Текст книги "Забытая жизнь (СИ)"
Автор книги: Anuwa Kosnova
сообщить о нарушении
Текущая страница: 44 (всего у книги 57 страниц)
Люпин пришел в ужас.
– Гарри, время разоружать их прошло! Эти твари пытаются схватить и убить тебя! Если ты не готов убивать их, так оглушай, по крайней мере.
– От нас было до земли ярдов пятьдесят! Стэн действовал не по собственной воле, а оглуши я его, он бы упал и разбился, и это было бы все равно что применить «Авада Кедавра»! «Экспеллиармус» два года назад спас меня от Волан-де-Морта, – вызывающе ответил Поттер.
– Конечно, Гарри, – с трудом удерживаясь от вспышки, сказал Люпин, – и множество Пожирателей смерти видело, что происходит. Извини, но в тот раз, под угрозой неминуемой смерти, твой ход был действительно весьма оригинальным. Повторять же его сегодня, на глазах у Пожирателей смерти, которые либо присутствовали при первом случае, либо слышали о нем, было почти самоубийством!
– Вы считаете, что мне следовало убить Стэна Шанпайка? – сердито спросил Поттер.
– Разумеется, не считаю, – ответил Люпин, – однако любой Пожиратель смерти – да, если честно, просто любой человек – ожидал бы, что ты ответишь ударом на удар. «Экспеллиармус» – заклинание полезное, Гарри, но Пожиратели, похоже, считают его твоим фирменным приемом, и я тебя очень прошу, постарайся, чтобы оно им не стало!
– Я не стану убивать людей только за то, что им случилось преградить мне путь, – заявил он. – Этим пусть занимается Волан-де-Морт.
Хагрид, наконец пролезший в дверь, подошел к одному из стульев, сел, и стул тут же развалился. Не обращая внимания на его ругань, перемешанную с извинениями, Поттер спросил у Люпина:
– С Джорджем все обойдется?
При этом вопросе недовольство Люпина поступком Поттера словно испарилось.
– Думаю, да, хотя ухо, оторванное заклятием, восстановить невозможно…
Снаружи донесся громкий шум. Я метнулась к задней двери вместе с Люпином, и Поттер, перескочив через ноги Хагрида, тоже выскочил во двор.
На дворе появились двое. Подбегая к ним, я поняла, что это Гермиона, к которой уже вернулся ее обычный облик, и Кингсли – оба крепко держались за погнутые одежные плечики. Гермиона бросилась в объятия Гарри, а вот Кингсли никакого удовольствия при виде друзей не выказал. Кингсли, подняв свою палочку, наставил ее на грудь Люпина.
– Какие самые последние слова услышали мы с тобой от Альбуса Дамблдора?
– «Гарри – главная наша надежда, доверяйте ему», – спокойно ответил Люпин.
Кингсли обратил палочку к Поттеру, однако Люпин сказал:
– Это он, я проверил!
– Ладно, хорошо, – произнес Кингсли, пряча палочку под мантию. – Но ведь кто-то же нас предал! Они знали, знали о сегодняшней ночи!
– Похоже, что так, – ответил Люпин, – только не знали, судя по всему, что Поттеров будет семь.
– Утешение невеликое! – прорычал Кингсли. – Кто еще возвратился?
– Только Гарри, Хагрид, Джордж и я.
– Что с вами произошло? – спросила я у Кингсли.
– Пять преследователей, двое ранены, один, возможно, убит, – быстро отрапортовал Кингсли. – Кроме того, мы видели Сам-Знаешь-Кого, он присоединился к погоне на полпути, но очень скоро исчез. Адрианна, он умеет…
– Летать, – вставил Поттер. – Я тоже видел его, он напал на нас с Хагридом.
– Так вот почему он нас бросил – чтобы погнаться за вами! – воскликнул Кингсли. – А я то понять не мог, куда он подевался. Но что заставило его сменить цель?
– Гарри слишком доброжелательно обошелся со Стэном Шанпайком, – пояснил Люпин.
– Стэном? – удивилась Гермиона. – Я думала, он в Азкабане.
Кингсли и я издали безрадостный смешок.
– Гермиона, там явно произошел массовый побег, о котором Министерство помалкивает, – ответила я.
– Когда я ударил заклятием в Трэверса, с него сорвало капюшон, а ведь его тоже считают сидящим в тюрьме. Но что было с тобой, Римус? Где Джордж?
– Лишился уха, – ответил Люпин.
– Лишился? – тонким голосом переспросила Гермиона.
– Снейп постарался, – сказал Люпин.
– Снейп? – переспросила я. – Ты не говорил…
– Во время погони с него слетел капюшон. Да и «Сектумсемпра» всегда была любимым оружием Снейпа. Я и хотел бы сказать, что отплатил ему той же монетой, но у меня все силы уходили на то, чтобы удерживать Джорджа на метле, – после ранения он потерял очень много крови.
Все замолчали, вглядываясь в небо. Никаких признаков движения в нем не было – звезды смотрели вниз, немигающие, равнодушные, не заслоняемые летящими друзьями. Где Рон? Где Фред и Артуром? Где Билл, Флер, Тонкс, Грозный Глаз Грюм и Наземникус?
Внезапно донесся какой-то грохот. Сработал портал и появились Артур с Фредом.
Оба были бледны, но невредимы.
– Папа! – всхлипнула Джинни и проводила их в дом.
– Рон и Тонкс уже должны были вернуться. Дорога у них не длинная, – сказала я Кингсли, с которым мы расхаживали по двору взад и вперед, поднимая при каждом развороте взгляд к небу.
Хагрид, Гермиона и Люпин стояли плечом к плечу, молча глядя в небеса, Поттер и Джинни присоединились к их безмолвному бдению.
Минуты как будто растягивались в года. Легчайшее дуновение ветра заставляло всех резко оборачиваться к кустам или к дереву в надежде, что это один из пропавших членов «Ордена» пробирается, целый и невредимый, сквозь листву…
И наконец прямо над их головами материализовалась и понеслась к земле метла…
– Это они! – пронзительно вскрикнула Гермиона. Тонкс приземлилась так лихо, что метлу занесло, и от нее полетели во все стороны камушки и земля.
– Римус! – закричала, спрыгивая с метлы, Тонкс и, пошатнувшись, бросилась в объятия Люпина. Лицо у него было застывшее, белое, казалось, он разучился говорить. Рон, покачиваясь, побежал к Гермионе и Поттеру.
– Рон великолепен, – горячо сообщила Тонкс, отрываясь от Люпина. – Просто молодец. Оглушил одного из Пожирателей, прямо в башку попал, а когда целишься с летящей метлы в движущуюся мишень…
– Правда? – спросила Гермиона, глядя в лицо Рона и все еще обвивая руками его шею.
– И ведь вечно этот удивленный тон, – сварливо проворчал, высвобождаясь, Рон. – Ну что, все вернулись?
– Нет, – ответила Джинни, – мы все еще ждем Билла, Флер, Грозного Глаза и Наземникуса. Я пойду, Рон, скажу маме и папе, что с тобой все хорошо.
Она убежала в дом.
– Почему вы так задержались? Что случилось? – почти сердито спросил Люпин у Тонкс.
– Беллатриса, – ответила Тонкс. – Оказывается, я нужна ей не меньше, чем Гарри. Она очень старалась убить меня, Римус. Жаль, что я ее не достала. Я перед ней в долгу. А вот Родольфуса мы поувечили точно… Ну, а потом добрались до Роновой тетушки Мюриэль, к отлету портала не поспели, а она развела такую суету…
На челюсти Люпина подрагивал мускул. Он кивнул, но сказать, похоже, ничего способен не был.
– А что приключилось с вами? – спросила Тонкс, поворачиваясь к Поттеру, Гермионе и Кингсли.
Они рассказали ей о своих полетах, но затянувшееся отсутствие Билла, Флер, Грозного Глаза и Наземникуса продолжало все это время словно покрывать их души инеем, игнорировать ледяные уколы становилось труднее и труднее.
– Я должен вернуться на Даунингстрит, – сказал Кингсли, в последний раз окидывая взглядом небо. – Меня там уже час как ждут. Когда они возвратятся, дайте мне знать, Адрианна.
Я кивнула ему. Помахав всем на прощание, Кингсли направился к укрытым тьмой воротам.
По ступенькам сбежали миссис и мистер Уизли, за ними поспешала Джинни. Родители обняли Рона, потом повернулись к Люпину и Тонкс.
– Спасибо за наших сыновей, – сказала миссис Уизли.
– Не говори глупостей, Молли, – мгновенно отозвалась Тонкс.
– Как Джордж? – спросил Люпин.
– А что с Джорджем? – звонко спросил Рон.
– Он потерял…
Но последние слова миссис Уизли потонули в общем крике: откуда ни возьмись в небе возник фестрал, вскоре приземлившийся в паре ярдов от них. Билл и Флер соскользнули с его спины, растрепанные ветром, но целые.
– Билл! Слава богу, слава богу…
Миссис Уизли бросилась к сыну, однако Билл обнял ее, как будто не понимая, что делает, и, глядя в глаза отцу, сказал:
– Грозный Глаз мертв.
Никто не произнес ни слова, никто не шелохнулся.
– Он погиб на наших глазах, – сказал Билл, и Флер кивнула. В падавшем из окна кухни свете на ее щеках поблескивали дорожки слез. – Все произошло сразу после того, как мы прорвали кольцо. Грозный Глаз и Земник были совсем близко, они тоже летели на север. Волан-де-Морт – он, оказывается, умеет летать – зашел прямо на них. Земник запаниковал, я слышал, как он орет. Грозный Глаз попытался задержать его, однако он трансгрессировал. Заклятие Волан-де-Морта ударило Грюма прямо в лицо, он навзничь слетел с метлы, а мы ничего не могли сделать, ничего, у нас на хвосте висело с полдюжины… – голос Билла надломился.
– Конечно, не могли, – сказал Люпин.
Они стояли, глядя друг на друга. Мне никак не удавалось до конца осознать случившееся.
Грозный Глаз погиб, этого не может быть… Грозный Глаз, такой крепкий, такой отважный, так хорошо умевший бороться за свою жизнь…
Наконец все сообразили, хоть никто и не сказал об этом вслух, что дальнейшее ожидание во дворе бессмысленно, и молча пошли за миссис и мистером Уизли в «Нору», в гостиную дома, где смеялись, обмениваясь шуточками, Фред с Джорджем.
– Что-то не так? – спросил Фред, увидев лица вошедших. – Что случилось? Кто?
– Грозный Глаз, – ответил мистер Уизли. – Убит.
Улыбки близнецов сменились выражением ужаса.
Никто, казалось, не понимал, что делать дальше. Тонкс тихо плакала в носовой платок: я знала, она была близким другом Грозного Глаза, его любимицей, его протеже в Министерстве магии. Хагрид, усевшийся на пол в углу гостиной, где было больше всего свободного места, тоже промокал глаза носовым платком размером со скатерть.
Билл подошел к буфету, достал бутылку огненного виски, стаканы.
– Вот, – сказал он и взмахом палочки отправил по воздуху наполненные стаканы тем, кто находился в гостиной, и высоко поднял свой. – За Грозного Глаза.
– За Грозного Глаза, – повторили все и выпили.
– За Грозного Глаза, – запоздалым эхом отозвался, икнув, Хагрид.
Огненное виски обожгло горло. Казалось, оно снова распалило мои чувства, отогнав немоту и ощущение нереальности происходящего, воспламенив в нем что-то вроде отваги.
– Стало быть, Наземникус сбежал? – сказала я, одним махом осушив стакан.
Атмосфера изменилась мгновенно: все застыли, глядя на меня.
– Я знаю, о чем вы думаете, – сказал Билл. – Я и сам размышлял об этом по пути сюда, ведь, похоже, нас ожидали, так? Однако Наземникус не мог предать нас. Пожиратели смерти не знали о семерых Гарри, наше появление сбило их с толку. Почему же он не рассказал им о самом главном? Думаю, Земник просто запаниковал, вот и все. Он с самого начала не хотел в этом участвовать, но Грозный Глаз заставил его. Сам-Знаешь-Кто летел прямо на них, тут бы всякий ударился в панику.
– Сами-Знаете-Кто вел себя в точности так, как рассчитывал Грозный Глаз, – сказала, шмыгая носом, Тонкс. – Грюм говорил, что он решит, будто настоящего Гарри сопровождает самый крепкий, самый искусный из мракоборцев. Он и напал первым делом на Грюма, а когда Наземникус удрал, понял, что выбрал не тех, и взялся за Кингсли…
– Все это очень хоʼгошо, – резко произнесла Флер, – но никак не объясняет, откуда они знали, что мы будем пеʼгевозить ‘Арри нынче ночью, так? Кто-то пʼгоболтался, назвал дату постороннему. Только это и может объяснить то, что они знали день и не знали подʼгобностей плана.
И Флер, на прекрасном лице которой так и остались следы слез, обвела гостиную гневным взглядом, молча призывая любого желающего оспорить сказанное ею. Никто не возразил. Единственным, что нарушало тишину, была икота Хагрида, пробивавшаяся сквозь его носовой платок.
– Нет, – громко произнес Поттер, и все удивленно уставились на него – наверное, огненное виски придало его голосу новую силу. – Я хочу сказать… – продолжал Гарри, – если кто-то совершил ошибку, проговорился, я уверен, он сделал это неумышленно. Это не его вина, – повторил он опять-таки громче, чем говорил обычно. – Мы должны доверять друг другу. Я доверяю вам всем и не думаю, что кто-нибудь из вас способен продать меня Волан-де-Морту.
За этими словами снова последовало молчание. Все смотрели на него, и он отпил еще огненного виски.
– Хорошо сказано, Гарри, – с неожиданной серьезностью сказал Фред.
– Да, слушайте, слушайте во все уши, – поддержал его Джордж и тут же покосился на Фреда, у которого чуть дернулся уголок рта.
Люпин всматривался в Поттера со странным, похожим на жалость, выражением лица.
– Вы считаете меня дураком? – требовательно спросил Гарри.
– Нет, – ответил Люпин, – я считаю, что ты похож на Джеймса, который видел в недоверии к друзьям вершину бесчестья.
Опустив свой стакан на стол, Поттер обратился к Биллу:
– Есть одно дело. Я могу попросить Кингсли…
– Нет, – сразу ответил Билл, – я готов и пойду с тобой.
– Куда это? – в один голос спросили Тонкс и Флер.
– За телом Грозного Глаза, – ответил Люпин. – Его нужно забрать.
– А это не может… – начала миссис Уизли, с мольбой глядя на Билла.
– Подождать? – спросил Билл. – Не может, если ты не хочешь, чтобы Пожиратели смерти добрались до него первыми.
Снова наступило молчание. Люпин и Билл попрощались и ушли.
Оставшиеся расселись по креслам – все, кроме Поттера, так и продолжавшего стоять. Внезапность и окончательность смерти, казалось, поселились в этой комнате, подобно привидениям.
– Я тоже должен уйти, – произнес Гарри. И все уставились на него.
– Не дури, Гарри, – сказала миссис Уизли. – О чем ты?
– Я не могу здесь оставаться. – Он потер лоб: видать его шрам снова покалывало. – Пока я здесь, вы все в опасности, а я не хочу…
– Поттер, это глупо! – воскликнула я и встала с дивана. – Весь смысл этой ночи состоял в том, чтобы доставить вас сюда невредимым.
– И потом, Флер согласилась выйти замуж здесь, а не во Франции, – добавила миссис Уизли. – И мы уже все подготовили для того, чтобы каждый из нас мог остаться здесь и оберегать тебя…
– Если Волан-де-Морт узнает, что я здесь…
– Да как же он узнает? – спросила миссис Уизли.
– Существует дюжина домов, Поттер, в каждом из которых вы можете сейчас находиться, – сказала я. – У него нет возможности выяснить, где вы скрываетесь.
– Я не о себе беспокоюсь! – ответил он.
– Мы знаем, – негромко произнес мистер Уизли, – но если ты уйдешь, все наши сегодняшние усилия обессмыслятся.
– Никуда ты не пойдешь, – пророкотал Хагрид. – Господи, Гарри, после всего, что ты пережил, чтобы добраться сюда?
– Мы просто пытаемся защитить вас, помочь вам, – уточнила я. – Мы в ответе за это, но не перед вами Поттер, а перед Дамблдором!
– Да, и как же мое кровоточащее ухо? – спросил, приподнимаясь на подушках, Джордж. – Я уверен, что…
– Грозный Глаз не хотел бы…
– Я знаю! – рявкнул Поттер.
В гостиной повисло долгое, неловкое молчание, которое, наконец, нарушила я:
– Прошлого не вернуть. Мертвых не воскресить. Пути обратного нет, надо идти только вперед, мистер Поттер.
– Вы мне это уже когда-то говорили, – уже более спокойно сказал он.
– Может, уже следует задуматься, – сказала я, поставив стакан на стол. – Думаю, что мне пора. – Накинув на себя мантию и попрощавшись, я вышла из гостиной.
– Мисс Монфор-лʼАмори, – окликнули меня, когда я подходила к калитке.
Я обернулась, это был Билл.
– Я что-то забыла, Билл? – пошарив в мантии, спросила я.
– Ваша палочка. – Он протянул мне ее.
– Большое спасибо, – взяв палочку, сказала я. – Нужно ведь оповестить Кингсли, он просил. – И отправила свой патронус.
– Я буду рад видеть вас на своей свадьбе, – уточнил он и улыбнулся.
– О, это было бы замечательно, – улыбнулась я в ответ. – Если меня не задержат в Министерстве.
Организовать похороны Грюма не удалось, поскольку Билл и Люпин так и не смогли отыскать его тело. Темнота и неразбериха сражения затрудняли поиски места, куда оно могло упасть.
«Ежедневный пророк» ни словом не обмолвился ни о его смерти, ни о нахождении тела. Впрочем, это ничего не значило. В последнее время «Пророк» умалчивал о многом.
А тем временем Скримджер сидел весь день у себя в кабинете и помалкивал – оставалось только надеяться, что он разрабатывал некий план.
Я застала Тома в состоянии бешенства и лучше бы не появлялась. Этот вечер обещал быть нелегким: врать приходилось много, и делать это нужно было непринужденно и убедительно.
– Ты сказал, что проблему решает использование другой палочки! Ты солгал мне! Солгал!
Истощенный старик в тряпье, лежал на голом каменном полу, испускающий жуткие, протяжные вопли непереносимой муки…
– Нет! Нет! Умоляю вас, умоляю…
– Ты солгал лорду Волан-де-Морту, Олливандер!
– Нет… клянусь, нет…
– Ты хотел помочь Поттеру, помочь ему спастись от меня!
– Клянусь, это не так… я верил, что другая палочка сработает…
– Так объясни же мне, что произошло. Палочка Люциуса погибла!
– Я не могу понять… связь… существует только… между двумя вашими палочками…
– Лжешь!
– Пожалуйста… умоляю вас…
Белая рука Тома поднялась держащая палочку, и на полу забился в агонии слабый старик…
– Где ты была, Арианрода? – гневно спросил Том, когда Сивый поволок Олливандера из зала.
– Я только что из Министерства, – протянула я, сделав вид, что не понимаю, о чем он.
– Это я и так знаю, – прорычал он. – Где ты была, когда все сражались с Орденом?
– А, ты про ту заваруху, – ответила я, не смотря ему в глаза. – Это после нее пропал Грозный Глаз?
– Не ври мне, – заорал Реддл. – Ты должна была быть там с остальными!
– А что я еще должна была? – поинтересовалась я. – Скримджер поставил за мной слежку. Я еле как сейчас оторвалась от нее, пришлось дать им ложные сведения. И вообще, Министерство отрастило на меня здоровенный зуб, и я решила, что мое присутствие никакого добра тебе не принесет.
– Очередные твои оправдания, дорогая, – змеино процедил Том. – У тебя кто-то появился, любовь моя?
– Я налью тебе выпить, Том, тогда ты не будешь казаться таким идиотом.
Но не успела я и подойти к камину, где стояло бренди, как Том молниеносно подлетел ко мне и схватил за горло:
– Кто он? Это Снейп? Ты с ним спишь?
– Я сплю, где хочу, когда хочу и с кем хочу, – прохрипела я, когда он сильнее сжал мое горло.
– Я предупреждал, Арианрода, – рявкнул Том. – Твоя дерзость погубит тебя!
– Только если в одной могиле с тобой, – отрезала я.
Том, сжав сильнее мое горло, яростно припал к моим губам. Я стала отбиваться, угрожая ему.
– Ты посадила себя в клетку, которую сама и создала, – уточнил он. – От тебя за версту несет ложью!
– Ты не только слеп Том, но и безмозгл и бессердечен. – Я оттолкнула его от себя. – Я зашиваюсь в Отделе, мне приходится пить зелье, чтобы быть на ногах. Да и с твоим возрождением волшебный мир охвачен волнениями!
– Тем хуже для волнений, – сказал Том и так улыбнулся, смотря куда-то вдаль, что я вздрогнула.
– И при чем тут Снейп? – удивленно произнесла я.
– Он слишком часто бросает на тебя свой взгляд, – процедил Том. – И только не смей это отрицать!
– И не только Снейп, – сообщила я. – Люциус уже как лет десять пытается залезть мне под мантию!
– Не уходи от ответа, Арианрода. – Том яростно впился в мои глаза, отчего я отвернулась, не желая смотреть.
– Я тоже могу задать тебе встречный вопрос! – воскликнула я. – Беллатриса просто изнемогает по тебе! И не удивлюсь, если ты на это польстился.
– Твоя ревность радует меня, дорогая!
– Я когда-нибудь убью ее и задушу тебя ее же трупом, – предупредила я.
– Такой ты мне нравишься больше, любовь моя, – сказал Том. – Скоро сможешь утолить свою жажду крови.
– Ты так говоришь, будто уже что-то задумал, – уточнила я.
– Твоя проницательность поразительна. – Том склонил голову. – Мне нужно, чтобы Министерство пало к моим ногам!
– Если мне не изменяет память, тебе это обещал Яксли, – напомнила я. – Он делает все, чтобы это случилось!
– Но не так быстро, как я этого хочу, – воскликнул Том.
– Постой. – Я вдруг поняла, к чему ведет наш разговор. – Ты хочешь, чтобы я помогла Яксли?
– Тебе, как никому, удастся убедить общественность…
– Ты опять пытаешься втянуть меня в свои грязные дела, – напомнила я. – Если твои Пожиратели никчемны, я не собираюсь прикрывать их зад!
– Тогда мне придется расторгнуть наш договор, – сказал Том.
– Не смейте мне угрожать! —осведомила я его.
– Любовь моя, ты вольна своих действиях. И напрасно думаешь, что я тебе угрожаю.
– Да ну? А что ты тогда сейчас делаешь?
– Даю тебе обещание, которое исполню, если план по захвату Министерства провалится. Кстати, я прекрасно помню, где живут твои близкие!
– Ты не посмеешь, Том, – в страхе произнесла я.
– У тебя есть выбор, любовь моя, – холодно произнес Том. – Теперь можешь идти!
– Ненавижу… – процедила я и вышла из зала.
«Скольких ещё придётся убить ради спасения мира. Какая ирония…»
Канун Рождества 2005 года.
С появлением школьников замок оживился. Да и участвовать в жизни школы мне было намного интересней, чем работа в Министерстве. Такой интерес возник, наверное, из-за появление детей. Да и вообще, я заметила, что очень изменилась, нет, не внешне, конечно, а скорее, внутренне.
В этот учебный год мне не только предложили работу в школе, но еще и Невилл теперь преподавал зельеварение, под руководством Северуса, естественно. Он был смышленым парнем, иногда я удивлялась его знаниям в области травологии. Да и вообще, он был целеустремленным человеком, возможно, это влияние войны, а может, просто возраст.
Хагрид так и остался на должности лесничего и преподавателем по уходу за магическими существами.
Магловедение в это году преподавал Джейми Вольперт. Красивый, высокий, статный, широкоплечий юноша лет тридцати. Волосы его, ниспадающие до плеч, по цвету напоминали мёд – это черта его фамильного происхождения. Карие выразительные глаза, в глубине которых таилась лёгкая насмешка. Лицо, открытое и честное, сразу наводило на мысль о благородном происхождении. Аристократ от природы. Носил усы и небольшую бородку.
Недурен собою, но это скорее следствие уверенности в себе, чем какой-то особой внешней красоты.
Мы как-то сразу с ним подружились, да и в этом не было ничего странного, я всегда интересовалась магловским миром. Хотя прожила там не долго, но все же у меня там оставались лже-родственники, которых я редко, но навещала.
Древние руны – предмет, который мало кто изучал в школе, но после ухода Батшеды Бабблинг на ее место приняли юную волшебницу из Франции.
Эмилия де Верас, девушка с золотисто-карими глазами, темно-русыми волосами, которые локонами падали на плечи, обрамляя тонкие черты лица.
Она умна для своих двадцати пяти лет, прямодушна и, как и всем юным девушкам, ей свойственна мечтательность.
При первой встрече она пыталась держать себя сдержанно и холодно. Но если узнать Эми больше, то в ней можно увидеть доброго и искреннего человека. Она весела, любит подшутить или сострить. Она напомнила мне меня лет так двадцать назад. Не удивительно, что мы с ней подружились, хотя я не сторонница подруг, у меня их никогда не было еще со школьной скамьи.
Министерство долго искало преподавателя Защиты от Тёмных искусств и нашло его в лице Персиваля Грэйвса. Когда я еще работала в Министерстве, он был правой рукой президента Магического конгресса Соединённых Штатов Америки. Впервые познакомившись с ним на каком-то конгрессе, я чуть ли не влюбилась в этого высокого, широкоплечего, статного мужчину. Прямой нос, четко очерченные скулы и губы, немного смуглый, что сразу выдает вне британское происхождение. Правильные черты и пропорции лица и тела, не человек, а бог.
Грациозный и элегантный, в его красоте было что-то дьявольское, но именно эта его загадочность и порочность притягивала, как магнит, как женщин, так и мужчин.
Очень обаятельный оказался мерзавец.
И как ни странно, мой муж не возлюбил его с первой же встречи. Да и назначение Персиваля деканом Слизерина окончательно взбесило Северуса.
Что касается остального, то все по-старому: профессор Минерва Макгонагалл все так же преподает трансфигурацию, декан Гриффиндора и заместитель директора Школы Чародейства и Волшебства «Хогвартс».
Филиус Флитвик, профессор заклинаний и декан факультета Когтевран, тоже остался после войны.
Помона Стебль, преподаватель травологии и декан факультета Пуффендуй, согласилась остаться, но только на этот учебный год.
Дети поменяли мои убеждения и предрассудки. Я стала сама замечать, что проявляю некую слабость, позволяя детям шалить, да и сама изредка участвую в их шалостях.
Причем часто мне приходилось после этих шалостей отчитываться перед Северусом самой, заслоняя детей своей спиной.
Частенько вечерами мы гуляли с детьми в окрестностях школы, Северус хоть и не был рад этому, но все же присоединялся к нашим прогулкам.
Я хотела, чтобы Северус поменял свои взгляды на жизнь, на людей, которые его окружают, но, наверное, он непрошибаемый. Да, Северус Снейп сильный, смелый, но характер такой, что с ним невозможно. Года и потери сделали его жестоким к себе и окружающим. И не мне его переделывать.
Нужен огромный опыт и железное терпение, чтобы строить отношение с человеком, чья психика нарушена трагедией и обидами. Даже могу представить его сердце, как выжженную пустыню, тут и мудрость бы не помогла. Но иногда в этой песчаной пустыне, возникаю миражи, пусть даже мимолетные.
Да и еще со школы у него комплексы из-за внешности и материального достатка, хотя сейчас он выглядел статно, куда лучше, чем десять лет назад.
Вечная занятость, естественно, сказывалась на наших отношениях, но я терпела сколько могла. Ведь я знала его много лет, его характер, его отношение ко всему, что могло разрушить его сдержанность.
Это не значит, что наша жизнь была безмятежной и лишенной ссор. Время от времени мы вспыхивали, и, высказав друг другу все, что накипело, опять утихали до очередной вспышки.
Где-то блуждала надежда, что все изменится, но с каждым скандалом она разбивалась на осколки.
Все же годы недопонимания, вранья и недосказанности сказывались на нашей совместной жизни. Как мы ни пытались забыть прошлые обиды, это не было возможно.
Как-то я спросила Северуса, кокетства ради, почему он женился на мне, и пришла в ярость, услышав ответ, да ещё и увидев в его глазах веселые искорки: «Я женился на тебе, чтобы держать вместо змеи, дорогая».
Вечерами я вместе с Невиллом, Эми и Джейми сидели в учительской и попивали огневиски, иногда заводили темы и бурно спорили. Даже Персиваль заглядывал к нам на огонек, чего не сказать о моем муже, который, как всегда, держался в стороне, отрешенно.
Я шла с кучей книг из библиотеки для урока, как со всего маха в меня врезался Персиваль. Книги полетели на пол с таким грохотом, как будь-то Хагрид упал с лестницы.
– О боже, – собирая фолианты, протянул Персиваль. – Я вас совсем не заметил, Адрианна. Вы целы?
– Да, видать, я и вправду такая не заметная, – собирая книги, печально произнесла я. – Уже и вы меня не замечаете.
– Простите меня, – попросил прощение Персиваль. – Давайте я вам помогу. Такая хрупкая леди не должна таскать такую ношу.
– Я думала, что вы спешите куда-то?
– Это уже не так важно, – ответил он, взяв стопку фолиантов. – Куда приятнее помочь такой очаровательной особе, как вы.
– Приму это как комплемент, – улыбнулась я идя по коридору. – Как ваши уроки? Я слышала, на показательные уроки Министерство порекомендовало Поттера?
– Точнее сказать, он себя порекомендовал, – ухмыльнулся Персиваль.
– Крепитесь, – усмехнулась я.
Дойдя до кабинета, Персиваль галантно открыл мне дверь и зашел за мной, закрыв дверь за собой.
– Куда поставить книги? – поинтересовался он.
– На ту полку, – ответила я, указав на шкаф.
– Столько книг, – удивился Персиваль, проходя мимо полок. – Не ужели вы все их прочли?
– Ну, когда ушла из Министерства, было много свободного времени, – ответила я. – Нужно было чем-то себя занимать вечерами.
– Если бы я был вашим мужем, то уж точно вы бы ночами книги не читали, – лукаво намекнул Персиваль.
– Как собираетесь отмечать Рождество? – перевела я тему.
– Как заядлый холостяк, – усмехнулся Персиваль. – У меня ведь нет рядом такого бриллианта.
– На что вы намекаете, мой милый друг? – лукаво спросила я.
Персиваль сделал пару шагов и оказался возле меня. Я внимательно наблюдала за ним.
– Вашему мужу несметно повезло, – прошептал он еле слышно.
Персиваль был выше меня почти на две головы, и его лицо, когда он прижал меня к себе было над моим виском, и мою щеку обжигало его дыхание. Его губы были так близко, и я чувствовала, как его дыхание теребит мои локоны. Он слегка наклонился, прикоснулся к моим губам.
Я ответила на это, и наш поцелуй приобрел нежное секундное терзание наших губ. Его губы были мягкие, и этот пряный запах с горчинкой меня одурманил, и я усилила поцелуй.
Позади раздался хлопок двери, и я, сразу же придя в себя, оттолкнула его.
– Вам лучше уйти, – попросила я.
Персиваль послушно сделал поклон и вышел из кабинета.
Я не ожидала от Персиваля такой наглости, но было в этом что-то романтичное и таинственное.
У любой, даже самой преданной женщины, иногда возникают мысли о новых романтических отношениях на стороне. Знаете, быт, рутина, никаких эмоций, а тут что-то свежее. Подумайте, насколько более привлекательным кажется любовник по сравнению с супругом. Люди изменяют из-за множества причин: скуки, похоти, потому что не понимают свою лучшую половину, потому что их супруг не желает понимать их.
«Адрианна, – вертелось в голове. – Что ты творишь? Ты замужняя женщина. У тебя прекрасный муж и два чудных малыша».
– Успокойся, – попросила я себя и села на кресло. – Этого больше не повторится.
Я закрыла глаза и постаралась успокоиться.
Глубокой ночью я проснулась, вторая половина кровати была пуста.
Это входило уже в привычку, Северус частенько оставался в своей лаборатории, тем более что сейчас, когда он стал директором школы.
Надев ночной халат, я вышла из спальни. В его кабинете горела всего лишь одна свеча, подойдя ближе к рабочему столу мужа, я увидела его, скатившегося на широкий подлокотник, он спал. Стараясь не потревожить его сон, я осторожно встала на цыпочках и задула свечу.
При свете луны, лившемся из неприкрытого шторами окна, я с любовью засмотрелась на спящего Северуса. Он выглядел весьма впечатляюще: рот приоткрыт, тонкая дорожка слюны стекает по подбородку и при всем этом он еще и храпел. Одним словом, не мужчина, а мечта!
Я вздохнула, провела ладонью по его щеке и случайно коснулась его шрама на шее.
Северус вздрогнул, открыл глаза.
– Ты был таким очаровательным, когда спал, – прошептала я.
– Что за глупость, Анри? – промычал он спросонья и, поежившись, встал с кресла.
– Останешься спать здесь?
– Нет уж, благодарю покорно. Шея и так затекла, – поморщился Северус, разминая мышцы. – Надеюсь, моя половина кровати еще свободна.
