Текст книги "Гарри Поттер и Искусство Побега (СИ)"

Автор книги: Аргус Филченков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 34 страниц)

Тетя Петунья, не выносившая никакого беспорядка, смотрела на мерзкую псину со страданием на лице.

– …И скажу тебе откровенно, Вернон, если уж этот щенок так бесполезен, твой долг перед семьей просто выгнать его из дома, чтобы обеспечить будущее Дадликинса. Я не понимаю, как можно есть вашу еду и даже не помочь вам встретить родственницу! Мне было просто некому бросить чемодан! – поучала дядю Вернона тетушка.

Сидящий неподалеку Дадли с удовлетворением улыбнулся и посмотрел на Гарри свысока.

– Но, Мардж…

– Никаких «но», Петунья, дорогая! Мне, конечно бы не хотелось оскорблять твою родню, но твоя сестра… Она всю семью опозорила. Сбежала с каким-то прохвостом и… От плохой суки не бывает добрых щенков, вот что!

«Бывают очень злые», – отстраненно подумал Гарри и улыбнулся, чтобы скрыть эту злость.

– И ты еще улыбаешься, грубиян! – распалялась тетушка Мардж, с ее усов капал бренди из широкого стакана, который она держала в руке. – Надеюсь, в этой Вашей школе вас секут розгами по воскресеньям!

– Ни разу, мэм. Бывает, приходится чистить котлы, ну или пол там помыть, но тут я делаю это с пятилетнего возраста, – ответил Гарри, не снимая с лица улыбки. Уж если ему случалось пару раз доводить до театрального взмаха полами мантии и последующей исполненной достоинства ретирады самого профессора Снейпа…

Дадли, у которого, вероятно, наконец-то начал эволюционировать попный мозг (они ведь все же кузены!), прекратил лыбиться и попытался забиться поглубже в кресло. Тетя Петунья загородила сына своим костлявым телом. Мистер Дурсль начал рефлекторно поглаживать ровно два года назад пострадавший от зонтика Хагрида нос.

– И ты еще смеешь попрекать Вернона! – тетушка одним глотком влила в себя оставшийся бренди и протянула опустевший стакан дяде. – Он тебя кормит, одевает…

Дядя, полный дурных предчувствий, вновь наполнил стакан почти до краев и сунул его в руки Мардж.

– Я думаю, пособие от Службы Защиты Детей вполне покрывает завтраки, – пожал плечами Гарри. – А одежду я уже три года покупаю себе сам.

Пять пар глаз, включая бульдожьи, уставились на Гарри, внимательно оглядывая его с ног до головы.

Все неброское, но качественное: серые джинсы, кроссовки, футболка с блеклым «Юнион Джеком», матерчатая куртка (по вечерам все же было прохладно), дорогие, хоть и старомодные по форме, очки. Ни следа обносков Дадли. Пожалуй, сам кузен со своим дурацким галстуком-бабочкой на шее, выглядел как бы не хуже.

– Он что – ворует тут по окрестностям? – взвизгнула Мардж.

– Работаю, мэм, – слегка наклонил голову мальчик. – Ваша доля, тетя, – он залез в кошелек, висящий на ремне его джинсов, отсчитал двенадцать фунтов и протянул деньги тете Петунье. Та взяла их, не приходя в сознание.

– Сегодня я окончательно рассчитался с миссис Кейн, – пояснил мальчик. – И… она переезжает в Ветеранский Госпиталь. Так что тратьте деньги разумно, тетя, больше их не будет, – не удержался он от шпильки.

– То есть ты снова станешь нищим! – ткнула в него сосискообразным пальцем тетя Мардж.

– Я скопил немного, – пожал плечами Гарри. – На пару летних каникул хватит. А за школу, за все семь курсов сразу, уже давно заплатил отец. Я записан в эту школу с рождения, – пояснил он. – И там полный пансион.

Насколько понимал Гарри, через эти самые двое летних каникул начинался пятый курс, в конце которого ученики Хогвартса сдавали экзамен по Стандартам Обучения Волшебству. Волшебник, сдавший СОВ и достигший семнадцати лет, считался полностью дееспособным, то есть Гарри оставалось бы прокантоваться где-то всего год, и он полагал, что вполне с этим справится, особенно если миссис Кейн не ошиблась с эмансипацией в обычном мире. Интересно, удастся ли ему за этот год получить маггловское среднее образование?

– Что мог оставить своему ублюдку нищий фокусник-наркоман, разбившийся в пьяном виде на машине вместе со своей подружкой?! – у тетушки Мардж уже наблюдались проблемы с давлением, и еще она явственно задыхалась.

Гарри был очень зол, и стакан в руке Мардж взорвался, заливая ее твидовый пиджак остатками бренди. Сам дом Гарри разносить не хотелось – в конце концов, он теперь практически принадлежал миссис Кейн, и он снова попытался успокоиться, вспоминая подаренный Гермионой набор и входившую в него инструкцию по уходу за метлой: «В случае заедания чар заднего хода следует демонтировать хвостовое кольцо…»

– Я точно не знаю, мэм. Но школа оплачена до конца обучения.

– То есть, Вернон, ты требуешь с меня те жалкие две тысячи фунтов, – обратилась Мардж к дяде, игнорируя случившееся со стаканом несчастье, – тогда как у этого бездельника имеются еще и свои деньги?! На твоем месте я бы просто выпорола его и порола бы три раза в день до тех пор, пока он сам не принесет их тебе на коленях, все, до последнего пенса!

– Вряд ли мистер Прюэтт одобрит это, – заметил Гарри.

– Я не знаю, кто такой мистер Прюэтт, – тетя Мардж смотрела на Гарри с пьяной ненавистью, – но если мой дражайший родственник такая тряпка, то, полагаю, я смогу научить тебя почтению к взрослым. Злыдень!!!

Бульдог, вылизывавший в заляпанном углу гостиной свое блюдце, с недоумением поднял голову. Дядя Вернон был в ступоре, а тетя Петунья обхватила Дадли руками.

– Злыдень! – ласково-злобно обратилась к бульдогу тетя Мардж. – Это, – она снова указала сосископодобным пальцем на Гарри, – очень, очень плохой мальчик.

Бульдог неловко развернулся, не спеша подобрал под себя коротенькие кривые задние лапы и нехотя прыгнул.

Точнее, попытался. Жирная псина не была и на десятую долю такой стремительной, как Зорг, а к тому же, едва оторвавшись от пола, бульдог начал раздуваться все больше и больше, как воздушный шарик. Уже через полсекунды он завис, перебирая в воздухе коротенькими лапками, а на его сплюснутой морде застыло недоумение.

Мардж перевела взгляд с бульдога на Гарри, а потом обратно.

– ОТРОДЬЕ ДЬЯВОЛА! – крикнула она и вскочила, опрокинув и низенький столик, стоявший между ней и Гарри, и все, что на нем было.

Злость Гарри и не думала спадать, и, не успев сделать ни одного шага, тетушка тоже начала всплывать вверх. Ее юбка лопнула, пуговицы с твидового пиджака разлетелись подобно шрапнели, причем одна из пуговиц обожгла скулу мальчика. Жирное брюхо тетушки вывалилось наружу, а пальцы напоминали уже не сосиски, а воздушные шарики. Тетушка всплыла и прилипла к потолку, попутно снеся монументальной задницей купленную тетей Петуньей пару лет назад вычурную люстру.

Дурсли замерли, только Дадли мелко-мелко крестился.

Гарри вспомнил совет от истинного католика Шимуса Финнегана, как раз на такой вот случай, широко перекрестился сам и, декламируя «Pater Noster», поднялся в свою спальню. Вредноскоп вертелся так быстро и мигал так ярко, что напомнил Гарри полицейскую машину на полном ходу. Собрав все школьное имущество в сумку, он сложил и сунул в сумку клетку Хедвиг, а потом спустился вниз, к чулану. Открыв замок заклинанием (семь бед – один ответ!), он вынес наружу свой чемодан и «Нимбус-2000» – спортивную метлу, с помощью которой в прошлом году он помог своей команде, команде Дома Гриффиндор, завоевать, наконец, Кубок Хогвартса.

В гостиной уже началось кое-какое движение. Дядя Вернон пытался в прыжке ухватить висящую под потолком тетю Мардж, но раз за разом терпел неудачу. Пол сотрясался, и Гарри всерьез начал беспокоиться о сохранности принадлежащей теперь уже миссис Кейн недвижимости. Тетя Петунья гоняла шваброй по потолку обделавшегося от страха бульдога, что пока что привело только к раскрашиванию потолка в желто-бурые тона, причем почти симметрично полу.

– Помоги вам Господь, добрые люди! – сказал Гарри и вышел на улицу.

Идти с чемоданом в руке и с закинутой на плечо метлой было тяжело и неудобно, но он все-таки добрался до остановки автобуса на чистой злости.

Гарри взглянул на часы и сверился с расписанием. Автобус должен был подойти через тридцать семь минут, так что лучше было не вызывать такси, а посидеть и успокоиться. Заодно и вещи переложить поудобнее. Конечно, у него будут проблемы с милейшей мадам Хмелкирк, скорее всего – из-за «Алохоморы», которой он открыл замок чулана, вроде бы за спонтанные выбросы, которыми он надул и Злыдня, и его хозяйку, школьников не наказывают.

Стоп… А чем же он колдовал? Ведь его остролистовая палочка была и до сих пор остается в чемодане, а палочку Миртл у него выбил и утащил черный пес!

Гарри выдернул из-под бинта барабанную палочку, которую он взял с этажерки миссис Кейн, и недоуменно на нее уставился. Подумав, он затолкал деревяшку в сумку: со всем этим он разберется чуть позже. В конце концов, и Том, и Квиррелл, и Дамблдор, и Снейп как-то умудрялись колдовать без палочки, а значит, и он когда-нибудь сможет!

Он посмотрел на лежащий сверху листок пергамента и взял его в руку. Да уж, возвращаться к Дурслям за подписью было бы не лучшим вариантом.

Нет, имя мистера Прюэтта вполне могло затронуть какие-то струны, скорее всего, финансовые, в сердце дяди Вернона, но Гарри опасался, что сам он не сдержится и все-таки разнесет дом.

В конце концов, когда он доберется до Годриковой Лощины (сначала автобус, который подойдет через двадцать три минуты, затем два поезда с пересадкой в Лондоне и снова автобус), он пошлет Дурслям форму с обычной маггловской почтой, а дядя точно так же подпишет ее и передаст разрешение мистеру Прюэтту. Гарри полагал, что тот либо сам, либо с помощью работодателей найдет способ передать разрешение в Хогвартс.

Дикий рев, раздавшийся рядом, заставил его вздрогнуть и выпустить пергамент. Порыв ветра вырвал листок из рук мальчика и унес в ближайшие кусты, из которых, как показалось Гарри, сверкнули два ярких желтых глаза.

Трехэтажный ярко-фиолетовый автобус с громадными колесами возник будто бы прямо из воздуха, залив все вокруг потоками света. По лобовому стеклу тянулась длинная золотая надпись: «Ночной рыцарь». Гарри отступил на полшага.

Открылась дверь, и темный силуэт в ослепительном сиянии произнес смутно знакомым голосом:

– Мистер Поттер? Вы здесь?

– Здравствуйте, господин Министр! – пробормотал Гарри. – Я…

– Не говори ничего, мой мальчик, ничего не говори! – пафосно произнес Министр Магии Корнелиус Фадж. – Я уже совершенно собрался аппарировать к тебе на помощь, но Эрни со Стэном…

– Добро пожаловать! Это автобус для ведьм и волшебников, попавших в трудное положение! Встаньте на обочине любой дороги, а потом просто взмахните палочкой и входите в салон: мы домчим вас куда угодно! Только воды не любим. Я, Стэн Шанпайк, ваш кондуктор этим веч…

– Полно, полно, мистер Шанпайк! – обратился к появившемуся из глубины салона кондуктору Министр Фадж. – Лучше помогите мистеру Поттеру занести вещи!

– Да-да, господин Министр! – Стэн, прыщавый и совсем молодой парень, всего-то лет на пять или шесть старше Гарри, спрыгнул на тротуар, подхватил чемодан и метлу мальчика и занес их в салон. – Поднимайтесь, мистер Поттер. Куда Вам?

– В Годрикову Лощину, сэр! – Гарри улыбнулся парню и поднялся в автобус.

В салоне не было сидений, вдоль окон стояли кровати с бронзовыми спинками. Рядом с каждой кроватью был закреплен подсвечник, пол покрывала связанная из разноцветных лоскутов дорожка, и вообще изнутри «Ночной Рыцарь» больше всего напоминал «Нору».

– Вот это место – ваше, мистер Поттер! – Стэн затолкал чемодан под кровать прямо за водительским креслом, на противоположную с достоинством уселся Фадж. – Мое имя ты уже слышал, я Стэн. Этот, за баранкой, – кивнул он в сторону водителя, – Эрни Пранг. Проезд – одиннадцать сиклей, четырнадцать – с чашкой горячего шоколада, а за пятнадцать – дополнительно грелка и зубная щетка любого цвета в подарок.

– С зеленой, пожалуйста, – протянул ему галлеон Гарри, выпрямившись после того, как затолкал под кровать метлу и сумку, – щеткой в смысле. И сдачи не надо.

– Тебе не было необходимости платить, Гарри! – воскликнул Фадж, – я бы с огромным удовольствием… – он не договорил, да и в карман за деньгами тоже не полез, а вместо этого крикнул в ведущий на второй этаж лестничный пролет: – БОЗО!!!

По лестнице ссыпался фотограф со здоровенной древней с виду камерой, тот самый, что снимал презентацию Локхарта во «Флориш и Блоттс» прошлым летом. Он живо установил треногу и усадил Гарри рядом с Фаджем.

– Поверни голову левее, пацан, – приказал он, – чтобы кровь была виднее! Оп! Снято!

Гарри достал платок и коснулся им скулы. Видимо, пуговица от пиджака Мардж рассекла кожу, но Гарри этого не заметил из-за распиравшей его (хотя, конечно, не только и даже не столько его) злости.

– Трогай, Эрни!!! – заорал Стэн, и автобус, взревев, рванулся вперед, да так, что фотограф в обнимку с камерой кубарем покатился в конец салона, а Фадж навалился на мальчика так, что чуть не выбил из него дух.

– Уэльс! Стэн, разбуди мадам Марш, мы подъезжаем! – возвестил водитель, пожилой волшебник в таких толстых очках, что они больше напоминали два вставленных в оправу стакана из-под бренди, вроде того, что недавно взорвал Гарри.

Впрочем, манера вождения Эрни тоже навевала ассоциации с парой стаканов и бренди – автобус мотало, редкие машины, фонари, тумбы, даже стены домов еле успевали отскакивать в стороны с пути автобуса. Сушеная человеческая голова на приборной панели язвительно комментировала особо удачные виражи.

Стэн, хватаясь за балясины, поднялся наверх по деревянной лестнице, и Гарри, воспользовавшись моментом, отцепился от министра, за которого держался все это время, и пересел на свое место. Министр, весь зеленый, схватился за бронзовую спинку своей кровати и, казалось, не заметил этого.

Автобус резко затормозил (и Гарри, и Фаджа приложило к спинкам), и по лестнице кубарем скатилась пожилая волшебница в дорожной мантии, а за ней спрыгнул и кондуктор с ее сундуком. Волшебница вывалилась из автобуса, а Стэн метким броском отправил за ней багаж. Бозо в дальнем конце салона что-то колдовал с камерой, не обращая внимания на рывки.

– Следующая остановка – Абердин! – провозгласил Стэн, и Гарри вцепился в спинку кровати обеими руками.

– Уф-ф, – сказал Фадж, когда «Ночной Рыцарь», разогнав все пытавшиеся заступить ему путь деревья, вырвался в поля. – Признаться, я еле успел к тебе на выручку! Что произошло, мой мальчик?

– На меня напал бульдог тети, – пожал плечами Гарри, предпочитая выдать только самую суть. – Точнее, она его на меня натравила. И… Мне пришлось раздуть сначала бульдога, а потом ее. Мне… что-нибудь будет за это?

– О, нет! – воскликнул министр. – Во-первых, самозащита от магглов – священное право и почетная обязанность каждого волшебника. Во-вторых… Ты же не использовал палочку? Система Надзора не сработала, и я узнал об этом только из рапорта…

– Нет, сэр! Она у меня до сих пор в чемодане. Если хотите, можете ее проверить!

Гарри нырнул под кровать и, несмотря на то, что автобус начал петлять между холмов, умудрился вытащить из чемодана свою остролистовую палочку.

Фадж, которого мотало туда-сюда по кровати, со второго раза все же смог правильно произнести заклинание.

– Ну что ж, Гарри, последнее использование – щитовые чары и обезоруживание, конец июня. Если не ошибаюсь, последний день учебного года.

– Я защищал учеников от револьвера мистера Локхарта, сэр! – Гарри снова выдал только самое важное, опустив тот факт, что револьвер был стартовым, а со щитовыми чарами он просто перестраховался.

– О, да, бедняга Гилдерой, – вздохнул министр, – мало ему этой истории, а тут еще и такой позор…

Гарри хотел спросить, что это за позор, постигший лилового красавчика, но увидел Бозо, ковыляющего к ним по проходу с пачкой готовых фотографий в руках.

– Прекрасно! – провозгласил министр, бросив взгляд на отпечатки. – После того, как мы завезем мистера Поттера в Годрикову Лощину, отправляйтесь прямо в редакцию.

– А можно мне одну фотографию, сэр? – кротко спросил Гарри. – У меня нет ни одной фотографии с министром, даже с маггловским, не говоря уже о Вас, Министр Фадж, сэр!

Автобус замер, как будто врезался во что-то, и Гарри, пользуясь моментом, улетел подальше от Фаджа и Бозо прямо с зажатой в руке копией.

– Конечно! – улыбнулся министр, поднятием котелка приветствуя многочисленных заспанных волшебников и ведьм, спускавшихся откуда-то с верхних этажей автобуса.

Многие из них, завидев одновременно и Министра, и Мальчика-Который-Выжил, просыпались и пытались дотронуться до Гарри, но людской поток безжалостно уносил их наружу.

– Сэр, – сделал умильные глаза Мальчик-Который, – а Вы не могли бы подписать мне эту фотографию? Вроде как эксперт? Ну, типа «заклинаний на палочке не обнаружено, а самооборона – священное право и почетная обязанность?» Вы так здорово это сказали, сэр! Я всегда-всегда буду это помнить!

Фадж надулся от гордости, достал из внутреннего кармана мантии перо и чернильницу и, под восхищенными взглядами последних покидающих автобус пассажиров, подписал фотографию.

– Когда-то давно я служил в ДМП, было дело, и до сих пор помню официальные формулировки! – похвастался он; пожилая ведьма, спускавшаяся последней, даже прослезилась и зааплодировала.

Гарри бережно спрятал подписанную фотографию в кошелек. Слова словами, а бумага, да еще и подписанная лично Министром, лишней не будет.

– Следующая остановка – Годрикова Лощина! – провозгласил Стэн Шанпайк, Эрни пнул ногой педаль газа, захохотал обтянутый кожей череп на приборной панели, и «Ночной Рыцарь» снова рванулся вперед.

– Ну, вот и все, Гарри, – улыбнулся мальчику министр, когда автобус остановился на главной площади небольшой деревеньки; Гарри увидел в окно какую-то стелу, вроде тех, на которых высечены имена павших в войнах. – В местном пабе всегда есть свободные номера, и никто…

– Доброй ночи, Корнелиус, – услышал Гарри голос Дамблдора. Повелитель Памяти стоял в пятне желтого света, прямо напротив открывшейся двери, и Гарри понял, что сегодня он в Годрикову Лощину точно не попадет.

Дамблдор тяжело поднялся в автобус.

– Два билета до «Дырявого Котла», для меня и молодого мистера Поттера, мистер Шанпайк, – приказал он Стэну. – С какао. И не забудьте о том какао, которое Гарри заказал Вам раньше. Две кружки – это же лучше, чем одна, не так ли? – подмигнул он Гарри. – К сожалению, господин Министр, все номера на втором этаже местного паба сейчас заняты. Так что, как это ни печально, мистера Поттера просто некуда поселить.

– Но… А дом родителей? – спросил Гарри. – Я мог бы…

– Увы, – развел руками Дамблдор, – дом был изрядно разрушен, не говоря уже о том, что в нем могли остаться следы темнейшей магии.

– Кроме того сейчас это мемориал! – пафосно заявил Фадж. – Мемориал в честь отважных Джеймса и Лили Поттер, которые ценой своей жизни…

«Мама с папой там, наверное, в бешенстве, – думал Гарри, пропуская сквозь уши речь министра. – Им – мемориал, а их ребенку, за которого они отдали жизни, – существование у ненавидящих его родственников вместо собственного дома. Неплохая благодарность… Может быть, это и есть та самая недостойная причина, о которой говорила миссис Кейн?»

– Дело даже не в этом, Корнелиус, – услышал он голос Дамблдора. – Дело в Сириусе Блэке.

– В Сириусе Блэке? – переспросил Гарри. – Это же тот самый маггловский убийца…

– Маггловский? Хха! – включился в разговор Стэн, балансирующий с тремя большими кружками в руках, зажатой подмышкой грелкой и зеленой зубной щеткой за ухом.

Гарри принял у Стэна две кружки и, подумав, отдал одну Фаджу. Тот взял ее и задумчиво пригубил. Подумав еще немного, Гарри спрятал зубную щетку во внутренний карман мантии, а грелку передал Дамблдору. Тот улыбнулся, уложил грелку под одеяло на своем спальном месте и повел палочкой над лицом мальчика. Ссадина на скуле Гарри перестала болеть.

– Сириус Блэк был правой рукой Того-Кого-Нельзя-Называть, это все знают! – продолжил кондуктор. – Только когда ты, Гарри, Того-Самого развеял, за его соратниками началась настоящая охота! Без него, ну, без Этого, они вообще никто были. Ну и побежали сдаваться, наперегонки прямо.

Гарри заметил, как лицо Министра еле заметно дернулось, а голубые глаза Дамблдора слегка прищурились, словно он старался скрыть не слишком добрую улыбку.

– Но только не Блэк! – продолжил Стэн. – Говорят, что он заявил, что он теперь преемник Того-Кого-Нельзя-Называть, ну и пошел творить бесчинства.

– Бесчинства? – Гарри не видел причин не применить свой излюбленный метод допроса.

– Ага, самые что ни на есть! – Стэн разливался соловьем, Гарри, Фадж и Дамблдор внимательно слушали, хотя Гарри подозревал, что у этого внимания для всех троих разные причины. – Вышел на улицу, там магглы гурьбой, он ка-ак махнет палочкой! Двенадцать магглов и один волшебник замертво, во как! Даже тел некоторых не нашли, только ошметки.

– К сожалению, это так, – вздохнул Фадж, – и из-за этих двенадцати магглов Министерство попало в довольно неприятную ситуацию.

– Из-за магглов? – удивился Стэн; в его голосе послышалось презрение.

– Именно, молодой человек. К сожалению, согласно очень старому договору, если число убитых простецов больше или равно дюжине, мы обязаны сообщать об этом маггловскому премьер-министру. Таково требование Статута, – пожал плечами Фадж. – И некие силы, разумеется, деструктивные силы…

– Деструктивные? – спросил Гарри.

– Критики Министерства, – объяснил Фадж. – Некие силы крайне недовольны тем, что мы уведомили маггловские власти. Разумеется, в информации для простых магглов не будет ничего о волшебстве или…

– Да, сэр, я слышал, – кивнул Гарри. – По телевизору говорили, что у Блэка есть пистолет. Это…

– Да, я знаю, – прервал его Фадж, – это такая железная трубка, из которой магглы убивают друг друга. Но дело не в этом. Дело в том, что желательно сбить волну возмущения, пока она еще не началась!

Гарри понял, почему Фадж был столь покладист на виду у волшебников. Выбери Гарри другое время для своей «скромной» просьбы – он мог бы и без подписи остаться. Да и его «чудесное спасение» с подтверждением в виде колдографий Фадж явно организовал в своих целях. Знать бы, с какого момента началась эта организация – хорошо, если с побега от Дурслей, о котором Фаджу наверняка доложили совсем не люди Директора.

Хм. Пожалуй, плотная опека Гарри в Литтл-Уингинге могла быть делом не только Дамблдора – в конце концов, вряд ли у Повелителя Памяти внезапно стало больше людей. Хотя, если с веревок пропадает белье – мистер Флетчер точно где-то рядом.

– Даже сам этот побег – уже огромная неприятность, – продолжил Фадж. – До сих пор никому не удавалось сбежать из Азкабана, обманув Стражей!

– Из Азкабана? Стражей?! – Гарри понял, что снова совершил ошибку, задав два вопроса вместо одного, но он действительно был очень взволнован. В прошлом году Хагрид по ложному обвинению отсидел в Азкабане всего-то две недели, но все равно, великана изрядно потряхивало от ужаса до самого конца учебного года, а о своем коротком заключении великан отказывался рассказывать наотрез.

– Стражи Азкабана – не люди, – пришел ему на помощь Дамблдор. – Это одни из самых ужасных существ на свете. И, к сожалению…

– Давайте не поднимать эту тему при школьниках, Дамблдор! Все уже решено, и если Блэк не будет пойман к началу учебного года…

– Ну что ж… Давайте действительно сменим тему, Корнелиус, – Дамблдор явно перешел в контратаку. – Как Вам пришло в голову разрешить мальчику…

– Годрикова Лощина – тихое и безопасное место! – возразил Фадж. – К тому же там работает группа авроров…

– И сотрудников маггловской полиции. Они-то и заняли все свободные номера. Они хорошо знают, что преступника всегда тянет на место своего преступления, Корнелиус! Тем более, что…

Дамблдор замолк, но и Фадж не спешил воспользоваться заминкой. Это могло значить только одно: дело опять касается его, Гарри Поттера. К сожалению, на прямой вопрос он ответа не получит, а значит…

– Блэк убил этих людей, магглов и волшебника там, в Годриковой Лощине?

– Нет, что ты! – воскликнул внимательно слушавший разговор Стэн. – В самом что ни на есть Лондоне, чуть ли не рядом с королевским дворцом, во как! Там его и поймали, в смысле, не во дворце, а рядом, прямо там, где он тех магглов и волшебника этого убил.

– Поймали? – Гарри постарался очень громко подумать о том, что преемника Темного Лорда поймать не так-то просто.

– А он и не ушел никуда, – пожал плечами уловивший его мысленные вопли Стэн. – Хотя что ему стоило скрыться? Его уже в Азкабан ведут, а он сам идет и смеется, как сумасшедший. Да что ему тот Азкабан! Понадобилось ему – он просто прошел мимо Стражей, и вот, пожалуйста.

– Кончай уже о Стражах, Стэн! – крикнул с водительского места Эрни. – И так мороз по коже. Приехали, джентльмены! Дырявый Котел!

– Спасибо за грелку, мистер Поттер, – улыбнулся Гарри Дамблдор, выходя из автобуса, – это был действительно добрый поступок! – Он кивнул мальчику и исчез, растворившись в предрассветных сумерках.

Фотограф Бозо выскочил из автобуса и скрылся в баре, за задней дверью которого находился вход в Косой Переулок – главную улицу Магической Британии. Видимо, он побежал в редакцию сдавать снимки. Фадж говорил о чем-то с Томом, хозяином бара.

– Мистер Поттер, – Фадж поманил Гарри к себе. – Одиннадцатый номер сейчас свободен, Том сейчас отнесет туда Ваши вещи. Но я хотел бы попросить Вас…

– …Не пытаться добраться до Годриковой Лощины? Министр, а Вы не знаете, почему профессор Дамблдор так обеспокоен тем, что я могу побывать там?

– Вы тоже заметили это, мистер Поттер? – задумался Фадж. – Вы правы, это следует обдумать. Впрочем… Просто пообещайте мне, что не будете выходить отсюда в маггловский мир. Вы можете гулять по Косому Переулку, но, пожалуйста, возвращайтесь в свою комнату до наступления темноты. К сожалению, Блэк…

– Вы считаете, что Блэк охотится именно за мной? – удивился Гарри. – С чего бы? Это же не связано с…

Гарри и сам не знал, с чем «это» могло быть связано и чем именно «это» было. Но его попный мозг не ошибся: у Министра Фаджа внезапно появились настолько срочные дела, что он, даже не вспомнив об обещании, которое явно хотел стребовать с Гарри, куда-то очень, очень срочно заторопился.

Гарри поднялся по лестнице, открыл выданным ему Томом ключом дверь с большим бронзовым номером «11» на ней, быстро разделся, повалился на аккуратную и очень мягкую кровать и заснул. Все, что необходимо, он додумает завтра.

====== Рывок На Спор ======

Гарри проснулся очень рано. Он спустился вниз, позавтракал и первым делом послал влетевшую в окно Хедвиг к мистеру Чангу, в камин которого он случайно влетел прошлым летом. Та вернулась уже через пятнадцать минут и утвердительно кивнула мальчику.

Войдя через каменную арку, возникшую вместо глухой стены в тупичке за баром, он увидел пару авроров – волшебных полицейских, которые внимательно на него посмотрели. Кивнув им, Гарри добежал до «Счастливого Дракона» – дом Чангов назывался именно так.

Разговор с мистером Чангом не занял много времени, и через полчаса Гарри уже вовсю махал шваброй, наводя чистоту в большом зале, который мистер Чанг использовал для тренировки. По углам и вдоль стен зала стояли манекены, которые после короткого взмаха палочки китайца заметно оживились и время от времени пытались достать мальчика, когда он оказывался поблизости, так что уборка получилась довольно веселой.

Получив свои два сикля, Гарри отправился на выход, где чуть не столкнулся с мисс Чжоу Чанг – ловцом команды Рэйвенкло, учившейся на курс старше него.

– Гарри! Я не знала, что ты здесь, – улыбнулась ему Чжоу. Выглядела она изрядно уставшей, несмотря на каникулы.

– Устроился подработать, – пожал плечами Гарри. – Ну и чтобы не расслабляться.

Он пригнулся и перекатом ушел в сторону: рука мистера Чанга просвистела там, где только что была его голова.

– Смотреть на моя дочь только с серьезная намерения, – заметил мистер Чанг. – Это половина шутки.

– Да, профессор! – ответил с легким поклоном Гарри и кувырком выкатился за дверь.

Поднявшись и отряхнув пыль, он принялся прогуливаться по Косому Переулку, изучая обстановку. Лучше всего это было делать, разглядывая витрины – например, стоя в толпе мальчишек напротив магазина товаров для квиддича, где, как и каждое лето до этого, выставлялась новая модель спортивной метлы.

Флагманская метла этого года называлась «Молния», выглядела она как маггловский звездолет и стоила, судя по надписи «Цену уточняйте у продавца», вряд ли меньше. Гарри вполне устраивал подаренный ему профессором МакГонагалл «Нимбус-2000», а разгоняться до ста пятидесяти миль в час за десять секунд он не планировал.

Он зашел в магазины, прикупил ингредиентов для уроков зельеварения и не только, обновил свой набор перьев и пергаментов, купил себе мантию побольше, потому что старая, к его большому удовольствию, стала коротковата, зашел в самый большой книжный магазин волшебного мира за набором учебников, где посочувствовал продавцу, у которого стояла железная клетка, в которой бесилась не одна-единственная «Чудовищная Книга О Чудовищах», как у него, а как бы не полсотни.

Еще он посидел на веранде кафе Флориана Фортескью, где спустил один из двух свежезаработанных сиклей на вкуснейшее мороженое и посетил свой сейф в волшебном банке «Гринготтс», в котором заправляли зубастые коротышки-гоблины. План на следующий день был вчерне готов.

Назавтра Чжоу снова попалась навстречу Гарри, когда он покидал дом Чангов, и мальчик снова выслушал «половину шутки» от ее папы, причем на этот раз уклоняться пришлось от его босой пятки. Вот только перед выходом на брусчатку непосредственно Косого Переулка Гарри накинул на себя мантию-невидимку и уверенно направился в хлюпающую грязь жутковатого и полного опасных темных личностей Лютного Переулка, стараясь все-таки выбирать места почище, чтобы не оставлять слишком уж заметных следов в грязи.

– Добрый день, мистер Таннер! – поприветствовал Гарри здоровенного мужика, восседающего перед верстаком и с помощью вставленной в глаз часовой лупы выкарябывающего что-то костяным ножичком на узкой полоске кожи.

Здоровяк дернул щекой и продолжил свое занятие. Гарри терпеливо ждал. Минуты через две Таннер, точнее, Кровавый Таннер, отложил работу и с оглушительным хрустом потянулся.

– И тебе добрый. Надеюсь, не с ре-кла-мацией?

– Нет, сэр, все отлично. У меня, ну, дело есть.

– Дело – это хорошо, это, я бы сказал, просто здорово. Давай его сюда, свое дело-то!

Гарри запустил руку в купленный здесь же в прошлом году кошелек, висевший у него на ремне джинсов, и достал из него золотой галлеон. Таннер с интересом посмотрел на мальчика.

– Клятву, мистер Таннер. Профессиональную.