Текст книги "Гарри Поттер и Искусство Побега (СИ)"

Автор книги: Аргус Филченков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 34 страниц)

Тем более, что отдать ему долг так, как ей хотелось, она не сможет из-за тех роковых слов, сказанных ей под влиянием чар и зелий. Потому что он ее не любит и теперь не полюбит никогда – он слишком горд для этого. И поделом ей. Сама виновата.

Она заплакала. Она хотела делать то, что было нужно ей самой, а не кому-то другому, и свои собственные желания она не ненавидела. Она их боялась. Следовать им все еще было слишком ново и слишком страшно.

Кроме того, пусть ее нынешнее сумасшествие и было совсем непохожим на то, что она испытывала тогда, между презентацией в Косом Переулке и Хэллоуином, к «милашке Гилли», это все равно было сумасшествие.

А ее разум, такой привычный и такой надежный, говорил, что пусть она и была ужасно виновата, оскорбляя Гарри в том пустом классе и потом, отвечая обидным отказом на его приглашение в Хогсмид, их роман и в самом деле не имеет ни малейшей перспективы, особенно если Гарри предстояло умереть еще до окончания школы. И значит, если она хоть немного думает о будущем, она должна…

Опять должна.

Девушке казалось, что вокруг нее сплетается акромантуловой прочности паутина, оставляя ей все меньше и меньше выбора, и ей надо было сделать что-то необычное и отчаянное, чтобы ее порвать.

Может быть, Рон, раз уж Невилл занят Джинни? Ему она, конечно, тоже должна, но зато паутина с его стороны намного тоньше. И он действительно высокий, красивый – если приодеть и постричь, хотя Гарри тоже не помешала бы стрижка.

Над ним не висит никакое пророчество и никакая заранее назначенная директором смерть.

Семья Уизли даст ей поддержку и со стороны Министерства, и со стороны Гринготтса, и, через брата Чарли, поможет с международными связями… Пенни, как и положено Ворону, выбрала этот путь, путь логики и расчета, и сейчас у нее с Перси все проще и легче. А Гермиона всегда завидовала Пенни. А что до ее независимости… Рон слишком простодушен, и она вполне сможет использовать его как щит от манипуляций остальных Уизли, она ведь действительно умна, а уж по целеустремленности никакие Уизли с ней рядом не стояли!

И, кстати, Рон не такой дурак, каким кажется – если она в субботу победит Мэнди, в полуфинале он наверняка выиграет у нее и, пожалуй, станет чемпионом Хогвартса. О нем напишут в газетах, он станет еще немного увереннее в себе…

А тайны Гарри она сохранит, даже если выйдет замуж за Рона. И Гарри помогать она тоже будет, как и обещала, просто как друг. Это ведь не запрещено? Это же не будет значить, что она его оставила?

Гермиона заснула. Во сне она провожала детей – дочку и сына – на «Хогвартс-Экспресс», вежливо кивала Поттеру, который почему-то был с Джинни Уизли, причем детей у них было целых трое, и все было хорошо. Только то, что за все время на перроне они ни словечком не перебросились с ее лучшим, а может быть, и единственным другом, делало этот сон весьма напоминающим кошмар. Хотя и не такой страшный, как регулярно повторяющиеся кошмары Гарри. Повседневный такой кошмар. Привычный. Обыденный. Будничный.

В Общую Гостиную Гриффиндора Гермиона вернулась свежей и чистенькой, благо душ в их убежище работал просто идеально.

Разумеется, прежде чем провернуть хроноворот на целых четыре часа (дополнительный час ушел на слезы и размышления), она очистила заклинанием простыни Гарри – и потому, что сам он об этом не подумал бы, и потому, что не хотела оставлять ему ни своих слез, ни своего запаха. Ее немного смешило то, что он так и не задумался о том, почему его белье всегда остается свежим, но мальчишки есть мальчишки.

Гарри спустился вниз уже через пару минут после ее возвращения, тоже одетый в свой тренировочный костюм. Выглядел он, однако, намного хуже, чем она.

– Снова кошмар, Гарри? – сочувственно спросила Гермиона.

– Ага, – сказал он. – Блэк снился. Прямо как на тех фото маггловских. Я убегал от него по лесу, пытался отбиваться, но куда там… И не спрятаться от него – заклинаниями ищет. Догнал меня, я его попытался подловить, но где там… Я бежать. А он связал мне ноги заклинанием, все ближе подходит, ближе, щерится так… Словно собака бешеная… Подошел вплотную совсем, ботинком своим чуть не на лицо наступил. Хорошие у него ботинки, вроде армейских, но лучше. Я бы и сам такие выбрал. И я пошевелиться не могу даже, ну, знаешь, как во снах страшных бывает. А он мне: «Ну что, щенок, добегался? От Мародеров еще никто не уходил!» И вспышка в лицо.

– И…

– И я проснулся. Хорошо, что на пологе заглушающие чары наколдовал, а то разбудил бы всех. Потом час лежал, там еще кто-то шебуршился вроде по соседству, заснуть мешал. Но я заснул все-таки. И вроде больше ничего такого не снилось.

– Может…

– Нет, – помотал головой Гарри. – В смысле, да, я устал. И выспался не очень хорошо. Но мы все равно будем тренироваться. А то, если он придет ко мне не во сне… Меня не устраивает то, что с ним сделала клятва, раз он до сих пор жив! Если она вообще хоть что-то с ним сделала! И Я ХОЧУ ХОТЬ ЧТО-ТО СДЕЛАТЬ С НИМ САМ! – крикнул он.

– Гарри, – Гермиона положила руку на его предплечье, ее немного мутило от презрения к самой себе, но… – Гарри, я думаю… Если ты не справишься с Блэком один… Я, конечно, тоже помогу, но… Может, позовем еще и Рона? Втроем нам, если что, будет намного проще и сражаться, если придется, и тренироваться тоже.

– Рона? – с сомнением хмыкнул Гарри. – Не, ну… Он парень смелый, конечно, но… Ты пробовала его разбудить в такую рань? Его же до самого завтрака не поднимешь, хоть «Бомбарду» под ним взрывай!

– АААА! – вопль с верхней площадки мальчишеской лестницы полностью опроверг сомнения Гарри.

На площадке стоял Рон. В левой руке он сжимал драную и, похоже, окровавленную простыню, а правая была сжата в кулак. Палочки в кулаке не было.

– Ты здесь! – воскликнул он, сверля глазами Гермиону. – Смотри! Смотри сюда! Короста, бедная Короста! – кричал он, размахивая простыней, на краю которой краснело пятно, похожее на кровь.

Сама простыня рядом с этим кровавым пятном, казалось, была распущена на узкие ленточки чьими-то острыми когтями. – Это твой зверь! Он пробрался в нашу спальню и, пока я спал, съел бедную старую Коросту! Теперь ты довольна?!

– Но… – растерялась Гермиона, – при чем тут я? И Живоглот? Почему ты на меня кричишь, Рон?!

– Вот почему! – Рон слетел с лестницы и сунул свой кулак прямо под нос девушке. Гарри было дернулся, но Рон разжал ладонь. – Видишь?! – заорал он. – Видишь: это все твой зверь!

На ладони Рона лежал клок рыжей шерсти, очень похожей на шерсть косолапого полуниззла.

– Короста исчезла ночью, утром простыня была вся в крови и разодрана когтями, а у кровати я нашел шерстинки твоего кота! – тон Рона сделал бы честь любому Королевскому Обвинителю.

– Но… Но Глотик всю ночь был со мной! Он спит в моей постели! – попыталась оправдаться Гермиона.

– Ты его покрываешь! – еще больше завелся Рон, и Гарри сделал шаг в сторону, встав между ними, чтобы рыжик не натворил чего-нибудь совсем уж непоправимого. – Ты всегда науськивала его на бедную Коросточку! Или как минимум не удерживала его!

– Рон, – попытался успокоить приятеля Гарри. – Даже если Живоглот слопал Коросту, это не повод…

– Он ее не ел! – зло выплюнула ему в лицо Гермиона.

– Это повод, причем прекрасный повод! – не менее зло скривился Рон. Ну да, миротворцам прилетает с обоих направлений.

– Мрряу? – спросил обвиняемый с площадки лестницы, ведущей в спальню девочек.

– Ах ты… – прошипел Рон, доставая палочку.

– Нет! – Гермиона тоже сделала шаг влево и теперь загораживала питомца от взбешенного Рона. – Ты не смеешь проклинать моего кота!

– Еще как смею! – вызверился Рон. – Если он посмел съесть мою крысу, то и я…

– Хватит, Рон, – придержал руку брата спустившийся в гостиную Фред. – Ты ведь всегда говорил, что Короста уже совсем старая, просто ходячая древность. Буквально на глазах тает. Ей же лучше, что ее сожрал Глотик. Ам! – и нет. Не мучилась.

– Фред! – возмутилась Джинни, появившаяся вместе с Невиллом из-за портрета. – Как тебе не стыдно!

– Ты сам говорил, что она только ест и спит, Ронникинс! – поддержал близнеца Джордж.

– А помните, как она укусила Гойла на первом курсе? Она была такой смелой! – со слезами на глазах вспомнил Рон.

– Да, было такое, – подтвердил Гарри. – Но все же, Рон…

– Звездный час Коросты, – Фреду едва удавалось сохранить серьезную мину. – Пусть укушенный палец Гойла будет вечным памятником благородному крысиному рыцарю! Ну что ты разнюнился, Рон! Будешь в Хогсмиде – купи себе новую крысу. Было бы из-за чего страдать!

Живоглот, будучи котом умным и сообразительным, не стал дожидаться вердикта Высокого Суда и слинял.

– Я плохо выспалась ночью, Гарри, – обратилась к мальчику Гермиона. – Пожалуйста, потренируйся сегодня без меня!

====== Первый Поцелуй, Второй Поцелуй ======

На последнюю тренировку перед матчем с Рэйвенкло команду Гриффиндора сопровождала мадам Хуч.

– Артур в своем репертуаре, – заявила она, осмотрев метлу Гарри, – все не как у других! Впрочем… Он довольно изящно решил проблему противовеса и защиты от наведенных чар. Шкура василиска… Даже думать не хочу, сколько это стоит. Зато теперь, мистер Поттер, вашу метлу никто не проклянет. И хвост со временем не будет заносить – это, пожалуй, единственный недостаток «Нимбусов»… Хм… И рукоятка поудобнее, чем та, что была раньше. Напоминает старые «Серебряные стрелы», их выпускали как раз тогда, когда мы с Артуром учились здесь, в Хогвартсе. Я училась как раз на «Стреле», просто замечательная была метла… Жаль, что их сняли с производства. Знаете, мистер Поттер, я бы с удовольствием опробовала вашу метлу после тренировки.

Гарри вежливо кивнул ей и присоединился к команде. Мадам Хуч украдкой отхлебнула из фляжки и прикорнула на трибуне.

– Ну что ж, – обратился к Поттеру Олли, – против тебя все-таки будет играть Чжоу Чанг, я надеялся, что из-за травмы ее снимут, но мадам Помфри вчера подписала ей разрешение. В этом году она сильно прибавила, так что смотри в оба. Впрочем, к ее-то «Нимбусу» мистер Уизли не прикасался, так что у тебя все еще есть преимущество!

Гарри оседлал свою метлу. Старая-новая метла вызвала у него восторг с самого первого раза, но теперь, когда Гарри привык к особенностям модернизации «по-Уизлевски», он просто влюбился в нее. Метла слушалась малейшего движения, казалось, она подчиняется не руке, а мелькнувшей мысли. Скорость была такой, что стадион превратился в сплошное тускло-размытое пятно. Гарри резко вошел в пике, так что Алисия Спиннет даже вскрикнула, выполнил идеальный вираж, коснувшись травы, и опять взмыл, высота тридцать, сорок, пятьдесят футов…

– Гарри, внимание, – раздался голос Вуда. – Выпускаю снитч!

Гарри развернулся буквально «вокруг прутьев», поддернул себя и метлу «этим», не на полную мощь, а так, для порядка, легко обогнал офигевший от такого расклада бладжер, заметил за спиной Вуда снитч, еще несколько секунд – и ладонь Гарри крепко его сжала.

Команда восторженно загалдела. Гарри выпустил мячик, дал ему фору в шестьдесят секунд, затем ринулся следом, виляя между игроками, заметил его у колена Кэти Белл и схватил снитч, даже не коснувшись мантии охотницы, которую подняло спутным вихрем.

– Папа может, – заметил Фред, глядя на почти мгновенный разгон бывшего «Нимбуса».

– Разве для того, чтобы понять это, недостаточно нас с тобой, братец? – откликнулся Джордж.

В первый раз за всю историю капитанства Вуда тренировка прошла без замечаний.

– Только бы дементоры опять не подгадили, – пробормотал Оливер. – Гарри, я слышал, что профессор Люпин учит тебя Патронусу?

– Пытается, – вздохнул Гарри, – но у меня проблема со счастливыми воспоминаниями.

– Как?! Серьезно?! А… А прошлый финал?! Это же… Это же было…

– Я тогда очень радовался за тебя, Олли! – улыбнулся Гарри: ну не вдаваться же в подробности… – В любом случае, теперь преподаватели будут настороже.

– Ну разве что, – пробормотал Вуд. – Все! – громко прокричал он. – Быстро в замок. Всем необходимо как следует выспаться, и тогда завтра нас не остановить!

– Я задержусь, – сказал Гарри. – Обещал дать мадам Хуч опробовать метлу.

Вуд нехотя кивнул и отправился к Главному Входу.

Мадам Хуч проснулась, помотала головой и приняла метлу. Гарри подошел к Рону, как обычно, наблюдавшему за тренировкой с верхнего ряда трибун.

– Чего ты Грейнджер мучаешь? – спросил он, пока преподавательница наворачивала круги и крутила фигуры над полем. – Выставь ей уже претензию. Пусть она тебе в Хогсмиде в следующий раз сливочного пива поставит за упокой души Коросты – и закройте вопрос.

– Пусть признает, что это ее зверь сожрал Коросту, – упрямо пробубнил Рон. – А я потом придумаю, что с нее стребовать.

Гарри вздохнул. Даже кое-какие деньги, появившиеся у Рона с недавних пор, его детскую травму, связанную с бедностью семьи, не ликвидировали, и Гарри опасался, что пивом или даже огневиски Рон не ограничится.

– Такое впечатление, что ты специально ее доводишь до срыва, – заметил он.

– Ну, а че она? Она меня не доводила все три курса, особенно на первом? «Рон, неплохо было бы тебе сделать домашнюю работу», «Рон, нельзя так безответственно относиться к учебе», х-ха. Как будто у нее на меня есть права.

– Она со всеми так, – сказал Гарри, – просто гиперответственная и все.

– Ну тогда я буду гиперответственным по поводу ее зверюги, – пробурчал Рон.

Гарри замолчал. К счастью, мадам Хуч закончила свою акробатику, которая вылилась в итоге в пару небесполезных советов, и они двинулись к замку.

Гарри нес метлу сам. Пока «Нимбус» был в своем первозданном виде, Рон никогда не упускал случая хотя бы донести метлу до сарая или до замка. А теперь, когда мистер Уизли сделал из нее настоящее чудо, не уступающее Хиггсовской «Молнии», полностью потерял к ней интерес. «Ну логично, – подумал Гарри. – У Уизли не так много покупных вещей, поэтому для Рона они стали символом богатства…» Он усмехнулся и вдруг замер: из темноты на него смотрели два пылающих глаза.

«Чертов Гриммозорг! Трелони его на меня специально натравливает, что ли?» – подумал он, но вслух сказал, разумеется, совсем другое:

 – «ЛЮМОС!»

– Ах ты ж тварь! – закричал Рон и нагнулся за камнем: из пробивающейся из-под снега пожухлой травы на них смотрел не здоровенный черный пес, а рыжий настороженный Живоглот.

Впрочем, Рону ничего не светило: прежде, чем он разогнулся, уже с камнем в руке, кот отпрыгнул в сторону и скрылся в кустах.

– Сожрал мою Коросту, скотина, переварил, а теперь на птичек охотится, – ярился Рон. – А она его выпускает, пусть пусенька погуляет, ага…

Гарри молчал. Судя по двум снова мелькнувшим уже вдалеке огонькам, Живоглот сел в засаду недалеко от памятной Дину и Рону Дракучей Ивы. «Может быть, она птиц на лету ветками сшибает, – подумал мальчик, – а кот их добивает и ест. Вполне себе стратегия».

Утром в день матча Гарри проснулся несколько озадаченным. Для разнообразия ему снился не Блэк. Но легче Гарри от этого там, во сне, не стало, поскольку большая группа одетых исключительно в торчащие отовсюду яркие перья довольно старых – двадцатипяти– или даже тридцатилетних – смуглых теток смыкала вокруг Гарри кольцо, пританцовывая под задорную музыку.

Короче, пижаму надо было приводить в порядок. Хорошо, что Гарри читал про это и не слишком испугался.

Завтрак перед матчем проходил, согласно традициям, в немного нервной обстановке. Единственным новшеством было то, что Гермиона почему-то нервничала намного больше Гарри. Видимо, дело было в ссоре с Роном – по крайней мере, Гарри заметил несколько быстрых взглядов, искоса брошенных подругой на рыжика. Тот демонстративно не уделял ей ни грамма внимания, сосредоточившись на еде и болтовне с Дином и Шимусом. Почему-то Гарри пришло в голову сравнение с котлом, уже снятым с огня, но поставленным в угол, чтоб зелье должным образом настоялось, хотя раньше Рон успехов в зельеварении не демонстрировал.

И, естественно, добрая половина студентов делала или обсуждала уже сделанные ставки. Поскольку главные держатели школьного тотализатора – Фред и Джордж – сегодня играли, ставки прямо за завтраком принимал Хиггс, причем, как подозревал Гарри, – не без договоренности с близнецами.

– На Чжоу ставят только вороны, – печально шепнул он Гарри, проходя мимо, – и то не все. Прибыль по ловцам будет никакая.

Гарри бросил взгляд в сторону стола Рэйвенкло. Чжоу поймала его взгляд и кокетливо улыбнулась – Гарри давно заметил, что она каждый раз перед матчем заигрывает с ловцами противника, впрочем, в случае с Седриком Диггори, как говорила Лаванда, прочно занявшая в его команде место штатного эксперта по психологии и коммуникациям, за этими заигрываниями стоял не только спортивный расчет.

– Не подведите факультет, Поттер! – Перси Префект Уизли разрывался между так и не прошедшей неприязнью к мелкому ловеласу и страстью к квиддичу. – Я поставил десять галлеонов на победу Гриффиндора!

– Обязательно, Перси! – Гарри мило улыбнулся и подмигнул стоящей чуть поодаль Пенни, та незаметно показала ему язык.

Бесить Уизли-Третьего Гарри нравилось едва ли не больше, чем Фреду с Джорджем, а возникшая в прошлом году их с мисс Клируотер взаимная неловкость (Гарри предпочитал называть это чувство именно так) уже прошла. Почти.

– Гарри, – в подтверждение этой догадки совершенно обыденным голосом обратилась к нему Пенни, – на каникулах мы с отцом встречались в “Дырявом Котле” с мистером и миссис Уизли, ну, и с Перси, конечно. И Артур весь вечер мог говорить только о твоей замечательной метле. Пожалуй, в соревновании ловцов я бы поставила на тебя, пусть ты и упустил… снитч в прошлый раз. Но это было бы непатриотично по отношению к своему Дому. Поэтому я воздержусь.

Третьего Уизли снова перекосило. Гарри подумал, что, скорее всего, у Пенни есть какая-то чисто девчоночья или, скорее, женская причина дразнить Перси. Как и у Чжоу тогда, в Косом, с Седриком. Чтобы их парни не расслаблялись? Впрочем, и ему самому тоже оба раза прилетали достаточно ясные намеки. Вот как девчонки умудряются это делать?!

Удивительно, но традиционный гвоздь предматчевой программы – Драко Малфой со свитой – сегодня к их столу не подходил. Хотя его не задиристо-презрительный, а холодный и оценивающий взгляд Гарри не понравился.

– Команда! – пафосно заявил Вуд, когда гриффиндорцы переоделись в ярко-красные с золотом спортивные мантии. – Сегодня мы не можем позволить себе поражения. У нас все еще остается шанс взять Кубок – и мы сделаем это! Мы находимся на пике формы, и наша игра с Хаффлпаффом – тому свидетель. В первом матче мы не смогли вырвать у барсуков победу только из-за этого Мордредового дождя и из-за этих Мордредовых дементоров! А сегодня погода – что надо, дементоры отогнаны, и преподаватели на страже. Вороны сыграны куда хуже Хаффлпаффа, так что просто играем как обычно – и мы победим! Гарри, твое дело – снитч, если понадобится поддержать атаку, я дам тебе знак.

Обе сборные вступили на поле под уже привычный гул трибун и выстроились напротив друг друга. Гарри, разумеется, стоял напротив Чжоу, и внезапно его настигло откровение: мисс Чанг, которая была старше его на год и которая еще летом была с ним вровень, теперь уступала ему в росте почти на голову. «Вряд ли Чжоу за эти полгода стала ниже, – подумал Ехидный Гарри, – а значит…»

Ехидного Гарри безжалостно прервала мадам Хуч:

– Команды, в воздух!

– Великолепная Кэти Белл рвется к кольцам Рэйвенкло! – вопил Ли Джордан из комментаторской кабинки. – Ложный замах, пас Спиннет, Джонсон, снова Белл… Гриффиндор открывает счет!

Гарри барражировал над полем, одновременно разыскивая глазами снитч, озираясь в поисках дементоров и контролируя Чжоу, плотно повисшую у него на хвосте. Снитч не появлялся, дементоры тоже.

– Гвоздь сегодняшней игры – наконец-то отремонтированная Артуром Уизли, отцом загонщиков команды Гриффиндора Дреда и Форджа Уизли, метла Гарри Поттера! – продолжал разливаться соловьем Джордан. – Судя по всему, она довольно сильно прибавила в скорости и динамике, сохранив непревзойденную маневренность оригинала, хотя и, как можно судить, несколько уступает великолепной «Молнии» ловца Слизерина Терренса Хиггса, дебют которой мы с таким восторгом наблюдали в прошлом матче. Похоже, в этом сезоне «Молния»…

– Джордан, Вы здесь не для того, чтобы рекламировать «Молнию»! – уже традиционно окоротила Ли профессор МакГонагалл.

Гарри порадовался, что результатами испытаний ни он, ни близнецы со штатным комментатором Хогвартса не поделились, иначе тот, чего доброго, разболтал бы всему стадиону маленький секрет его метлы. Да и Хиггс, похоже, держал рот на замке, поскольку особого интереса к творению Артура со стороны слизеринцев Гарри не заметил. Интересно, почувствует ли он, если кто-то попытается наложить на его метлу проклятие, но не сможет этого сделать?

Сыгранная тройка охотниц Гриффиндора, прикрытая идеально сработанной парой близнецов явно превосходила соперников в классе, и вратарь воронов Пэйдж мало что мог им противопоставить. Счет был уже сорок-ноль, когда Гарри заметил снитч. Он порхал у барьера, отделяющего трибуны от игрового поля, и Гарри с полубочки свалился в пике.

– Давай, покажи ей свою скорость! – услышал он вопль Фреда-или-Джорджа и врубил «это».

К его удивлению, несмотря на меньшую скорость ее «Нимбуса», Чжоу не отставала, и Гарри, наконец, понял, почему все лето у нее был такой бледный вид: видимо, мистер Чанг, весь в счастье от того, что у дочки, наконец, проснулся семейный дар, гонял ее с утра до ночи.

Их курс пересек шальной бладжер, и Гарри с Чжоу, сломав траекторию, разошлись в разные стороны, причем динамика подъема Чжоу была как бы не лучше, чем у гриффиндорца. Гарри бросил быстрый взгляд на рэйвенкловку – ее лицо было мокрым, капли пота срывались потоком с азиатских скул девушки. Это было красиво, так красиво, что у Гарри на короткий момент перехватило дыхание.

– И снова стремительная и неудержимая Кэти Белл! Девяносто – ноль! – кричал Ли. – Кажется, мы наблюдаем повторение предыдущего матча! Сможет ли Чжоу Чанг на «Комете» совершить то же, что сделал для своей команды Терренс Хиггс со своей «Молнией»?

Метла Гарри вела себя идеально – если кто-то и пробовал проклясть ее, этому «кому-то» не удалось добиться даже легкой дрожи. Чанг снова пристроилась в хвост Гарри, и он решил проверить ее нервы.

Гарри-Артист подался вперед, обозначая, что Глазастый Гарри заметил снитч, а Гарри-Птица спикировал вниз, разгоняясь чуть быстрее, чем мог бы без «этого». Мисс Чанг метнулась за ним.

Гриффиндорец изо всех сил дернул себя и метлу вверх, когда столкновение с землей казалось неизбежным, и его подошвы почти чиркнули по покрытой инеем траве. Чжоу среагировала чуть позже, чем следовало, но, к удивлению Гарри, тоже не задела ногами газона. Гарри проникся уважением к китаянке: ее «это» явно превосходило аналогичную способность у него самого. Видимо, тот летающий китайский дядька из телевизора, кажется, его звали Джонни или Джекки, действительно приходился ей родственником.

Внезапно Чжоу сломала траекторию и со снижением рванулась в дальний угол поля, где порхала маленькая золотистая искорка.

– Снитч! – кричал Ли Джордан. – При счете сто двадцать-ноль ловцы заметили снитч и… Чжоу Чанг опережает Поттера на три корпуса! Неужели мы увидим повторение недавней драмы?!

Гарри наддал изо всех сил, три корпуса превратились в два, потом в один… Они сравнялись и пикировали плечо к плечу, длинные черные волосы Чжоу хлестали Гарри по левой щеке, обдавая его терпким запахом экзотических духов и пота, который пока получалось игнорировать. Ловцы толкались бедрами, пытаясь сбить соперника с пути, но ни один из них не собирался сдаваться.

Их руки – левая Гарри и правая Чжоу – одновременно сомкнулись на золотом крылатом шарике, а потом они так же синхронно задели ногами землю и кубарем покатились по траве, не разжимая хватки.

– Это поразительно! – разливался Ли Джордан из комментаторской кабинки. – Редчайший случай! Оба ловца одновременно схватили снитч! Такое происходит один раз за тысячу матчей, и придется провести экспертизу!

– Ты жива вообще? – спросил Гарри, первым пришедший в себя. Ну да, ему уже не впервой было лежать в обнимку с девушкой на слегка присыпанной снегом земле.

– Кажется, жива, – усмехнулась китаянка, – но теперь тебе лучше не встречаться с моим папой. Седрика я постараюсь успокоить, а вот его…

– А в чем дело? Это же спорт! – удивился Гарри, помогая ей встать; их руки все еще были сплетены поверх снитча, а обе метлы валялись рядышком без видимых повреждений.

– Теоретически – да, – сказала Чжоу, – а практически…

– ОДНОВРЕМЕННО! СТРОГО ОДНОВРЕМЕННО! – коснувшись палочкой золотого мяча вынесла свой вердикт подлетевшая мадам Хуч. – Снитч запомнил обоих ловцов!

– Иии… Двести пять – семьдесят пять, такого в чемпионате Хогвартса не было уже триста лет! – кричал Джордан. – По правилам, в этом случае очки за поимку снитча делятся пополам, по семьдесят пять очков каждому, если… Если, конечно, никто из ловцов не уступит… Помните ли вы, дорогие зрители, одно старое, но крайне редко применяющееся правило?

На них словно бы обрушилась лавина. Трибуны орали, и через несколько секунд Гарри понял, что да, с мистером Чангом ему не следовало бы встречаться как можно дольше. Да и с Седриком, пожалуй, тоже, – решил он, поймав испепеляющий взгляд с трибуны барсуков.

– ПО-ЦЕ-ЛУЙ! ПО-ЦЕ-ЛУЙ! – орали трибуны.

– Это традиция, – вздохнула Чжоу, – когда два ловца хватают снитч одновременно… Н-ну… давай?

– Погоди, – сказал Гарри, – а если оба… мальчики?!

– Тогда им не повезло, – пожала плечами Чжоу. – Именно поэтому ловцы-мужчины стараются не допускать такого. И часто один из них просто сдается, если он, конечно, не… ну, ты понял.

Гарри покраснел почти так же сильно, как в том коридоре напротив кабинета ЗОТИ год назад.

– Ну же, Гарри? Или ты отдашь мне победу? Признаться, не знаю, чего мне больше хочется.

– Ничего я тебе не отдам, – буркнул Гарри. Подводить команду и лично Олли он не собирался, даже ценой… такого. Его смущало, что запах девчоночьего пота и духов его все же догнал, и сейчас он чувствовал себя как бы не более неловко, чем во время той разминки с Гермионой. Хотя, если честно – во время любой из их разминок.

– Тогда подсказываю, – шепнула ему Чжоу, отчего неловкость еще усилилась, – девочки говорили, что надо немного наклонить головы так, чтобы не ткнуться друг в друга носами. Давай… эээ… к правому плечу?

И Гарри наклонил голову к правому плечу. В конце концов, гриффиндорец он или так, полетать вышел?

– Ну как? – спросила Чжоу, наконец, оторвавшись от него.

«Мокро. Это было мокро!» – подумал Гарри, но сказал, разумеется, совсем другое:

– Здорово! Но тебе теперь лучше не поворачиваться спиной к Пенни.

– Итак… ДААА! Они сделали это! Счет двести пять – семьдесят пять, победил… ГРИФФИНДООООР! – кричал Ли Джордан.

Гарри и Чжоу подняли вверх все еще сплетенные поверх снитча руки, причем Гарри заметил, как Чжоу бросила очень-очень быстрый взгляд куда-то вниз и хихикнула.

Перед ними был сектор Рэйвенкло, и Гарри нашел глазами мисс Клируотер и слегка выдохнул: она смотрела на него не со злостью, а с той же самой легкой печалью, что и в Большом Зале. Гарри тоже стало немного грустно, несмотря на первый в его жизни поцелуй с красивой девушкой и на победу, причем победу, добытую на этот раз не им одним (он-то как раз чуть не облажался), а всей командой.

– Недовольство мисс Клируотер – совсем небольшая плата за то, что мой первый поцелуй был с Гарри Поттером, – улыбнулась Чжоу. – И… у тебя же это тоже было в первый раз?

– Ага, – сказал Гарри. – Спасибо тебе, кстати. А насчет твоего отца… ну… он же не убьет меня сразу? – что же касается ревнивого Седрика, то уж с ним он как-нибудь разберется.

Затем они оба, подняв во все еще сцепленных руках снитч, повернулись к трибуне Гриффиндора. Джинни, сидевшая между Дином и Невиллом, аплодировала, Перси выглядел довольным. Внезапно он поймал недоуменно-растерянный взгляд Гермионы, и настроение еще немного упало. Но совсем-совсем немного.

В первый раз за всю свою карьеру ловца Гарри обнаружил, что главным героем в раздевалке после матча был не он сам, Самый Молодой Ловец Столетия, а все остальные игроки. С немалым удивлением он понял, что ему это… приятно. Наверное, дело было в том, что сама роль героя-ловца была выбрана не им, а навязана ему Дамблдором и волшебным миром в целом – что на квиддичном поле, что за его пределами. Теперь, пусть и случайно, но шаблон «Герой Решает Все» был сломан – главное слово сказала сыгранная команда, а он… а он просто не облажался.

Может быть, ему удастся повторить этот трюк и в жизни?

Фред и Джордж уже успели пару раз прорваться на женскую половину душевой и под оглушительный девчачий визг получить по наглым рыжим мордам полотенцами, Вуд млел под горячими струями и мечтал о Кубке и о будущей спортивной карьере, а Гарри думал.

Команда у него уже вроде бы наметилась, и она даже прошла боевое крещение против самого темного мага современности (пусть и слегка неполноценного) и одного из самых жутких чудищ волшебного мира.

С другой стороны, команду следовало постоянно держать в тонусе, чтобы не расползлась и не заскучала, иначе пойдут разброды и ссоры. Но Том в этом году себя никак не проявлял, а натравливать боевую группу на Седрика, который теперь наверняка захочет отомстить Гарри за Чжоу… Копировать Мародеров, да еще и не против змей, а против барсуков? Нет, это было бы плохим вариантом.

Тем более, что в этом случае он неизбежно ссорился с Джастином Финч-Флетчли и Сьюзен Боунс, которые, как и Седрик, были хаффлпаффцами и, как и положено хаффлпаффцам, за своих стояли горой. А терять позиции в маггло-магической экономике (Джастин) и силовых структурах магического мира (Сьюзен) Гарри был не готов.

В принципе, достойный и достаточно многочисленный враг был на виду – дементоры все еще охраняли замок от так и не добравшегося даже до окрестностей школы (и потому тоже мало пригодного на роль врага) Блэка, и портили настроение как ученикам, так и преподавателям, то есть даже особого наказания за любые бесчинства по отношению к ним можно было не опасаться. Но была с ними одна проблема: совместное изучение Патронуса всей группой с последующим его массированным применением по надоевшим всей школе тварям требовало, чтобы это заклинание сперва начало получаться у самого Гарри. А у него Патронус не выходил никак, хоть ты тресни. И даже поцелуй с Чжоу не помог: конечно же, он проверил это первым делом в раздевалке, когда Вуд, Фред и Джордж ушли мыться.