Текст книги "Гарри Поттер и Искусство Побега (СИ)"

Автор книги: Аргус Филченков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 34 страниц)

Гарри был не то чтобы ранен, но, без сомнения, поражен.

– А если это был не другой парень – значит, она побежала кому-то что-то рассказывать, – закончила блондинка. – То есть за этой историей с Кэти явно скрывается что-то очень-очень интересное!

– М-м-м… Лаванда, а давай, когда я снова…

– …Тогда я напомню тебе этот разговор. В смысле, ты имеешь право считать меня глупенькой, но вот относиться ко мне, как к дуре, все-таки не стоит. Это может очень дорого обойтись тебе, Гарри!

– Заметано. Но… Понимаешь, в моем случае, если речь идет о чем-то интересном…

– Понимаю, это будет еще и жутко-жутко опасным. Но Гарри, я же гриффиндорка!

– Вот это я всегда помню и ценю, – Гарри задумался. – Лаванда, а ты умеешь… прятать свои мысли?

– Значит, Кэти бегала или к профессору Снейпу, или к самому Директору. Причем Директор намного, намного хуже. А значит, это был именно он. Тем более, что… Хм-м-м… Мама, конечно, учила меня, и папа тоже, но… Знаешь, Гарри, пожалуй, я узнала все, что мне нужно. Может быть, когда-нибудь потом…

– Ну… Тогда я могу только попросить тебя быть осторожной.

– Я буду, Гарри. На самом деле, я и так очень-очень осторожна, если ты не заметил. Спокойной ночи!

Она встала, положила руку на перила лестницы, ведущей в девчоночьи спальни, и вдруг обернулась к нему:

– Гарри, ты и правда очень умный. В прошлом году… Все эти следы от маггловских кроссовок, рост, книжки с чужими обложками… Мой папа – аврор в отставке, и, когда я рассказывала ему эту историю, он рвался к камину, чтобы попросить мистера Грюма, ты наверняка о нем слышал, связаться с тобой как можно скорее. Но… Попробуй как-нибудь применить свои способности не к Тому и прочим гадам, а… к тем, кто намного ближе к тебе. Во всех смыслах ближе.

Она поднялась в девичьи спальни и аккуратно, чтобы не шуметь, закрыла за собой дверь. Гарри стоял столбом не меньше минуты, прежде чем смог хотя бы слегка подобрать почти упавшую на пол челюсть.

====== Не Двигаться! Работает Судьба! ======

На следующий день, в воскресенье, третьекурсники отправлялись в Хогсмид. В замке из товарищей Гарри по спальне кроме него самого оставался только Невилл, сославшийся на какие-то там свои гербологические эксперименты. Хотя, вероятнее всего, дело было в том, что Джинни, будучи второкурсницей, права покидать школу пока не имела.

За завтраком Гермиона, даже после дополнительного утреннего сна выглядевшая уставшей – или, скорее, зареванной, – о чем-то шушукалась с Лавандой: девчонки явно собирались на прогулку в Хогсмид вдвоем, без кавалеров. Кавалеры, как с усмешкой подумал Гарри, тоже пока не слишком интересовались дамами – за исключением того же Невилла.

Нет, разумеется, вокруг сговаривались парочки постарше – Перси с Пенни, близнецы с Алисией и Анжелиной и Седрик, пытающийся одновременно обаять мисс Чанг и кидаться злобными взглядами в сторону грифиндорского стола. Может быть, следовало дать хаффлпаффцу проклясть себя? Вряд ли он кидался бы чем-то серьезнее «Ступефая» или «Конфундуса», а так глядишь и успокоился бы.

Да, пожалуй, миссис Кейн, точнее, Шарлин, такой вариант одобрила бы, – вздохнул про себя Гарри.

Но, поскольку прошлое невозможно исправить даже с помощью хроноворота, который тихонько передала ему Гермиона, Гарри оставалось только подмигнуть Чжоу, а та в ответ умудрилась улыбнуться ему той половиной лица, которая не была обращена к хаффлпаффцу.

Хедвиг доставила ежеутренний номер «Пророка» (Блэк, по слухам, был снова обнаружен, на этот раз где-то в очередных степях какой-то очередной Бразилии, наверняка дикие места!) и записку от Хагрида.

– Джинни, Невилл, Хагрид готов забрать нас от Главных Ворот сегодня в десять, – повернулся он к соседям по столу.

– Здорово! – кивнула Джинни. – Шимус как раз просил меня сделать пару прогонов. Они с Дином применили чары охлаждения на колонне ректификатора и…

Гарри довольно быстро утерял нить повествования. Все-таки за эти полгода его приятели продвинулись далеко вперед в этой конкретной области. Так что ему оставалось только изредка кивать и соглашаться с бодро втирающей ему что-то рыжухой.

– … И Дин обещал маме собрать у нас в «Норе» точно такую же колонну!

– Невилл, на твоем месте я бы уже начал ревновать, вот только не решил пока – к Дину или к Шимусу! – подколол приятеля и приемную сестренку Гарри.

– Оба получат, – нахмурился Невилл, – точнее, не получат. Один взгляд на Джинни – и будут доить тентакулу сами. И гной из бубонтюберов выжимать. После этого я соберу то, что от них останется, и пущу на компост. А уж если они не ограничатся взглядами – что ж, тогда они станут компостом быстрее! – и он выложил на стол свои немаленькие кулаки.

Джинни попыталась скрыть счастливую улыбку, но не слишком преуспела.

– Гербологи – опасные люди, – согласился Гарри, утягивая с блюда еще одну сосиску.

Разумеется, он понимал, что, хотя Невилл и не жаждет стать из запасного основным, но, если что (в смысле, если и сам Гарри вдруг с какого-то перепугу заинтересуется Джинни), друг пойдет и на эту жертву, просто-напросто прибив возомнившего о себе шрамоголового очкарика. И Гарри это нравилось.

Первое, что они увидели в хижине Хагрида, был Клювокрыл. Он лежал, вытянувшись во всю длину на лоскутном одеяле Хагрида, плотно прижав крылья к бокам, и с наслаждением уплетал тушки хорьков, разложенные перед ним на большом блюде. Гарри поспешно отвернулся от малоприятного зрелища и увидел на дверце гардероба, на плечиках (если трехфутовые плечищи можно назвать плечиками), огромный каштанового цвета костюм с премерзким оранжевым в желтую полоску галстуком, явно приготовленные для выхода.

– Ты куда-то собрался, Хагрид? – спросил Гарри.

– Дык эт-та… Второй процесс же. «Клювокрыл против Комиссии по обезвреживанию опасных существ», во! Старая Августа-то… В смысле твоя бабка, Невилл… В общем, прислала она мне сову: слушанье будет в эту пятницу. Поедем в Лондон вместе, Клювокрыл и я. Я уже заказал два спальных места в «Ночном рыцаре».

– Ба писала мне, что все будет хорошо, – успокоил Хагрида Невилл.

– Да знаю я, – ответил великан. – Только вот очень мне хочется прихватить с собой бензопилу. Как думаешь, стоит?

– Бензопила всегда к месту, Хагрид, – совершенно серьезно ответил Гарри. – Патроны кончаются скорее, чем бензин.

– Тогда возьму, – махнул рукой Хранитель Ключей Хогвартса и профессор УЗМС, – а то мало ли что.

– Кстати, о бензине, – хитро сменил тему Гарри. – Ты в мотоцикл-то в блэковский его заливал? Или так стоит?

– Так стоит, – вздохнул Хагрид, – тот бензин, который прошлогодний, я на жужжалку-пилилку перевел. А мотоцикл этот я, как тебя к этой семейке свинской отвез, и не выводил, считай.

– Ты вообще крут, – подольстил великану мальчик, – у самого Блэка байк отобрать – это ж жесть просто!

– Да он мне сам его отдал, – почесал косматую голову Хагрид. – Мож думал, что не справлюсь я с ним, с байком этим, ну и уроню тебя.

– Так он что – меня у тебя на руках видел?

– Да не, – Хагрид насупился. – Не показал я тебя ему, во. Ты у меня за пазухой тогда лежал и за бороду цеплялся. Ну, когда твоих мамку с папкой… – великан всхлипнул. – Тяжело это вспоминать-т…

– Вспоминать?

– Угу. Как сейчас помню. Прибегает ко мне Дамблдор, пир Хэллуоинский кончился как раз… Дал мне зелье выпить, ну, это, которое… – Гарри кивнул – протрезвляющее зелье для близнецов Гермиона как-то варила. – Значит, дал он мне зелье и говорит: беда, мол, Хагрид, случилась… Джеймса и Лили убили…

– А как он узнал? – спросил Невилл. – Ну, директор?

– Ты ж у него в кабинете был? – повернулся к нему Хагрид. – Приборчики блестючие видел? Они ж не просто так у него крутятся да пыхают! Великий человек Дамблдор! Ну и портреты тож ему докладают. Мож, висел какой у Поттеров-то. Ну и как беда случилась – он к директору-то примчался и сообщил. Так вот, – Хагрид достал из кармана флягу, взболтал ее и пригубил, судя по запаху – спокойника, – Дамблдор и говорит мне: бери, мол, мальчонку, один он выжил там, и вези его, говорит, к тетке его. И адрес мне дал магглов этих. Больше, говорит, никого у него не осталось…

Хагрид всхлипнул.

– Закинул он меня к дому, сам, понятно, в школе остался… А там развалины одни. И Лили с Джеймсом… мертвые… Зря я тебе об этом говорю… – вздохнул Хагрид.

– Ничего не зря, – твердо произнес Гарри. – И ты меня там нашел?

– Ага, – кивнул великан, – плакал ты сильно. Ну, я на голосок-то твой и двинул. Я балки разбросал, что там порушились, вижу – не задело тебя, только шрам этот, на головке прямо. Кровил он у тебя – жуть просто.

Джинни не знала, к кому прижаться – то ли к Невиллу, то ли к Гарри. Понятно, выбрала она Невилла, как более надежного с виду, положив, впрочем, руку на плечо Гарри в знак утешения и сочувствия.

– А Блэк там был уже? – деловито уточнил Поттер.

– Не. Он потом появился. Я ж не знал, что он у Джеймса с Лили хранителем был. А то бы я… Блэк, конечно, волшебник могучий и темный, но и я кой-чего могу, да…

– Это точно, – кивнул Гарри.

Хагрида в боевой обстановке ему наблюдать не довелось, но то, как он держался в Запретном Лесу – и, главное, как держались с ним остальные обитатели леса, говорило, что великан может быть опасен. Опять же с двустволкой в прошлом году Хагрид управлялся лихо.

– Так вот, прилетел он, на мотоцикле своем, трясется весь… Я ж, дурачина, его еще и утешать стал… Думал, он на помощь поспешил, но опоздал, как и я… А он, наверное, узнал как-то, что ты выжил, ну и решил добить. Увез бы он тебя на этом самом байке, да и сбросил бы в море, сына лучших друзей-то!

– Лучших друзей?! – до Невилла нога Гарри не дотягивалась, так что он тихонько пнул под столом Джинни, а та передала пинок дальше, так что Лонгботтом успел вовремя закрыть рот.

– А то ж. Они с папашкой твоим как братья были, да и хулиганили не хуже близнецов Уизли, во! – Хагрид прикрыл глаза.

– Блэк – он же у мамы с папой на свадьбе шафером был? – уточнил Гарри. – И моим крестным? Как же он тогда мне навредить мог?

– Темная магия, будь она неладна! – объяснил Хагрид. – Иные темные и родителей не жалеют, а то и собственных детей, вот. Оно, конечно, даром-то не проходит, но бывают, научно говоря, пре-це-денты! А ты откуда знаешь?

– Так ты же сам мне альбом подарил, с колдографиями. Там и отец, и мама, и Блэк этот… И профессор Люпин тоже, – про досье Филча и карту Мародеров Гарри распространяться не собирался. – Ну и газеты я почитал. Хагрид, а Петтигрю, которого Блэк убил, – это толстячок такой низенький?

– Он самый. Все время за Джеймсом да за Блэком бегал, как хвостик. Хвостом его и прозвали, да. А Ремус – тот спокойный был, хотя и… – тут Хагрид запнулся.

– Ага, – сказал Гарри, – про профессора Люпина я в курсе. Его ж Лунатиком звали, да?

Хагрид испытующе посмотрел на мальчика и медленно кивнул – видимо, понял, что именно тот имел в виду. Попный мозг мальчика сигнализировал, что тема становится не то чтобы опасной, но нежелательной, и Гарри спросил:

– Хагрид, а мотоцикл-то этот – он как – быстрый? Сколько времени ты меня вез-то?

– Да быстро, – пожал плечами великан. – Побыстрей метлы будет. Как мы над Бристолем летели, ты заснул уже, да. А прилетели как, магглы спали все, к тому времени-то.

Обычный «Чистомет» развивает скорость в шестьдесят миль в час, а уж его «Нимбус» даже до модернизации давал далеко за сотню… А даже с учетом небольшого крюка к северу через Бристоль от Годриковой Лощины до Литтл-Уингинга – не больше двухсот миль. Два-три часа. Ну, четыре максимум… Что-то в рассказе великана не сходилось.

– Странно, – задумчиво сказал Гарри. – Я полицейские отчеты читал. Вроде как нашли меня уже утром третьего ноября. Потому что накануне того дня, как меня тетя нашла, рабочий день был, да и волшебники в тот день уже праздновали вовсю, да так, что даже магглы это заметили. Ты уверен, что это все точно в Хэллоуин было, Хагрид? Или может, ты меня куда завозил по дороге? В гостиницу или еще куда?

Великан наморщил лоб и задумался.

– Да разве припомнишь уже? – наконец сказал он. – Наверное, эти магглы, как всегда, напутали чего, вот что думаю! – видно было, что попытки вспомнить те события вызывают у Хагрида неприятные ощущения, пожалуй… Пожалуй, как у миссис Кейн на Хэллоуин девяностого.

– Хагрид, а шрам мой… Когда ты меня у Дурслей оставлял – он так же кровоточил?

– Да получше был, вроде как. Ежли б он таким страшным был, как сразу – Дамблдор тебя бы магглам ни за что не оставил бы, вот!

– Великий человек Дамблдор! – согласно кивнул Гарри. Еще и подживший шрам…

Очень хотелось прояснить вопрос, но – увы! – Хагрид если и проговаривался – то «совершенно случайно», а сейчас такой совершенной случайности не просматривалось.

Разговор постепенно затих. Невилл и Джинни проверили свою колонну, и Хагрид проводил их почти к самому Главному Входу. Гарри размышлял. Длинная седая борода ожидаемо торчала и отсюда…

– Нев, – сказал он, глядя под ноги, на припорошенную поздним снегом землю, когда до ворот оставалось не больше сотни ярдов. – У меня к тебе есть вопрос, и извини, если он будет неприятным.

– Давай, – Невилл слегка напрягся.

– Ты же в больнице волшебной часто бываешь?

– В Мунго? Каждый год. Ну… ты же знаешь. А что? – вопрос действительно был Невиллу не по душе.

– Не подскажешь, как туда из маггловского Лондона добраться?

– Не знаю. Мы с Ба камином ходим. Но я могу у нее спросить.

– Не к спеху. Давай на каникулах спросишь и сову мне пришлешь, ладно?

– Ладно. Ты думаешь, Хагрид тебя в эти два дня в Мунго возил? – блеснул интеллектом Невилл.

– Ну ты ж слышал – во-первых, родственникам меня только через два дня после Хэллоуина подкинули. Да и если с севера Девоншира над Бристолем лететь – это в Лондон скорее, а не в Суррей. А во-вторых, когда меня у Дурслей оставили, шрам не кровоточил уже. А вот Хагрид то был или сам Дамблдор… не знаю.

– Логично. Только если Хагрид об этом тебе ничего не сказал – в Мунго тоже вряд ли что скажут.

– Ну, попытаться-то надо, не? Ладно, чего уж. И… у меня еще один вопрос есть. К Джинни.

Невилл кивнул, как будто Гарри действительно требовалось его разрешение. А может, так оно и было – в обычаях волшебников Поттер все еще порядком плавал.

– Джинни, – спросил он, – а профессор Дамблдор часто у вас в гостях бывает? В «Норе»?

– Три раза был, – не задумываясь, ответила та. – Один раз – за год до школы, – (Как раз перед моим первым курсом! – подумал Гарри), – потом перед самой школой еще, ну, и этим летом уже, прямо перед тем, как мы в Египет уехали.

– А с тобой он разговаривал?

– Да, – сказала та и внезапно смутилась.

– Дай угадаю – первые два раза вы говорили обо мне, а третий – в основном о Невилле? – Джинни кивнула и покраснела.

– Ты на что это намекаешь, Гарри? – озабоченно спросил Наследник Рода Лонгботтом, и Гарри понял, что он сделал совершенно правильно, сперва спросив у него разрешения.

– Не намекаю, а проясняю для себя, – успокоил его Гарри. – И, Джинни, ты не в курсе – Лаванда в Хогсмид пошла?

– Да, снова с Гермионой, – ответила девочка, бросив на Гарри несколько удивленный взгляд, видимо, не ожидала, что речь пойдет именно о Лаванде. – Они чуть раньше нас отправились. Тебе, наверное, проще их здесь дождаться.

– Вполне может быть, – сказал Гарри: в конце концов, профессор Дамблдор тоже в каком-то смысле его учитель.

Гарри крутанул хроноворот три раза. Его выбросило не так уж далеко от Главного Входа, и из-под мантии-невидимки он увидел и мисс Грейнджер с мисс Браун, направляющихся к каретам, и, через некоторое время, самого себя, в компании Невилла и Джинни ожидающего Хагрида. Он развернулся и двинул на четвертый этаж.

Мальчик подошел к статуе ведьмы-горбуньи, от которой начинался вроде бы не засвеченный Филчем ход, ведущий в Хогсмид, прямо в подсобку магазина «Сладкое Королевство». Он выдернул карту из-под бинта, под которым раньше хранил палочку Миртл, и открыл ее. Точка с надписью «Гарри Поттер» обнаружилась рядом с рисунком статуи. Рядом с отметкой появилась волшебная палочка, ударившая по горбу ведьмы, и надпись «Диссендиум!»

Гарри последовал инструкции, коснувшись горба палочкой и прошептав заклинание, и горб ведьмы откинулся. Мальчик влез в открывшуюся дыру и съехал по каменному желобу. Горб закрылся, и пришлось зажигать «Люмос».

От земляной площадки внизу спуска уходил низкий извилистый тоннель. Идти было долго и неудобно, и Гарри пару раз доставал из-под бинта карту, чтобы посмотреть, сколько ему еще осталось идти. Он надеялся, что ему удастся не только проскользнуть мимо дементоров, но и выбраться из лавки незамеченным.

Наконец показались ступеньки, вырубленные прямо в земле, некоторые из них обвалились. Гарри стал подниматься, стараясь не упасть и не наделать шуму. В конце земляной лестницы оказался люк, о который Гарри чуть не приложился головой. Наверху было тихо. Он медленно приоткрыл крышку люка.

Над ней оказался подпол, заставленный деревянными ящиками и корзинами. Гарри выбрался из подземелья и опустил плотно пригнанную крышку. Из подвала вела наверх деревянная лестница, заканчивающаяся дверью. За ней отчетливо слышались голоса, скрип входной двери и звон колокольчика.

– Надо пополнить запас перечных чертиков, дорогой, – услышал он голос, судя по всему, принадлежащий хозяйке магазина.

Заскрипели половицы, и Гарри встал чуть в стороне от лестницы. Скрежетнули плохо смазанные петли, и толстяк с блестящей лысиной начал спускаться в подвал. Дверь оставалась приоткрытой, и Гарри, проскользнув за прилавок «Сладкого королевства» и стараясь не столкнуться ни с кем из стремительно заполняющих зал студентов, выбрался наружу. Он бы с удовольствием уделил внимание волшебным сладостям, но сейчас у него было важное дело.

Выскочив наружу, он едва не столкнулся с Роном, Дином и Шимусом, которые, ясное дело, прежде всего направились за сладким.

Аккуратную прическу Лаванды и буйную шевелюру мисс Грейнджер он увидел чуть левее – девушки остановились и шушукались у дверей местного отделения совиной почты. Гарри усмехнулся: в иное время Гермиона первым делом побежала бы в книжный магазин Дервиша и Бэнгса, а Лаванда – в «Шапку-Невидимку», магазин волшебной одежды.

На почту Гарри не пошел: слишком велик был риск с кем-нибудь столкнуться. Впрочем, девчонки выбирали сову недолго. Сова была маленькой, фактически совенком, и Гарри подумал, что Рон, пожалуй, не примет ее в качестве возмещения.

Он ошибся. Когда Рон с приятелями вышел из «Сладкого Королевства» с полным пакетом сладостей и увидел направляющихся в его сторону девушек с клеткой в руках, его челюсть на мгновение упала.

– Э-э-э… – ожидаемо промямлил он.

– Держи, – Гермиона протянула рыжему клетку с прыгающим в ней совенком, – это твой.

– Ох. Правда? Гермиона, но… Но ты не должна была…

– Ты сам сказал, – ответила ему мисс Грейнджер; она старалась говорить спокойно, но ее голос временами слегка подрагивал. – Надеюсь…

– Надеюсь, Рональд Биллиус Уизли, теперь все долги Гермионы Джин Грейнджер перед тобой закрыты?

– Ага, – сказал Рон, затем посмотрел в требовательно прищуренные голубые глаза Лаванды и промямлил: – Ну, эт-та… Я, Рональд Биллиус Уизли… В общем, я признаю, что у Гермионы Джин Грейнджер передо мной нет долгов, совсем нет, вот. И на самом деле ты вовсе не должна была…

– Я была должна, – сказала Гермиона, кинув острый косой взгляд на Лаванду, – а теперь нет. Спасибо, Рон.

– Тебе спасибо, – буркнул рыжий, он явно чувствовал себя неловко. – О! Угощайся! – он протянул Гермионе пакет с эмблемой «Сладкого Королевства».

– Извини, Рон, – голос Гермионы смягчился, – но ты же знаешь, я не люблю сладкого!

– А что ты любишь? – ошарашенно спросил рыжик.

– Книги. Она любит книги. Причем не про квиддич, – прояснила вопрос Лаванда.

Рон явственно расстроился.

– Ну… Тогда, может быть, в «Три Метлы» сходим? – выручил приятеля Дин. – Возьмем сливочного пива, а?

Рон не отреагировал, с восхищением глядя на совенка, прижавшегося к прутьям клетки и подставляющего перья под почесывание.

– Может быть, – Лаванда смерила мулата взглядом с ног до головы и потащила мисс Грейнджер в сторону. – Пойдем, Гермиона, нам еще нужно зайти в магазин одежды.

– Я… Я лучше в книжный, – помотала головой Гермиона, – мне… Ну…

– Понятно, – кивнула блондинка, – у каждой девушки свой успокаивающий шопинг. Что ж… давай встретимся у «Трех Метел» через час. Может быть, до Рона и дойдет, что угостить нас сливочным пивом – и в самом деле неплохая идея.

Гарри успел заскочить в «Шапку-Невидимку» раньше Лаванды. Он даже успел снять мантию и купить себе три пары носков, прежде чем услышал за спиной изумленный возглас блондинки.

– Привет! – обернулся он.

– Как ты здесь оказался? – удивилась Лаванда.

– Есть способы, – усмехнулся мальчик. – Просто я вспомнил, что мне надо кое-что купить, уже после того, как вы уехали, так что просить парней было поздно. А если честно, мне надо было поговорить с тобой вне школы.

– Со мной?! – изумилась блондинка. – Со мной, а не?.. Тогда… Тогда покупки подождут. Где ты предлагаешь поговорить?

– В «Три Метлы» не хотелось бы, – нахмурился Гарри. – Там народу многовато. А «Кабанья Голова» – она, говорят, стремная слишком.

– Тогда проверим, насколько ты отважен, – промурлыкала блондинка, – отведу тебя в самое жуткое место Хогсмида.

– В Визжащую Хижину? – спросил Гарри. Про этот загадочный и, вроде бы, проклятый дом он уже слышал.

– Ой, да что там жуткого, – подмигнула ему Лаванда, – ну, привидения. Ну, воют. Хотя лет пятнадцать, как и не воют уже. Кстати, вон она, – махнула она в сторону обшарпанного двухэтажного дома на задворках Хогсмида, к которому не вело ни единой протоптанной в снегу тропинки.

Гарри показалось, что из заброшенной развалюхи за ним наблюдает кто-то очень и очень недобрый.

– Я тебя в действительно ужасное место отведу, – пообещала Лаванда, с удовольствием наблюдая за поеживающимся мальчиком.

Они прошли чуть назад по главной улице и свернули в миленький и чистенький переулок.

– Эм-м-м… Н-да… – только и смог сказать Гарри.

Кафе мадам Паддифут состояло из розовых стен, маленьких столиков, оборочек и рюшечек. Мальчика передернуло. Как ни странно, на лице заметившей это Лаванды он увидел не разочарование, а хитрую улыбку.

– Сюда ходят только и исключительно влюбленные парочки, – пояснила она. – Но обычно они сначала гуляют, держась за руки, пока не замерзнут. Так что тут нам никто не помешает.

Гарри кивнул. Кафе было маленьким и приторным, как и пирожные, которые он заказал. Впрочем, Лаванда не возражала.

– Кстати, мама говорила мне, – продолжила блондинка, – что если мальчику тут нравится, то с ним что-то не в порядке. А если не нравится, но он не убегает сразу – значит, ему что-то нужно от девочки, примерно как папе от мамы, ну, или что-то другое.

Гарри кивнул: ему действительно было кое-что нужно от Лаванды, и это было именно то самое другое.

– Так о чем ты хотел меня спросить, Гарри? – мурлыкнула она, когда сама мадам Паддифут, полная черноволосая женщина, удалилась, оставив их наедине с кофе и пирожными. – Вряд ли ты бы подумал о Визжащей Хижине, если бы хотел просто пригласить меня на свидание?

– Скажи, не посещали ли этим летом твою семью… некоторые высокопоставленные волшебники? – резанул Гарри.

– Хм… И когда же они должны были, по-твоему, посетить нас? – прищурилась главная сплетница Гриффиндора.

– Не раньше четвертого и не позже тридцатого июля, – пожал плечами Гарри.

– Можно спросить, почему?

– Потому что Уизли уехали в Египет третьего, а тридцать первого я уже сбежал от дяди и тети в «Дырявый Котел».

– Восемнадцатого. Некий весьма уважаемый волшебник напросился к маме с папой на чай в субботу, восемнадцатого июля. Я тогда все лето гостила у бабушки и вернулась только в конце августа, но мне рассказали. Маме пришлось даже просить брата Джереми, он сквиб и живет в обычном мире, купить побольше маггловских сладостей для гостя.

– Как я и думал, – кивнул Гарри. – Но… Скажи, а как вы связываетесь с твоим братом?! Насколько я знаю, это не так-то просто. Маггловские средства в Косом не работают, а Статут Секретности запрещает…

– Официально мы не общаемся, – улыбнулась Лаванда. – А неофициально… Очень просто – из телефонной будки в паре кварталов от «Дырявого Котла». У брата есть такой маленький телефон, который всегда при себе. Как же он называется… Медовый?..

– Сотовый, – поправил ее Гарри. – Говорят, это очень дорогое удовольствие. Думаю, твой брат неплохо зарабатывает.

– У него собственная экспортно-импортная фирма, – пояснила блондинка, – и это очень помогает маминому бизнесу. Ну и наоборот тоже. Именно поэтому мы и…

– Понял и уже забыл! – подмигнул Гарри; богатство и изощренность гардероба, бижутерии и косметики мисс Браун получили, наконец, объяснение. – Но теперь я понимаю, почему этот самый высокопоставленный волшебник пришел к вам только после того, как у него случился облом с Уизли.

– Почему? – бросила на него заинтересованный взгляд Лаванда.

– Для его планов связи с маггловским миром – это не плюс, а минус, – пояснил Гарри. – У Молли «там» тоже есть кузен, но они с ним даже неофициально не общались, – о том, что ситуация поменялась, причем не без его участия, он решил умолчать.

– Вот как… – Лаванда сосредоточилась на вылавливании конфетти в форме сердечек из своего кофе. Гарри последовал ее примеру.

– Рассказывай, – сказал он, когда все сердечки были выловлены.

– Ты помнишь предсказательный блокнот Гермионы? – подняла на него потемневшие глаза Лаванда.

– Да. Она заколдовала его с помощью серой книжечки, которую Дамблдор подарил мне в конце первого курса. Но для меня она чересчур заумная, и я отдал ее Гермионе. Там всякие диаграммы, контрамотные вектора, суслики Шредингера и прочая муть, в которой я так и не смог разобраться.

– И почему я не удивлена? – вздохнула Лаванда. – Так вот. Гермиона заколдовала несколько блокнотиков. И если в основном они выдавали какую-то непонятную чепуху, вроде «Тревор, кровью окруженный, воспарит над Камнем Скорби», то, когда мы гадали на меня…

Она снова опустила взгляд.

Гарри ждал. Про блокнотик он помнил, но вот что он предсказал Невиллу, точнее, Тревору, было новой информацией.

– …Когда она гадала на меня, профессор Дамблдор подошел к нам и заговорил с мисс Грейнджер. Представляешь, он та-ак заинтересовался этим блокнотиком! Даже десять баллов Гермионе начислил, – Гарри кивнул.

Эти десять баллов он тоже помнил. Но не говорить же Лаванде, что он подслушивал! Та продолжила:

– Так вот… Директор тогда заглянул в блокнот и даже кое-что подсказал. Там у Гермионы были руны неправильно поставлены, глупая такая ошибка. И… Я, конечно, не видела, чтобы директор колдовал, но… в итоге блокнот вывел всего одно слово. Простое и ясное. «Ловец».

– И вы решили…

– Ну, а кто же еще? – подняла бровь Лаванда. – Седрик уже тогда ухлестывал за Чанг, ему брюнетки нравятся, а Терри вообще мой кузен: девичья фамилия моей мамы – Хиггс.

– Прости, пожалуйста, Лаванда, – почесал затылок Гарри. – Не то чтобы ты мне не нравилась, но…

– У меня тоже есть свое «но», Гарри, так что не переживай. И, кстати, если бы его не было, я бы тебе вообще ничего не рассказала. Только, если ты не против, я вот про само это «но» говорить не буду, хорошо? Тем более, что если это все игры Сам-Знаешь-Кого…

 Гарри хрюкнул, осознав, что девушка только что назвала Дамблдора так же, как волшебники называли обычно Волдеморта. Лаванда тоже рассмеялась, звонко и весело.

Ее смех был прерван гулким хлопком. Они обернулись. В дверях кафе стояла Гермиона, а у носков ее туфель лежала книга, видимо, только что купленная в «Дервише и Бэнгсе».

– Я не нашла тебя в магазине, Лаванда, – сказала она совершенно спокойным голосом, – и мне сказали, что ты пошла сюда с каким-то мальчиком. Но я и представить не могла, что… ЧТО ТЫ, ГАРРИ ДЖЕЙМС ПОТТЕР, НАСТОЛЬКО БЕЗОТВЕТСТВЕННЫЙ… ЛОВЕЛАС!

– Но…

– Если ты, зная, что на тебя охотится Блэк, решил рисковать своей жизнью ради свидания… ТЫ ЕЩЕ БОЛЬШИЙ ИДИОТ, ЧЕМ Я ДУМАЛА!!! А ты, Лаванда… Друзья так не поступают. Я имею в виду, что они не подвергают риску того, кто… Да и… ЫР-Р-РХ!!!

Она подобрала книгу, резко развернулась и вышла из кафе.

– Упс! – только и смог сказать Гарри.

– Вот так и работает судьба, – пробормотала Лаванда. – Это даже к лучшему. Вот увидишь.

Гарри положил на стол целый галлеон и, не дожидаясь сдачи, вышел. Лаванда поспешила за ним. Гермионы на улице уже не было.

====== Хорошо Подготовленные Победы ======

Наверное, это были худшие выходные в жизни Гарри. Даже по сравнению с первыми девятью годами в доме Дурслей. Даже несмотря на два поцелуя, обжимашки с голой девушкой и одно почти-свидание. А скорее даже благодаря им. Хотя слово «благодаря» для такого случая плохо подходило.

То, что Гермиона и Лаванда спихивали какого-то парня друг другу вместо того, чтобы воевать за него, получило простое объяснение – этим «каким-то парнем» был он сам, мало привлекающий девушек. Ну да, за Рона, хоть он и не ловец, девчонки вполне могли друг другу глаза повыцарапывать. А он остался с поцелуями Кэти и Чанг, полученными, так сказать, «в рабочем порядке».

Вечером Гермиона села играть в шахматы с Роном. Из пяти партий она проиграла четыре, а одну умудрилась свести вничью, чему бурно обрадовалась. На взгляд Гарри – так преувеличенно-бурно. Рон заметил, что у Мэнди она в следующую субботу выиграет, а вот против него самого шансов у нее нет. Гермиона согласилась, опять же – преувеличенно-покладисто. Рон задирал нос и смотрел на Гермиону свысока. Это тоже выглядело неприятным, причем, как подозревал Гарри, не только для него самого, но и для Гермионы тоже. Но она не подавала виду. Точнее, пыталась не подавать.

Видимо, подруга все-таки окончательно влюбилась в рыжего, – подумал он. Со стороны это «влюбилась» выглядело довольно глупо и неправильно, причем, как заметил Гарри, не только для него, но и для Лаванды как минимум – брошенный на Гермиону с Роном взгляд блондинки говорил об этом совершенно ясно. Или дело было в ревности? Рон вполне мог понравиться и Лаванде тоже, причем безо всяких «но».

В общем, как следует поразмышляв, Гарри решил, что любовь если и есть сила, то какая-то разрушительная. И, возможно, даже хорошо, что его этим сумасшествием не затронуло.

Он пытался понять, когда именно все пошло не так, и все указывало на тот чертов «ничейный» поцелуй с Чжоу. Ведь Гермиона сама пошла мириться с Роном именно после возвращения Гарри, хотя – и мальчик был в этом уверен – действительно виноватой себя не считала. И это она еще не знала про то, что учудила Кэти.