Текст книги "По другую сторону надежды (СИ)"

Автор книги: Friyana

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 52 страниц)

– В следующий раз даже и не подумаю беспокоиться о твоей шкуре, – сквозь зубы процедил он. – Подыхай в одиночку, если у Луны не хватает мозгов самой о тебе позаботиться.

Драко дернулся было, но не сдвинулся с места. Напряженные, словно два готовых броситься хищника, они сидели напротив друг друга, вцепившись в ковер, и Гарри ловил себя на том, что наслаждается тем, что наконец-то перестал молчать обо всем, что думает по их поводу. Они достали его своим наплевательством. Им никто не нужен? Отлично. Ему тоже никто не нужен. А это означает, что он больше не обязан пытаться быть вежливым.

– Твоя забота, Поттер – это точно не то, в чем я мог бы нуждаться, – зло усмехнулся Драко. – Так что можешь перестать уже ей прикрываться.

– Что, теперь, наконец, твою задницу и без меня есть, кому прикрыть? – выкрикнул Гарри. – А ты уверен, что она на это пойдет? Что захочет жертвовать собой? Пока, похоже, ей плевать даже на то, что она чуть не убила тебя сама, своей беспечностью и безалаберностью.

Губы Драко растянулись в хищной улыбке.

– Ты – всего лишь маленькая злобная тварь, Поттер, – сказал он, откидывая челку со лба. – Не можешь вынести, что в твоих услугах больше не нуждаются. Был бы ты человеком, я бы тебе психиатра присоветовал – чтобы он твой комплекс героя хоть немного подправил. Вылечить его, я думаю, уже никому не под силу.

Он приблизился к лицу Гарри. Серые глаза беспощадно блестели.

– Ты бесишься, Поттер, потому что ЗНАЕШЬ, что ей не плевать, – негромко сказал он. – И даже знаешь, насколько. Не в этом ли все дело, а? Тогда что ж ты не признаешь это вслух и продолжаешь вопить, что беспокоишься за меня?

Давившее все эти бесконечные недели напряжение вдруг сжалось в груди Гарри в один огромный комок леденящей ярости, и он понял – со всей ясностью – что он больше не обязан сдерживать его. Сдерживать себя. Он может сделать все, все, что угодно, и никто не сможет ему помешать. Опьянение нахлынувшей свободой было таким всепоглощающим, что он на миг задохнулся – и пропустил момент, когда Драко легко, будто гибкий зверь, поднялся на ноги и сделал шаг к двери.

Губы Гарри сами собой сложились в беспощадную, злую улыбку. Как же меня все достало, почти с наслаждением подумал он, прыгая на Малфоя и с размаху сбивая с ног, вкладывая в удар всю свою боль и ярость, всю тоску бесконечных одиноких дней, когда он ходил по дому неслышной тенью, пытаясь угодить этой скользкой слизеринской твари.

Они покатились по ковру. Не ожидавший такого напора Драко остолбенел на несколько драгоценных секунд, когда еще мог противопоставить что-то обезумевшему гриффиндорцу, и Гарри успел навалиться на него и прижать к ковру. Глаза его пылали, и он смеялся, как сумасшедший, чувствуя, с каким восхитительным, долгожданным, выстраданным удовольствием раз за разом врезается кулак в напряженное тело, сжавшееся под ним.

– Сволочь… – прохрипел Драко, выворачиваясь из его хватки и изо всех сил впиваясь зубами в его плечо.

Боль почему-то не отрезвила, а лишь сгустила кровавый туман в глазах Гарри. Очки слетели, но он не заметил, что лицо Малфоя вдруг стало расплываться, превращаясь в мутный блин. Дернувшись, Гарри вывернулся из кольца рук, но не удержал равновесия, и Драко одним точным ударом отбросил его от себя, мгновенно подбираясь и тяжело дыша.

– Как же ты мне надоел, Поттер… – почти с отчаянием простонал Малфой, с глухой злостью глядя на взбешенного Гарри.

Не договорив, он поднялся с колен и снова направился к двери. Поворачиваешься ко мне спиной, змееныш? – прошипело что-то внутри Гарри. И не боишься, значит? Думаешь, так хорошо устроился, что ничто тебе не угроза?

Уже не думая, закипая от холодной ярости, он почти спокойно протянул руку, хватая со столика с фруктами нож, и одним прыжком настиг Драко почти у самой двери, снова сшибая его с ног и переворачивая на спину.

Увидев занесенное над ним лезвие, Малфой резко втянул воздух и на бесконечно длиннющий миг, пока Гарри с размаху опускал руку, будто остекленел, глядя на искаженное лицо Поттера вмиг ставшими черной пугающей бездной глазами.

Следующим, что ощутил Драко, был мощный, оглушающий поток пронзительно ледяной воды, обрушившийся на них откуда-то сбоку и буквально смывший с него, по всей видимости, рехнувшегося, наконец, гриффиндорца.

Драко не мог заставить себя пошевелиться. Мышцы вдруг словно налились свинцом, и он лежал на спине, сжимая ладонями мокрые виски и совершенно замороженным взглядом смотрел в потолок, пытаясь отогнать от себя мысль, что Поттер только что набросился на него с ножом. Поттер пытался его убить. Он не шутил. Это правда.

Гарри сидел, скорчившись, у стены, и смотрел на поблескивающее лезвие в своих руках с таким видом, будто оно внезапно превратилось в живую сколопендру и при малейшей попытке шевельнуться могло впиться в него всеми ядовитыми жалами сразу.

У камина, все еще вытянув вперед правую руку, стояла взбешенная, как гиппогриф, Луна Лавгуд, и во весь свой неправдоподобно звонкий голос кричала такие слова, что, будь хоть у одного из присутствующих возможность вслушаться, они бы навсегда поставили ее в списке самых злобных тварей на один пункт выше Снейпа.

А потом Гарри отшвырнул от себя нож и, выдохнув, с совершенно безумным выражением лица пулей вылетел из гостиной. Дверь с жалобным скрипом захлопнулась за ним.

Сделав несколько глубоких вдохов, Драко, наконец, медленно поднялся с пола и, не глядя на взбешенную девушку, с пугающим спокойствием открыл балконную дверь и вышел на террасу.

Оставшись одна, Луна сжала кулачки и обессиленно рухнула на колени, подавляя желание взвыть. Черт! Черт!!! Идеальная ситуация! Для обоих! И что мне теперь – разорваться? – зло подумала она, глядя попеременно то на дверь, то на открытый выход на балкон.

Мысли отщелкивались с бешеной скоростью. Гарри – псих. Истерик. Дождались, Мерлин побери его вспыльчивость… Драко не такой, он не сорвется. Он-то сумеет удержать себя в руках – даже после того, что они тут натворили… Значит… черт, да, значит – выбор очевиден, придется… Хотя… с ним будет сложнее… Ох, а что делать…

Вздохнув и на пару секунд искренне, от всей глубины души пожалев себя, несчастную, вымотанную после общения со злобным и неразговорчивым Снейпом, а по возвращении домой наткнувшуюся на ТАКОЕ, Луна грустно улыбнулась сама себе, придала лицу нужное выражение и, устало выпрямившись, шагнула к балконной двери.

Мерлин, помоги мне, а? – жалобно подумала она, выходя на террасу следом за Малфоем. Ну, хоть чуточку… Потому что Гарри-то никуда не денется, до утра перегорит и опять будет шелковым несколько дней ходить, а Драко, если сейчас замкнется и уйдет в себя, то это – все… Я же потом с ума сойду его оттуда вытаскивать…

Больше всего на свете девушке хотелось оказаться где угодно, лишь бы подальше от этого дома.

* * *

На террасе царила темнота, разрываемая только неярким светом звезд. Свежий, пронзительный запах теплой майской ночи кружил голову, и Луна на мгновение остановилась, зажмуриваясь и вдыхая его полной грудью. За парапетом успокаивающе шелестела густая листва, и хотелось остаться здесь, слушать и ощущать шорохи и запахи, не возвращаться обратно, в реальный мир, где все так сложно и запутанно…

Пожалуй, я понимаю, почему ты, чуть что, сбегаешь сюда, подумала девушка, глядя на бессильно прислонившегося спиной к холодной стене Драко. Он сидел, запрокинув голову и прикрыв глаза, и только по судорожно вздымающейся от неровного дыхания груди можно было понять, что он на грани истерики. Сердце захлестнула волна горькой, болезненной нежности – к нему, к ним обоим, провинившимся где-то настолько, чтобы заслужить подобную участь – жить, потеряв часть себя, не имея возможности даже понять, увидеть – какую именно, и за что, и как все это исправить, пока не стало слишком поздно…

– Ты замерзнешь… – прошептала Луна, опускаясь рядом с ним на колени и касаясь ладонью его щеки. – Мокрый же весь…

Драко сдавленно выдохнул и покачал головой, не открывая глаз.

– Почему? – почти с мольбой простонал он, сжимая кулаки. – Зачем он… так? Ну, что я ему сделал?

– Ш-ш-ш… – прошептала девушка.

Смотреть на такого Малфоя было невыносимо. Наверное, если бы он кричал, или злился, или, наконец, позволил себе заплакать, она бы просто обняла его и дала бы выплеснуть на себя все, что в нем накипело. Но к такому Драко – напряженному, сжатому, как пружина, и по-прежнему сдержанно возмущающемуся – было страшно даже прикоснуться. Приходилось делать это, преодолевая страх.

Его щеки были мокрыми, и в потемневших волосах застыли капельки воды. Луна осторожно провела ладонью по его лбу, и Драко вдруг запрокинул голову еще выше и поймал губами ее запястье, накрывая его ледяными пальцами.

– Ведьма чертова… – прошептал он, опуская ее руку вниз, и открыл глаза.

Луна мысленно усмехнулась. Когда Драко позволял себе такие мелочи, притяжение к нему, с которым и так все труднее было бороться, становилось настолько нестерпимым, невыносимым, что перехватывало дыхание. От прикосновения его губ, от тепла его вечно холодных глаз, в которых так редко проскакивали искорки приязни и нежности, внутри что-то сжималось в невообразимо горький комочек, и помнить о том, что это – всего лишь игра, иногда становилось почти невозможно…

– Что мне делать с ним, Луна? – беспомощно прошептал Драко, не отрывая от нее взгляда. – Я… не знаю, что уже…

– Ты все сделал правильно, – осторожно проговорила девушка, сжимая его холодные пальцы. – Он запутался, ему просто страшно… Если бы ты…

Драко, усмехнувшись, выдохнул и отвернулся.

– Да что еще я ему должен! – почти с отчаянием выкрикнул он. Губы снова коснулись ее запястья, и Драко каким-то совершенно детским движением зарылся лицом в ее ладонь. – Он все время меня отталкивает, – пробормотал он. – Я… черт, я… не могу больше…

– Ш-ш-ш… – не удержавшись, девушка снова погладила его по щеке. – Я знаю, знаю…

Гарри в это время яростно крушил мебель в собственной спальне. С того момента, как он захлопал глазами, обнаружив себя сидящим в углу гостиной в мокрой одежде, оглохшим от обрушившегося на них с Малфоем потока воды и с ножом в руках, который – он помнил это так ясно, что хотелось биться с размаху головой о стену – он только что совершенно точно собирался всадить в грудь Драко, гнев испарился, превратившись в отчаянную, беспомощную ярость. Что я наделал? – задыхаясь, спрашивал он, не понимая, как они могли докатиться до такого. Что на меня нашло? Я что, сдурел настолько, что…

Вывод был, но от него становилось только хуже. Как это случилось? Как, черт возьми, я мог это сделать? Может, я все же сошел с ума, я – чертов выжатый стихийный маг, убийца Темных Лордов, недоделанный Спаситель Человечества? Чуть не убил… его? Что бы я делал вообще, если бы Мерлин не приволок сюда Луну? Или у нее не хватило бы ума сообразить, как нас можно разнять? Или у нее оказалась бы недостаточно быстрая реакция?

Он обессиленно рухнул на пол, до боли вцепившись в волосы – так, что брызнули слезы. Мне точно пора в резервацию, пришла глухая, отчаянная мысль. Здесь все равно никто не заплачет… Никто. Во всем этом чертовом мире… Все, кто мог бы заплакать – мертвы… только я почему-то не с ними. Почему-то. Все еще. Черт…

Сжавшись в комок на полу, Гарри Поттер тихо всхлипывал, еще не понимая, но уже догадываясь – это тупик. Что бы он ни делал, снова и снова будет все тот же тупик… и хорошо если в конце концов в нем не появится новых трупов. Только на это ты и способен, Мальчик-Убийца-Всего-Живого – убивать… всех… даже – его…

Драко, вжимаясь в холодную каменную стену, едва дышал, боясь, что еще чуть-чуть – и сдерживаемая неделями истерика, наконец, вырвется наружу. Теплые, мягкие, одурманивающе нежные руки девушки касались его лица, его шеи, и от ее шепота внутри рвалось, взламывалось что-то, разлетаясь на части, и он из последних сил сдерживал ее, монотонно, как молитву, повторяя про себя – не надо, не надо…

– Вы просто запутались… – прошептала Луна, почти касаясь губами его лба.

Когда она успела забраться ко мне на колени? – отстраненно удивился Драко, впрочем, тут же забыв об этом, потому что тонкие пальчики забрались за воротник его рубашки, скользя по плечу, по шее, и она сдавленно выдохнула, когда он рывком сжал ее плечи, заставляя выпрямиться.

– Лавгуд, что ты вытворяешь? – тихо спросил он, глядя ей в глаза.

Чересчур быстро, чертыхнулась про себя Луна, безмятежно отвечая на взгляд и снова скользя кончиками пальцев по его груди.

– К тебе трудно не прикасаться… – чуть слышно вздохнув, прошептала она. – Ты…

– Я твой наставник, – мягко перебил ее Драко.

Сильные пальцы все еще сжимали ее плечи, и Луне потребовалось несколько секунд, чтобы абстрагироваться от того, что это именно он сейчас крепко держит ее – почти в объятиях. Иногда даже просто мысль об этом вышибала из равновесия.

Луна смущенно улыбнулась и опустила глаза.

– Боишься, что то, что я чувствую – не твоя заслуга? – негромко спросила она.

В глазах Драко что-то дрогнуло. В точку, Мерлин тебя побери…

– А сама ты как думаешь? – ответил он вопросом на вопрос. – Тебя не смущает, что ты набросилась на меня только после инициации? А до этого…

Вот же упрямый ублюдок, мрачно подумала Луна. Как упрется в какую-нибудь мысль, так замучаешься оттуда его выковыривать…

– Откуда тебе, Драко Малфой, знать, что я чувствовала до этого? – фыркнула она, запрокидывая голову и откидываясь в его руках. – Я и в школе находила тебя симпатичным…

– В школе я был редкостной скотиной… – проворчал Драко, слегка ослабляя хватку.

– Симпатичной скотиной, – согласилась Луна, задумчиво разглядывая ночное небо над их головами. – Малфой, весь последний год я только и делала, что собирала о вас информацию и, рискуя собственной шеей, рассовывала ее, куда надо. Тому, что тебя оставили в поместье, когда Гарри исчез, что Снейпа не выгнали из Хогвартса, что вы трое все еще на свободе, в конце концов, вы обязаны мне и тем, кто работал вместе со мной. Ты не думал, что это что-нибудь означает?

Она опустила голову и чуть не задохнулась, увидев глаза Малфоя. Увидев задавленную нечеловеческой болью надежду, с которой он смотрел на нее.

Интересно, ты так же смотрел на Гарри, когда он целовал тебя в первый раз? – почему-то подумала девушка. Ему тебе было так же страшно поверить? Наверное, только способности Гарри до последнего упираться в то, что ему взбрендило в голову, и могло хватить, чтобы пробиться к тебе… заставить тебя открыться, привязаться к нему… полюбить его… Мерлин, как же ему это удалось-то, вообще… Гарри памятники за такое надо ставить. Вовсе не за каких-то там Темных Лордов… по сравнению с этим – убийство Лорда вообще не подвиг, так, пустяковый поступок, сделанный походя…

Гарри сидел на полу своей спальни и не мог понять, почему такое красивое решение развернуться и уехать отсюда упорно кажется ему идиотским. Не то чтобы он этого не хотел… Скорее, после сегодняшней стычки он был бы счастлив никогда больше не сталкиваться с Малфоем. Вообще нигде – не то что в общей столовой за завтраком…

Вот оно, тупо раскачиваясь из стороны в сторону, со вздохом подумал он. Я просто боюсь снова увидеть его, мне стыдно смотреть ему в глаза. Уехать отсюда – означает сбежать. Спрятаться от собственных ошибок… А я достаточно натворил, чтобы перестать уже их повторять.

Мерлин, как же я устал от этой постоянной грызни… Устал ничего не делать. Устал бояться, что потеряю его… ведь, если быть честным, то я давно уже его потерял. Еще в тот вечер, когда он привел сюда Луну. Надо было быть полным придурком, чтобы продолжать цепляться за то, что нас связывало. Она – женщина, и… ведь, когда на ее месте был я сам, разве я думал о правилах? Разве оправдывал все, что чувствовал, стихийным притяжением? Вот и они не хотят…

Может, и правда, было бы лучше, если бы Малфой сумел удержать себя в руках и расстаться с ней, не перейдя опасной черты, как и положено магам. Только – кто я такой, чтобы судить его за то, что ему хочется поступить иначе? К тому же он – Малфой. Он всегда поступает правильно… в отличие от меня. Потому что ведь – даже тогда… если не врать, вот прямо сейчас набраться смелости – и не врать, то даже тогда все, что было, случилось именно по моей вине. Я не отпускал его, я привязывал его к себе, бегал за ним, практически вынудил съехаться вместе, потом утащил в поместье из Хогвартса… И… все остальное – ведь тоже – я…

Он не сделает ничего плохого. Я должен был ему доверять, он – не моя собственность. Малфой – не глупец и не взбалмошный мальчишка, он удержит от этого шага и себя, и ее. Он знает, как правильно… Это я могу выйти из себя и полезть на рожон, если мне вдруг приспичило что-то, это Луна – ну, женщина же она, в конце концов… хоть и рассудительная, но все равно – женщина, а они в таких вопросах явно рассуждают чем-то другим, а не головой. А Драко – нет. Я должен был просто поверить. И подождать. Может, даже попытаться найти с ней общий язык, чтобы не злить его, и она бы ушла, рано или поздно, просто – ушла. Почему я не смог сделать этого? Почему меня рвет на части каждый раз, когда я вижу их вместе?

Почему я так боюсь потерять его, что готов был убить, лишь бы не видеть, как он отдаляется от меня – все дальше и дальше, с каждым днем?

Ответа на этот вопрос не было. Ни плохого, ни хорошего, никакого, и от этой беспросветности только становилось еще хуже…

– Расскажи мне о Гарри, – прошептала Луна, с улыбкой ероша кончиками пальцев почти высохшие и потому взлохмаченные волосы Драко. – Каким он был? Тогда, в школе? Как он уговорил тебя уехать из Слизерина?

Малфой едва слышно вздохнул и закрыл глаза. Он был слишком раздавлен, вымотан и выпотрошен, чтобы злиться сейчас на подобные просьбы. С другой стороны… а почему нет? Это ведь было. То, о чем она спрашивает… в этом не было ничего плохого. Тогда еще…

– Он был… теплым… – незаметно для самого себя улыбнулся Драко. – Рядом с ним всегда было… как дома. Уютно и… не знаю… защищенность такая…

Губы Луны дрогнули в горькой усмешке. Да, такого Гарри она тоже помнила… Такого, а вовсе не то озлобленное чудовище, что живет сейчас с ними в доме.

– Он все время умудрялся вытаскивать меня из моей… правильности, – улыбка исчезла, словно Драко было тяжело говорить. – И он никогда не отворачивался от меня. За исключением… одного случая…

– Это когда тебя убили? – уточнила Луна.

Малфой невыразительно кивнул.

– Я слышала, что ты умер, – пожала плечами девушка, и Драко только секунду спустя понял, что она имела в виду не «слышала от кого-то». Скорее всего, как эмпат, она это просто почувствовала.

Он удивленно открыл глаза.

– Ты могла чувствовать всех в Хогвартсе? – неверяще спросил он. – Даже тех, кто не рядом?

– Ну да, – моргнула девушка. – И сейчас могу. Только не очень далеко, но в пределах поместья – легко…

– Что сейчас делает Гарри? – быстро спросил Драко, словно боялся, что передумает озвучивать вопрос, если помедлит с ним хоть немного.

– Сидит у себя в комнате, – проворчала девушка. – Он успокоился, с ним… все в порядке. Пока.

Она не отводила взгляда, и Драко понял, что она услышала следующий вопрос. Что его можно даже и не пытаться задавать вслух. Ее губы дрогнули в легкой улыбке и, наклонившись, она провела ладонью по его щеке.

– Просто ты нужен ему, – прошептала она, качая головой. – Так сильно, что он и сам напуган, и не понимает, что с этим делать… А еще он боится, что ты подумаешь, будто это связано с сексом. Но это, правда, совсем другое… Ты нужен ему, как друг. Как кто-то, кому он мог бы доверять. Потому что доверять тебе он – может… а больше, наверное, уже никому. Для него либо ты, либо пустота, Драко. И эта пустота затягивает его… ты же сам все видел сегодня. Это уже не Гарри. Просто, если бы ты хоть попытался… я не знаю, пойти ему навстречу…

– Да пытался я! – с обидой выдохнул Драко, выпрямляясь и подавляя желание стряхнуть девушку с колен. – Лавгуд, я только и делаю, что пытаюсь! То так, то эдак, то с одной стороны, то с другой! То заговаривать с ним, то просить его о помощи, то молчать, раз его бесят разговоры! Ему все не так, что бы я ни делал!

В его глазах стояла такая боль, что Луна на секунду почти поверила в то, что он говорит правду. Хрена лысого ты пытался, мрачно подумала она, глядя на него. Искренность – это всего лишь вера в свою правоту. Но вовсе не сама правота…

– Он не видит, что это я каждый раз вытаскиваю нас обоих из очередной ямы! Что я делаю все, чтобы он мог где-то жить, что-то жрать, чтобы он мог оставаться на свободе с этой своей палочкой чертовой, которую он у Лорда спер! Почему ОН не пытается подумать, чего все это стоит МНЕ?

Луна смотрела в его горящие глубоко выстраданной правдой глаза и думала, что мужчина – это, наверное, все-таки диагноз. Пусть даже такой мужчина, как Драко… умный и проницательный во всем, пока дело не доходит до переступания через собственную гордость. До настоящего доверия. До способности решиться и сделать первый шаг, а потом и второй, и третий, и сколько потребуется…

– Ты устал… – прошептала она, пристально глядя ему в лицо. – Тебе сейчас все приходится делать самому. Это… я знаю, как это тяжело, когда не на кого опереться.

Драко осекся, и боль в его глазах сменилась такой тоской, что смотреть на это стало просто невыносимо. Мерлин, как же вы измучились друг без друга, кусая губы, подумала Луна. Как еще живы-то до сих пор – непонятно…

– Тебе кажется, что никто не понимает тебя, – шептала она, скользя ладонями по его плечам, по шее, по волосам, чувствуя, как он напряженно вслушивается в ее слова. – Что ты совсем один, и тебе тоже некому доверять… что никто не любит тебя – такого, как ты есть. Ты боишься, что и Гарри тебя не любил. Что Снейп – это всего лишь наставник, и, если бы не стихия, он давно бы забыл о тебе, как просто об одном из бывших учеников. Что я – глупая и наивная девчонка, которая выдает притяжение за понимание, потому что ей так хочется и кажется. Но все это – неправда, Драко.

Луна наклонилась ближе, ее губы коснулись его щеки и медленно заскользили по лицу, по вискам, спустились к шее, и Драко задохнулся, цепляясь за ее плечи, как будто не мог решиться – то ли оттолкнуть ее, то ли прижать к себе изо всех сил. Он лишь сильнее запрокинул голову, закрыв глаза и прерывисто дыша, словно пытался перебить ее – и не мог…

– Никто никогда не любил тебя так, как Гарри. Чем бы это ни было… А Снейп порвет глотку любому, кто попытается причинить тебе боль. Я эмпат, Драко, я слышу, что люди чувствуют на самом деле. И ты знаешь, что я не лгу. Ты же тоже… слышишь меня. И ты знаешь, что я всегда тебя поддержу… и буду помогать тебе, даже если это опасно… Я весь последний год существую в опасностях. Неужели тебе мало этого? Неужели то, что ты оказался связан со мной, должно все перечеркивать?..

Гарри в это время сидел, поджав ноги, и смотрел в одну точку остановившимся взглядом. Он не был уверен уже ни в чем, кроме того, что собственными руками переломал сегодня все, что могло бы когда-то быть в его жизни, если бы случилось чудо. К сожалению, чудеса происходили с ним слишком часто, чтобы еще получалось верить в то, что их лимит он вычерпал не до донышка.

Этого все равно не случится, как бы сильно я ни хотел. Как бы ни нуждался в нем. Как бы ни бился головой в эту стену, ни рвался к нему, ни старался научиться жить, играя по новым правилам. Может, мне просто невыносима сама мысль, что можно играть, а не жить тем, что чувствуешь? Потому что – я просто хочу быть с ним. Хочу, чтобы он был рядом, чтобы снова мог доверять мне, чтобы улыбался… как когда-то, на озере…

Как в прошлой жизни, где мы еще были счастливы. Пусть мы ошибались, пусть влезли в отношения, о которых стыдно даже помнить сейчас. Но в нас было… что-то. Между нами. Было. Иначе черта с два я смог бы убить Темного Лорда. Черта с два бы выжил и вернулся сюда, если бы не было ничего.

Потому что – не могло это быть пустышкой. Мы просто сглупили, зачем-то позволив стихии затащить нас в одну постель. А потом оказалось так страшно поверить, что все это действительно случилось, что куда проще было закрыть глаза вообще на все… и вот к чему это привело. По крайней мере – меня…

Он кусал губы, отрешенно глядя куда-то перед собой. Я не отпущу его, вдруг отчетливо понял Гарри. Луна пришла и уйдет, но от себя я никуда его не отпущу. Никогда. Я просто умру, если его не будет рядом. Хочет ненавидеть меня? Пожалуйста. Думаю, надолго его все равно не хватит. Потому что – не могло все, что было между нами, исчезнуть совсем. Потому что – не бросился бы он закрывать меня тогда от авроров. Он, слизеринец. Такой весь из себя отстраненный и рассудительный. Я тоже нужен ему. И мы научимся с этим жить, даже если мне потребуется сцепить зубы и улыбаться Луне Лавгуд, глядя, как она вешается ему на шею. У нее все равно ничего не выйдет. Драко слишком умен, чтобы поверить… женщине. Поверить кому-то, кроме меня. Я ведь больше никому не могу? Да и не хочу, наверное. Поэтому – все наладится. Я просто ревнивый придурок. Я просто слишком боялся его потерять…

Вздохнув, Гарри машинально ощупал пространство рядом с собой. Очков не было. Я забыл их в гостиной, вспомнил он. Выскочил, как ошпаренный… хотя вода как раз холодная была… Там и валяются до сих пор, наверняка.

Он медленно, на ощупь двинулся к лестнице. Аппарировать без волшебной палочки, которую черта с два найдешь без очков, он даже не попытался. Зачем? Это больше не входит в его способности…

Драко показалось, что он захлебывается воздухом, когда Луна обхватила коленями его бедра и прижалась к нему, зарываясь пальцами в волосы. Боже, сколько тысячелетий он мечтал об этом? Сколько ночей сжимался в комок, пытаясь не думать о том, что бы отдал сейчас за нежность чьих-то рук? За такую вот ласку, за тепло, за настойчивость, когда его просто – принимают, всего, целиком… когда можно не стараться быть кем-то, а можно просто – быть…

Он поднял голову, и ее губы накрыли его – такие мягкие, чуткие, будто эта девушка и впрямь могла чувствовать все, что он хочет. Все, что ему нужно сейчас.

Ее ладони скользнули по его груди, тонкие пальчики впились ноготками в плечи, притягивая их тела друг к другу, и Драко задохнулся, целуя ее лицо, ее шею, ямочку между ключицами, только сейчас осознав, насколько она близко, и как она нужна ему – вся, такая теплая и податливая, обволакивающая, ласковая…

– Боже, Драко… – выдохнула Луна, припадая губами к его шее за ухом, и Драко задрожал, чувствуя, что еще секунда, и он окончательно слетит с катушек. И ему станет все равно, что делают его руки, лишь бы она стонала вот так, изгибаясь под его ласками, лишь бы видеть, что он тоже нужен ей, что он может сделать с ней – такое, и ей это нравится, Мерлин, как же ей это нравится…

– Не надо… – почти простонал Драко, стискивая ее плечи, удерживая, не давая прильнуть к нему. – Сумасшедшая…

– Боже, как я тебя хочу… – прошептала она, и Драко вздрогнул, почувствовав, что сходит с ума от одной только искренности в ее голосе. От того, что женщина говорит ему ЭТО, и это – правда. И говорит не потому, что он ждет от нее этого. Мерлин, это было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой… чтобы случиться – с ним…

– Ты такой… сильный… – шептала Луна, покрывая медленными поцелуями его плечи. – Такой нежный… – ее пальчики ласкали его тело, ладони скользили по обнаженной груди, спускаясь к животу.

Драко, застонав, опрокинул ее на свои согнутые колени и прижался лбом к ее груди, не давая ей двигаться дальше.

– Что ты со мной делаешь… – прошептал он, и ее руки тут обвились вокруг его шеи, пальцы запутались в волосах.

Он дрожал, пытаясь успокоиться – и одновременно желая продлить все это хоть на мгновение, вдохнуть поглубже запах ее кожи, запомнить ласку ее мягких рук. Унести с собой хоть что-то, что позволило бы помнить потом – это правда. Это действительно было с ним.

Луна потерлась носом о его макушку и, улыбнувшись, потянула блузку за нижний край. Кнопочки, на которых она держалась, начали медленно, одна за одной, отщелкиваться, и Драко показалось, что этот звук оглушителен. Он упирался лбом в ее грудь и только этим придерживал на ней остатки ткани. Стоит ему поднять голову, и края разойдутся, обнажая кожу. Чертова ведьма, внутренне восхитился Драко, и сдался, принимая правила игры.

Отсутствие под блузкой даже подобия белья Драко почему-то уже не удивило. Такую грудь, как у Лавгуд, да еще и под чем-то прятать…

Выдохнув, он сам рванул оставшиеся кнопки, прижимая девушку к себе, и услышал, как она хрипло рассмеялась, запрокидывая голову. Тонкие пальцы скользнули вниз, между их телами, расправляясь с ремнем и застежкой на брюках, и Драко, как сумасшедший, целовал ее открытую шею, ее плечи, позволяя ей делать то, что она хочет.

– Иди сюда… – прошептала Луна, обхватывая и сжимая его ладонью.

Ее глаза блестели, и у Драко мелькнула идиотская, но почему-то отчаянно радостная мысль о том, как это важно, что она не разочарована тем, что держит в руках. И это тоже было – слишком хорошо, чтобы быть правдой… но в это слишком хотелось поверить.

Одним движением скользнув ладонями по ее бедрам, он притянул ее к себе и почувствовал – всю, там, такую нестерпимо горячую и влажную, что не удержался от счастливого стона – она хотела его на самом деле. Она действительно не лгала. Она, его девочка…

– Да…– простонал Драко, упираясь лбом в ее плечо, впиваясь пальцами в ее бедра.

Она двигалась сама – медленно, осторожно, и это тоже было – правильно, то, что нужно, как и все, что она делала, и он тонул в ней, окончательно и бесповоротно, и сейчас это тоже было – правильно…

Его рука скользнула вверх и нашла ее губы – она запрокинула голову, опираясь спиной на его колени, и целовала кончики его пальцев, и, когда Драко рванулся к ней и прильнул к ней губами, ему показалось, что он умер и попал в рай, потому что – ну не бывает же так, не бывает, никогда, не с ним… Не бывает. Ох, Мерлин, но почему-то – есть…

– Боже, как хорошо… – выдохнула Луна, цепляясь за его плечи, еще вздрагивающие после оргазма.

Драко сжимал ее в объятиях – так крепко, будто боялся, что она тут же исчезнет, стоит только выпустить и отстраниться. Тяжело дыша, он проводил ладонью по ее спине, вверх-вниз, целовал ее плечи, и Луна тихонько смеялась, ероша его волосы, обнимая его в ответ, и для Драко не было ничего более естественного, чем быть рядом с ней сейчас, улыбаться ей, и не думать больше ни о чем, совершенно, абсолютно, в первый раз за все эти бесконечные месяцы – ни о чем…