Текст книги "Любовь — это временное безумие (ЛП)"

Автор книги: Beckers522

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 30 страниц)

Янтарные глаза встретились с фиалковыми, и если бы глаза Кроули могли расшириться в этот момент, они бы так и сделали. Он увидел чистую боль, запечатленную в глубоких морщинах на лбу Габриэля. В ярких глазах архангела вспыхнула паника. По щекам Габриэля потекли настоящие слезы.

Это почти выглядело так, будто Габриэль волновало, что он собирался умереть. Как будто Габриэлю было не все равно, что случится с Кроули.

Демон тяжело ударился о землю, воздух вырвался из его легких, когда огонь обжег грудь в том месте, где коса порезала его. Звук вернулся к нему внезапно в виде оглушительного крика. Сначала Кроули подумал, что это его собственный голос. Боль в груди была достаточно сильной, чтобы заслужить нечто большее, чем просто крик. Но ветер был выбит из его легких, и огонь, который начал распространяться по его рукам и ногам, очень мешал его разуму вспомнить, как дышать, не говоря уже о том, чтобы кричать.

Больше всего он боялся, что этот звук исходит от Азирафаэля. Что ангел видел, что произошло и каким-то образом понял, что это значит. Кроули не был готов к тому, что это будет конец. Было так много вещей, которые он все еще хотел сделать. Он только что признался Азирафаэлю в своих чувствах, после шести тысяч лет сдерживания их. Разве они не заслужили еще по крайней мере шесть тысяч лет, чтобы быть вместе по-настоящему?

Боль пронзила его, и Кроули закрыл глаза, но только на мгновение. Разум уносил его прочь отсюда – прочь от этого места, наполненного болью и смертью, в новый Рай. Маленький домик на берегу моря, с большой библиотекой и садом на заднем дворе, где они с Азирафаэлем могли бы жить в мире и покое. Там они с Азирафаэлем могли проводить свои дни вдали от города. Подальше от места, где было так много плохих воспоминаний. И в этом месте они могли бы найти общий дом, чтобы, наконец, быть свободными.

Мгновение спустя демон открыл глаза и понял, что крик, эхом отдавшийся в его голове, вовсе не принадлежал Азирафаэлю. Этого не может быть. Во-первых, потому что звук отчетливее всего доносился спереди, а не сзади. И во-вторых, потому что теперь он смотрел прямо на его источник. Боль, льющаяся из этих ярких фиалковых глаз, сопровождаемая криком, наполненным таким большим страхом и потерей, была бы достаточной, чтобы остановить Кроули, если бы он уже не застыл на месте на земле, не считая случайного спазма боли, который сочился через его грудь.

Это кричал Габриэль. Это плакал Габриэль. Габриэль метался вокруг, пытаясь вырваться из рук, которые внезапно поднялись, чтобы удержать его, не дать ему встретить тот же конец.

Это Габриэль выкрикивал его имя.

Только это было не его имя. Или его? Архангел определенно не кричал, когда «Кроули» эхом разносилось в воздухе вокруг него. И он не захотел использовать первоначальный титул демона. Нет, Габриэль выкрикивал другое имя, более глубокое. То, которое Кроули забыл до этого самого момента, но когда оно эхом отозвалось вокруг него, его зрение медленно начало отказывать, Кроули понял, что оно принадлежит ему. Это имя было такой же частью его жизни, как растения, Бентли или Азирафаэль. Это было частью его самого, так же как и имя «Кроули», которое он так полюбил. Так было всегда.

– РАФАЭЛЬ!

***

Азирафаэль застыл на берегу реки, широко раскрыв голубые глаза, наблюдая за падением Кроули, грациозно изогнувшегося дугой и взмахнувшего пылающим мечом, чтобы срезать самый маленький кусочек ткани с одежды Азраэля.

Ангел хотел закричать. Он хотел броситься вперед и схватить своего глупого, любимого демона, но Азирафаэль почувствовал, что прирос к месту. Он не мог ни пошевелиться, ни заговорить, ни закричать от боли, когда тело Кроули с глухим стуком ударилось о грязную землю, и его пронзила судорога боли. Азирафаэль не мог сделать абсолютно ничего.

С другого берега реки донесся крик, и глаза Азирафаэля взлетели вверх, навстречу этому звуку. Это не был крик, полный ярости или вызова. Это был тот самый звук, который эхом отозвался во всей его душе.

Это был звук полной и абсолютной потери. И он исходил от Габриэля.

Что происходит? Почему у Габриэля так разбито сердце, когда он видит, как страдает Кроули? Габриэль ненавидел Кроули, возможно, так же сильно, как Азирафаэля, если не больше. Архангел разваливался на куски. Он бросился вперед к Азраэлю, но его удерживали Михаил и Сандальфон, крепко обхватившие его за плечи.

– РАФАЭЛЬ!

Имя сорвалось с губ Габриэля, и глаза Азирафаэля расширились. По всей логике, это имя не должно было ничего значить для него. Он не знал никого по имени Рафаэль. Не было никаких причин, чтобы его сердце подпрыгнуло к горлу при этом звуке. Не было никакой причины, по которой его тело должно было начать дрожать таким образом. У него не было причин чувствовать такую потерю.

Я не позволю небесам потерять еще одного архангела. Даже одного было слишком много для нас. Это больше не повторится.

Слова Барахиэля, сказанные несколько недель назад, эхом отозвались в голове Азирафаэля, и он почувствовал, как его сердце бешено заколотилось. Ангел чувствовал себя так, словно держал в руках сложную головоломку и был в нескольких шагах от ее решения. У него были все кусочки, все, что ему оставалось сделать, это сложить их вместе.

Глаза Азирафаэля метнулись к звездному плащу, который продолжал кружиться вокруг тела Азраэля, пока он парил перед ними. Там, у основания, как раз над тем местом, где были спрятаны ноги, виднелся обтрепанный край, который Кроули успел срезать пылающим мечом.

– Воспоминания спрятаны в плаще, – прошептал Азирафаэль, наконец-то понимая, что происходит. – Воспоминания, – повторил он чуть громче, чтобы те, кто был рядом, могли его услышать и понять.

– Воспоминания, – он смотрел, как Уриэль и Данталион повернулись к нему. – Те, что он у нас украл. Они заперты в его плаще.

Прежде чем Азирафаэль успел сделать что-то еще, прежде чем он смог придумать какой-то план, чтобы вернуть их воспоминания, чтобы спасти Кроули, четыре маленьких человека вышли вперед, рука об руку друг с другом, чтобы встретиться с Азраэлем наедине.

Азирафаэль хотел закричать, но снова обнаружил, что голос его не слушается. Одно дело, когда Кроули бросается в опасность, но дети? Он не мог этого допустить.

Наконец, тело Азирафаэля начало прислушиваться к нему. Он двинулся, чтобы перехватить их, но Адам встретил его взгляд и покачал головой.

Мы справимся, казалось, говорили его карие глаза.

И Азирафаэль прислушался. Вместо того чтобы заслонить детей от взгляда Азраэля, ангел скользнул по пыльному берегу в грязь и практически полетел к Кроули. Когда Кроули спустился к земле, Азраэль снова обратил свое внимание на скопление демонов и ангелов на противоположных берегах. Когда он почувствовал приближение человеческих детей, то обернулся, его голубые глаза вспыхнули, как яркие, ослепляющие фонарики.

– Вы не можете этого сделать, – заявил Адам, крепко сжимая руки Брайана и Пеппер в неразрывной цепи.

КТО ТЫ ТАКОЙ, ДИТЯ, ЧТОБЫ ГОВОРИТЬ МНЕ, ЧТО Я МОГУ И ЧЕГО НЕ МОГУ ДЕЛАТЬ?

– На самом деле это очевидно, – объяснила Пеппер, и Азирафаэлю показалось, что она скрестила бы руки на груди, если бы другая рука не была зажата в ладони Уэнслидейла. – Вы сами так сказали. Вы – Смерть.

Пока дети разговаривали, Азирафаэль вытащил Кроули из грязи и посадил к себе на колени. Глаза демона были закрыты, но он все еще едва дышал. На его рубашке было темное мокрое пятно, там, где лезвие полностью рассекло кожу. Азирафаэль видел кровь – не тонкую струйку, а непрерывный поток.

Это было плохо. Это было очень, очень плохо.

Слезы навернулись ему на глаза, но ангел заставил себя сдержать их. Он быстро скинул пальто, отбросил его в сторону, прежде чем чудесным образом сунуть в руку тряпку. Не говоря больше ни слова, Азирафаэль прижал его к ране на груди Кроули, руки его дрожали от страха. Это не могло быть концом. Кроули не мог умереть. Он не мог. Азирафаэль этого не допустит.

ДА, ответил Смерть на замечание Пеппер. По крайней мере, он опустил оружие. По крайней мере, Азраэль не смотрел на этих детей с таким же презрением, как на Азирафаэля и Кроули. По крайней мере, он не выглядел так, будто собирался разорвать их на куски только за то, что они с ним разговаривали.

– Вы – Смерть, – повторил Брайан, стоя прямо против их врага. – Это значит, что вы не можете убивать людей.

Азраэль молчал, глядя на них сверху вниз с того места, где он парил над некогда прекрасной рекой. Война, Голод и Загрязнение – все повернулись, чтобы посмотреть на детей, и в глазах каждого из них вспыхнула ненависть. Они не забыли, что случилось в прошлый раз, когда они столкнулись лицом к лицу с этими отродьями.

– Вы даете людям инструменты для смерти, – объяснил Уэнслидейл, поднимая свободную руку, чтобы поправить очки. – Но вы же не можете убить их сами. И это касается всех вас.

– Война дает людям инструменты для войны, – объяснила Пеппер, глядя сверху вниз на женщину с кроваво-красными волосами и огненными глазами. – Вы даете им оружие и возбуждаешь их эмоции так, что они хотят сражаться. Но вы не можете участвовать в настоящих боях.

– И Загрязнение, – заметил Брайан. – Вы наполняете людей апатией. Вы заставляете их думать, что то, что они делают, не имеет большого значения в великой схеме вещей. Вы делаете людей беспечными, но сами не выливаете масло. Вы не выбрасываете мусор в океаны. Вы просто стоите и смотрите.

– Голод не убивает всю нашу пищу, – продолжил Уэнслидейл, прежде чем кто-либо из всадников успел возразить. – На этой планете достаточно еды, чтобы прокормить все население в полтора раза, но люди все равно ложатся спать голодными. Вы не забираете нашу еду, вы заставляете нас думать, что это чья-то чужая проблема. Чья-то еще обязанность помогать.

– Итак, само собой разумеется, – заключил Адам, не ослабляя хватки на руках друзей, – что как один из всадников – тот, кто олицетворяет Смерть, – вы не можете на самом деле вызвать смерть. Вы можете только дать другим людям инструменты, чтобы они могли вызвать ее сами. Вы можете только прийти в самом конце, чтобы очистить их беспорядок.

В СМЫСЛЕ?

– Вы не можете убить Кроули.

Откровение было произнесено в унисон всеми четырьмя детьми, и в тот момент, когда эти слова долетели до ушей Азирафаэля, он услышал глубокий вздох демона, сидевшего у него на коленях. Слезы облегчения выступили у него на глазах, когда Кроули попытался сесть, рана на его груди зашивалась прямо на глазах Азирафаэля.

Низкий рык вырвался из горла Азраэля, когда он посмотрел на детей сверху вниз. Коса все еще лежала в его правой руке, солнечный свет угрожающе отражался от заточенного изогнутого лезвия.

Они не казались испуганными. С решимостью, вспыхнувшей в их глазах, четверо детей подошли на шаг ближе к закутанному в плащ архангелу, их руки все еще были связаны вместе, как будто они никогда не собирались отпускать друг друга.

По Саду пронесся ветерок, обдувая их грязью и пылью. Азирафаэль широко раскрытыми глазами наблюдал, как пылающий меч, лежащий в грязи рядом с ними, сам собой поднялся в воздух. Почти незаметно он начал вибрировать, испуская нежный гул энергии, прежде чем разбиться на набор из шести одинаковых мечей, каждый из которых ярко горел другим цветом вечного огня.

Рядом с ним встал Кроули, в его янтарных глазах сверкнула решимость. Азирафаэль тихо вскрикнул и поднялся вместе с ним, беспокоясь, что демон, возможно, перенапрягся после того, что он только что пережил. Кроули не дрогнул. Он стоял, сильный и уверенный, пока мечи летали по воздуху, находя свой путь к архангелам, стоящим рядом.

Ремиэль, Уриэль, Михаил, Габриэль и Барахиэль протянули руки, чтобы схватить мечи перед собой. Когда рука Кроули сомкнулась на рукояти последнего клинка, все шестеро засветились ярким светом. Азирафаэль, затаив дыхание, наблюдал, как все шесть архангелов взмыли в небо, быстро окружив Азраэля со всех сторон.

– Верни нам наши воспоминания, – потребовал Габриэль, и его глаза засверкали ярче под фиолетовым пламенем меча, который он сейчас держал в руках. Азраэль повернулся, чтобы посмотреть на архангела. Азирафаэль больше не видел его лица, но слышал презрение в голосе Азраэля так же ясно, как если бы он стоял прямо перед ангелом.

ВЫ НЕ МОЖЕТЕ УНИЧТОЖИТЬ МЕНЯ, уверенно заявил Азраэль, вторя своим чувствам шестимесячной давности. ЭТО РАЗРУШИТ ВЕСЬ МИР.

Габриэль резко улыбнулся, и это действие отразилось на лицах всех остальных архангелов. Азирафаэль взглянул на лицо Кроули и ярко-оранжевое пламя, парящее в нескольких футах перед ним. На краткий миг его янтарные глаза опустились вниз, встретившись взглядом с Азирафаэлем. Сердце ангела воспарило, когда он поймал мягкую улыбку, которую подарил ему демон, прежде чем вернуться к своей задаче.

– Нам не нужно уничтожать тебя, – раздался голос Уриэля с противоположной стороны. – Не совсем. Нам просто нужно вернуть то, что ты у нас украл. После этого все остальное встанет на свои места.

Азирафаэль перевел взгляд на трех других всадников, все еще находившихся в русле реки вместе с ним. Все трое смотрели на Азраэля, ища указаний там, где их не было. Азраэлю больше нечего было делать. Больше ему некуда было обратиться. Он был побежден.

И он это знал.

Не говоря больше ни слова, Азраэль раскрыл крылья. Они тянулись от кончика до кончика, огромные, темные и удивительно красивые. Азирафаэль был восхищен ими, не в силах оторвать глаз, когда седьмой архангел поднялся в небо. Тремя мощными взмахами крыльев он взмыл в небо, исчезнув за облаками, оставив после себя лишь один кусок звездной ткани, который мягко трепетал на земле.

Война, Загрязнение и Голод обменялись паническими взглядами, прежде чем выкарабкаться из русла реки, направляясь в противоположном направлении. У них не было собственных крыльев, чтобы улететь, но никто не пытался остановить их. Все взгляды были прикованы к плащу, который перестал падать, вместо этого он завис в воздухе, в центре всех них, нити звездного света медленно начали распутываться.

Азирафаэль почувствовал всплеск энергии внутри него. Воспоминания проносились перед его глазами в быстрой последовательности. Видения тепла, любви и прекрасного пышного сада. Слезы хлынули из его глаз, когда Азирафаэль изо всех сил старался не упасть на колени. Он был ошеломлен воспоминаниями и всеми эмоциями, которые сопровождали их.

Он вспомнил. Азирафаэль вспомнил все. Он вспомнил, как впервые открыл глаза. Он вспомнил, как создавал тысячи пышных, красивых растений. Он вспомнил музыку, радость и других.

Больше всего Азирафаэль запомнил пару теплых золотистых глаз. Он помнил сильные, могучие крылья, огненно-рыжие волосы и улыбку, которая наполняла его сердце теплом больше, чем все остальное. Больше, чем что-либо еще когда-либо могло его так наполнить.

Глаза Азирафаэля распахнулись, когда он нашел взгляд Кроули. Демон снова опустился на землю и повернулся, чтобы посмотреть на Азирафаэля, его лицо тоже было залито слезами.

– Азирафаэль, – выдохнул Кроули, меч уже выпал из его рук, когда он, спотыкаясь, шел по грязной земле к ангелу. У Азирафаэля перехватило дыхание, когда его демон, его архангел, положил руки на щеки Азирафаэля, слегка поглаживая их, глядя на него так, словно он видел ангела в первый раз.

– Я помню, мой дорогой, – прошептал Азирафаэль, наклоняясь вперед, чтобы прижаться лбом к лбу Кроули. – Я помню.

Повсюду вокруг них происходили подобные воссоединения. Линии между тремя отдельными сторонами начали размываться, когда ангелы и демоны порхали вокруг, приветствуя друзей и любимых, которых не узнавали тысячелетиями.

На мгновение оторвавшись друг от друга, их руки соскользнули вместе, как и было задумано, Азирафаэль и Кроули повернулись, чтобы посмотреть на своих друзей, все еще стоявших на пыльном берегу. Взгляд Азирафаэля тут же упал на Ремиэль и Данталиона, заключившихся в объятия столь интимные, что ангел был вынужден отвести взгляд. Позади него к Габриэлю и Михаилу подлетели Уриэль и Барахиэль. Все четверо улыбались друг другу и плакали. Радость вокруг них была очевидна.

Невысокая, худощавая фигура, но не менее впечатляющая, пересекала русло реки, не сводя глаз с одного конкретного человека с фиолетовыми глазами. Азирафаэль толкнул Кроули локтем, и оба повернулись, чтобы посмотреть, как Вельзевул, князь Ада, подошел к Габриэлю и обхватил его живот руками, не произнеся ни единого слова.

Вместо того чтобы заговорить, на лице Габриэля появилась мягкая улыбка, которую Азирафаэль не видел у него с самого начала. Архангел остановился на полуслове и обхватил своими сильными руками тело Вельзевула, притягивая его ближе.

– Вы присоединитесь к нам? – спросил Уриэль стоявших перед ним двоих, когда они отстранились друг от друга, его карие глаза сияли от радости. – Сделаете ли ты Землю своим домом, каким она всегда должна была быть?

– Да, – выдохнули оба существа, их крылья мгновенно трансформировались в трепет несуществующего ветерка. Азирафаэль ахнул, увидев, как перья Габриэля формируются в светло-фиолетовый цвет сверху, углубляясь в этот оттенок по мере того, как они опускались вниз. Трансформация Вельзевула была такой же, его первоначальные черные перья стали темно-серыми, а некоторые из основных перьев пестрели ярко-красным.

Превращения продолжались вовне, когда ангелы и демоны клялись остаться здесь, на Земле. Поскольку каждый из них помнил свою истинную цель и, наконец, хотел видеть ее выполненной. Одно за другим «да» разносилось по всему Саду. Крылья меняли цвет, улыбки заполняли лица существа, пока не осталась только одна пара черных крыльев.

– Хастур?

Несколько голов повернулись в сторону второго набора совершенно черных крыльев. Азирафаэль почувствовал, как его желудок неприятно скрутило. Кроули мягко сжал его руку и повел обоих к руслу реки, не торопясь подниматься и возвращаться на участок зеленой травы, который все еще оставался. Азирафаэль последовал за своим возлюбленным и подавил желание смахнуть пыль и грязь со своих штанов, когда они оба повернулись лицом к последнему демону.

– Ты единственный, кто остался, Хастур, – мягко произнес Дагон с большей осторожностью, чем Азирафаэль мог себе представить. – Ты не хочешь присоединиться к нам?

Демон усмехнулся.

– Ты думаешь, я захочу жить там, где живет это ужасное существо? – те, кто стоял вокруг, не пропустили презрительный взгляд, который Хастур бросил в сторону Кроули. – После того, что он сделал? После того, как мы потеряли Лигура из-за него? Я никогда не присоединюсь к вам.

Сердце Азирафаэля упало. Он был так уверен, что все наконец закончилось. Они все получили свои воспоминания. Рай и Ад примирялись. Угрозы войны больше не было. Наконец-то они смогут жить в мире.

Все, кроме одного.

– Вы кого-то потеряли? – голос Адама был таким невинным, в нем не было ни печали, ни злобы, ни ликования при мысли о том, что у демона кто-то исчез навсегда. Просто легкое любопытство, как будто он только сейчас понял, что какая-то маленькая безделушка была сдвинута с места.

– Да, – буркнул Хастур, стоя в одиночестве на противоположном берегу, его угольно-черные глаза сверкали на солнце. – Твой друг демон убил его.

Вместо того чтобы защищаться, как полагал Азирафаэль, Кроули просто склонил голову в знак согласия. Ничто из того, что он сказал, не могло исправить причиненную им боль. Не имело значения, что Кроули только защищался. Не имело значения, что его загнали в угол. Не имело значения, что он сделал это, чтобы остаться рядом с Азирафаэлем. Азирафаэль знал, что при первой же возможности Кроули сделал бы это снова и снова. Столкнувшись с необходимостью отдать жизнь Лигура или его собственную, Кроули каждый раз делал бы один и тот же выбор.

– Почему вы сразу не сказали? – спросила Пеппер, оглядывая остальных троих детей. Азирафаэль вскинул голову, широко раскрыв глаза. Конечно, они не могли…? Прошло уже больше полугода с тех пор, как был уничтожен Лигур. Святой водой, не меньше. Должны же быть какие-то ограничения на то, что эти дети могут делать, не так ли?

Видимо, нет. Как только эта мысль пришла ему в голову, воздух рядом с Хастуром начал мерцать. Широко раскрыв черные глаза, он сделал несколько шагов назад, когда перед ними начала материализовываться фигура. Боль пронзила запястье Азирафаэля, когда Кроули сжал его руку железной хваткой, янтарные глаза сфокусировались на очень знакомой фигуре, стоящей сейчас посреди них.

– Что? – на лице Хастура отразилось потрясение. – Каким образом? Я… – он замолчал, не в силах произнести слова, которые так отчаянно хотел сказать.

– Ну, – заметил Лигур, оглядывая множество вечных существ вокруг себя. – Похоже, я пропустил целую вечеринку.

– Лигур!

Азриафаэль снова почувствовал, как слезы текут из его глаз, когда он наблюдал за воссоединением двух демонов. Последовали смешки, объятия и добрые старомодные шлепки по спине, и когда они расстались, Азирафаэль заметил, что их крылья, в сущности, сильно изменились. Оба набора были ярко-оранжевого цвета – точно такого же оттенка, как глаза Лигура, с более темными оранжевыми отметинами, и Лигура, смешивающегося с несколькими различными оттенками золота.

Глядя на них сейчас, Азирафаэль задавался вопросом, что бы произошло, если бы они поняли, что Адам и его друзья могли исправить эту ошибку раньше? Пришел бы Данталион на Землю, чтобы попытаться добиться расположения Азирафаэля и тем самым наказать Кроули, если бы жизнь Лигура была восстановлена после Апокалипсиса? Неужели Азирафаэля и Кроули утащили бы в Ад и чуть не лишили крыльев? Узнали бы они о жестоких деяниях Азраэля и проделали бы весь этот путь, чтобы остановить войну между небом и человечеством? Вернулись ли бы к ним когда-нибудь воспоминания?

И все это только потому, что демон потерял своего друга. Все это, чтобы, наконец, достичь той точки, где они снова были вместе.

Взглянув на Хастура и Лигура, Азирафаэль улыбнулся, притянул к себе своего демона и, наклонившись, нежно поцеловал его в щеку.

– Мы сделали это, мой дорогой, – тихо пробормотал Азирафаэль, но он знал, что окружающие все еще могут его слышать. Все они медленно повернулись в его сторону, ожидая, пока Азирафаэль и Кроули приведут их к следующему пункту назначения.

– Мы победили.

Он чувствовал, как Кроули улыбается ему в ответ, когда демон обхватил рукой торс Азирафаэля и прижался губами к коже его лба. Азирафаэль в последний раз оглядел прекрасную смесь вечных существ, все внимание которых было приковано к нему. Наконец его голубые глаза остановились на двух последних прибавлениях к их очень большой земной семье.

Нежный кивок обоих был единственным сигналом, в котором он нуждался.

– Пошли домой, – объявил Азирафаэль, прижимая Кроули к себе и оглядывая собравшихся перед ним существ.

Миллионы и миллионы лиц улыбались ему, ожидая сигнала. Бросив последний взгляд в теплые янтарные глаза Кроули, Азирафаэль чудесным образом сложил шесть мечей обратно в один, крепко ухватился за него и торжествующе расправил крылья, не в силах сдержать радостный крик.

Миллионы разноцветных крыльев взмыли в небо, унося с собой не ангелов и не демонов, а новых хранителей Земли. И когда они улетели из Эдема в мир, который каждый из них считал своим, ни один из них не оглянулся назад. В этом не было необходимости, потому что теперь они все знали, где их ждет будущее – там, где им суждено быть всегда.

А за ними, где-то на далеком плане существования, но все же достаточно близко, двери в Рай и Ад закрылись в последний раз.

***

Комментарий к Глава тридцать шестая

Это еще не конец!

========== Эпилог ==========

***

– Кроули, дорогой, – услышал демон рядом с собой бормотание Азирафаэля, когда мягко взял ангела за руку и вытащил его с пассажирской стороны двери. – Разве не было бы намного проще, если бы мы просто чудом оказались там?

Глубокий, теплый смешок вырвался из глубины груди Кроули, когда он переплел их пальцы и начал мягко тянуть Азирафаэля за руку, ведя его от подъездной дорожки через выложенную сланцем к старой деревянной входной двери.

– Это было бы совсем не так весело, ангел, – подсказал он, поворачивая своего ангела влево, чтобы не споткнуться о довольно большой корень, торчащий из земли на краю каменной дорожки. – Кроме того, я думал, тебе нравится делать все по-человечески.

Азирафаэль улыбнулся, и хотя его глаза были закрыты повязкой, Кроули знал, что если бы он мог их видеть, то они бы сияли весельем.

– Нравится, мой дорогой, конечно, нравится. Я просто подумал, что если бы тебя беспокоил транспорт, чудо было бы намного проще.

Кроули ответил не сразу. Вместо этого он остановил Азирафаэля прямо перед небольшим каменным коттеджем. Солнечный свет начал опускаться обратно к горизонту, отбрасывая блестящий узор на облака над ними. Кроули не мог бы выбрать лучшего момента, чтобы показать Азирафаэлю то, что он нашел, даже если бы от этого зависела его жизнь.

– Хорошо, – начал Кроули, шагнув за спину своего ангела, чтобы развязать повязку на затылке. Внезапное порхание бабочек пустило корни в его животе, и Кроули пришлось физически заставить свои руки перестать дрожать. Это было прекрасно. Все было просто замечательно. Азирафаэлю должно было понравиться. Ему понравится. Кроули был в этом уверен.

Чтобы временно отвлечься от мыслей о возможной катастрофе, Кроули еще несколько секунд подержал повязку на глазах, наклонился и нежно поцеловал нежную кожу шеи своего ангела. Он вздрогнул, когда тихий, удовлетворенный вздох сорвался с губ Азирафаэля, полностью из-за него.

– Знаешь, дорогой, мы могли бы просто остаться в книжном магазине, если ты искал любви.

В голосе Азирафаэля явно слышалась ухмылка, и Кроули не смог сдержать улыбки.

– Но, ангел мой, если бы мы остались в книжном магазине, я бы не смог тебе этого показать.

Он с размаху снял повязку, и Азирафаэль ахнул.

Кроули понадобилось несколько недель, чтобы прочесать побережье и найти это место. Он объехал много коттеджей, пока Азирафаэль оставался в Лондоне, чтобы каталогизировать все в своем книжном магазине, и ни один из них не был совершенно хорош. Слишком много деревьев, слишком мало деревьев, соседи были слишком близко, слишком далеко от пляжа, дом казался слишком маленьким или слишком большим. Кроули видел много мест, и в тот момент, когда он увидел это, он знал, что оно будет абсолютно идеально.

Домик был необычный, с застекленной верандой сбоку и большим внутренним двориком, где Азирафаэль мог поставить стул или качели, если бы захотел, и читать свои книги на улице. Погода в этом районе была хорошей, по крайней мере, полгода, и Азирафаэль мог наблюдать, как Кроули проводит свои дни, приводя в порядок лужайку перед домом.

Внутри коттеджа было еще лучше. Там была целая комната со встроенными полками для книг Азирафаэля и небольшой закуток у кухонного окна, выходящего на пышный задний двор, где было достаточно места для растений и только несколько деревьев, чтобы дать им достаточно тени на летнем солнце, но не слишком много, чтобы тень заглушала все растения, которые Кроули решил добавить к пейзажу.

– Скажи что-нибудь, ангел, – уговаривал Кроули после нескольких долгих мгновений молчания. О чем только думал Азирафаэль? Неужели ему не нравится? Он был слишком тронут, чтобы говорить? Стоило ли Кроули тратить больше времени на поиски лучшего места? Стоило ли ему брать с собой Азирафаэля? Кроули хотел, чтобы это был сюрприз, но что, если он неправильно понял предпочтения своего ангела? Что, если Азирафаэлю здесь не нравится?

– О, Кроули, – демон мгновенно насторожился. Он знал этот голос. Это был голос Азирафаэля, когда он сдерживал слезы. В одно мгновение Кроули оказался перед ним, схватив Азирафаэля за плечи, скорее для того, чтобы удержаться на ногах.

Кроули открыл рот, чтобы возразить, сказать Азирафаэлю, что все в порядке, если ему здесь не нравится. Что они могут найти какое-нибудь другое место вместе. Или они могли бы просто остаться в книжном магазине в Лондоне. Ничего не должно было измениться, если ангел этого не хотел.

Прежде чем он успел вставить хоть слово, голубые глаза Азирафаэля встретились с его глазами, и сердце Кроули екнуло в груди. Это были слезы радости.

– Это прекрасно, любовь моя. Он действительно наш?

Кроули просиял, забыв о своих тревогах. Он осторожно наклонился, чтобы запечатлеть поцелуй на губах Азирафаэля, и ангел охотно ответил ему тем же. Волнение, охватившее Кроули в этот момент, было знакомым, но он думал, что никогда не привыкнет к нему.

– Так и есть, – пробормотал Кроули, отстраняясь и глядя в ангельские глаза. Азирафаэль улыбнулся ему в ответ.

– Мне все в нем нравится, – признался Азирафаэль. – Фасад, все деревья, тот факт, что я слышу океан. Он прекрасен.

– Внутри есть комната под библиотеку, – признался Кроули с озорным блеском в глазах. Это было все, что нужно было Азирафаэлю. Ангел схватил его за руку и практически втащил внутрь.

Коттедж был не очень большим внутри, но достаточно просторным, чтобы у них двоих было свое собственное пространство, но все же они были на расстоянии крика друг от друга. Справа, когда они вошли в парадную дверь, их встретила уютная открытая гостиная, а слева – библиотека Азирафаэля. Кухня и столовая располагались в задней части коттеджа, рядом с широкими окнами, выходившими на задний двор. Если они прищурятся достаточно сильно, то смогут увидеть океан вдалеке, стоя перед раковиной.

Наверху находились две спальни, одну из которых Кроули решил переделать во что-нибудь другое. Возможно, этюд для Азирафаэля. Или место, где Кроули мог бы хранить свои растения. Не то чтобы им нужны были обе спальни для сна. Азирафаэль не спал, и Кроули предпочитал быть рядом со своим ангелом, когда тот все же решался на это.

– Большое спасибо, дорогой, – пробормотал Азирафаэль, когда они закончили экскурсию. В доме не было никакой мебели. Никаких украшений, но Кроули был уверен, что они достаточно скоро все исправят. – Это значит для меня больше, чем я могу выразить словами.

Кроули покраснел, но тут же мысленно выругал себя за мягкость. Он сделал шаг вперед, сокращая расстояние между ними, пока живот Азирафаэля не коснулся его собственного. Демон улыбнулся и протянул руку, чтобы заправить выбившийся локон за ухо Азирафаэля, отчего на щеках ангела тоже появился румянец.

– Я знаю, что у тебя есть свой книжный магазин в Лондоне, – начал Кроули, чувствуя, как его сердцебиение снова начинает отступать. – Так что нам не придется переезжать сюда, если ты не хочешь. Это может быть какой-то загородный дом. Может быть, всего на несколько недель летом…