Текст книги "Зеленый жемчуг (СИ)"

Автор книги: Белый лев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 51 страниц)

Временами Тусе казалось, будто она находится не в госпитале среди друзей и коллег, а стоит по колено в воде на дне камеры-колодца, заполненного монстрами, но без факела и копья. А уж каково приходилось ее друзьям, находившимся сейчас в Зале Совета, и вовсе представить себе не могла. Мозаичные стены окрашивались таким багрянцем, что едва не дымились.

– О каком похищении может идти речь, – вопил Феликс, не давая Тусе с Наташей даже толком рассказать, при каких обстоятельствах они попали на корабль доктора Дриведи. – Напомню высокоуважаемому Совету, что Маргарита Усольцева – сестра моей жены, а значит и моя родственница, и я всего лишь желал, чтобы наша семья, наконец, воссоединилась.

– Да он заботился о ней, как о королеве! – в один голос подтвердили его слова Майло и Рик. – Видели бы в какой каюте они с подругой путешествовали! Да у самого Эмирского бухара такой не найти!

– Я желал Маргарите только добра! – продолжил свои излияния Феликс таким тоном, от которого следы от ожогов на шее и запястьях у Туси начали снова гореть. – Хотел, чтобы она сделала выгодную партию с одним из самых влиятельных в Альянсе людей.

 – А при чем тут моя дочь?! – попытался его изобличить академик Серебрянников.

Но Феликс сделал вид, что не услышал вопроса, продолжая распинаться о достоинствах доктора Дриведи и о жестокости, с которой Арсеньев его убил.

– Вот вы все время называете рейд Командора спасательной операцией, – говорил он с такой убежденностью, что иногда казалось, будто он и сам верит в свою тщательно продуманную ложь. – А, между тем, участники группы Командора вторглись в населенный разумными существами мир, не спросив согласия его обитателей, применяли в нем импульсное оружие большой мощности, нанесли ущерб культуре и окружающей среде.

 – Жители Сольсурана сами пригласили нас, – поймав одобрительный взгляд Наташи, попытался отразить атаку Клод, который уже несколько раз тянулся к скорчеру, начисто забывая, что с Сербелианы Феликса ему все равно не достать.

 – А скорчеры мы применяли только, отражая пиратскую атаку на рубеже периметра лагеря, – поддержал молодого командира Гу Синь.

 – Еще в лабиринте против беззащитных животных, – напомнил Феликс. – Да и во время поисков на болоте вы выжигали себе дорогу плазмой и с варрарами не церемонились.

– Может быть, вы еще скажете, что нам следовало выйти безоружными против пиратов, освобождая захваченных ими детей? – теряя самообладание, подался вперед Клод.

 – А мы не знаем, что пассажирский корабль делал у входа в незнакомую червоточину, – поддержал Феликса представитель Генштаба Альянса. – Возможно это был хитрый план Содружества по захвату еще одного мира. А дети использовались как прикрытие. В таком случае первооткрыватель планеты был в своем праве, защищая подходы на стратегическом рубеже.

 – Да, мы всего лишь защищались! – пустив крокодилью слезу, кивнули Майло и Рик.

 – В таком случае, о каких правах Альянса вы тогда говорите, – спокойно улыбнулся академик Серебряников. – Насколько мне известно, первооткрыватель планеты Саав Шварценберг является гражданином планетарного объединения АК-4774, не входящего ни в Содружество, ни в Альянс.

Представители окраинных миров, с терпеливо-скучающим видом наблюдавшие за дискуссией, заметно оживились. Мозаика в их секторе, до того окрашенная в нейтральные серебристо-серые цвета, засияла в тон их пестрых одеяний ультрамарином надежды, самодовольно-лиловым и праведным багрянцем возмущения упускаемой выгодой. Туся вопросительно глянула на Клода. Тот обменялся понимающими взглядами с Семеном Савенковым и полковником Минамото.

 – Саав Шварценберг мертв, – брезгливо скривил губы глава делегации Альянса. – А планеты системы АК-4774 покинуты людьми и заселены роботами. Что же касается выживших членов экипажа, который вместе с аборигенами противостоял агрессии Командора, все они с радостью приняли предложенное им гражданство Альянса. Так что мы имеем все права…

 – Да ни фига вы не имеете! Ни вы, ни эти паскудники, которые тут ломают комедию и рассчитывают на большой куш!

Услышав звук этого голоса, Туся машинально глянула на запястья, чтобы убедиться в отсутствии на них магнитных наручников или веревок. Рут вцепилась в плечи Рейчел, словно боясь ее вновь потерять, бесстрашная Сигурни спрятала лицо на груди у Амина, а Ленка Ларина подалась вперед, надеясь, что это какая-то ошибка, и на экранах всего лишь проецируют старую голограмму. Но режиссеры трансляции только развели руками.

В зале Совета появился Саав Шварценберг, живой и почти здоровый, хотя и передвигающийся при помощи мощного экзоскелета. Идентификатор личности подтвердил, что все честно и никакого обмана тут нет.

– Но это невозможно…

Сказать, что Феликс потерял лицо, значило не сказать ничего.

 – Что, не ждал, мозгляк? – расхохотался Саав, с удовольствием поскребывая рыжую бороду закованным в металлопласт пальцем.

 – Наш кэп вернулся, – просияли Майло с Риком.

 – Молчать, салаги! – прицыкнул на них Саав. – Я с вами еще разберусь!

Ленка вышла из ступора и, пользуясь тем, что находится вне зоны трансляции, влепила Капеэсэс звонкую пощечину.

– За что? – возмутился тот.

И тут же получил добавку.

 – Ты говорил мне, что убил его!

 – Так я сам также думал! – отодвинувшись подальше от превратившейся в разъяренную фурию супруги, оправдывался Слава. – Я же не виноват, что в тот момент, когда Семен Александрович и Петрович спустились в ущелье, этот тип был еще жив. Броня «Кобры», знаешь ли, тоже имеет систему экстренной реанимации. А потом Клод не к месту вспомнил о долбанной клятве Гиппократа.

 – Не такой уж долбанной, – обиделся Клод. – Если все пойдет по плану, милосердие нам еще вернется сторицей.

– В виде новых шишек и проблем, – скептически фыркнула Ленка.

 – На тех ребят, которые сейчас помогают нам на Раване, мы вышли во многом по наводке старого пирата, – добавил капитан Минамото.

 – Ах, ну да, как я раньше не догадалась!

Ленка закатила глаза и нервно прошлась по операторской, сшибая попадающуюся на пути мебель.

– А я еще думала, откуда взялся этот гениальный план Командования, вывезти наших пленников из системы Рас-Альхага на кораблях контрабандистов в обмен на поставки оружия. Потом из этого же оружия вас же и будут убивать!

– Ну пойми, птичка, – вновь попытался урезонить жену Слава, водружая на место опрокинутые ею кресла и кушетки. – Появление наших кораблей на рейде Раваны вызовет ненужные подозрения.

– Если Саав вырвется на свободу, – уничтожающе глянула на него Ленка.

 – Да куда уж ему теперь. – Клод указал на заменявший пирату опору экзоскелет. – Мы же с Командором его позвоночник буквально по кусочкам собирали. Как античную вазу. Ему, конечно, поставили биопротез, но с такими повреждениями, чтобы добиться полного восстановления подвижности надо обладать технологиями Семма-ии-Ргла.

 – С Командором? – переспросила Туся, как и Ленка, задетая тем, что муж ей ничего не сказал.

А она наивно полагала, что у них друг от друга нет никаких тайн. Но Саша всегда оставался разведчиком и, по большому счету, открывал ей доступ к своему сознанию лишь когда сам хотел поделиться или нуждался в ней.

Между тем Саав Шварценберг занял место в секторе выступающих, и зал выжидательно затих.

 – Ну, что, господа змееносцы! – осклабился он, наслаждаясь всеобщим вниманием. – Решили втихаря разделить шкуру убитого не вами зенебока? Не выйдет на этот раз! Хватило и моей родной планеты, из которой вы, пользуясь попустительством продажного правительства, выкачали все ресурсы, а потом бросили жителей на произвол судьбы, копаться в мусорных свалках и медленно задыхаться от нехватки кислорода. Какие бы вы тут сказки мне не плели про близость культур и великих асуров, червоточину, ведущую к планете, обнаружил я. И как представитель независимого мира имею право заявить – Васуки не должна входить ни в какие Содружества и Альянсы, как и другие признанные Советом Галактики независимые планеты и суверенные системы.

Представители окраинных миров одобрительно загомонили. Обычно их участие в заседаниях Совета ограничивалось поддержкой того, кто больше заплатит. При нынешнем повороте дела судьба Васуки зависела прежде всего от них.

 – Кто дал слово этому пирату?! – едва оправившись от потрясения, выстроил новую оборонительную тактику Феликс.

 – Протестую, – осадил его академик Серебрянников. – Вы сами только что назвали его отважным исследователем и борцом против агрессоров. Со своей стороны, я тоже отмечу, что надо обладать недюжинными способностями к навигации и отменным чутьем, чтобы за туманностью разглядеть участок экзотической материи и обнаружить червоточину, и потому предлагаю внести имя господина Шварценберга в Звездный реестр.

 – Что вы можете сказать по поводу экспедиции Арсеньева, которую представители Альянса называют карательным рейдом? – задал Сааву вопрос Генеральный секретарь.

Тусе показалось, что в грудь ей снова выпустили плазменный заряд, а вместо воздуха она пытается втянуть в себя жидкий каучук или густой коллоид. Могла ли она даже в страшном сне предположить, что от показаний проклятого пирата, которого боялась и ненавидела всей душой, будет зависеть Сашина жизнь?

Шварценберг не стал томить. Посмотрел на Генерального секретаря, перевел взгляд на Феликса и оскалил зубы в усмешке.

 – Если бы из моих детей стали делать зеленую слизь, а бабу отправили танцевать перед монстрами апсарские танцы, я бы тоже кого-нибудь покарал, – смачно заявил он. – Только в отличии от хреновых гуманистов из Содружества не стал бы с ручными пукалками в руках по пустоши гоняться, а накрыл бы всю шоблу из плазменных установок, не поглядев, кто пират, а кто абориген.

 – То есть вы не отрицаете применения импульсного оружия против местных жителей? – уцепившись за последние слова, попытался исправить ускользающую из-под контроля ситуацию Феликс.

 – Да какого там импульсного! – отмахнулся от него Саав. – Вот не просто так вожди Синей и Черной орд едва не передрались, у кого из них ты станешь марухой! – продолжал он, не обращая внимание на выражение лица Феликса, которое покрылось пунцовыми пятнами и напряглось, будто во время судороги. – Сдается мне ты вместо того, чтобы выполнить мой приказ, еще в Пустыне гнева в штаны наложил и на поверхность даже носа не показывал. А я видел на корабельных мониторах как эти придурки, – он указал на Клода и остальных, – словно последние дикари, пока не установили генераторы, капусторубами махали. Варрары должны тут не комедию в Совете ломать, а в ножки Командору поклониться. Если бы не энергетические щиты, сольсуранцы их даже на семена не оставили!

– Что вы ему посулили? – не веря своим ушам, повернулась к товарищам Ленка. – Пожизненный патент на каперство или сразу Молнии Великого Се?

 – Офицеры подразделения «Барс» с пиратами не торгуются, – с самурайской надменностью отрезал полковник Минамото.

 – Просто мой драгоценный тесть, – указал на академика Серебрянникова Клод, – рассказав Шверценбергу о планах Альянса насчет Васуки, сумел сыграть на ненависти пирата к змееносцам и его тщеславии. Тем более, что внесение в Звездный реестр он и вправду заслужил.

Туся автоматически кивнула, поправив выбившуюся из прически легкую прядь. Поверить, что здесь не кроется никакого подвоха она не могла. Не скрывали недоумения и Майло с Риком. Хотя уж они-то могли бы давно уяснить, что Саав Шварценберг играет лишь на одной стороне – своей собственной.

 – Что с тобой, кэп? – пытались они дозваться до вожака. – Да ты никак сторожевых шавок Содружества защищаешь?

 – Молчать, салаги! – нисколько не смутившись, огрызнулся на них Шварценберг. – Я говорю то, что было на самом деле, а вы, словно последние бакланы, подтверждаете любую чушь, которую этот альянсовский хмырь вам в уши вливает!

Феликс взвился едва не под потолок зала, пытаясь протестовать, но Генеральный Секретарь не дал ему слова.

 – Расскажите об убийстве доктора Дриведи, – попросил он Шварценберга, не без удовольствия наблюдая, как змееносцы вот-вот заживо замаринуются в собственной желчи.

 – Какое убийство? – искренне удивился Саав. – Так не пойдет. Это был честный поединок. Честнее, чем на весеннем турнире зенебоков! К тому же, этот доктор, который вовсе не док, так перебрал с энергией, что чуть всю планету не разнес. Должен же был хоть кто-то его остановить. А уж сколько варраров там погибло, когда он храм порушил, едва не больше, чем в битве при Фиолетовой.

 – Зачем вы его слушаете? – воспользовавшись первой же паузой, попытался воззвать к Совету Феликс. – Разве непонятно, его сломали в плену Содружества, шантажировали или подкупили.

 – Ты ври-ври, но не завирайся! – искренне обиделся Саав. – И по себе других не равняй. А то я расскажу, как ты предлагал мне использовать твоего дражайшего члена Совета Директоров «Панна Моти» в качестве донора для энергообмена.

 – Это наглая ложь! – побелев, как полотно, заметался по залу Феликс. – Я подам в межгалактический суд.

 – До хоть в транссексуальный! – расхохотался Саав. – Я еще в Содружестве свой срок не отмотал, а ты меня нарами Рас-Альхага пугаешь! Я все сказал, господа члены Генеральной Ассамблеи! – повернулся он к представителям окраинных миров. – А вы подумайте. Если вы сейчас промолчите, как бы Альянсу не захотелось таким же макаром захватить ваши планеты. Так кого угодно можно объявить агрессором. Стычки на внешней границе обычное дело.

Комментарий к XI Коллажи к главе https://vk.com/album-148568519_245950771?z=photo-148568519_456239779%2Falbum-148568519_245950771 https://vk.com/photo-148568519_456240988

====== XII ======

После не оставившего никого равнодушным выступления Саава Шварценберга слово взял представитель Семма-ии-Ргла. Хотя он даже не разомкнул изогнутых в благожелательной улыбке то ли человеческих, то ли кошачьих губ на загадочном, как у сфинкса, лице, все услышали настойчивое требование предоставить Васуки особый статус и отпустить пленников. Туся опасалась, что змееносцы начнут расспросы по поводу копья, уничтожившего доктора Дриведи, но встреча негуманоидов с Арсеньевым, по всей видимости, осталась в тайне.

Трудно сказать, что повлияло на участников Генеральной Ассамблеи: убедительность доводов старого пирата или страх перед загадочными негуманоидами, о которых знали немного, но дорогу предпочитали не переходить. В любом случае, Совет большинством голосов принял резолюцию Содружества, и оставшиеся в меньшинстве представители Альянса в знак протеста покинули Дворец Совета и запросили разрешение на вылет.

 – А вы как думали, господа змееносцы! Проигрывать надо уметь, – проводил их саркастической улыбкой Семен Савенков.

– Все-таки наша взяла! – торжествовал Слава Капеэсэс, обнимая слабо отбивавшуюся Ленку.

Приехав в поместье, он лично спустился в погреб и принес к ужину несколько бутылок вина призового урожая.

 – Это триумф! – согласился с ним полковник Минамото, с довольным видом усаживаясь, подогнув ноги, на террасе.

 – Знать бы только цену, – скептически покачала головой Ленка, добавляя к ужину сырную тарелку и сберегая от мартышек поднос с медом, виноградом и инжиром.

 – Но ведь они теперь должны отпустить наших ребят? – с надеждой и недоверием глянула на мужа и его коллег сеньора Эстения, хлопоча возле Туси, у которой после выступления в Совете не хватало сил даже поднять графин с виноградным соком.

– Если не хотят неприятностей в Совете, – кивнул Семен Савенков, заботливо укутав Тусю пледом, и возвращаясь к своему бокалу.

 – Во всяком случае, спасибо Сааву Шварценбергу, все обвинения по поводу нашей агрессии на Васуки рассыпались в прах, – подытожил Клод.

Подхватив на бегу какую-то снедь, он убежал выразить свое восхищение Наташе, которой тоже не терпелось поделиться впечатлениями.

Чуть позже на связь вышли и Арсеньевы старшие, тоже следившие за заседанием. Хотя Туся про себя отметила, что на хранящем Сашины черты добром лице Ольги Викторовны за последние несколько месяцев прибавилось морщин, а широкие, почти как у сына, плечи Андрея Ильича устало поникли, оба держались молодцом и даже пытались шутить.

– Мы тут заспорили, кто из вас с Сашей вернется раньше, – после подробных расспросов о самочувствии невестки и малыша улыбнулась Ольга Викторовна.

– Новых случаев синдрома Усольцева на Сербелиане не фиксировали уже месяц, значит карантин должны скоро снять, – обрисовала Туся ситуацию. – Мы уже направили запрос, и теперь ждем только ответа.

– Скорей бы уже, – нетерпеливо подалась к экрану свекровь. – На больших сроках совершать переходы сквозь червоточины просто опасно.

– Мы с сеньорой Эстенией вернемся сразу же, как планету откроют, – заверила ее Туся. – Если позволят врачи.

 – С Сашей и остальными вопрос тоже должен в ближайшие недели решиться, – подключился к беседе Андрей Ильич. – Я понимаю, что освобождение пленных – процесс сложный и нудный, нередко увязающий во всяких бюрократических проволочках.

 – Но ведь мы столько времени оплакивали их безо всякой надежды, – подхватила мысль супруга Ольга Викторовна, но голос ее дрогнул. – Что нам стоит еще подождать.

 – В любом случае, у Саши еще будет время насмотреться и на Риту, и на Олежку, – поддержал жену Андрей Ильич, – если Командование опять куда-нибудь не ушлет.

Туся очень хотела бы разделять оптимизм друзей и близких, тем более окружавшая ее пышная природа на все лады прославляла жизнь.

Изумрудная зелень жестколиственных вечнозеленых деревьев бархатным чехлом обрамляла рассыпанные по ветвям нежные цветы розовых олеандров и кремово-белых магнолий. Ванкуверские реликтовые сосны, цветущие папоротники и гигантские хвощи дружелюбно кивали перестукивавшимся о чем-то своем пальмам. Отягощенные плодами сады словно олицетворяли собой изобилие, напоминая многоцветную палитру. Прятавшиеся в темной зелени багровые гранаты и лиловые смоквы оттеняли солнечную яркость апельсинов, грейпфрутов и хурмы, а нежно-зеленые оливы с одобрением смотрели на золотисто-зеленые гроздья спелого винограда.

Теперь Туся много времени проводила под сенью виноградников и олив, слушала песни ветра в кронах пальм и кипарисов, спускалась к океану, смотрела, как косматые валы мерно накатывают на белоснежный песок. А что ей еще оставалось делать, когда к работе в госпитале ее все еще не допускали, а друзья носились с ней, как с фарфоровой статуэткой? Тем более, Сербелиана, очистившись от принесенной змееносцами скверны, залечив раны, нанесенные эпидемией, вновь становилась космическим Эдемом.

Вот только Тусе это спокойствие казалось обманчивым, а умиротворение ложным. Примыкавшие к поместью мангровые заросли скрывали ночных хищников и ядовитых змей, в приторном аромате цветов ощущался привкус тлена, а спелые гроздья винограда, свисавшие с лоз, плетущихся прямо над столом террасы, болезненно напоминали зеленый жемчуг.

Шла уже вторая неделя, а дипломаты и чиновники Альянса упорно хранили молчание, хотя Туся ежедневно пролистывала сводки всех новостных каналов. С Арсеньевым связаться тоже никак не удавалось. А ведь Тусе так хотелось сразу после заседания Генеральной Ассамблеи поделиться новостями, рассказать о решении Совета Галактики, там более, до этого они общались чуть ли ни ежедневно. Даже Олежка, который во время сеанса связи с Дворцом Совета ворочался в утробе и пихался, что было сил, к вечеру затих и на несколько дней затаился, словно знал какие-то обстоятельства, о которых не ведала его мать.

Вскоре из Галактической организации здравоохранения на Сербелиану пришло официальное уведомление о снятии Карантина, и на планете объявили государственный праздник. Пилоты грузовиков напропалую гуляли в барах Кимберли, шумно отмечая окончание заточения, горняки Мураса, которым предоставили работу в других мирах, паковали вещи. Врачи госпиталя понемногу сворачивали оборудование и утилизировали пустующие боксы. Многие из них уже получили приказ о переброске на Сильфиду, где, несмотря на явное преимущество Содружества, продолжались ожесточенные бои.

Барсы Савенкова и Минамото тоже собирались в дорогу, но их путь лежал в направлении противоположном страдающей родины гвельфов.

Как-то раз Туся решила изменить маршрут ежедневных прогулок. В саду и на виноградниках трудились рабочие, она не хотела им мешать, а ведущая к морю аллея слишком напоминала ту, которая где-то в иной жизни вела к лагуне под тремя лунами.

Свернув в сторону конюшни и хозяйственного двора, она застала там барсов, которые, расположившись возле ангара для флаеров, проверяли и паковали оборудование. Переносные плазменные установки, развернутые прямо под пальмами, и боевые дроны, вразвалочку разгуливающие возле винного погреба, вносили диссонанс в идиллическую пасторальную картинку и звучали додекафонной серией, внезапно вторгшейся в симфонию Моцарта.

Впрочем, судя по всему, долго нарушать гармонию обретшего спокойствие мира бойцы не собирались, что бы по этому поводу ни думали их близкие. Бедная сеньора Эстениа в этом царстве Перуна, Тора и Ареса выглядела как никогда потерянной и несчастной. Ее пышные волосы, в которых едва пробивалась седина, трепал налетевший с моря ветер, в глазах отражались кошмары наполненных бесплотным ожиданием бессонных ночей.

– Вас перебрасывают на Равану? Но зачем? Вы же сказали, Пабло и остальных и так отпустят!

– Так борьба с «Панна Моти» еще не закончена! – воинственно приосанился в новой броне Слава, на антигравитационном ускорителе подлетая к Тусе и устраивая ее в открытой кабине отключенного погрузчика.

 – Революция продолжается! – поддержал Капеэсэс Эркюль, примеряя экзоскелет поверх толстовки с портретом товарища Че.

Туся вспомнила видение, в котором Слава скакал на кутулухе во главе повстанческого отряда. Место по правую руку от него занимал бедовый агент.

 – А может, хватит врать, – негромко проговорила Ленка, отобрав у вездесущих мартышек пульт управления дронами.

 – Ну, где я сейчас соврал? – взвился под потолок Слава. – Чем, по-твоему, мы занимались последние три месяца?

Он как раз проверял усилители подвижности брони, и, не рассчитав высоту, едва не расшиб себе голову, в последний момент разминувшись с перекрытиями ангара и взмыв в небо.

 – Агентурная работа проведена, боевая революционная группа полностью готова, – с гордостью доложил Эркюль, спешно подзывая к себе напуганных Славиными пируэтами питомцев. – Я еще до начала всей этой заварушки неоднократно докладывал, что в Мурасе хватает ребят, готовых вернуться на родину и побороться за лучшую жизнь, – добавил он, указывая на внушительный арсенал, ожидавший новых бойцов.

– А среди освобожденных пленников оказалось немало активистов подполья Рас-Альхага, не согласных с гегемонией «Панна моти», – кивнул Семен Савенков, проверяя программное обеспечение солнечных батарей.

Туся еще до своего переезда в поместье неоднократно посещала примыкавший к Мурасу лагерь, в котором Слава и его товарищи готовили добровольцев для переброски на Равану, объясняя вчерашним горнякам и пахарям азы военного дела и обучая обращаться с различными видами стрелкового оружия.

В новостях неоднократно мелькали сообщения об участившихся в последние месяцы на Раване и других планетах Альянса акциях протеста против бесчеловечной политики «Панна Моти». Активисты сопротивления обвиняли брахманов и дельцов в том, что те устраивают геноцид против собственного народа, и выражали недоверие правительству, которое одобрило программу не только добровольного, но и принудительного донорства, создав благоприятную почву для запугивания и произвола.

То тут, то там выступления и уличные шествия перерастали в вооруженные столкновения, и, по мнению аналитиков, ситуация могла в какой-то момент выйти из-под контроля. Тем более, что Корпорация сдавать позиции и отказываться от производства биоэнергии из человеческого материала не собиралась.

 – Если на Раване начнется полномасштабное восстание, это оттянет силы змееносцев от Сильфиды, где нашим все еще требуется поддержка, – пояснил полковник Минамото, разбиравший контейнер с запчастями дронов.

 – И на Васуки они точно не полезут, – добавил Клод, который вслед за Наташей все еще лелеял надежду принять участие в экспедиции.

 – Кшатрии готовы поддержать повстанцев, – продолжил полковник Минамото, водружая контейнер на место. – Особенно после того, как до них донесли информацию об энергетических аферах «Панна Моти» и побочных эффектах программы «Универсальный солдат».

Туся смутно припоминала, что в последние дни в поместье зачастили двое незнакомцев в штатском, обладавшие характерной для уроженцев системы Рас-Альхаг внешностью. Хотя оба представились как бизнесмены, желающие обменяться опытом виноделия в терраформированных мирах, их отменная выправка, привычка реагировать на любой шорох и искать воображаемую кобуру, выдавали в них профессиональных военных. Во всяком случае, на виноградниках их так и не дождались, зато в Мурасе и на возобновившем работу горно-обогатительном комбинате видели не один раз.

 – Это он о тех самых «бизнесменах», которые якобы интересовались сортами вин? – осторожно поинтересовалась Туся у Ленки.

 – Это на самом деле агенты «Кобры», работающие на Сербелиане под прикрытием и готовые выступить на нашей стороне, – кивнула Ленка, продолжая осматривать устройства, обеспечивающие каналы межсети. – Мы вышли на них еще до Славиного плена и собирались уже начать операцию на Раване, но вся эта кутерьма с эпидемией, алмазами и тайными исследованиями Серого Ферзя заставила на время пересмотреть планы. Узнав о махинациях, они помогли нам выйти на людей из генштаба Альянса.

– Это мы еще им о внедрении генов асуров не сказали, – злорадно ухмыльнулся Клод, разворачивая портативный анализатор и в качестве входного теста измеряя Тусин пульс. – Командование решило, что эта информация нам и самим сгодится.

Туся знала, что, хотя после проведения новых сеансов генной терапии все подопытные полностью вернулись к нормальной жизни, их основные показатели все же изменились. Повысилась устойчивость к физическим нагрузкам, замедлился отвечавший за утомляемость процесс накопления в мышечных тканях молочной кислоты, улучшилась регенерация.

Бедный Клод теперь разрывался между стремлением поквитаться со змееносцами, увидев кровь ненавистного Феликса на своих руках, и желанием побить дельцов из Альянса их же оружием. К сожалению Вернер, который единственный мог бы продолжить это направление, сейчас тоже оказался вовлечен в опасные игры на поле змееносцев. Это именно он занимался поставками оружия, которое из окраинных миров следовало переправить на Равану. Цоца-Цола ему помогал.

– Вы только оцените, наш гвельф даже отказался от участия в экспедиции по освобождению его родной планеты, чтобы поквитаться со змееносцами, – заливался соловьем Семен Савенков, пытаясь донести до супруги масштабы предстоящей операции.

– Я знала, что Вернер – святой, а Цоца-Цола – больший человек, чем многие представители вида гомо сапиенс, – кивнула сеньора Эстениа, растерянно глядя на грандиозные приготовления. – Но, если на Раване начнется восстание, не замедлит ли это освобождение наших пленников.

Барсы сконфуженно замолчали, старательно делая вид, что каждый занят своим делом. Савенков возился с нежелавшей разворачиваться панелью солнечных батарей, Слава пытался отладить усилители, Минамото собирал из запчастей дронов какого-то кибернетического гиганта с лазерной пушкой. Гу Синь, Ящер, Амир, Сигурни и остальные занимались своим снаряжением в глубине гаража и старательно делали вид, что ничего не слышат. Ленка выжидающе сложила руки на груди, строго глядя на мужа и старших по званию товарищей.

 – Ну, что затихли? Не знаете, что сказать? А так все складно получалось, – проговорила она с прежней суровостью бесстрашного пиратского оператора.

 – Лен, ну, прекрати, – страдальчески глядя на нее, начал Слава.

– Что прекрати? – рыкнула на него Ленка. – Мать и жена имеют право знать! И мне плевать на все ваши уровни доступа!

– О чем идет речь, что происходит?

Сеньора Эстениа переводила исполненный тревоги взгляд с мужа на оператора сети и обратно. Туся уже все поняла, но боялась озвучить, как будто невысказанные слова могли что-то изменить.

Усиливающийся ветер нещадно трепал кроны пальм, и взволнованное перестукивание их листьев напоминало то ли недобрый, сухой смех, то ли клацанье костей. Край горизонта темнел и набухал облаками, обещая тропический шторм. Лошади на конюшне обеспокоенно ржали. Мартышки наоборот притихли и забились под толстовку Эркюля. И даже дроны, проанализировав атмосферные показатели, переместились в ангар. Туся не удивилась, если бы сейчас прямо в погрузчик ударила молния.

 – Против Арсеньева и остальных барсов выдвинули новые обвинения, – поставив в покое панель батарей, признался Семен Савенков. – Суд прошел спешно в закрытом режиме, и смертный приговор уже вынесен.

Сеньора Эстениа пошатнулась, и он неловко ее подхватил. Туся к счастью уже сидела. У нее только поплыла перед глазами пелена, словно патокой залепившая уши, в которых продолжали звучать последние слова.

Так вот, почему она не могла дозваться до Арсеньева. Он тоже все знал, но также, как и остальные, не хотел тревожить. Он с самого начала предвидел такое развитие событий. «Любое решение Совета может как отложить, так и ускорить наш процесс». В памяти всплыли слова из последнего разговора, на которые, ослепленная радужными ожиданиями, она не обратила внимания. «В случае успеха змееносцы устроят показательное наказание «виновных», в случае неудачи отыграются за свои ошибки». А что если они уже…

В это время, пелена рассеялась, липкая оболочка разорвалась надутым пузырем. И откуда-то из другого мира вместе с порывом свежего ветра донеслось родное:

«Не бойся, у нас все в порядке, все идет по плану».

«Саша! Где ты? Какой в бездну план?»

 – Исполнение приговора отложено на неопределенный срок, – видя, что она теряет сознание, к Тусе кинулся Клод. – Пока Командор нужен Феликсу, его и ребят никто не тронет.

 – То есть восстание и побег – это теперь их единственный шанс? – пытаясь если не пережить, то хотя бы осмыслить новую информацию, спросила сеньора Эстениа.

Савенков виновато кивнул.

 – Дипломаты оказались бессильны, – сокрушенно вздохнул полковник Минамото.

 – Мы с самого начала были к этому готовы, – пояснил Слава. – Тем более, подполье еще два года назад просило нас о поддержке.

 – Сейчас недовольство жителей планет Альянса политикой «Панна Моти» достигло предела, – добавил Клод. – Ребята, которых послали разработать и спланировать эту операцию, ждут только нашего подкрепления. Кшатрии сразу присоединятся.