Автор книги: Gannel
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 44 страниц)
Ополоснувшись и словно смыв с себя прошлую жизнь, Леоль в нерешительности остановилась. Кто-то из гномок, прислуживающих королю, добросовестно расставил все «ее» флаконы на новом месте. Здесь было немало масел и духов: то, что ей понравилось, она получила в свое распоряжение, пользуясь хорошим отношением к ней Леголаса. Но все эти ароматы были не те, которыми пользовались гномки.
Леоль, хотя была не уверена в себе и почти ни с кем не общалась из гномок, успела обратить внимание на то, что подгорный народ предпочитает весомые ароматы. Эльфы же, как и она сама, предпочитали совсем легкие, цветочные запахи. И сейчас девушка не знала, как поступить. Других ароматов у нее не было – следует ли ей воспользоваться своим? Но что если Торина это разозлит, он может подумать, что она тем самым себя отделяет от его народа, даже в такой мелочи.
Не пользоваться ничем было непривычно – использовать ароматические воды и масла она начала с юношеских лет. Но после некоторых колебаний, девушка решила, что так будет разумнее. Пусть он лучше упрекнет ее в том, что она не пытается быть соблазнительной в его глазах, – все равно она ничем не похожа на гномку, разве только ростом.
Надев сорочку, девушка решила, что и в нежелании понравиться мужу ее тоже нельзя обвинить. Рубашка не была открытой, но, на манер ее народа, тонкая ткань достаточно плотно прилегала к телу, обрисовывая его контуры.
Однако Торин при ее появлении остался совершенно равнодушен. Чуть кивнул и сам проследовал в купальню. Эльфе же только и оставалось, что залезть под одеяло, размышляя о том, следует ли ей обидеться. Судя по всему, ей уделяют внимания не больше, чем какой-нибудь прислужнице. Сделала – молодец, я заметил. И все. Хотя, это было скорее просто женское самолюбие. Девушка понимала, что странно ожидать от мужа приветливого обращения, ведь его отношение к эльфам ей известно.
Из купальни гном вышел вовсе не голым, наоборот, пожалуй, слишком одетым для предстоящей брачной ночи – на нем был теплый халат, под которым угадывался спальный комбинезон.
Торин остановился у края кровати, глядя на супругу. Та не поднимала глаз, в душе борясь с детским желанием сбежать и запереться в ванной.
– Кажется, я не кажусь тебе привлекательным, – иронично заявил вдруг он. – Но, скажу тебе честно, у меня тоже ничего не встает при взгляде на тебя.
Леоль вспыхнула от этой откровенности. Но утешилась тем, что муж по-прежнему разговаривает с ней на всеобщем, значит, есть надежда, что он хотя бы не презирает ее и готов видеть в ней равную.
– Принуждать тебя быть моей я не буду, – продолжил Торин после небольшой паузы. – И был бы не против вовсе этого не делать. Однако люди и эльфы ждут, что ты станешь моей женой, – в том, как они это понимают. Реши сама, когда это произойдет. Но учти, что я желаю получить свое как можно раньше, а не ждать столетия.
Эльфа растерянно подняла на него взгляд.
– Я… очень признательна тебе, – пробормотала она. – Ты прав, я не испытываю к тебе никаких чувств. Но… я постараюсь сделать все от меня зависящее, что требует от меня мой статус.
– У нас есть три дня, – чуть пожал плечами Торин. – Мы можем не торопиться.
– Три дня? – переспросила Леоль недоуменно.
– По нашим обычаям супруги остаются наедине в течение трех дней и четырех ночей. К нам лишь порой будет заходить моя сестра, приносить еду. Так что все это время ты и я будем в этих покоях одни. Достаточно времени, чтобы узнать друг друга и решиться на близость.
Теперь становилось ясно, почему Торин с ней разговаривает. И в самом деле, три дня с ней наедине – как иначе добиться чего-то?
– Понятно, – поникшим голосом отозвалась эльфийка.
– Придется тебе привыкать к моей вони и грязи, – насмешливо отозвался Дубощит, скрывая за этой насмешкой вдруг вспыхнувшую жалость к девушке.
– Ты вовсе не воняешь, – безразлично возразила она. – Просто… Раньше я никогда не бывала так долго взаперти. Даже Трандуил позволял мне выходить хотя бы раз в два дня…
– Позволял выходить? – напряженно переспросил Торин.
– Прости, – эльфа улыбнулась грустно. – Я пыталась тебе объяснить, но не было времени. Для Трандуила я – пешка, не имеющая никакого веса. Это тебе он сказал, что я прихожусь ему родней, но это только отчасти так. Я пришла с востока, я из авари. И наше родство с лесными эльфами разделяют тысячелетия. Он надеялся использовать меня… Долго рассказывать, наверное, как получилось, что он принял это решение. Но он понял, что сможет избавиться от меня и одновременно наказать, – и все с выгодой для себя, в глазах всех связав тебя обещанием дружбы и помощи его народу.
– Это мы еще посмотрим, – пробормотал Торин.
Он вновь окинул девушку взглядом, теперь уже с некоторой теплотой. В конце концов, может быть она и не совсем такая, как другие из ее народа. Кроме того, она - женщина, а уважение к дамам своего народа пусть и в меньшей степени, но распространялось и на других. Леоль же пока вела себя как друг ему... И враг Трандуилу.
Торин, все обдумав, принялся снимать халат. Отбросив его на кресло, взялся за комбинезон.
– Сними рубашку, так будет удобнее, чем возиться с одеждой потом, – предложил он, взглянув на эльфийку.
Та смутилась, но сорочку принялась стягивать, стараясь не смотреть в сторону гнома.
Торин же, освободившись от одежды, приблизился к кровати, поглядывая на девушку несколько удивленно. Кто бы мог подумать, что за просторной одеждой скрывается приятная округлая фигурка? Конечно, эльфийка была худенькой, особенно в талии, кажется, что ее двумя пальцами переломить можно. И ноги слишком вытянутые, да и в бедрах хотелось бы, чтобы пошире было. Но все же не совсем плоская, как он думал. Больше всего привлекала взор грудь. Округлая и высокая, она манила погладить ее и помять.
Леоль, избавившись наконец от сорочки, смущенно глянула на мужа. И так и замерла, заливаясь краской. Гном был не так толст и волосат, как большинство из их народа. Однако темные волоски покрывали все его тело, местами особенно густо. Торин был выше ее, но совершенно иначе сложен. Широченные плечи и столь же широкая грудь переходили в живот, не очень большой, но определенно плотный. Непривычно короткие ноги, как и все другое покрытые волосами, вызывали отторжение, особенно в сочетании с тем, что… Даже висящий, его орган казался слишком большим. А если правда, что он обычно увеличивается для проникновения в женщину… Эльфийке стало по-настоящему страшно.
Торин поймал ее взгляд: паника, почти ужас плескались в нем.
– Я не буду тебя мучить, – гном сел на кровать, осторожно взял в ладонь ее личико, удерживая так, чтобы она продолжала смотреть ему в глаза. – Не бойся. Все, что я сделаю, не повредит тебе.
Сам он не был в этом так уверен, уж слишком маленькой и худенькой она казалась по сравнению с ним. Но говорил так спокойно, что девушка несколько пришла в себя. Смотреть в его глаза, такие глубокие и понимающие, было гораздо проще. Ведь неважно, как выглядит этот мужчина, даже если он не нравится внешне, глаза у него не гномьи, не эльфийские, не человечьи – у него глаза мужчины, который ей сочувствует и понимает ее.
– Торин, я… ты не подумай, что я не желаю выполнять свой долг жены, – залепетала она. – Просто… Мне кажется, я не смогу… Ты… разорвешь меня…
– Не думай пока об этом, – мягко прервал ее муж. В его голосе была теплота, забота. И это вправду помогало не думать о предстоящем.
Гном погладил ее по голове, словно ребенка. Его руки, такие нежные сейчас, что это казалось невозможным для громадных лапищ, осторожно перебирали ее волосы, потом спустились ниже, ласково поглаживая по плечам. Он только мысленно удивлялся тому, какими мягкими были волосы, какой гладкой, нежной ее кожа.
– Не бойся, – вновь произнес он, понизив голос почти до шепота. – Я просто пока буду тебя трогать повсюду, ласкать и целовать. Это не больно и не причинит тебе вреда. Доверься мне, хорошо?
Леоль чуть кивнула, подчиняясь слабому давлению его рук, легла на кровать.
Торин вновь обежал взглядом ее фигурку. Девчонка все также его не возбуждала. Да и он у нее, кажется, лишь отвращение вызывает. Надо как-то заставить ее расслабиться, а себя возбудиться, иначе они ничего не смогут сделать, разве что еще больше возненавидят друг друга.
– Прикрой глаза, – предложил Торин мягко. – Тебе так будет немного легче. Просто не думай, что происходит. Закрой глаза и позволь мне делать то, что я делаю. Договорились?
========== Глава 7, о воспоминаниях ==========
Утро было на удивление солнечным. Наверное, поэтому предстоящее расставание с городом воспринималось всеми путниками с некоторым радостным предвкушением, даже Бильбо нетерпеливо ожидал, когда уже отряд вступит в Пустынные земли.
В Бри пополнили запасы так, чтобы надолго хватило, поэтому пони были основательно нагружены. И совсем скоро отряд, встретив у ворот города Гэндальфа, вступил на Восточный тракт, тихо напевая песни и переговариваясь.
В пути Балин по просьбе Леоль рассказывал о нападении дракона на Эребор и о том, как гномам жилось вдали от родного дома.
– Далеко отсюда, на востоке, но не дальше ваших земель, конечно, был некогда город Дейл. Ярмарки его славились на весь свет обилием разнообразных вин и фруктов, а народ жил в покое и процветании. Сей город стоял у ворот величайшего королевства гномов – Эребора, цитадели Трора, Короля-под-Горой, величайшего из правителей гномов.
Девушка слушала, кивала, порой что-то уточняла, но оценку ничему не давала, тем более, что собеседник пока и не спрашивал, как накануне, кто был прав, а кто нет – по ее мнению.
Бильбо держался поближе к рассказчику, тоже желая услышать историю, предваряющую их поход.
– Трор правил дерзко и без опаски, уверенный в стойкости своего рода, ибо знал, что его дело продолжат сын и внук, – продолжал Балин, лишь мельком бросив взгляд на того, о ком говорил, чья спина сейчас была прямо перед его взглядом. – Красота нашего города, построенного в горе, была легендарна. Недра Одинокой были полны богатства, под слоем породы таились драгоценные камни, а золотые жилы, словно широкие реки, пронизывали скалу. Скажу без хвастовства, в своем мастерстве мы, гномы Эребора, не знали себе равных. Мы создавали вещи необычайной красоты из алмазов, изумрудов, рубинов и сапфиров. И с каждым разом мы погружались все дальше, все глубже в темноту, и там…
Он на мгновение запнулся, вновь бросив взгляд на Торина. Но тот не оборачивался ни на миг, словно ему не было дела до рассказа. Все присутствующие же, даже Фили и Кили, сотни раз слыхавшие эти рассказы, ждали продолжения, прекратив свои разговоры. Балин чуть улыбнулся и продолжил:
– Мы нашли его, Сердце Горы – Аркенстон. Трор назвал его Королевским Бриллиантом. Он решил, что это знамение – знак того, что его власть одобрена свыше. Все шли к нему на поклон, даже великий король эльфов, Трандуил.
Торин чуть вздрогнул, но все же не повернулся.
– Но годы покоя были сочтены, медленно, но верно дни становились угрюмее, а по ночам зрела тревога, – со вздохом говорил Балин, понижая голос почти до шепота. – Сердце Трора сковала жажда золота. Он никак не мог насытиться и всегда желал большего. Разум его помутился, а там где царит недуг, всегда жди беды. Я никогда не забуду тот день. Сперва раздался гул, как будто с севера на нас надвигался ураган. Сосны в горах скрипели, трещали под напором горячего, сухого ветра.
Он вновь сделала паузу, но на этот раз уже мыслями погружаясь в себя.
– Это был огнедышащий дракон с севера, – в голосе чувствовались и злость, и старая обида. – Смауг явился. Без счета жизней забрал он в тот день, лишь немногим удалось спастись, а Дейл был сожжен дотла. Но этот город людей был Смаугу не интересен, его влекла иная добыча. Ибо драконы жаждут золота, с мрачной неистовой страстью.
Очередная пауза. По рядам гномом пролетел почти стон.
– Эребор был потерян, ибо Смауг будет охранять свою добычу до последнего вздоха, – с горечью произнес Балин. – Торин просил помощи у Трандуила, но тот… – Балин бросил взгляд на девушку, затем на Гэндальфа и дипломатично смягчил слова, – Трандуил не мог подвергать свой народ такому риску. Эльфы не пришли на помощь. Лишившись своего дома, гномы Эребора скитались по миру. Некогда великий народ был подавлен. Торин, наш молодой наследник рода, не чурался любой работы и трудился в людских селениях. Но он всегда помнил дымящуюся Гору под луной и огонь, бушующий с небом наравне. Он видел драконье пламя и города, сожженные дотла…
Конечно, последнее было его домыслами. Но он понимал чувства Торина, а потому посчитал возможным так закончить свой рассказ.
Гномы стали угрюмы, разговоры прекратились. Леоль уже жалела, что затеяла этот разговор, хоть сделала это умышленно, преследуя свои цели.
Бильбо понуро смотрел на луку седла, с горечью думая о том, каково это – быть столько лет вдали от родных мест, тосковать, думать, что, возможно, никогда туда не вернешься? Что их вело сейчас – надежда возвратить прошлое или отчаяние?
И только Гэндальф продолжал невозмутимо курить трубку.
***
После полудня отряд остановился у небольшой речушки – отдохнуть и перекусить. И за посиделками гномы вновь заговорили о том – а как там, на востоке.
– Почему мы о вас ничего не знаем? – спросил Балин. – Вы таитесь от нас?
– Скорее вы не хотите о нас знать, – возразила девушка.
– Как так? Мы же спрашиваем…
– Это пошло раньше… Когда-то предки того народа, к которому принадлежу и я, приняли решение остаться в тех местах, где родились. Это не понравилось другим, ушедшим… Они называют себя эльдар. А нас они назвали авари – отказавшиеся.
– Что это за решение? – полюбопытствовал Ори.
– Идти на запад, к позвавшим их. Или остаться в родных местах. Нам родной дом милее, чем обещания неизвестных, какой бы облик они ни принимали.
– Вы, никогда не знавшие света… – начал было Гэндальф.
– Да, не знавшие, – хмуро оборвала его Леоль. – И нас это устраивает. Я слыхала, что не все те, кто отправился на запад, дошли до моря и уплыли. А некоторые бывали там и вернулись. Что же ты их не осуждаешь?
– Они стремятся к этому!
– Да? – иронично подняла брови девушка. – Ладно, я приму твое объяснение. А еще я читала и слышала легенды Средиземья о людях, которые пытались достичь Бессмертных земель. Но их не пустили туда, вышвырнули, как порой люди выкидывают покалеченного пса.
– Они шли со злом! – маг становился все мрачнее.
– Какой удобный ответ! – хмыкнула Леоль. – А хоббиты? Неужели в них так много зла, что им не суждено увидеть эти земли? Про гномов я молчу, в них же таится черная магия, магия земли и недр. А для вас это зло, да?
– Ты ничего не понимаешь!
– Совершенно ничего, – согласилась та. – Но знаю, что мои предки, по воле Единого, проснулись у Рунного моря. Если бы он желал поселить нас в других землях, то подарил бы нам рождение там.
– Твоя верность предкам достойна почтения, – вступил Балин, мягко и вкрадчиво, сглаживая уже разгорающийся спор. – Ты, наверное, очень тоскуешь вдали от дома? Здесь ведь все иное?
– Это так, – согласилась Леоль. – У нас иначе строят дома, я не видела здесь таких. У нас иные обычаи.
– И отношения между народами, – вздохнул гном, думая о своем. – А о нас вы что-то слышите?
– Немного. До нас доходили слухи о захвате драконом вашего королевства.
– И что же говорилось? – вмешался Двалин. – Про предательство эльфов, конечно, ни слова не было сказано?
Торин сжал зубы. Он подумал о том же, но вовремя удержал себя, посчитав невозможным упрекать девочку из других земель в том, о чем она даже и не знала.
– Про эльфов там действительно нет, – спокойно подтвердила Леоль.
– Надо признать, Трандуил в самом деле не мог рисковать, – примиряюще заметил Балин. – Что это изменило бы? Лишь было бы больше жертв…
Двалин что-то пробормотал на кхуздуле.
– Долгое время наши народы – а в восточных землях жили не только потомки Перворожденных – жили независимо друг от друга, – вдруг произнесла эльфа. Она говорила спокойно и словно бы без выражения. – Нас тревожили лишь набеги одиноких кочевых племен, от них спасали лишь дома с крепкими стенами, жизнь в которых мы вели внутри, снаружи они больше походили на крепости, такие, как я знаю, есть у вас. Однако Харад креп – а мы не замечали этого, считая себя в безопасности.
Девушка на миг умолкла, но, заметив, что отряд ждет от нее продолжения с тем же вниманием, с каким слушал ранее Балина, продолжила:
– Больше двух тысяч лет прошло с тех пор, как в нашем мире вспыхнула Война. Харадцы объявили, что их народ божествен. Остальные же годятся лишь прислуживать им. Они привлекли на свою сторону многие и многие племена, до того странствующие по разным землям и живущие грабежом. Наши городки и села один за другим оказывались заняты кочевниками, сколотившими свое государство и превратившимися в опасного врага.
– И чем же закончилось? – спросил Балин.
