Текст книги "Любовь — это временное безумие (ЛП)"

Автор книги: Beckers522

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

Демон никогда в этом не признается. Но если бы у него был такой же выбор, он сделал бы то же самое в мгновение ока. Жизнь Азирафаэля была для него дороже всего на свете. Он сразится с тысячью Габриэлей и миллионом пылающих мечей, чтобы защитить своего ангела.

Его ангел. Сердце демона чуть сильнее сжалось в груди. О, как бы он хотел, чтобы это было правдой.

Ты демон. Ты не можешь чувствовать любовь. Ты – пятно тьмы, когда всюду, куда я смотрю, есть свет. Ты больше не принадлежишь Ей. У меня нет причин любить тебя.

Кроули стиснул зубы и постарался не дать своему сердцу разорваться на части.

Это не слова Азирафаэля, напомнил он себе. Это был не он. Данталион пытался причинить мне боль. Он лгал. Азирафаэль так не думает. Он не думает!

Сколько бы он ни повторял эти слова про себя, Кроули знал, что они ничего не изменят. Он не собирался быть в состоянии рассуждать о своем пути через это. Ему придется снова поговорить с Азирафаэлем. Кроули должен был признаться ангелу в своих истинных чувствах и разобраться с последствиями. После всего, через что он прошел – после того, как снова чуть не потерял ангела, – Кроули не знал, хватит ли у него сил притворяться, что он больше не испытывает чувств. Ему придется признаться во всем.

Но не здесь. Кроули рассеянно потер большим пальцем плечо Азирафаэля, а ангел осторожно положил голову на плечо демона. Не сейчас. Он подождет, пока они останутся наедине, пока они не окажутся в безопасности за закрытыми дверями. Даже здесь, под защитой эстрады и пасмурного неба над ними, демон чувствовал себя незащищенным. Они должны снова двинуться в путь, прежде чем кто-нибудь догадается, где они находятся.

– И что теперь? – спросил Кроули, поворачивая голову к Азирафаэлю, нос которого задевал его выбившийся локон. Демон глубоко вздохнул, подавляя желание поцеловать Азирафаэля в лоб. – Пожалуйста, скажите мне, что у кого-то есть план.

Ремиэль посмотрела на него, ее карие глаза сияли, руки рассеянно гладили волосы Данталиона, которые постоянно падали ему на лицо. В этот момент она выглядела такой же измученной, как и он. За последние несколько дней они оба прошли через многое. Он не имел ни малейшего представления, что им следует делать. Хотелось надеяться, что кто-нибудь что-нибудь придумает, и желательно побыстрее.

– С чем именно мы столкнулись? – спросила их Анафема, беря ситуацию в свои руки.

– Четыре архангела и шесть герцогов Ада, – немедленно ответила Ремиэль. Брови Кроули тут же взлетели вверх.

– Четыре? – спросил он, чувствуя, как что-то сжимается у него в животе. – А что случилось с последним?

Ремиэль поморщилась.

– Понятия не имею, – ему показалось, что она была бы искренне обеспокоена, если бы не так устала. – Барахиэля с ними не было. Честно говоря, он может быть где угодно. Вероятно, он сыт по горло отношением Габриэля к святости и ушел домой, когда начался хаос.

Что-то в ее голосе привлекло внимание Кроули. Что-то подсказывало, что она, возможно, не говорит им всего, что знает.

– Или? – он не хотел спрашивать, но чувствовал, что у него нет выбора. Чем скорее они поймут, с чем имеют дело, тем скорее смогут разработать план, который действительно сработает. Тот, который действительно сохранит Азирафаэля в безопасности.

На этот раз ответила не Ремиэль, а Анафема. Она вдруг повернулась и посмотрела на тропинку, которая до этого момента была совершенно пуста.

– Или он вот-вот свернет за угол и пойдет по тропинке сюда.

Между ними воцарилось молчание, когда они поняли, что только что сказала женщина. Один из мальчиков, чье имя Кроули так и не смог вспомнить, оторвался от рисунка, который рисовал на земле.

– Откуда ты это знаешь?

Пеппер усмехнулась и закатила глаза.

– Честное слово, Брайан. Обрати наконец внимание, что Анафема – ведьма. Она знает все.

Это казалось достаточно хорошим объяснением для двух других детей. Кроули что-то заподозрил, но промолчал. Ему было все равно, откуда Анафеме известны такие вещи, лишь бы она продолжала их знать и использовать свои знания, чтобы помогать им.

Ньютон, однако, не был удовлетворен. Он посмотрел вниз по тропинке, глаза его расширились, когда там появился человек. У него не было крыльев, но он носил такое же белое одеяние, как и Ремиэль. Кроули сомневался, что кто-нибудь из людей смог бы расшифровать бородатое лицо и длинные черные волосы с такого расстояния достаточно, чтобы опознать человека, даже если бы они знали, как выглядел Барахиэль. И все же своевременность его появления и заявления Анафемы заставили демона забеспокоиться.

– Откуда ты знаешь, Ана? – тихо спросил он. Она повернулась в ту сторону, куда он смотрел, и ее карие глаза расширились.

– У меня было предчувствие, – призналась она. – Он в парке. Он знает, что мы здесь. Он один. Он направляется к эстраде.

Все это ничего не объясняло. У Кроули было ощущение, что он вот-вот потеряет сознание, но это не означало, что это обязательно произойдет. Это также не объясняло, откуда взялось это чувство и почему детали, связанные с ним, были такими особенными.

Все они в замешательстве смотрели на приближающегося ангела. Все, кроме Ремиэль, чей пристальный взгляд не отрывался от лица Данталиона, намек на улыбку плясал на ее губах.

Что она могла знать?

Кроули притянул Азирафаэля еще ближе к себе, глядя на беспокойство, омрачавшее прекрасное лицо ангела. Это было прекрасно. Они были в порядке. Что мог сделать с ними один архангел? Даже если он не примет во внимание людей, что, по мнению Кроули, было бы колоссальной ошибкой, даже тогда они превосходили его числом в три раза. Если Барахиэль вообще доставит им какие-то неприятности, они должны быть в состоянии справиться сами.

– Хочешь сказать еще что-то, Анафема? – тихо спросил демон, когда восемь пар глаз наблюдали, как Барахиэль свернул с тропинки и направился прямо к ним. – Сейчас самое время.

Она едва заметно покачала головой. Это было все, что она сделала – или, в случае Анафемы, все, что она знала. Они больше не получат никакой помощи. В этот момент Барахиэль находился всего в нескольких десятках футов от него. Он их видел. Он каким-то образом нашел их посреди всего этого хаоса. Зачем они ему понадобились? Сочувствовал ли он их делу, как Ремиэль? Был ли он здесь, чтобы осуществить свою месть? Неужели он тайно ведет Габриэля туда, где находится их база? Невозможно было сказать наверняка. Оставалось только ждать и смотреть, что сделает Барахиэль.

Ждать и смотреть, затаив дыхание, были ли предсказания Анафемы так же правильный, как и предсказания ее предка.

***

========== Глава двадцать вторая ==========

***

Азирафаэль наблюдал, едва осмеливаясь дышать, как Барахиэль приближается к ним. Его сердце бешено колотилось в груди, и не только потому, что он сейчас был заключен в объятия демона – его демона, – демона, который бросил вызов всему Аду, чтобы спасти его.

Как ангел, Азирафаэль имел большой опыт общения с Габриэлем, а так же с Михаилом, Уриэлем и Сандальфоном. Эти четверо, казалось, взяли на себя обязанность наблюдать за другими ангелами, особенно за теми, кто отвечал за создание и поддержание Вселенной, в которой они все жили. Азирафаэль находился под непосредственным наблюдением Габриэля, поэтому, как бы сильно он не любил архангела, он знал о нем довольно много.

Ремиэль отвечала за то, чтобы провести достойные души на Небеса. Азирафаэль был почти уверен, что до сегодняшнего дня она даже не ступала на Землю. Какой смысл привязываться к этим людям, если не все они попадали на Небеса? Азирафаэль понимал, почему она так поступала, хотя твердо верил, что она многое упускает.

Но Барахиэль? Азирафаэль почти ничего не знал об этом конкретном архангеле. Он был хранителем молитвы – тем, кто слышал их все, рассматривал все возможные последствия выбора, отвечать на них или нет, и принимал окончательное решение. Азирафаэль понятия не имел, знает ли он личные подробности о людях, которых он слушал в часы нужды. Что еще более важно, ангел понятия не имел, как Барахиэль относится к Концу Света и его неудачном завершении.

Зачем он здесь? Хотел ли он предложить свою помощь? Был ли он здесь, чтобы привести Габриэля прямо к ним? Следовало ли им уже бежать, или лучше было подождать здесь и посмотреть, что он скажет?

Теперь уже поздно. Азирафаэль придвинулся ближе к Кроули, если это вообще было возможно, и широко раскрытыми голубыми глазами наблюдал, как архангел в белом одеянии направляется к Ремиэль. Барахиэль не обращал внимания ни на кого из них. Его не интересовала пара ангела и демона, обнимавших друг друга руками. Не интересовали ведьма и ее дружок – охотник за ведьмами. Не интересовал бывший Антихрист и его друзья. Барахиэль, казалось, не замечал ни одного из них. Он смотрел лишь на Ремиэль.

– Привет, Барахиэль, – тихо пробормотала архангел, ее рука легла на щеку Данталиона, нежно поглаживая бледную кожу. Он выглядел более бледным, чем обычно, хотя на самом деле для бывшего демона не было ничего обычного. С того дня, как Данталион упал с Небес, его природная форма была постоянно меняющимся лицом, отражающим сходство всех людей, живущих над ним на Земле.

Наверное, они должны попытаться найти для него более безопасное место. Место, где он мог бы прилечь и отдохнуть. Место, где он не будет так дезориентирован, когда проснется.

Азирафаэль должен был просто отвезти Данталиона обратно в книжный магазин. Ангел был обеспокоен тем, что его дом будет первым местом, где Габриэль подумает искать их, поэтому он выбрал альтернативное место встречи с мыслью, что они быстро поболтают и отправятся в более безопасное. К сожалению, ситуация немного вышла из-под контроля, и теперь они все были здесь, все десять – одиннадцать, если считать Барахиэля, – и нигде не могли найти безопасного места, где они могли бы остановиться.

Не то чтобы более безопасное место могло долго продержаться таковым. Зная Габриэля, архангел сжег бы всю Землю и всех ее обитателей, лишь бы найти их и распространить свой праведный суд.

– Ремиэль, – голос Барахиэля был гораздо глубже, чем ожидал Азирафаэль. Неужели ангел услышал его впервые? Он мысленно вернулся назад, но время, проведенное на Небесах, было так давно, что вспомнить его было невозможно.

Азирафаэль с молчаливым удивлением наблюдал, как архангел медленно опустился на колени перед Ремиэль, так что их глаза оказались на одном уровне. Он посмотрел на спящую фигуру у нее на коленях, и печальная улыбка появилась на его губах, почти скрытая аккуратно подстриженной черной бородкой.

– Что ты наделала?

Эмоциональный смех Ремиэль эхом отозвался вокруг них, и Азирафаэль почувствовал, как еще одна волна влаги накатила на его глаза. Он даже представить себе не мог, что она сейчас переживает. Если бы Габриэлю удалось добраться до Кроули – если бы демон оказался первым, – спасти его было бы невозможно. Азирафаэль потерял бы своего лучшего друга навсегда. Конечно, Кроули мог бы выжить, возможно, и выжил бы, но он не знал бы Азирафаэля. Он не узнал бы лицо ангела и не вспомнил бы ни одного из шести тысяч лет, которые они провели вместе.

Он не помнил бы всех причин, по которым любил Азирафаэля.

Я знаю. Он любит тебя, понимаешь? Я видел.

Предыдущие слова Данталиона эхом отдавались в голове Азирафаэля, и сердце ангела затрепетало от предвкушения. Как бы ни был важен этот момент между ними всеми – между Барахиэлем и Ремиэль – все, чего хотел Азирафаэль, – это свалить подальше вместе с Кроули, все еще обнимающим его. Он хотел переправить демона в какой-нибудь отдаленный уголок мира, где они наконец-то смогут побыть одни. Где он сможет наконец рассказать Кроули о своих чувствах.

Руки демона сжались вокруг него, и Азирафаэль поднял голову. Темные очки Кроули все еще были засунуты в передний карман, не скрывая его мерцающих золотистых глаз. Ангел вздохнул, довольный на мгновение тем, что просто смотрит на них. Во всем творении они были самой прекрасной вещью, которую он когда-либо видел.

О чем сейчас думал Кроули? Что могло вызвать эту глубокую складку на его лбу, белые костяшки пальцев на плече Азирафаэля? Может быть, он смотрел на бессознательное тело Данталиона и представлял себе нечто подобное? Думал ли он о том, что могло бы произойти, если бы Азирафаэль действительно стоял на коленях перед Уриэлем сегодня днем?

Не волнуйся, мой дорогой. Азирафаэль мягко и уверенно сжал узкую талию демона. Кроули посмотрел на него сверху вниз, и Азирафаэль улыбнулся, сердце его было полно любви к этому существу. Я в порядке. Мы оба в порядке. Мы здесь, в безопасности, вместе. Я никогда больше не покину тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя. Я люблю тебя.

Если бы только демоны могли слышать молитвы ангелов. Азирафаэлю придется потерпеть еще немного.

– Я должна была спасти его, – говорила Ремиэль хриплым от волнения голосом, хотя слезы еще не пролились. – Барахиэль, ты знаешь, мне пришлось. Ты же понимаешь.

Ни за что на свете Азирафаэль не мог бы сказать, были ли слова, слетевшие с ее губ, утверждением или вопросом. Знал ли Барахиэль, кто этот бывший демон? Он знал, что за отношения связывали Данталиона с Ремиэль и почему она так волнуется? Она почти ничего не объяснила Азирафаэлю. На самом деле Ремиэль ничего не объяснила ему напрямую. Дантилион координировал весь план побега, беседовал с Ремиэль, а затем передавал информацию Азирафаэлю в его тюремной камере. Не было ни одного момента, когда архангел прямо сказала бы, что она заботится о Данталионе так, как ангелы не должны заботиться о демонах. Ни разу.

Азирафаэлю не нужно было слышать эти слова. Он мог сказать, основываясь на собственном опыте, что здесь что-то происходит. Какая-то история, которую она еще не рассказала. Возможно, со временем она расскажет. Он не мог подталкивать ее к этому.

Все взгляды были прикованы к паре архангелов, стоявших на коленях на грубом бетоне эстрады, их тела были всего в нескольких дюймах друг от друга. Азирафаэль вздохнул с облегчением, когда Барахиэль поднял руку и осторожно положил ее на шею Ремиэль, притягивая ее голову к своей. Оба архангела закрыли глаза, когда их лбы соприкоснулись, нежно прижавшись друг к другу в интимном жесте бесконечной заботы и доверия.

– Не бойся, – пробормотал глубокий голос Барахиэля в наступившей тишине. – Ты моя сестра, Ремиэль. Ты всегда будешь иметь место с нами, на Небесах.

Сердце Азирафаэля пригрела мягкая улыбка, что появилась на лице Ремиэль. Он предположил, что у Барахиэля было такое же выражение лица, хотя ангел не мог видеть с его нынешней точки зрения.

– Сегодня это безумие закончится.

Он не мог в это поверить. Менее чем за двадцать четыре часа Азирафаэль и Кроули перешли от «их стороны», где были только они вдвоем, к полной поддержке не одного, а двух архангелов. Может быть, теперь Габриэль увидит причину. Может быть, когда треть его сил будет работать против него, он наконец оставит их в покое.

– Барахиэль, – начала Ремиэль, снова открывая свои мягкие карие глаза. Если бы Азирафаэль не знал ее лучше, он бы сказал, что звук ее голоса заставил его подумать, что она собирается протестовать.

– Нет, – оборвал ее Барахиэль. – Я не позволю Небесам потерять еще одного архангела. Даже одного было слишком много для нас. Это больше не повторится.

В этот момент Азирафаэлю показалось, что он внезапно балансирует на краю пропасти, нависая над огромной бездной неизвестности. Еще одного архангела? Небеса уже теряли одного из них? Как? Когда? Как он мог не знать об этом? Конечно, даже ангел, посланный на Землю, помнил бы о такой трагедии, верно?

Прежде чем он собрался с духом и спросил Барахиэля, что тот имеет в виду, Анафема повысила голос таким тоном, что стало ясно: они еще не вышли из воды.

– Это безумие, о котором ты говорил, – начала она, снова привлекая к себе все внимание. Даже дети, которые до этого момента молча то слушали, то рисовали картинки на гравии у самой эстрады, тут же повернулись к женщине. – Оно приближается.

– В какую сторону? – тут же спросила Ремиэль, и в ее голосе послышалась паника. То, что Барахиэль сообщил о своих намерениях, еще не означало, что они в безопасности. Все четыре оставшихся вечных существа могли бы стать совсем не вечными, если бы Габриэль посчитал нужным. Азирафаэль почувствовал, как его желудок неприятно скрутило. Он просто хотел, чтобы этот кошмар закончился.

– Со всех сторон, – без колебаний ответила женщина. Как она узнала? Анафема сказала, что у нее есть «предчувствие», но это вряд ли было удачей или интуицией. Женщина, казалось, обладала сверхъестественным знанием ситуации, в которой они оказались. Откуда у нее эта информация? – Они окружили нас и быстро приближаются.

Внезапное понимание мелькнуло в глазах Ремиэль, когда она подняла голову и встретилась взглядом с Анафемой.

– Амариэль! – почти прокричала она. Азирафаэль заметил, что, когда она произнесла это имя, Ньютон и все дети посмотрели на нее, не в силах скрыть потрясение на своих лицах. Кто такой Амариэль? Откуда они все знают это имя и какое отношение оно имеет к Анафеме? – Если со мной что-то случится, ты знаешь, что делать. Защити людей. Остальное неважно.

Анафема не ответила, но Ремиэль, казалось, была удовлетворена. Она встала, подняв Данталиона на руки, как будто он весил чуть больше маленького ребенка. Она мягко подала знак Ньютону, который мгновенно оказался рядом с ней, схватив Данталиона, когда она передавала его, поворачиваясь лицом к надвигающейся угрозе.

– У нас-с еще ес-сть время! – прошипел Кроули рядом с ним. Азирафаэль практически чувствовал, как страх гудит во всем теле демона. – Давайте убираться отс-сюда к чертовой матери. Отс-ступим, перегруппируемся. Будем жить, чтобы с-сражаться в другой день.

Ремиэль посмотрела на демона и медленно покачала головой.

– Я не буду убегать. Барахиэль прав. Это безумие закончится сегодня.

Через несколько секунд на них набросились архангелы и герцоги Ада. Они шли со всех сторон, как и предупреждала Анафема, Габриэль возглавлял атаку с Уриэлем и проклятым пылающим мечом прямо за ним.

– Как мило, что вы все собрались в одном месте для нас, – начал архангел. Михаил и Сандальфон рассредоточились справа от него, отрезая им путь к отступлению с одной стороны, в то время как герцоги Ада окружили их с другой. Все они оказались в ловушке рядом с эстрадой, и выхода не было. Конечно, Азирафаэль мог бы ускользнуть, но для этого пришлось бы оставить людей здесь. В этот момент ангел не был уверен, что Габриэль сделает или не сделает с ними, чтобы получить месть, которую он так отчаянно хотел. Он не оставит их здесь.

– Габриэль, – голос Барахиэля прорвался сквозь тревожную тишину. – Я думаю, что эта твоя маленькая игра зашла слишком далеко.

Фиолетовые глаза опасно сверкнули, когда Габриэль повернулся, чтобы посмотреть на архангела, заметно сжав челюсти.

– Значит, ты тоже решил стать предателем, да, Барахиэль?

Бородатый архангел заметно закатил глаза. Дерзкий шаг, подумал Азирафаэль, учитывая обстоятельства.

– Честно говоря, Габриэль, сделай шаг назад и подумай о том, что ты здесь делаешь. Это действительно то, чего ты хочешь? Это действительно что-нибудь решит?

– Довольно! – прорычал Габриэль с почти диким выражением лица. – Мы все знаем, чья это вина, – он замолчал, фиалковые глаза впились в пространство, где стояли Кроули и Азирафаэль. – Им пора принять свое наказание. Хватайте их, сейчас же.

Хаос вспыхнул вокруг них во второй раз за этот день, когда маленькая армия демонов и ангелов бросилась вперед. Прежде чем Азирафаэль успел осознать, что происходит, сильная рука обхватила его запястье и резко дернула. Ангел испустил вздох протеста, когда крики вокруг них наполнили воздух. Кроули вырвали из его хватки, и Азирафаэль повернулся, борясь с руками, которые теперь крепко держали его за плечи. Нет! Это не может быть происходит. Только не снова. Не тогда, когда он наконец вернул Кроули. Нет!

С широко раскрытыми от ужаса глазами он наблюдал, как Михаил и Хастур набросились на демона, подставили ему подножку, схватили за плечи и потащили вперед, навстречу Габриэлю. Ремиэль и Барахиэль все еще находились под крышей эстрады – первая стояла лицом к разъяренному Сандальфону, когда он бросился к ней, протягивая руки, чтобы схватить ее за крылья.

Раскаленный добела импульс энергии вырвался из ладони Ремиэль, и архангел был отброшен назад, врезавшись в ближайшую канистру с мусором, опрокинув ее, разбросав остатки еды, бумаги и пластика. Сандальфон вскочил на ноги, глаза его расширились, когда Ремиэль взмыла в воздух и снова сбила его с ног.

С другой стороны эстрады раздалось несколько гневных криков. Азирафаэль резко обернулся и увидел Адама и его друзей, окруженных Вельзевулом и двумя другими демонами, которых он узнал на суде, но чьих имен не знал. Пеппер, по-видимому, только что наступила на одну из их ног, так как более мужественная на вид женщина взвыла от боли. Она бросилась на нее, но девочка была быстрее. Она нырнула под ее размахивающие руки и принялась топать другой ногой, в ее глубоких карих глазах светилась яростная решимость.

Оставшийся демон двинулся к Ньютону, который все еще нежно держал Данталиона на руках. Почувствовав непосредственную опасность своего бойфренда, Анафема бросилась вперед и встала между ними. У Азирафаэля возникло внезапное желание побежать и помочь им, не зная, есть ли у людей что-нибудь, что они могли бы использовать против герцога Ада. Ему хотелось, чтобы они просто остались дома. Как бы ни был счастлив Азирафаэль, увидев их, здесь им было небезопасно. Он не был уверен, что есть способ, который может защитить из всех.

Громкий, знакомый крик разорвал воздух, и Азирафаэль обнаружил, что его внимание снова переключилось на Габриэля и Уриэля. Барахиэль лежал на земле, схватившись рукой за затылок, и с ужасом смотрел, как Уриэль снова поднял над своей головой пылающий меч. На коленях перед ним стоял Кроули, дико размахивающий черными крыльями, придавленными Михаилом и Хастуром.

Отсюда Азирафаэль не мог видеть выражения их лиц, но ему показалось, что они были наполнены каким-то извращенным ликованием.

– Нет! – крик эхом отразился от горла Азирафаэля, когда он одним плавным движением расправил крылья, схватив Дагона за челюсть и заставив демона пошатнуться. Он был свободен. Он был всего в нескольких десятках футов от Кроули. Всего несколько шагов, и Азирафаэль сможет дотянуться до него. Всего несколько шагов – и Кроули снова будет в безопасности.

Время, казалось, замедлилось, когда меч устремился к земле, к великолепным, прекрасным, завораживающим черным крыльям Кроули, и Азирафаэль с бьющимся сердцем понял, что опоздал. Он не успеет вовремя. Он потеряет Кроули навсегда.

Без предупреждения, громкий удар эхом прокатился по небу, ускоряя время до его нормального темпа. Азирафаэль, чей взгляд все еще был прикован к ужасной сцене перед ним, споткнулся, когда его разум поспешил наверстать упущенное, чтобы понять то, что видели его глаза.

На груди Уриэля образовалось темно-красное пятно, распустившееся, как прекрасный цветок. Глаза архангела были широко распахнуты, брови нахмурены в том, что казалось болью, темные губы раскрылись в мягком «о», когда пылающий меч погас и со стуком упал на землю.

Михаил и Хастур оба повернулись на шум, ослабив хватку Кроули ровно настолько, чтобы тот смог вырваться и отшатнуться назад. Кроули, ослепительный чертов хитрец, каким он и был, ухватился за рукоять меча, упавшего у его ног, и потащил его за собой, направляясь обратно к Азирафаэлю.

Все движения прекратились, когда Уриэль упал на колени, кровь стекала по его рубашке, на куртку и брюки. Он оставался в вертикальном положении еще один удар сердца, прежде чем упасть на землю, свет в его карих глазах угас с последним вздохом.

Одновременно все глаза в парке повернулись туда, откуда донесся звук, и в шоке уставились на мальчика Брайана, державшего в руках сверкающий серебряный пистолет.

Почти десять секунд никто не произносил ни слова, пока все пытались осмыслить то, что только что произошло. Откуда у Брайана взялся пистолет? Почему он застрелил Уриэля и, что еще важнее, почему это сработало? Сработало ли? Неужели он был развоплощен? Убит? Конечно, простое человеческое оружие не может убить ангела. Так почему же его тело все еще здесь? Почему он не взял новое и не вернулся к битве? Для получения нового тела обычно требовалась приличная бумажная волокита, но Уриэль был архангелом. Он мог обойти систему, когда посчитает нужным. Так почему же он не вернулся? Что, черт возьми, только что произошло?

Это были самые долгие десять секунд существования Азирафаэля.

– Ты! – взревел Габриэль, надвигаясь на группу детей с горящими фиалковыми глазами. Даже демоны позади них отступили на несколько шагов, боясь попасть под перекрестный огонь. Сдавленный крик эхом разнесся в воздухе, но Азирафаэль не обернулся, чтобы посмотреть, от кого он исходил. Он был слишком занят тем, что происходило прямо перед его глазами.

Азирафаэль не думал, он просто действовал. Широко расправив крылья, не обращая внимания на крик своего демона, Азирафаэль выхватил меч из потрясенных рук Кроули и помчался по усыпанной гравием дорожке к детям. Меч снова вспыхнул в его руке, наполняя тело ангела вспышкой тепла и силы. Он высоко поднял его, обрушив на Габриэля, и прижал его к лицу архангела, когда Азирафаэль встал прямо перед человеческими детьми.

– Нет, – голос Азирафаэля был мрачным и властным. В нем не было ни страха, ни колебания. – Это вышло из-под контроля, Габриэль. Ради всего святого, они же дети. Мы должны быть хорошими. Теми, кто их спасает. А не подвергает опасности.

Габриэль уставился на него с такой ненавистью, какую, по мнению Азирафаэля, ангел не мог удержать в своем сердце. Тем не менее, присутствие пылающего меча и знание того, что он может сделать, остановили его от дальнейшего продвижения. Азирафаэль стоял на своем, голубые глаза смотрели на ангела, который когда-то был его начальником.

Впервые Азирафаэль обнаружил, что не боится.

– Ты хоть понимаешь, что сейчас произошло? – прошипел Габриэль, его лицо было почти неузнаваемо из-за гнева. – Ты понимаешь, что только что сделал этот ребенок?

Он не понимал, но, оглядевшись вокруг, Азирафаэль обнаружил, что его мозг медленно складывает кусочки воедино. В данный момент Барахиэль стоял на коленях рядом с телом Уриэля, притягивая его к себе на колени, а его одежда была измазана кровью. Он плакал, всхлипывал, низко склонив голову и касаясь лбом его лба. Ремиэль стояла поодаль, прикрыв рот ладонью, и впервые за весь день у нее навернулись слезы. Возможно, впервые за всю ее жизнь.

Азирафаэль быстро повернулся и посмотрел на Кроули, гадая, заметил ли демон что-то, чего не заметил он. Кроули не оглядывался на него. Его янтарные глаза были широко распахнуты, глядя на сцену, разворачивающуюся под эстрадой, боль запечатлелась в каждой морщинке его прекрасного лица. Азирафаэль только однажды видел демона в такой сильной боли, шесть месяцев назад, когда он сидел в баре и пил.

Нет, я передумал. Просто кое-что случалось. Я потерял своего лучшего друга.

Ангел не понимал этого, и он был почти уверен, что Кроули тоже не понимал этого, но что бы ни случилось – Кроули чувствовал это глубоко. Он только что потерял нечто бесконечно дорогое для себя.

– Теперь все кончено, – голос Азирафаэля был тихим, но он донесся до каждого из них. – Вы все вернетесь на Небеса и в Ад, и оставите нас в покое.

Его пронзила вспышка гнева, и Азирафаэль едва удержался, чтобы не броситься вперед и не ударить Габриэля там, где тот стоял. Это. Все. Его. Вина. Если бы он только оставил их в покое. Это было все, чего они с Кроули когда-либо хотели.

– Я не хочу больше никого из вас здесь видеть.

Он не стал спрашивать, понял ли Габриэль. Азирафаэлю не нужно было спрашивать. Он видел ненависть, горящую в глазах архангела. Он видел, что Габриэль знает, что у него нет почвы для ног. Не сейчас. Не с мертвым архангелом за спиной и проклятым пылающим мечом перед ним. Он был загнан в угол, и у него не было другого выхода, кроме как вернуться домой.

– Не думай, что я забуду это, Азирафаэль, – прорычал архангел, делая шаг назад, его горящие фиалковые глаза не отрывались от лица Азирафаэля.

Азирафаэль не сводил глаз с Габриэля, выражение его лица не дрогнуло. Земля теперь была его домом, это была его семья. Как бы сильно ангел не ненавидел насилие, как бы он не ненавидел сражаться, Азирафаэль знал, что сделает все возможное, чтобы защитить это место и людей, которых он полюбил. Он был создан воином, меч в его руке доказывал этот факт. Габриэлю не стоило забывать об этом.

– Это чувство обоюдно, Габриэль.

Архангел усмехнулся и поднял руку. Одним плавным движением архангелы и герцоги Ада, все еще следовавшие за ним, исчезли, и впервые с тех пор, как он себя помнил, Азирафаэль почувствовал, что наконец-то может дышать.

***

========== Эстрада ==========

***

В 3:43 по полудни Сент-Джеймсский парк посетило множество ангелов и демонов, каких Земля никогда не видела.

В 3:44 парк был чудесным образом пуст, если не считать горстки людей, слонявшихся вокруг, не обращающих внимания на трагедию, которая произошла на совершенно ничем не примечательной эстраде всего несколько минут назад. Чудеса всегда так действовали на прохожих.

Целая война между Раем и Адом может вспыхнуть посреди городских улиц, и население Лондона не поймет, что это происходит, пока тлеющий Биг-Бен не рассыплется в пыль и пепел.

В 3:50, ровно через семь минут после того, как незаметная стычка закончилась, из пыли и обломков появились две фигуры.

Как люди в парке пропустили смерть архангела, так и они пропустили возрождение мужчины и женщины, которые на самом деле не были людьми.

Они появились из ниоткуда, материализовавшись, когда порыв ветра пронесся через эстраду, подняв небольшой торнадо из бумаги, пластика и ненужных остатков еды. Они кружились и кружились в воздухе, все быстрее и быстрее, всасывая воздух вверх и прочь, создавая вихрь пустоты на своем пути.

Они вышли из циклона одновременно – мужчина лицом на Восток, женщина лицом на Запад, спина к спине, их глаза были устремлены вдаль.

Это был человек с запавшими чернильно-черными глазами и острыми, как бритва, зубами. Женщина с грязной кожей и немигающим льдисто-голубым взглядом, с остатками маслянистых слез на щеке. Вместе они шагнули вперед, и воздух позади них замер, разбрасывая мусор, объедки и всевозможные отходы, как дождь во время летней грозы.

Вздохнув, пара закрыла глаза и глубоко вдохнула дразнящий запах голода и истощения. Из грязи и смога.