Текст книги "По другую сторону надежды (СИ)"

Автор книги: Friyana

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 52 страниц)

– Гарри… – чуть слышно прошептал Малфой. – Гарри, не надо… я… мы же…

Его руки определенно имели другое мнение, изо всех сил притягивая Поттера, жадно хватая его за плечи – и руки Поттера слушали их, а не срывающийся голос, лихорадочно расстегивая рубашку, обнажая грудь, жадно, почти грубо лаская, теребя, поглаживая.

Губы скользнули вниз, покрывая ключицы требовательными поцелуями, пальцы рванули ремень на джинсах – и Драко громко, беспомощно застонал, когда они коснулись его, и рывком сполз по стене, будто ноги отказывались его держать.

– Так скучал по тебе… – бессвязно бормотал Поттер, склоняясь, целуя его куда попало. – Так долго… без тебя… Драко… мой…

Локти уперлись в камень ступенек, светловолосая голова запрокинулась – Гарри показалось, что он взорвется, едва прикоснувшись к Малфою, он сходил с ума от одного только взгляда на вздымающуюся грудь, на дрожащие плечи, закушенные губы. На острые коленки – самые родные на свете. Ладони, дрогнув от накатившей вдруг нерешительности, скользнули по внутренней стороне бедер, разводя их, отбросили очки – и жаркий рот подавил рвущийся наружу сладкий стон.

Я так скучал по тебе… Так отвык от тебя… Как в первый раз, Мерлин…

Всхлипы и стоны Малфоя длились куда дольше, чем оргазм. Гарри, блаженно улыбнувшись, уткнулся лбом в его пах, машинально продолжая поглаживать горячее бедро, прижимающееся к его плечу.

– Сволочь… – срывающимся голосом прошептал Драко, все еще пытаясь унять дрожь.

Гарри, улыбнувшись, подтянулся на локтях и накрыл его своим телом, вжался в него, обнял хрупкие плечи, зарываясь лицом в открытую шею, жмурясь, как котенок.

– Прямо кладезь недостатков… – пробормотал он, вдыхая родной запах так глубоко, как только получалось, поглаживая кончиками пальцев выступающие лопатки.

– Я люблю тебя, Поттер… – беспомощно простонал Драко. – Боже, как я тебя люблю…

Потемневшие глаза жадно вглядывались в неправдоподобно яркие, чуть затуманенные после пережитой вспышки.

Гарри светло улыбнулся, наклонился и поцеловал его – мягко, требовательно и жарко, притянув к себе за затылок, зарываясь пальцами в светлые пряди, перебирая их, снова сходя с ума от одной только мысли, что Драко – здесь, с ним, снова. Всегда.

* * *

Как они выбрались из башни – Драко не запомнил. В памяти осталось только, как целовал Гарри – долго, медленно, словно пытаясь заново узнать, привыкнуть, полюбить его вкус. Как бесконечно и отчаянно кружилась голова, как врезались в локти проклятые ступеньки, как Поттер счастливо и тихонько смеялся, обнимая его, как не переставали слепо двигаться по телу его горячие, дрожащие руки – будто тоже истосковались за эти дни… Как они снова и снова пытались подняться и уйти – и снова ничего не получалось…

И, лишь когда уже свернули в коридор, ведущий к отведенным им спальням, сознание вернулось мгновенным испуганным рывком – как будто от одной только мысли.

Вот сейчас, опьяненный тем, что они «снова вместе», Гарри потянет его за рукав и, как само собой разумеющееся, направится в пустующую комнату – не туда, где спят девочки…

…И все испортит. Вообразит, что опять все вернулось туда же, откуда они, как Драко пытался надеяться, сдвинулись, что им снова все по плечу и моря по колено, и это будет означать, что ни черта, ни черта он не понял… что все было зря…

Мысль испугала настолько, что на невообразимо длинную секунду Малфой почти пожалел о том, что только что произошло. Он не был уверен, что у него хватит сил еще раз начать все сначала – снова оттолкнуть Гарри, снова жить без него, каждый день… ждать его…

Поттер молча толкнул дверь спальни девочек и, не оборачиваясь, протянул руку.

– Тише… – шепнул он через плечо, двигаясь в темноте осторожными шагами, как большой гибкий кот. – Подожди, свет зажгу…

Малфой невольно улыбнулся и сжал его ладонь, останавливая. Гарри был единственным из них, до кого все еще не доходило, что рядом с ним кромешной тьмы быть не может – он разгонял ее собой, низводя до тихого полумрака. Разгонял одним своим присутствием, даже не замечая этого…

– Раздевайся лучше… – прошептал Драко. – Пока всех не перебудили…

Поттер кивнул, пробрался ближе к окну, кинул быстрый взгляд на освещенную лунным светом кровать – и замер. А потом хихикнул, не сдержавшись – и расхохотался, пряча лицо в ладонях. Малфой недоуменно нахмурился, подошел ближе, заглянул ему через плечо – и так и остолбенел, распахнув глаза и от неожиданности забыв, как дышать.

– Приперлись… – сонно пробормотала Панси откуда-то из-под обнаженного плеча Луны.

Ее руки, потянувшись, сомкнулись на узкой спине Лавгуд, машинально погладили кончики вьющихся волос. Уткнувшаяся в ее шею Луна недовольно хмыкнула, пошевелилась, и без того небрежно накинутое одеяло поползло вниз и куда-то вбок, открывая прижавшиеся друг к другу тела… обнаженные… округлые, сплетенные в теплом, сонном объятии…

Драко, наконец, выдохнул. Отвести глаза не получалось.

– А… э-э-э… – сбивчиво промямлил Гарри сквозь смех.

Хмурое лицо Панси вынырнуло из-под копны светлых кудрей, Луна подняла голову – и они обе, сонно моргая, уставились на застывших с одинаково ошарашенным видом парней.

В голове Малфоя, перебивая друг друга, толкались две мысли. То одна, то другая вспыхивала, затмевая вторую и начиная казаться логичной и единственно неоспоримой.

«Кажется, мы не вовремя».

«Кажется, мы ошиблись дверью».

Или просто я – идиот, подумал Драко, глядя, как Луна со стоном роняет свою светлую головку обратно на обнаженную грудь Панси и, обнимая девушку, что-то бормочет ей сквозь прорывающиеся фырканья, а та спокойно и расслабленно слушает ее и с растущим насмешливым интересом поглядывает на остолбеневшего Малфоя.

Поттер, судя по всему, наконец, справился с приступом смеха и задышал ровнее.

– Ты что-нибудь понимаешь? – тихо, сквозь зубы, осведомился у него Драко.

Гарри бросил на него быстрый взгляд, полный затаенных озорных искорок – тот самый, от которого у Малфоя еще в школе подкашивались коленки и терялись все аргументы, заготовленные против очередной затеи гриффиндорца.

А потом оперся коленом о кровать и опустился на нее, падая сверху, обхватывая девушек обеими руками и зарываясь в них носом, целуя чьи-то плечи, щеки, волосы. Луна взвизгнула, ее пятки мелькнули в воздухе.

– Гарри! – засмеялась она, пытаясь отползти в сторону от клубка тел.

– Я опять все прошляпил, – сокрушенно сообщил он. – Но я вас люблю.

– Ох, Поттер, иди ты… – фыркнула Панси.

Малфой смотрел, как ее руки отталкивают Гарри, как по смуглому плечу шлепает мягкая ладошка Луны, как Поттер опрокидывается на спину, не выпуская их из объятий… и понимал, что, кажется, в их неустойчивую жизнь снова пришло что-то новое – а он снова ничего не замечал, пока это новое не освоилось и уже по-хозяйски не обустроилось в ней.

– Драко, ты так и будешь столбом стоять? – невинно хлопая ресницами, поинтересовалась Луна.

Она лежала, опираясь на локти, одеяло сбилось куда-то в ноги, и развалившийся поперек кровати Поттер одним своим видом почему-то превращал нечто прекрасное, чем были две спящие в обнимку обнаженные девушки, в нечто знакомое и родное. И от того не менее прекрасное.

– Чувствуется, так и будет… – пробормотала Панси, безуспешно пытаясь сделать вид, что хочет оттолкнуть Гарри. – Тащи свое пойло, Лавгуд, все равно поспать они нам уже не дадут.

Луна зевнула, потянулась за кимоно и, машинально накинув на Паркинсон одеяло, позвала Добби.

– Пойло? – поднял бровь Поттер, изгибаясь и заглядывая Панси в лицо. – Снова вечер откровений? Боюсь, мисс, в моем скудном речевом арсенале уже не осталось слов, чтобы выразить тебе все, что ты заслужила.

Взгляд Панси неуловимо потяжелел, вдруг став долгим и вызывающе оценивающим.

– Отыщешь, не прибедняйся, – без улыбки проговорила она. – Хоть ты и гриффиндорец, но, раз Малфой до сих пор терпит все твои выкрутасы – значит, есть за что. Значит, хоть как-то выражать да умеешь…

Драко помотал головой, разгоняя ступор, и, махнув рукой на полный разброд в голове, полез в шкаф за бокалами.

– «Хоть я и гриффиндорец»! – передразнил девушку Гарри. – За что ж ты тогда любишь меня, Панси, если тебе так не нравится, что я – гриффиндорец?

Паркинсон кивнула Луне, забирая из ее рук наполненный бокал, и сделала глоток.

– За это и люблю, – мрачно согласилась она, откидываясь на взбитые подушки. – В частности. За то, что тебя любит Драко. За то, что Лавгуд – такая… это ж вы ее такой сделали. Дурной и отчаянной…

– Лавгуд не дурная, – подал голос Малфой. Он успел усесться, прислонившись к спинке кровати и поджав ноги, и рассеянно перебирал растрепавшиеся волосы лежащей на его коленях Луны. – У нее просто ветер в голове. Но она умница.

Луна хмыкнула, но промолчала.

– За то, что все правильно понял, – негромко добавила Панси, разглядывая бокал. – То есть, я, конечно, всегда знала, что ты способен соображать – но при том, что временами тебя переклинивает на собственной персоне… и ты слишком эмоционален, чтобы адекватно реагировать на ситуацию, когда она задевает тебя лично, просто странно, как ты вообще ухитряешься делать то, что от тебя требуется. По моим ощущениям, человека с такой жуткой способностью видеть мир строящимся только вокруг себя, давно размазало бы в первой же стычке – а ты не только жив, но еще и действительно умудряешься с такими задачами справляться… Лорда вон пришиб, и вообще…

Гарри внимательно смотрел на девушку. Его глаза за стеклами очков мерцали искорками внимания и сосредоточенности.

– Знаешь, если бы я не знал тебя раньше, я бы подумал, что ты – внебрачная дочь Снейпа, – серьезно сказал он наконец. – Только Северус умеет говорить комплименты, оттаптывая при этом собеседнику все конечности. Да еще и так, что даже обидеться толком не на что…

Панси снисходительно покосилась в его сторону и снова уткнулась в бокал.

– Снейп – огненный маг, – заметила Луна. – Он не может быть похож на Панси. Хотя… чем-то, если честно, он и вправду похож…

– Это Панси на него похожа, – возразил Драко. – Она развивается естественно, значит, она и есть – типичный представитель земных магов. Так что – это Снейп нетипичен. У них с Гарри много общего, но ведет он себя, и правда…

Поттер внезапно подпрыгнул и выпрямился на кровати.

– Помнишь, ты говорил! – выпалил он. – Что с возрастом стихийный маг становится похожим на стихию противостояния!

– Ну да, – непонимающе пожал плечами Драко. – А чего так радоваться? Да, Снейп взрослый, вот и стал уже похож почти…

Поттер с размаху хлопнул ладонью о постель.

– Снейп живет не так, как мы! – заявил он. – Он вообще не такой, как мы! Как ты, я, Луна! У него все по правилам, так?

Драко и Панси синхронно кивнули.

– Каковы правила поведения для стихийных магов? Давить в себе все, что лезет наружу! Все, что кажется естественным! И в результате – если доживешь – станешь выглядеть, как то, для чего ты – противоположность.

– Ну, – осторожно согласилась Панси.

Драко молчал, сжимая тонкие стенки бокала. В нем крепло смутное ощущение, что он, кажется, понял. Причем, похоже, то, что Поттер и сам еще понял не до конца.

– Молодым он был таким же, как я, – подытожил Гарри. – Сразу после инициации и, как я понимаю, до нее. Вспыльчивым, упрямым, самовлюбленным…

– Горячим и безбашенным… – в тон ему продолжила Луна.

– И сексуальным, – пряча улыбку, вставила Панси.

Три головы синхронно повернулись в ее сторону с одинаково застывшими лицами.

– Ты находишь Снейпа сексуальным? – осторожно уточнил Гарри.

Панси фыркнула и отмахнулась.

– Правила запрещают проявления того, что для мага – естественно, – медленно, подбирая слова, проговорил Драко. – Правила помогают магу выжить… следовательно, ограничивают рост силы. Маги – существа, для которых проявления силы, опять же, естественны. А, значит, живя по правилам, маги идут против своей сущности. Против природы, которая создала их. И неизбежно умирают – в одиночестве, потому что не способны жить ни с кем, кроме того, с кем они связаны. А жить с ним опять же запрещают правила…

Теперь три головы замерли, повернувшись в сторону Драко. Гарри напряженно кусал губы, будто хотел что-то сказать и изо всех сил сдерживался, чтобы не перебить.

Малфой поднял глаза от покачивающейся в бокале жидкости.

– Помнишь времена, когда мы думали, что все дело в любви? – спросил он, глядя на Поттера. Тот, не отводя взгляда, кивнул. – Что, если – и пока – мы любим, стихия не разрушит нас? Ты был прав тогда – по крайней мере, в том, что касалось правил. Они убивают магов – всегда. Всегда в результате – смерть, причем страшная и в одиночестве. Северус уже не может быть ни с кем… разве что, проведет новое посвящение. Но он не может его провести – у него не осталось душевных сил на то, чтобы захотеть взять на себя ответственность за кого-то… Не осталось именно потому, что он следовал правилам – а, значит, убивал в себе самого себя.

Ощущение, что только что Малфой сказал нечто, почти – почти – объясняющее ВСЕ, было таким оглушительным, что все трое на несколько секунд впали в лихорадочные, судорожные, почти истерические размышления. А потом заговорили одновременно.

– Так магов можно вычислять и до посвящения! – выпалила Луна.

– Так это и есть то, что отличает нас от людей! – выдохнул Гарри.

– Так вы поэтому и не умерли! – выкрикнула Панси.

Несмотря на полный шок – услышать столько далеко идущих выводов, да еще и таких, от каждого из них, он точно не ожидал – Драко не смог сдержать улыбку и фыркнул, наблюдая, как они переглядываются.

– Кто первый излагать будет? – как можно ровнее поинтересовался он, боясь спугнуть охвативший семью порыв прозрения, и с деланным равнодушием опрокинул в себя остатки напитка. – Или уж записывайте, чтобы не забыть…

– Такое забудешь… – ошарашенно проговорила Панси.

Луна вертелась, возбужденно переводя взгляд с нее на Поттера и обратно. Поттер обалдело молчал.

– Я, пожалуй, лучше запишу… – признался он наконец и взмахом руки призвал со стола перо и пергамент.

Лавгуд молча повторила его жест. Панси, подумав, кивнула и тоже уткнулась в записи.

Драко смотрел на них – и думал, что, пожалуй, это второй раз в его жизни, когда он вряд ли смог бы сформулировать, что именно он сейчас чувствует.

* * *

– Драко!

– Ну что?.. – недовольный взгляд.

Панси вздохнула и покосилась в сторону безучастно наблюдающей Лавгуд.

– Мы не можем сейчас все бросить только потому, что у тебя припадок недоверия, – мягко, как ребенку, повторила она. – Или ты хочешь, чтобы война приостановилась только из-за твоего недовольства?

Малфой поморщился и снова уткнулся в книгу.

– Или нам срочно кидаться искать Джеру замену? И плевать на то, что он – идеальный проводник и организатор, что к нему прислушиваются там и находят с ним общий язык здесь, что Гарри ему доверяет? Драко, ну, что за чертовы выкрутасы? То, что он тебе не нравится, еще не означает…

– Стоп, – заявила вдруг Луна. – Тихо, все. У меня мысль.

Две пары глаз одновременно принялись рассматривать потолок.

– Надеюсь, не о том, как кробозядрые хипасисы помогут нам восстановить ауру согласия… – чуть слышно пробормотал Малфой.

Он уже тысячу раз пожалел, что вообще завел очередной бессмысленный разговор об Уоткинсе.

– Помнишь, я тебе показывала похищение Драко в прошлом году? – не обращая на него внимания, повернулась к Панси Луна. – То, что из мыслива Гермионы? Гарри говорил, что Малфой тогда точно так же весь предыдущий месяц напрягался из-за Джинни, как сейчас – из-за Джеральда. Даже доступ в поместье ей закрыть пытался…

Паркинсон перевела тяжелый взгляд на уткнувшегося в книгу Драко.

– Ну-ка, сформулируй поконкретнее – что тебя там раздражает? – переспросила она.

Малфой хмыкнул.

– Все, – с наслаждением повторил он, вытягивая ноги. – То, что он шляется сюда, как к себе домой. То, что Гарри так слепо доверяет ему. То, что ему всегда рады и всегда найдут для него минутку – и то, что он знает об этом.

Они напряженно молчали, обе. Одна перебирала варианты, отщелкивая ненужные с бешеной скоростью, а вторая разрывалась от сочувственных переживаний – кому-то опять плохо, а убрать раздражитель не позволяют обстоятельства.

– Джер не может представлять для нас опасность, – заявила наконец Панси. – Он никогда не пойдет ни против Гарри, ни против тебя, или меня, или Лавгуд. Может, тебе просто не нравится, что сюда ходят стихийные маги?

Драко задумался. Ощущение, которое вызывал в нем Уоткинс, было слишком зыбким, слишком легко таяло при любой попытке рассмотреть его повнимательнее. И слишком быстро эти попытки вытесняли его, оставляя привкус разочарования и досады… но ведь других магов здесь и не появлялось. Как можно что-то сравнить, если не с чем сравнивать?

– Не знаю… может быть, – устало буркнул он, снова опуская взгляд в книгу, которую уже и не пытался читать.

– Если мы закроем камин от всех, кроме него и Снейпа, тебя это устроит?

– Да не знаю! – выкрикнул Драко. – Закройте – я посмотрю. Результат сообщу.

Лицо Луны приобрело жалобно-сочувственное выражение – как каждый раз, когда по объективным причинам кому-то рядом с ней становилось неуютно. Как же тогда она ощущала себя, живя с ними – теми, какими мы стали, потеряв часть себя в амулетах – сразу после своей инициации? – невольно подумал Драко. И не поэтому ли так старалась тогда объяснять все свои поступки внешней необходимостью и сбегать от нас в работу при любой возможности, не поэтому ли прятала все живое поглубже – туда, куда ни мне, ни Гарри толком так и не удалось достучаться…

И куда с такой легкостью впустила Панси. Сразу же – с первого дня.

– Доброе утро! – жизнерадостно возвестил вспыхнувший камин голосом Джерри Уоткинса, вытряхивая Драко из его раздумий. – Я не помешал?

От улыбки мальчишки-мага на мгновение расслабилась даже вечно хмурая Паркинсон. Луна, увидев его, просияла и – видимо, рефлекторно – потянулась, выгибая спину и не сводя с него радостного взгляда.

Джеральд уже выбирался на ковер, отряхивая золу с мантии.

– А где Гарри? – вежливо осведомился он, поглядывая на Лавгуд. – Он занят?

– У МакГонагалл, – улыбнулась ему Панси. – В дипломатию играются.

– Я позову! – тут же вызвалась Луна – и зажмурилась, опустив голову и сжав виски тонкими ярко наманикюренными пальчиками.

Драко поймал себя на мысли, что Лавгуд – единственная, кому для этого требуется сосредоточиться настолько явно. Все остальные справлялись, лишь чуть прикрывая глаза. Возможно, все дело в том, что она – не просто маг, а еще и эмпат? И для нее телепатический контакт имеет свою окраску – или просто куда более болезнен… Хм, а как она тогда, интересно, с ума не сходит, когда всех остальных людей слышит? Если это больно?.. Хотя – Лавгуд, да не сходит с ума… Это еще как посмотреть – она же с детства была на всю голову странная…

– Что МакГонагалл? – поинтересовался Джеральд, привычно опускаясь в кресло. – Уже есть новости?

Веселость сдуло из его голоса вмиг, будто ее там и не было – теперь перед Панси сидел серьезный, собранный маг, и синие глаза поблескивали уже не озорством и смущением, а напряженным вниманием.

Драко – в который уже раз – с горечью признался себе, что Уоткинс идеален для этой роли. Он на своем месте, он справляется так, как, возможно, не справился бы ни один – или хотя бы большинство других магов. Но ощущать вспышку яростной, отчаянной неприязни каждый раз, как только из камина высовывалась его голова, почему-то не мешали никакие логические выкладки…

– Кингсли приходил, – раздумчиво сообщила Панси. – К директору Хогвартса и главе Ордена Феникса, у которой вполне могли остаться свои связи и выходы на Гарри Поттера. Авроры носом землю роют – нас ищут… МакГонагалл пока прикрывает, но до бесконечности это длиться не будет. Она просто не сможет.

– Они подозревают, что вы здесь? – тут же отреагировал Джеральд.

Панси пожала плечами.

– Полагаю, просто перетряхивают все и всех… Да это мало что меняет, Джер. Они хотят компромисса – чтобы мы и войну закончили, и испарились потом все в одно мгновение. Стерлись. И вы, и мы.

Уоткинс хищно усмехнулся и откинулся в кресле.

– Сдается мне, нас уже слишком много – вовлеченных в игру – чтобы… стереться самим по себе. А у аврората стиралка надорвется, если они попробуют нас всех отсюда…

Дверь с хлопком распахнулась, и в комнату влетел запыхавшийся Поттер. Остановился, упираясь в колени ладонями, кивнул Уоткинсу – и повернулся к Луне.

– Ну, и на черта было так орать? – пытаясь отдышаться, с упреком спросил он. – Я уж подумал, у вас трагедия какая стряслась.

Лавгуд растерянно пожала плечами.

– Привет, Гарри, – как всегда восторженно уставился на него Джеральд. – А мы тут как раз чаю попить собирались.

Драко выразительно хмыкнул и снова уткнулся в книгу, игнорируя укоризненный взгляд Панси. Возможно, Уоткинс и пытался быть вежливым и ненавязчивым, но временами определенно забывал, что играет в пай-мальчика – или ему просто надоедали игры, и он начинал брать то, что считал необходимым для дела – будь то чай, завтрак или чье-то внимание.

Поттер с размаху хлопнулся на кровать и блаженно выдохнул, закинув руки за голову и уставившись в потолок, пока Луна тихонько отдавала распоряжения Добби.

– Слушаю тебя внимательно, – прикрывая глаза, сказал он Джеральду, когда эльф исчез.

Уоткинс торопливо проглотил кусок бисквита и откашлялся.

– В Ладлоу снова были драконы, – затараторил он. – Все по принятой схеме, хотя мы все же решились увеличить число «защитников» – там было восемьдесят два мага. Тринадцать погибло, остальные справились. Потери среди жителей – порядка полутысячи человек. Была замечена попытка выставления антиаппарационного барьера и вычислен квадрат, из которого произносилось заклинание. Квадрат оцепили, но свой барьер выставить не успели – эта сволочь смоталась сразу же, как только поняла, что драконы не могут пробиться сквозь щит. Почти поймали за хвост, он выскользнул буквально из пальцев. По расчетам аналитиков, следующее нападение ожидается в Рединге – Оксфорд и Норидж он, скорее всего, пропустит.

– Почему? – невыразительно обронил Гарри, не открывая глаз.

Джеральд пожал плечами и ухватил новый бисквит.

– Аналитики считают – я передаю. Им, земным магам, виднее.

– Думаешь, теперь почти на неделю затишья ждать?

– Ничего не думаю, – Уоткинс поморщился и потер лоб. – Думаю, надо исходить из того, что он затаится – и так уже придумывает, как вывернуться и нас обойти. Но если рассуждать с точки зрения…

– Почему вы полезли туда такой оравой? – перебил его Гарри. – Чем больше магов – тем больше случаев срыва Ритуала и жертв.

– Тем меньше жертв среди населения, – быстро ответил Джеральд.

Поттер приподнял голову. Уоткинс спокойно смотрел ему в глаза.

– Гарри, сейчас это правильно. Политически правильно – уменьшать потери среди людей. Ты выдал прогноз по вероятности срабатывания Ритуала – мы подумали и приняли решение. Ты нас предупреждал – мы все взвесили и предпочли рискнуть. От этого не страдает никто, кроме нас – ты же оставил нам право самим сделать выбор. Мы его сделали.

Поттер молчал. Драко мысленно порадовался, что не сидит сейчас на месте Уоткинса. Ничего приятного, когда Гарри смотрит на тебя… так.

– Не стоит употреблять слово «мы», если сам отсиживаешься в резервации, – сказал наконец Поттер – и встал.

– Моя работа не хуже и не лучше другой, – ничуть не смутившись, сдержанно отозвался Джеральд. – Хочешь – попроси Панси посчитать вероятность того, что меня перехватят в каминной сети или прямо в Хогвартсе, где теоретически никто не знает о живущих под носом стихийных магах. Тех самых, которых все ищут. А потом сравни с вероятностью сбоя Ритуала Блокировки.

Гарри хмуро кусал губы, разглядывая пейзаж за окном. Драко мог бы дать руку на отсечение, что он вряд ли вообще сейчас замечает, что происходит по ту сторону стены, на улице.

Уоткинс выдержал паузу, так и не сорвавшись на оправдания.

– И мы закончили поиск, – снова переходя на будничный тон, сообщил он, берясь за очередной кусок бисквита. – Его нет в Шотландии, Гарри. Я тебе гарантирую.

Поттер бросил на него быстрый взгляд.

– В Англии его тоже нет, – предупреждающе поднял палец Джеральд. – Мы и там уже проверили. Так что – либо ты ошибся с личностью нашего нападающего друга, либо он может прятаться хоть в Китае. И тогда – я вообще не представляю, где его искать. Есть идеи?

Гарри выдохнул и прислонился к стене, запрокинув голову.

– Ч-черт… – прошептал он.

– Гарри, может, ты и правда ошибся? – осторожно осведомилась Панси. – Финниган – хорошая кандидатура, но ведь не единственная же.

– Возможно, у магов получится зацепиться за него при следующем нападении, – подала голос Луна. – И отследить, куда он…

– Нет, – угрюмо отрезал Поттер. – Не получится. И я не ошибся.

Джеральд внимательно рассматривал дно чайной чашки.

– В Ладлоу его едва не зацепили только потому, что он пытался установить барьер для аппарации, – проговорил Гарри. – Полагаю, это была единственная возможность ухватиться за него прямо на месте, и другой такой оплошности он не допустит – колдовать из палочки посреди тучи магов… Что касается того, Симус это или не Симус, обсуждать тут нечего. Других имен у нас все равно нет, Шотландию и Англию мы обшарили – остается только надеяться, что он не догадывается о нашей неспособности его найти. И – так или иначе – совершит ошибку. А он совершит – гриффиндорцы никогда не отличались особой расчетливостью, когда дело пахнет пожаром…

Уоткинс вздохнул, на секунду задумался, потом кивнул и потянулся за чайником, давая понять, что и эта тема понята и закрыта.

– У нас для тебя тоже новости, – вставила Панси, буравя его пристальным взглядом. – Вот, смотри, – она протянула ему желтоватый пергамент. – Может, у вас получится что-то отсюда вычленить.

Джеральд поперхнулся чаем, едва развернув свиток.

– Где вы это нашли?! – выпалил он, поднимая глаза.

– Нигде, – пожала плечами Панси. – Сами вычислили. Конкретно этот вопрос – Гарри.

– А что, еще какие-то есть?!..

Девушка молча кивнула.

– В данный момент они важны намного меньше, – сказала она. – А это – то, в чем различаются люди и маги. Если грамотно использовать, можно оптимизировать защиту на резервации, чтобы, кроме своих, к вам никто больше пробраться не мог…

Джеральд похлопал ресницами и снова уставился в свиток.

– Я… лучше это…

– Да, – пряча улыбку, перебил его Гарри. – Северус точно быстрее разберется. У него, как минимум, больше опыта.

На лице Уоткинса появилось привычное уже выражение беспомощности и – одновременно – восхищения. Он всегда так смотрел, когда кто-то из них демонстрировал способности, не доступные ему и остальным магам – что, впрочем, не мешало Малфою каждый раз утомленно морщиться, глядя на это богатство мимики.

– Теперь по поводу исследований, – вздохнула Панси и призвала с полки стопку листков. – Ты, кстати, материалы по последней операции принес?

Джеральд торопливо кивнул и полез в карман мантии. Извлеченный оттуда свиток тут же ухватила Луна и углубилась в чтение.

– По всем выкладкам выходит, что маг может зарядить кристалл частью только той стихии, которой принадлежит, – раскладывая по столу листки, заговорила Панси. – Обратиться к другой он не может – она его просто не видит, он для нее как бы не существует. Так что, либо наш агрессор нашел неизвестный способ обращения, либо их там, как минимум, четверо – поскольку среди убитых есть маги всех четырех стихий…

Уоткинс вдруг вскинул голову и посмотрел на Поттера, будто только что о чем-то вспомнил. Панси сделала паузу, Гарри обернулся, услышав перемену его настроения.

– Совсем забыл тебе рассказать, – виновато сказал Джеральд. – Перед Ладлоу не было ритуального убийства. Мы несколько раз пересчитывались и проверялись – все на месте. Новых трупов не появлялось. А нападение было, как по нотам, в положенное время.

На этот раз поднял голову даже принципиально никогда не участвующий в подобных обсуждениях Драко.

– Значит, Ритуал все тот же… – выдохнув, пробормотал Гарри. – Но он же не мог…

– Обойтись без жертвы? Абсолютно точно не мог.

– Нашел мага-одиночку? – предположила Панси.

Луна, хлопая ресницами, уставилась в одну точку.

– Слишком ничтожная вероятность, – не удержался от реплики Драко.

– Хорошо, что я вообще про это вспомнил… – развел руками Уоткинс. – Гарри, ты подумай, ладно? Может, он просто к нам больше не наведается?

Поттер вздохнул и снова мрачно уставился в окно.

Малфой уткнулся в книгу и с тоской подумал о том, когда же, наконец, Джеральд изволит исчезнуть. Ему было о чем поговорить с Гарри. Но не при нем. Определенно – не при нем.

Что бы там все дружно ни утверждали, доверять Уоткинсу у Драко не получалось все равно. Никак.

* * *

Даже пламя в камине сегодня умудрялось потрескивать угрюмо и зловеще. Северус мрачно усмехнулся сам себе и отхлебнул из бокала – пусть их поселение никогда не будет подключено к каминной сети, один вид огня все равно успокаивал. Вечер переставал быть томным – как, впрочем, и вчера, и позавчера, и уже Мерлин знает сколько последних суматошных недель…

Бывший профессор Алхимии давно потерял счет подобным дням. Снова – как когда-то, в полузабытом уже почти прошлом, он был нужен кому-то, кто думал лишь о том, что именно надо сделать, а не о том – как. И не интересовался, сколько надо для этого приложить сил и какими местами рискнуть. Все это снова стало неважно.

И это казалось настолько… правильным, что только все сильнее спрессовывалось где-то в груди странное, почти теплое ощущение знакомой, давно привычной усталости. И – никаких обид. Больше никогда – никаких. В конце концов, он давным-давно выбрал свою судьбу, сам – что бы ни болтали за его спиной некоторые.

Что с того, что сейчас его жизнь и близко не напоминает те жуткие будни, когда смерть казалась возможной в любую секунду, и не было ни дня, когда Северус смог бы позволить себе расслабиться и – просто жить? Иллюзия защищенности в краю изгнанных и отверженных вместо должности Главы Дома, маленький домик с двумя комнатами и кухней вместо холода зловещих и торжествующе непоколебимых подземелий древнего замка, затаенный интерес и уважительная до почтительности приветливость неназойливых соседей вместо помеси страха, недоверия и неприязни в глазах бывших студентов… Северус не знал, что лучше. Он знал только, что дело, которому он посвятил свою жизнь, закончилось год назад – смертью великого стратега, виртуозно сплетавшего макраме из чужих судеб, великого монстра, перепугавшего в свое время пол-Европы, и великого мальчика, сумевшего из тупого бессловесного оружия превратиться в направляющую удар руку.