Текст книги "Волки в овечьих шкурах (СИ)"

Автор книги: Хель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 34 страниц)

Регина была во всем домашнем. И босиком. У Эммы как-то сладко заныло сердце, когда она посмотрела на ее голые ступни.

– Я хотела увидеть тебя, – сказала она честно. – Сегодня неловко с Робином вышло…

Регина хмыкнула, пожимая плечами.

– Разве? Я не заметила.

Эмма вздохнула.

– Дэвид сказал, что раз мы спим вместе, то ты теперь прикрываешь мне спину. Вроде как слухи такие ходят. Поэтому ты и заворачиваешь петицию, – поделилась она наболевшим.

Регина прищурилась.

– Правда? – спокойно проговорила она. – Хм. Что ж… – она сделала паузу, глядя куда-то в сторону, будто что-то решая, потом снова посмотрела на Эмму. – Слухи надо подтверждать делом, да, мисс Свон?

И улыбнулась. Не так, как обычно. Нежнее. И… призывно?

Эмма шагнула к ней, заглядывая в глаза, молча спрашивая о позволении. Регина сама подняла руки и обняла за шею, подставляя губы. И сама шепнула мгновения позже:

– Не здесь. Поднимайся наверх. Только тихо! Генри.

Эмма и так не собиралась шуметь, но для пущего эффекта наклонилась и стащила сапоги. Ноги чуть дрожали, пока она прыгала по ступенькам, в низу живота стремительно копилось сладкое томление.

Регина нагнала ее на втором этаже и, приложив палец к губам, взяла за руку, ведя за собой. Эмма смотрела на ее плечи и почти не верила, что происходит то, что происходит. Что случилось? Регина передумала? Идя сюда, Эмма не рассчитывала, что ее вообще пригласят куда-либо пройти, не говоря уж о том, чтобы продолжить то, что они начали вчера.

А ведь они продолжили.

Регина не позволила Эмме до себя дотронуться. Сказала что-то вроде «Я не хочу» таким непререкаемым тоном, что Эмма не взялась спорить. А потом велела ей раздеваться, что послушно выполнилось за считанные секунды. Все, от джинсов до нижнего белья, полетело в дальний угол, и Эмма легла спиной на прохладную простыню, с трепетом ощущая, как Регина ложится следом и скользит нежными губами по обнаженной коже. Внутри сворачивалось что-то тугой пружиной в ожидании момента, когда можно будет распрямиться, и горячая влага стекала по бедрам. Эмма вцепилась пальцами в одеяло и зажмурилась, когда ее осторожно куснули за сосок. Хотелось вскрикнуть, но где-то неподалеку все еще спал Генри. Наверное, спал он крепко, однако очень уж не хотелось проверять.

Ладонями Регина взялась за бедра Эммы и развела их в стороны, а после легла так, что выдохи принялись ласкать воспаленную от желания плоть. Эмма задрожала. В самых смелых своих фантазиях она полагала, что первой попробует Регину на вкус. Но реальность оказалась иной. Язык Регины ленивым движением прошелся между ног Эммы, вызвав бурю эмоций и желание вывернуться из кожи и взлететь. На этот раз Эмма не сдержала легкий стон и тут же прикусила костяшки пальцев, заставляя себя замолчать. Но, черт побери, это же была Регина! И она ласкала ее… так. Черт, черт, черт, уже от одного только осознания происходящего можно было кончить.

– С кем ты это делала раньше? – пробормотала Эмма, давя в себе желание положить ладонь на затылок Регины и управлять ею.

Снизу послышался довольный смешок, следом вновь ощутилось прикосновение горячего языка – на этот раз в совершенно определенной точке, которую Регина нашла в мгновение ока. А потом принялась находить ее снова и снова, все сильнее, все настойчивее. Эмма только и могла, что шире расставлять ноги и напрягать таз, приближая неминуемый взрыв. Перед глазами плавала темнота, то и дело перемежаемая яркими вспышками, в животе копилось нечто, чему было не подобрать названия. Эмма резко двигала бедрами навстречу ласкам Регины, сама терлась об нее в нужном ритме и что-то шептала пересохшими губами. А когда кончила, долго лежала без движения, не желая, чтобы язык, все еще слабо ласкающий ее, куда-то исчезал.

Если бы ее спросили, она не подобрала бы слов, чтобы описать все то, что только что испытала.

Это была Регина. Между ее ног. И это все, что окружающим потребовалось бы знать.

Регина не поцеловала ее в губы после всего. Просто встала и отправилась в ванную, и Эмма ощутила какое-то смущение, которое, впрочем, очень быстро прошло. Искать одежду было бы слишком долго, поэтому она просто нырнула под одеяло и затаилась там, продолжая переживать один из лучших своих оргазмов. Ей хотелось продолжить, но вернувшаяся Регина скинула халат и молча легла, потушив свет. Чуть помедлив, Эмма придвинулась к ней, размышляя о том, что это будет первый раз, когда они заснут вместе. Ведь ее же не выгонят, правда?

– Все хорошо? – прошептала она, уткнувшись лицом в волосы Регины, сладко пахнущие шампунем. Левой рукой она обняла ее, заметив, что прикосновение заставило Регину на мгновение напрячься.

– Это я у тебя должна спросить, – отозвалась Регина. Эмма глухо рассмеялась.

– А разве было незаметно?

Она сжала бедра, между которых продолжало пульсировать полученное удовольствие, и подумала, что утром можно будет отплатить Регине той же монетой.

– Вот и хорошо.

В тоне Регины слышалось едва уловимое удовлетворение. Эмма поцеловала Регину в щеку и отодвинулась, удобнее устраиваясь на своей половине постели. Ей хотелось бы заснуть в обнимку, но Регина явно не желала того же самого. Несмотря на такое ее поведение, Эмма чувствовала себя счастливой. По многим причинам. И думала, что легко привыкнет, если это повторится еще пару раз. Но разве плоха такая привычка?

– То есть, – спросила вдруг в темноту Эмма, – ты все же отказала Дэвиду только потому, что спишь со мной?

Она уже почти заснула, когда в голову стукнулась именно эта мысль. И совершенно невозможно оказалось ее не озвучить.

Регина издала тяжелый вздох.

– Я бы с радостью спала с вами, мисс Свон, но прямо сейчас вы не даете мне сделать это. Так что замолчите, ради Бога.

Эмма виновато прикусила язык.

Регина вновь называла ее «мисс Свон», а это значило только одно.

Она действительно хотела спать.

========== Глава 4 ==========

Привычка просыпаться рано тогда, когда, в общем-то, можно и поспать, всегда раздражала. Но только не сегодня. Потому что сегодня Эмма проснулась рядом с Региной, и это событие задало тон на весь последующий день.

Регина спала почти на самом краю кровати, словно во сне пыталась отодвинуться как можно дальше, оберегая право на личное пространство. Одеяло сбилось, обнажив смуглое плечо, Эмма не удержалась и склонилась, мягко касаясь теплой кожи губами. В ответ на это Регина чуть пошевелилась. Тогда Эмма поцеловала ее снова. А потом подвинулась и осторожно стянула одеяло, оставляя Регину трогательно беззащитной перед жестокими утренними сумерками.

Эмме хотелось бы, чтобы Регина спала голой. По крайней мере, тогда, когда они спят вместе. Если, конечно, они еще когда-нибудь сделают это. Она осторожно перевернула Регину на спину и выждала пару мгновений, желая убедиться, что не разбудила ее раньше времени. Странно, Эмма всегда думала, что Регина спит чутко. Тем более, рядом с кем-то. Но Регина опровергала убеждение и продолжала держать глаза закрытыми. Могла ли она притворяться? Хотела ли?

Эмма осторожно коснулась рукой ее живота, прикрытого тканью комбинации. Повела ладонь ниже, пробралась пальцами между бедер, все это время наблюдая за Региной, не сводя с нее глаз. Ей показалось, что веки дрогнули, однако не открылись. Тогда Эмма, осмелев, просунула пальцы под преграду нижнего белья, наслаждаясь ощущением и ловя отголоски нарастающего возбуждения. А затем, осмелев окончательно, просто стащила белье с Регины и выбросила его в дальний угол.

Вот тогда Регина проснулась. Ровно в момент, когда Эмма уже устроилась между ее ног.

– Что ты делаешь?

Голос Регины звучал просто восхитительно: недовольно и хрипло. Так, как Эмма никогда его не слышала.

– Расслабься. И получай удовольствие.

Регина попыталась воспротивиться. Сжала ноги, привстала, руками упираясь Эмме в плечи. Но то ли у нее по утрам бывало маловато сил, то ли она на самом деле не так уж не хотела Эмму. В любом случае Эмме не составило труда опрокинуть Регину обратно и, воспользовавшись моментом, коснуться языком между ее ног. Вчера она думала, что этот момент будет особенным, но на самом деле все показалось довольно обыденным. Словно Эмма уже сотню раз проделывала такое – и именно с Региной. Как если ей был знаком этот солоноватый вкус.

Как если бы она возвращалась домой.

Так странно, нелепо и до дрожи нежно.

Регина застонала, закрывая лицо руками, но стон этот был вовсе не стоном удовольствия, как надеялась Эмма. Это был стон «Чтоб вы провалились, мисс Свон!» Однако вслух этого Регина не произнесла, а значит, не попросила Эмму остановиться. Эмма усмехнулась и воодушевленно продолжила начатое. На этот раз она усилила нажим языка, одновременно поглаживая ладонями бедра Регины, а затем обхватила губами клитор и втянула его в рот. Усилия ее не остались незамеченными: Регина дрогнула и почти сразу подалась вперед. Расценив намек как поощрение, Эмма сделала все возможное, чтобы в скором времени концентрация влаги между ног Регины достигла максимума, а сама Регина, выгнувшись, кончила, издав нечто среднее между «Хватит, боже!» и «Ооооо…» Возможно, там было и то, и другое.

Вытерев губы о край чужой комбинации, бесстыже задравшейся куда-то выше талии, Эмма приподнялась на руках и нависла над женщиной, старательно восстанавливающей дыхание.

– Все хорошо? – спросила она, втайне надеясь на признание своих заслуг: все же для нее такое было впервые. И она хотела справиться на «отлично».

Регина приоткрыла глаза. Взгляд ее казался мутноватым, она словно смотрела сквозь Эмму, казалось, ее это вполне устраивало.

– Вы не должны были делать это.

Голос перестал быть хриплым, в него ворвались негодующие нотки. Эмма покачала головой.

– Ты только что испытала оргазм и вместо того, чтобы благодарно поцеловать меня, злишься?

Непостижимо.

Непонятная женщина. Даже сейчас она продолжает играть какую-то, только ей ведомую, роль.

Регина резко села, оттолкнув Эмму, и почти сразу встала, едва заметно покачнувшись. С силой одернула комбинацию и, не глядя на ошарашенную Эмму, быстро ушла в ванную. Не то чтобы Эмма желала продолжения – все-таки она получила разрядку вчера, так часто ей просто не было нужно, —, но она не отказалась бы от того, чтобы просто полежать вместе, обнявшись. Регина же явно была другого мнения на этот счет. Эмма откинулась на спину и уставилась на потолок.

Были ли у них отношения? Несомненно, да. Вот только одинаково ли они их расценивают? Эмма определенно считала, что они уже переступили все ненужные границы и теперь могут просто быть вместе, как обычно делают люди. Регина, кажется, все еще была уверена, что секс – не повод для знакомства. И уж тем более не причина касаться кого-то нежнее, чем требуют приличия.

Эмма нахмурилась. Это нужно исправить. Пока непонятно как, но нужно обязательно. Что было – то было. Память никуда не деть, однако они взрослые люди, жизнь которых не может полностью зависеть от ошибок прошлого. Определенно.

Стоит начать с извинений, а уж там как пойдет.

Прошло минут двадцать прежде, чем Эмма встала и осторожно постучала в дверь ванной.

– Регина? Ты в порядке?

Ответа не было долго, Эмма уже начала подумывать о том, чтобы вломиться без спроса, когда услышала спокойное:

– Одевайтесь и уходите, мисс Свон. Я позвоню вам днем.

Эмма прикусила губу и не стала спорить. В конце концов, возможно, сегодня утром она переступила очередную границу, и Регине просто нужно время, чтобы пережить это вторжение. А извинения могут и подождать. Пусть лучше Регина будет в подходящем настроении для них.

Потратив пару минут на сборы, Эмма вышла из спальни, очень тихо прикрыв за собой дверь: в ее планы не входило разбудить Генри. Но именно с ним она столкнулась у лестницы, когда мальчишка поднимался наверх.

– Эмма? – удивился он, сонно моргая. В руках у него был стакан воды.

– Пацан, – отозвалась Эмма, понимая, что накосячила и что Регина ее за такое по голове не погладит. – Ты чего тут?

– Я тут живу, ты забыла? – Генри прямо на лестнице сделал пару глотков. – А вот ты здесь почему?

Он выжидающе уставился на нее: смешной и взлохмаченный после сна, в пижаме с плюшевыми мишками и красными машинками.

Эмма заставила себя соображать быстрее. Но ничего лучше «Я как раз заходила к тебе, а тебя в комнате не оказалось» не придумалось.

Генри приподнял брови.

– Регина разрешила тебе проводить меня в школу? – в его голосе появилась надежда, он поднялся на последнюю ступеньку, заставив Эмму чуть отступить назад.

– Именно так, – со вздохом облегчения согласилась она. Генри издал вопль восторга и опрометью кинулся к себе, где тут же загремел чем-то, возможно, что опрокинутым стаканом.

– Я тебе такое расскажу! – завопил он. – Тебе понравится!

Он кричал и кричал, про какие-то мультики и книжки, про мороженое и шоколад. И, слава богу, не кашлял! Но Эмма все равно сжалась, предвкушая появление Регины, которая, разумеется, не заставила себя ждать.

– Что здесь творится? – она выглянула из своей комнаты, увидела Эмму и сердито потребовала: – Почему вы все еще здесь?

Эмма сжалась еще больше.

– Я встретила его на лестнице, – торопливо пробормотала она, боясь смотреть на Регину. – Пришлось сказать, что ты разрешила проводить его в школу.

Взгляд Регины был ужасен. Она словно намеревалась раздавить Эмму в мгновение ока. Но затем она моргнула, и Эмме немного полегчало.

– По крайней мере, вы соврали правдоподобно, – проворчала она. Эмма выдохнула, думая, что в ее планы тоже не входило сообщать Генри о своей ночевке в спальне Регины.

Регина уже почти исчезла в комнате, когда Эмма вдруг вспомнила кое о чем и в два шага оказалась на пороге.

– Мисс Свон! .. – возмущенно вскинулась Регина, вцепившись в дверную ручку.

– Регина, мне нужно почистить зубы, – умоляюще прошептала Эмма. – Пожалуйста. Я просто не могу говорить с Генри, когда…

Она смущенно умолкла, но, слава богу, Регина проявила понимание и просто молча впустила Эмму в спальню. Видимо, ей пришлась по душе такая забота Эммы.

Через полчаса, накормленные завтраком, Эмма и Генри сидели в машине. Генри весело болтал о своем, то и дело спрашивая Эмму, слушает ли она его, а Эмма растерянно переживала свое первое утро в этом доме. Ей было немного неловко завтракать вместе с Генри, но Регина не приняла отказа. «Раз уж я разрешила вам отвести его в школу, – саркастично сказала она так, что только Эмма поняла намек, – то вам придется выполнить все надлежащие процедуры!» Она хмыкнула и добавила вполголоса: «Расслабьтесь, мисс Свон. И получайте удовольствие…»

К счастью, Генри не заметил, как заалели щеки Эммы.

– Что это случилось с Региной?

– А? – Эмма очнулась от своих размышлений и поглядела на сына. – Ты о чем?

Генри поерзал на сиденье.

– Ну, она разрешила тебе прийти ко мне. Я не помню, чтобы она раньше разрешала.

Эмма беспомощно улыбнулась и, спохватившись, полезла в карман, чтобы достать ключи и, наконец, завести машину.

– Ладно, – не дождавшись ответа, сказал Генри. – Может быть, у нее сегодня хорошее настроение.

– Я надеюсь, – пробурчала Эмма и направила «Жука» к школе.

Какое-то время они с Генри оба молчали. Но недостаточно долго, чтобы Эмма успела погрузиться в свои собственные мысли. Зато «Жук» успел доехать до школы.

– А ты можешь попросить Регину, чтобы вечером мы снова сходили за мороженым? – хитрый Генри, обмозговав что-то свое, спешил воспользоваться ситуацией.

Эмма вдруг нахмурилась. Кое-что неслабо резануло ей слух.

– Пацан, – она аккуратно вырулила на стоянку возле школы, – я попробую, но давай договоримся: ты будешь звать ее мамой.

Она сама не знала, зачем ей это. Может быть, ей хотелось таким образом сделать Регине приятно.

Снова.

Генри насупился и потянулся за своим рюкзаком.

– Ты – моя мама! – заявил он непреклонно. – А она – Регина!

И, прежде чем Эмма успела сказать хоть слово, мальчишка выпрыгнул из машины и помчался к зданию школы. Он ни разу не оглянулся и не помахал рукой.

– Кажется, я умудрилась тебя рассердить, пацан, – пробормотала Эмма, не чувствуя за собой особой вины. У нее было слишком хорошее настроение, чтобы портить его такой мелочью. Ей даже захотелось позвонить Регине, но шестое чувство подсказало пока не тревожить ее. Со вздохом отложив телефон, Эмма взялась за руль, когда услышала звонок мобильника. Секундная радость от того, что где-то далеко Регина прочла ее мысли и сама набрала номер, сменилась неясной тревогой: звонил Дэвид.

– Что-то случилось? – вместо приветствия бросила Эмма.

На том конце провода послышался смех.

– Эмма, в этом городе всегда что-то случается.

Тон Дэвида позволил Эмме расслабиться. Она облегченно выдохнула и проговорила:

– Привет, напарник. Так что там такое, что ты мне звонишь в, – она скосила глаза на часы, – восемь двадцать три утра?

– Джонс вышел из комы, – без особых церемоний сообщил Дэвид. Эмма тут же подскочила и завела машину. Мысли о Регине исчезли без предупреждения.

– Еду, – бросила она и отключила мобильник.

Она не спросила Дэвида, где он находится, предполагая, что в больнице. Так оно и оказалось. На этот раз Вэйл ждал Эмму у самого входа в больницу, очевидно, проинструктированный Дэвидом. Вид у врача снова был помятый, у Эммы на языке вертелся вопрос о том, как часто Вэйл прикладывается к бутылке, но портить отношения пока не хотелось. И так – куда уж хуже!

Дэвид встретил Эмму у палаты, коротко кивнул ей и сообщил:

– Джонс пришел в себя пару часов назад, Вэйл сразу же набрал меня.

Вэйл кивнул, подтверждая.

– Почему не меня? – Эмма поглядела на прикрытую дверь палаты.

– Нужно было удостовериться, что состояние стабилизировалось настолько, что вы сможете поговорить с ним, – пояснил Вэйл.

Эмма кивнула.

– С ним все в порядке? – уточнила она на всякий случай. – Он так быстро пришел в себя…

Она помнила, что кома никогда не проходит без последствий. Даже такая быстрая.

Вэйл пожал плечами.

– Пока что да, – как-то скучающе произнес он. – Анализы нормальные, реакции в норме, речь не отнялась, паралича нет. Конечно, все это может проявиться потом, но пока что…

– Ясно, – Эмме не терпелось зайти, что она и сделала, несмотря на Дэвида, что-то сказавшего ей в спину.

Молодой мужчина, сидящий на кровати, чуть повернулся и тут же поморщился.

– Ай!

Он был в больничной рубашке, а от сгиба левой руки протянулась капельница, закрепленная на стойке. К мизинцу правой руки крепился зажим, провод которого соединялся с монитором, демонстрирующем жизненные показатели.

– Сидите, – велела Эмма, подходя ближе. – А то швы разойдутся. Или что там у вас.

Киллиан Джонс усмехнулся, глаза его блеснули.

– Вы, надеюсь, не врач? Признаться, меня пугает фраза от врача «…или что там у вас…»

С первой же фразы стало понятно: этот парень любит похохмить.

Эмма покачала головой и огляделась в поисках стула. Его не нашлось, пришлось смириться с мыслью, что надо будет постоять.

– Я Эмма Свон, шериф Сторибрука. Вы ведь знаете, что находитесь в Сторибруке?

Джонс осторожно кивнул, приподнял брови и тут же опустил их. Лицо его по-прежнему было в синяках, но теперь он не спал, и мимика, очевидно, причиняла ему сплошные неудобства.

– Да, мне сказали, – взгляд его голубых глаз прошелся по Эмме весьма оценивающе. – Не думал, что в городе такой молодой и такой привлекательный шериф.

Кажется, он пытался заигрывать. Эмма знала, что в такой ситуации наилучший выход – никак не реагировать. Что она и сделала.

– Мистер Джонс…

– Киллиан, – тут же поправил ее мужчина. – А можно мне звать вас Эмма?

Он очаровательно улыбнулся, пусть даже улыбка его почти сразу превратилась в гримасу боли.

– Мистер Джонс, – неумолимо повторила Эмма, засовывая руки в карманы джинсов. – Пока вы находились без сознания, у нас было время изучить ваши документы.

Лицо Джонса закаменело. Он явно не понимал, к чему клонит Эмма, но готовился к неприятностям.

– Вы шарили по моим вещам? – поинтересовался он немного сердито. Потом поглядел на свою культю, лишенную крюконасадки, и попытался спрятать ее под одеяло. Получилось не с первого раза, Джонс едва не свернул капельницу.

– Это моя обязанность, мистер Джонс, – мягко сказала Эмма, надеясь, что дело до скандала не дойдет. – В любом случае, я вынуждена спросить: вы не помните, кто напал на вас?

Сразу после ее слов дверь в палату открылась, и внутрь зашла медсестра.

– Простите, шериф, – сказала она без должного почтения. – Доктор Вэйл назначил меня каждые полчаса делать осмотр. Вам нужно выйти.

Эмма, не уточняя деталей, молча кивнула и покинула палату. Надо так надо. Это заодно даст Джонсу время успокоиться.

На самом деле, замечательно, что он очнулся. Если сейчас все пойдет гладко, и он не откажется давать показания, то дело, над которым Эмма билась бессмысленно несколько недель подряд, может набрать ход. Сторибрук маленький город, застывший в болоте среди лесов, тут все происходит медленно. Эмма почти привыкла к этому, но если ей выпадет шанс ускорить процесс, она им непременно воспользуется. И еще как!

Перед глазами вдруг мелькнуло лицо умирающей Руби. Эмма застыла, сцепив зубы. Должно быть, больница навеяла такие мысли. Черт, черт, черт!

Эмма не могла не считать себя виноватой в смерти девушки. Это был ее пистолет и ее палец, ее решение. Но, проклятье, кто же помог ей его принять?

Эмма много читала про наркотики и галлюциногены, которые могли бы подействовать таким образом, чтобы задурманить разум, но пришла к выводу, что ни один из них не сработал бы конкретно таким способом. Если бы наркотик уже был в крови к тому времени, как появилась Руби, Эмма, скорее всего, уже много чего успела бы увидеть. Или не смогла бы спустить курок. Или еще что-то. Тут же все было разложено как по нотам. Если бы только Регина четко подтвердила наличие или отсутствие волка… Ох, как бы это помогло!

Эмма почти уже смирилась с тем, что правды в отношении Руби ей добиться не удастся. По крайней мере, полной правды. Даже если подтвердится, что Голд давал Руби наркотики, благодаря которым она прикончила Гласса и Нолан, никто никогда не поверит в то, что эти же самые наркотики помогали ей оборачиваться в волка. Да Эмма и сама в это не верила, разумеется. Конечно, был Генри, а еще его книжка, но какой разумный человек поверит в существование оборотней или каких-то еще мифических существ? Ага, а Регина – злая ведьма, а Голд – какой-нибудь древний демон. И нельзя забывать о Белоснежке с Принцем.

Эмма грустно усмехнулась.

Такая фантазия, конечно, оправдала бы все. Очень жаль, что ей нет места в реальности. Зато в реальности можно будет восстановить справедливость, если распутать клубок. Найти бы только кончик нити…

В коридоре Эмма терпеливо дождалась медсестру, затем вернулась в палату. Джонс выглядел немного смущенным. Он ерзал, явно пытаясь принять удобное положение, но, заметив Эмму, застыл. Впрочем, почти сразу заулыбался. Эмма не поддержала его улыбку и поспешила вернуться к той теме, на которой они закончили:

– Мистер Джонс, как вы понимаете, я в курсе ваших дел с Голдом. Если это он был нападавшим, вы можете привлечь его к ответственности.

Улыбка на губах Джонса продолжала цвести, но уже не так ярко. Он прислушивался к голосу Эммы, однако сам говорить не спешил.

Эмма в отчаяние впадать не собиралась. Ей важно было убедить Джонса, что с ним ничего больше не случится. Для этого она даже присела на краешек больничной койки.

– Мистер Джонс, если вам это поможет принять решение, то я знакома с Региной Миллс. Она обещала подтвердить ваши показания против Голда.

Регина, разумеется, не обещала ничего подтверждать, но Эмме надо было как-то добиться своего. Чем плох такой вариант убеждения? А с Региной всегда можно договориться позже. Тем более, что Эмма все равно собиралась к ней сегодня заглянуть.

– А Регина – это кто? – спросил Джонс, хмуря лоб. – Простите, что-то у меня плоховато с именами…

Эмма кивнула. Вэйл не говорил, но она и сама могла догадаться: последствия комы бывают разными.

– Мэр города. Регина Миллс. Она ваш поручитель в деле с Голдом.

– Ах, эта Регина, – пробормотал Джонс и откинулся на подушки. Взгляд его стал удивленным.

– Признаться, Свон, я сомневаюсь, что она сдержит свое обещание, – он вдруг ухмыльнулся и подмигнул. – Думаю, вы знаете, как быстро меняется ее настроение.

Эмма насторожилась, уловив в словах мужчины некий намек, но потом расслабилась, понимая, что вряд ли он что-то знает про них с Региной. Скорее, он сказал это без задней мысли. Кроме того, какая разница, кто и что знает про них с Региной? Сторибрук, конечно, отстал от жизни, но это не должно волновать. Волновать должно совершенно другое.

Эмма даже не заметила, как фамильярно обратился к ней Джонс, так сильно ее голова была забита возможностью прищучить Голда.

– Подумайте, мистер Джонс, – снова попыталась она. – Если вы заявите на Голда, то, скорее всего, прокурор сумеет добиться отмены сделки. Вам не придется искать деньги… при вас, кстати, были деньги?

Может, это еще и воровство? Тогда прокурора даже не придется убеждать.

Но Джонс, к сожалению, отрицательно покачал головой.

– Хорошо, – выдохнула Эмма. – В любом случае сделку можно отменить.

Она не была уверена, что такое возможно, но собиралась поговорить со Спенсером. В конце концов, Голда тоже мало кто любит, надо этим пользоваться. Он представляет угрозу для города – не в этом случае, так в другом.

Джонс засмеялся. Кажется, ему больше не было больно это делать. Медсестра дала таблеток? Или сделала укол?

– Я бы с удовольствием помог вам, Свон, – Эмма невольно задалась вопросом, случайно или намеренно он упустил «шериф», – но, видите ли, я абсолютно уверен, что на меня напал не Голд.

Вот это поворот.

Эмма такого не ожидала. Признаться, она уже предвкушала, как звонит Спенсеру, просит его выдать ордер, подтверждает все это дело показаниями Джонса – может, и Регины, —, а затем ставит в тупик Голда. И вот…

– Вы уверены? – глухо спросила она. – Вы сумели его разглядеть?

Так. Стоп. Это не так уж плохо. В любом случае, можно будет пробить по базе: благодаря своим размерам, Сторибрук не может похвастаться сотнями тысяч преступников.

– На нем была маска, лапочка, – добродушно улыбнулся Джонс. – Точнее – на ней.

Подавленная услышанным, Эмма даже не обратила внимания, что Джонс превысил все допустимые нормы общения.

Вместо того, чтобы холодно заявить, что тут нет лапочек и дорогуш, а есть шериф, она покусала нижнюю губу, лихорадочно соображая, что же делать.

Твою ж мать! И тут Голд увернулся!

– Вы точно это помните? – на всякий случай уточнила она. Джонс пролежал в коме довольно много времени, кто знает, что у него могло помутиться в голове.

Джонс хмыкнул и поудобнее устроился.

– Отлично помню, Свон. Я мацнул ее за грудь перед тем, как она отправила меня в нокаут. Сомневаюсь, что Голд за время нашей разлуки сумел отрастить такие хорошие сиськи.

Эмма поморщилась, качая головой.

– Это все усложнит, – сказала она задумчиво.

Первый порыв удариться в депрессию благополучно отступил. Эмма принялась раздумывать, как обратить ситуацию в свою пользу.

Джонс постучал указательным пальцем по ее ладони, лежащей на одеяле.

– В Сторибруке нет женщин, которые могли бы напасть на меня? – он поиграл бровями. – С интимными целями, например?

Кажется, он не любил унывать.

Эмма невольно хмыкнула.

– Если бы были, я бы знала.

Ей снова вспомнилась Руби. И то, как она ее застрелила. Захотелось прикусить губу сильнее – до крови, словно только это могло отрезвить.

– Я думаю, что Регина Миллс способна на такое.

Эмма недоверчиво посмотрела на абсолютно серьезного Джонса.

– Вы шутите?

Он не мог говорить серьезно. А она не примет его заявление, если он…

– Нет. И вы это знаете, я уверен.

Джонс выглядел спокойно, но Эмма все никак не могла поверить, что он взаправду пытается обвинить Регину в нападении.

– Вы хотите написать на нее заявление? – уточнила она снова на всякий случай, с ужасом думая, как будет все это расхлебывать. Регина и так не хотела говорить с ней на эту тему, а если все повернется таким образом…

Джонс какое-то время пристально изучал напрягшуюся Эмму, затем громко расхохотался.

– Не волнуйся, Свон, – проговорил он, явно отбросив все надлежащие приличия. – Это была не ее грудь.

Замечание прозвучало неприлично.

Но Эмма всего лишь сглотнула. Не до того ей было, чтобы озадачиваться вопросом, когда это Джонс мог трогать грудь Регины. Зато ее напрягло кое-что другое. Наконец-то.

– Я бы предпочла остаться для вас шерифом Свон, – озвучила она свое желание. Джонс пожал плечами.

– Слишком утомительные церемонии, – отмахнулся он. – Твое право называть меня мистером, а мое – выбрать к тебе то обращение, которое устроит меня. Все честно.

Эмма не взялась с ним спорить. В голове у нее образовался немыслимый хаос, который требовалось хоть как-то разрулить.

Итак, чем она обладает на данный момент?

Киллиан Джонс. Занял денег у Голда. Регина стала его поручителем. Избит. Утверждает, что женщиной. Знаком с Региной.

Регина Миллс. Ненавидит Голда. Убеждена, что тот причастен ко всем неприятностям, что происходят в городе. Сама же, однако, пыталась оклеветать Мэри Маргарет. При этом потеряла Сидни Гласса. Является поручителем Джонса.

Руби Лукас. Наркоманка. Пыталась напасть на мэра города. Возможно, замешана в делах Голда. Смерть Гласса – и Кэтрин Нолан – может быть, на ее совести.

Голд. Подозревается в продаже наркотиков, нападениях и прочих актах агрессии в адрес горожан. При этом ни разу не был арестован или хотя бы вызван на допрос в качестве свидетеля. Ведет себя вызывающе нагло и, кажется, непрочь занять место Регины в мэрии. Возможно, управлял Руби, пока она находилась под действием наркотиков, и заставлял ее совершать дурные вещи.

Нет, серьезно —, а что, если Голд действительно пытается выжить Регину из мэрии? Вот таким странным образом. Но странно это пока что только для Эммы, которая не знает всего. Регина явно знает больше. Как же ее растрясти…

Эмма покачала головой, укладывая в ней все по полочкам. А ведь Сторибрук поначалу показался ей таким милым маленьким городком… Недаром говорят, что в тихом омуте черти водятся. Тут, похоже, где-то пробегал сам дьявол.

– Послушай, Свон, – Джонс заставил Эмму выбраться из плена размышлений. – Я постараюсь вспомнить, кто на меня напал. Если, – тут он коварно усмехнулся, – ты принесешь мне обратно мой крюк. Я по нему соскучился.

Эмма рассеянно кивнула. И тут же усомнилась:

– Вы же говорили, нападавшая была в маске?

Как трудно смириться с тем, что это был не мужчина! Да, может быть, Голд тут ни при чем, но прежде, чем это выяснилось бы, прошла бы уйма времени, проведенная им в камере предварительного заключения! И можно было бы пока копать и копать под него с развязанными руками!