Текст книги "Песнь о Гамаюне (СИ)"

Автор книги: AnnyKa

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 33 страниц)

– Ты боялся навредить мне снова? И потому сбежал? – все так же ровно спросил Ксавьер и слегка нахмурился.

– На что похожа твоя жизнь здесь, ангел мой? – со странной болезненной улыбкой спросил Эрик и сделал шаг к Чарльзу, но все еще сохранял дистанцию. – Я забрал тебя с поля боя и запер в своих покоях, в замке, где все боятся тебя. Где ты, должно быть, чувствуешь себя одиноким. А я уже не владею собой. Я обещал тебя защищать, но сам же причинил боль.

– Это? – Чарльз поднял руку, и манжет рубашки слегка сполз, обнажая запястье с темными синяками. И лишь от их вида Эрик готов был рухнуть на колени и вымаливать прощения у Чарльза, не замечая его ухмылки. – За какую нежную принцессу ты меня держишь, если считаешь, что я буду убиваться и метаться по углам из-за пары синяков? – с укором спросил Чарльз, а затем сошел с места и прошел мимо Эрика. На мгновение король замер в странном приступе страха, думая, что Чарльз вовсе решил уйти от него, но тот лишь стал собирать мечи, разбросанные на земле.

– Что ты делаешь? – удивленно и озадаченно спросил Леншерр у своего демона.

– Ты отослал всех слуг и стражу. Я думаю, это стоит отнести в оружейную.

– Слуги этим займутся.

– Тогда скажу иначе: я не хочу, чтобы ты оставался здесь среди оружия. И хочу, чтобы ты сам сложил его, – Ксавьер подошел к Эрику и, передав собранные мечи, улыбнулся ему. Король лишь кивнул и направился в небольшую оружейную, а пока он устанавливал мечи, Чарльз нашел лучинку и зажег факел у входа, чтобы развеять мрак в помещении со слишком узкими окнами, которые не могли дать достаточно света.

– Тебе стало легче? – спросил Ксавьер, заметив, как его король замер у помоста с оружием.

– Да, – искренне ответил Эрик и не двинулся с места, когда Чарльз тихо, словно полярная лисица, подкрался к нему со спины и встал почти вплотную.

– Все еще боишься мне навредить? – с толикой лукавства спросил юноша, и только теперь Леншерр повернулся к нему.

– Да.

– Но я знаю, что этого не произойдет, – поучительным тоном произнес Чарльз, серьезно глядя на Эрика. – Я единственный демон, который может владеть твоими мыслями. Не позволяй никому другому пробраться в твою голову.

– С тобой все остальные голоса затихают, – кивнул Эрик и потянулся к Чарльзу, но замер, вновь боясь и не зная, имеет ли он право хотя бы прикоснуться к нему. И даже тогда, когда сам Чарльз потянулся к нему, почти касаясь его губ своими, Эрик оставался неподвижен, словно этого было недостаточно, чтобы воспринять как разрешение.

– Я не сломаюсь, тебе не о чем переживать и, уж тем более, незачем избегать меня, – с укором произнес Ксавьер, и его руки заскользили по груди Эрика, а сам юноша приподнялся, целуя Леншерра, грубо, почти насильно размыкая его губы.

Всего мгновение, одно лишь прикосновение. Лишь его близость и тепло дыхания, жар его нетерпеливых поцелуев. Этого было достаточно, чтобы Эрик ощутил, как груз всех его бед и даже призрачный шепот его безумия растворяются и исчезают, тело его наполняет сила, а разум – кристальная ясность.

Сердце стучало так быстро и свободно, а Чарльз льнул к нему, целуя и все яростнее впиваясь пальцами в сильные плечи. Эрик едва слышно застонал и сжал бока Ксавьера, толкнул к стене, впечатывая в прочный камень, и рывком приподнял, усаживая его себе на бедра. Эрик отвечал на поцелуй, не сдерживая себя, отпуская все свои страхи и чувствуя, как Чарльз впился ловкими пальцами в его волосы, прижимая еще ближе к себе. Леншерр прижался к юноше всем телом, чувствуя, как тот едва заметно изгибается в его руках. Дышать становилось сложнее, но, стоило Эрику только подумать о том, чтобы отстраниться, как Чарльз крепче впился в его короткие волосы, не позволяя этого сделать, и прижался пахом, потираясь об Эрика и пытаясь усилить и без того горящие под кожей ощущения.

Король чувствовал себя как никогда свободным и в то же время в полной власти Чарльза, понимая, что он единственный, кому он готов покориться. Он обхватил Чарльза руками, сжимая его упругие ягодицы, проклиная ткань, скрывающую его прекрасное тело, и, не отрываясь от горячих влажных губ, продолжил ласкать Ксавьера. Его штаны были из плотной ткани, прекрасно обтягивали, позволяя оглаживать изгибы, скользнуть пальцами по линии между ягодиц, но ткань все еще надежно защищала теплую и нежную кожу. Эрик хрипло застонал, сильнее вжимая Чарльза в стену, и на этот раз сам юноша не выдержал. Он наконец отпустил волосы Эрика и обвил его шею руками, а сам запрокинул голову, прикрывая глаза от удовольствия, тихо вздыхая, пока Эрик ласкал его твердый член прямо через одежду и зад, впиваясь пальцами в упругие ягодицы.

От вида тонкой открытой шеи, которую, словно клеймо, неизменно украшал его кулон, Эрик довольно улыбнулся. Он прижался лицом к Чарльзу, целуя его вспотевшую кожу, на которой еще чувствовался аромат свежих трав и масел, что добавляли в воду ванной, и с пьянящим наслаждением слизывал их с бледной кожи, сходя с ума, когда Чарльз уже не мог сдерживать свой голос, и вздохи сменялись пока еще тихими, но глубокими стонами. Член Эрика крепко стоял, скованный прочной тканью, и уже пульсировал от боли. Обнаженная головка касалась грубой ткани, и от этого ощущения по спине бежали мурашки, и хотелось в нетерпении наконец-то избавиться от мешающей одежды, но сейчас Эрика больше волновал пояс на штанах Чарльза. Он торопливо срывал завязки, не переставая массировать его член, рычал, вжимаясь в его шею, покусывая покрасневшую кожу и задыхаясь рядом с ним, но чувствуя лишь чистоту и свободу своих мыслей и желаний. Он наконец-то справился с непокорной тканью, опустил Чарльза на землю и рывком стянул ее вниз по ногам Ксавьера, а тот выгнулся, помогая Эрику, и лишь тихо застонал, когда Леншерр развернул его лицом к стене, не в силах тратить время на расшнуровку его сапог и остальную одежду.

Чарльз нетерпеливо стянул легкий серый плащ, и тот дымчатой пеленой соскользнул на грязный пол, пока Эрик оголодало целовал заднюю часть шеи Чарльза, сжимая его бедра и потираясь о него вставшим членом. Он провел ладонью по спине юноши, заставляя прогнуться сильнее, и крепче вжал его в стену, растворяясь в ощущениях. Эрик провел рукой по его плечам, шее, очертил линию от его челюсти до подбородка и подвел пальцы к влажным губам, которые тут же сомкнулись вокруг его пальцев, ощутил тепло ловкого языка, который тут же принялся скользить по его коже. И от такого простого ощущения Эрик застонал, чувствуя, что готов сорваться. Он прижался лицом к плечу Чарльза, вытащил пальцы из его горячего и влажного рта и подвел их к обнаженному заду юноши. Он сильнее вжимал Ксавьера в стену, невольно шепча его имя, пока его пальцы толкались в тугое колечко сжимающихся мышц. Чарльз застонал, цепляясь за стену, и Эрик тут же начал шептать что-то успокаивающее, снова и снова целовал его шею и плечи, пока сам добавлял сначала второй, а затем и третий палец, растягивая его изнутри, теряясь от жара его тесного тела.

– Ну же, – прошептал Ксавьер, вздрагивая и кусая без того алые губы. Эрик не смог сдержать улыбки, торопливо приспустил штаны и приставил уже сочащийся член к покрасневшему отверстию, плавно и медленно толкнулся в Чарльза, впившись в его бедро и навалившись на юношу. Пот каплями стекал по шее, а воздух, который еще недавно был холодным, раскалился и наполнился запахом влажных тел, тихими шлепками и стонами, срывающимися на хрип.

Чарльз выгнулся, цепляясь за стену, впиваясь в нее короткими ногтями, покачивался в ритме несдержанных движений Эрика, который, будто змей, обвился вокруг его тела, не останавливаясь ни на секунду, словно оголодавший хищный зверь, рычал у самого его уха и двигался глубоко и размашисто, почти полностью выходя из его тела и вновь наполняя его до предела, до искр перед глазами и слабости в коленях. Чарльз закрыл глаза и не сдерживал стонов, ощущая, как член Эрика скользит в его теле все быстрее и быстрее в жарком ритме, снова и снова задевая внутри него точку, от которой все горело от яркости ощущений, таких сладостных и одновременно острых, что Чарльз метался, не зная, как это остановить и продлить одновременно. Он выгибался сильнее и невольно двигал бедрами, нанизываясь на член, пытаясь ощутить его глубже. Чарльз с наслаждением прикрыл глаза, плавясь в руках своего господина, когда тот обхватил его член и принялся торопливо ласкать его и быстрее вбиваться в его тело, толкаясь резко, до боли, до хрипоты в горле от стонов, до ощущения полета, пока все будто не разорвалось, а тело его не пронзила судорога удовольствия, от которой, казалось, вот-вот порвутся все мышцы в теле. Эрик зарычал на самой грани наслаждения, двигаясь все быстрее в сжимающемся теле, пока, задыхаясь, не выскользнул из Чарльза, и лишь прикосновения было достаточно, чтобы тело пронзило яркой вспышкой наслаждения. Чарльз с трудом, но смог устоять на ногах, все еще цепляясь за стену, и не открывал глаза, пытаясь растянуть этот момент сладостной слабости. Он почувствовал, как Эрик заботливо поправляет его одежду, вновь целуя в шею чуть выше линии ремешка его кулона.

– Мне отнести тебя в наши покои? – с ухмылкой в голосе спросил король. Чарльз тихо фыркнул и повернулся к своему Эрику, коротко целуя его бледные губы, словно подтверждая их связь и свое неоспоримое право на этого человека со всеми его внутренними демонами и проклятиями, отягощающими душу.

– И как бы это выглядело со стороны? Наш возлюбленный король ходит по коридорам своего замка с бессильным демоном на руках? – Чарльз недовольно хмыкнул и нагнулся, чтобы поднять свой плащ, чувствуя, как дрожат его ноги от слабости. – Нет. При короле должен быть сильный слуга. Я не позволю никому увидеть меня в момент слабости.

– Лишь мне, – не согласился Эрик и положил руку на заднюю часть шеи Чарльза, бережно поглаживая его.

– Нам следует вернуться, – напомнил Чарльз и направился к выходу. – Ты покинул совет до его окончания. Так ты лишь усилишь свою славу как своенравного и вспыльчивого господина.

Эрик, который следовал за своим светлым ангелом, так и замер, едва переступив порог оружейной, внезапно вспомнив все то, что было на совете и что именно вывело его из себя.

– Чарльз, – позвал он гамаюна, и юноша обернулся, стирая влагу с сияющих глаз. Ксавьер ему улыбнулся, но, заметив выражение лица своего короля, стал серьезным.

– Что-то произошло на совете?

– Да, – кивнул король, и Чарльз покорно ждал, когда он сам расскажет о случившемся. – Из Селковии до Харлоу добрался целый отряд инквизиторов. Ты же знаешь, что их приход был в горах? Видимо, наставления Страйкера с его послами не достигли их разума. Поначалу это было с полсотни инквизиторов, теперь же, достигнув Харлоу, они усилились местным населением, в том числе есть несколько дворян, которые обеспечат им недостающие силы.

– Ты хочешь сказать, что на западе поднимается не просто восстание, а полноценное начало войны? – не дав ему договорить, подвел итоги Чарльз и рухнул бы, если бы Эрик вовремя не подхватил его под руку, видя, как побледнел и ослаб Ксавьер от этих слов.

Стальное небо тихо зашуршало, разродившись редкой моросью. Среди холодных капель начали свой танец первые снежинки, которые таяли в воздухе, так и не успев коснуться земли.

– Это все из-за меня, – Чарльз горько усмехнулся, глядя на холодную землю под ногами. Ему не нужно было спрашивать об этом, когда и так все было понятно. И сейчас перед ним вновь стояло лицо Эммы с холодным взглядом, а в сознании шептал ее голос: «Я вижу, что ты дорог ему. Не знаю, как ты сделал это, но он не был таким никогда прежде. Но ты же сейчас ставишь его под удар. Если он тебе хоть немного дорог, то лучше исчезни. Он сам не знает меры, он уничтожит сам себя, пытаясь защитить тебя. Так, Бога ради, дай ему спокойно жить».

– Все из-за глупости людей, – не согласился Эрик и крепче обнял Чарльза, прижимая его к своей горячей груди, пытаясь заслонить от мелких ледяных капель. – Они не видят того, что вижу я, ошибочно считая тебя демоном, – Чарльз замер в его руках и слышал, как тяжело стучит сердце в широкой груди короля, и, несмотря на его слова, осознавал тяжелый груз своей вины во всех бедах Эрика, пусть даже сам он этого видеть не хотел. – Я видел демонов, – с едва заметной улыбкой произнес Леншерр и прижался лицом к мягким волосам Ксавьера. – Я видел монстров, которых ловят инквизиторы. В них нет ничего от человека, лишь черные перья и звериные повадки. Их называют ложными пророками, и прежде лишь таких тварей ловили люди Страйкера и инквизиция до них, – он улыбнулся шире и крепче обнял Чарльза, так, что юноше стало трудно дышать, но он и не думал протестовать, сам жался к Эрику, потому что ощущал, что это то, что ему сейчас необходимо. – Я нашел тебя в церкви чистым и непорочным, с сияющими глазами. Все твои пророчества сбываются в точности. Ты не боишься ни святой воды, ни распятий и уж точно не обернешься пернатым демоном-гамаюном. Ты можешь снять мою боль лишь одним взглядом и прикосновением, – он начал неспешно поглаживать Чарльза по напряженной спине, а сердце его забилось чаще. Эрик слегка отстранился, чтобы посмотреть Ксавьеру в глаза, и Чарльз никогда прежде не видел на его лице такой нежной улыбки. – Они считают тебя демоном лишь потому, что уже не помнят, как выглядят ангелы.

– Эрик… – смущенно проговорил юноша, ощутив, как к щекам прилила кровь. Он хотел образумить своего короля. Объяснить, что он ошибается, но затем понял, что Эрик смотрит на него не просто с нежностью, с какой он прежде всегда смотрел на Ксавьера. То было выражение блаженной слепой веры, какая озаряет лица людей, которым позволено прикоснуться к святыне и которым в исповедальне были прощены все грехи и обещано Царствие Небесное. И эту веру Чарльз не мог разбить, пусть даже от слов Эрика он почувствовал себя обычным человеком и обманщиком.

– Идем. Дождь становится сильнее. Я не хочу, чтобы ты промок, – поторопил его Леншерр, на мгновение коснувшись губами мягкой щеки Чарльза, царапнув нежную кожу жесткой бородой.

***

– Как обстоят дела в Инвернесе? – Страйкер неспешно налил вина в свой бокал и устроился в кресле у камина.

– Драконьим мысом управляет этот тупоголовый варвар, как, по-твоему, там могут обстоять дела города? Его брат хоть особым умом не отличался, но был послушным и выполнял все, что мы ему говорили. Логан же обычное животное, да еще и на удивление предан нашему королю, – Маркус тихо зашипел от ярости, но не сдвинулся с места, словно тепло огня в камине могло бы согреть его вечно мерзнущее тело. – Вызывать меня из восточной столицы было глупым решением. Я хоть как-то мог держать город в узде. Пожалуй, это единственный регион, где люди спокойно относятся к приверженности нашего молодого короля к бесовской твари.

– Они все еще помнят, что Леншерр их наследный правитель. Шоу не позволял им об этом забывать и получал удовольствие каждый раз, когда его щенок скулил и рвался с цепи. Его народ знал, что даже королевская кровь в его руках становится спокойной и послушной.

– И ты потакал ему в этих играх. Леншерра нужно было убить вместе со всей правящей семьей, но Шоу решил взять его под опеку. И вот теперь он на троне, а ты явно не можешь контролировать его.

– А нам и не нужно, – довольно отозвался Страйкер и свел кончики пальцев, глядя на своего приспешника. – Его страсть к демону его же и погубит. Обычный народ в ужасе, и наши братья несут слово мое в своих проповедях, лишь усиливая их страх и ненависть к этой твари, что пригрел на груди наш дорогой король.

– Я не понимаю, почему ты до сих пор не поймал его. Он каждый день ходит по коридорам замка, я слышал, что даже молится, словно насмехаясь над твоим бессилием.

– Я не могу оспорить власть короля. Боюсь, его разум сейчас слишком затуманен голубоглазой смазливой мордашкой демона, и он бы направил все силы королевства на то, чтобы забрать демона обратно. А доводить все до войны я бы не хотел. Нужно лишь выждать. У нас уже есть все необходимое.

– Не хотел доводить до войны, но сам же помог организовать ополчение в Селковии и подготовил дворян из Харлоу. По мне, так это настоящая война.

– В ней нам нужна лишь одна жертва. Король не расстается со своим ложным пророком, и ему придется вывезти гамаюна на поле брани. Лишившись демона, боюсь, он долго не продержится. Но, возможно, покаяние и служение Богу еще способны спасти его душу.

– Ты говорил мне в послании, что у тебя есть новости о самом демоне, – напомнил Маркус, потерев влажные ладони с истонченной обожженной кожей, под которой отчетливо виднелись все венки и капилляры. Он налил себе вина и очень осторожно взял бокал, словно металл мог причинить ему боль.

– Да. Помнишь ту распутницу, которая так обольстила Шоу? Его белую фаворитку?

– Леди Фрост. Ее невозможно забыть, – с мечтательной ухмылкой кивнул Маркус, поднося бокал к тонким губам.

– Ее забота о короле наконец-то начала обретать разумное начало, и она пришла ко мне. Пусть изначально она хотела действовать полумерами, но мне удалось ее переубедить, показав истинную угрозу, скрытую за человеческим обликом демона.

– Ох, этот облик, – Маркус оскалил рот в очередной ухмылке и даже прикрыл на мгновение глаза, чтобы вновь вспомнить светлое лицо гамаюна, его мягкие губы и решительный пронизывающий взгляд. – Из всех возможных лиц он выбрал самое невинное, но даже через эту прекрасную маску можно различить его беспощадный облик. Прекрасное сочетание даже для человека, а для такого существа, как он… Расточительно было бы просто убить такой ценный экземпляр. Неужели нет способа заполучить его? Я бы лично поработал с ним, запечатал и смирил его дух. Нет ничего слаще, чем сломить столь надменное создание, приструнить его.

– Есть шанс, – неохотно прохрипел Страйкер и поморщился. – Но я бы не хотел так рисковать и оставлять его в живых, если будет шанс незаметно от него избавиться.

– Но как ты можешь упускать возможность?! – возмутился Маркус и впился в бокал так сильно, что его тонкая кожа, казалось, вот-вот лопнет.

– Эмма дала достаточно полезной информации. Все намного хуже, чем я даже мог представить.

– Расскажи мне. Я должен знать, насколько опасна эта тварь, – Маркус подошел ближе, но садиться в свободное кресло не стал, словно не смог бы усидеть на месте.

– Она дала мне информацию, которой достаточно, чтобы свергнуть короля. Его непростительный грех, которого достаточно, чтобы мы могли по нашим священным законам забрать его демона, и нас не остановит ни то, что он крещеный, ни то, что исправно исполняет свои обязанности, ни даже королевская опека.

– Так что же тебя останавливает?!

– Мужеложство. Как только мы схватим под этим предлогом гамаюна, пусть даже наша милая Эмма все подтвердит, это оставит неблагоприятный отпечаток не только на нашем дорогом короле, но и на всей династии правителей Стратклайда. А нам нужен чистый род. Ведь всякая власть дана от Бога, не стоит оспаривать его выбор.

– Разве это такая проблема? Ты можешь объявить виновным во всем демона, народ и так считает его всесильным.

– И тем самым объявить короля безвольной марионеткой?

– Тогда отруби эту ветвь королевского древа. В нем лишь толика крови Шоу, столь далекое родство, что вряд ли даже наши лучшие биографы сочтут его важным. Не говоря уже о том, что он кровный наследник Инвернеса, а королю Шоу приходится лишь названым наследником. Всегда можно сказать, что это испытание Господне, призванное очистить род наших королей от гнилого семени. Невелика жертва, а толпа наконец-то получит долгожданной крови. В Харлоу достаточно дворян, которые смогли бы претендовать и на трон Стратклайда, и на правление в Инвернесе. Их разум куда покорнее, чем Эрика.

– Уже зовешь его столь пренебрежительно, а он все еще твой правитель. Я понимаю, в твоих словах достаточно правды, но я бы не желал рубить с плеча. Так что пока избавимся от гамаюна.

– Это все, что тебе сказала Фрост?

– Ох, нет, – Страйкер довольно улыбнулся и посмотрел на своего советника. – Она знает, как лишить демона сил. Пусть и на время. Рецепт варева не точен, но она готовила для него ингредиенты. Мои люди уже перерывают старые книги и допрашивают пленных лекарей и ведуний, оставшихся после победы над Ирием. А подопытных хватает. Но тебе не стоит обольщаться, я бы не стал так рассчитывать на варево, не зная точно, как оно подействует.

– И имея подобное, ты все еще хочешь его просто убить на поле боя? – Маркус едва не зарычал, дыхание его стало прерывистым, а взгляд горел фанатичным огнем. – Прошу тебя, поймай его. Не так сложно будет подменить его трупом погибшего солдата и убедить короля в смерти его демона, он и без того не владеет своим разумом. А пускать в расход такой прекрасный экземпляр кощунственно по отношению ко всей инквизиции и демонологам, которые по крупице, жизнь за жизнью, собирали ту информацию, что мы можем проверить и подтвердить всего за пару дней, стоит лишь добраться до Ксавьера! Если так хочешь его смерти, хорошо, но дай мне пару дней с ним наедине!

– Я подумаю об этом, сын мой, – кивнул Страйкер, но взгляд его говорил о том, что он лишь хочет закончить разговор. – А теперь ступай и отдохни после столь долгой дороги. У нас впереди слишком много дел, ты должен мыслить здраво.

***

Рейвен уже несколько минут стучала в дверь знакомой кельи, и проходящие монахи с осуждением смотрели на шумную дворянку.

– Открывай, Хэнк! Я знаю, что ты там!

Она еще несколько раз ударила в дверь и на этот раз услышала, как щелкнул тяжелый засов и с тихим скрипом приоткрылся небольшой проход в тесную келью. Девушка, не дожидаясь приглашения, юркнула внутрь, и юноша тут же захлопнул за ней дверь, словно боялся, что следом проникнет кто-то еще.

– Тебе не следовало приходить, и ты слишком шумная. Кроме того, мне сложно будет объяснить присутствие девушки здесь.

– Ох, это же не жилая часть для послушников инквизиции, ты живешь среди обычных послушников. Я прекрасно знаю, что нет тут таких строгих правил, – фыркнула Рейвен и посмотрела на Хэнка, который сейчас походил на иссохшее дерево и даже не мог найти в себе сил, чтобы спорить, а просто сел на край узкой жесткой кровати и зажег еще одну свечу из тех, что рядами стояли на квадратном столике, чтобы добавить хоть немного света в свою обитель.

– Зачем ты пришла? – не поднимая головы, спросил юный священник.

– Потому что из всех, кого я знаю, ты единственный общаешься с Чарльзом. Он давно не приходил в наш сад, и я не знаю, что с ним. Я переживаю за него.

– Ох, дорогая моя, не думаю, что тебе стоит переживать о нем. Он ведь самый защищенный и обласканный из всех в этом замке. Любимец короля, для которого открыты все двери.

– О чем ты говоришь? – немного растерянно спросила девушка и подошла ближе. – Что-то произошло? Что с тобой, Хэнк?

– Я… боюсь, я допустил ошибку. И теперь надеюсь, что все обойдется, но сам не знаю, чему верить.

– Боже, да прекрати говорить загадками, – рассердилась девушка и опустилась на колени перед священником, взяла его холодные руки в свои и попыталась заглянуть в его бледное лицо. – Ты можешь мне рассказать. Ты слушал мои исповеди много лет, так и я могу выслушать тебя.

– Я ходил к святому отцу. Я говорил со Страйкером, но даже он не смог успокоить мою душу, и лишь вселил больше страха.

– О чем ты говорил с ним?

– О гамаюне. Он… Никто в монастыре не мог прочесть те записи, а я не мог их вынести из монастырской библиотеке. Что мне оставалось делать? Ведь он когда-то был мне наставником, я думал, он поймет. Но когда он узнал, что в книгах нет ничего важного, пусть даже демон может их прочесть, он был в ярости…

– Какие книги? Боже, Хэнк, ты, должно быть, совсем потерялся в этой проклятой библиотеке. Тебе стоит чаще выходить на свежий воздух. Вставай. Ну же, вставай, – она подхватила его под руку и потянула с кровати. Юноша послушно встал, но все еще тихо шептал что-то о Страйкере, и Рейвен начало казаться, что безумие короля, о котором шептался ведь замок, было заразным и расползалось по коридорам, подобно щупальцам гигантского спрута. Рейвен лишь надеялась, что в скором времени все образуется. – Пойдем. Знаешь, Чарльз научил меня парочке танцев и игр его народа. Они простые и веселые. Думаю, это поднимет тебе настроение, – с улыбкой произнесла девушка, но Хэнк смотрел на нее грустно, словно уже и не ожидая прощения за грехи, которые Рейвен даже не могла понять.

– Тебя Чарльз учил играм? – немного отвлекся он, пытаясь придать себе нормальный вид, но выходило это с трудом.

– Да, это несложно, нужно только несколько гибких прутьев и пара камней, а еще есть игры с символами прямо на земле. И песни у его народа веселые. Тебе это точно поднимет настроение.

– Нет. Давай просто прогуляемся. Не стоит песен… – он улыбнулся девушке и хотел сказать ей, объяснить, что сделает с ней Страйкер, едва узнает, что она прониклась бесовскими забавами, не говоря уже о песнях и танцах. И только поражался, что Рейвен до сих пор не была схвачена инквизиторами как язычница и ведьма.

– О, ну, хорошо, как скажешь.

– И тебе не стоит так кричать об этом. Прошу, ради твоего же блага, – «не совершай моих ошибок», мысленно проговорил МакКой, с трудом ступая больными ногами и чувствуя, как щиплют раны на его худом теле. Но воздух и Рейвен помогут забыться хоть на время. Еще бы она меньше говорила о Чарльзе. Теперь Хэнк знал, что одно лишь его имя способно нести беды, а перед глазами стоял образ пернатых монстров из зверинца. Каждый должен был это увидеть. Знать, какой на самом деле демон, которого пригрел король. Хэнку оставалось лишь проклинать свое любопытство и тот день, когда он встретил голубоглазого монстра.

***

Огонь в камине отбрасывал медовый тягучий свет. Он дотягивался до широкой постели, касаясь обнаженной кожи Чарльза, придавая ей чарующий бронзовый отблеск, заставляя капельки пота сиять подобно инею в первых солнечных лучах. За окном слышался тревожный вой ветра и шорох набирающего силу дождя, а в спальне было почти душно. Чарльз лежал на спине, все еще тяжело дыша и едва заметно улыбаясь, приходил в себя, пока Эрик с довольной улыбкой любовался своим обессилевшим ангелом. Он лежал на боку, подперев голову рукой, и неспешно водил кончиками пальцев по впалому животу Чарльза. Вел по влажной коже до паха, касаясь линии темных колючих волос и вновь вверх, пока не касался вздымающейся груди юноши.

– Это было похоже на извинения, – со смешком произнес Ксавьер и довольно зажмурился, когда Эрик нагнулся, чтобы коснуться губами его горячего лба.

– Мне есть, за что просить прощения перед тобой, – не стал отрицать Леншерр, и улыбка его стала натянутой, едва скрывая сожаление. – За то, что было и что еще только произойдет.

– Произойдет? – Чарльз удивленно изогнул бровь и вяло улегся на бок.

– Я должен ехать в Харлоу. Восстания подобного масштаба следует останавливать королю. Я не намерен отсиживаться за прочными стенами.

– Когда? – коротко спросил Чарльз и устало вздохнул, понимая, что не сможет отговорить Эрика. Он сам понимал необходимость военного похода. Может, оно и к лучшему. Вдали от стен, в привычной обстановке на поле сражения Эрику должно было стать лучше, и мысли его смогли бы проясниться.

– Завтра будет собран отряд, выдвигаемся через сутки. Необходимо все подготовить, – тихо ответил Эрик. Казалось, мыслями он был где-то далеко от всех этих забот. Леншерр запустил руку в волосы Чарльза, и все его внимание занимало лишь то, какие мягкие у него пряди, которые так нежно скользили между пальцами.

– Мне стоит собраться? Я могу, как в прошлый раз, предсказывать итоги сражений. Может, удастся решить проблему еще на подходе к Харлоу, и мы бы задержались у реки…

– Сейчас слишком холодно для купания, – улыбнулся Эрик и, не удержавшись, вновь потянулся, чтобы поцеловать Чарльза, медленно и с упоением, подминая юношу под себя, вновь укладывая его на спину, вжимая в постель всем телом, ощущая, как соприкасаются их тела, а член наливается кровью.

– Подожди, – простонал Ксавьер и уперся Эрику в грудь руками, уже чувствуя, как в его бедро упирается полувставший член его возлюбленного короля.

– Устал? – с нескрываемым самодовольством спросил Эрик, нагло улыбаясь своему единственному фавориту.

– Нет, – не так уверенно, как хотел, ответил Чарльз, но Эрик и так все понял. Он уткнулся губами в висок Ксавьера, пока тот неловко садился в постели. – Раз нам предстоит скорый путь в долину и новый бой, – он игриво прикусил нижнюю губу, даже не скрывая того, что он наслаждается тем, как Эрик жадно смотрит на него, любуется и поглощает взглядом каждую его черту. – Я должен выполнять свои обязанности королевского пророка. Верно?

– Я не хотел просить тебя об этом сейчас.

– Неважно. Будущее ведь не изменится от того, увижу ли я это здесь и сейчас или завтра днем. А так ты будешь знать, что этот бой… – он придвинулся ближе к Эрику, садясь к нему почти вплотную, и коснулся губами его израненного плеча, ведя взглядом по следу от давнего ожога, по старым бледным шрамам, которые тянулись по его левой руке от плеча до запястья, невольно представляя, на что же была похожа эта ужасная рана, когда Эрик только был ранен в бою, – …станет твоей очередной славной победой, – прошептал Ксавьер и поднял на своего короля сияющий взгляд, позволяя тому увидеть, как голубое сияние расползается от радужки к зрачкам и белкам его глаз, поглощая их полностью и погружая сознание Чарльза в дни, которые им лишь предстояло еще пережить.

Запах земли и жухлой травы, холод, касающийся открытого лица. Привычный туман рассеивался на удивление быстро, открывая взору огромную бескрайнюю равнину, с которой открывался вид на величественные горы. Дождь. Он капал медленно, и Чарльз мог рассмотреть каждую дождинку на ее пути к земле, различая силуэт замка, скрытого в горах, и сердце замирало от волнения и восхищения. Он смутно понял, что смотрит именно на то место, на котором проходило давнее сражение гамаюнов, о котором он читал. Теперь здесь не было высоких холмов, а широкая дорога вела к поселению в горах. И люди. Они были повсюду. Сотканные из тумана, обретающие плоть, становившиеся реальнее по воле Ксавьера, ходившего по полю сражения, которое словно попало в штиль, замерло, плывя в воздухе средь капель дождя. А вдалеке был разбит лагерь с флагами Стратклайда и гербом Эрика. Все закрутилось быстрее, и ветер взревел в ушах, впиваясь в ткань знамен и заставляя их трепетать, грозя сорвать с шестов, а образы сражающихся смылись в темные разводы.