Текст книги "Любовь — это временное безумие (ЛП)"

Автор книги: Beckers522

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 30 страниц)

Невозможно было сказать, как долго Кроули мог сохранять такой уровень концентрации. Он уже чувствовал, как напрягается время, злясь на то, что оно вынуждено было остановиться, когда шло в таком прекрасном ритме. Обычно демон находил такую задачу немного неудобной, но вполне управляемой. Как бы он ни был взвинчен эмоционально, смешан с физическим напряжением, вызванным вылетом из Ада и его самого, и Азирафаэля, было удивительно, что он вообще смог остановить время.

Кроули летел изо всех сил, все быстрее и быстрее, даже не утруждая себя тратой энергии на дыхание, моргание или что-то еще, о чем человеку стоило бы беспокоиться. Его единственной заботой было задержать время, чтобы его ангел оказался в безопасности. Он не успокоится, пока Азирафаэль не вернется на Землю.

Наконец, после того, что казалось еще одной вечностью, они достигли ворот. Он увидел их, парящими в воздухе, сияющими радужным серебром, поверхность которой кружилась, как вода на спокойном весеннем ветру.

Сделав последний рывок, Кроули ворвался в ворота и оказался в вестибюле – в шквале черных перьев и горящих янтарных глаз – и оказался лицом к лицу с шестью людьми с широко раскрытыми глазами.

– Что вы, идиоты, все еще здесь делаете? – крикнул демон, резко затормозив, и черные крылья широко расправились по обе стороны от него. Обмякшее тело Азирафаэля выскользнуло из его рук, и они оба повалились на пол.

Анафема мгновенно оказалась рядом с ним, пытаясь перевернуть Кроули на спину, пока демон пытался отдышаться. Все его тело дрожало от напряжения, и где-то на краю сознания демон почувствовал, как время вернулось в свой ритм.

Они должны были выбраться отсюда. Сейчас. До того, как весь Ад хлынет через эту дверь.

– Отойдите, дети, – услышал Кроули приказ Ньютона. Послышалось шарканье маленьких ножек, когда дети в кои-то веки сделали то, о чем их просили. Он представил себе, как Кроули вырывается из пола с горящими змеиными глазами и черными, как ночь, крыльями, и это было бы потрясающе. Не говоря уже о том, в каком состоянии сейчас находился Азирафаэль. – Дайте им немного пространства.

– Ты в порядке, ангел? – демон фыркнул, когда попытался встать, застонав от усилия даже такого простого действия. Он уже довел свое тело до предела. Но Кроули должен был попросить его еще об одном одолжении.

Рядом с его ухом раздался тихий смешок. Этот звук согрел все тело Кроули и придал ему силы, необходимые, чтобы собрать их всех вместе еще раз.

– Отлично, мой дорогой. Все отлично.

Не говоря больше ни слова, люди собрались рядом с Кроули и Азирафаэлем, хватаясь руками за любую часть его тела, которую могли найти. Демон закрыл глаза, одной рукой обнял Азирафаэля, обеими крыльями обхватил людей, которые пришли ему на помощь, и с одним щелчком пальцев они исчезли.

***

========== Глава восемнадцатая ==========

***

– Кроули, – послышался голос Анафемы, когда перед глазами демона вспыхнули пятна. Его колени начали подгибаться, и Кроули наклонился вперед, крепче сжимая талию Азирафаэля. Пара сильных рук схватила его за плечи, удерживая, пока демон глубоко дышал и пытался заставить комнату перестать вращаться. – Куда ты нас закинул?

Демон моргнул, пытаясь прояснить зрение. Группа оказалась в какой-то уютной деревенской гостиной. У одной из стен стоял камин из серого камня с широкой каминной полкой. Богатые деревянные полы покрывали большую часть комнаты, превращаясь в серую мраморную плитку у двери в кухню. Окна занимали большую часть задней стены, выходя на большую травянистую площадку, окруженную белым штакетником и кустарником высотой по пояс, который в настоящее время менял свой типичный зеленый цвет на ярко-малиновый.

– Мы в моем доме, – объявил демон, отрывая свои крылья от остальной группы, прежде чем аккуратно спрятать их. Азирафаэль все еще был с ним, на месте, безвольно свисал с его рук. Кроули должен был заняться этим первым делом, как только найдет ангелу место для отдыха. – Коттедже. В Саут-Даунсе.

Все они присутствовали и были учтены. Один ангел, один демон, двое взрослых людей и четверо детей. Как Кроули умудрился привести их всех сюда, никого не ранив и не потеряв одного из маленьких человечков, было просто удивительно.

– У тебя есть дом в Саут-Даунсе? – Анафема казалась удивленной, но не недоверчивой, когда отошла подальше, чтобы осмотреть комнату. Мебели не было. Предыдущие владельцы съехали несколько месяцев назад. Кроули приходил сюда на прошлой неделе, ища, чем бы заняться, в то время как Азирафаэль решительно не разговаривал с ним. Этот район был тихим, противоположным оживленным лондонским улицам, к которым они оба так привыкли. Он чувствовал себя так спокойно, просто гуляя вдоль берега, что решил однажды вернуться и показать этот дом своему ангелу.

Очевидно, этот день настал сегодня.

Кроули пожал плечами.

– Теперь есть, – он щелкнул пальцами, и комната мгновенно наполнилась мебелью. У стены напротив камина появилась кушетка, ударив Ньютона сзади по ногам, заставив его немного податься вперед. Четверо детей тут же повалились на нее, а тот, что в очках, схватился за подушку, чтобы прижать ее к груди.

У окна Кроули поставил стол и стулья – достаточно большие, чтобы вместить всех восьмерых, если возникнет такая необходимость. Некоторые картины материализовались на стенах, в основном изображая множество змей. Он взглянул на Азирафаэля, который улыбнулся усталыми глазами. Они могли бы поговорить о ремонте позже. Если это было то, о чем ангел хотел поговорить.

О, как Кроули на это надеялся.

– Первым делом, – сказал демон, беря инициативу в свои руки. Он снова щелкнул свободной рукой, и коробка материализовалась в руках Ньютона. Мужчина снова споткнулся, но сумел удержаться на ногах, карие глаза удивленно уставились на Кроули.

– А это зачем? – спросил он, взглянув на ящик с металлическими подковами, который дал ему Кроули. Демон подавил непреодолимое желание закатить глаза.

– Если ты помнишь, – начал он, говоря медленно и стараясь не обращать внимания на то, как его рука горела от усилия удержать ангела в вертикальном положении. Ему нужно было быстро отвести Азирафаэля наверх, в спальню, но не раньше, чем он убедится, что все они в полной безопасности. – Так уж вышло, что это довольно приличное средство устрашения для любого демона, который попытается проникнуть в этот дом.

В группе воцарилась тишина, когда все взгляды обратились к единственному демону, стоящему перед ними. Кроули первым повернулся к детям, пораженный тем, что они не дрогнули под его змеиным взглядом. В какой-то момент во всем этом хаосе он потерял свои солнечные очки. Невозможно было вспомнить, где именно, да это и не имело особого значения. Он всегда мог найти себе другую пару позже.

– Кроули, мой дорогой, – выдохнул Азирафаэль, наклоняясь к плечу демона. Кроули не знал, было ли это действие вызвано физической потребностью или эмоциональной. – Ставить их здесь небезопасно для тебя. Ты будешь заперт здесь. Ты можешь пострадать.

Он медленно покачал головой, мягко глядя на избитое и покрытое синяками лицо своего ангела.

– Какое-то время я никуда не поеду, ангел. Не поеду, пока не позабочусь о тебе.

Азирафаэль ласково улыбнулся ему, и сердце Кроули глухо застучало в груди. Он был потрясен тем, что никто больше не слышал его – оно билось просто предательски громко. Чего бы он только не отдал, чтобы увидеть, как его ангел улыбается ему так каждый день – до конца жизни.

– Хорошо, – сказал демон, поворачиваясь к двум взрослым в комнате. – Ньютон, теперь тебе есть, чем заняться. Снаружи на крыльце стоит молоток. Анафема, – он повернулся к ведьме и быстрым движением руки перекинул ей из своих пальцев ключ от машины.

– И что мне с этим делать? – спросила женщина. Ее тон был скорее конфронтационным, чем смущенным, и у Кроули неприятно скрутило живот. У него едва хватало сил стоять, не говоря уже о том, чтобы спорить с упрямой ведьмой.

Кроули взглянул на детей. Они сидели бок о бок, Адам и Пеппер – посередине, двое оставшихся мальчиков – по обе стороны, и глядели на него широко раскрытыми глазами. В общем, они выглядели более измученными, чем все остальные. Он не заметил никакого страха, смывающего их, и за это Кроули был благодарен. Меньше всего ему хотелось быть причиной травм любого ребенка.

– Насколько мне известно, – вздохнул он, закрывая глаза, чтобы попытаться восстановить хотя бы часть своей обычной силы. Транспортировка множества людей, трансформация, остановка времени – сегодня был изнурительный день, а ведь еще даже не наступило время обеда. Кроули не знал, сколько еще он сможет выдержать. – Эти четверо не участвуют. Я бы хотел, чтобы все так и оставалось.

Наконец, она кивнула. Пеппер и Адам разинули рты, словно собираясь возразить, но резкий взгляд Кроули и Анафемы, казалось, заставил их замолчать довольно быстро. Остальные мальчики – Кроули все еще не мог вспомнить их имен – выглядели так, словно вот-вот заснут.

– Хорошо, – согласилась Анафема, переводя взгляд с лица Кроули на детей и обратно. – Но я вернусь. Мы с Ньютоном не оставим вас вдвоем наедине со всем этим. Я заеду в коттедж Жасмин, возьму кое-какие припасы и помогу Ньютону, когда вернусь.

Она махнула рукой, и дети спрыгнули с дивана, чтобы последовать за ней. Кроули наблюдал, как один за другим они проходили мимо него, направляясь к парадной двери и старинной черной машине, которая ждала их снаружи. К его удивлению, последний мальчик, который всегда был немного грязным, остановился перед Кроули и обхватил руками торс демона.

– Будьте осторожны, мистер Кроули, – пробормотал мальчик, и Кроули почувствовал, как странное чувство сжимает его сердце. Он нежно погладил спутанные каштановые волосы мальчика, прежде чем проводить его к друзьям. Посмотрев вниз, Кроули увидел, что Азирафаэль смотрит на него с веселой улыбкой, тронувшей уголок его рта. Демон тихонько фыркнул, но втайне почувствовал, как тепло разливается по всему его телу, превращая внутренности в желе.

Как только все люди вышли через парадную дверь, Кроули начал помогать своему ангелу подниматься по лестнице в спальню. Это происходило, мягко говоря, медленно. Лестница была узкой, что в обычных условиях не было бы проблемой, но крылья Азирафаэля все еще были расправлены, и ангел никак не мог убрать их, пока сломанное не было восстановлено.

Кроули мог бы предложить попробовать исцелить крыло Азирафаэля, но он боялся нанести еще больший урон. Чудеса демонов не были предназначены для исцеления святых существ. Такой поступок полностью противоречил им, и Кроули не знал, сработает ли в действительности любая попытка исцелить ангела. Он надеялся, что сработает, и был более чем готов попробовать, если Азирафаэль позволит, но он боялся, что его ангел захочет самостоятельно оправиться от того, что с ним сделали.

– Спасибо, Кроули, – пробормотал Азирафаэль, когда они поднялись на верхнюю ступеньку. – Ты не должен был этого делать, ты же знаешь.

Демон усмехнулся, и желудок его затрепетал, когда они подошли к краю кровати. Это был тот момент. Он собирался рассказать Азирафаэлю о своих чувствах. Он также, вероятно, собирался упасть в обморок, или его стошнит. Или и то, и другое. Но Кроули собирался взять себя в руки и сказать благословенному ангелу, как сильно он его любит.

– Не будь идиотом, – пробормотал демон, медленно опуская Азирафаэля на кровать. Он чудесным образом выбрал самую удобную из всех, какие только мог придумать, с фланелевыми простынями в клетку и одеялом цвета летнего неба. Они не очень подходили друг другу, но напомнили Кроули Азирафаэля, так что именно это появилось в спальне, когда он перенес всю мебель.

Некоторое время они молчали, пока Азирафаэль устраивался поудобнее, осторожно двигая руками крыло так, чтобы оно мягко лежало на подушке рядом с ним. Кроули вдруг захотелось забраться на огромную кровать рядом со своим ангелом и свернуться калачиком на его мягком боку, но он удержался. Порезы и синяки на теле ангела смотрели на него ярко-красными глазами, отчитывая демона за то, что он не пришел раньше. Требуя, чтобы он сделал что-нибудь сейчас, чтобы исправить ущерб, который был, так очевидно, его ошибкой.

– Ты… – начал Кроули, не зная, как спросить Азирафаэля о том, что он хотел предложить. – Ты хочешь, чтобы я попробовал и… ну, знаешь?

Ангел посмотрел на него, и на его лице отразилась боль. В этот момент он выглядел таким усталым, каким Кроули никогда его раньше не видел. Казалось, что с его лица исчезли все краски, кроме гневных красных отметин, которые дразнили Кроули, напоминая демону о его последней неудаче. Как он опоздал в спасении того, кого любил больше всего на свете.

– Если бы ты помог мне с крылом, – начал Азирафаэль, печально глядя на белый оперенный отросток, – я бы, пожалуй, справился с остальным.

– Верно, – пробормотал Кроули, глядя своими янтарными глазами на оперение. Его рука зависла над ногой, неуверенно двигаясь вперед. Он не знал, что делать. Не знал, чего хочет от него его ангел. Хотел ли Азирафаэль, чтобы Кроули прикоснулся к нему? Был ли такой контакт желанным? Или он предпочел бы, чтобы демон держался на расстоянии? Они и раньше прикасались друг к другу, но никогда, когда творили чудеса. Меньше всего Кроули хотелось причинять боль своему ангелу, но если он ничего не сделает, Азирафаэлю все равно будет больно. Он должен был попытаться.

– Все в порядке, Кроули, – мягко сказал ангел, беря его за руку. Сердцебиение демона участилось, когда мягкая рука Азирафаэля накрыла его руку, притягивая ее к мягким перламутровым перьям. – Ты можешь прикоснуться ко мне.

Демон медленно закрыл глаза, заставляя себя успокоиться. Он сделал глубокий вдох, в котором его тело не нуждалось, но которое все равно жаждала его душа, и сосредоточил всю оставшуюся энергию на Азирафаэле. Он подумал об Апокалипсисе и о том, какими сильными выглядели эти крылья, когда они встретились с Адамом вне времени. Он вспомнил, как стоял на Стене и какая грациозная красота защищала его во время самого первого дождя.

Кроули направил все эти воспоминания и чувства в кончики пальцев, ощущая, как энергия внутри него начинает перетекать в ангела рядом с ним. Азирафаэль тихо застонал от боли, и Кроули чуть не отпрянул, но что-то остановило его. Он чувствовал, что исцеление начинает происходить. Мысленным взором демон видел, как фрагменты костей соединяются вместе, сухожилия снова срастаются, перья снова выстраиваются в нужном месте.

Все закончилось. Кроули оглянулся на своего ангела и вздохнул с облегчением. Это сработало. С Азирафаэлем все будет хорошо!

– Могу я еще что-нибудь сделать для тебя? – быстро спросил Кроули, стоя у края кровати Азирафаэля, пока ангел размахивал крылом взад и вперед. Удовлетворенный его состоянием, ангел притянул их оба, глубоко вздохнув, когда они скрылись из виду. – Я мог бы налить тебе стакан воды. Или, может быть, принести тебе чистую одежду. Ту, на которой не так много крови, может быть?

Азирафаэль озадаченно опустил глаза, словно не понимая, как его любимый костюм оказался в таком состоянии. Кроули почти ожидал, что его ангел начнет суетиться, теперь, когда непосредственная опасность миновала, и подведет итог тому, что только что пережил, но Азирафаэль не сделал этого. Вместо этого он просто повернулся к Кроули и сказал:

– Я полагаю, что мне придется выбросить эти старые тряпки и найти новые, да?

Ангел тихо засмеялся, его глаза блестели в тусклом свете, проникающем сквозь занавески.

– Набор приятных, удобных пижам с рисунком из шотландки был бы сейчас просто великолепен.

Кроули ухмыльнулся и щелкнул пальцами, прежде чем ангел успел пошевелить рукой, чтобы сделать что-нибудь для себя. Одежда Азирафаэля мгновенно сменилась парой застегнутых на пуговицы флисовых пижам того же узора, что и галстук-бабочка, который он обычно носил. Ангел, сияя, прижал руки к груди. Кроули мгновенно вспомнил о некоем покрытом пятнами от пейнтбола пальто и сопровождающей его улыбке, которую он получил после того, как чудом смыл пятно. Тепло расцвело в его груди, когда он посмотрел на ангела, лежащего перед ним, улыбающегося подобно солнцу.

Демон глубоко вздохнул.

Сейчас или никогда, подумал он.

– Послушай, Азирафаэль, – начал он, чудом пододвигая стул, чтобы сесть самому. В тот момент, когда ноги Кроули коснулись ножек стула, он рухнул в него, радуясь, что додумался сделать его мягким сиденьем. Сейчас демон был более измотан, чем тогда, когда помог остановить Апокалипсис. Все, что он хотел сделать, это свернуться калачиком на кровати рядом со своим ангелом и проспать целый месяц, но сначала ему нужно было сделать кое-что более важное.

– Я хотел поговорить с тобой кое о чем, – Кроули замолчал и посмотрел на лицо своего ангела. Азирафаэль был спокоен и гораздо менее бледен, чем прежде, его глаза не дрогнули, когда он посмотрел на Кроули. С каждой секундой раны на лице ангела начали закрываться, и демон почувствовал, как его тревога медленно тает. Как он вообще мог о чем-то беспокоиться, когда Азирафаэль так ему улыбался? – Сначала я собирался сделать это за завтраком, но потом… Ну, ты понимаешь… – он неловко замолчал.

Ангел аккуратно сложил руки поверх плюшевого одеяла, уделяя Кроули все свое внимание.

– Ангел, – снова начал Кроули, чувствуя, что его сердце вот-вот выскочит из груди. Жар исходил от его лица, шеи и ушей, и демон просто знал, что он смущенно покраснел, пытаясь подобрать нужные слова. – Мы с тобой были друзьями тысячи лет, и после всего, что случилось… – он сглотнул, внезапно почувствовав сильную сухость во рту. – Ну, я просто хотел… мне нужно, чтобы ты это знал…

Кроули снова замолчал, проклиная себя. Почему это было так трудно? Он думал об этом десятки раз каждый день. Это были три проклятых слова. Насколько это было тяжело? Как трудно было сказать кому-то «я люблю тебя»? Он знал, что Азирафаэль заботится о нем. Это было так очевидно! Так чего же боялся Кроули?

Демон зажмурился, глубоко вздохнул и рванул вперед, прежде чем его неуверенность смогла остановить его еще раз.

– Ангел, я люблю тебя!

Янтарные глаза снова распахнулись, когда он закончил воззвание и начал изучать лицо ангела. Улыбка Азирафаэля слегка померкла, и он смотрел на Кроули затуманенными от смущения глазами.

– Ты любишь меня? – он не казался расстроенным, но Кроули сомневался, что его реакция была вызвана волнением. Это прозвучало так, словно ангел не понял того, что услышал.

– Да, – поспешил объяснить Кроули, желая убедиться, что у Азирафаэля не возникло никаких вопросов. Ангел не мог неправильно истолковать то, что он имел в виду. – Азирафаэль, ты мой самый лучший друг. И ты это знаешь. И я люблю тебя. Я был влюблен в тебя целую вечность, и после всего, что случилось недавно, мне просто нужно, чтобы ты знал, что я чувствую.

Слезы защипали ему глаза, когда паника начала нарастать. Почему Азирафаэль так на него смотрит? Этими грустными, растерянными глазами. Это было неправильно. Ангел должен был сказать Кроули, что любит его в ответ. Он ведь любит, правда? Азирафаэль никогда не говорил этого, но, несомненно, ангел глубоко заботился о нем. Что еще это может быть, если не любовь?

– Ты не обязан говорить, что любишь меня в ответ, – поправился демон после того, как между ними воцарилась тишина. – Я просто не мог больше скрывать это. Не тогда, когда мы на своей стороне, – он сделал глубокий, прерывистый вдох. – Не тогда, когда я чуть не потерял тебя снова.

Демон позволил своему взгляду упасть на покрывало, внезапно обнаружив, что рукоделие удивительно интересно. Единственная нить, которую использовали люди, была прозрачной, но она все еще была в состоянии сформировать форму одеяла таким образом, что создавала сложные алмазы и спиральные визуальные эффекты для покупателя, чтобы он наблюдал за этим. Удивительно, действительно, какие художественные вещи люди могли придумать.

– Кроули.

Мягкий, но твердый тон Азирафаэля заставил демона снова поднять взгляд. Увиденное зрелище заставило желудок демона упасть на пол.

Ангел смотрел на него с жалостью.

О нет. Нет, этого не может быть. Кроули был так уверен, что Азирафаэль чувствует то же самое. Может быть, ангелу было неудобно говорить это раньше, когда Небеса и Ад всегда нависали над ними, но он все еще чувствовал это. Но как насчет спасения мира вместе? Насчет того, чтобы быть на своей стороне? Держаться за руки в автобусе? Рисковать своими жизнями друг для друга? А как насчет ужинов в Ритце и всех обедов, ужинов и завтраков с самого Начала?

– Я боюсь, что ты, возможно, ошибаешься, мой дорогой, – голос Азирафаэля звучал мягко, но его слова словно кинжалы вонзились в сердце Кроули. Демон почувствовал, как у него невольно перехватило дыхание, когда он попытался понять, что говорит его друг.

– Я не ошибаюсь в своих чувствах к тебе, Азирафаэль, – возразил Кроули, выпрямляясь на краешке стула. – У меня было шесть тысяч чертовых лет, чтобы все выяснить.

Он не собирался огрызаться на ангела, но ничего не мог с собой поделать. Он пошатнулся. Только сегодня утром демон узнал, что единственное, о чем он действительно заботился, было украдено у него посреди ночи. Он рисковал всем, чтобы спасти Азирафаэля, и теперь ангел собирался сказать ему, что не любит его.

У Кроули разрывалось сердце. Он не был уверен, что ему когда-нибудь удастся собрать его воедино.

– Мой дорогой, – так же мягко начал ангел, аккуратно сложив руки на коленях. Как Азирафаэль мог так спокойно относиться к этому? Как он мог быть таким жестоким? – Ты демон. Ты не можешь чувствовать любовь.

Что? Кроули потерял дар речи. Почему Азирафаэль все еще распространяет эту небесную пропаганду? Ангел отверг Небеса, порвал с ними, выбрал сторону Кроули! Он должен был знать, что то, что он только что сказал, было неправдой. Конечно, Кроули знал чувство любви. Он чувствовал ее уже шесть тысяч проклятых лет. С тех пор, как идиотский ангел перед ним сказал, что он отдал свой пылающий меч.

– Ты прекрасно знаешь, ЧТО ЭТО НЕПРАВДА! – прошипел в ответ Кроули. – Азирафаэль, я так тебя люблю, что даже не знаю, как это описать.

Возможно, это и правда, но он был уверен, что попытается. Кроули говорил все, что ему нужно было сказать, делал все, что нужно было сделать, чтобы донести до толстого черепа Азирафаэля, как много значит для него ангел.

– Ты мой самый любимый человек во всем мире, – заявил он, не отрывая взгляда от существа перед ним. – Каждый день с тобой приносит еще больше радости в мою жизнь. Я хочу проводить каждую секунду рядом с тобой, потому что мгновение с тобой бесконечно дороже, чем любое мгновение, проведенное врозь. Я полетел в Ад ради тебя, Азирафаэль, несмотря на все предупреждения о самосохранении, которые мне давали. Зачем мне это делать, если я не люблю тебя? Зачем мне делать все то, что я делаю, если не ради тебя?

– Если ты любишь меня, – запротестовал ангел после минутного молчания, – почему я этого не чувствую? Я – существо, созданное из любви. Я чувствую ее повсюду вокруг себя, и все же ты – пятно тьмы, когда всюду, куда я смотрю, есть свет. Я должен чувствовать любовь, Кроули. И я не чувствую ее от тебя.

Слышать, как Азирафаэль называет его «пятном тьмы», было больнее, чем Кроули мог себе представить. Он знал, что на самом деле ангел относится к нему не так. В конце концов, они были лучшими друзьями. Азирафаэль только что использовал эти образы, чтобы проиллюстрировать свою точку зрения. На самом деле он не хотел говорить так. Он ведь не хотел, правда?

– Может быть, твой сенсор сломан, – возразил демон, отчаянно пытаясь сдержать слезы. Когда он успел стать таким жалким? Почему он не может держать себя в руках? Ну и что с того, что Азирафаэль не любил его. Они все еще были друзьями. Это было нормально. Сейчас его сердце может болеть, но он справится с этим. Он преодолел все те обидные вещи, которые ангел говорил раньше. На это потребуется время, но Кроули знал, что рано или поздно все вернется на круги своя. – Может быть, ты не чувствуешь этого от меня, потому что я демон, ты когда-нибудь думал об этом?

– Это только подтверждает мою точку зрения, – логично возразил ангел. Его глаза были стеклянными, уголки рта напряженными, лоб слегка нахмурен. – Что бы ты ни чувствовал, это не любовь. Я бы почувствовал, если бы это была она. Но ты демон, и ты просто не способен любить.

Кроули был в ярости. Он хотел выйти из комнаты – из всего этого проклятого дома – и никогда не возвращаться. К несчастью для него, Ньютон был чертовски хорош в своей работе. Все время, пока они разговаривали, снизу доносился тихий глухой звук. Вполне вероятно, что Кроули уже заперт в доме или сможет выбраться, только выползая из окна. Он всегда мог выбраться с помощью чуда, по крайней мере, до тех пор, пока Анафема не появится, чтобы добавить свои магические обереги к их защите. Но мысль о том, что он сейчас сбежит, не вполне понимая, откуда Азирафаэль взял эти возмутительные замечания, заставила его сердце сжаться.

– А как же ты? – демон выстрелил в ответ. – Ты чертов ангел, верно? Ты все любишь. Ты должен! Это значит, что у тебя нет выбора, кроме как любить меня в ответ!

Лицо Азирафаэля наполнилось еще большей жалостью, если это вообще было возможно, и Кроули перестал дышать.

Следующие слова, вошедшие в пространство между ними, наверняка будут преследовать Кроули всю оставшуюся жизнь.

– Я создан для того, чтобы любить все Ее творения, – согласился ангел, лицо которого не выражало никаких эмоций. – Ты больше не принадлежишь Ей. У меня нет причин любить тебя.

Свежие слезы хлынули из глаз Кроули, когда его сердце, которое тысячи лет бережно лежало в руках ангела, разорвалось на части. Он резко встал, стул под ним сердито заскрежетал по деревянному полу. Демон чувствовал, как внутри него все переворачивается, и был почти уверен, что его сейчас вырвет, или он потеряет сознание, или то и другое вместе. В любом случае это было не очень красиво, и Кроули понял, что ему просто нужно быть как можно дальше от Азирафаэля.

Когда Кроули переступил с ноги на ногу, чтобы выйти за дверь, что-то его остановило. Он вспомнил все нежные моменты, которые они разделяли на протяжении тысячелетий. Они вместе ели устрицы в Риме, утешали друг друга во время ужасной болезни, которая опустошила мир в четырнадцатом веке, вместе смотрели «Гамлета» в задней части театра «Глобус», ели блины после того, как он спас Азирафаэля, были вместе в день открытия книжного магазина «Ангел», после того, как он спас Азирафаэля от нацистских шпионов, а потом они провели чудесный вечер. Работали вместе, бок о бок, чтобы вырастить Антихриста в течение почти дюжины лет. Поменялись местами, чтобы помочь другому избежать полного забвения.

Азирафаэль любил его.

Кроули знал, что это правда. Он не знал, что это было – какое-то последствие пыток, остаточные манипуляции от власти Данталиона над ним. Что бы это ни было, демон не собирался больше позволять чему-либо разлучать его и Азирафаэля.

И он сделал шаг вперед.

Ангел не произнес ни слова, когда Кроули приблизился, положив ладони по обе стороны его лица, прежде чем наклониться и коснуться губами губ Азирафаэля.

Кроули представлял себе, как целует своего ангела миллион раз и миллион раз по-разному. Фантазии всегда наполняли его ощущением тепла, начиная с груди и посылая волны покалывающего электричества наружу, к самым дальним конечностям. Это всегда было чудесно в его воображении, но демон всегда знал, что если ему повезет и эта фантазия осуществится, то все будет намного лучше, чем он мог себе представить.

Не было никакого тепла. Не было искры электричества. Не было прилива тепла, не было пульса желания. Когда его губы мягко прижались к губам Азирафаэля, демон не почувствовал абсолютно ничего.

Он тут же отстранился, глядя в выцветшие голубые глаза. Демон моргнул. Не голубые. Серые. Штормовые серые глаза смотрели на него так, словно ждали чего-то, что должно было произойти.

Внезапно Кроули понял, что совершил ужасную – ужасную, – непростительную ошибку. Он сделал шаг назад, поднеся руку ко рту, чтобы стереть ужасающее прикосновение, его сердце разорвалось на части во второй раз, когда демон осознал все, что натворил.

– Ты не Азирафаэль.

Существо перед ним улыбнулось, его холодные серые глаза заблестели на солнце. Прежде чем Кроули успел снова вскочить на ноги, существо подняло руку, крепко сжав большой и указательный пальцы, и в глазах его вспыхнул гнев.

– Жаль тебя разочаровывать.

Один щелчок – и мир погрузился во тьму.

***

========== Вестибюль ==========

***

Семеро из них поднялись на встречу с архангелами. Вельзевул думал об идее взять только шестерых, сколько он и ожидал от Габриэля, но передумал. Тот факт, что Азраэль не присоединится к ним, вряд ли был их виной, а у ангелов на боку висел меч, который, если верить слухам, стоил по меньшей мере одного герцога Ада, если не больше.

Принц демонов огляделся, когда подошел к подножию лестницы, быстро пересчитывая головы, прежде чем подняться наверх. К его удивлению, слева, в нескольких шагах от Дагона, стоял темнокожий, мужеподобный демон с пронзительными серыми глазами.

– Хорошо, что ты пришел вовремя, Данталион, – заметил Вельзевул с легкой ухмылкой на лице. Он с удовлетворением наблюдал, как демон заставил себя улыбнуться, кожа его стала светлее и приобрела более карамельный оттенок.

– Ходят слухи, что мы увидим волшебный меч в действии, – голос Данталиона звучал неестественно бодро – даже насмешливо. – Мне бы очень не хотелось пропустить такое шоу, – Вельзевул был бы раздражен, если бы его предвкушение в данный момент не перевешивало все остальные мысли в его голове. Сначала, когда Михаил предложил этот план, Вельзевул засомневался. Даже сейчас он не был так уверен, что это сработает.

В худшем случае пара была бы развоплощена и застряла бы в своих соответствующих головных офисах. Вельзевул не знал, каковы планы Габриэля, если Азирафаэль когда-нибудь появится в Серебряном городе, но если Кроули когда-нибудь появится в Аду, он, вероятно, запихнет его в комнату несколькими этажами ниже и быстро забудет о его существовании. Это было слишком рискованно – позволить демону, невосприимчивому к святой воде, бегать по всему Аду, а дать ему еще одно тело требовало столько бумажной волокиты, что он даже не хотел думать об этом.

В лучшем случае этот план сработает, и Вельзевулу придется беспокоиться о демоне-отступнике лишь раз в пятьдесят-сто лет. И, в качестве дополнительного бонуса, каждый раз, когда он увидит демона, он снова начнет пытать его. Или, что еще лучше, Кроули просто уничтожит, и этот конкретный след документов сгорит навсегда.