Текст книги "Гарри Поттер и Искусство Побега (СИ)"

Автор книги: Аргус Филченков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 34 страниц)

– Вроде нормально работал, – пожал плечами Гарри, – меня, например, о тетушке предупредил. Может, Малфой собирается нанести свой ежегодный визит?

– Малфой нарвался на мадам Боунс, – хихикнула Джинни. – На платформе еще. Сейчас лечит больное самолюбие. Она заклеила ему рот и пошла дальше. Только сказала: «Вашему отцу, Наследник Малфой, я напишу лично». А он решил, что это ты. Так что вряд ли Драко рискнет еще раз.

– Наверное, вредноскоп все-таки сломался, – сказал Рон. – С дешевыми вещами всегда так, – и вздохнул.

За окном темнело, дождь лил все гуще, и поезд начал замедлять ход.

– О, вроде подъезжаем? – обрадовался Рон. – Скорее бы на пир.

– Нет, – заметила Гермиона, – нам еще долго ехать. Но почему мы останавливаемся?!

Поезд лязгнул сцепками и замер. Плафон на потолке мигнул и погас. Вредноскоп взвыл и взорвался, хлестнув стеклянным крошевом по стенкам купе и мантиям школьников.

– Что случилось? – воскликнула Гермиона. – Я пойду к машинисту, и…

– Сидите, мисс! – услышал Гарри голос профессора Люпина. – Всем сесть! Подальше от две…

Больше Гарри ничего не помнил – ему показалась, что огромная черная фигура склонилась над ним, протянув к нему костлявую, как у того пластикового скелета, но покрытую отвратительными струпьями руку, и с ужасающим хлюпаньем засасывает его в возникшую на том месте, где должен был быть рот или по крайней мере зубы голого черепа, огромную черную воронку. А из воронки навстречу, прямо в лоб Гарри, бьет знакомый зеленый луч.

– Рон, держи его голову крепче, – словно сквозь воду услышал Гарри знакомый командный голос. – Невилл, не давай ему брыкаться. Джинни, обмотай кончик моей волшебной палочки какой-нибудь тряпкой, – треск разрываемой материи. – Я попробую разжать ему зубы, мама показывала мне, как это делать.

– Не боишься сломать палочку? – услышал он обеспокоенный голос Рона, но ответа не последовало: тонкий пальчик подцепил угол его рта и начал оттягивать к уху.

– ГХАХХ! – выдохнул он и снова чуть не задохнулся: такие же тонкие пальчики быстро сунули ему в рот какой-то комок и еле успели отдернуться, прежде чем его челюсти сомкнулись снова.

– Жуй, Гарри, – услышал он голос, теперь он не командовал, а просил. – Это шоколад, тебе надо его съесть, прямо сейчас. Пожалуйста, Гарри!

Челюсти Гарри пришли в движение самостоятельно. Это действительно был шоколад, и с каждым движением мальчик словно выныривал из тьмы.

– Съешь еще! – он увидел склонившееся над ним лицо Гермионы, ее кудри почти касались его щеки. – Еще один кусочек, Гарри! – в глазах девушки стояли слезы.

После третьего куска шоколада он обнаружил, что его голова лежит на коленях мисс Грейнджер, причем Рон не дает его затылку оторваться от импровизированной подушки, Невилл сидит на его ногах, удерживая еще и руки, а Джинни стоит рядом, держа в руках, помимо собственной палочки, еще и палочку Гермионы, обмотанную чем-то вроде половинки носового платка.

– Что… это… было? – спросил он хриплым голосом.

– Это был дементор, – ответила Джинни. – Страж Азкабана. Он вошел в купе, а ты встал и… замер. Он склонился к тебе, и… Профессор Люпин наколдовал что-то вроде серебряных искр, они попали в дементора, и он ушел. Профессор приказал накормить тебя шоколадом, у него была целая плитка, и выбежал в коридор, чтобы помочь остальным. А ты тогда уже упал.

– Фигассе! – сказал Гарри и рывком сел, благо Рон уже отпустил его голову. – Спасибо, ребята, спасибо, Гермиона. Ну и ужас…

Он посмотрел на свои джинсы – ну хоть не опозорился перед девчонками.

– Ага, – сказала Джинни, отдавая Гермионе ее палочку. – Действительно ужас. Когда он вошел, стало так плохо, как будто никакой радости больше нигде и никогда не будет.

– Я д-думаю, – предположил Невилл, – дементор искал тут того самого сбежавшего П-пожирателя. По к-крайней мере, п-профессор Л-люпин, прежде чем п-прогнать его, сказал: «Уходи, никто здесь не прячет Сириуса Блэка под мантией!» Г-говорят, дементоры п-питаются светлыми м-мыслями. У м-меня ни одной не ос-осталось!

– Он как будто с того света явился, – подтвердил Рон.

– Возможно, это действительно так, – профессор Люпин, осунувшийся, но готовый к бою, стоял в дверях. – Никто не знает, откуда взялись дементоры, но похоже, что они пришли из… довольно неприятного мира.

– И это они охраняют Азкабан, сэр? – вдруг Гарри вспомнил недомолвки Фаджа и Дамблдора и воскликнул: – Они же там, в Министерстве, не настолько напуганы Блэком, чтобы поставить охранять школу… вот этих?!

Школьники переглянулись. Было ли это дурное влияние Гарри или детишки сами начали что-то понимать – но никакой веры в здравомыслие Министерства во взглядах не было. Профессор Люпин, видимо, не желая отвечать, прикрыл глаза.

– Чем терпеть такое соседство хотя бы месяц, – задумчиво сказал Гарри, – проще самим поймать Блэка. Может быть, тогда этих страхолюдин уберут от школы?

– Гарри Джеймс Поттер! – взвилась мисс Грейнджер. – Не после того, как мы еле откачали тебя, понял?!

– Ну Блэк – это же не дементор? – поднял бровь Гарри. – Вряд ли он может быть хуже?!

– Может, мистер Поттер, – жестко ответил Люпин. – Человек может достигать невиданных высот, но и пасть может ниже любой темной твари, из какой бы преисподней она не была родом. Боюсь, если Вы попробуете ввязаться в какую-нибудь авантюру, мне придется Вас остановить. Помните это.

Гарри хотел было сказать, что это что-то новое – обычно в Хогвартсе их на разные авантюрные выходки, напротив, провоцировали, действием или бездействием, – но вместо этого только поклонился как можно более кротко и сказал:

– Да, профессор!

Когда они вышли из поезда на маленькую платформу Хогсмида, тучи висели так низко, что, казалось, верхушки окружающих станцию елей терялись в них. Дождь был мелким и противным, и было так холодно, что на платформе образовалась наледь.

Профессор Люпин извинился и ушел куда-то вперед, озабоченно поглядывая на стремительно темнеющие тучи. Хагрид кивнул ему и компании и начал, как обычно, собирать первокурсников.

– Говорят, ты упал в обморок, Потти? – услышал Гарри противный голос Малфоя, видимо, слизеринец был необучаем. – Тебе так понравились эти милашки дементоры, что ты не смог сдержать своих чувств и упал без них?

– Это было довольно неприятно, – спокойно признался Гарри. – Хотя и весьма познавательно. Я выяснил несколько интересных деталей касательно одной давней истории за сравнительно небольшую цену.

Он старательно вспомнил то ощущение засасывающей воронки и, вручив его одному из Маленьких Гарри, выставил того на передний план. Если Малфой действительно эмпат, судя по тому, как ловко он находит болевые точки…

Малфой и правда слегка сбледнул с лица и скрылся за спинами Крэбба и Гойла.

– О чем ты? – прошипела Гермиона, когда они садились в карету.

– Потом, – сказал Гарри. – Это было действительно… жутковато.

До дверей Хогвартса они доехали в молчании, косясь сквозь забранные фигурными решетками оконца карет на безмолвные черные фигуры, напоминающие трехметровые скелеты, прикрытые черными саванами. Фигуры висели и у Главных Ворот, ведущих на территорию замка, и чуть поодаль, распространяя вокруг себя отчаяние и едва уловимый запах могильного тлена.

– Волшебники все идиоты, – прошептала Гермиона.

Ей, разумеется, никто не возразил.

====== Где Бы Взять Еще Немного Времени ======

Едва галдящая толпа школьников ввалилась в тепло и свет замка, Гарри увидел декана своего факультета, профессора Минерву МакГонагалл.

– Мисс Грейнджер, мистер Поттер, – сказала она сухим голосом, – прошу Вас последовать за мной.

– Идите, Минерва, – улыбнулся ей профессор Флитвик, декан факультета умников Рэйвенкло, маленький, на две головы ниже Гарри, полугоблин, – я позабочусь о первокурсниках и их распределении!

Гарри и Гермиона двинулись за профессором.

В кабинете декана их уже ждала мадам Помфри.

– Как считаете, Поппи, – сходу обратилась к школьной медиковедьме профессор МакГонагалл. – Не стоит ли передать мистера Поттера на Ваше попечение после этого обморока?

– Я здоров, мадам! – бодро отчитался Гарри.

– Как минимум, Вам стоит съесть несколько кусков шоколада, – строго взглянула на него мадам Помфри. – После контакта с дементорами… О чем они там думают, эти идиоты, нагнав этих тварей в полную детей школу?!

– Ты была не права, – шепнул Гермионе Гарри. – Не все!

– Я уже накормила Гарри шоколадом, мадам! – ответила медиковедьме подруга, проигнорировав шутку Гарри. – По распоряжению профессора Люпина!

О том, что мисс Грейнджер развернула ради этого целую операцию в стиле парамедиков, она скромно умолчала.

– Наконец-то в школе появился компетентный учитель ЗОТИ! – довольно буркнула мадам Помфри. – Но я все же настаиваю, мистер Поттер, чтобы Вы выпили бодроперцовое зелье. Вы весь мокрый, с головы до пят, и я действительно не хотела бы, чтобы Вы начали учебный год с Больничного Крыла.

Гарри принял протянутый пузырек и выпил. Вкус был традиционно мерзким, но тело пронзила приятная бодрость, а из ушей со свистом повалил пар. Мадам Помфри улыбнулась и вышла.

– Итак, перейдем ко второму вопросу, – сказала МакГонагалл, игнорируя свист и шипение пара из ушей Гарри. – Я получила от вас обоих совершенно одинаковые письма. Вы оба, мисс Грейнджер, мистер Поттер, спрашивали, есть ли у вас возможность изучать все пять дополнительных предметов, а не два или три по выбору. И если мотивы мисс Грейнджер мне понятны…

Она задумалась.

– Мистер Поттер, – обратилась она к мальчику. – Вы выросли в неволшебном мире, и я не могу понять, зачем Вам понадобилось изучение магглов.

– Я хочу изучать не магглов, а Маггловедение, профессор! – ответил Гарри.

– Вот как… – задумчиво сказала МакГонагалл спустя несколько секунд раздумий. – Все действительно так плохо?

– Судя по тем учебникам, которые я прочитал – да, мадам! – как можно вежливее ответил Гарри.

– Что ж… Тогда в начале следующего года вы оба сдаете мне эссе длиной не менее двух и, – она строго посмотрела на Гермиону, – не более двух с половиной футов. Вам надо учиться выделять главное, мисс Грейнджер, а не демонстрировать всю неоспоримую широту Ваших познаний. В этом эссе Вы опишете весь тот опыт, который вы получили на этих занятиях.

Гермиона покраснела.

– Далее, мистер Поттер. Чем Вы руководствовались при выборе остальных предметов?

– Я не знаю, что мне пригодится в итоге, мадам. Возможно, все сразу.

– Вы уже задумались о своей дальнейшей карьере, мистер Поттер? – спросила МакГонагалл, и Гарри понял, что по крайней мере их декан не посвящена в планы Директора относительно его дальнейшей судьбы.

– Мне… удалось застать врасплох мадам Боунс, случайно, – пробормотал Смущенный Гарри, в конце концов, о том, что за транспортировку Гарри до вокзала отвечал ДМП, Дамблдор не мог не знать, – и она предложила мне обращаться к ней, если мне будет нужна работа.

– И почему я не удивлена, – вздохнула МакГонагалл. – Хорошо. Ваши побуждения представляются мне достаточно… обоснованными. Итак. Будь вы оба совершеннолетними, я затребовала бы с вас обоих Непреложный Обет. Однако сейчас я удовлетворюсь вашим обещанием твердо и без малейших отклонений соблюдать несколько простых, но очень важных правил. Жизненно важных правил. Причем это относится не только к вашим собственным жизням, но и к жизням окружающих вас людей.

– Машина времени! – стонал Гарри, обхватив голову. – Чертова машина чертового времени! Способная, как ты говоришь, схлопнуть целую группу чертовых реальностей! Ради двух, ну ладно, ради трех дополнительных чертовых предметов!

Они сидели в своей Секретной Лаборатории на диванных подушках, точнее, Гарри сидел, запустив руки в шевелюру, а Гермиона ходила туда-сюда по расширенной чарами бывшей кабинке в женском туалете на втором этаже. Эту кабинку они превратили во что-то вроде кабинета и называли «Лабораторией Вообще», в отличие от «Собственно Лаборатории» в соседней кабинке. Третью кабинку в ряду они так и оставили в качестве туалета, лишь трансфигурировав демонтированный унитаз в душ.

Девушка остановилась и бросила сердитый взгляд на сидящего мальчика.

– Следи за языком, Гарри Джеймс Поттер, – заявила она. – И если ты жалеешь об этой замечательной возможности узнать больше, то можешь отказаться и от трех предметов, и от хроноворота, и я буду ходить на дополнительные уроки одна!

– Ага, только тогда мне придется отдать тебе мантию-невидимку, потому что без нее…

– Без нее я прекрасно обойдусь, Гарри! Дело лишь в грамотном распределении дополнительных часов и тщательном планировании. К тому же изменить уже случившиеся события все равно не получится, и это совершенно точно, ведь волшебники используют хроновороты уже сотни лет!

– Может быть и не получится. Но это все равно дополнительный риск, причем не риск получить штраф в полсотни баллов, а риск сделать кучу событий неслучившимися, а людей как будто и вовсе нежившими! Ты понимаешь это?!

– Вот поэтому я очень рада, что ты, Гарри, будешь посещать все предметы вместе со мной. Ты, хоть и являешься безответственным и недисциплинированным авантюристом, все-таки умный и находчивый…

– …Авантюрист, – закончил за нее Гарри. – Ладно. Давай смотреть твое расписание.

– Я не вижу здесь одного очень важного предмета, причем не дополнительного, а основного, – сказал Гарри, изучив график подруги.

– Какого? – испугалась Гермиона.

– Сон. Этот предмет называется сон, – в свое время старушки внимательно следили, чтобы Гарри как следует высыпался. – Смотри: с двумя прыжками в день в сутках у нас получается двадцать восемь часов, так? А времени на отдых остается даже меньше, потому что домашние задания по дополнительным предметам сами себя не сделают.

– Но как же… Ведь профессор МакГонагалл сказала…

– …Использовать хроноворот только в учебных целях. А как ты будешь учиться, если у тебя будут глаза слипаться, а?

– Что же делать? – потерянно спросила Гермиона. – Не можем же мы отказаться…

– Так. Давай посмотрим, какие у нас ограничения. Во-первых, лимит этой штуки, – он указал на лежащую на столе серебряную цепочку с небольшими песочными часиками в виде подвески, – пять часов. Один оборот – один час, так?

– Да. Еще нельзя допустить, чтобы мы увидели будущих себя, ну, в смысле…

– И чтобы никто не видел сразу две копии нас. Но тут нам поможет мантия, с ней будет намного проще. Еще – нас будет выбрасывать не там, откуда мы стартовали, а рядом с тем местом, где мы... э-э-э… ранние были в то время, куда мы прыгаем. А жаль. Иначе можно было бы теоретически путешествовать быстрее света.

– Волшебники умеют это и так, – возразила Гермиона. – Это называется аппарацией и разрешено только совершеннолетним.

– Я как-то в детстве случайно на крышу аппарировал, – пожал плечами Гарри. – Правда, это был спонтанный выброс, но… И еще нельзя начинать новую петлю, пока старая не закончилась, иначе, если я правильно тебя понял, и риск схлопывания растет, так? – Гермиона кивнула. – И хроноворот может сломаться, а МакКошка и так его для нас чисто на личных контактах выбила… По-моему, кто-то в Отделе Тайн, это вроде Секретных Лабораторий Волшебного Мира, положил на тебя глаз, – пояснил он Гермионе. – Вроде как мадам Боунс на меня. Ну и решил тебя проверить. А я так, прицепом пошел.

Гермиона попыталась протестовать, но не слишком убедительно.

– В общем, смотри, – предложил Гарри. – Спальное место здесь одно, – он похлопал рукой по диванным подушкам, – значит, спать будем по очереди. Вечером я, утром ты. Или наоборот?

– Нет, меня это устраивает. А как именно мы будем?..

– Где-то за час до отбоя я иду сюда, – пояснил Гарри. – Сплю два часа, нет, лучше три. Потом просыпаюсь, прыгаю на те же три часа назад, оказываюсь либо в туалете, либо рядом, ну и плюс-минус за тридцать минут до комендантского часа возвращаюсь в башню и иду досыпать. Утром ты спускаешься в гостиную, в шесть забираешь у меня хроноворот и уходишь сюда спать, потом тоже прыгаешь назад и почти сразу после ухода возвращаешься в башню. И нас никто не увидит. В сутках, конечно, получается тридцать один час, но это терпимо, хотя и не очень здорово.

– Еще я попрошу Пенни не приходить сюда утром и вечером, – кивнула Гермиона. – А больше я никому тайны не доверяла. Я же ее только добровольно могу открыть, так что даже случайно никто подсмотреть за нами не сможет. Я очень хочу наложить этот самый «Фиделиус» на свою комнату дома, – вздохнула она, – или хотя бы на чулан под лестницей, родители его все равно не используют.

– Родители достали? – сочувственно спросил Гарри.

Он не очень понимал, как родители вообще могут достать, но теоретически, по рассказам, допускал такую возможность. Хотя вот в то, что кто-то захочет добровольно прятаться в чулане, он не слишком верил.

– Не то чтобы сильно. У них сейчас и без меня достаточно хлопот, – вздохнула Гермиона. – Они даже сами предложили мне несколько дней перед школой пожить в «Норе». Но Уизли вернулись только в последний день, они всегда в последний момент возвращаются, и поэтому папа с мамой привезли меня прямо с вещами в «Дырявый Котел».

– Понятно, – сказал Гарри. Его немного расстроило, что Гермиона не подъехала на пару дней раньше, им явно было что обсудить. А теперь…

– Уже поздно, – сказал он. – Предлагаю все-таки испытать эту штуку. Прыгнем на пару часов назад, тогда мы вернемся через полчаса после начала пира, и никто ничего не заподозрит. А завтра… Завтра спать еще не сильно хотеться будет, поэтому утром, в шесть, вместо твоего сна, приглашаю тебя на разбор книг.

– Книг?! Каких книг, Гарри?

– Смертельно опасных, – пожал плечами мальчик и указал на ящик в углу:

– «Гермионе Грейнджер не открывать! Крайне Опасные Книги! Даже Хуже, Чем Тот Дневник!» – прочитала Гермиона сделанную маггловским маркером надпись. – Откуда это, Гарри?!

– У Лорда Малфоя отжал. Штук шесть томов, в которых больше всего закладок было. Темные – ужас просто.

– Почему ты мне про них не рассказал? – с обидой в голосе спросила Гермиона.

– Ты тогда окаменевшая лежала. Я бы тебе и такой рассказал, но не хотел, чтобы Дамблдор подслушал. А раскаменили тебя прямо перед экзаменами, и ты шестнадцать часов в сутки к ним готовилась. Да и забыл я про них, про книги эти. А летом вспомнил, ну и… проконсультировался. Они действительно страшно опасные. Да не переживай ты, завтра с утра и начнем. Только перчатки из драконьей кожи захвати, а то половину запаса мы в подземелье потеряли или порвали.

– Хорошо. Я захвачу. Но ты обязательно должен рассказать мне про эти летние консультации! Ты знаешь, как я маму с папой просила, чтобы они меня к тебе в «Дырявый Котел» отвезли… А они ни в какую… На «Нору»-то они согласны были, там же Молли с Артуром, взрослые, они их помнят, а к тебе – никак.

Гарри улыбнулся. Оказывается, Гермиона тоже хотела встретиться раньше, а что не смогла – так и он не все время свободен в своих перемещениях, и это еще мягко сказано.

– Ну что, полетели? – спросил он.

– Полетели! – ответила Гермиона.

Она взяла со столика цепь со сверкающими песочными часами. Гарри и не сомневался, что подруга захочет первой испытать новую игрушку. Он достал из сумки мантию-невидимку и накинул ее на них обоих. Теперь они стояли лицом к лицу, так близко, что ощущали дыхание друг друга.

– Не шевелись! – девушка накинула цепь так, что теперь она охватывала их шеи.

– Готов?

Не дожидаясь ответа, она дважды перевернула песочные часы. Гарри почувствовал, что его тянет куда-то назад, причем очень, очень быстро. Мимо неслись смутные цветные пятна и контуры, уши заложило – он попытался крикнуть, но не слышал своего голоса…

Каменный пол ударил его по ногам, но он удержался сам и успел поймать пошатнувшуюся было подругу.

Это был пустой коридор рядом с кабинетом МакГонагалл, и из-за неплотно прикрытых дверей был слышен голос их декана, что-то объясняющий им самим, только на два часа младше.

– Бежим! – шепнула ему Гермиона, и они припустили прочь. На лестничной площадке они скинули мантию, и Гермиона отдала хроноворот Гарри. Тот спрятал его в сумку, и они вошли в Большой Зал.

Распределение уже кончилось, как и речь Дамблдора, и школьники радостно звенели вилками и ножами.

Гарри посмотрел на преподавательский стол. Почему-то профессора Люпина за столом не было, не было и профессора Кеттлберна, который преподавал Уход За Магическими Существами. Профессор МакГонагалл тоже отсутствовала – прямо сейчас она все еще инструктировала их самих в своем кабинете.

Гарри и Гермиона подошли к столу Гриффиндора. Рон, увидев их, отложил нож с вилкой и улыбнулся во весь рот.

– Представляете! – он умудрился перекричать гудящий зал. – Хагрид! Хагрид стал профессором! Его полностью оправдали по тому старому делу, с чудовищем Слизерина, и даже вернули палочку. Но он все равно с зонтиком ходит, представляете?!

Гарри с Гермионой переглянулись и их лица тоже расплылись в улыбках.

– Ну еще бы! Кто же, кроме Хагрида, мог рекомендовать в качестве учебника книгу, которая так и норовит тебя цапнуть! – засмеялась Гермиона.

Едва мистер Поттер и мисс Грейнджер сели за стол своего факультета, Дамблдор позвенел вилкой по бокалу. Зал притих, хотя и не полностью.

– Для тех, кто пропустил важное объявление, напоминаю: к сожалению, в этом году замок будут охранять Стражи Азкабана – дементоры. Им неведомы ни жалость, ни милосердие. С ними невозможно договориться, как и скрыться от них под чарами или зачарованными мантиями. Не дайте им возможности – а желание у них есть, я вас уверяю – причинить вам вред, в чем некоторые из вас, – Дамблдор взглянул прямо на Гарри, – уже убедились.

Когда пир закончился, гриффиндорцы: Гарри, Гермиона, Рон и Джинни Уизли, Дин, Шимус и Невилл – подошли к тому краю преподавательского стола, где сидел Хагрид.

– Поздравляем, Хагрид! – загомонили они.

– Дык, спасибо, этта! – растрогался великан. – Как оправдали меня, я ж вроде как и чистый, по бумагам-то, стал. Ну, а как профессор Кеттлберн на отдых запросился, Дамблдор мне и говорит: ты, мол, Хагрид, про зверюшек пуще всех знаешь, так что тебе, значицца, и учить. И вот я профессор теперь, да. Я Ж ВСЮ ЖИЗНЬ ОБ ЭТОМ МЕЧТАЛ!

В шесть часов утра Гарри спустился в гостиную. Гермиона была уже там, и на этот раз в ее руках не было книги.

– Пойдем, – сказал Гарри.

– А зачем ты взял с собой метлу? – спросила Гермиона, указывая на «Нимбус-2000» на плече мальчика.

– Тренировки по квиддичу начнутся только через неделю, – пояснил тот, – а тут она может мне пригодиться.

– Надеюсь, ты не собираешься летать снаружи наперегонки с дементорами? – прищурилась подруга.

Гарри тоже надеялся, о чем и заявил прямо, честно и откровенно.

Они спустились по лестнице и довольно быстро оказались в знакомом коридоре. Гарри постучал палочкой по стене, сказав «Он хуже Тома», и в стене проявилась дверь. Они вошли в туалет и были встречены радостным визгом девочки-привидения Миртл, убитой полвека назад гигантским василиском.

– Наконец-то! – воскликнула она. – Гарри, ты действительно вернулся очень быстро, и я та-ак рада! И ты, девочка, тоже входи. Гарри, но вы точно тут поселитесь?

– Пока не знаю, Миртл, – Гарри немножко удивился словам Миртл, но не подал виду: в конце концов, мертвые девочки имеют право быть даже несколько более странными, чем живые.

– Ты просто не хочешь мне об этом говорить! – крикнула та. – ЭТО ПОТОМУ, ЧТО Я ПРИВИДЕНИЕ, ДА?! – Миртл залилась вполне вещественными слезами, от которых пол в туалете мгновенно вымок, перевернулась в воздухе и скрылась в одной из трех кабинок, которые не были скрыты заклинанием «Фиделиуса».

Гарри и Гермиона вошли в «Лабораторию Вообще», где стоял тот самый ящик с устрашающей надписью. Гарри поставил метлу в угол, открыл заклинанием ящик с книгами и надел перчатки.

– Ты тоже надень, – приказал он Гермионе, – будешь помогать. Держи. Крепко держи!

С этими словами он протянул девочке джутовый мешочек.

– Горловина должна быть широко открыта, – сказал он. – Я положу туда книгу, а ты ни в коем случае не должна ее, книги этой, касаться.

– А ты касаться можешь? – усомнилась Гермиона тоном, похожим на тон Миртл. – Это потому что ты мальчик?

– Это потому, что моя бабка урожденная Блэк, – деловито сообщил Гарри, – а та книга, которую мы будем сюда прятать, она как раз из библиотеки Блэков.

– Из тех самых Блэков? – ухнула Гермиона. – Но значит…

– Ну да. С тем самым Блэком мы, если я не ошибаюсь, троюродные братья. Волшебный мир – он маленький же! Книга может попытаться вырваться, но ты сразу ее закрывай и завязывай!

Гарри взял в руки книгу с обложкой из татуированной кожи, как и раньше, надеясь, что это кожа не человеческая, и аккуратно положил ее в мешок, что держала подруга. Книга вскрикнула и забилась внутри, и Гермиона чуть не выронила мешок из рук.

– Держи! Держи, пока я завязываю! – крикнул мальчик. – Крепче!

Совместными усилиями они справились, книга в мешке дернулась пару раз и затихла.

– Уфф, – сказал Гарри, делая пометку в списке, – эта самая опасная была. Теперь давай разберемся с самой муторной. Идем в «Собственно Лабораторию».

Рядом с натащенной за прошлый год стопкой котлов Гарри поставил пустую чернильницу, а рядом положил перо. Он взял в руку нож и уже совсем было хотел порезать себе палец, но Гермиона его остановила:

– Гарри, я понимаю, что то, чем мы тут занимаемся, – довольно темная магия, но не стоит забывать и об элементарной антисептике!

С этими словами она, покопавшись в сумочке, достала пластиковый маггловский флакон со спиртом и протерла сначала палец мальчика, а потом и нож.

Гарри, чуть поморщившись, порезал руку и подождал, пока в чернильницу натечет достаточно крови. Затем он прижал окровавленный палец к форзацу книги.

– Ничоссе! – только и мог вымолвить он.

– Что там? – спросила Гермиона, смешно вытягивая шею.

– А ты не видишь? – спросил он.

– Нет. Не могу ничего прочитать, – грустно сказала девочка, – ни единой строчки.

– Ага, – сказал Гарри, – тогда готовься резать свой палец. Это надо делать самой, но чуть позже.

Гарри взял перо, окунул кончик в наполненную его кровью чернильницу и, высовывая от старания язык, вывел на первом листе книги, чуть выше середины: «Гермиона Джин Грейнджер».

– Теперь коли палец и прикладывай его тут, рядом.

Как только отпечаток пальца Гермионы появился рядом с ее именем, она тоже ахнула.

– Этот же тот самый Герпий, про которого ты говорил! «Презлейшее Волхование!»

– Угу, – сказал Гарри, – но ты посмотри, кому Блэки давали его читать!

– Гораций Слизнорт, я про него читала, – пробормотала Гермиона, – он известный зельевар, и он был учителем профессора Снейпа и твоих родителей. Том Орвол Реддл! Это же…

– Ну да. Наверное, Волдеморт обаял какую-то даму из рода Блэк, он же довольно красивый был, в молодости-то, а почерк тут явно женский. Третьим вписан Люциус Малфой, тоже женский почерк, но другой. Это, полагаю, его жена Нарцисса, мать Драко, писала. Она тоже Блэк в девичестве. Ну и ты теперь.

– Гарри, – сказала Гермиона дрожащим голосом, убирая заклинанием остатки их крови с письменных принадлежностей и ножика, – давай… Давай не будем эту книжку отсюда выносить, вообще? И… Пенни ты сюда не вписывай, хорошо?

– Конечно! – сказал Гарри. – А Пенни, по-моему, сюда и не будет ходить, она… довольно неловко себя чувствует со мной, я это на пиру заметил. Ну что, дальше? Там проще будет, – успокоил он жмущуюся к стене девочку, – вот эти две можно вообще безо всяких выкрутасов читать.

– А эти? – указала Гермиона еще на два тома.

– С этой тоже просто, – сказал Гарри, – потому что это книга чисто малфоевская, а Малфои не про кровь, Малфои про деньги. У тебя галлеон есть? Смотри! – он выудил из кошелька золотую монету и запихал ее под корешок книги.

– Бестиарий, – сказал он, – причем довольно здоровый.

– У меня…

– А, да, ты ж этого тигра-недомерка на последние свои деньги купила, – вспомнил Гарри. – Ему, твоему Живоглоту, кстати, в этой книге самое место, он же ночью чуть дверь в нашу спальню не сломал. Короста теперь из сумки Рона не вылезает. Тогда… В общем, раз я не могу кой-чего приятного тебе сделать, ну, через две с лишним недели… В общем, в целях собственной безопасности предоставляю тебе доступ к этой книге, – улыбнулся он, протягивая подруге золотую монету. – Пользуйся, это на полтора года подписка, ну или один кнат в день, либо сикль в месяц, оптом – дешевле, хотя и совсем немного!

Гермиона подрагивающими от волнения пальчиками взяла у Гарри галлеон и, тоже скормив его книге, лихорадочно зашелестела страницами.

– Вот! – сказала она несколько секунд спустя. – Я была права! Серебро защищает от взгляда василиска, хотя и не полностью. Жаль, что ты увел эту книгу у Малфоя уже после дуэли…

– Угу, – вздохнул Гарри, – но хоть так. Про дементоров почитаем, например.

– А эта? – пальчик Гермионы указал на последний том.

– Это тоже Блэковская, – сказал Гарри, – но там все просто. Надо только коснуться книги палочкой и произнести девиз Блэков. На французском. «Тужур пур!» – воскликнул он, прикоснувшись кончиком палочки к переплету. Книга не отреагировала.

– У тебя ужасное произношение, Гарри, – развеселилась Гермиона. – Можно я? – и, получив разрешение, произнесла что-то вроде «Тужю-ю-юрь пю-ю-юрь!»

– По-французски это значит «Всегда чисты», – пояснила она, зарывшись в книгу носом. – Ну да, логично, это что-то вроде справочника волшебных семей. Я бы даже сказала – энциклопедия, причем очень полезная! Впрочем, Гарри, ты же знаешь, бесполезных книг не бывает, за исключением этих ваших глупых квиддичных альманахов.

– Надо потренироваться в произношении, – шпильку в свой и Рона адрес Гарри проигнорировал, – а то у этих волшебников все всем кузены и тетушки с дядюшками.

– Языки вообще надо учить, – строго возразила Гермиона, – а ты, Гарри, в начальной школе вроде бы не особо старался, а?

– Ну, буквы-то французские я знаю, – возразил мальчик, – они почти такие же, как у нас, только там еще точечки и загогулинки бывают!

– Точечек совершенно недостаточно! – отрезала мисс Грейнджер. – Даже вместе с загогулинками. Гарри, а что ты будешь делать с этим? – указала она на уже почти успокоившийся мешок.

– Отправлю с совой по указанному адресу, – пожал плечами мальчик. – Это редкостная гадость даже для Блэков, и к тому же смертельно опасная. Мне вот другое интересно. Откуда у… одного пожилого джентльмена, причем он совершенно точно маггл, взялся эксперт по библиотекам Блэков и Малфоев?

– Если это джентльмен из той самой компании, про которую ты говорил, я не удивлюсь, если у него есть эксперт по библиотеке Отдела Тайн! – фыркнула мисс Грейнджер. – Но, Гарри… Ты же расскажешь мне про них, я имею в виду этих леди и джентльменов, чуть больше? Ты же обещал!