Текст книги "Провал (СИ)"

Автор книги: Безбашенный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 42 страниц)

Что касается собак – ну, есть рациональное зерно и в визге кошатников насчёт опасности бродячих собак. Из-за войны и отсутствия денег на всё остальное эта проблема, конечно, обострилась. И надо отдать кошатникам должное, в требованиях очистить город от этих стай есть и их немалый вклад – без устали выносят властям мозги, не дожидаясь, в отличие от остальных, очередного инцидента. Но с другой стороны, а из-за чего бродячие собаки стали проблемой? Разве не из-за безоружности всех прохожих и детворы? В той же Германии рубежа девятнадцатого и двадцатого веков разве меньше было бродячих собак? Но и от любого немецкого мальчишки они улепётывали со всех ног, держась вне выстрела из рогатки или самопала. И так же было в старые времена и здесь, пока истеричная бабья общественность в своей непримиримой борьбе с хулиганством не добилась и разоружения пацанвы. А если заведомо безоружны и взрослые прохожие, и малолетние, почему бы и не распоясаться бесхозным уличным барбосам? Ну, появилось гражданское оружие, которое дома-то хранить можно, а на улице носить всё равно нельзя. Ну и что толку тогда от него? Что оно есть, что его нет. Ну, разрешили наконец-то с военным положением и пистолеты. Но кому разрешили? Только взрослым. А много ли взрослых мужиков встретишь на улице в период постоянных мобилизаций? Подростки, как были безоружны, так и остались. Что толку от стартово-сигнального пистолета, если он только шумит? Наоборот, барбосы уже и грохота выстрелов бояться перестали. А чего их бояться, когда от них не прилетает? Вот спрашивается, зачем было такой условный рефлекс уличным дворнягам прививать?

По молодости Никифорова и сама была яростной противницей любого оружия в руках несмышлёных подростков. У того же Кости Прохорова отобрала самопал и велела только с отцом за ним приходить, уверенная, что не посмеет он отцу сказать. И каков был её шок, когда они пришли оба в тот же вечер! Тогда-то Прохоров-старший и объяснил ей своё понимание этого вопроса. Во-первых, а что это за пацан, не имеющий ни рогатки, ни самопала? Политика политикой, общественность общественностью, но это – его сын, и в нём он не позволит воспитать выученную беспомощность ни этому дурному государству, ни этому дурному обществу. Будут неприятности от визгливых истеричек? Ничего, их он как-нибудь переживёт. А во-вторых, обороняться-то пацану чем? Что от хулиганья, что от собак – без разницы. Вот этим и будет обороняться, раз ничем посерьёзнее в этом дурном обществе не вооружишься. Если сам хулиганить с этим вздумает, по живности хозяйской стрелять или стёкла в окнах и машинах бить – это другой уже будет разговор. За это – сам ему такого ремня всыпет, что на всю оставшуюся жизнь запомнит. Такого рода претензии к нему есть? Ну, а раз нет, то и за что его тогда наказывать? А по улицам безоружным, да беспомощным его сын не ходил, не ходит и ходить не будет.

Полностью они её тогда, конечно, не переубедили. Ладно ещё Костя Прохоров, он хотя бы парень уравновешенный, и ему-то по делу, пожалуй, можно. Но ведь есть же и психи, и алкашня, и наркоши, да и просто выродки, и разве можно им таким вооружаться позволить? А правила в справедливом обществе разве не должны быть едиными для всех? Когда обострилась проблема с бродячими собаками, среди которых прибавилось опасных бойцовых и служебных пород, категоричности у неё поубавилось, и у собственного сына она уже не отобрала подаренную ему Костей рогатку, хоть и предупредила, чтобы не смел с ней хулиганить. Благо, было где неподалёку пацанве и пострелять, никому не мешая. А теперь, после провала, когда и полицейское начальство только одобряет вооружение всех гражданских, и дворняг в парке всего несколько штук хорошо всем знакомых, и все они припаханы к полезной для их анклава сторожевой службе – собачья проблема в городке отсутствует как явление. Одна из этих дворняг на пару с семёновским Рэксом помогла им на следующий день после боя с дикарями разыскать все стреляные гильзы. Зачем они так нужны, и как из них можно сделать новые патроны, особенно для автоматов, Никифорова не поняла, но раз мужики считают это важным, то им – виднее.

Ну а собаки – конечно, какая-то опасность есть всегда, но с ней уж запорожцам придётся смириться как с неизбежным злом, поскольку без собак не обойтись. Как кошки необходимы для охраны провизии от грызунов, так и собаки необходимы их анклаву для охраны городка от дикарей и для помощи на охоте, да в выпасе скота, который тоже рано или поздно у запорожцев появится. И как кошка для надлежащей службы по назначению должна быть кошкой, а не какой-то пародией на кошку, так и собака должна быть именно собакой, а не пародией на собаку вроде комнатных пуделей с болонками. Но настоящими собаками разжиться, как и скотом, запорожцы смогут только у кочевников. Ведь когда-то же установятся с ними нормальные торговые отношения? В этом мире волки не редкость, и охраняют от них овечьи отары среднеазиатские овчарки, алабаи. Возможно, и не все они с волком справиться способны, ну так они ведь и действуют сворой, а размеры – может, и преувеличивает немного Темир Ахмедбиев, когда показывает и высоту спины по пояс, ну так он же и шутит, что с такой собакой ишак – уже не нужен. А уж о случае в Приамурье, когда матёрый алабай рысь на дерево загнал, попутав её, как шутили местные остряки, с обыкновенной кошкой, Никифорова читала в интернете и сама.

Так это – современный алабай, селекцию которого заводчики давно уже ведут больше по внешним статям, чем по реальным служебным качествам. А что тогда говорить об овчарках кочевников, которым плевать на стати, а важен реальный функционал? Вот у них – да, настоящие собаки, без натяжки. И такая собака – да, если укусит, так уж укусит от всей своей широкой собачьей души. И наверное, визжать Амельченко по этому поводу будет и на срыв голосовых связок. Говорят, кавказскую овчарку практически невозможно отучить гонять кошек, ну так а сильно ли от неё в этом плане среднеазиатская отличается?

Хорошо бы к ним, конечно, и кинолога от кочевников заполучить. Алабаи хоть и считаются агрессивными только к чужакам, а к своим – терпеливыми и преданными, но и Темир не знает точно, только ли во врождённых качествах породы тут дело или зависит от правильной дрессировки щенков. Ну а кто разбирается в степных овчарках-волкодавах лучше самих степняков? Тем более, что и скот ихний пасти кто-то ведь тоже запорожцев должен научить. Никто ведь из них никогда в жизни чабаном не подрабатывал. Овчарки овчарками, но даже и самые лучшие из них едва ли выполнят всю работу и за пастуха. Да, говорят, что при хороших алабаях самому чабану и делать нечего, но это почти наверняка или шутка, или сильное преувеличение. Всё равно надо уметь обращаться со скотом. А из горожан кто это умеет? Туземные приёмыши разве только, у которых, как Андрей Чернов говорит, и городища с родоплеменной верхушкой мало чем от деревень отличаются. Ну, с коровой они управятся, с овцой, но вряд ли с большим стадом. Откуда бы вообще взялись большие стада у лесовиков, которым и пасти-то их негде? Возможно, кто постарше, так и с лошадью управятся – запрячь, распрячь, корму задать, почистить, в реке выкупать – это и детвора уметь должна, поскольку детская работа. Кто-то, возможно, и верхом охлюпкой проедется, но полноценная верховая езда – это вряд ли.

Андрей Чернов говорит, что по этим временам верховой конь немыслимых для крестьянина денег стоит, а своей конницы как вида войск не было и у Святослава, отчего и нуждался он в конных союзниках – печенегах и мадьярах. То есть, конные дружинники – это позже у киевских князей появится, а пока вряд ли и у Ярополка дело с этим обстоит намного лучше. А если нет конных дружинников, то откуда возьмутся конные крестьяне? А лошади нужны. Кончится горючее, а суррогатное когда ещё подоспеет, да и сколько его будет? А на городском велосипеде далеко ли ты по степному бездорожью уедешь? Скорее всего, до первой колдобины, которую не заметишь в траве. Так что нужны лошади и под упряжь, и под седло, и сама сбруя нужна и на то, и на другое, а нужны и люди, которые и сделают всё это, и обращаться со всем этим запорожцев научат. И поблизости такие люди есть только у кочевников. Хоть они и чурки, а всё равно дружить запорожцам с ними надо – как по политическим соображениям, так и по хозяйственным. Ближайшие ведь соседи, с которыми надо жить дружно.

Плохо, конечно, что на контакт они не выходят, а только наблюдают за ними и держат в подвешенном состоянии. Но с другой стороны, и враждебности не проявляют. То ли не определились ещё сами, как к появлению городка запорожцев отнестись, то ли им не к спеху. Но до бесконечности тянуть с контактом они вряд ли станут. Хотя бы часть орды и на правый берег переправиться должна, под самым носом у городка, а переправа целого кочевья со скотом – не та процедура, которую можно проделать скрытно. Да и от кого им скрываться на своей территории? И с какой стати? Вот при подходе к переправе как раз и выйдут на контакт, по всей видимости. И как считает Андрей Чернов, не нужно спешить, показывая этим и свою заинтересованность. Спешит ведь кто? Тот, кому нужнее. А это по дикарским понятием, пускай и не прямое, но признание своего зависимого положения от номинальных хозяев территории. Разве это нужно запорожцам? Нужен-то равноправный союз со взаимовыгодным сотрудничеством, а не та или иная форма вассалитета. И пусть видят, что запорожцы вполне могут обойтись и без них. Тогда и отношения установятся поравноправнее и посправедливее.

Больше всего у кочевников, конечно, овец. Это и шерсть для тканей и войлока, и мясо, и шкуры для тёплой зимней одёжки, и молоко. Оно гуще и жирнее коровьего, так что разбавлять надо, если для питья детям, зато намного лучше подходит для переделки в творог, масло и сыры. Из него чаще всего и курт делается, твёрдый солёный сыр, который или сосут, или размягчают в бульоне при добавлении в супы. Но его надо уметь делать, и проще готовый у кочевников покупать, если по вкусу придётся. А вот доить овец и легче, и не так страшно горожанкам, как здоровенных и рогатых коров. Андрей Чернов говорит, что овец и переправлять через реки кочевникам труднее всего. И много их, и малорослые, и бестолковые, так что при переправе большой отары всегда большие потери. Овцы и так у кочевников самый дешёвый скот, а у переправы продадут и ещё дешевле, чтобы меньше переправлять и терять. И наверное, есть смысл и несколько десятков овец приобрести, не считая тех, которых сразу на мясо. И доить, и стричь, и пасти на поле под паром, удобряя землю овечьим навозом, как это с большим успехом делали и англичане на излёте своего Средневековья. Конвертируемое земледелие называется, ставшее для англичан аграрной революцией. А чем Запорожье хуже Англии, спрашивается? От здешних чернозёмов сэры просто удавились бы от зависти!

Коров у кочевников многократно меньше, да и растут они медленнее. Поэтому и намного дороже овец, хоть и всё равно намного дешевле, чем у оседлых земледельцев. У них арбы с кибитками волы тянут, поскольку верблюды массово только с монголами сюда придут, а пока их нет, без воловьей упряжки для перевозки тяжёлых грузов не обойтись. С овечьим и кобыльим молоком коровье кочевникам не очень-то и нужно, и в основном-то у степняков не молочная, а мясная порода, но какие-то ведь удои даст и она, зато дешёвая, и несколько голов приобрести тоже смысл есть.

Много-то крупного рогатого скота кочевники и не предложат, поскольку он-то через реки переправляется без особых проблем. Он и по твёрдой земле двигается быстрее овец, хотя и не так быстро, конечно, как лошади. Наверное, коров и не держали бы, если бы не требовалась воловья тягловая сила, да толстая прочная кожа на многие надобности. Но запорожцам на первое время много и не нужно. И уход за ними хлопотен для горожан из-за непривычности, и корма на зиму запасти не так-то легко. Спасибо хоть, закалённая и неприхотливая степная порода, которой не нужен хлев, а большую часть года достаточно и подножного корма. По крайней мере – здесь, в Причерноморье. С несколькими научатся обращаться, опыт наработают, тогда и еще у кочевников прикупят.

А основной крупный скот у кочевников – это, конечно, лошади. На них и ездят верхом, и запрягают в лёгкие повозки, и во вьюках небольшие грузы перевозят. Основная масса под вьюк и предназначена, из них же и на мясо режут, и кобыл доят для получения кумыса. Но в принципе порода лошадей одна и та же – небольшой и не особо сильный, но выносливый и неприхотливый степной конёк, мало отличающийся от дикого тарпана. Да и откуда взяться большим отличиям, когда ловят время от времени и тарпанов в степи для пополнения своих табунов? Круглый год под открытым небом, да и почти всегда на одном только подножном корму. Только в зимнюю оттепель, когда снег покрывается настом, их подкармливают на зимовьях запасённым за лето сеном. Крепкий наст – основная причина джута, массового падежа скота от бескормицы, из-за чего и затруднено в Причерноморье круглогодичное кочевание всем племенем, а нужны и стационарные зимники.

Но если наст не слишком крепкий, а снег под ним не слишком глубокий, с ним степные лошади справляются. И для себя снег разгребут, до травы под ним добравшись, и для коров с овцами эту задачу облегчат, взломав наст. В этом плане, как Темир Ахмедбиев говорил, хвалёная монгольская лошадь ничем не лучше местных степных. Во-первых, она горно-таёжная по происхождению, а лошади их предшественников, хунну и тюрков, были ближе к среднеазиатским карабаирам. А во-вторых, в Монголии же и климат другой. Там зимы морозные, но солнечные и малоснежные, оттепелей с настом практически не бывает, а снег неглубокий, и разгребать его копытами лошадям нетрудно. Отчего же и не прожить весь год на подножном корму в таких условиях? А чем западнее, тем многоснежнее зимы и чаще образующие наст оттепели. И к таким зимам намного лучше адаптированы те же казахские лошади. Калмыки вон, хоть и монголы по происхождению, прошли через весь Казахстан, и что в их лошадях осталось от прежних монгольских? Чтобы от казахской ту калмыцкую лошадь отличить, это тонким знатоком надо быть, а для дилетанта это одна и та же порода. Таковы же и башкирские лошади, не особенно-то похожие на монгольских, таковы же они и у причерноморских кочевников. Самые оптимальные для местной степи при табунном выпасе на подножном корму.

В этом преимущество степных лошадей, но в этом же и их недостаток. Размер и сила – как раз по кормовому рациону. На одной подножной траве без подкормки зерном ни размеров крупных не нажрёшь, ни выдающейся силы. А откуда взяться лишнему зерну у степных скотоводов? Того, которым у соседних земледельцев разжиться удаётся, людям и самим мало. Так что не мотоцикл этот степной конь, а скорее уж, мопед. Зато и горючим сам себя обеспечивает, и высокую проходимость по бездорожью имеет, и самостоятельно способен двигаться, в эдаком режиме дрона. Роботизированный мопед, как шутит Темир. От невеликой силы своих лошадей и приходится степнякам волами тяжёлые арбы тянуть, а под седлом пару-тройку сменных верховых скакунов держать, пересаживаясь в дороге с уставшего на свежего. Понятно, что для тяжёлой латной конницы типа катафрактов кони нужны другие – покрупнее и посильнее, но они и подкормки зерновой требуют. А такую роскошь в степи только родоплеменная верхушка и может себе позволить. И конечно, не продадут они таких элитных коней – им самим мало.

Но запорожцам они такие и не нужны. И в качестве тяжеловозов они всё равно слабоваты, с современными ни в какой сравнение не идут, и стоят дорого, и не носят ведь запорожцы ни чешуйчатых доспехов, ни даже кольчуг. И кочевать по степи запорожцы не собираются, а только ездить по ближайшей округе, так что абсолютно не нужен им аналог рыцарского боевого коня, а нужен дорожный, на котором ездишь налегке. То есть, точно такой же, как и у основной массы кочевников, легковооружённых конных лучников. Тот самый, массовый и дешёвый обычный степной конёк, которых у кочевников полно. И их тоже сразу много не нужно. Пока научатся обращаться с ними, пока приноровятся ездить на них – хватит и десятка для начала. Потом, когда и опыт наработают, и расширение для своего животноводческого хозяйства грамотно спланируют, можно будет и на пополнение табуна замахиваться, как и прочих стад копытных.

Темир Ахмедбиев считает, что за образец нужно американские скотоводческие ранчо брать. И причерноморская степь ничем принципиально от американской прерии не отличается, и скот примерно того же типа, и образ жизни кочевой горожан не привлекает. Ковбоем запорожец стать может, но уж точно не кочевым чабаном. А какая современная горожанка в юрте или палатке жить согласится и всё неудобства перекочёвок терпеть? Ну так и не надо этого. Как живут семьи будущих запорожских ковбоев в городке, так в нём и будут жить, а сами ковбои – посменно находиться при стадах, выпасаемых неподалёку, в пределах быстрого конного доступа. Эдакий полукруг степи на северо-восток от городка разбить на сектора и летний выпас вести в их дальних частях, а в ближних заготавливать сено на зиму, поближе к зимним загонам. Подъест скот траву в одном секторе – перегнать его на соседний, и так по цепочке – когда последний объедят, в первом трава отрастёт. И для такого условно полукочевого скотоводства хватит ковбоям за глаза степных коньков.

И как биолог Никифорова не нашла к такой идее принципиальных возражений. В общем и целом – вполне осуществимо, а в деталях – утрясаемо. Если сначала выделить земледельческие угодья и огородить их так, чтобы скот полей с огородами не потравил, а по времени так оно и получается, тогда – почему бы и нет? Пока ещё контакт установится со степняками, пока о нормальном добрососедстве договорятся, пока принципиально хотя бы вопрос о сельскохозяйственных угодьях городка с соседней ордой решат, участок под земледелие с учётом перспектив на вырост давно уже определится, после чего нетрудно и скотоводческую инфраструктуру будет спланировать. Всё это решаемо, и времени на это более, чем достаточно. Вряд ли первый степной скот, ещё очень немногочисленный, будет у запорожцев раньше середины лета. Не с копытным скотом пока самый актуальный для городка животноводческий вопрос, а с домашней птицей.

Хоть и прошло пока меньше половины положенного срока инкубации куриных яиц, и какие-то выводы делать ещё слишком рано, ожидаемые от неё результаты внушали немало опасений. Во-первых, далеко не все яйца из магазина были и достаточно свежими, а это уже противопоказание. Во-вторых, с этими современными способами получения от кур-несушек товарных яиц вообще нет уверенности в том, что они и вовсе пригодны для выведения цыплят. Мало ли, чем там на ферме кормят курицу-несушку для повышения её плодовитости? И мало ли, чем там могут обрабатывать заведомо не предназначенные для инкубации яйца для их лучшей товарной сохранности? Это ведь бизнес, как говорится, и ничего личного. И в данном случае вполне честный – яйца ведь в пищу предназначены, а не для воспроизводства из них куриного поголовья. Так какие претензии к производителю или продавцу? Хотите разводить кур – покупайте племенных кур-несушек или свежайшие яйца из-под них, прошедшие строгий контроль и признанные по его итогам годными для инкубации. А из этих, магазинных, никто результата не гарантирует.

Хорошо ещё, если хотя бы пара десятков разовьются, вылупятся, да окажутся здоровыми. Но по каким меркам здоровыми? Для своей изнеженной современной породы, требующей особых условий содержания? Туманными представляются перспективы своих современных кур. Соблазнительными, но уж очень туманными. Больше надежды на успех с яйцами цесарок и фазанов из ресторанчика Олимп, где они были и сами намного свежее, да и породы птиц не так далеко ушли от диких. Но их мало, слишком мало. И получается, что наилучшие перспективы сулит одомашнивание диких гусей и уток. Ихнего молодняка и наловить можно достаточно, и быть уверенными в его жизнеспособности. Серый гусь и утка кряква – дикие предки множества домашних пород, и то, что удалось неолитическим дикарям, тем более под силу и их цивилизованным потомкам.

У крякв линька давно уже идёт, и очень жаль, что в основном они гнездятся не здесь, а севернее. Здесь их намного меньше, в основном самки с выводками, которые как раз и нужны, но не образуют удобных для отлова скоплений. Разве только с вечера на реке их сетями тихонько окружить? Только ныряют ведь они ну уж очень хорошо, и Григорьич считает, что мало будет толку от такой речной облавы. Проще уж отдельные их выводки находить, да сачками утят ловить, сколько удастся. На первое время в загоне их придётся держать, корм им туда принося, что не очень-то удобно, но зато опыт на них наработается нужный, который пригодится с гусями. Жаль, что и с промыслом на мясо не совместишь, поскольку селезни улетают на линьку в другие места, отдельно от уток с утятами.

Гуси в этом плане удобнее. Они и сами крупнее, да мясистее, и самцы линяют с самками совместно, и защищать выводок пытаются, так что есть кого и на мясо добывать, и отлавливать для одомашнивания. Точнее, скоро будет. Как раз июнь на носу, а в июне и у гусей начинается их полная линька. И молодняк гусиный ещё подростки, не вставшие на крыло, и взрослые с потерей маховых перьев теряют способность к полёту. Скапливаются на реке, но там с ними та же самая проблема, что и с утками – нырять горазды. А кормятся не только на реке, но и на берегу, и пока не могут летать, норовят попрятаться в зарослях. Но давно уже придумали дроном их сверху засекать, и где гусей больше окажется, туда и охотников направлять. Взрослых – сразу на мясо, стараясь побольше гусаков завалить, но поменьше гусынь, хотя это, конечно, по обстоятельствам, а молодняк – живьём брать, как и утиный. Если окружить группу из нескольких семей с выводками со всех сторон, даже и без стрельбы в принципе обойтись можно, работая только дубинками, да сачками. Много гусятины таким манером не добудешь, но сейчас и не нужно много. Как её впрок запасти без соли? Сейчас главное – утиный и гусиный молодняк. Если куры надежд не оправдают, так на утках с гусями запорожцы реванш возьмут.

Плохо без соли! Ближе к концу сезона гусиной линьки, когда молодняка будет наловлено достаточно, а оставшийся на воле подрастёт ещё, по уму напрашивается уже и большая промысловая охота, пока брать нелетающую птицу ещё относительно легко. Не север, где этого линного гуся полные водоёмы, но тем не менее, добыть можно немало. Но чего-то не хватает мужикам для моторизации трофейных дикарских ладей, а без неё не на чем отправляться на юг за солью. И обидно будет, если не успеют привезти соль до конца сезона гусиной линьки. Потом-то, конечно, по осени и на перелётного гуся грандиозную охоту устроить можно будет, но его брать труднее будет, чем линного, намного труднее.

Да и других хозяйственных забот хватит по осени. Сбор грибов, ягод и орехов, заготовка желудей и тех же камышовых корневищ, да охота на нагулявшую жирок лесную дичь. Те же зайцы, те же кабаны. Если с кочевниками отношения будут налажены, первый копытный скот уже появится, и его тоже надо будет обихаживать, а возможно, что и охоту на степную дичь совместно с кочевниками провести удастся. Разве повредят их анклаву на зиму несколько добытых туров или зубров? Ну, или их эквивалент по общему весу мяса в дичи помельче вроде тарпанов или сайгаков. Соль нужна, как воздух! Хоть и сооружаются ещё две коптильни в дополнение к имеющейся, с запасаемыми на зиму мясом и рыбой не справятся и они. Что же там всё-таки не ладится у мужиков с моторизацией ладей?

Проходя через двор квартала, Никифорова заметила одну из парковых дворняг, несущую что-то в зубах. Шарик или Жучка? Нет, точно Шарик. А что несёт? Да неужели крыса? Достав смартфон, биологичка щёлкнула крупным планом морду дворняги с этой крысой в пасти. Пока эта неадекватка Амельченко, ревностно защищая любимых котиков, яростно призывает к уничтожению гоняющих их собак, особенно бесхозных, эти собаки выполняют ту самую работу, от которой отлынивают её любимые котики. Даже с мышью в зубах ни единого ведь за последние полгода ни разу не видела. А чего уж тут о матёрых крысах говорить? Но судя по её визгу уже у входа в ГУВД, Мыколовна явно не добилась понимания от общественности и теперь уже пытается задействовать и административный ресурс. Вот ведь неугомонная! Вовремя этот пёсик с крысой попался, как раз в эту фотку она сейчас и ткнёт эту кошатницу носом. Прямо делать руководству больше нечего!

Чёрт бы с ней, бухти она где-нибудь на лавке с парой-тройкой таких же точно сдвинутых по фазе на кошачьей теме. Да когда восстановят интернет, она и сама попросит Семеренко не пожалеть для этих защитничков котиков целого форума, чтобы на нём свои чуйства и изливали, все трое или пятеро, не компостируя мозги остальным, которым на их особое отношение к котикам плевать и чихать. Поважнее и посрочнее, что ли, вопросов у анклава нет? Без моторизации речного транспорта под вопросом соль. А без этой соли под вопросом запасы на зиму животной пищи. А без её запасов под вопросом достаточность и белковая полноценность зимнего питания всего населения их городка. И чёрт бы с ней, со скандалисткой этой, будь этот несчастный котёнок ещё жив, и существуй возможность от опасности его спасти. На минуту отвлечься, принять решение, распорядиться и вернуться к рассмотрению вопросов поважнее – куда ни шло. Но котёнок-то мёртв, а другим кошкам никакой реальной опасности не грозит, и ради чего эта стерва тогда истерики закатывает, от действительно важных вопросов людей отвлекая? Чтобы чуйства свои излить? Хоть и не ностальгировала Никифорова по временам оным, когда всех неадекватов в психушках от нормального общества изолировали, но не ностальгировала-то она по ним – в общем и целом, а вот в этом – зря ту прежнюю практику прекратили. Психушка ближайшая была в другой части города, и не окажись в городке Мыколовны, кто был бы этим опечален?