Текст книги "Провал (СИ)"

Автор книги: Безбашенный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 42 страниц)

10. Шалава

Тот же день, после обеда.

– Олежка, ты избегаешь меня, что ли? Зря, я не кусаюсь! – млять, вот так ведь и знал, что не просто так эта Галька за обедом и столик себе в столовке выбрала точненько в центре его поля зрения, и стул, и села – ага, и нога на ногу, и наклонялась периодически, и откровенно глазки ему строила.

– Галя, у тебя ведь своя жизнь, ну так и чего я буду к тебе в неё лезть? – не будь она сестрой Коляна, а будь просто малознакомой шалавой, Олег отшил бы её откровеннее и сразу, но вот именно с ней – очень нехорошо это выглядело бы, из-за чего приходилось сдерживаться и вести себя с ней подипломатичнее, как бы это ни напрягало.

– Олежка, да я тебя умоляю! Ну какая теперь-то "своя жизнь"? Теперь жизнь у нас – вот эта, и её тоже надо как-то устраивать. И слава богу, хотя бы война эта проклятая для нас кончилась. Коля вот не дожил, но ты-то ведь дожил? А я, между прочим, девушка свободная и бесхозная, – ага, прямо сходу быка за рога берёт, не тратя времени на тонкие английские намёки, – И перебирать особо некогда, мне надо поторапливаться.

– Уже подташнивает и на солёненькое тянет?

– С чего ты взял? А, поняла! – она едва пополам не сложилась от смеха, – Типун тебе на язык, только этого мне ещё сейчас и не хватало! Скажешь тоже, похабник! У меня же квартира – не своя, а съёмная. Раньше-то проблем с этим не было – если ты платишь за неё хозяевам вовремя и сполна, то и живи себе, ни о чём не тужа. Но теперь хозяев-то нет, сам понимаешь, а квартира не моя, и я в ней одна. А ментам для расселения жилплощади не хватает – или вытурят меня, или уплотнят с кем-нибудь, а нафига мне-то это надо? Так что замуж мне надо срочно, семью-то не тронут. Особенно – участника и героя войны. Ты же сам с родоками в одной квартире ютишься, а если ещё и жену туда же приведёшь, то и на головах же там друг у друга стоять будете! А если ко мне переберёшься – и родоков не стеснишь, и сам в тесноте ютиться не будешь.

– Ага, только пальцами все будут тыкать и посмеиваться за спиной.

Лучше всех из их компании её знали Витёк с Юрцом как одноклассники ейного брата Коляна, а её палеву на проституции невольно поспособствовал тот самый знакомый Витька из центра города, который ранее о раздаче автоматов его известил. Они ему тогда за это известие проставились и с тех пор приятельствовали, и надо же было случиться, что отмечали у него междусобойчик, да и решили заказать профессионалку среднего ценового уровня, выбрали на сайте Карину, которую приятель Витька советовал – шестьсот гривен за час, плюс четыреста за групповой, по фоткам понравилась и Витьку с Юрцом, звякнули ей, заказали. Говорил-то с ней приятель Витька, не раз уже её заказывавший, постоянный клиент, можно сказать. И вот прибывает эта вызванная Карина, хозяин впускает её, что-то говорят в прихожей, а голос ейный Витьку с Юрцом каким-то странно знакомым кажется. А она разувается, заходит в гостиную, мини-юбку сразу скидывает, ну и лихо усаживается верхом на спинку кожаного дивана, оборачивается к ним, а Витёк и Юрец тихо выпадают в осадок – Галька Кириллина, сестра Коляна, собственной персоной. И естественно, а ещё больший осадок выпадает она сама, узнав их. Специально ведь работала по вызову только в центре, никакого Соцгорода, дабы знакомые случайно не спалили – и вот, на тебе!

И хрен ли толку с того, что она закатила истерику и отказалась их обслуживать после такого палева? Она и раньше-то репутации пай-девочки не имела, но по нынешним временам, где их ещё таких найдёшь? Добрая половина в той или иной степени шалавы, а остальные – или в той или иной предшествующей стадии, или уже вышли в тираж. Но тут ведь как? Одно дело – просто шлюшка-любительница и совсем другое – профессиональная проститутка. А поглядев после её ухода ейную более подробную рекламу на сайте, Витёк и Юрец просто охренели – практически полный набор соответствующих услуг за крайне редким исключением! А судя по истерике, явно ведь планирует со временем остепениться и выйти замуж! И хрен бы с ней, полно и таких, и один хрен найдёт ведь себе и какого-то дурачка, так что раззванивать о ней всем знакомым они уж не стали, но рекламу ейную на сайте сфоткали и краткую, и подробную, дабы шалава и мечтать не смела кого-нибудь из их друзей захомутать. Вот их-то и показали они Олегу в числе прочей информации. Судя по той подробной с перечнем предлагаемых услуг – точно ведь пробы негде ставить!

– Ну Олежка, ну от этого же не умирают. Ну, потычут немного и пальцами, ну посмеются немного – ты, главное, внимания не обращай, им наскучит, и угомонятся. Это ведь было-то всё в той жизни, а мы сейчас – в этой. С квартирами кто сейчас бесхозные? Третий сорт, бэушные с довесками. Я, конечно, тоже не первый сорт, но хотя бы второй, без довеска. Мне ты хотя бы своих настрогаешь, а не чужих будешь воспитывать. И есть где, в отличие от тех пока ещё первосортных, которые ещё и не доросли. Ну, дождёшься ты, пока какая-нибудь дорастёт, так квартиры же все раньше порасхватают, и где вы жить с этой первосортной будете? Зато – да, не будут ни пальцами тыкать, ни смеяться. Стоит это будущих неудобств на всю оставшуюся жизнь?

– Типа, напугала? Квартир и ментам-то всем не хватит, а мелюзги мало, так что и добрую половину школы можно запросто под жильё переоборудовать, и все эти офисы с магазинами, и большую часть Дворца. Хватит на всех, и ещё запас останется.

– Так Олежка, это же когда ещё будет-то? А до этого момента в общаге будешь ютиться? Ну, ты-то – понятно, что на войне и не к такому ещё привык, но невеста-то твоя после родительской квартиры как к этому отнесётся? Этот неустроенный быт, знаешь ли, заедает. Ну, потом дождёшься ты этой пародии на квартиру, но и там ведь удобства будут совсем не такие, как в нормальной квартире. Ни сантехники нормальной на всех точно не хватит, ни мебели нормальной, ни даже этих туристических печек в "Водном мире". Тоже мне, жильё! Тебе родоки разве не рассказывали, каково было со всеми этими дефицитами в Совдепии? Всё ведь доставать по блату приходилось или довольствоваться говном. Так там это говно хотя бы было, а здесь же и его-то будет не достать. И что это за жизнь?

– Вот проблему тоже нашла! Чего не хватит готового – сами себе сделаем.

– И всю жизнь пользоваться этой самодельной грубятиной? Я намного лучший вариант тебе предлагаю. Заметь, первому – не кому-нибудь из ментов, а именно тебе. Или ты думаешь, я среди них желающего не найду? Они ещё соперничать будут за мой второй сорт, когда альтернатива – третий! Ну Олежка, ну все же мы такие, и все так живут! Ну не будь ты таким старомодным!

– Галя, хорош мозги мне компостировать. Что за жизнь будет и с тобой, если не по тебе что-то окажется, ты мне уже продемонстрировала наглядно.

– Ну Олежка, ну я же и другой быть умею! Вот погоди, на берегу – покажу!

– Да я, собственно, и на фотках всё уже видел, – хмыкнул тот.

В этот день с обеда Семеренко объявил выходной. Типа, целые дни он в такой обстановке выделить не может, но по мере возможности будет давать по полдня, так что в обиде никто оставлен не будет, и кто сегодня из-за службы с этим пролетел, те завтра своё отгуляют – в общем, будут гулять посменно по полдня четыре раза в неделю вместо двух полных дней. Пока – так, на то время, когда безопасность анклава ещё не обеспечена, ну а после – можно будет и этот порядок оставить, и к старому вернуться, как большинство на собрании захочет, так тому и быть. А тут ведь и погода уже летняя, и моются все в заводи в эти дни, поскольку больше-то и негде, и солнце послеполуденное зарослями не спрятано от желающих позагорать, а школота малолетняя давно уже и настоящий купальный сезон открыла. И естественно, по солнечной погоде многие решили провести этот выходной на импровизированном пляжике у заводи.

Туда же направилась и их четвёрка. Искупаться, да позагорать в погожий денёк – это же святое дело! Тем более, что загар и по делу нужен. Скоро жара такая установится, что одетым на улице хрен поработаешь, и если не подзагоришь предварительно заранее, в рабочий день одетым сваришься в собственном поту, а раздетым – обгоришь на хрен. Тут и смуглые-то обгорают, если сразу слишком долго, а бледнокожим, к которым хреново и загар пристаёт – вообще звиздец. Тот же Гендос ежегодно в каждое начало сезона обгорал до облезания шкуры и ни хрена не мог с этим поделать. Порода такая, бледная. И нахрена это надо, когда можно постепенно шкуру к солнцу приучить? Вот за этим и пошли они на речку помимо прочего. Ну, заодно и к девкам, естественно, приглядеться, да себя им тоже показать, это уж само собой разумеется. И тут Галька эта, шалава непотребная, по пути на пляжик как бы случайно с Олегом поравнялась, но уж пристала, что твой репей! Грубо её отфутболивать – не хочется, а она – пользуется этим самым наглым образом.

И обстановкой пляжной, конечно, воспользуется для демонстрации всех своих внешних достоинств, очень неплохих, судя по фоткам, хотя и ничего нового по сравнению с ними уже не покажет. Это – уже не здесь, это – уже у неё, если заманить к себе сумеет. А для этого здесь будет всячески его завлекать, раз уж положила на него глаз, рассчитывая и на внешность, и на свои профессиональный навыки. Режим заманухи, короче, в котором с её профессией ей приходилось пребывать постоянно, и отточен он у неё лучше, чем у тех бэушных с довесками, у которых схожая задача, но навык завлекания не тот. А подросшие девки-школьницы или студентки-первокурсницы – ещё и стеснительные вдобавок. И пока ты такую уламывать будешь, шалава без тормозов десять раз уже ноги раздвинет охотно и без колебаний, уверенно перехватив страждущего от сухостоя.

Гальке главное – к себе его вечером заманить, а там уж она найдёт, чем завлечь его. И музыка у неё наверняка же имеется на смартфоне зажигательная, и стриптиз-профи есть в её перечне дополнительных услуг. После того, как здесь квартиру сняла, от родоков отселившись, видели её многие спешащей вечером во Дворец как раз к часам работы там "Нью лайф клаба", где выступали и стриптизёрши. Правда, именно ейного исполнения из тех немногих, кто заходил разок, никто припомнить не мог, да и фоток подобных не было ни в её подробной рекламе, ни в интернете, когда приятели заинтересовались, но два плюс два трудно ли сложить? Вполне возможно, что перед тем, как до проституции докатиться, сначала стриптизёршей в ночном клубе подрабатывала, пока он не закрылся.

А помимо фотогалереи в ейной рекламе была у неё и другая, не для интернета, а сугубо для постоянных клиентов, которой тот приятель Витька из центра поделился и с ним, а Витёк уже показал Олегу. Там тоже не было фоток ейного стриптиза, как и прочей работы, но остальное имелось в изобилии, позволяя заценить её внешность со всех сторон и ракурсов. Для индивидуалки ведь основной заработок на ком? Не на случайных разовых клиентах, а на постоянных, заказывающих её регулярно, и за таких они между собой остро соперничают. Самый идеальный вариант, когда всё рабочее время шалавы между такими клиентами и распределено – и заработок регулярный гарантирован, и косвенная реклама для новеньких от такой востребованности – раз загружена заказами, значит – популярна и уж всяко стоит тех денег, которые запрашивает. Добившись этого, да повысив этим спрос на свои услуги до его явного превышения над предложением, популярная профессионалка и расценки свои может повысить, то бишь увеличить заработки, не перетруждаясь.

В стриптизе Галька, по всей видимости, особых успехов не добилась, иначе-то наверняка и такими фотками свою галерею для постоянных клиентов пополнила бы. Или она и там уже Кариной числилась? Впрочем, какая на хрен разница? И у стриптизёрш их основной заработок не на общей сцене в клубе, где они нарабатывают популярность, а на приватных танцах в кабинках или на выезде, а уж ограничилось ли там дело одним танцем или дополнилось и непрофильной услугой, это их с заказчиком дело, клуба не касающееся и исполнительницам не запрещённое. Сменяясь с передка при ротации, их подразделение в тылу, случалось, и стриптизёрш заказывало, и откровенных шалав, но не такого уровня, конечно, а подешевле, так между ними разница была плавающей, скажем так. У дорогих, которые не по солдатскому кошельку – смазливее внешность и квалифицированнее навык, за которые и выше ихние расценки, но по слухам и у таких разница между стриптизёршей и откровенной шалавой тоже плавающая. Для кого-то – она не такая, а для кого-то – и она такая. Как понравишься сам и сколько предложишь.

– Олежка, ну ты за совсем уж дуру меня не держи. Я с дуба не рухнула, чтобы в двух шагах от дома и в трёх шагах от родоков у шеста раздеваться на глазах у толпы. Так что не ищи моих фоток у шеста в "Нью лайф клабе", чего нет в природе, того нет. Другие клубы для этого были – в основном "Кроубар" и "Боулинг клаб", реже – "Банана", совсем редко – "Голый револьвер". Так, на масло к хлебу заработать. На студенческую стипуху не особо-то поживёшь. А потом ещё и квартиру оплачивать, когда родоки узнали и скандалы мне начали устраивать, и домой возвращаться уже просто не хотелось. А в "Фиесте", где я танцам училась, в том числе и у шеста, это же нелегально было, и никто там таких танцев не фотографировал. Так что не стриптизила я во Дворце, и не найдёшь ты никого, кто и на его сцене вспомнил бы меня голую. Чего не было, того не было.

– А что ты тогда в самом клубе делала?

– Да тусила я там, просто тусила. Для студентки ведь какая главная задача? Ну, и учёба тоже, конечно, но прежде всего – удачно выйти замуж. А уж у нас в пединституте – особенно. А хочется же ещё и не за кого попало, а за мажорчика обеспеченного, чтобы и не считать потом каждую гривну. И где их таких искать кроме ночных клубов? В центре – там слишком крутые. А что я, сама не понимаю, что такого на себе фиг женишь? Поэтому там я зарабатывала на жизнь и прикид, а тусила в поисках своего богатенького буратины в клубах попроще, в основном как раз в "Нью лайф клабе". И от дома не далеко, и уровень заведения примерно тот, который и нужен.

– И что, так и не нашла за всё время? – съязвил Юрец.

– А из кого там было выбирать? Из-за этой проклятой войны все мало-мальски нормальные за бугор смылись, а остались настолько больные, что женить-то его такого на себе не проблема, но рожать же от такого страшно! Яблоко же от яблони далеко не падает. А остальные – или старпёры женатые молодую любовницу ищут, или дурачки беспутные подружку на разок-другой перепихнуться, и на фиг они мне-то такие сдались? Денежных завсегдатаев всё меньше и меньше, а самой слинять – не заработала ещё достаточно, а тут ещё и этот прилёт по ДнепроГЭСу, и ужесточение мобилизации.

– В общем, война ей во всём виновата, – хмыкнул Витёк, – Такие планы были на устройство жизни, и всё испохабила! – Гендос и Юрец рассмеялись.

– Ну, в какой-то мере, – она поджала губы, но не вспылила, – Если бы не отъезд за бугор большей части тусовщиков из ночных клубов – может, и не нашла бы жениха, но хватало бы заработка на стриптизе, – и скосила глаз на Олега, оценил ли и её способность сдерживать эмоции, – Может, и не пришлось бы тогда дыркой по вызову работать. Да что теперь-то об этом говорить? Та жизнь ушла, пришла вот эта, и надо устраивать её.

– Устраивай, пока есть ещё кого завлекать, – Олег как раз разделся до плавок и сложил шмотки рядом с расстеленным большим полотенцем, – Покараулишь, Витёк? – он указал ему на ремень с пистолетом в кобуре и пошёл в воду.

Судя по галькиному взвизгу за спиной, та попыталась последовать его примеру и тоже быстро окунуться, но вода показалась ей чересчур холодной. Ну да, ещё не парное молоко, бодрит хорошо, и не все бабы купаются, ну так оно и к лучшему, хоть на какое-то время от этой шалавы отделался, от которой продыху нет. Это называется, сходил на пляж отдохнуть перед нарядом, кто понимает. Переплыл заводь, поплыл спокойно вдоль берега, там догнали Гендос с Юрцом, проплыли до выхода из заводи в основное русло Днепра, от него повернули обратно, на полпути до пляжика нащупали мелкое место у берега косы и встали на нём на ноги.

– Млять, загребала! – пожаловался Юрец, – Шипит на нас с Витьком, что твоя королевская кобра! Ну, за то, что сдали её тебе. И совершенно не ценит, грёбаная стерва, что только тебе и Костяну сдали, а не всему кварталу. Может ещё найти себе кого-то, кто не в курсе ейных похождений.

– Только не из ментов, конечно, – уточнил Гендос, – Они-то знают всех шалав в районе. И один же хрен рано или поздно кто-нибудь, да сболтнул бы, слово за слово.

– Вот именно! Так ни хрена же понимать этого не хочет – война ей планы на ту жизнь испохабила, а на эту – мы с Витьком ей подосрали. А ведь предупредили же сразу ещё тогда, чтобы о наших всех и думать забыла. И тогда её это устраивало.

– Ага, не все мажорчики ещё поразбежались, – хохотнул Олег, – Это теперь крах всех надежд настал. Так это что выходит, что подставил я Витька сдуру? Не его надо было просить пушку посторожить, а тебя, Гендос?

– Да ты за Витька не переживай, – хмыкнул Юрец, – Это ты у нас вежливый и на хрен без веского повода баб не посылаешь, а Витёк её сходу отбрил. Типа, какого хрена не в Германии до сих пор как пострадавшая от войны?

– Ага, как эта мелитопольская! – добавил Гендос, и все трое рассмеялись, – А к тому моменту, как мы купаться пошли, он советовал ей заняться возрождением "Фемен", чтобы было кому протестовать перед Семеренко против отсутствия мажорчика для неё, – троица снова сложилась пополам от хохота, – Сейчас как раз тепло, даже не простудится.

После того Евромайдана деятельность этих голых неадекваток, протестующих против всего на свете, пошла на убыль, и в последние годы о них не стало уже и ни слуху, ни духу, но в своё время дали девки копоти, и фоток их бестолковых, но зрелищных акций в интернете было полно, и было им что показать, надо отдать им должное, а наблюдавшие их вживую в Киеве, говорили о них, что хоть и дуры свихнувшиеся, но смазливые дуры и прикольные, развлекали своими выходками, а теперь без них стало как-то скучновато.

Развивая шутку, Олег добавил, что сейчас-то, конечно, из-за неопределённости с окружающей обстановкой только "феменш" этих им ещё не хватало, но пока она найдёт пару-тройку молодых и смазливых неадекваток, пока организует, и опасность ближайшая так или иначе рассосётся, и тогда веселее будет службу тащить с такими лихими девками, протестующими против всего подряд своими голыми титьками. Особенно, если мазаться ещё всякой дрянью не будут, а будут выступать, какие есть. Посмеялись по этому поводу, потом в таком же шуточном порядке обсудили, каких конкретных она могла бы на эдакую дурь ангажировать, если бы в самом деле задалась такой дурацкой целью. Пообсуждали и без всякой связи с шутками про "феменш", а просто смазливых девок из анклава – какая стоит того, чтобы за ней приударить, а каких лучше сразу направить лесом, и пусть таких дураки выбирают, не понимающие, во что вляпываются. Там как раз бэушная с довеском одна и лифчик сняла, потенциальных аленей титьками своими завлекая, так две дурынды малолетние тут же её примеру последовали, хоть им и завлекать-то ещё особо нечем.

К тому времени, как приплыли обратно и разлеглись загорать, а купаться ушел стороживший олеговский пистолет Витёк, и Галька уже поостыла после его шуток насчёт "Фемен", а развила тему конструктивно, довольно здраво рассуждая, в чём они грамотно действовали, а в чём лажались, выставляя себя в малопривлекательном виде и этим лишь дискредитируя и себя, и то, за что выступали. И как она сама сделала бы на их месте, если бы была такой сдвинутой на этом по фазе, как они. А потом она отошла к зарослям, чтобы не весь пляжик её видел, сняла с себя и верх, и низ, да расселась там, опёршись на дерево, в самой бесстыдной позе, широко раскинув ноги и демонстрируя "самое ценное". И мило эдак интересуется, в каком виде она лучше – вот в таком или если и размалюется подобно тем сбрендившим "феменшам". Вроде бы, и в контексте обсуждаемой темы, но завлекает же самым откровенным образом, оторва!

Трусики она потом, конечно, одела и вернулась в них, а лифчик – в руке. Типа, не решила ещё сама, одевать его или нет. Есть же и другие без него? Ими-то ведь никто не возмущается? А чем она хуже их? И то, что шипят себе под нос обделённые внешностью, так понятно же, почему – правильно, им-то «просьба не беспокоиться». Только дав время заценить себя, соизволила заметить и пялившуюся на неё пацанву школьного возраста, но и тогда лифчик одевала подчёркнуто неторопливо. Типа, так уж и быть, не будем школоту развращать. Но подстилку свою расстелила так, чтобы разлечься перед носом у Олега под самым выигрышным для своей фигуры ракурсом. Впрочем, после ейной фотогалереи для постоянных клиентов – чему удивляться? Нового ведь – абсолютно ничего.

Искупавшись, вернулся к компании Витёк и тоже разлёгся загорать, а вскоре на пляжик пришёл и Костян со своей подружкой. Осмотрелись, подошли к ним и расстелили свою подстилку рядом. Раздеваясь, Костян тоже снял с себя широкий ремень с ПММом в кобуре, за которым попросил присмотреть Олега, пока они будут купаться.

– Вы что, сговорились все? – фыркнула Галька, – Даже на пляж пистолеты свои взяли – перед шмакодявками, что ли, малолетними порисоваться решили?

– Ага, заодно и перед ними, – хмыкнул Юрец, – А особенно Чубук, – он указал в сторону штаб-сержанта, тоже с пистолетом на ремне поверх плавок, – Для тех шмакодявок самый перспективный жених! – вся компания рассмеялась, поскольку мужику было уже за сорок, да и пузо он имел представительное, – А нам дадут – и мы будем таскать.

– Семеренко приказал всем, у кого пистоли, носить их постоянно, чтобы всегда были при себе, – пояснил Олег, – Выходной, не выходной – без разницы. Если на нас вдруг нападут, чтобы хотя бы из пистолетов могли поддержать огнём дежурную смену.

– Идиотизм какой-то! Говорили же, что в ближайшие дни – вряд ли.

– Вряд ли – это ещё не значит, что исключено, – разжевал Гендос, – Нападение в эти дни маловероятно, но в принципе – тоже возможно. Поэтому и готовность к нему тоже нужна. И лучше потом смеяться над нынешней паранойей, чем сейчас быть застигнутыми врасплох. По крайней мере, будет кому смеяться и будет над чем.

– Так ведь дрон же ментовский всё время летает. Он что, не заметит вовремя?

– Во-первых, не всё время, а время от времени, – поправил Витёк, – Во-вторых, ещё смотря где полезут. В степи – заметит, на реке – заметит, а вот в зарослях – может и проворонить их запросто.

– Как раз поэтому и на передке все действия пехоты – только в лесополосах, – подтвердил Олег, – Через поле только сунься – мигом дроны спалят, а в лесополосе хрен заметят, если бережёшься и совсем уж внаглую не ломишься. Вся надежда тут только на то, что чурки все конные и к долгим пешим маршам непривычны. Конный отряд по степи только и пройдёт. А если они спешатся для атаки через заросли, то не так далеко, и тогда дрон обнаружит скопление коней без всадников, но под седлом, и их коноводов.

– С купчинами этими днепровскими хуже, – заметил Юрец, – Менты говорят, и они тоже напасть могут, если решат, что силёнок достаточно. Прямо с реки – это вряд ли, сами от вида Дворца прихренеют, а вот уже с Хортицы и ночью запросто переправятся на ладьях, если решатся. И вся надежда только на то, что не так уж их там и много, да и рабы там у них, которых без охраны не оставишь. Но если решатся – хреново будет. Эти могут в зарослях и незаметно накопиться.

– Вы что, ребята, напугать меня решили? – Галька заметно сбледнула, – И ещё так спокойно об этом говорите?

– А что ты предлагаешь, бегать и визжать с перепугу? Это вряд ли поможет.

– Да я же теперь спать спокойно не смогу!

– Значит, будешь спать неспокойно.

– Ну спасибо, утешил меня! А у меня, между прочим, сердце слабое, мне врач волноваться запретил! А вы тут пугаете!

– Тогда – слушайся врача и не волнуйся. Врач – он ведь дурного не посоветует.

– Да ты издеваешься, что ли? Олежка, а ты что скажешь? Ну ведь не так же всё страшно на самом деле?

– А никто и не знает точно, как оно на самом деле, – хмыкнул тот, – Что можно сделать, то делается, а хватит ли этого – посмотрим. Будем надеяться, что хватит.

– Надеяться? Ну спасибо, утешил! Защитник называется!

– Уж чья бы корова мычала! – заметил Костян, как раз вернувшийся с купания.

– На что ты намекаешь? – взвилась Галька.

– Ты и сама знаешь, на что. Вот только таких, как ты, да ещё и защищать. Ещё и претензии какие-то дурацкие при этом выслушивать. Было бы ещё хотя бы от кого! – он принял у Олега свой ремень с пистолетом и нацепил его поверх плавок.

– Ну прямо самую худшую нашёл!

– А ты себя лучшей, что ли, считаешь?

– Да ну тебя на фиг, дурак! Олежка, не слушай ты этих дураков и ханжей! Все так живут, и все мы такие, только кто-то честнее, а кто-то – скрытнее и лицемернее. Не у всех из нас такие богатенькие родоки, чтобы мы могли позволить себе быть правильными пай-девочками. А из моих бывших одноклассниц в гимназии и одногруппниц в институте половина вообще на улице промышляла на глазах у всех прохожих. Представляешь, какая пьянь и рвань их иногда снимала? И расценки же уличные, и сниматься выходили каждый вечер. И работали, естественно, по пьяни. Одна подруга за год три аборта сделала, другая – пять за полтора. Я хотя бы уж до такого не докатилась.

– То есть, если ты не из этих уличных, то уже считаешь себя даже порядочной? – съязвила подружка Костяна.

– По крайней мере, я порядочнее этих уличных и честнее таких шалав, которые мнят себя порядочными и считаются такими только потому, что у них это не профессия, а просто хобби такое. А разница вся – только в том, что у них источник доходов другой. Ну и вот чем такие шлюхи-любительницы лучше профессионалок по вызову вроде меня? Уж потасканы-то они точно не меньше!

– А у кого они такие порядочными-то считаются? – хмыкнул Олег, – У богемы, что ли, в которой такие все, кто не извращенец? Так то – у богемы, а не у нас. По мне, так что профессиональная проститутка, что шлюха-любительница – одинаковые шалавы. Для перепихона годятся, если дают и не страхолюдины, но жениться на таких – это к богеме, – вся компания рассмеялась.

– Ну Олежка, ну я же разве спорю с этим? По той жизни я таких себе и искала – ну, не из самой богемы, конечно, а из этих околобогемных подражателей. Но теперь-то по этой жизни разве об этом речь? Они-то, кто не уехал за бугор, все там остались, а мы – вот сюда вляпались, и никого кроме нас здесь больше нет и не будет. И теперь вот эту жизнь и надо как-то устраивать, выбирая из того, что есть. А есть только то, что ты видишь вокруг.

– И вижу, кстати, не так уж и мало.

– Немало, но каких? – шалава изобразила пренебрежительную усмешку, – Если вон та бэушная с довеском, которая откровенно стреляет в тебя глазами, ещё наклонилась, чтобы тебе виднее были её титьки – ну да, покрупнее моих, ну так я же ещё не рожала. Не беспокойся, когда рожу – от тебя, кстати – и мои будут не меньше, чем у этой. Понимает, что наличие довеска в этой большой деревне теперь не скрыть, хватает ума и не пытаться, поэтому и соблазняет тебя сразу телом. И скорее всего, ей хватит ума и не отпугивать тебя сразу разговорами о браке. В постель тебя заманит сразу же, а на пузо тебя и позже можно будет поймать – разумеется, как бы случайно так выйдет, без умысла – что теперь делать? Ну и как, входит это в твои планы? Так эта хотя бы уж внешне посмазливее других, тоже бэушных с довесками. Таких – да, полно кругом. Неизвестно ещё, какие они хозяйки и не стервы ли, если мужей удержать не сумели. Ну просто чудный выбор!

– Ты забыла ещё старух мне указать. На их фоне ты выглядишь ещё выгоднее, – компания рассмеялась.

– Да, ты прав, есть ещё малолетние шмакодявки, которые рано или поздно тоже подрастут. Правда, их и тянуть будет на ребят не сильно старше, но ты же у нас ветеран и герой, а без пяти минут – и целый сержант. К тому моменту, как дорастут, глядишь, тебя и ещё повысят, старшего дадут, а может, даже и штаб-сержанта. Завилный жених будешь! И наверное, какая-то из этих, которые сейчас просто бездумно плещутся, положит и на тебя глаз, если ты всё ещё будешь оставаться бесхозным. Но это, Олежка – через годы. Им ещё дорасти надо. Даже не до полного совершеннолетия, а хотя бы до шестнадцати, с которых считается возраст согласия. И до этого – тоже годы. Ты готов эти годы дрочить в кулачок? Нет, шлюшку-то ты, конечно, найти на это время можешь. Но во-первых, спалишься с ней в этой большой деревне, а шмакодявки ведь – романтичные, обидчивые. А во-вторых, где гарантия, что и эта временная шлюшка не захочет поймать тебя на пузо? И контрацептивы теперь дефицит, и ей свою жизнь тоже как-то и с кем-то устраивать надо.

– Ребята, вы сейчас идёте кто-нибудь купаться? – поинтересовалась, подойдя к ним, охранявшая пляж ментовка, молодая и симпатичная смуглая брюнеточка.

– Да собственно, пока нет, – ответил ей Гендос, переглянувшись с остальными.

– Олег, подмени меня тогда, – попросила она, протягивая свой МП-5, – Хотя бы немного искупаюсь и сама, пока начальство не видит, а то торчишь же тут и наблюдаешь, как другие расслабляются – аж зависть берёт!

– Да не вопрос, Люся, – он встал и принял пистолет-пулемёт, накинув себе его ремень на шею, а затем и её поясной ремень с подсумком, пистолетной кобурой и рацией, – Так, погоди-ка! Придумала, что скажешь в случае палева?

– Показалось, что кому-то в воде плохо, я железяки быстренько тебе сбагрила, а сама – мухой туда, оказывать первую помощь.

– Сойдёт, – одобрил Олег, – Ну, ошиблась, это бывает. Времени-то разбираться у тебя не было, и лучше перебздеть, чем недобздеть, – вся компания рассмеялась, и только Галька фыркнула и недовольно поджала губы, – Ну, дуй мухой, чтобы поправдоподобнее выглядело, – он застегнул её поясной ремень над своим и поправил МП-5.

– Фифа выпендрёжная! – процедила Галька ей вслед, – И стояла-то, рисовалась перед всеми, автомат дулом вверх, как у американцев, пояс аж до промежности свисает, и вся на понтах! А загар-то какой! Ну Олежка, ну разве можно в мае уже иметь такой загар? Наверняка же в солярий ходила ради понтов! Ну точно ведь избалованная фифа! Блатная дочка непростых родоков или чья-то дырка начальственная! А может, тоже ещё и бэушная с довеском, просто семейка там осталась, а эта вертихвостка уже здесь сориентировалась и клинья подбивать начинает! Вот увидишь, как сейчас завизжит!