос.
– Это не мой хлам, ― безразлично отзывался Хоаран. ― Друг оставил. Пускай стоит ― тебе мешает, что ли?
– Да не… Просто не вписывается малясь в обстановку.
Джин тихо скрипел зубами, когда слышал это в очередной раз. И подумывал уже всерьёз избавиться от мотоцикла и купить новый. Точнее, купить не новый, но полностью механику, ― у рыжего. Останавливало лишь то, что ездил он всегда именно на так называемых “Jap-Scrap” ― “японских отходах”. Честно говоря, сам он разницы не видел в упор, но когда хотел прокатиться на одном из байков Хоарана, получил от того по башке. Фигурально. Тем не менее, Хоаран запретил ему опробовать байк отличной от “япошки” конструкции.
– Но почему? Я же умею…
– Я видел, как ты “умеешь”, ― фыркнул Хоаран. ― Один раз полюбовался, как ты тошнил по трассе*, ― мне хватило. Ещё и садишься справа ― смотреть на такое сил никаких нет.
И Джин вспомнил, как Хоаран разрешил ему “проверить в деле” свой байк. И как рычал всю дорогу и что именно сказал потом.
– Это же просто мотоцикл! Умеешь водить один ― сможешь водить любой, как велосипед или машину…
– Придурок, ― поставил диагноз Хоаран. ― Байк ― это не велосипед и не машина. Водить байк уметь надо, это сложнее. И байк надо выбирать и настраивать именно под себя. Или байк должен тебя выбрать. Сам. И ты вообще привык к автоматике и электронике, но тут уже управление полностью будет зависеть от тебя. Ты пока к этому явно не готов.
– Чушь какая…
– Угу. Ладно. Что в городе опаснее всего, если едешь на байке?
Джин задумался прочно. Простых вопросов ждать от рыжего не приходилось, так что…
– Э… Большие автомобили и автобусы? ― предположил он. ― Дорогу из-за них не видно.
Хоаран вздохнул и хмыкнул.
– Не так безнадёжен, как думалось. Люфтганза* ― это, конечно, не лучшая вещь, но всё же ― неверно. Дать ещё одну попытку?
– Лучше сам скажи… ― проворчал Джин.
– Стрелки и животные, ― просветил Джина Хоаран. ― И не только в городе. Любое животное, угодившее под колёса, всегда становится причиной падения. Даже мелкое. Хуже всего ― собаки. Особенно, если у водителя с нервами не всё в порядке. Стрелки на дорогах, указывающие направление, делают из… В общем, это специальный износостойкий материал. И если на них попадает хоть немного масла или воды… Понятно, в общем.
Да уж, понятнее некуда. Джин почувствовал себя так, словно ни разу в жизни на мотоцикле не ездил.
– Трамваи ещё. Не сами трамваи, конечно, а трамвайные пути. Летающие покрышки, мусор на дороге, тихие улицы… Много чего. А ты даже с пассажиром тогда тормозил позорно, прохлопав ушами, что тормозной путь будет длиннее, чем обычно. Ну и да, я тогда пребывал в тихом ужасе, наблюдая за тем, как ты обращаешься с задним тормозом.
– И как я с ним обращаюсь? ― обиделся Джин.
– Неразумно. Даже для “хлама”. Хайсайд знаком?
– Э?
– Например, ситуация: внезапно впереди все резко тормозят и пытаются вдруг что-то объехать. Ты, скорее всего, будешь давить на передний тормоз с постепенным усилением, так?
– Ну. Задним тормозом тоже буду.
– Не сомневаюсь. И будешь делать это сильнее, чем надо, в итоге у тебя начнёт заносить “хвост”. Что будешь делать?
– Уберу ногу с педали.
Хоаран расхохотался.
– Хайсайд. Вот и познакомились. Ну тебя к чёрту, точно больше и близко к байкам не подпущу.
– Ничего не понял, ― честно признался Джин.
– Объясняю. Когда ты уберёшь ногу с педали, заднее колесо снова сцепится с дорогой, байк резко выпрямится, а ты красиво полетишь вверх тормашками. Хайсайд. Даже если хвост байка будет сносить, затормозить это не помешает. Нельзя ногу убирать с педали, понял? Начало торможения у тебя было бы совершенно верным, но убранная с педали нога… ― Хоаран снова развеселился.
Джин чувствовал себя уже так, словно его разводят как лоха ушастого.
– Он не летал, ― тихо проронил Джин, припомнив, как ездил на байке тёмный.
– Чжин, ты полетишь, гарантирую. Ты не он. Так… иди сюда.
Хоаран подозвал его к “япошке”.
– Разверни, теперь кати, а теперь останови резко. Угу. Ощущения? ― Джин промолчал, и Хоаран, указав на один из своих байков, продолжил: ― Теперь попробуй повторить с этим…
Ну, получилось, хотя не так просто. Мотоцикл почему-то показался тяжёлым и трудно управляемым.
– Дошло или нет? И ещё это просто “шкура” ― без начинки. Мотора нет, видишь? Кроме того, этот зверь по мощности превосходит твои “колёса” ― литр*. И чуть меньше двух сотен лошадок. Ну-ка…
Хоаран неожиданно перекинул ногу через лёгкий мотоцикл Джина, ловко разобрался, что там к чему, завёл.
– Ворота открой, ― коротко бросил Джину.
– Вот наглость! Ты же говорил, что чужого коня без спроса…
– Заткнись, а? Ты не байкер даже в простейшем смысле этого слова, это во-первых. Во-вторых, ты действительно против?
– Не против, но… ― Джин вздохнул и поплёлся открывать ворота. Всё-таки в этом вопросе он рыжему вполне доверял ― Хоаран ни за что не стал бы рисковать байком, даже самым паршивым.
То, что он вытворял на площадке перед гаражом и на улице… Невольные свидетели, вероятно, решили, что угодили на мото-шоу. А когда рыжий псих сделал разворот на переднем колесе, умудрившись ещё и шикануть ― крутанул “япошку” на 360 градусов дважды помимо уже нужных, ― из раскрытых окон домов посыпались бурные аплодисменты. В гараж он вернулся не менее лихо, развернувшись уже на заднем колесе и аккуратно приземлив “коня” на оба “копыта”.
– Он очень послушный и лёгкий ― в плане езды, и неплохо то, что четырёхтактник*, ― пожал плечами Хоаран. ― Но контроль слабый ― в плане фигурного вождения. И мортеры почти убитые от рождения.
– Что убитое?
– Амортизаторы. Честно говоря, он скоро и весь совсем убьётся. Видишь, уже территорию метит*. Или ты просто паршиво смотришь за ним.
– То есть, ты мог бы на таком…
– Часто будет накрываться, а отремонтировать в пути ― накладно. ― В один миг “внутренности” мотоцикла оказались открыты взору Джина. ― Микросхемы вот, видишь? Это даже выглядит хрупким и ненадёжным. Не думаю, что он выдержит большинство тех падений, которые легко выдерживают они… ― Последовал кивок в сторону местных “коней”. ― И смотри-ка, сильно разогрелся. Слишком сильно, учитывая, как мало его сейчас погоняли. Нагрузка была слабая, а результат неутешительный. Он годится только для обычной езды и для мажоров, которые могут позволить себе часто менять “колёса”. Для тебя ― сойдёт.
– А твой? ― Джин кивнул на байк, на котором чаще всего катался Хоаран.
– Тип? ― в недоумении уточнил Хоаран.
– Ну да. Наверное…
– Крейсер*. Ну, похож ведь.
Действительно, на крейсер здорово смахивал, по крайней мере, внушал уважение одним своим видом.
– Надо бы гонять зверя полегче, но лениво. К этому уже привык. Да и не складывается как-то… Либо дело в обстоятельствах, либо сердцу не прикажешь. Наверное, мне просто нравятся тяжёлые и мощные кони. И мой крейсер одни обзывают действительно крейсером, а другие ― классиком называют. Хотя я вроде собирал крейсер… ― Хоаран озадаченно почесал затылок и покосился на Джина, но махнул рукой, видимо, решив, что Джина спрашивать бесполезно ― всё равно тот в теме не разбирался совершенно. ― Вон из того хочу классик соорудить. Только опять что-то получается странное…
– А этот?
– Ближе всего по параметрам к тяжёлому эндуро, хотя я хотел собрать спорт. Ну да ладно… Вон тот ― дрегстер.
– А тот? ― Джин указал на “внедорожник”.
– Турист. Может, будет однажды.
– А мой?
Хоаран хитро прищурился.
– Скутер.
– Издеваешься?
– Ага.
– А зачем ты иногда машешь людям левой рукой?
– Рука затекает от выжимания сцепления. Чего бы и не помахать? И мне хорошо, и им приятно.
Зар-р-раза!
Джин покосился на номерной знак байка рыжего с четырьмя четвёрками, но от вопросов воздержался, опасаясь услышать в ответ нечто невообразимое либо не услышать ответа вовсе. Насколько сам он знал нумерологию… четвёрка обозначала бессмертие и ветер. И четвёрке покровительствовал Меркурий ― покровитель воров, торговцев, путешественников и дипломатов. Рыжему последнее весьма подходило ― он кого угодно мог заболтать до смерти. Хотя как японец Джин четвёрку ― знак рока и смерти ― недолюбливал.
***
Когда они оказались в гараже, Хоаран привычно дёрнул за верёвку у входа, включив свет, и направился к “туристу”. Неужели решил опять с ним возиться? В общем-то, он с ним постоянно возился ― раз в день, но ведь сегодня уже утром с ним мучился сколько…
– Он тебе ещё не надоел? ― обречённо спросил Джин, опустившись рядом с Хоараном на корточки и попытавшись определить, что именно интересовало рыжего.
– То, что нравится, надоесть не может, ― пробормотал Эндзэру, тронув трубу и увязнув во “внутренностях” байка. ― Лучше организуй кофе, раз уж торчишь тут. Только покрепче.
– Чёрный? ― вздохнул Джин.
– Хороший кофе по виду должен напоминать моторное масло, ― хмыкнул Хоаран и привычно стянул перчатки. Его пальцы тут же заблестели от масла, но Джин не был уверен, что именно от моторного. Наверное, бутыль в холодильнике с каким-то чёрным содержимым… Наверное, это и есть моторное масло?
Выключив кофеварку, он прихватил чашку и отнёс рыжему. Хоаран протянул уже руку, но озадаченно нахмурился: обе руки грязные. Джин не удержался от улыбки и осторожно поднёс чашку к его губам. Тыльной стороной ладони Хоаран чуть отрегулировал наклон и сделал несколько глотков, правда, всё равно тонкая струйка пролившегося кофе скользнула по подбородоку. Отставив чашку в сторону, Джин наклонился к нему и провёл губами по коже, попробовав кофе на вкус.
– Сахару многовато, да?
– Ага, ― тихо отозвался Хоаран, прикрыв глаза. ― У тебя он всегда слишком сладкий получается.
– Горький невкусный, ― прошептал Джин перед тем, как согнать насмешку с его губ поцелуем. Машинально зарылся пальцами в длинноватые пряди цвета крови.
– Перестань, ― выдохнул чуть позже Хоаран.
– Не могу, ― признался он, погладив тёмную бровь. Потом принюхался и широко улыбнулся. ― Как ты говоришь, я ничего в байках не смыслю, но мне нравится этот запах.
Хоаран озадаченно посмотрел на свои перепачканные ладони, даже тоже их понюхал и забавно чуть наморщил нос.
– Пахнет маслом. Как обычно. И железом.
– Неважно, мне просто нравится… И уже не получается думать… ― Он вновь принялся настойчиво целовать рыжего упрямца, тот пытался вывернуться, но пока безуспешно. В итоге они оба поднялись на ноги: Джин по-прежнему держал Хоарана в объятиях, а Хоаран пока не решался оттолкнуть его, опасаясь испачкать его одежду. Впрочем, в таком положении целовать Хоарана оказалось даже удобнее.
Сильный стук в ворота заставил их замереть на месте. Джин едва успел выпустить рыжего из объятий и отступить на шаг назад, как скрипнула боковая дверь…
______________________________
* Тошнить по трассе ― ехать медленно и чересчур осторожно (байк.)
* Люфтганза ― длинномеры: автобусы, фуры и т.п. (байк.)
* Литр ― мотоцикл с объемом более (а иногда и включая) 900 куб.см. (Для сравнения: новичкам обычно рекомендуют брать байки с 250-400 кубиками (250 и менее ― обычно с двухтактным движком), 400-600 кубиков уже неслабо, а более 600 кубиков ― пошли звери). Лошадки ― л.с.
* Четырёхтактник ― байк с четырёхтактным движком, схожим с автомобильным.
* Метить территорию ― лужица масла под байком. Нехорошо.
*Типы:
Крейсер (Cruiser) ― мотоцикл в американском стиле. Его отличают широкопрофильные шины небольшого диаметра, массивная передняя вилка, глубокие крылья.
Дрегстер ― байк с растянутой базой, массивной задней шиной и рулём малой высоты, часто с форсированным двигателем большой мощности.
Эндуро (Enduro) ― байк двойного назначения. В отличие от кросса (спорта) допущен к эксплуатации на дорогах общего пользования.
Турист (Turer) ― мотоцикл с прямой комфортабельной посадкой водителя и пассажира, характерен огромный обтекатель, полностью защищающий седоков от потока набегающего воздуха, и объёмные багажные кофры. Эти мотоциклы идеально подходят для дальних поездок. Они объединяются со спортивно-туристскими моделями и дрессерами.
2. Вольный Всадник
Ты дитя окраин и горячих зон -
Сын мёртвой природы,
Ты игрок без правил, сам себе закон -
Ты воин свободы!
Ария
…В гараж заглянул какой-то незнакомый парень в коже и с татуировкой на правой скуле. Тату искусная и небольшая, но заметная ― скорпион, хищно изогнувший хвост, ― размером с ноготь большого пальца на руке или самую капельку побольше. И ещё одна странность ― этот парень был европейцем. Не вдруг и поймёшь, глядя со стороны, но вблизи видно, что чёрные волосы вьются, а глаза на смуглом лице ― серо-зелёные.
И в гараже мгновенно потемнело. Нет, с освещением ― полный порядок, потемнело как-то иначе, словно незваный гость носил тьму с собой.
Незнакомец с явным удивлением осмотрел Джина и спросил на столь же фантастическом английском языке, каким пользовался Хоаран:
– Какого чёрта у тебя тут лицо японской национальности ошивается?
Джин застыл от неслабого шока, потому что по облику гостя невозможно было даже предположить, каким окажется его голос. Точнее, облик и голос составляли невообразимый контраст. Единственный произнесённый этим типом вопрос буквально заполнил собой весь гараж от пола до потолка, не смотря на негромкость. Низкий ― хриплый и густой одновременно ― голос исходил будто из глубины и при этом ещё и звучал необыкновенно мягко и нежно, словно вот этим самым голосом по голове погладили, как рукой. Пожалуй, никогда Джин не слышал настолько осязаемого голоса. Что называется: “Дайте ему сказать, а что именно он там говорить будет, это дело десятое, лишь бы подольше звучал, то есть, говорил”.
– А какого чёрта тебя это волнует? ― в тон незнакомцу отозвался Хоаран, потянулся за тряпкой и двинулся к нему, вытирая на ходу руки. Джин вытаращил глаза, когда эти двое внезапно крепко обнялись и похлопали друг друга по спине.
– Ты что тут делаешь? ― задумчиво спросил Хоаран, отстранившись от европейца. Раньше Джин, наверное, и не заметил бы разницы, но теперь точно мог сказать, что Хоаран пребывал в полнейшем недоумении.
– Ехал с Запада на Восток. Раз уж сюда занесло, решил навестить. Хотел просто заехать в гости на минутку, но… Выходит так, что заехал не на минутку, ― помрачнел зеленоглазый и внезапно ― немного нараспев ― произнёс: “Покоя мало, тягот не избыть, растут заботы, все мрачнее жить… Хвала творцу, что бед у нас хватает: хоть что-то не приходится просить”.
– Что случилось, Эсмер?
Смуглый парень сунул руки в карманы кожаных брюк и опустил голову, потом неохотно кивнул в сторону ворот. Хоаран сдвинул засов и ворота распахнул. На улице напротив гаража стоял пикап, в кузове которого лежали останки того, что когда-то было байком. Все трое пошли поглазеть на них поближе. Хоаран взял кусок какой-то железки, повертел в руке и положил обратно.
– Его разбили вручную, ― уверенно сказал он и скосил глаза на парня со “скорпионом”. Однако Эсмер явно вознамерился играть в молчанку.
Пока Хоаран изучал металлолом, Джин рассматривал незнакомца со странным именем и осязаемым голосом. Тот не носил “цвета”, как следовало бы ангелу. Обычная кожаная куртка со стальными наклёпками и опасными шипами на широких плечах ― без каких-либо нашивок и знаков. Ну, череп на пряжке ремня, ещё один череп на стальной цепочке ― цепочка крепилась к боковому карману брюк одним концом, а другим ― к заднему карману, и череп болтался себе на бедре. Брюки кожаные, но сидели на нём, скорее уж, свободно ― в таких удобно как на байке гонять, так и драться ― как некоторые любят ― ногами. Под курткой ― простая чёрная футболка или майка, точнее не сказать пока ― куртка мешала. Обувка же… Мощные ботинки, похоже, из грубой свиной кожи, чёрные и, как у рыжего, с металлом. Металл защищал носки ног и пятки, но не блестел ― покрыт специальной матовой краской. Подошвы толстые, сантиметров пять точно будет, если не больше. Без учёта подошв парень на дюйм выше Джина, но на тот же дюйм ниже Хоарана*. На руках он носил перчатки, тоже как у рыжего: пальцы открыты, а вот ладонь и ударная часть защищены надёжно.
Джин чуть нахмурился, представив этого парня на улице без байка. Получилось легко. Если бы он встретил Эсмера на улице случайно, то решил бы, что это стильный юнец из богатой семьи, который паршиво ладит с роднёй и любит побуянить, потому что, как и Хоаран, этот тоже охочий до драк ― по роже видно. Стильный, эффектный, гордец и забияка. По крайней мере, именно такое впечатление он произвёл на Джина.
И когда Эсмер чуть прикрывал глаза, пряча под ресницами их вызывающий цвет, то походил на стопроцентного азиата. Характерные монголоидные черты: высокие скулы, тонкая вогнутая переносица, короткая верхняя губа и чётко очерченная нижняя, выступающий вперёд упрямый подбородок, однако не тяжёлый… Брови длинные и прямые, но если присмотреться, то видно, что они немного чужеродно срослись на переносице, просто волоски там светлее и тоньше ― в глаза не бросалось. Для азиатов такое ― редкость, в том смысле, что сросшиеся брови случались, только срастались они откровенно, не нужно было присматриваться ― цвет одинаковый, как и структура волос. По типу фигуры ― похож на рыжего, но тяжелее фунтов на двадцать: кости крупнее ― явный европейский образец, просто аристократично утончённый. Руки точно руками бойца не назвать, пальцы художника или музыканта ― изящные, гибкие, сильные, но всё равно нежные, ногти сами по себе длинные и изысканной формы.
Чёрные волосы острижены коротко ― и всё равно волнистые. Казалось, что они должны быть иссиня-чёрными, но в лучах солнца отсвечивали явно красным. И даже на вид ― мягкие по-европейски, а не жёсткие. Слева за ухом ― длинная прядь, спадавшая то на грудь, то на спину и перехваченная в пяти сантиметрах от корней волос чем-то вроде заколки в виде всё того же черепа из металла. Такая же заколка крепилась ближе к кончику пряди. Когда прядь спадала свободно на спину, то вторая заколка блестела чуточку выше пояса.
Ещё эта смуглая кожа… Настолько смуглая, что серо-зелёные глаза в контрасте с ней казались горящими, как у волка во тьме.
Стильный, эффектный, яркий… Он напоминал Хоарана, только Хоаран другой. Этот же ― ходячее несчастье: зловещий, как дурная примета, и опасный, как работающая бензопила. И сразу заметно, что он привык улыбаться, смешлив по натуре, но мрачности это совершенно не убавляло. Необъяснимо…
Джину не хотелось бы иметь дело с этим парнем. И перспектива видеть его несколько дней, если Хоаран возьмётся за ремонт его “коня”, мягко говоря, удручала.
– Давай начистоту, ― повертев в руке разбитую фару, предложил Хоаран, разрушив тем самым неприятную тишину.
– Давай, но после того, как ты скажешь что-нибудь по поводу байка. Как видишь, транспорт не мой, а говорить при посторонних… ― Эсмер выразительно поиграл бровями. Все, включая “постороннего” ― шофёра, с минуту переваривали эту фразу, точнее, её звучание и приходили в себя, выкарабкиваясь из акустического плена.
– Ладно, надо занести в гараж, ― выдержав паузу, ответил Хоаран. У Джина сердце ухнуло куда-то вниз. Он помогал таскать детали уже на автомате и поглядывал на гостя более чем просто мрачно, но даже не пытался скрыть этого.
Потом пикап уехал, и Хоаран задвинул засов на гаражных воротах.
– Чжин, сделаешь нам кофе? ― тихо спросил он.
Конечно. И будет то, чем можно плеснуть в рожу незваному гостю ― после того, как пройдёт шок от звука его голоса.
С кофе Джин управился быстро ― эти двое даже разговор не начали, только и успели, что сложить части раздолбанного “коня” в кучу и устроиться на невысоком помосте в центре гаража.
Эсмер сбросил куртку, оставшись в чёрной футболке. Руки его закрывали длинные рукава, прикреплённые к футболке ремешками. При необходимости такие можно легко отстегнуть и снять.
Джин подошёл к ним и протянул одну чашку гостю. Поскольку гость укладывал куртку, чашку он не заметил, пришлось его позвать.
– Эсме…
