Текст книги "Зеленый жемчуг (СИ)"

Автор книги: Белый лев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 51 страниц)

Эффект превзошел все ожидания. Дин как стоял, так и плюхнулся на стол прямо в тарелку с соусом. Страдающий с некоторых пор аранхофобией Слава хотел запрыгнуть на спинку своего дивана, но промахнулся и грохнулся на пол. Шусмик оглушительно залаял, а Петрович вывалился из проема стеклянной двери, держа в одной руке шампур, а в другой скорчер.

 – Да тише вы! – в сердцах возопил Дирижер. – У нас тут, кажется, гости!

Все застыли в положении наизготовку. Командор встревоженно приник к рации. Впрочем, буквально через несколько секунд на лице у него проступило облегчение, а с губ слетело несколько непечатных выражений.

 – Отбой, ребята! – скомандовал он. – Идите встречайте своего любимчика, пока он не заплутал в этих казематах!

 – Неужто Клод?! – обрадовался Петрович.

– Он самый, – кивнул Командор.

Пока Петрович колдовал на импровизированной кухне, соображая, чем можно порадовать самого младшего из членов отряда, Славка и Дин, не забыв, впрочем, оружие, устремились в коридор. Вскоре оттуда послышались звуки дурашливой возни, слова приветствий, восторженное «Ну, ты придурок!», и в лабораторию в сопровождении товарищей вошел еще один барс в броне, со скорчером и внушительных размеров макромолекулярным клинком, на котором запеклась чья-то кровь.

Хотя этот высокий, плечистый парень, ростом и статью почти не уступавший Арсеньеву и Петровичу, мало походил на того бледного, худого мальчишку, которого Туся не совсем справедливо обидела много лет назад в больничном саду, она его сразу узнала. Тем более, соломенного цвета волосы по-прежнему торчали в разные стороны, черты лица сохранили мальчишескую свежесть, а глаза, опушенные длинными каштановыми ресницами, поражали синевой. Клод, который вряд ли знал о неожиданном пополнении в отряде, скользнул по ней недоуменным взглядом и повернулся к Командору.

 – Я был на объекте, – не совсем по уставу начал он, предупреждая возможные вопросы по поводу самовольной отлучки и нежданного появления. – Они ждут гостей.

 – Ты в этом уверен? – сухо поинтересовался Арсеньев, жестом остановив долгое и заковыристое ругательство, в запале сорвавшееся с губ Петровича.

 – Вполне! Я их видел. Устроили засаду возле электростанции.

 – То есть у нашего предполагаемого выхода из здания? – возмутился Петрович, воинственно потрясая шампуром, на котором приготовил угощение для Клода.

Тот молча кивнул и, отстранив кусок мяса, с жадностью приник к кружке с водой, осушив ее одним глотком.

Тусю пробрал нервный озноб, едва она попыталась представить, каким образом молодой барс, только утром геройствовавший в районе Космопорта, подступы к которому удерживал полковник Корзун, не только беспрепятственно пересек линию фронта, но и прошел через все расположение войск противника до самого Института Энергетики. При этом, Арсеньев и другие члены группы не выказывали ни малейшего признака удивления. Видимо, для Клода подобные сольные экспедиции были не внове. Впрочем, чему тут удивляться. Как позже поведал Петрович, юноше не исполнилось шестнадцати, когда он, дав Вернеру и Мишель клятвенное обещание закончить выпускной класс, увязался за Арсеньевым на Ванкувер возобновлять работу ушедших в глубокое подполье ячеек Сопротивления.

Несмотря на бездействие Совета, командование космических сил Содружества понимало не только неизбежность очередной войны с Альянсом, но и важность деятельности подполья, которое вело в том числе агентурную работу, добывая информацию и вычисляя шпионов Корпорации на всех уровнях. И Клод, у которого в Новом Гавре, одном из важнейших промышленных центров Ванкувера, оставались родные и друзья, здесь оказался просто незаменим.

Парень из кожи вон лез, пытаясь выйти на виновного в гибели его семьи Серого Ферзя, и уже несколько раз был представлен к награде. Впрочем, медали и звания не радовали: родной город лежал в руинах, как и вся планета, каждый день погибали друзья и знакомые, а Серый Ферзь, он же Феликс, был по-прежнему неуловим. Впрочем, и без него предателей хватало, и именно о них сейчас и говорили барсы, получив информацию о приготовленной для них засаде в Институте Энергетики.

– Что, проблемы с грызунами? – недобро усмехнулся Слава.

 – Где? – не понял Дин.

 – Я так полагаю, в штабе! – пожал плечами разведчик. – В штабе войск Содружества завелись крысы! Или кроты, что, впрочем, одно и то же!

 – Самое неприятное, – повернулся к нему Командор, – что это кто-то, обладающий одним из высших уровней допуска. Заметьте, они караулят нас не на входе, а на выходе.

 – А что тут такого? – удивился Дин.

 – Такое то, что они знают про тайник, – объяснил Петрович.

 – А может, они уже нашли его?! – всполошился Пабло.

 – Это вряд ли, – задумчиво проговорил Командор.

– Если бы нашли, ждали бы на входе, – вновь пояснил Петрович.

– Хвоста за тобой не было? – Арсеньев строго глянул на Клода, которого Петрович все-таки усадил за стол и чуть ли не насильно вручил тарелку с едой.

 – Я старался не светиться, – пояснил молодой барс. – Поэтому и рацию до последнего не включал. Но они все-таки меня засекли. Впрочем, насколько я понял, они и так знают, где вы находитесь. Они шли за мной до самой Седьмой, но сунуться сюда не посмели. Похоже они полагают, что вы уже мертвы.

 – Что будем делать, Командор? – повернулся к Арсеньеву Слава. – Вернее, каков план Б? Не зря же мы через все эти ужасы целый день продирались!

 – Не зря, – согласился Командор. – И дроны, которых мы честно добыли, сыграют свою роль. Но для начала надо выключить рацию. Если они засекли нашу волну, а я готов предположить, что им и ее частота известна, от плана Б будет немного толку.

Затем Арсеньев разложил на столе схему объекта, и барсы склонились над ней.

Съежившись в комочек и замерев в углу своего дивана с Шусмиком на руках, Туся с удивлением наблюдала, как с лиц ребят исчезает все недавнее озорство. Барсы подошли вплотную к своей цели, и от слаженности и профессионализма их действий теперь зависела судьба многих людей.

Командор еще раз сверялся с какими-то записями относительно расположения тайника, Клод, оставив на милость Шусмика недоеденный кусок, отмечал на схеме «объекта» посты легионеров. Пабло, отпустив паука прогуляться по коридорам, прикидывал количество и качество доступных для управления машин. Дин, отчистившись от остатков соуса, бережно паковал подготовленные для закладки на объекте мины и проверял работу датчиков устройств, заложенных где-то в недрах института бионики. Слава подсчитывал оставшиеся у группы боеприпасы. Петрович, загасив все спиртовки, на которых жарил своих депрессивных кур, заполнял свежей водой фляги и рассовывал по вещмешкам консервы. Улучив момент, когда Командор отвернулся, он закинул на дно рюкзака позаимствованную у биоников канистру спирта и блок крепких сигар. На Тусю и Шусмика никто больше внимания не обращал.

В целом, план операции выглядел следующим образом: барсы через систему коммуникаций проникают в подвал здания и разделяются на две группы. Петрович и Дин остаются в подвале и закладывают взрывчатку. Арсеньев, Слава и Клод разыскивают тайник и забирают его содержимое, Дирижер создает закрытый канал связи и передает данные. Пабло, из института бионики управляя пауками и прочими механизмами, отвлекает внимание легионеров. Туся по возможности ему помогает, но под пули больше не лезет. Каждая группа, выполнив свою часть общего задания, самостоятельно покидает объект по заранее разработанному маршруту или хоть в каком-то соответствии с ним.

Последнюю фазу операции для особо непонятливых и непроходимо упрямых, как он выразился, Арсеньев повторил несколько раз.

 – Место встречи всем известно? – строго глянул он на своих бойцов. Те с серьезными лицами кивнули. – Отставших ждать не более пятнадцати минут. Это я специально повторяю для любителей устраивать на полдня раскопки или вступать еще в какие-нибудь безумные авантюры. Игры закончились! Вот еще, – стараясь не смотреть в сторону замершей на краешке дивана Туси, он повернулся к Пабло. – Если что-то пойдет не так, бросайте все и уходите! Ее, – он неопределенно махнул в Тусину сторону, – нужно обязательно доставить в штаб. Вот здесь кое-какие заметки для Вернера. В руки легионеров эта информация попасть не должна.

 – А на какое время выводить таймер? – спросил Дин, прилаживая под столом пульт управления взрывным устройством.

– Смена караула у них в четыре – задумчиво проговорил Командор, – но, если они нас ждут, вряд ли эта информация пригодится. Придется действовать по обстоятельствам.

Так и не взглянув на Тусю, он стал проверять хранилище для сменных аккумуляторов. Он бесконечно долго перебирал и перекладывал детали. Но когда он взялся за броню, Туся не выдержала и сорвалась с места, как оправдание держа в руках его куртку: к ночи заметно похолодало, застывшими пальцами неудобно держать оружие… Он молча позволил себя одеть, не говоря ни слова, затянул крепежи, соединяющие нагрудник брони с плечевыми пластинами. И лишь когда Туся хотела отойти, чтобы вновь слиться с мебелью, его рука ненадолго задержала ее.

 – На удачу! – сказал он, быстро клюнув ее колючими губами в скулу. В следующий миг он был уже у двери. Барсы один за другим последовали за ним.

====== XIV ======

Когда звук шагов стих где-то вдалеке, Туся, так и не отпуская Шусмика, словно незрячая, приникла к монитору. Кашель куда-то исчез, впрочем, с чего бы ему взяться, если она и дышала-то через раз, только в груди что-то глухо болело и пекло, то ли от удара, то ли от усталости, то ли еще от чего.

В принципе после всего пережитого за прошедшие с момента ее встречи с Командором сутки сомневаться в способностях Арсеньева и его товарищей выходить живыми из самых невероятных передряг не приходилось. И все же человеческие существа в форме легионеров (называть этих упырей людьми после недавнего слишком тесного знакомства язык не поворачивался) представлялись созданиями куда более опасными, нежели все измышления инженерной мысли. Тем более, что силы в случае прямого столкновения с противником были заведомо неравны.

По сведениям, которые сумел добыть во время своего самовольного разведывательного рейда Клод, когда в Корпорации узнали о тайнике, охрану института Энергетики перевели на усиленный режим, перебросив на объект не только боевых дронов, но и личный состав группы «Кобра», элитного и высокотехнологичного подразделения сил Альянса, по уровню подготовки не уступавшему барсам и беркутам.

 – Может быть, попробовать их обдурить дедовскими методами? – предложил Дин, когда разрабатывали план. – Я читал, разведчики прошлых эпох, собираясь во вражеский лагерь, специально надевали форму противника, чтобы пройти незамеченными. А на седьмой этого добра навалом.

 – В прошлые эпохи форма различалась только покроем и шевронами! – назидательно нахмурился знаток военного дела Петрович. – А у нас под разъемы нашей брони заточено все оборудование, включая подзарядку для аккумуляторов. Как ты думаешь, почему и раньше без особого энтузиазма воевали на трофейной технике? Где для нее добыть боекомплект? А ведь тогда не существовало ни солнечных батарей, ни голографических панелей, ни подключенных к армейской межсети встроенных камер и мониторов.

 – Да что там говорить о камерах! – махнул рукой Слава. – Импульсники образца Рас-Альхага в большинстве случаев тоже вещь по сути одноразовая. Не в каждом же отряде есть умельцы, способные переклепать их под нашу зарядку.

 – Обойдемся без маскарада! – пресек дальнейшие разглагольствования Командор. – Надеюсь машины не подведут.

Хотя за короткий срок Пабло удалось перепрограммировать далеко не всех дронов, прирученные киберсолдаты могли существенно облегчить барсам выполнении их задачи, сведя к минимуму негативные последствия деятельности вражеской агентуры в штабе. Глядя на монитор, куда выводились данные имевшихся у всех барсов камер, Туся со смешанными чувствами наблюдала, как прирученные машины частью семенят рядышком с отрядом и следом, частью чапают ко входу в вентиляционную шахту. Наиболее неповоротливых и туповатых Пабло построил в боевой порядок, чтобы по отмашке Командора выдвинуть в сторону объекта для атаки легионеров с фронта.

– Эти твари из Легиона еще у меня попляшут! – хищно ухмылялся айтишник из-под очков виртуальной реальности, передвигая в воздухе иконки, распихивая по папкам голографической панели колонки с номерами и периодически делая какие-то правки в коде. – Я им тут устрою ночь гигантских пауков! Представляю, как они удивятся, когда вместо нас из вентиляции на них полезет вот это!

Как и предполагал Арсеньев, появление вблизи института Энергетики машин не вызывало абсолютно никаких подозрений. По-видимому, пауки, тысяченожки и прочие механизмы настолько регулярно делали попытки расширения территории своего обитания, что охранявшие объект легионеры к ним уже привыкли и регулярные атаки воспринимали как нечто само собой разумеющееся, рутинное и поднадоевшее. Когда же солдаты «Панна Моти» осознали, что атака дронов выглядит куда более серьезной и спланированной, нежели простой разведывательный рейд, время было уже упущено. Машины не только подошли вплотную к Институту Энергетики, но и заблокировали соединение, поджидавшее барсов на электростанции, оттягивая на себя внимание и позволяя Командору с его группой беспрепятственно проникнуть на объект.

Впрочем, тут барсы не стали все-таки рисковать и предпочли следовать маршруту, проложенному по системам подземных коммуникаций. Тем более, что секретные корпуса института бионики оказались связаны с соседним научным центром разветвленной сетью тоннелей, по которым можно было передвигаться в полный рост. Более того, в некоторых коридорах обнаружились рельсы, предназначенные для транспортировки каких-то особо ценных грузов. Однако, эти ответвления, уходящие в сторону побережья в тот самый квадрат, куда планировалось прибытие кораблей Вернера и Савенкова, были сейчас частично затоплены и заперты гермозатворами.

 – Нет в этом мире совершенства! – вздохнул Слава, перед выходом на объект отмечая на голографическом плане подземелий перекрытые участки. – И чего эти бионики там перемудрили. Уровень воды совсем небольшой! Добыть только катер и прокатиться до Нового Гавра с ветерком!

 – Раскатал губы, Паленый! – хмыкнул Дин. – А почему не яхту, и заодно ключи от головного офиса Корпорации?!

 – На самом деле вариант с тоннелями в качестве запасного плана не лишен здравого смысла! – задумчиво потер лоб Командор. – Ни за что не поверю, что легионеры не предусмотрели план-перехват на случай, если нам удастся вырваться из их засады. А маршрут наш им вполне может быть известен!

 – Ну, неужели и на этот раз не удастся обойтись без плана «Б»? – вздохнул Петрович.

– Без плана «Б» неинтересно! – улыбнулся старшине Клод.

 – Если что, открыть затворы – пара пустяков! – заверил товарищей Пабло.

Хотя Туся прожила на Ванкувере последние пять лет, почти не выезжая из столицы, окрестности Института Энегретики, как и весь Технологический квартал, она знала далеко не так хорошо, как район Института Эпидемиологии и Центрального Госпиталя. Услышав про тайник, она какое-то время в толк взять не могла, откуда бы ему появиться в учреждении, с самого его основания финансируемом Корпорацией.

Сберегая на черный день ресурсы планет системы Рас-Альхага, встречая на пути к экспансии ожесточенное сопротивление миров Содружества, Конгресс Альянса еще много лет назад поставил вопрос о развитии биоэнергетики. Хотя исследования по этому направлению велись и в других мирах, только змееносцы додумались использовать в качестве энергоресурса человеческий организм, цинично решая проблему перенаселения в окраинных мирах и борьбы с недовольными в Метрополии.

Когда началась эпидемия, первые вспышки которой были зафиксированы в мирах, населенных колонистами Альянса из касты париев, не только трупы, но и еще живых носителей опасной инфекции отправляли прямиком в биореакторы. Технологии Змееносцев позволяли сделать процесс утилизации человеческого материала не только эффективным, но и прибыльным.

Именно тогда было впервые отмечено, что инфицированные синдромом Усольцева превращаются в супераккумуляторы, а первые эксперименты над выжившими после болезни подтвердили гипотезу о том, что противодействие заболеванию вырабатывает в организме вещество, являющееся едва ли не абсолютным энергоносителем. Получить доступ к недавно внедренной в производство вакцине и внести необходимые энергетикам изменения в цепочку оказалось делом техники. Впрочем, превращению человека в вечный двигатель достаточно банально и безжалостно препятствовала смерть испытуемых, и на Ванкувере с первых лет деятельности «Панна Моти», разумеется под грифом секретно, велись работы по замедлению разрушительного воздействия «вакцины смерти», как называли препарат Корпорации.

Но при чем же тут был отец, который даже под угрозой увольнения с поста директора Института Эпидемиологии отказался сотрудничать с «Панна Моти»? Неужели она совсем ничего не знала о его работе?

 – Отказ от сотрудничества не означал прекращения поисков путей противодействия! – заметив ее растерянность и пресекая возможные расспросы барсов, пояснил Арсеньев. – По долгу службы профессор не просто встречался с коллегами из отдела биоэнергетики, но даже консультировал их по некоторым вопросам в обмен на доступ к технологии консервации.

 – Которой отводится важнейшая роль в разработке антивакцины! – добавил Клод.

Выросший в доме Вернера и Мишель, он не раз бывал как на фармакологической фабрике, так и в лаборатории.

 – Но если существовали какие-то записи, – нахмурился Пабло, – почему их надо было прятать, можно сказать, во вражеском логове?

 – На отца неоднократно покушались, в последние годы, когда началась травля, в его лаборатории постоянно производились какие-то обыски, – вздохнула Туся, возвращаясь к последним годам, которые стали для их семьи настоящим кошмаром еще до начала войны.

При этом сложно сказать, что было хуже: жизнь в постоянном страхе или бесконечное нытье Галки. Хотя сестра никогда в этом не признавалась, но судя по последним событиям, была бы рада, если бы отец принял более чем щедрое предложение от «Панна Моти» и позволил ей выйти замуж за Феликса.

 – Вообще-то тайник во вражеском логове – это не такая уж безумная идея! – пожал плечами Дирижер. – Спрятать там, где никто не додумается искать. По методике Эдгара По.

 – А что, если там ничего нет? – недоверчиво предположил Дин.

 – Скажешь тоже! – хохотнул Слава! – Стали бы они тогда к охране этой развалины своих знаменитых очкастых змеев подключать!

 – Очковых! – поправил Клод, который только недавно сдал выпускной экзамен по биологии и теперь по мере сил пытался продолжать обучение, мечтая, как и родители, стать вирусологом или генным инженером.

 – Какая разница! – махнул рукой Слава. – Можно подумать, ты не мечтаешь свести с ними счеты?

 – Я мечтаю свести счеты лишь с одним человеком, – с достоинством воспитанника аристократов отозвался Клод. – А остальные – всего лишь препятствие на пути.

 – Хорошо препятствие! – воинственно повел усами Петрович. – В «Кобру» берут только уроженцев системы Рас-Альхага из касты профессиональных военных и муштровать начинают едва ли не с рождения.

 – В любом случае, бойцы отряда «Кобра» – всего лишь существа из плоти и крови, – подытожил Командор. – Ошибкой было бы их недооценивать, но и бояться их тоже не стоит! Предупрежден – значит вооружен!

И вот теперь, наблюдая, как барсы, выбравшись из подвала, поднимаются по захламленной лестнице на второй этаж, Туся испытывала странные чувства.

С одной стороны, она переживала за Командора и его товарищей, которые блуждали в этом зеленовато-черном вывернутом наизнанку мире, где давящая, гнетущая тишина, казалось, подчеркивала окружающую враждебность, а в разгромленных лабораториях, каждую из которых приходилось проверять на наличие засады, похоже, вымерли даже призраки. Какое еще зло могло таиться в паутине теней, раскинувшей свои щупальца среди хаоса забытого оборудования, после знакомства с институтом бионики Туся не решалась даже представить. Ибо монстры подсознания в последнее время все чаще обретали плоть.

При этом никак не удавалось отделаться от ощущения дежа вю.

Нет, она точно знала, что никогда здесь не была. Просто, не считая трех небольших реакторов, Институт Энергетики являлся точной копией Института Эпидемиологии. Оба учреждения строили в одно время и по единому проекту, поэтому Туся помнила каждый изгиб коридора, могла безошибочно указать любой поворот. По такой же лестнице она поднималась в исследовательский корпус, приходя после занятий в лабораторию отца, в похожем предбаннике ожидала, когда идентифицируют ее код допуска. Хотя оформить ее как сотрудника из-за юного возраста не представлялось возможным, в старших классах она нередко помогала лаборантам, когда не хватало рук.

А вон там находился конференцзал, в котором профессор Усольцев пытался объяснить правительственным чиновникам, почему ни в коем случае не стоит пользоваться благотворительностью «Панна Моти». Но те сочли, что он просто отстаивает интересы своего ученика Вернера, компанию которого под каким-то смехотворным предлогом убрали из конкурса. Позже выяснилось, что змееносцы банально дали кому-то в аппарате правительства большую взятку, а против кого-то нашли компромат.

Весь последний год, пока боевые действия не подошли вплотную к дому, они с Галкой обсуждали, как бы сложилась их жизнь, если бы отец вместо того, чтобы отправиться на Ванкувер бороться с эпидемией, в возникновении которой его же и объявили виновным, остался на Земле приняв щедрое предложение Вернера возглавить спонсируемый им из личных средств исследовательский центр.

 – Мы могли бы жить в замке, купаться в роскоши! – вздыхала Галка, вспоминая, как Вернер после пожара предоставил погорельцам свой загородный дом. – А теперь мы застряли на этой никчемной планете! И все из-за каких-то файлов и допотопных бумажных записей! Будто нельзя было все сразу переводить в голограммы.

Что поделать, на Ванкувере их задержала работа с отцовским архивом, часть из которого они переслали на Землю Вернеру, часть оставили в Институте. Впрочем, в свете последнего поступка Галки Туся спрашивала себя, а все ли записи попали в те руки? В отличии от младшей сестры, которая как студент-медик считалась военнообязанной, Галка могла эвакуироваться в любой момент. И трудно сказать, в чем была причина того, что она сделала это только сейчас и таким диким образом.

Клод, которого Арсеньев заново познакомил со старой приятельницей, признался, что в районе Космопорта он видел Серого Ферзя, которого сопровождала какая-то женщина, выглядевшая испуганной и подавленной. Трудно сказать, так ли обстояло дело или воспитанный юноша не захотел расстраивать и без того травмированную подопечную барсов.

Сейчас Клод бесшумно крался по коридору следом за Арсеньевым, копируя его движения и повадку с тем же непроизвольным усердием, с каким сам Командор когда-то повторял манеры своего учителя.

Конечно, вызванные предстартовым волнением подозрения Дина насчет бесполезности их будущих поисков никоим образом не оправдались. Туся про себя отметила, что тайник находился в помещении, расположенном в том же месте, что и погибшая лаборатория отца. К тому же, обнаружить его мог лишь тот, кто знал тонкости различия между двумя сериями вакцин. Похоже профессор Усольцев загадал шараду, которая была по силам лишь его коллегам и ученикам. Даже Арсеньеву пришлось поломать голову, прежде чем он вспомнил нужную комбинацию. А в Корпорации таких знатоков не нашлось. Феликс никогда не блистал способностями, и его продвижение по службе объяснялось явно не научными открытиями. Однако, каким же образом в лабораторию проник отец? Как он сумел все устроить?

 – В Институте Энергетики тоже работали активисты Сопротивления! – пояснил Арсеньев. – Один из них, перейдя линию фронта, недавно рассказал про тайник, в котором профессор спрятал данные последних опытов.

 – Похоже отец хотел за этими записями сам вернуться, – вздохнула Туся, не ведая, отчего печет в разбитой груди.

Сейчас она желала лишь того, чтоб барсы тоже поскорее возвратились из вражеского логова, не потревожив привидений и призраков. Но призраки, если и водились на этой планете, то сейчас гуляли где-то по Седьмой, оплакивая военных и мирных жителей, погибших от депрессивного излучения. А в Институте Энергетики добычу караулили живые.

Возникшие буквально из воздуха, солдаты «Кобры», выглядели почти неотличимо от боевых дронов. Разве что, под высокотехнологичным экзоскелетом все-таки смутно угадывались очертания человеческого тела. Впрочем, насчет происхождения кшатриев Рас-Альхага ходили упорные слухи, что в их этногенезе замешана еще одна не совсем гуманоидная, но прежде очень могущественная раса. Трудно сказать, сколько в этой информации было правды, сколько армейского фольклора, но подготовка спецназа змееносцев не уступала их суперсовременному вооружению. Впрочем, сейчас они просто многократно превосходили противников числом.

Даже при поддержке машин барсам приходилось несладко. Особенно, если учесть, что для выполнения своих задач им пришлось разделиться на две группы. Нападавших оказалось так много, что речь шла не о победе, а просто о возможности выбраться живыми и вынести добытые данные. Хотя основную информацию Дирижер по закрытому каналу, не обращая внимания на обстрел, передал прямиком Вернеру на борт «Луи Пастера», оставались еще законсервированные в вакуумных капсулах образцы, которые Арсеньев, Клод и Слава разделили между собой.

Пока Командор и его товарищи, отражая одну атаку за другой, заканчивали работу с тайником, а Петрович с Дином занимались закладкой мин, подключившийся по нейросети Пабло координировал действия своих кибернетических бойцов, в срочном порядке перебрасывая их с электростанции, где они успешно выполнили поставленную им задачу, в подвал на подмогу подрывникам и далее, на являвшийся сейчас самым горячим участком второй этаж лабораторного корпуса. Когда Арсеньев и барсы, уничтожив данные и надежно укрыв контейнеры, пошли на прорыв, интенсивность огня там сделалась настолько высокой, что не выдерживала даже приспособленная для работы в вакууме и жерле вулкана электроника.

Концентрированные пучки высокотемпературной плазмы, безумными фонтанами вылетая из разнокалиберных стволов, разрезали темноту вспышками яростного огня, плавившего железо и камень, превращавшего макромолекулярные сплавы в подобие ноздреватой крицы. Материалы менее прочные, включая живую плоть, просто становились жидкостью и паром. И стекала по стенам обшивка, наполняя коридоры корпуса клубами ядовитого дыма такой запредельной концентрации, что сбоили даже фильтры респираторов, то и дело вызывая у бойцов приступы удушливого кашля.

 – Они что сюда целую дивизию перебросили? – отстреливаясь из укрытия, сооруженного из деталей турбин, не мог удержаться от риторических вопросов эмоциональный Капеэсэс. – Я, конечно, польщен, но, честно говоря, не ожидал подобного внимания.

 – Видимо ученым из Корпорации тоже до зарезу нужна информация из тайника! – предположил Дирижер, заканчивая работу с рацией, и вынимая скорчер.

 – Или же они боятся, что она станет достоянием коллег из Содружества! – предположил Клод, ведя методичную, прицельную стрельбу. Для своего возраста он отличался поразительным хладнокровием.

 – Если бы боялись, попросту бы взорвали институт! – возразил юноше Командор, намечая для группы очередное укрытие на пути к спасительной лестнице. – Им нужны контейнеры с биоматериалами, но они их не получат.

Какое-то время ничего не было слышно, кроме шума выстрелов, грохота рушащихся стен, рева пламени, гудения аккумуляторов, отдельных междометий, брани и криков. Потом из этой какофонии выплыл голос Петровича, сообщавшего, что они закончили.

 – Что у вас там? – переспросил Командор.

 – Все по плану! – тяжело переводя дух, откликнулся старшина. – Вот только к точке выхода из здания, увы, не пробиться.

 – И не надо, – дал отбой Командор. – План меняется. Будем отходить через систему тоннелей. Пабло откроет гермозатворы.

Надо сказать, барсам сильно повезло, что для легионеров и солдат «Кобры» невозможность появления со стороны «зачумленной» седьмой улицы живых людей являлась незыблемым постулатом. Лихая слава этого недоброго во всех отношениях места служила прикрытием куда более надежным, чем самый совершенный и дорогостоящий камуфляж, обеспечивая в этом направлении надежный тыл, прикрытый машинами.

Хотя из всего арсенала биоников в жутком месиве уцелела едва ли треть, они стали для Арсеньева и его барсов не просто палочкой-выручалочкой, но мечом-кладенцом или волшебным помощником, который подобно джину из сказки, подчиненный воле хозяина лампы, выполнял все его требования, пускай даже ценой своей кибернетической жизни. Сейчас верные командам Пабло дроны бились насмерть, удерживая лестницу, к которой, отвоевывая каждый сантиметр, отступали Слава, Клод, Командор и радист. Петрович и Дин, успешно закончив работу, оставив вверенных им роботов охранять заложенные мины, уже спустились вниз в тоннель.

В этом же направлении следовало двигаться Тусе и Пабло, однако бедный айтишник, мозг которого в течение нескольких часов боя испытал чудовищную перегрузку, внезапно побледнел и обмяк, не в силах даже утереть сбегавшие из носа и рта струйки крови. И в этот же самый миг, Туся это видела на экране, заряд, выпущенный из скорчера какого-то кшатрия, пробил броню Дирижера.

 – Сережка, держись! – вскричал Слава, на пару с Клодом вылетая из укрытия и отвлекая внимание противника, пока Командор, не снимая с радиста брони, пытался остановить кровь. У Дирижера было повреждено легкое и задета артерия, которую требовалось срочно зашить.

В это время Туся, отключив Пабло от приборов, пыталась привести айтишника в чувство. За этим благородным занятием ее и застал Петрович. Мгновенно оценив ситуацию, он сгреб молодого товарища на руки, в то время как Дин подхватил наиболее ценную часть аппаратуры, достаточно бесцеремонно покидав ее в какие-то баулы и мешки. Тусе по ее просьбе повесили на плечи несерьезного вида рюкзак и вручили Шусмика. Бросить умильного кибернетического питомца в здании, предназначенном для уничтожения, не захотели даже барсы. Возле входа в тоннели их нагнали Арсеньев и его группа. Командор нес раненого радиста. Слава и Клод отстреливались.