Текст книги "Огонь и Ветер (СИ)"

Автор книги: Ie-rey

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 40 страниц)

Впрочем, один человек точно знал. Сам Хоаран.

Вот только Джину от этого легче не становилось.

– А он и впрямь Эндзэру… – пробормотал знакомый уже болельщик. – Не ездит, а летает. Крылатый.

И этот “крылатый” лихо затормозил, победив в заезде. Ну кто бы сомневался? Джин поспешил к Хоарану, которого постепенно окружала толпа.

Хоаран стянул шлем с головы, подставив лицо под струйки дождя. Сколько он ни пытался убрать к чертям улыбку, она всё равно нагло вылезала. И когда он тряхнул головой и постарался сосредоточиться на лицах вокруг, наткнулся на столь же радостную улыбку Джина.

Джин опустил глаза и прочёл надпись на байке Хоарана: “Ударят тебя – бей в ответ”. И он обречённо покачал головой.

– Ты же не думал, что я напишу там нечто эдакое: “Если тебя ударили по левой щеке, подставь и правую…”

– Да, такое точно в мысли не приходило. Но что-нибудь вроде “Повелитель Зла…”

– …и ещё большими буквами, – кивнул Хоаран с подозрительно серьёзным выражением на лице. – Или “Охотник за головами” – тоже большими буквами и на весь байк.

Он смотрел на возмущённого Джина и чувствовал, что искорки смеха в глазах сейчас выдадут его с головой.

– Кстати, а что у тебя на спине написано? – словно между делом, невзначай, спросил Джин.

– Заноза в заднице, – невозмутимо ответил Хоаран. – Или хвост дракона. Что-то в этом духе, а что?

Бред, но во лжи не уличишь так просто, однако стоило запомнить – Хоарану есть что скрывать.

– Просто любопытно было. Ну, раз уж ты победил, то чего желает победитель?

– Честно? – Хоаран метко бросил шлем одному из техников и вздохнул. – Мне бы сейчас подушку на ухо, одеяло на ноги – и часиков по двадцать здорового сна на каждый глаз…

– Да, отдых тебе не повредит, – осмотрев его, подтвердил Джин.

– Но вряд ли получится. Послезавтра утром я возвращаюсь в Сеул, – повертев в руках очки, признался Хоаран.

Воцарилась тишина – тишина на двоих, когда вокруг шумели и гомонили люди, шумел дождь, а они – вдвоём – ничего не слышали и не замечали.

– Вот как… А позже…

– Я обещал мастеру, – он безжалостно пресёк попытки Джина отсрочить отъезд.

– Жаль, – почти неслышно проронил Джин.

Хоаран пожал плечами и подмигнул ему, спросив с непонятным весельем:

– Как насчёт партии в бильярд?

– А церемония поздравления, вручение награ…

– Да ну их к чёрту! Я победил – остальное меня не волнует. Поехали?

В конце концов, для Хоарана всегда имело большое значение то, что он чувствовал сам, а не то, что чувствовали другие. Он мог относиться к Джину так, как того сам желал, лишь бы Джин принимал это – вот и всё. Вот так вот просто.

Джин осторожно устроился за спиной Хоарана, бросив внимательный взгляд на его спину. Всё-таки череп на кожаной жилетке здорово напоминал ему физиономию одного знакомого демона…

Комментарий к Крылья Ангела

* Чанбара – пустые боевики с бесконечными схватками.

* Строки в эпиграфах из песни группы “Маврик” – Пока Боги Спят

* Макото – наиболее близкое по значению слово “искренность” и, в то же время, это нечто большее, чем просто искренность, как её понимаем мы.

* Ай учи – обоюдная успешная атака в фехтовании, которая, как правило, влекла за собой гибель обоих противников.

* хэруцу эндзэруцу (яп.) – ангелы ада, как имя собственное, так и имя нарицательное, обозначающее клубных байкеров.

* Эндзэру – Ангел (яп. произношение англ. слова)

* Хана – прозвище Хоарана. С кор. – “Первый”.

* Цвета – название символики клубных байкеров, цвета и лого варьируются в зависимости от структуры клуба в конкретной стране. В маленьких странах обычно используют всего одну или две части цветов или только лого из-за простоты идентификации, в крупных – все + нашивки. Надпись на спине у Хоарана – Demon Head.

========== Оставь или убей ==========

Таймлайн – Пятый Турнир. Условный дэс

ОСТАВЬ ИЛИ УБЕЙ (Джин)

Стальные пальцы оплели руку, шершавая подошва оцарапала кожу.

Неожиданно холодные светло-карие глаза.

Слабый ветер чуть потревожил рыжие пряди.

Он смотрел в лицо Хоарану и чётко понимал, что смерть притаилась в одном-единственном движении.

Одна секунда ― со сломанной шеей не живут. Он-то мог, но Хоаран не знал об этом.

Одна секунда, чтобы решить: умереть, пробудив тьму, или жить дальше самим собой, пусть и недолго.

За одну секунду можно, оказывается, успеть подумать о многом.

Они виделись несколько раз после той странной ночи, в которой всё смешалось. И всегда их встречи происходили будто бы случайно, сами по себе. И всегда заканчивались в доме Джина, тоже словно невзначай.

Нельзя сказать, что это многое изменило. Нет. Но он жил, жил по-настоящему. Даже время, отделявшее одну встречу от другой, изменилось, потому что он ждал, терзаясь от неизвестности, но, в то же время, храня надежду. И это определённо было лучше прежней жизни, наполненной только ненавистью и горечью.

Конечно, полного счастья не бывает в природе. Хоаран ― доказательство тому. Он ― его свет, рассеявший мрак, но до чего же этот свет своеволен и упрям! Невыносим!

Хоаран сдержал слово и никогда не напоминал, ни о чём. Он никогда не решал за Джина, чем должна завершиться их очередная встреча. Решал только Джин. Однажды ему захотелось убедиться, так ли это. В итоге он остался один в пустом доме ― один с тьмой в душе. Хоаран ушёл в тот вечер сразу же, потому что решать должен был Джин. Больше он экспериментов не ставил, хватило одного. А он нуждался в несносном корейце. И вовсе не потому, что…

Не поэтому, хотя это тоже имело значение. Впрочем, даже себе самому Джин не мог объяснить, зачем и для чего он так поступал. Прогонял тьму, верно, испытывал удовольствие, тоже верно, но…

Это далеко не всё.

Джину казалось, что он всё сделал неправильно, что совершил ошибку, ужасную ошибку ― нельзя было допустить их сближения, нельзя было позволять свету коснуться его жизни.

Раньше он не мог понять, в чём же причина…

Понял гораздо позже, когда между ним и смертью остались лишь одно движение и одна секунда.

Он вновь погрузился в воспоминания.

С Хоараном приходилось нелегко. Он не позволял прикасаться к себе, разве что в моменты близости, когда они становились одним целым, но стоило проявить хоть сдержанную неловкую нежность…

Джин бы ещё понял, если бы Хоаран так реагировал на прикосновения на людях, но он никогда и не пытался выставить всё напоказ. Он прикасался к Хоарану лишь тогда, когда они оставались вдвоём ― и получал по рукам.

Хотелось провести ладонью по рыжим прядям ― в зубы.

Хотелось обнять ― в челюсть с разворота.

Хотелось доставить удовольствие ― любым способом и хоть чуточку ― по рукам.

Он не понимал, почему Хоаран так себя обделял. Сам Хоаран легко дотрагивался до Джина, да и дотрагивался иногда так, как умел только он, превращая единственное касание в благословение свыше. Джин мог бы повторить это с ним, благо, что знал, где нужно дотронуться и как, но такая возможность выпадала исключительно редко. Как правило, Хоаран огрызался и далее по сценарию ― в зубы, в челюсть с разворота, по рукам… Преувеличение, конечно, но тем не менее ― реакция была негативная и бурная, а любые поползновения Джина пресекались на корню.

Оказалось, Хоаран умел бояться. Он боялся… Чего? Желания Джина хоть как-то отплатить за тот свет, который Хоаран отдавал ему? Неловкой ласки?

Чёрт возьми! Мужчина не может только брать и принимать! И Джин не мог так. Он тоже хотел отдавать и дарить, но… Именно. Мелочь же, а Хоаран упрямо отказывался. Почему? Чего он боялся?

Джин не понимал.

Понял гораздо позже, когда между ним и смертью остались лишь одно движение и одна секунда.

Оказалось, Джин многого не знал о своём сопернике. Он легкомысленно считал Хоарана простым, как прямая линия, но сильно ошибался.

Непростительно ошибался.

***

Остановить Хэйхачи и Казую ― как можно быстрее. Это всё, чего он хотел. И он спешил, чертовски спешил, но планы не всегда совпадали с реальностью.

– Ты…

“Просто убей. Это будет очень интересно”, ― посоветовал Тёмный, зашевелившись в глубине души.

Хоаран скрестил руки на груди и улыбнулся. Та самая улыбка, которую Джин так любил.

– Я.

– Так сильно хочешь сразиться?

Не то чтобы Джин был не готов к встрече с Хоараном на Турнире, но всё же… Неужели он до сих пор не отказался от этой затеи? Кроме того, у Джина имелись дела поважнее, чем рыжий упрямец со своим проклятым реваншем.

– Мы будем драться, ― слегка наклонил голову Хоаран. Ветер перебирал длинноватые волосы и играл кончиками головной повязки.

“Он не оставляет тебе выбора, ” ― вновь подал голос Тёмный.

– Хорошо, сначала разберусь с тобой, ― сдался Джин. ― Но я не понимаю, что тебя не устраивает. Была же ничья. Мы оказались на равных ― это же не проигрыш. Зачем тебе…

– Ошибаешься, ― тихо возразил Хоаран и вздохнул. ― Учитель всегда задаёт мне один вопрос, на который я могу ответить только “да” или “нет”.

– И что это за вопрос?

– Он спрашивает: “Ты победил?”

Хоаран смотрел в сторону, слегка опустив голову.

А Джин смотрел на него, медленно начиная понимать, как унизительно было ему отвечать в тот день на вопрос учителя. Ничья для него превратилась в поражение из-за одного вопроса наставника. И ему даже в голову не пришла мысль солгать ― это Джин знал наверняка. Хоаран мог сказать лишь правду, тем более мастеру Бэку.

Джин неожиданно вспомнил их первый поединок. А что, если бы он тогда отдал победу Хоарану? Поддался бы минутной слабости и уступил? Может, тогда их отношения стали бы теплее?

И внезапно понял ― нет. Хоаран никогда бы не простил ему этого. Лучше честная ничья, чем липовая победа.

– Так ты будешь драться или продолжишь на меня пялиться? ― насмешливо спросил Хоаран.

“Именно!” ― довольно облизнулся Тёмный.

Двойная насмешка взбесила ― до ослепительной вспышки ярости перед глазами.

– А тебе мало? Хочешь победить и в поединке?

По лицу Хоарана словно рябь пробежала. На один миг. Глаза посветлели от тяжёлого гнева.

– Так вот как ты считаешь, ― медленно выговорил он. ― Что ж, можешь думать именно так. Мне… всё равно.

Он атаковал первым ― прыжок и удар ногой.

Джин уклонился и попытался поймать противника, но тот легко ускользнул в сторону и вновь напал. Рука, затянутая в шингарт, угодила в плечо Джина, заставив его собраться и контратаковать. Хоаран мгновенно пригнулся с одновременной подсечкой, и Джин отскочил от греха подальше. Во всех смыслах.

Хоаран совершенно не умел врать, и ему явно не “всё равно”. Ему больно из-за того, что ляпнул в ярости кое-кто, не подумав как следует головой.

Чёрт возьми, он отдавал свет даже тогда, когда не хотел этого, и тогда, когда Джин определённо не заслуживал света за свои несправедливые слова.

Но откуда ему было знать? О чувствах они не говорили никогда. Ни разу. Либо кое-кто не понимал намёков. Точнее, намёков, судя по всему, не понимали оба.

Джин нуждался в Хоаране, это он знал точно, но считал, что Хоаран просто развлекался, играл или ещё что. Он ни на миг не заподозрил Хоарана в наличии чувств. Разве стал бы тогда этот упрямец шарахаться от попыток Джина как-то отплатить за… за всё? Но он шарахался, и Джин вполне предсказуемо решил, что Хоарану это просто не нужно и неприятно. Ну так какого чёрта?

Он едва не пропустил высокий удар ногой, но успел в последний момент поставить блок и оттолкнуть противника. Тот перекатился и мгновенно вскочил на ноги, ещё и с прыжком, зараза! Коронным!

Джин, как обычно, успел защититься от первого удара, руки онемели и от второго удара сами собой опустились, третий традиционно пришёлся в грудь. Джин упал на землю и откатился в сторону, поднялся на одно колено, растирая непослушными пальцами ушиб.

Следовало пошевеливаться, ибо Хоаран летел на него, вознамерившись всыпать ещё. Джин поймал противника, когда тот прыгнул на него, и хотел отправить на отдых в травку, но получил кулаком в челюсть и невольно выпустил проворного мерзавца. Хоаран немедленно осыпал его градом ударов, затем угостил ещё одним коронным приёмом ― пяткой по башке сверху так, что только искры из глаз посыпались, а в следующий миг Джин трепетно обнимал землю, приходя в себя.

Больше так не могло продолжаться!

Он откатился опять в сторону и вскочил на ноги так быстро, как смог, одновременно впечатав кулак в живот соперника. Хоаран выдержал, не моргнув глазом. Словно Джин в бревно врезал, а не по живому телу. Машинально ударил в лицо. Хоаран мотнул головой и ответил ногой, отшвырнув Джина подальше. Рассечённая губа ― так знакомо и на том же месте, похоже, ещё одна традиция.

“А ведь я проигрываю…” ― осенила мысль, когда он смотрел на противника снизу вверх, пытаясь подняться на ноги. Рёбра слева жалобно ныли и просили пощады.

А если это к лучшему? Просто взять и проиграть, вот прямо сейчас, пока в игру не вмешался Тёмный. Ведь тот, другой, ненавидел этот свет, мечтал разрушить всё, чем Джин дорожил. Хуже того, что-то шло не так, и Тёмный стал опасен. А в списке Тёмного Хоаран числился первым номером.

Потерять его? Ни за что!

Джин мог продолжить бой: он знал это, и Хоаран знал. Если он проиграет прямо сейчас, Хоаран не простит ему слишком лёгкой победы. Никогда не простит.

Вот именно!

Тёмный недовольно заворчал, поднимая голову. Джин заставил его заткнуться и, наконец, поднялся на ноги, потянувшись рукой к сопернику.

“Вот, смотри! Нельзя же упустить такой удобный момент! Хватай! Давай же!”

Рефлексы Хоарана сыграли Джину на руку во всех смыслах слова. Хоаран машинально оплёл пальцами легкомысленно подставленное запястье, мелькнула нога, прижавшись к шее, сверкнули золотом взбешённые глаза…

Время остановилось.

Стальные пальцы оплели руку, шершавая подошва оцарапала кожу.

Он смотрел в лицо Хоарану и чётко понимал, что смерть притаилась в одном-единственном движении.

Одна секунда ― со сломанной шеей не живут. Он-то мог, но Хоаран не знал об этом.

Одна секунда, чтобы решить: умереть, пробудив тьму, или жить дальше самим собой.

Джину казалось, что он поступил неправильно, что совершил ошибку, ужасную ошибку ― нельзя было допустить их сближения, нельзя было позволять свету коснуться его жизни. Раньше он не мог понять, в чём же причина…

Теперь, когда между ним и смертью остались одно движение и одна секунда, он понял.

Он нёс в себе угрозу и мог потерять то, чем дорожил. Того, кем дорожил. Потерять навсегда. Смириться? Нет!

Оказалось, Хоаран умел бояться. Он боялся… Чего? Желания Джина как-то отплатить за тот свет, который Хоаран отдавал ему? Чего он боялся?

Он не понимал.

Теперь, когда между ним и смертью остались одно движение и одна секунда, он понял.

Хоаран боялся потерять контроль, он не позволял себе расслабиться ни на секунду, а вот почему… Ответа Джин не знал.

– Ты победил, ― тихо произнёс он, признавая поражение.

Светло-карие глаза изумлённо расширились.

– Ты победил, ― повторил Джин.

– И ты так просто сдаёшься? ― не поверил собственным ушам Хоаран.

– У меня, знаешь ли, нет выбора. ― Джин выразительно покосился на ногу, готовую в любой момент сломать ему шею. Хоаран тут же освободил его.

– Продолжим.

– Ты победил, а я проиграл, ― повернувшись спиной к противнику, проговорил Джин. ― Я признаю это.

– Ты издеваешься? Какого чёрта? Стой! Что за бред?

Джин и не подумал остановиться, он шёл прочь, прикрыв глаза.

Да, всё правильно. Пусть ненавидит, пусть презирает, но только пусть держится подальше от него, от проклятия семьи Мишима.

Это Джин совершил ошибку, покусившись на свет ради собственного блага. Думал спастись от тьмы и малодушно подставил под удар того, кто этого уж точно не заслуживал. Хоаран не мог всегда быть рядом и защищать его от мрака, а из-за отца и деда тьма становилась сильнее.

Пусть ненавидит, пусть презирает, но только пусть держится подальше!

– Казама!

Не оборачиваться.

– Казама…

Дальше! Ещё дальше! И не оборачиваться!

– Это… Что за фигня?! Эй!

Не оборачиваться!

– Прости.

Хоаран не услышал ― и хорошо.

Джин мог потерять всё, но только не…

Вот этот мир ― возьми его себе, не приближайся ― держись подальше от меня.

Если мною грех сотворён ― таков мой удел, но ты ― бери всё и… оставь меня в преисподней.

Так далека от тебя моя душа ― мне нет места…

…подле тебя*.

***

Охота ― это хорошо. Особенно, если дичь по вкусу. Особенно, если хотелось ― ну очень хотелось ― убить. Пролить кровь, причинив так много боли, сколько поместилось бы ― и даже больше.

Ненавидеть ― это сладко и правильно.

Ненавидеть ― это лучше, чем испытывать страх.

И смотреть сверху вниз куда приятнее, чем быть поверженным.

Нельзя проигрывать, Казама, нельзя! Никому! А этому ― тем более…

Внизу на шоссе мелькнуло пятно света. Бешено мчавшаяся по ровной ленте дороги точка ― совсем крохотная, если смотреть сверху. А если спуститься чуть ниже, то слышен рёв двигателя. Знакомый, очень знакомый звук.

Победил, да? Сейчас посмотрим, кто победил.

И пусть Казама тоже посмотрит ― ему полезно.

***

– Какого чёрта… ― Сжал пальцами руль ещё крепче, чуть прищурился от ветра в лицо.

Почему он сдался? Так легко и просто. Почему? Зачем надо было всё испортить? Разве это та победа, о которой мечтал Хоаран? Честный бой ― честная победа. А это что было?

Он обогнал ещё один грузовик и прибавил скорость. К чёрту!

Признал себя проигравшим ― ну и ладно. Ему же хуже! Но какого же чёрта? Почему? Зачем? Мог тогда и в первый раз так же проиграть ― разница?

– Сволочь… ― пробормотал он. И ветер сорвал слово с губ, унося его прочь.

Ненавидеть не получалось. Он никогда не испытывал к Джину ненависти, даже ― подумать теперь смешно ― считал достойным соперником и уважал. Глупо вышло. Очень глупо.

Посреди дороги в свете фары внезапно…

– Что за?..

Резко вывернув руль, Хоаран стал притормаживать, пытаясь разобрать в полумраке, что же он увидел. И внезапно пространство перед глазами словно исказилось, задрожало и нахлынуло вдруг почти осязаемой волной.

– Чёрт…

Скорее всего, сработала интуиция, поэтому он прыгнул навстречу этой странной волне. Правильно сделал ― в спину наподдало взрывом, а потом ещё и поджарило вспышкой. Он неудачно перевернулся в воздухе, проехался плечом по асфальту ― хорошо, что не головой, ещё немного полетал, потом с размаху приложился об твердь и проехался метров семь, содрав кожу на руке до мяса ― в лучшем случае.

И всё.

Демон медленно повернулся и неторопливо шагнул к неподвижно лежавшему на дороге Хоарану. Кисть в изодранном шингарте дрогнула, слабо шевельнулись окровавленные пальцы с изломанными ногтями.

От напряжения из рваной раны на плече кровь хлынула сильнее. Он всё-таки смог приподняться и вскинул голову, разглядывая противника. Прищурился от яркого пламени за спиной демона. Что-то звякнуло ― цепь, обмотанная вокруг левой ноги Джина.

Джина? Это существо походило на Джина, но, в то же время, сильно отличалось. И у Джина крыльев точно не было. Рога, сверкающие глаза… Это что вот вообще?

Хоаран слегка поморщился от боли в левом боку. На самом деле, не столько боль, сколько… Он почти не ощущал левую сторону тела, хотя рука вроде слушалась. С трудом смог встать на ноги, продолжая разглядывать существо с цепями и крыльями.

– Придурок… Ну, иди сюда, ― пробормотал Хоаран, улыбаясь в предвкушении боя.

Байк жалко, конечно. На кой этот идиот угробил мотоцикл?

“Идиот” вытянул руку ― и в лицо снова хлестнула волна. Земля куда-то подевалась, а потом подло врезала в спину. Он помотал головой, приходя в себя, перевернулся на живот и упрямо встал на колено, поискал взглядом крылатую пакость, пользовавшуюся дальнобойным арсеналом.

Крылатая пакость обнаружилась совсем не с той стороны, где он ожидал её увидеть. На этот раз он даже встать не успел и полетел обратно ― туда, где продолжало бушевать пламя. Упал неудачно, проехавшись скулой по асфальту.

Сколько там литров крови в одном человеке? Неважно.

– Козёл, я же так до тебя не дотянусь… ― выдохнул Хоаран и вновь поднялся. Встать на ноги смог, хотя шатало неплохо. Зажмурился, чтоб перед глазами дорога перестала плясать, и тряхнул головой. А когда посмотрел опять, демон обнаружился вот прямо перед ним ― протяни только руку.

Всё-таки… Не смотря на странные тёмные полосы на лице, складывавшиеся в какие-то знаки…

– Джин? ― не смог сдержать вопрос Хоаран, изумлённо изучая черты лица. Как будто плохой грим или…

Додумать не удалось: ещё одна волна, но сильнее, чем раньше.

Демон безразлично наблюдал за тем, как нахальный кореец встретился с пытающимся затормозить грузовиком, потом грузовик тоже смяло волной и отшвырнуло назад.

Пыльная завеса окутала дорогу.

Мёртв. И наверняка. Но убедиться не мешало, ведь есть ещё один участник этого действия ― пусть посмотрит на то, что осталось.

И демон шагнул вперёд ― сквозь пелену пыли.

Казаме хотелось света? Сейчас полюбуется на свой “свет”. На погасший “свет”.

Изломанное тело в луже крови. Рыжие пряди и кровь ― чудесное сочетание. И ещё чудеснее, если прибавить к этому смерть. Потому что кореец был мёртв ― с такими ранами не живут.

Но даже сдохнуть, не доставляя неприятностей, этот мерзавец не мог!

Демон рухнул на колени и схватился за голову.

В небо поднимался дикий вой.

***

Джин с трудом шагнул вперёд, ещё… Наклонился и протянул руку, застыл в нерешительности.

Сломанные пальцы дрогнули, впились в землю и выпрямились с жутковатым хрустом.

Джин замер, глядя на Хоарана расширившимися от изумления глазами.

Поворот руки ― хруст в плече. Опять, снова и ещё. Невыносимые и неестественные звуки от встававших на место переломанных костей.

Через пару минут Хоаран перевернулся на спину. Свет упал на лицо, окрашенное алым. Но даже сквозь пятна крови чётко виднелись тёмные линии, складывавшиеся в узор. Знакомый проклятый узор.

– Нет… ― прошептал Джин. ― Не может быть!

Это ведь не его вина? Не его проклятая кровь виновата? Только не так!

Тихий вздох. Тёмные линии неохотно истончились, затем и вовсе исчезли. И, похоже, Хоаран не дышал.

Джин упал на колени и прикоснулся к шее, залитой кровью. Пульс был. Слабый, неровный, но был!

“Убей его!”

Запустить пальцы в рыжие, влажные от крови волосы…

Прикоснуться к щеке…

“Убей его ― нужна полная трансформация!”

Дотронуться поцелуем ― скользнуть по виску…

“Убей его и поглоти! Мы станем сильнее!”

Вдохнуть жизнь в неподвижные губы…

“УБЕЙ ЕГО!”

– Ни за что…

“Почему он так слаб? Где трансформация? Не понимаю… Лучше убей, он всё равно вряд ли выживет, раз больше не использует свои возможности”.

Джин чувствовал странное спокойствие. Знака демона больше нет на этом лице, он такой же, как прежде. И он жив. Пока что. Хоаран жив ― остальное не имело значения.

“Убей его, тупица! Хотя… Если он всё-таки трансформирует ― интересный будет поединок. Только сомневаюсь я что-то. Какой-то он… Убей его!”

– Пошёл к чёрту!

Тёмный усмехнулся, но всё же умолк. На время.

***

Пробраться в больницу и узнать, куда поместили Хоарана, труда не составило. Джин натянул на голову капюшон куртки и огляделся, но когда двинулся к двери, которая отделяла его от Хоарана, услышал торопливые шаги за спиной.

Это был наставник Хоарана ― он словно разом на двадцать лет постарел. Его перехватили врачи, твердя что-то про аварию. Якобы ученик Бэка Дусана не справился с управлением. Мастер им не поверил, и Джин понимал его. Он сам видел, как гонял Хоаран. Когда тот садился за руль, он превращался в одно целое с мотоциклом. Джин не раз мог оценить мастерство Хоарана, доверял ему и после первой поездки никогда не закрывал глаза, потому что его соперник чувствовал дорогу, как собственное сердце.

В конце концов, Бэка пустили к ученику. Джин устало опустился на скамью и приготовился ждать. Три часа он мучился и изводился. Потом наставник всё же вышел из палаты и присел недалеко от Джина. По его лицу сразу стало ясно, что он намерен провести тут всю ночь. Или больше ― столько, сколько потребуется.

Мысленно выругавшись, Джин поднялся и побрёл по коридору к выходу. На улице остановился и окинул здание внимательным взглядом, отыскал окно палаты и прикинул высоту. К счастью, здание больницы давно напрашивалось в исторические памятники: изобилие лепнины, фигурные выступы и прочие архитектурные изыски. Добраться по всему этому богатству до окна оказалось совсем просто.

Джин взял со стола большой горшок с цветком и зафиксировал створки в закрытом положении, выбросив выдранную с мясом задвижку в мусорку.

Он медленно повернулся, чтобы увидеть койку и лежавшего на ней Хоарана. Покрывало сдвинуто до пояса, грудь, плечи и руки в бинтах, всюду крепились датчики, от них к больничному компьютеру тянулись паутины проводов. На мониторе постоянно изменялся какой-то график, а над головой Хоарана размеренно мигала зелёная лампа.

Джин бесшумно приблизился к койке и склонился над Хоараном, напряжённо всматриваясь. Он не увидел того, чего опасался. Только следы ожогов, ссадины, царапины и содранную кожу на правой скуле. Лицо спокойное, бледное и без проклятого знака.

“Убей!”

Джин аккуратно поправил покрывало, стараясь не смотреть на туго забинтованные кисти ― на кончиках пальцев кое-где темнели искорёженные обломки, а то и вовсе отсутствовали даже намёки на ногти.

“А он красивый…” ― задумчиво проронил Тёмный.

Джин с силой зажмурился, отгоняя тяжёлый гнев. Зачем злиться? Демон прав, Хоаран красив даже сейчас. И даже сейчас он продолжал светиться, ослабляя влияние Тёмного, придавливая его и…

“Тебе разве не жаль его? Вот он, твой ангел. Думал, он тебя спасёт? Ну так посмотри. Прояви милосердие и добей. Хм… А ведь он даже умудрился во мне разглядеть тебя”.

Джин пропустил слова Тёмного мимо ушей, осторожно придвинул стул и присел, не сводя глаз с Хоарана.

Может быть, так оно и есть? Он ― его ангел, спасающий от тьмы? Демон всегда умолкал и пропадал куда-то, когда рядом был этот упрямый рыжий парень. И ведь имелся же у Казуи в наличии собственный ангел! Значит, у Джина тоже мог быть ангел. То лучшее, что оставалось в его душе, ― Хоаран и есть светлая половина. Почему нет? И он не мог потерять эту часть своей души. Не мог потерять…

“Казама, очнись. Твой ангел и не ангел вовсе. Он такой же, как мы с тобой. Такой же!”

Джин мотнул головой. Нет. Это не так. Всё ложь.

“Попробуй подумать головой”, ― предложил Тёмный.

Джин скрестил руки на краю койки, опёрся о них подбородком и продолжил смотреть на Хоарана.

“Чем дольше мы будем рядом с ним, тем быстрее он трансформирует”, ― предупредил демон.

– В последнее время мы часто были вместе… ― пробормотал Джин. ― Я не верю тебе.

Беззвучный смешок.

“Хочешь правду? Хорошо. Я не знаю, что с ним не так. Я не знаю, почему его присутствие не даёт мне сил. Я не знаю, почему он не использует свои возможности. Но! Неужели ты только сейчас понял, что он такой же?”

Только сейчас?

Джин вздрогнул.

– Ты знал?

Беззвучный смех звучал в голове.

“Неужели ты настолько глуп и не замечаешь того, что очевидно? Ладно. Скажи мне, не ты ли победил на первом своём Турнире?”

Джин кивнул.

“Прекрасно. Я дал тебе возможности и печать. Ты был сильнее всех. Но тогда скажи мне, как вот этот твой ангел смог тебя почти уделать?”

– Это была ничья.

“Великолепно. Тупица! Как простой человек мог свести бой к такому результату, имея дело с тобой? С нами! И что, ни малейшего подозрения в твоей голове не зародилось?”

– Он сильный боец, ― пожал плечами Джин.

“Ладно. Берём следующий турнир. Милую потасовку помнишь, которой опять помешали? Помнишь ли, что стал сильнее? Мы стали сильнее! А теперь скажи мне честно, кто тогда побеждал?”

– Мы… Мы были равны, ― неуверенно ответил Джин.

“И что? Снова никаких подозрений? Снова наплевал на законы логики и закрыл глаза на очевидность? Отлично! А теперь скажи мне честно, кто был сильнее в последнем поединке?”

– Мы снова были равны.

“Да, да… Тогда поставлю вопрос иначе: ты решил, что твой ангел купится на уловку в финале, так?”

Возразить Джин не мог.

“Ну и подумай. Какой вывод из этого следует?”

– Я…

“Ты усомнился в том, что сможешь победить. Впервые. Так?”

Он промолчал.

“И опять никаких подозрений? Совсем? Стоило нам стать сильнее ― и он тоже становился сильнее. Ну? Дошло?”

– Это не значит, что…

“Да как раз и значит! Мы влияли на него. Рядом с подобными себе мы становимся сильнее. Это естественно. Поэтому я говорю тебе, чем дольше мы будем рядом с ним, тем быстрее он станет таким же”.

– Боишься проиграть?

“Я ничего не боюсь”, ― вздохнул Тёмный.

Джин протянул руку к ладони Хоарана и спохватился ― тут же отдёрнул. Хотя… Сейчас Хоаран не мог возразить, находясь где-то между светом и тьмой. И Джин осторожно дотронулся до непривычно холодных пальцев, легонько погладил, стараясь не задеть раны.

“Поглоти его. В нём много силы, но вряд ли он выживет”.

– Оставь его в покое. Тебе меня мало?

“Ты жалок, Казама. И ты ему не нужен. Он убил бы тебя, если б представилась такая возможность”.

– У него она была.

“Говорю тебе ― он такой же, как мы. Убей и поглоти ― сплошная польза”.

– Будь он таким же, то здесь бы сейчас не лежал.

“Заторможенное пробуждение? Вполне возможно. Наверное, надо ещё разок прикончить…”

– Заткнись!

Тёмный недовольно вздохнул и сердито заворочался.

“Ты просто глупец, Казама! Я действительно не понимаю, почему он не пробудился раньше. Наше присутствие должно было запустить процесс. Но ты сам видел, что это всё-таки произошло. Ты собственными глазами видел печать. Чем дольше ты… мы будем рядом с ним, тем быстрее всё произойдёт. Ладно, давай заключим сделку? Я пообещаю, что пальцем твоего ангелочка не трону, а ты прямо сейчас развернёшься и уйдёшь, чтобы не возвращаться. Идёт?”

– Ты и раньше его пальцем не тронул, ― с мрачной иронией отметил Джин.

“Ну хорошо. Я пообещаю, что не стану покушаться на его жизнь и здоровье. Даже больно ему не сделаю. Ну? Хочешь спасти его или нет?”

– Значит, прямо сейчас я разворачиваюсь и ухожу, а ты никогда не причинишь ему вреда и боли?

“Правильно. Ты согласен?”

– И он не изменится?

“Откуда мне знать? Но пока рядом не будет подобных нам, это ему не грозит”.

– И ты сдержишь слово?

“Казама, это сделка. Разумеется, я сдержу слово”.

– Хорошо. Я согласен.

Джин поднялся и отставил стул в сторону. Застыв у изголовья кровати, он долго смотрел на бледное лицо Хоарана, медленно наклонился и прикоснулся к разбитым губам ― так мягко, как смог.

“Я тебя умоляю, Казама…”

– Заткнись!

Кончиками пальцев повторить очертания скулы, едва дотрагиваясь…

Он столько раз спасал Джина от тьмы, теперь пришла очередь Джина спасать Хоарана. Впрочем, он сам и виноват в этом. Стоило лишь держаться подальше от Хоарана ― и проклятие его бы не коснулось. Наверное.

Уже неважно. Уже всё неважно.

“Попрощался с ангелочком?” ― ехидно поинтересовался Тёмный.

Так не хотелось отнимать руку от лица рыжего упрямца. Пальцы перебирали длинноватые пряди, словно за соломинку хватались.