Текст книги "Волки в овечьих шкурах (СИ)"

Автор книги: Хель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 34 страниц)

Голос прокурора звучал свежо. То ли он выспался, то ли удачно притворялся. В любом случае, Эмма ему позавидовала.

– Оттуда. Решила, что вам нужно знать.

– Это правильно. Такие вещи затягивать не стоит. Так чего вы хотите, шериф Свон? Чтобы я разрешил вам навестить Голда и попросить его заглянуть в участок?

– Вы проницательны.

– Мне говорили. Но мой ответ прежний. Надо ли разъяснять?

– Нет. Я просто надеялась…

– Надежда – глупое чувство, шериф. Ориентируйтесь на здравый смысл. И держите меня в курсе событий. Всего доброго.

Спенсер отключился, а Эмма еще какое-то время держала телефон в руке, словно не решаясь нажать кнопку. Прокурор был краток и обстоятелен. Да, Эмма надеялась. Попытка не пытка. Жаль, что не вышло.

Третий звонок был от Дэвида, который лишний раз подтвердил, что камер на цокольном этаже отродясь не водилось и что никто не видел, как пациенты покидали больницу. Правда он тут же сказал, что черных выходов много, и камер на половине тоже нет. Эмма чертыхнулась и твердо решила – пусть даже уже было немного поздно – написать заявление в мэрию с просьбой установить в больнице камеры. Может быть, это поможет в будущем.

Ох, мэрия…

Со всеми этими проблемами Эмма совсем забыла о Регине. Досадуя, она взглянула на номер того, кто звонил ей последним. Надо же. Какое совпадение.

Усмехаясь, Эмма нажала кнопку «Вызов» и, потирая глаза, принялась ждать.

– Мисс Свон, – сказали ей чуть погодя. – Я уж подумала, что вы меня игнорируете.

– Практически, – улыбнулась Эмма. – Прости. Была занята.

Она посчитала, что Регина уже знает о случившемся, и оказалась права.

– Полагаю, вы расскажете мне все в подробностях сегодня за ужином.

Эмма кивнула. Затем, спохватившись, ответила:

– Непременно. Во сколько мне за тобой заехать?

– Я заказала столик на восемь. Думаю, в половине восьмого будет в самый раз.

Столик? Эмма и подумать не смела, что все будет так серьезно.

– А Генри? – уточнила она. – Он знает, что у нас сегодня встреча?

Она хотела сказать «…знает, что мы встречаемся…», но в голове это прозвучало как-то неправильно.

Эмма давно уже решила, что не будет ничего скрывать от Генри по мере возможности. После той их крупной ссоры она пересмотрела кое-какие свои взгляды и стала более откровенна с сыном. Ей казалось, что он оценил такой подход.

– Все в порядке, мисс Свон. Генри останется с Робином и Роландом, ему некогда будет скучать.

Ответ был дан не совсем на тот вопрос, который Эмма задавала, и он ее немного покоробил. Зачем было напоминать о Робине? Эмма о нем очень удачно забыла.

– Замечательно, – сказала она вслух. – А теперь, если ты извинишь, мне надо возвращаться к работе.

– Вы на что-то обиделись, мисс Свон? – в голос Регины заползла вкрадчивость. Эмма поджала губы.

– До вечера, Регина.

Дав отбой, Эмма тут же принялась себя ругать. Зачем, ну, зачем было показывать, что упоминание Робина так ее нервирует? В конце концов, на что она рассчитывала? Что Регина в этот вечер снова будет принадлежать ей? Нелепо. Во-первых, не будет, а во-вторых, Эмме совершенно этого не хочется. Да. Что было – то прошло. Никаких возвратов. Она встречается с Региной только потому, что ей нужно выяснить насчет кассеты и волка. Только поэтому.

Именно так.

Следующие несколько часов Эмма потратила на вернувшегося из больницы Дэвида. Он опросил всех, кого мог, и с сожалением заявил, что свидетелей не нашлось. Дело, конечно, все равно будет заведено, но, кроме Вэйла, показаний никто не даст. Все это было, конечно, негусто, и Эмма приуныла. Она катала по столу карандаш и размышляла, как скоро ей придется столкнуться с Джефферсоном. В том, что придется, она не сомневалась: они расстались не очень хорошо, а такие, как Джефферсон, редко забывают свои обиды.

Страха не было. Эмма понимала, что такая встреча вряд ли принесет что-то хорошее, но бежать было некуда. Вернее, было, однако Эмма не собиралась убегать. Она почти ненавидела этот город и этих людей и… не могла их попросту бросить. Может быть, из чувства обостренной справедливости. Может быть, назло всем – и себе самой в первую очередь. Может быть… Да мало ли почему!

Из больницы прислали факс с данными Френч. Очень скупо и малоинформативно. Страдала потерей памяти, в связи с чем только недавно удалось выяснить, что она дочь местного цветочника Мо Френча. Не буйная, но припадки случаются. Случались: теперь уж неизвестно, что там будет.

Эмма пару раз перечитала короткие строки. И все же – кому и зачем потребовалась эта Белль? Или дело в Джефферсоне?

Около трех перезвонила Лили. Ее было плохо слышно, поэтому разговор вышел короткий. Эмма кратко сообщила ей о произошедшем, поинтересовалась, не встречала ли Лили при выезде из Сторибрука странных людей, и попрощалась, пообещав написать, как пройдет встреча с Региной. Последнее заставило Эмму улыбнуться, едва кончился разговор. Лили могла говорить, что не ревнует, но все равно хотела знать подробности. Зачем? Меньше знаешь – крепче спишь.

Около шести Эмма вышла из участка, оставив дела Дэвиду: нужно было заехать домой и переодеться. Конечно, особого смысла в этом не усматривалось, она все-таки шла не на свидание и с утра надевала чистое, но после посещения больницы ей казалось, что она вся пропахла медикаментами, а то и чем похуже. В любом случае, хотелось хотя бы принять душ.

Возле «Жука» стоял Голд. Собственной персоной. И пристально наблюдал за тем, как Эмма приближалась. Это было… неожиданно. И неприятно. Такая встреча наверняка не приведет ни к чему хорошему. Невольно сжав ключи в ладони так, что они врезались в пальцы, Эмма, преодолев отчего-то накатившую панику, вскинула подбородок. Она, конечно, хотела бы встретиться с Голдом. Но не так. И не сейчас.

На улице успело стемнеть, что не добавляло очарования происходящему. Голд казался демоном, поджидающим в ночи, и Эмма не рискнула бы подходить, если бы ей не нужно было добраться до машины.

– Мисс Свон.

В голосе – сплошное очарование. Жаль только, что улыбка пока не получается.

– Мистер Голд.

Эмма все же подошла, остановилась на расстоянии так, чтобы даже тростью Голд не сумел дотянуться до нее при желании. Быстро бросив взгляд по сторонам, убедилась, что на улице они одни: мало желающих всегда находилось прогуляться перед полицейским участком. Ладно, хотя бы камеры работают. Если что…

– Вы хотели поговорить со мной, шериф? Я вас внимательно слушаю.

Эмма сжалась.

Откуда он знает?

Пришлось сглотнуть, чтобы рот перестал быть таким отвратительно сухим.

– Поговорить? Мне кажется, вы ошиблись, мистер Голд. Нам разве есть, о чем разговаривать?

Они фальшиво улыбались друг другу, фальшиво исполняя светский разговор. Эмма чувствовала, что Голд напряжен, как пружина, что готов в любой момент развернуться и больно ударить. Пришлось привести себя в точно такую же готовность. Эмма очень сомневалась, что дело дойдет до драки, но все же…

Кто рассказал ему? Спенсер, ведущий двойную игру? Сестра Азурия, прижатая к стене? У нее тоже какие-то связи с Голдом, помимо арендной платы? Черт возьми, как он умудрился сдать в аренду монастырь?

Голд переступил с ноги на ногу.

– Это вы мне скажите.

Он источал сладость, как змея – яд. И Эмме очень хотелось просто развернуться и уйти. Но она так не сделала, конечно же.

– Я скажу вам, что весьма рада была с вами повидаться, но мне уже пора.

Эмма демонстративно позвенела ключами. Голд перевел на них взгляд, смотрел какое-то время, потом снова обратился к Эмме. Подступил ближе, и ей пришлось напрячь все свои мускулы, чтобы удержаться на месте.

– А я скажу вам лишь одно, мисс Свон, – его голос понизился настолько, что оказался едва различим. – Не играйте со мной. Вы даже не представляете, во что может вылиться эта игра.

Голд угрожал. Эмма отлично это понимала. И сожалела о том, что не взяла с собой диктофон.

– О каких играх вы ведете речь, мистер Голд?

Она смело посмотрела на него, невольно отметив морщинки вокруг глаз. Должно быть, когда-то давно он любил улыбаться. Почему же перестал?

Голд склонился еще ниже, к самому уху Эммы, и прошептал почти интимно:

– Вы знаете, о каких. Послушайте моего совета, мисс Свон. Не лезьте туда, куда вам попросту не влезть.

Его дыхание коснулось кожи, обожгло ее. Эмма упорно стояла, почти не шевелясь, не выдавая своего страха. Впрочем, Голд, кажется, и так чувствовал его. Во всяком случае, отодвинувшись, он изогнул губы в холодной усмешке – такой же холодной, как и его взгляд.

– Вы всегда были милой маленькой девочкой, мисс Свон. Продолжайте в том же духе. У вас это отлично получается.

Эмма сглотнула.

Угроза. Несомненно. И Спенсер будет продолжать утверждать, что Голда не за что притащить в участок? Скольким людям он еще угрожал вот так, мимоходом? Жаль, что происшествие с Руби отбило у горожан охоту откровенничать с Эммой.

– Этот старый хрыч достает тебя, милашка?

Никогда раньше Эмма не подумала бы, что будет рада слышать этот голос. Разумеется, она узнала его сразу – у нее была отличная память на голоса. Но все же обернулась.

Киллиан Джонс собственной персоной стоял, расставив ноги, неподалеку от них с Голдом и широко улыбался. Слишком широко, чтобы улыбку можно было назвать настоящей. Но Эмме было все равно. Главное, что Джонс только что избавил ее от необходимости смотреть на Голда.

– Мистер Джонс, – безэмоционально проговорил Голд, пристукнув тростью по асфальту. – Какой сюрприз. Вас уже выпустили из тюрьмы?

Он явно был очень недоволен, Эмма чуяла это копчиком. И не могла не радоваться.

Джонс вразвалочку подошел ближе, держа согнутой руку с протезом. Все тот же крюк, как отметила Эмма. Чем он ему так нравится? И разве можно вот так просто ходить по улицам с оружием? А ведь это явно оружие, он заточен, даже отсюда видно.

– Меня выпустили, Голд, выпустили, – Джонс сплюнул прямо под ноги Голда. – Небось хочешь узнать, что там с моим должком тебе?

Он оскалился. Голд поморщился.

– Увольте, – он приподнял трость, едва ли не упирая кончик ее в грудь Джонса, показывая, каким должно оставаться расстояние между ними. – Я давно понял, что мне не ждать от вас ничего хорошего.

Какое-то странное шипение послышалось в его голосе. Эмма тряхнула головой.

– Вы меня, конечно, извините, но мне пора.

Ей действительно было пора. В любое другое время она никуда бы не уехала, оставшись послушать и, быть может, что-то для себя почерпнуть: с Голдом никогда нельзя было быть уверенным в том, что он не скажет ничего важного. Однако Эмму ждала Регина, и, видимо, этот факт оказался существеннее.

Эмма быстро обошла уставившихся друг на друга мужчин и села в машину, громко хлопнув дверцей. Только там она позволила себе перевести дух и отметить, что руки немного дрожат. В следующий момент дверца со стороны пассажира хлопнула не менее громко.

– Куда едем, красавица? – осведомился Джонс, поигрывая бровями. Он развалился на сиденье.

Эмма недоуменно уставилась на него.

– Простите?

Джонс вздохнул, качая головой.

– Двигай, говорю, – сказал он без иронии. – А то крокодил тебе машину взглядом подожжет.

– Почему крокодил? – удивилась Эмма, заводя мотор.

Джонс хмыкнул.

– А ты погляди, как смотрит. Даже не мигает.

Перед тем, как пристегнуться, Эмма посмотрела на Голда. Он стоял абсолютно ровно и смотрел на Эмму в ответ.

И действительно не мигал.

Это было жутко. Так жутко, что Эмма рванула со стоянки с силой, из-за которой в салоне запахло горелым: подпалились покрышки. Какое-то время она молчала, выруливая на нужную улицу, потом кинула Джонсу:

– Куда вас подвезти?

– К себе, – не замедлил он с ответом. Эмма, не глядя, покачала головой.

– Исключено.

– Нет, – спокойно отозвался Джонс. – Он тебе угрожал. Я хочу убедиться, что ты доберешься до дома целой и невредимой.

Эмма вздрогнула. Черт. Неужели?.. Нет. Голд бы не стал ее трогать. Ведь правда? Правда: обычно те, кто угрожает, не доходят до открытых действий.

– Вы слышали наш разговор?

– Да что его слышать? По одному твоему взгляду, лапочка, все понятно.

Джонс протянул руку и похлопал Эмму по колену, которое та мгновенно отдернула.

– Вот этого не надо, пожалуйста, – резко попросила она, наконец, посмотрев на своего случайного спутника. Тот вскинул руки, словно сдаваясь.

– Ладно тебе, – он подмигнул. – Я соскучился. Это был долгий, очень долгий год. А чем все это время занималась ты? – Джонс улыбался широко и белозубо. И теперь уже – искренне.

– Мы с вами не настолько близко знакомы, мистер Джонс, – напомнила Эмма и тут же получила в ответ:

– Так давай познакомимся!

Джонс, в общем-то, был вполне во вкусе Эммы. В той его части, которая была направлена на мужчин. Обаятельный, нахальный, добивающийся своего. Такой визуальный плохиш, в груди которого наверняка бьется доброе сердце. Но Эмма уже не смотрела на мужчин, как на объект сексуального интереса – а на Джонса сейчас она могла посмотреть только так и никак иначе.

– Зачем вы вернулись? – спросила Эмма, меняя тему. Она почувствовала, что Джонс недоволен таким ходом, однако обошлось без возражений с его стороны.

Что он забыл в Сторибруке? Только ли ее? И должно ли это ей льстить?

– Хотел повидать тебя. Узнать, так ли сильно ты скучала по мне, как я по тебе.

Он снова протянул руку, но в последний момент передумал и убрал ее. Эмма едва заметно кивнула. Правильно. Иначе пришлось бы высаживать его прямо здесь.

Эмма думала, что после целого года ей будет неловко находиться рядом с Джонсом. Действительно, было неловко. Но не из-за прошедшего времени. И не из-за того, что он отсидел срок, пусть и странно маленький для того, что совершил. Нет, карты путало в основном то, что Джонс, казалось, твердо вознамерился приударить за Эммой. И его намеки были даже не намеками, а размышлениями по поводу будущего, которое в его голове уже явно сложилось. И не один раз.

Вынужденная слушать то, что ей совершенно не нравилось, Эмма, как могла, поскорее добралась до дома и, затормозив, сказала:

– Послушайте, мистер Джонс…

– Киллиан, – тут же поправил он ее.

– Киллиан, – согласилась Эмма, не подумав, что ее согласие называть его так может быть расценено совершенно определенным образом. – У меня много дел. И вы меня задерживаете.

Джонс все же ухватил ее за руку и крепко сжал.

– Я сейчас уйду, – пообещал он, когда Эмма попыталась вырваться. – Две секунды. Пообещай мне, что мы еще встретимся.

Эмма покачала головой.

– Послушайте…

– Пообещай – и я уйду, – повторил Джонс, не отпускающий ее руку. Взгляд его был предельно настойчив.

Эмма вздохнула. Ну что ты будешь делать? Надо ведь освободиться от него…

– Хорошо.

– Когда? – тут же спросил он.

– Ну, знаете!.. – Эмма с силой вырвала руку из его хватки. – Я не знаю, зачем вы на самом деле приехали, но попрошу вас уйти. Прямо сейчас.

Она хотела сказать, что иначе вызовет полицию, но она ведь сама была полицией. Пришлось прикусить язык.

Джонс убрался. Не без умоляющего взгляда, который заставил Эмму поморщиться. Она еще какое-то время сидела в машине, следила, как Джонс уходит, а затем очень быстро побежала домой. И уже дома пришла к мысли, которая ей очень не понравилась.

Джонс появился в городе тогда, когда было совершено убийство. Конечно, на первый взгляд, ему незачем убивать медсестру, но… Но в мире еще много секретов, которые Эмме пока не открылись. Хорошо бы, конечно, чтобы это подозрение дальше головы не пошло. Очень хорошо.

Эмма все еще не боялась. Она отлично сознавала, что угроза окружает ее со всех сторон, однако страха попросту не было. Зато было раздражение от собственной беспомощности и досада на то, что никак не удается прижучить тех, кто этого заслуживает.

Она подумает о Джонсе позже. Даже если он маньяк-убийца, он пока явно не планирует ее убивать. За остальных, конечно, не поручиться, но Эмма не может спасти всех. Кроме того, у нее уже есть планы на сегодня. И менять она их не станет.

Быстрый душ, смена одежды, непослушные волосы, собранные в хвост – и последний взгляд в зеркало. Эмма осталась недовольна увиденным, хотя выглядела как обычно. Но время поджимало, что-то менять было не с руки, поэтому пришлось торопиться. К счастью, улицы Сторибрука, как и всегда, были почти пусты, так что от дома до мэрии Эмма добралась за десять минут. И взбежала по лестнице на второй этаж ровно к тому моменту, как Регина захлопнула дверь своего кабинета.

– О, мисс Свон, – тепло поприветствовала она Эмму. – А я-то гадаю, уж не снаружи ли вы меня ждете.

Регина улыбалась настолько искренне, что Эмма растерялась. Она вообще часто терялась с Региной, но раньше это всегда происходило от утрированной отстраненности и язвительности. Мало-помалу Эмма научилась пробиваться сквозь эти стены, и вот теперь – новые испытания. Поддернув ворот бадлона, Эмма сглотнула.

– Привет.

– Привет, – эхом отозвалась Регина. Кивнула и направилась к лестнице. Эмма, будто завороженная, пошла следом.

Она по-прежнему была прекрасна. Темные глаза, аккуратная прическа, идеальный костюм. Совершенство. Эмма не могла это не признать, да и не хотела. Весь год она пыталась выкинуть Регину из головы, но та забралась обратно сразу, как представился шанс. И вытеснила собой все, что успело произойти. Отчасти Эмма была даже рада: ей не доставляло удовольствия постоянно размышлять о преступлениях, чужих смертях и мерзком Голде, пытающемся ее запугать. Пусть уже лучше Регина.

Разумеется, за прошедший год они виделись не однажды. Хотя бы на улице. Вот только целый год Эмма не ходила никуда с Региной. Ей даже стало немного не по себе: снова начнутся сплетни. Ее в городе и без того не любят, а уж в компании с Региной…

Регина не сказала ни слова, пока не села в машину и не пристегнулась. Только тогда она вздохнула и покачала головой.

– Что-то никогда не меняется.

Кажется, она имела в виду то, что Эмма все еще ездит на «Жуке».

– Мы можем поехать на твоей машине, – торопливо предложила Эмма.

– Она в ремонте.

– Тогда вопрос решен.

– Думаю, что да. Вперед, мисс Свон. Столик нас ждет.

Столик действительно их ждал, как и официант, который подбежал сразу же, как они уселись. Эмма никогда раньше не была в этом ресторане – по правде сказать, она слышала, что открылся какой-то новый, но так и не дошла до того, чтобы проверить, – а потому разрешила Регине сделать заказ за нее. Та выбрала рыбу и белое вино для себя и стейк и красное вино для Эммы. Эмма, которая боялась, что Регина ограничится низкокалорийным салатом, перевела дух и улыбнулась.

– Я очень рада тебя видеть, – сказала она искренне. – Это лучшее, что произошло со мной за сегодня.

Она говорила абсолютную правду. В самом деле, выбирая между трупом медсестры, угрозами Голда, возвращением похотливого поклонника и женщиной, с которой у них всегда все было очень сложно, трудно выбрать что-то из трех первых пунктов. Даже если очень хочется.

Регина, старательно раскладывающая на коленях салфетку, подняла голову и улыбнулась. Прядь волос упала ей на лицо, она неспешно завела ее за ухо.

– Сказать по правде, я тоже немного скучала по вам, мисс Свон. Не могу отрицать, что у нас бывали и хорошие моменты.

Регина снова улыбнулась, а Эмма смутилась. Серьезно? Регина не скупится на добрые слова? Не молчит угрюмо с каменным лицом? Отвечает даже тогда, когда ее не спрашивают?

Видимо, Эмма выглядела так нелепо в своих спутавшихся мыслях, что Регина даже засмеялась.

– Вижу, кое-что еще не изменилось, – она склонила голову набок. – Я по-прежнему могу лишить вас дара речи, мисс Свон.

Эмма неуклюже улыбнулась. К счастью, официант, принесший два стакана воды, позволил ей взять небольшую паузу перед тем, как что-либо ответить.

– Мне надо, чтобы ты кое-что посмотрела, – она достала свой телефон, на который давно была закачана оцифрованная версия видео с кассеты, и, включив нужную запись, протянула мобильник Регине. Та, удивившись, взяла его и принялась смотреть, пока Эмма внимательно наблюдала за ее лицом. Оно должно было измениться. Хоть как-нибудь. Глаза сощурятся. Или губы дрогнут. Или что-то еще.

Смысла оттягивать разговор не было. Эмма пришла сюда не просто поужинать или увидеться с Региной. Ей важно было совсем другое. Во всяком случае, именно таким образом она себя убеждала.

Регина вернула ей телефон, сохранив полнейшую невозмутимость. Отпила глоток воды, поставила стакан обратно на стол и только тогда сказала жадно слушающей Эмме:

– Вижу, вы снова взялись за это дело.

Даже голос ее был абсолютно нейтральным. Эмма, как ни старалась, не смогла уловить в нем хоть какую-нибудь неверную нотку. Что бы это могло значить? Регина знала, с чем Эмма придет к ней? И подготовилась?

– Как видишь, – Эмма выключила телефон и убрала его в карман. – В участок прислали эту запись. Я подумала, ты можешь знать, кто это сделал.

Регина вскинула красиво очерченные брови.

– С чего бы мне это знать?

Эмма пожала плечами.

– Ты же всегда все знаешь, – она тоже отпила немного воды. – Вот, например, откуда ты узнала про сегодняшний труп?

Разговор все равно скатился к тому, от чего Эмма так старательно хотела убежать.

Регина снова пригладила салфетку на коленях, словно она была недостаточно разглажена.

– Я же вам уже говорила когда-то: у меня свои источники.

– Вот именно, – кивнула Эмма. – Может быть, твои источники знают что-нибудь и про мое видео?

Регина покачала головой. Темный взгляд ее был устремлен на Эмму, и в нем не было привычной холодности.

– Это монтаж, мисс Свон, совершенно очевидно. В нашем городе никогда не было волков. И уж тем более, – губы ее едва заметно искривились, – оборотней. Даже если бы я что-то знала, это бы вам не помогло.

Эмма с досадой откинулась назад, выглядывая официанта: очень хотелось есть.

– Там был волк, Регина, – упрямо сказала она. – И там была ты. Либо я спятила, либо меня загипнотизировали, либо ты чего-то не договариваешь.

Черт возьми, она бы даже поверила в магию, скажи ей Регина об этом! Хоть какой-нибудь ответ! Любой, на фундаменте которого можно было бы распутать дело.

Регина снова покачала головой и поджала губы.

– Вам нужно оставить все это, Эмма, – сказала она, и Эмма вздрогнула, давно забыв, как звучит ее имя в устах этой невозможной женщины.

– Ты второй человек за сегодня, кто говорит мне это, – отозвалась она с невольной улыбкой, которую не сумела удержать. – Надеюсь, это не угроза. Мне хватило одной.

Регина нахмурилась и открыла рот, чтобы что-то спросить, но в этот момент рядом со столиком материализовался официант, принесший заказ. Пока он расставлял тарелки, Эмма смотрела на Регину и не могла отделаться от мысли, что это почти свидание. Ну и что, что они говорят о работе? Они всегда о ней говорят. Гораздо больше, чем необходимо. Словно боятся обмолвиться о чем-то другом.

От таких мыслей Эмме захотелось встряхнуться. Какое свидание? У Регины есть Робин, а она сама встречается с Лили. И точка.

Официант, наконец, ушел, и Эмма взялась за вилку и нож, думая, скажет ли Регина то, что собиралась сказать.

– Кто был первым?

Сказала.

Эмма отправила в рот кусочек стейка и тщательно прожевала его прежде, чем ответить:

– Голд. Подстерег меня у участка и начал нести всякое. Это было довольно неприятно, знаешь ли.

Эмма хмыкнула, показывая, что ей абсолютно все равно, что там говорил Голд, а вот Регина ее веселья не разделила.

– Эмма, я уже говорила тебе: он опасный человек, – в ее взгляде появилась отчетливая напряженность. – Пожалуйста, оставь все это. Тебя оправдали. Что еще нужно?

Эмма удивленно хмыкнула.

Регина так разволновалась, что перешла на «ты»? Вот это новость!

– Да ладно, – неуверенно отозвалась она, в третий раз разрезая стейк в одном и том же месте. – Ничего страшного же не случилось. Джонс появился вовремя, если…

– Господи боже! – всплеснула руками Регина. – А он-то что здесь забыл?! Мало того, что в городе толчется агент ФБР, так теперь и этот преступник вернулся!

Эмма на мгновение замерла, потом засмеялась.

– Ну, скажу я тебе, у тебя просто отличный осведомитель!

Она покачала головой, с удовлетворением видя, как Регина морщится. Ай-яй-яй, проговорилась. Вряд ли она намеревалась завести разговор про Лили.

– Что еще ты знаешь про меня, Регина? – поинтересовалась Эмма, не прекращая улыбаться. – И как долго ты следишь за мной?

Регина усиленно жевала рыбу и не поднимала глаз. Но Эмма не хотела сдаваться. Она смотрела на нее так долго, что, в конце концов, видимо, где-то прожгла дыру.

– Я волнуюсь за вас, мисс Свон, – нехотя проговорила Регина наконец. – Это может… показаться смешным, но я знаю людей в Сторибруке. И я знаю, как они относятся к вам. Мне бы не хотелось…

Тут она схватила бокал с вином и поспешила сделать большой глоток. Эмма следила за ней и ощущала, как тает внутри огромный ледяной ком, который она носила с собой все это время.

Регина думает о ней. Регина заботится о ней. Это не должно было влиять на их нынешние отношения, но влияло.

Эмма откашлялась, когда поняла, что почему-то пересохло горло.

– Ты и квартиру мне купила поэтому?

Она сознательно сказала «купила», потому что уже не сомневалась: Регина сделала это на собственные деньги. Собственно, с этой мыслью Эмма уже успела свыкнуться, так что слух фраза “Регина купила мне квартиру” не резала. Все еще было немного неудобно, это да. Но терпимо.

Регина поморщилась и отвела взгляд в сторону.

– Давайте не будем об этом, мисс Свон, – она вздохнула. – Лучше расскажите мне подробнее о сегодняшнем дне.

Эмма улыбнулась и выполнила ее просьбу. Регина слушала внимательно, не перебивая и не задавая вопросов, только потихоньку подъедала свою порцию. Когда Эмма выдохлась, оказалось, что ее тарелка еще полная, а вот Регина уже готова перейти к десерту.

– Значит, перерезано горло, говорите?

– Угу, – Эмма отпила немного воды. – Знакомый почерк?

Регина покачала головой.

– Откуда бы? В Сторибруке всегда было тихо. Никаких маньяков.

Эмма усмехнулась.

– Ах да, я и забыла совсем, что все это началось, когда я приехала.

– Вы недалеки от истины, мисс Свон.

Они помолчали какое-то время, видимо, Регина дала Эмме возможность хоть немного поесть. Стейк остыл и стал безвкусным, но Эмма отважно справилась с ним, зная, что дома есть захочется снова. Пока была Лили, она готовила, но…

Вспомнив о Лили, Эмма помрачнела и потеряла аппетит, благо, со стейком было уже покончено. Сердито запив свои мысли вином, она вытерла губы салфеткой и спросила мрачно:

– Как у вас дела с Робином?

До прихода сюда она убеждала себя, что эту тему лучше не поднимать. Не та эта тема, после которой на душе будет радостно и светло. Но вопрос сам выскочил на язык, не сплевывать же его.

Регина подняла взгляд и очень спокойно ответила:

– Замечательно. А как у вас с мисс Пейдж?

Один-один.

Эмма, оценив отпор, приподняла свой наполовину опустошенный бокал и предложила тост:

– За отношения!

Регина улыбнулась ей одними уголками губ и отразила жест.

– За отношения.

Они выпили, не сводя друг с друга взгляда. Странный это был взгляд, Эмма уже потом поняла. Регина ее словно призывала к чему-то. Подталкивала. Одобряла будущие свершения. Но в голове у Эммы в тот момент была Лили, был Робин и была несчастная медсестра с Голдом наперевес. Она никак не отреагировала на неясный и несвоевременный намек. Тогда Регина вдруг наклонилась вперед, пристально всматриваясь в лицо Эммы. Она оказалась совсем рядом, Эмма от такого внимания чуть покраснела и подавила желание отодвинуться.

– Что такое? – спросила она немного смущенно. – Я испачкалась?

Она провела ладонью по щеке, надеясь смахнуть мифическую грязь. Регина еще какое-то время разглядывала ее, потом улыбнулась.

– Не могу понять, какого цвета у вас глаза, мисс Свон.

Эмма, ожидавшая чего угодно, но только не такого, открыла рот, не произнеся ни звука: просто не смогла выдавить его из себя. Регина, продолжая усмехаться, смотрела на нее. Очень пристально.

– Думаю, серого, – наконец проговорила Эмма. – Но иногда они зеленеют. Совершенно произвольно.

Она даже поднесла руку к лицу, словно хотела наощупь определить, действительно ли там столько серого, сколько ей кажется.

– Видимо, как сейчас, – невозмутимо кивнула Регина. – Так странно, что я ни разу не задумывалась над этим.

Она покачала головой, и Эмма поразилась. Зачем ей думать про цвет чужих глаз? Более того – про цвет глаз Эммы? Это было… неудобно.

Неплохо, но неудобно. И Эмма снова поспешила сменить тему, воспользовавшись моментом:

– Ты посылала Робина поговорить со мной?

Регина приподняла бровь.

– Простите?

Эмма отпила глоток воды. Последний. Надо бы позвать официанта.

– Ты ведь знаешь, что одно время он все время предлагал мне поужинать с вами? – уточнила она неловко. – Переговорить. Полагаю, о наших с тобой отношениях. Говорил, что ты переживаешь.

Чем больше она рассказывала, тем более удивленным становилось лицо Регины. Под конец Эмма сконфуженно замолчала. Зря она вообще коснулась всего этого. У них есть, о чем поговорить. Очень много вариантов. Но Эмма, как ни старалась, не могла заставить себя думать о чем-то действительно важном. А ведь ей нужно было решить столько вопросов! И с произошедшим в больнице, и с видео, и с…

– Я не просила его говорить с вами, – медленно ответила Регина, и Эмма тут же пообещала себе, что подумает обо всем постороннем завтра. Завтра тоже будет чудесный день. Как раз для раздумий.

– Что ж тогда? – она пожала плечами. – Робин проявил инициативу?

Регина поморщилась так, будто Эмма заставила ее съесть целый лимон.

– Робин и инициатива… – начала она и тут же замолчала, осекшись. Эмма навострила уши. Что-то не так в сладком раю?

– В любом случае, – более резко, чем начинала, продолжила Регина, – я ничего не знала о том, что он говорил с вами. Вероятно, он хотел сделать мне сюрприз.

Она улыбнулась так, что Эмма ни за какие деньги мира не захотела бы оказаться на месте Робина, которому, очевидно, эта улыбка и предназначалась.

– Ладно, – примирительно проговорила она. – Это все пустяки. Я просто удивилась тогда, подумала, почему бы тебе самой мне не позвонить. Но потом решила, что ты знаешь, что делаешь.

Регина молчала и комкала салфетку. От ее молчания Эмме стало жарко. Надо же, кажется, она только что подставила Робина. Ей должно было быть неудобно от этой мысли, но было только хорошо. И так… торжествующе, что ли. В конце концов, Робин досаждал ей немало времени. Да и его мотивы теперь выглядели как-то странно.

Эмма невольно пожала плечами, а вслух сказала:

– Я не хочу ждать десерт. Может быть?..

– Да, – торопливо согласилась Регина. – Давайте пойдем.

Она полезла в свою сумочку, но Эмма опередила ее и позвала официанта, попросив принести счет.

– Я заплачу.

– В следующий раз, – сказала Эмма быстрее, чем поняла, что именно собирается сказать. Бровь Регины взметнулась вверх. Она словно бы безмолвно спрашивала «А что, будет следующий раз?»