Текст книги "Искупление (СИ)"

Автор книги: elsiss

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 54 страниц)

– Вы видите? Гарри Поттер у моих ног! – пафосно изрек он, обведя пристальным взглядом по-прежнему безмолвствующую толпу Пожирателей. – Запомните этот момент надолго! Знаменитый Мальчик-Который-Выжил теперь полностью в моей власти, и я волен сделать с ним все, что захочу. И как только я вдоволь наслажусь его мучениями, этот мальчишка, посмевший бросить мне вызов, умрет! Сообщите об этом в прессу, чтобы вся магическая Британия знала о нашей победе. Отныне в этой стране будет лишь та власть, которую установлю я! А тех, кто не примет это, мы будем убивать безжалостно и беспощадно!

Пожиратели ответили на эту проникновенную речь одобрительными воплями и улюлюканьем. А Риддл вновь сосредоточил свое внимание на Гарри.

– Ну что же, мой мальчик, – с издевкой произнес он, явно копируя интонации Дамблдора, – нас с тобой еще ждет длинный разговор и приятное, для меня, конечно, общение, – он издал звук, подозрительно похожий на свист чайника, и Гарри не сразу понял, что это смешок.

Отступив чуть в сторону, Риддл вновь взмахнул палочкой и медленно пошел к дому, левитируя связанного Гарри перед собой. Процессия Пожирателей распалась. Некоторые шли следом за ними, некоторые бросились за границу поместья, чтобы аппарировать. Гарри понял, что они спешили выполнить поручение своего господина, но его не интересовало сейчас, как подобные новости примет магическое общество. Гораздо сильнее волновал вопрос, удастся ли ему самому осуществить задуманное. Но, несмотря на весь трагизм ситуации и угрозу для жизни, Гарри счастливо улыбался – артефакт, подаренный Гермионой, наконец-то перестал жечь кожу. Северус был в безопасности.

Спускаясь в подвал Малфой-мэнора, Волдеморт отослал прочь всех сопровождающих и лично отлевитировал Гарри в одну из темниц, без особых церемоний скинув на пол.

Руки и ноги Поттера затекли от вынужденной неподвижности, но Риддл пока не спешил его развязывать.

– Ну что, Гар-р-ри, поговорим? – злобно спросил Волдеморт, возвышаясь над ним. – Что ты там плел про крестраж? Мне, конечно, жаль, что я отпустил Снейпа живым, но твоя поимка для меня намного важнее, чем жизнь этого жалкого перебежчика. Да и бегать ему от меня осталось недолго. Все равно его поймают, и тогда пощады не будет – он умрет в тот же миг, как предстанет предо мной.

– Развяжи, – потребовал Гарри, стараясь изо всех сил не поддаваться панике. Судя по обстановке камеры, этот каземат был именно тем самым, в котором Волдеморт пытал и держал Северуса. Воспоминания об этом всколыхнули волну злости и ненависти, придав Гарри сил, и он, извиваясь как уж, умудрился принять сидячее положение.

– Ручки затекли? – участливо поинтересовался Риддл, недобро хмыкнул и взмахнул палочкой, тихо пробормотав какое-то заклятие.

Лишь на мгновение Гарри успел ощутить, что свободен, и его тут же протащило по шершавой поверхности стены, поднимая вверх. А спустя миг он почувствовал тяжелый холод металла на запястьях – Риддл приковал его к стене широкими железными наручниками, обыскав на предмет артефактов. Гарри с сожалением проводил взглядом исчезнувший в кармане Волдеморта двухпенсовик.

– Ну что ж, Гарри, будь хорошим мальчиком и расскажи мне, какое отношение ты имеешь к крестражам? – удовлетворенно осмотрев Поттера, Риддл уселся на стоящую у стены лавку, приняв нарочито расслабленную позу.

– Самое непосредственное, – хмыкнул Гарри, пытаясь сосредоточиться на разговоре. Ноги еле держали, возобновившийся кровоток вызывал отнюдь не приятные ощущения. Если бы не оковы, удерживающие его в вертикальном положении, он вновь бы осел на пол. – Начиная с того, что я уничтожил почти все твои крестражи, и заканчивая тем, что во мне тоже живет осколок твоей души.

– Ш-ш-што?! – гневно прошипел Риддл, и с его палочки сорвался зеленый луч, ударившийся в стену в нескольких дюймах от головы Гарри.

– Кольцо, диадема, медальон, дневник, Нагайна, – спокойно перечислил Гарри, стараясь не обращать внимания на боль в шраме, которая терзала его все сильнее. – Что там у тебя осталось? Чаша? Ах да, еще и я.

– Это невозможно! – вскочил Риддл, и в одно мгновение подлетел к Гарри, склонившись к его лицу. – Ты бы не посмел! Не смог!

– Как видишь, и посмел, и смог, – пожал плечами Гарри, хотя сильнее всего на свете ему хотелось отшатнуться от нависшего над ним Волдеморта. – И как оказалось, не только мне стала известна тайна твоего бессмертия. Медальон из пещеры вынес вовсе не я, а Регулус Блэк.

– Ты лжешь! – чуть не брызжа слюной, зашипел Риддл. – Регулус был предан мне!

– Северус вроде бы тоже, – насмешливо произнес Гарри. – Но, видимо, для многих магов существуют цели намного более важные, чем захват власти и господство над магглами.

Волдеморт, прищурившись, зло посмотрел на Гарри, яростно раздувая ноздри. Затем он сделал несколько шагов в сторону, и вдруг резко запустил в него заклинанием. Гарри зажмурился, но заклятие вновь угодило в стену где-то рядом, выбивая каменную крошку.

– Допустим… – пристально посмотрел на него Волдеморт, – допустим, тебе удалось немыслимое, и ты на самом деле отыскал все мои тайники. Но ты сам не можешь быть моим крестражем! Я не создавал его!

– В магическом мире многое возможно. Тебе ли не знать об этом, Том? – он понимал, что провоцирует Риддла, но не мог удержаться, ведь тот целые сутки издевался над Северусом лишь для того, чтобы схватить его, Гарри.

– Ты забываешься, щенок! – рявкнул Риддл, и с конца его палочки опять слетела зеленая вспышка.

Гарри даже не нужна была легилименция, чтобы понять: Волдеморт жаждет убить его немедля, но отчаянно борется с собой, боясь, что информация о крестражах может оказаться правдой.

– Когда ты пришел убивать меня в первый раз, – решил рассказать ему Гарри версию Дамблдора, – твоя душа была настолько искалечена, что не выдержала очередного преступления – убийства младенца – и раскололась безо всяких ритуалов. И кусок ее вселился в единственное живое существо, что на тот момент находилось в доме – в меня.

– Это бред! – Риддл нервно прошелся по камере.

– Откуда тогда между нами эта связь, возможность путешествовать в мозгах друг у друга? – Гарри боялся, что Риддл додумается применить легилименцию, но ему нужно было убедить его, чтобы выиграть время.

Волдеморт задумчиво посмотрел на него. Гарри ощущал, что того терзает множество эмоций. Он крепко сжал зубы, чтобы не застонать от многократно усилившейся боли, свидетельствующей о бушующих чувствах врага.

– А еще, я чудесным образом угадываю твое приближение и знаю, когда ты рядом, – пожал плечами Гарри. – И крестражи… я их тоже чувствовал. Думаешь, я рад такому соседству в голове?

– Интересная теория, – хмыкнул после продолжительного молчания Риддл. – Только как ты объяснишь, что я не чувствую ничего подобного?

– Так ты же и не крестраж.

Риддл несколько раз прошелся по камере туда-сюда, затем подошел к Гарри и, крепко схватив его за подбородок длинными белыми пальцами, пристально взглянул ему в глаза.

Гарри понял, что это конец – Волдеморт решил проверить его слова с помощью легилименции. От прикосновения холодной руки по коже пробежала дрожь отвращения, а шрам полоснуло невыносимой болью, и Гарри не смог сдержать стон. Сил отвернуться не было, как и вырваться из этой неожиданно крепкой хватки. Гарри пытался изо всех сил удержать окклюментивные щиты, но сделать это, борясь с сильнейшей головной болью, оказалось невозможным. Он чувствовал, как они ослабевают под бесцеремонным натиском Риддла.

Боль достигла максимума. Гарри понял, что не справляется и его тщательно выстроенная защита рушится. В тот же миг Риддл резко отскочил от него, схватившись за голову.

Гарри вздохнул с облегчением: как только Волдеморт отпустил его, боль немного стихла. А тот как-то ошалело потряс лысой головой и подозрительно посмотрел на Поттера.

– Что это было?

– Крестраж имеет свойство защищаться, – переведя дух, хрипло выдавил из себя Гарри, на удивление быстро придумав объяснение. – Уж это я усвоил отлично, сражаясь с остальными осколками твоей души.

– Странно, – Риддл по широкой дуге обошел Поттера, видимо, опасаясь приближаться. – Почему же с Нагайной у меня никогда не было подобных проблем?

– Может, потому, что ты не хотел причинить ей зла? – пожал плечами Гарри. Он устал от этого разговора и от мучившей его головной боли. Хотелось хоть ненадолго остаться одному и выбраться, наконец, из этой ловушки, в которую он сам себя загнал.

– Хм… – Риддл сделал еще несколько кругов по камере, затем остановился и, направив на Гарри палочку, с видом исследователя произнес: – А если так? Круцио!

Гарри корчился под пыточным заклятием, стирая в кровь запястья о грубый металл наручников. Он истошно кричал, срывая горло, стремясь уйти из-под луча и свернуться калачиком на полу. А пытка все длилась и длилась. Спустя какое-то время, показавшееся ему вечностью, Риддл опустил палочку. Гарри обессилено повис в наручниках.

– Оказывается, пытать я тебя могу безо всякого ущерба для здоровья, – тоном исследователя, совершившего открытие, произнес Волдеморт.

Гарри тяжело дышал и не мог собраться с мыслями, пытаясь хоть немного прийти в себя от остаточных болевых ощущений, все еще пронизывающих тело.

– Что ж, – зло усмехнулся Риддл. – Будем считать, что ты действительно мой крестраж, и убивать тебя пока нет смысла. Но вместо этого я могу вдоволь насладиться твоими криками и мольбами. – И в Гарри вновь полетело очередное Круцио…

*

Очнулся он от сильной боли в подмышках. Гарри висел, прикованный к стене наручниками, и руки, казалось, вот-вот оторвутся под весом собственного тела. Он поторопился опереться на дрожащие ноги, чтобы облегчить мучительные ощущения в плечах. Подслеповато осмотрев тускло освещенную камеру, он с облегчением вздохнул: Риддла не было. Лишь сейчас он понял, что очки куда-то пропали, но он не особо переживал по этому поводу. Волновало другое: Риддл ушел, когда Гарри был без сознания, и теперь невозможно было определить, какими заклинаниями закрывалась дверь.

Устало вздохнув, он дрожащим голосом позвал Кричера, и домовик с легким хлопком тут же появился посреди камеры вместе с Элиной – няней Драко.

– Ох, бедный господин! – всплеснула руками Элина.

– Кричер, – стараясь говорить как можно тише, прохрипел Гарри сорванным голосом, – можешь снять наручники?

Домовик подошел и деловито осмотрел оковы, затем обернулся к Элине. Та пожала плечами и щелкнула пальцами. В тот же миг Гарри почувствовал, что его больше ничто не удерживает, и повалился на пол без сил. Но вместо жесткого каменного пола ощутил под собой что-то мягкое – не то одеяло, не то перину.

– Спасибо, Элина! – выдохнув, поблагодарил он. – Кричер, не видишь моих очков? – он попытался осмотреться, но в полутемной камере так и не смог их разглядеть.

Спустя несколько секунд ему на нос кто-то из домовиков надел очки. Гарри, пытаясь немного прийти в себя, лежал, прикрыв глаза, и лишь благодарно кивнул в ответ.

– Выпейте, хозяин, – его губ коснулось холодное горлышко стеклянного флакона. Гарри без возражений и даже не морщась, одним махом проглотил его содержимое, узнав по отвратительному вкусу одно из зелий Северуса. Затем был еще один флакон, и еще один.

Домовики возились рядом, ненавязчиво касаясь его своей магией, а Гарри так и лежал, закрыв глаза, ожидая, пока подействуют зелья. Спустя пару минут ему значительно полегчало, и он приподнялся на локте, осматривая камеру и домовиков. Оказывается, пока он восстанавливался, они привели в порядок его одежду, и она выглядела вполне опрятной, а не теми ужасающими, грязными тряпками, в которых он пришел в себя. С запястий исчезли следы крови, а раны были смазаны знакомой уже вонючей мазью, которой когда-то его обрабатывал Снейп.

Почувствовав себя достаточно бодрым, он аккуратно поднялся.

– Кричер, ты принес то, что я просил?

– Да, хозяин. – Домовик тут же передал ему бывшую палочку Дамблдора, мантию-невидимку и флакон с кровью Драко.

– А мою палочку подобрал? – с надеждой спросил Гарри.

– Простите, хозяин, – домовик виновато опустил уши, – я не нашел ее.

Гарри нахмурился: он не хотел, чтобы его любимая палочка досталась Пожирателям или Риддлу. Однако сейчас было не самое удачное время, чтобы долго переживать по этому поводу. Тряхнув головой, он решительно подошел к двери.

– Ладно. Теперь бы еще понять, как отсюда выбраться, – тихо пробормотал он.

Элина встала рядом с ним и поводила около решетки руками. Это напомнило Гарри, как Дамблдор искал вход в зачарованную пещеру. Закончив свои манипуляции, эльфийка обернулась к Поттеру и обошла его по дуге.

– На двери установлены сильные чары, и я не смогу их преодолеть, – покачала она головой, – но сам господин, наверное, сможет.

– И как? – скептически хмыкнул Гарри.

– Что это у господина? – ткнула она тонким узловатым пальцем в сверток с мантией-невидимкой.

– Мантия… – Гарри настороженно посмотрел на эльфийку, покрепче прижав сверток к себе.

– От нее веет очень древней и сильной магией, – Элина, кажется, даже не обратила внимания на собственнический жест Гарри.

Он пожал плечами и вновь сосредоточился на двери, решая, что делать дальше. Снейп еще осенью, при подготовке к розыску крестражей, заставил Гарри выучить множество заклинаний, среди которых были и отпирающие. Он опасался, что Ридлл почувствует его манипуляции, поэтому накинул на себя мантию-невидимку, чтобы его не смогли застать врасплох, затем взмахнул палочкой, решив начать с самых простых заклинаний.

Элина опять подошла к нему и аккуратно коснулась старинной ткани кончиками пальцев.

– Очень, очень древняя магия, – благоговейно прошептала она. – Защитная магия. Она должна хранить своего хозяина.

Гарри не прислушивался к ее бормотанию. Он усиленно работал над дверью. На удивление, открыть ее удалось с четвертой попытки, используя не слишком сложное заклятие. Конечно, это не была известная даже школьникам Алохомора, но все же довольно простое заклинание из арсенала взломщиков. Откуда его знал Снейп – Гарри не мог себе даже представить, но когда дверная решетка легонько скрипнула, открываясь, он мысленно поблагодарил любимого за полезный опыт.

Прислушавшись и не уловив никаких посторонних звуков, Гарри скинул капюшон мантии-невидимки. Внимательно осмотрев открытую дверь и не заметив больше никаких препятствий, он хотел уже шагнуть в проем, но почувствовал, как его резко дернули за подол мантии, от чего та соскользнула с плеча.

– Нельзя, хозяин! – расширившимися от паники глазами скороговоркой выпалил Кричер. – На проходе какие-то чары… не знаю, не понимаю, какие.

– Перестань, Кричер, дверь же открылась, – попытался отмахнуться от эльфа Гарри, но в глубине души понимал, что уговаривает скорее себя. Погибнуть на пороге открытой тюрьмы не хотелось. Он поводил палочкой Дамблдора перед проемом, прошептав несколько заклинаний, которым учил его Северус, но так ничего и не обнаружил. – Нет тут ничего, наверное, – все же несколько неуверенно добавил он.

– Кричер правду говорит, – вмешалась Элина. – Но у господина Гарри очень древняя мантия, она должна защитить, если он ее законный владелец.

Гарри на сей раз прислушался к словам эльфийки и с сомнением посмотрел на переливчатую ткань. Он знал, что мантия очень древняя, да и о старинных чарах догадывался, наслушавшись, что современные мантии-невидимки недолго сохраняют свои свойства. Но вот поможет ли она пройти ему сквозь зачарованный неизвестно каким колдовством проход… Гарри не знал.

Он осторожно взмахнул подолом мантии. Место, где древняя ткань коснулась прохода, вспыхнуло голубоватым огнем. Гарри быстро отступил назад, осматривая гладкую поверхность мантии-невидимки, но повреждений не обнаружил. Более того, она даже не нагрелась. Хотя он был уверен, что этот магический огонь обжигает так же, как и обычный, ведь при вспышке отчетливо полыхнуло жаром. Гарри аккуратно обмотал руку мантией и быстро сунул ее в дверной проход. Эффект оказался таким же, как и раньше: огонь вспыхнул, но мантия надежно защитила от его губительного воздействия.

Собравшись с духом, Гарри с головой закутался в мантию и решительно шагнул за порог камеры. В тот же миг вокруг взметнулись языки голубого колдовского огня, который так и не смог причинить ему никакого вреда. Стоило Гарри выйти наружу, пламя тут же погасло, словно его и не было.

– Фух! – облегченно выдохнул он, привалившись к стене коридора. – Спасибо! – поблагодарил Гарри домовиков, которые замерли внутри камеры, наблюдая за его манипуляциями.

Элина с достоинством поклонилась и тут же исчезла. Кричер остался на месте, ожидая дальнейших распоряжений.

– Отправляйся домой, – попросил Гарри, – помоги Северусу и Гермионе. Если понадобишься, я тебя позову.

Домовик кивнул и, кинув на Поттера какой-то странный взгляд, тут же исчез. Гарри показалось, что Кричер хотел что-то сказать, но промолчал. Вздохнув, он оторвался от стены и стал медленно и осторожно продвигаться дальше по коридору, не забывая тщательно кутаться в мантию-невидимку. У Гарри скопилось множество вопросов. Больше всего беспокоило – кто подобрал его палочку. Так же ему было интересно, почему колдовство Риддла не подействовало на мантию. Но сейчас следовало сосредоточиться на том, чтобы благополучно добраться до его кабинета. В первую очередь стоило разобраться с крестражем, а уже потом можно будет заняться поиском палочки и ломать голову над особенностями отцовского наследства – загадочной мантии-невидимки.

Вспомнив схему Малфой-мэнора, нарисованную Нарциссой, Гарри быстро продвигался по безлюдным пока подземельям. Его удивляло отсутствие охраны. Лишь на выходе из подвала дежурила парочка Пожирателей, и Гарри пришлось применить Конфундус, чтобы незамеченным пройти мимо них. Благо Северус в свое время изрядно погонял его, требуя большую часть заклинаний выполнять невербально.

Наверху в коридорах ему тоже никто не встретился. Гарри нервничал. Судя по рассказам Нарциссы – мэнор буквально кишел Пожирателями, но кругом почему-то не было ни души. Однако чем дальше он пробирался вглубь дома, тем отчетливее слышал неясный шум. Подойдя ближе, Гарри понял, что в одном из залов, который Нарцисса обозначила как «Большой приемный», собралась вся толпа, населяющая Малфой-мэнор. Судя по довольным выкрикам и веселому смеху, Пожиратели вовсю праздновали победу над Мальчиком-Который-Выжил. Гарри крепче сжал в руке палочку Дамблдора и на цыпочках проскользнул мимо слегка приоткрытой двери, направляясь дальше. Он от всей души надеялся, что Риддла в кабинете не окажется и тот либо празднует вместе со своими соратниками, либо отправился по каким-нибудь делам.

Добравшись до злополучного кабинета, Гарри замер в нерешительности. Войти внутрь было страшно до зубовного скрежета. Пугала неизвестность и возможная встреча с Риддлом, которая совершенно не входила сейчас в его планы. Он потянулся к дверной ручке, но, так и не дотронувшись до нее, нерешительно отступил. Затем, сделав глубокий вдох, все же решился и слегка приоткрыл дверь.

Тишину этого крыла не нарушал гомон веселой попойки Пожирателей, и Гарри невольно затаил дыхание. Однако ни сигнала оповещающих чар, ни прочих звуков не последовало, и Гарри решительно распахнул дверь, чтобы тут же в шоке застыть на пороге…

Волдеморт не присутствовал на праздновании и никуда не отлучался по своим делам. Он стоял возле камина у стены и, внимательно вглядываясь в проем открывшейся двери, держал его на прицеле своей палочки, в другой руке у него была зажата палочка Гарри.

Комментарий к Часть третья. Глава 14 Для тех, кто хотел посмотреть клип-трейлер, но не смог – ссылка на него была обновлена. Милости прошу! :)

====== Часть третья. Глава 15 ======

Гарри долю секунды помедлил в растерянности, затем быстро отскочил с прохода внутрь кабинета. И как оказалось – вовремя! Открытый проем двери в тот же миг осветился вспышками заклятий, посланных Риддлом. Удивительно, но среди них Гарри не заметил ни одного зеленого луча.

– Кто здесь? Поттер? Я чувствую тебя… – прошипел Волдеморт. И дверь, повинуясь взмаху его палочки, тут же захлопнулась с громким чавкающим звуком, который обычно раздается при использовании Колопортуса.

Гарри понял, что сам себя загнал в ловушку. Теперь он не мог покинуть кабинет незамеченным. Но и уходить отсюда с пустыми руками было бессмысленно, раз удалось добраться почти до цели: крестраж находился рядом, и это придавало Гарри сил и решимости завладеть им любой ценной. И даже если для этого пришлось бы схлестнуться на дуэли с Риддлом… значит, так тому и быть.

Он быстро осмотрелся, все еще скрываясь под мантией-невидимкой. Кабинет был скудно обставлен, при этом прекрасно прогрет, но слабо освещен. Окна, занавешенные плотными темными шторами, не пропускали внутрь ни лучика с улицы, и было трудно понять – день сейчас или ночь. Голые каменные стены не украшал ни один портрет или ковер, кроме картины в позолоченной раме, висящей за массивным, огромным столом. И этот стол был практически единственным предметом мебели в комнате, не считая глубокого кресла с резной фигурной спинкой, чем-то напоминающего королевский трон. Рядом притулилась до красноты разогретая жаровня, делая еще более душным и без того раскаленный сверх меры воздух. Свет давали лишь ярко пылающий в камине огонь и несколько свечей, горящих в канделябрах по обеим сторонам от двери и каминной полки.

Риддл так и стоял у стены, напряженно всматриваясь в пространство перед собой.

– Ну же, Гарри, что же ты прячешься? Ты ведь сам явился в гости, – вкрадчиво проговорил он, сканируя кабинет при помощи какого-то заклинания, луч которого, быстро оббежав комнату, ярко засиял прямо у Гарри над головой, который на цыпочках пытался добраться до стола и висевшей за ним картины с каким-то деревенским пейзажем. Волдеморт злобно усмехнулся: – Какой смысл теперь таиться? Или ты вздумал поиграть со мной?

Понимая, что мантия-невидимка перестала быть надежным укрытием, Гарри резко сдернул ее с плеч, быстро запихнул в карман и тут же прикрылся мощным щитом. Он уже не раз успел убедиться, что все заклинания, выполненные при помощи палочки Дамблдора, получаются намного более сильными и эффективными.

– Ну наконец-то! – внимательно рассматривая его, хмыкнул Риддл, по-прежнему держа палочку наготове. – Я думал, ты так и не решишься показаться. Однако ты сам пришел ко мне, значит, тебе что-то нужно… Интересно – что? Уж не это ли? – Он демонстративно повертел в пальцах палочку из остролиста. – Какая забавная ситуация… наши с тобой палочки оказались с одинаковой сердцевиной. Только твоя мне совсем не нравится.

– Так, может, отдашь? – напряженно усмехнулся Гарри, готовый в любую секунду сорваться с места, если в него полетит заклятие.

– Что-то я не могу понять: ты глупец или наглец? Может, тебе еще и мою отдать? Твоя палочка мне дорога как символ победы, – хмыкнул Риддл. – Но я смотрю, ты не очень по ней тосковал и уже обзавелся новой. И кто же тот счастливчик, у которого ты позаимствовал столь необходимую в наше время вещь? Очередной перебежчик на светлую сторону? Кто из Пожирателей снабдил тебя оружием? А самое интересное, как ты умудрился выбраться из камеры так, чтобы я об этом не узнал? Отвечай!

– Том, ты не забывай, что я не твой преданный Пожиратель, чтобы как верная собачонка мгновенно выполнять приказы. Ты бы попросил меня по-хорошему, может, я бы и ответил. И зря ты везде ищешь предателей. Нужно было тщательнее изучать законы мира, которым ты вознамерился управлять, – криво усмехнулся Гарри, привалившись бедром к столу, за которым, скрытый пейзажем, находился пресловутый сейф, вмонтированный в стену. Как открыть его в присутствии Волдеморта, он пока не представлял, но стремился оказаться как можно ближе к своей цели. Риддл стоял с озадаченным видом и явно не понимал, о чем толкует оппонент. А Гарри старательно тянул время, надеясь, что подходящая идея все-таки придет в голову: – Мы же с тобой, Том, росли в одинаковых условиях, оба полукровки…

– Не смей! – гневно выкрикнул Риддл, посылая в Поттера Круцио, но тот успел отклониться. – Не смей произносить эту ложь! Я родом из древнейшей семьи чистокровных волшебников!

– Да что ты? – Гарри намеренно провоцировал, надеясь вывести Риддла из себя и воспользоваться его невменяемым состоянием. – А как же быть с отцом-магглом, которым ты так хвастался три года назад на кладбище? А? Я, в отличие от тебя, не отрекаюсь от своих родных. И придя в магический мир, узнал о нем много интересного, в то время как ты рьяно искал пути бессмертия и углубился в изучение темной магии, изуродовавшей твое тело и душу.

Волдеморт неожиданно расхохотался, продолжая держать Гарри на прицеле палочки.

– Ты еще смеешь читать мне нотации? – отсмеявшись, прошипел он. – Глупый мальчишка! Да я достиг таких высот в магии, которые тебе и не снились!

Он сделал замысловатый пасс палочкой, и черный зловещий туман пополз по комнате, стремясь добраться до своей жертвы, но, наткнувшись на мощный невидимый щит, тут же развеялся.

Гарри почувствовал первые приступы головной боли – Риддл явно начинал нервничать или злиться. Зелья, выпитые в подземельях, пока сдерживали ее, не давая во всей красе ощутить ярость врага, но он понимал, что это не продлится долго.

– Ты полон сюрпризов, – злобно прищурился Риддл и вновь послал в него сгусток черного тумана, теперь при помощи палочки из остролиста. В этот раз зловещая дымка тоже не достигла своей жертвы, оказавшись намного слабее предыдущего заклинания. – Интересно… Твоя палочка сильно уступает моей. Как же ты мог противостоять с ней моему напору там, на кладбище? – удивленно повертел он ее в руке.

– А может, все дело в том, что не стоит брать чужие вещи без спросу? – нагло ответил Гарри, крепче сжимая гладкую поверхность дерева и готовясь отражать удар. И не ошибся: в него тут же полетела целая связка совершенно незнакомых заклятий.

Гарри бросил в ответ невербальное Инкарцеро и, уходя с линии огня, нырнул за массивный дубовый стол. В тот же миг от края столешницы прямо у него над головой отлетела крупная щепка – видимо, туда угодило одно из заклинаний Волдеморта.

Боль в шраме полоснула с новой силой, и Гарри невольно застонал.

– Не боишься уничтожить один из своих последних крестражей? – чуть задыхаясь, с трудом превозмогая все усиливающуюся боль, сквозь зубы процедил Гарри, выставляя над головой щит, в который полетели трансфигурированные из каких-то канцтоваров на столе кинжалы. Наткнувшись на преграду, они с громким стуком разлетелись по столу и по полу. Гарри в ответ бросал заклинания, не прицеливаясь: из-за слез, выступивших на глазах, он уже ничего не видел. К тому же от жары по вискам и лбу крупными каплями стекал пот, еще больше раздражая и без того саднящий шрам.

– Убивать я тебя пока не собираюсь, – насмешливо произнес Риддл, и Гарри с ужасом понял, что тот стоит прямо за столом. – Но ведь пытать тебя в свое удовольствие можно без всякого урона для моего кусочка души. А если ты лишишься уха или, скажем, пальца, крестражу от этого ничего не станет. Ну что ты там прячешься? Вылезай, Гарри, посмотри своему господину в глаза! – почти ласково произнес он. – И палочку лучше отдай самостоятельно, пока я силой не забрал ее. Надеюсь, новую тебе раздобыть не удастся. А чтобы этого не случилось, придется тщательно проверить на верность всех своих подданных.

Гарри каким-то шестым чувством понял, что его опять атакуют и буквально выкатился под ноги Риддлу, сбивая того элементарным заклятием подножки. Но тот без усилий отбил его и тут же бросил очередную связку заклинаний. Гарри едва успел прикрыться щитом – времени и сил на контратаку не было.

– Не тебе со мной тягаться, мальчиш-ш-шка! – гневно прошипел Риддл, вновь занося палочку для очередного удара.

Гарри не выдержал. Буквально каждой клеточкой измученного дикой болью тела он ощущал ненависть Волдеморта. Удерживать щиты в сознании стало невозможно, и он сквозь мутную пелену слез глянул противнику прямо в глаза, делая попытку проникнуть в его разум, и полностью снял тщательно выстроенную защиту, как делал это тогда в подвале.

– Что?.. – но договорить Риддл не смог. С диким, нечеловеческим криком рухнув на колени, он, держась за голову и отчаянно подвывая, стал кататься по полу, испытывая муки адской боли.

С жалостью глянув на противника, Гарри поднялся на трясущихся ногах и, держась за стол, поковылял к вожделенному сейфу. Возле замаскированной под картину дверки он остановился. Ему казалось, что он упустил что-то важное, но боль, возрастающая с каждой секундой, мешала сосредоточиться. Волдеморт на полу издал особенно громкий вой и Гарри понял, что не обезопасил себя от атаки со спины. Связав Риддла при помощи Инкарцеро, он сосредоточился на том, чтобы открыть сейф. Голова болела сильнее и сильнее. Он толком не понимал, чьи чувства сейчас преобладают в его сознании. Там смешалось все: ненависть, жалость к себе, решимость, страх, надежда и еще множество эмоций. Гарри потряс головой, пытаясь сконцентрироваться на своей цели: открытии сейфа.

– Нет!!! – вновь взвыл Риддл, которому сейчас были доступны все замыслы противника, и тут же забился в конвульсиях.

От новой волны ярости и отчаяния, пришедшей с той стороны, Гарри резко согнулся, пытаясь вдохнуть воздух сквозь сжатые зубы. Почему-то разделенная на двоих боль не становилась меньше, но Гарри из-за частых приступов был к ней более привычен, чем катающийся с воем и криками по полу Риддл.

Не до конца понимая что делает, он прикоснулся к резной раме и тут же отдернул руку, слезящимися глазами наблюдая, как затухают голубые языки пламени вокруг картины, точно такие же, как вспыхнули на выходе из камеры. С недоумением Гарри уставился на обожженные покрасневшие кончики пальцев, на которых кожа мгновенно вздулась волдырями.

Из-за спины вперемешку с криками раздался жуткий смех, перешедший в протяжный стон и какое-то бульканье. Гарри даже не обернулся, чтобы посмотреть, что там стряслось с Риддлом. Вытащив из кармана мантию-невидимку, он плотно обмотал ею руку и вновь прикоснулся к раме. Голубоватый огонь опять ярко осветил картину, но теперь уже он не причинил Гарри никакого вреда.

– Ты не сможешь! – задыхаясь, выкрикнул Риддл.

– Это мы еще посмотрим! – сквозь зубы процедил Гарри, доставая из кармана фиал с кровью Драко. Не обращая внимания на боль в обожженных пальцах, он вынул притертую крышечку и капнул кровью на раму. Внутри раздался глухой щелчок, но дверка так и не открылась.

Отступив на шаг, Гарри задумался, краем сознания отметив, что боль в шраме начала постепенно проходить. Стоны за спиной тоже стали тише. Но его сейчас в первую очередь волновало, как открыть проклятый сейф. После приступа адской боли в мыслях не было ни одной мало-мальски толковой идеи. Тяжело вздохнув, Гарри проверил, хорошо ли защищена рука, и прикоснулся палочкой к раме, вновь вспыхнувшей голубыми языками пламени. Осознавая, что времени все меньше и Риддл вот-вот придет в себя, он решительно произнес единственное, что пришло в голову: