Текст книги "Песнь о Гамаюне (СИ)"
Автор книги: AnnyKa
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 33 страниц)
Прошло слишком мало времени, чтобы он привык к своей новой жизни. К Эрику, к своему новому статусу, к интригам, которые плелись против короля явно не один год и в которые Чарльз не хотел вникать. Ему было стыдно признаться в этом самому себе, но весь его гнев и решимость, с которой он набросился на Эрика, вырвавшись из пут, все его желание уничтожить короля Стратклайда и каждого из воинов, сражавшихся против его народа, угасли в тот же самый день, как Эрик сделал его своим «пророком» и слугой. А может, это случилось и раньше, но осознание настигло Ксавьера намного позже. Ведь еще в церкви во время своего видения он чувствовал странную нить покоя, которую так жаждал ощутить вновь, уповая на то, что не придумал это и что есть еще надежда на лучшее будущее. А Эрик именно этого и хотел. Нужно было только помочь ему стать королем. А дальше…
Чарльз пытался понять, что будет дальше, но все было сковано туманом, за который он все еще боялся заглянуть, страшась, что там и правда живет злой дух из замка. Оставалось лишь жить сегодняшним днем да подглядывать в замочную скважину грядущего, чтобы различать тени сражений. И каждый раз, когда Эрик уходил, Чарльз сворачивался под своим одеялом и тяжело вздыхал, снова и снова видел поле боя, ища своего короля, хоть и зная, что с ним все будет в порядке, но страшась, сам не понимая чего.
В этот день шел дождь. Чарльз видел это сражение. Видел, как скользит под ногами воинов влажная земля, как поток дождевых капель размывает кровь, впитываясь вместе с ней в землю. Видел трупы, похожие на черные силуэты, и что людей становится все меньше и меньше. Они, словно звезды на утреннем небе, затухали с каждым мгновением, исчезали вместе с жизнями незнакомых ему людей, но каждый раз в этой суматохе, в безумном вихре смерти Чарльз старался найти Эрика. Следил за его резкими и в то же время точными движениями, за сосредоточенным лицом и позволял себе лишь его одного видеть отчетливо и так детально, задвигая образы других в тень тумана. Он выживет и в этот раз, но на груди останется новый шрам, и нога будет еще долго болеть после такого страшного неудачного падения. Ксавьер следил за ним и повторял себе, что это важно лишь потому, что Леншерр – его благодетель, его единственная защита, и потому его жизнь ценна. Он должен знать, что его король вернется к нему.
Туман взметнулся, и по телу пробежала холодная дрожь, Чарльз попытался рассеять видение, но было поздно, на него словно лавиной обрушились образы.
Холодная вода с разводами крови. Меч в израненных руках. Огни и приглушенные крики.
Он в ужасе обернулся и понял, что все еще находится в их лагере на берегу широкой реки Клайд, а позади него шипит огонь. Но горела дальняя часть лагеря, и света было недостаточно. Он в панике сглотнул и различил тени сражающихся людей, прежде чем вернуться в реальность.
Дождь все еще стучал по навесу шатра, и Чарльз жадно хватал ртом воздух, растерянно оглядываясь, ожидая увидеть сражение вокруг, но все было тихо и мирно. И бой, за которым он наблюдал, едва ли только начался.
***
Эрик тяжело вздохнул и поднял помутневший взгляд на поле боя. В сравнении с его прежними сражениями, это была не более, чем стычка. Ни замков, ни осад, даже нормальных лагерей нет, обычное поле и леса вдалеке, да речка позади, не так много мест для укрытий, а в бойнях он всегда одерживал победу. Вот и в этот раз он лишь вытер пот со лба и кровь, заливавшую правый глаз, растирая ее по грязной и мокрой от дождя коже. Над полем разносился вой горна, трубившего о победе, и выжившие воины ликовали, пока полевой священник читал молитву о павших. Эрик еще раз осмотрел недавнее поле боя, залитое грязевой водой и усеянное темными фигурами противников, но почему-то сейчас его внимание привлекла стая галок, метавшихся в небе. Одна из птиц спустилась к земле и села на труп коня, из бока которого торчало копье. Эрик замер, глядя на небольшую черную птаху, а та невозмутимо смотрела на него ярко-голубыми глазами, которые невольно напомнили Леншерру о Чарльзе.
Нет смысла тратить время дальше. И Эрик первый оседлал коня, и первый же ринулся к лагерю, не желая поддаваться общему ликованию, зная, что это лишь начало.
Он ворвался в лагерь и промчался мимо Азазеля, который в этот раз остался охранять лагерь, проигнорировал его крик, даже не слушая вопроса, а единственным желанием в его сердце билась мысль поскорее вернуться в свой шатер.
– Эрик! – Чарльз едва не сбил его с ног, стоило Леншерру ступить за плотный занавес их полевой спальни. Юноша вцепился в его влажную окровавленную одежду и выглядел так, словно только что увидел конец света.
– Тише, спокойно. Что произошло? – тут же спросил мужчина и впился в тонкие запястья Ксавьера, чувствуя, как заразительно оказалось волнение, плещущееся в его синих глазах.
– Я видел это! Не знаю, когда, но все еще здесь! Лагерь на южной стороне, охваченный огнем, и сражение прямо здесь. Оно будет. Оно случится…
– Хорошо, – скрывая свое волнение, кивнул Эрик, даже не сомневаясь ни на секунду в словах своего провидца. – Я усилю охрану и распоряжусь о защите. Все равно мои отряды сейчас ищут беглых в лесах…
– Ты нашел там их стоянку?
– Да. У того самого дерева, – Эрик только сейчас смог вздохнуть с облегчением и благодарностью. – Твое новое видение. Когда это будет? Вечером или утром? Днем?.. – Он положил руки на плечи Чарльза и осторожно сжал, не решаясь поддаться странному порыву и притянуть взволнованного бесенка ближе.
– Ночью, – уверенно сказал Ксавьер.
– Хорошо. Тогда у нас есть время.
– Ты должен все подготовить. Люди должны быть готовы!
– Они будут, – заверил его Эрик и бережно погладил подбородок юноши, ощутив легкую щетину, которая успела отрасти за эти несколько дней. И стоило бы убрать руку сразу, но это ощущение оказалось на удивление приятным, хотя Эрик сразу же подумал, что следует добыть бритву, чтобы привести Ксавьера в порядок, пока он не стал похож на остальных вояк в этим лагере – покрытых грязью и заросших бородами. Это колкое ощущение под пальцами не давало покоя… – Скоро настанет тот день, когда сюда явится Шоу. И до того мы не сдвинемся с места. Я распоряжусь об охране. И чтобы принесли все необходимое для тебя.
– Для меня? – растерялся Ксавьер и отпрянул от Эрика.
– Сегодня многие празднуют победу. Для меня же этот день лишь подготовка к истинному бою, и когда ты вернешься со мной, то по праву займешь свое место. Но уже сейчас я хочу для тебя удобств и комфорта, которые ты заслуживаешь.
– Я твой слуга. Не видел, чтобы остальную прислугу ты так оберегал.
– Ты не слуга, – подчеркнуто серьезно сообщил Эрик и подошел ближе, его рука скользнула на тыльную стороны шеи Чарльза, и поначалу юноша дернулся, инстинктивно желая избавиться от прикосновения, но ощутил не властное прикосновение, а ласковое, приятное поглаживание, от которого вдоль позвоночника пробежала дрожь. – Ты мой советник. Ты мой… – Эрик замер, но не стал говорить того, что крутилось у него на языке, а Чарльз взволнованно заметил, что по его виску сочилась кровь, да и сама рана на голове Эрика была не такой легкой, какой казалась сначала.
– Ты… тебе нужен лекарь.
Эрик стиснул зубы и на мгновение стал походить на охотничьего пса, которого душил поводок, не позволяющий броситься на добычу, но все же отпустил Чарльза и тихо прохрипел, что Ксавьер прав, широким шагом направился к выходу, оставив юношу растерянным и взволнованным.
– Знать бы, что у тебя на уме, – тихо прорычал Чарльз, не понимая, отчего так злится, и обхватил себя руками, чувствуя внезапную прохладу.
***
– Позиции усилены, но… Разрешите спросить, зачем? Осталось лишь несколько беглых воинов в лесах, не лучше ли дать нашим немного отдохнуть от всего этого? – Азазель устало привалился к телеге с оружием, пока Леншерр оглядывал палатки.
– Нет. Осторожность не повредит.
– Как скажете, – неохотно кивнул Аз и потер лицо, пытаясь прогнать сонливость после нескольких дней в поле, на постоянных караулах глаза так и слипались. – И все же… можно теперь не как к капитану, а как к другу обратиться? – сменив тон, спросил мужчина, и сначала Эрик словно не услышал его слов вовсе, а затем едва заметно кивнул, глядя в серое дневное небо.
– Эрик, я хотел попросить тебя об одной услуге… – осторожно начал Азазель и подошел ближе к принцу Стратклайда, но все же сохранил почтительную дистанцию, просто не желая, чтобы их разговор случайно услышал кто-то из снующих в лагере.
– Ты знаешь, что я не заправляю казной, и если у тебя снова проблемы с деньгами, то я разве что могу помочь…
– Нет. Прости, я не об этом. Просто… – Он оскалился и, казалось, не знал, как подобрать слова, что само по себе начинало настораживать.
– Говори уже.
– С Ирием покончено. Да и это уже не война, а так, добиваем остатки дичи. Ну, и я всегда считал, когда мы доживем до этих дней, ты не останешься в столице и вернешься в Инвернес. Я был там всего несколько раз, но мне это место запомнилось, как прекрасный оплот свободы и спокойствия.
– Потому что ты пробыл там недолго и, видимо, все время проводил в тавернах или у местных шлюх. Я знаю, в порту у нас можно найти рыбку на любой вкус.
– Я женат, – осуждающе напомнил Аз.
– Не замечал, чтобы это прежде хоть кого-то останавливало.
– Меня остановило, – признался Азазель и на мгновение погрузился в светлые воспоминания о своей молодой жене, но быстро вернулся к реальности. – Так вот, то, о чем я хотел попросить. Если ты вернешься в Инвернес, возьми меня с собой. Как своего стража или помощника, Господь всемогущий, да хоть как оруженосца, только позволь уехать вместе с тобой из столицы.
– Не хватает жалования оставаться за крепостными стенами? – усмехнулся Леншерр.
– Не в этом дело. Каждый раз оставлять ее там почти одну…
– В окружении пары десятка прислуги, – мягко, с насмешкой, поправил его Эрик.
– Одну. Я… не знаю, как это объяснить, но я не хочу, чтобы она оставалась там. Пусть это место считается самым безопасным, по мне, это вовсе не так. Уж точно не для девушки.
– У тебя предчувствие? – хмыкнул Эрик, но спорить не стал. Он, как никто другой, знал, что творится в стенах королевских замков по всей стране и что безопасно там жить лишь хозяевам этого мира, все остальные лишь игрушки. И, хоть жену Азазеля Эрик так и не видел, но мог предположить, что она молода и хороша собой. Иначе бы его друг не переживал так сильно о ней. – Я сам не знаю, покину ли я столицу. Пока король об этом не говорил. Но да. Если это случится, то я буду рад, если рядом будет тот, кому можно доверять, – искренне признался Леншерр, а Азазель был одним из немногих, кого бы он был рад видеть в своем замке у Холодного моря.
– Спасибо, – с таким облегчением, словно с его плеч упал невероятный груз, выдохнул Азазель и хлопнул Эрика по плечу, но когда принц направился в сторону своего шатра, воин окликнул его. – Я слышал, ты привез с собой того парнишку. Из церкви. Зачем он тебе здесь?
– Это не твое дело.
– Да ладно. Это мои люди стерегут его так, словно он величайшее сокровище всех земель Стратклайда, так что в нем такого ценного?
– Для вас и остального мира – ничего.
– А для тебя?
– Путь к искуплению, – вот и все, что ответил Леншерр, и больше не оборачивался, оставив Азазеля хмуриться, пытаясь понять смысл слов своего капитана.
***
Сумерки медленно подкрадывались к лагерю, ступая бесшумной поступью по небу и земле, покрывая своей тенью колючие хвойные лапы и скелеты лишенных листвы деревьев.
Чарльз нервно метался по их временному пристанищу, пока Эрик проверял острие своего тяжелого меча.
– Успокойся. Мы знаем, что они нападут этой ночью. Мы готовы.
– А если не этой ночью? Вдруг все это вообще произойдет только через год или больше?
– Ты способен видеть так далеко? – тут же заинтересовался Эрик, глядя, как его бесенок широкими шагами мерит их временную спальню, и это зрелище уже порядком начинало раздражать.
– Нет. Думаю, что нет. Не видел прежде, – отмахнулся Чарльз, но продолжал нервничать и прикусывать свои и без того алые губы.
– Мы справимся. Просто отдохни.
– Я не могу отдыхать сейчас, – огрызнулся Ксавьер и гневно посмотрел на Эрика, не понимая, как он может сохранять такое хладнокровие. Хотя, нет, конечно же, он понимал. Через сколько битв прошел Леншерр? Сотню или больше. Может, меньше. Но, судя по шрамам на его теле, он был в куда более непредсказуемых заварушках, оттого просто ожидание боя его не тревожило, и Чарльз был уверен, что если он сейчас прижмет руку к его груди, то почувствует совершенно спокойное биение его сердца.
– Они даже не подойдут к этой части лагеря. Тебе ничего не грозит.
– Я не уверен в этом.
– Почему?
– Я видел воду в видении.
– И сражение шло в реке? – уточнил Эрик и ощутил тревогу и привычное боевое напряжение, невольно прислушался, словно ожидая услышать, как со стороны воды к ним приближаются вражеские лодки.
– Нет… Я просто видел воду.
– И бой в другой части лагеря. Успокойся.
– Не могу! – Чарльз внезапно метнулся к Эрику и требовательно посмотрел на него, покраснев от внезапного прилива чувств и решимости. – Дай мне оружие.
– Нет.
– Я не хочу оставаться единственным безоружным идиотом, когда все начнется! – хищно зашипел он на будущего короля, прожигая его взглядом, глядя на него сверху вниз. Эрик ответил не сразу, какое-то время смотрел на новый, пока еще не знакомый ему образ воинственно настроенного Чарльза, пытаясь запомнить его. Лицо юноши покрылось розовыми пятнами и вовсе не от страха, а от переполняющего его волнения. Напряжение, которое словно коконом окутывало его тело. И этот взгляд, от которого замирало сердце. Чарльз дышал тяжело, и, казалось, он вот-вот набросится на Эрика, чтобы вырвать меч из его рук, и отчего-то именно такой Чарльз нравился Леншерру больше всего. Он словно будил его ото сна и заставлял кипеть кровь, откликаться все чувства, будоража его тело, желая поддаться чувствам юноши, слиться с ними воедино, ощутить его…
Эрик медленно сглотнул, ощутив, как жар растекается по венам, а мысли о будущем бое отходят куда-то на второй план, и Чарльз уже не казался таким тихим и невинным. Леншерр так и ощущал барабанный бой его сердца.
– Ты умеешь сражаться? – с тенью усмешки спросил Эрик, сдерживая свои чувства и все так же спокойно глядя на демона перед собой.
– Я что, по-твоему, ребенок графский? Конечно, умею!
– Тебе не хватило духа перерезать мне горло, когда я не оказывал сопротивления. Что-то кажется мне, что прежде жизнь ты не отнимал.
– И что с того? Это значит, что меня нужно оставить безоружным? – свирепо спросил юный демон, и Эрику показалось, что его глаза в этот момент пылали синем пламенем. Чарующее гипнотическое зрелище, и в то же время настолько противоестественное, что внушало неосознанный страх.
«Совершенство», – единственное, что смог подумать Леншерр в тот момент, понимая, что пока Чарльз весь на нервах от предстоящей битвы едва ли не пылает, он же, напротив, забыл обо всем и просто любуется его потусторонней нечеловеческой красотой.
– И какое оружие ты хочешь взять? – чуть более низким, чем обычно, голосом спросил Леншерр и на мгновение задумался о том, чтобы протянуть Чарльзу свой меч, зная, что вряд ли он сможет его даже долго удерживать на весу, не то что сражаться.
Ксавьер тут же замер и подозрительно посмотрел на Эрика, словно не до конца веря его словам, а затем торопливо облизнул губы.
– Кинжал.
– Хорошо им владеешь? – слегка удивился Леншерр, пытаясь представить Чарльза в ближнем бою. Да, против мечника с кинжалом особо не потанцуешь.
– Достаточно, – с какой-то странной, почти застенчивой ухмылкой ответил Чарльз. Эрик, не сводя с него взгляда, потянулся к своему поясу, отстегнул потертые ножны, из которых виднелась массивная рукоять кинжала, вырезанная из черного дерева, на котором полосами вился оскаливший пасть морской дракон. Из-за времени на дереве появились потертости и оно было испещрено царапинами. Да и изображение давно стало напоминать лишь тень монстра, вырезанного искусным мастером.
Чарльз почти вырвал кинжал из руки Эрика и вытащил его из ножен, внимательно осмотрел изогнутое волной лезвие, вдоль которого вился хвост дракона, где можно было рассмотреть каждую чешуйку, высеченную в кровожадном металле.
– Не слишком ли вычурный кинжал для тебя? – тихо спросил Чарльз, взвешивая оружие в руке.
– Он не мой. Принадлежал… – Леншерр запнулся и нахмурился, а Чарльз невольно ощутил тягучее ощущение под ребрами и тихо извинился, сам толком не зная, зачем. – Нет. Все в порядке. Просто он из Инвернеса. В моей столице в то время было множество мастеров, и все оружие было похоже на это.
– Тогда… – Чарльз вновь посмотрел на лезвие и уже нервно прикусил губу. – Я не могу его взять, если он так важен…
– Глупости, – фыркнул Эрик, – это всего лишь кинжал.
«Нет», – хотел возразить Чарльз, но не стал, понимая, что Эрик не хочет продолжать эту тему. А еще он ощутил в нем такую знакомую ему тоску по дому. И, пусть он толком не был на одном месте и не имел чего-то конкретного, что мог бы назвать домом, но мечтал о нем, словно уже утратил его однажды. Он медленно убрал лезвие в ножны и закрепил у себя на бедре, ощущая тяжелое молчание, повисшее в шатре.
– Какой он? – тихо спросил Чарльз.
– Кто?
– Инвернес. Я никогда там не был, но много слышал о бывшей стране у Холодного моря.
– Он уже давно не страна, а лишь княжество Стратклайда. И над нашими флагами возвышается знамя короля.
– И все же.
Эрик ответил не сразу, пытаясь подобрать слова. Как описать его родной город, который отливал серебром в каменных стенах? Где закалялся металл, а в портах и на рынках можно было найти самую невероятную рыбу со всех морей? Где ветер носил крики чаек, а на Драконьем мысе был расположен его замок, который словно врывался в бесконечное море? Как описать место, которое всегда дышало силой и свободой, пока на него не пал кровожадный безумный взгляд Шоу?
– Я когда-нибудь отвезу тебя туда, – пообещал Эрик и только сейчас заметил, как Чарльз медленно подошел и тихо опустился рядом на кровать, внимательно и уже спокойно глядя на него. – Что такое, бесенок? – усмехнулся Эрик, удивляясь внезапно притихшему Ксавьеру.
– Это ты хочешь сделать? Когда станешь… королем? – тихий шелестящий голос Чарльза просачивался под кожу и сковывал сердце. Эрик замер, осознавая услышанное и пытаясь полностью ощутить смысл этих слов.
– Да. Я не хочу, как Шоу, удерживать земли на цепи, убивая их и всех жителей, топя их в нищете. Его империя мне не нужна. Лишь мой дом. Я смогу вновь поднять его с колен. А с другими землями достаточно будет союза, уж после всего, через что им пришлось пройти… Это лучшее из возможного.
– Думаю, мне бы понравился вид на серое море, – задумчиво произнес Чарльз, хотя мысли его все еще напоминали о его видении и грядущем бое, а волнение никуда не делось, лишь скрылось за призраком спокойствия, которого он сейчас ощущал рядом с Эриком, чувствуя тяжесть его кинжала на своем бедре.
– Ты, должно быть, уже сходишь с ума от того, что вечно заперт, – вдруг сказал Эрик и убрал свой меч в ножны, поднимаясь с кровати.
– Что?
– Идем, – он поманил за собой Чарльза, и тот послушно пошел, хоть и ступал настороженно.
– Что? На улицу? – юноша замер у плотно закрытого прохода шатра и покосился на тени охраны, которые можно было различить сквозь плотную ткань.
– Да, – коротко ответил он и набросил Чарльзу на голову его глубокий капюшон, натянул его так, чтобы лица юноши не было видно. – Не поднимай головы и не…
– Я знаю, – прервал его Чарльз, и голос его прозвучал слегка раздраженно. – Я всю жизнь прячу лицо и завязываю глаза, и пока никто, кроме тебя, не понял, кто я такой. Так что мне не нужны советы.
– Как знаешь, – пожал плечами Леншерр и вывел Ксавьера вслед за собой в пасмурный вечер, окутывающий боевой лагерь.
– Ваше Высочество, – почти хором произнесла охрана и подтянулась, приветствуя принца.
– Можете идти, – отпустил их Леншерр и поманил за собой Чарльза, но тому не нужны были ни слова, ни жесты. Склонив голову, он шел очень близко, почти вплотную за Эриком, чтобы видеть каждый его шаг и идти за ним след в след.
– Ваше Высочество, мы не можем оставить Вас без охраны.
– Разве она мне нужна? Тем более в моем же лагере. Вольно. Отдохните. Нам еще предстоит сделать крюк, прежде чем вернуться в столицу.
Воины переглянулись, но уточнять не стали, поклонились и разошлись, хотя то и дело косились на нового слугу принца.
– Идем, – Леншерр повёл его мимо палаток солдат, уводя все дальше, пока лагерь не остался позади, а перед ними не открылся лишь холодный берег с жухлой травой и холодная шипящая река. – Здесь никого нет. Можешь расслабиться, – успокоил его Эрик, но Чарльз не спешил снимать капюшон.
– Я видел сражение этой ночью, не думаю, что прогулка уместна.
– Ты видел его в другой части лагеря. И я все равно больше не могу смотреть, как ты мечешься из стороны в сторону.
– Потому что я не могу просто сидеть и ждать боя, – враждебно произнес Ксавьер и посмотрел на Эрика. Вот только стоило ему оторвать взгляд от каменистой земли с чахлой травой, как он невольно охнул и злость моментально пропала.
Он смотрел на широкую величественную реку. У берегов она еще вела себя спокойно, но можно было различить ее быстрое течение, и это движение завораживало. А бесконечные, чистые, нетронутые войной пустые дикие земли поражали своим простором. Словно здесь было больше воздуха, который так и манил расправить крылья, и, если бы только Чарльз мог это сделать, он непременно бы поднялся в небо, чтобы в полной мере ощутить простор вокруг. Последний блеклый свет заходящего солнца алыми отблесками играл на бурной воде, скользил по камням, вырывающимся на поверхности у берега и на мелководье, и терялся в живой водной пучине, которая словно насмешливо рычала над людьми и их незначительными проблемами.
– Подумал, тебе это пойдет на пользу, – с едва заметной улыбкой произнес Леншерр, глядя, как ветер играет с челкой Чарльза и норовит сорвать с него капюшон.
– Ты… Даже не представляешь, насколько, – едва слышно произнес Ксавьер и думать забыл о предстоящем бое. Он просто любовался видом, чувствуя, как замирало сердце от величия природы. Он бы хотел сказать Эрику, как редко он мог такое увидеть, что прежде он мог остаться без повязки разве что в лесу, да и то, его тетушки так переживали за своего приемыша, что даже там Ксавьеру приходилось изображать слепца. Всю свою жизнь он пребывал среди чувств, вкусов и запахов, бежал через весь Ирий от войны вместе с другими жителями и всегда оставался в темноте. Единственный способ для него выжить. Он хорошо знал влажный запах речной воды и тины, сырой земли и холодного речного воздуха, но прежде не видел столь широкой и свободной реки своими собственными глазами.
Теплая рука бережно легла Чарльзу на плечо, и он даже не вздрогнул и не обернулся, не возражая против близости Эрика и не зная, как отблагодарить его за этот вид.
– Тебе нравится?
– Да, – прошептал Чарльз, – прежде я видел только озера и речушки в лесах. Колодцы, но такое…
– Тогда тебе понравится море.
– Море? – удивился Ксавьер и обернулся. Эрик стоял к нему почти вплотную и тоже смотрел куда-то за горизонт, задумчиво поглаживая плечо Чарльза.
– Этот бунт начали беглецы из Инвернеса. Достаточно, чтобы проверить княжество.
– Или не ехать в столицу?
– Будь моя воля, я бы вовсе туда не возвращался, – тихо произнес Эрик, и Чарльз уже не разглядывал прекрасный вид природы, видел только хмурое и задумчивое лицо Эрика, чувствовал, как его прикосновения становятся все напряженнее. С каждым вдохом холодный воздух проникал в тело и холодил кровь, и Чарльз был почти уверен, что знает каждую мысль, которая сейчас разъедала сознание Леншерра. Он словно чувствовал их под кожей будущего короля, хотя вряд ли хоть кто-то другой смог бы уловить их.
– Ты… – «боишься», хотел сказать Чарльз, но осекся. Он знал это выражение лица и это чувство. Даже видя будущее всю свою жизнь, он знал этот страх и ощущение, словно стоишь в шаге от бездны, и Эрика, должно быть, оно сейчас поглощало все сильнее. Переполняло. – Справишься, – Чарльз отвернулся от реки и встал перед Леншерром, тот посмотрел на него с внезапной надеждой в серых, словно бурная река, глазах. – Я видел твою коронацию. Лишь несколько дней. Все будут чествовать тебя как правителя. Ты не должен бежать сейчас.
«Бежать». Эрик невольно затаил дыхание на этом слове, и часть его разорвалась от гнева, готова была наброситься на Чарльза лишь за то, что он допускал подобную мысль. Но он не сделал этого, потому что юноша был прав. Шоу. Проклятый Шоу. Даже после всего, что было в жизни Эрика, он все еще внушал страх. Достаточный, чтобы он колебался в то время, когда должен был нанести удар.
– Ты будешь рядом, – не то вопрос, не то приказ, Чарльз не понял, что имел в виду Эрик, но уверенно кивнул, придвигаясь ближе, и не отвел взгляда, когда будущий король запустил грубые пальцы в его волосы, притягивая ближе к себе. Горячее дыхание ласкало лицо, щекотало губы, а Чарльз замер, внезапно чувствуя, как краснеют его щеки и наполняется тяжестью тело от внезапной близости Леншерра. – И я никогда не сбегаю, – напомнил Эрик Ксавьеру, но на самом деле самому себе. Сказать вслух – это словно снова дать себе это обещание, которое будет исполнено, лишь когда сердце Шоу остановится.
Небо в дальней части лагеря озарила вспышка оранжевого пламени, а затем послышался пока еще приглушенный шум. Эрик резко обернулся и тихо выругался. Хотел сорваться с места и последовать за серыми силуэтами своих людей, которые кинулись к месту сражения.
– Идем, – Леншерр схватил Чарльза за руку и потянул его по невысокому склону берега к шатру.
– Нет, я не собираюсь прятаться!
– А я не позволю тебе сражаться.
Свист.
Чарльз словно краем сознания уловил его, а затем и тихий всплеск воды. И еще до того, как он обернулся, в его сознании вырисовался контур подрагивающей стрелы, вошедшей в самую кромку воды бурной реки.
– Прочь! – Чарльз кинулся на Эрика и сам потянул его за собой, едва не сбив с ног, и, стоило ему оттащить будущего короля от берега шумной реки, как в землю, ровно на том месте, где они стояли всего пару секунд назад, со свистом впились несколько стрел. – Гамот! – выругался Ксавьер, едва не задыхаясь от внезапного приступа страха, но только зарычал, чтобы взять себя в руки.
– Эти ублюдки смогли подобраться со стороны реки, – прохрипел Эрик, обнажая меч, но и ему хватило ума не идти против лучников, которых, тем более, он не мог разглядеть в сгущающихся сумерках, да и Чарльз рядом не давал ему свободно действовать. Они бросились под укрытие шумящего боем лагеря, и, стоило им только подступить, как Ксавьер юркнул за одну из воинских палаток и прижался спиной к ее прочной ткани, скрываясь в тени.
– Что ты делаешь? – спросил Эрик, но не стал дожидаться ответа, начал раздавать указания своим людям, чтобы они смогли сгруппироваться и отразить атаку лучников.
– Сейчас-сейчас-сейчас, – едва слышно и быстро прошептал Ксавьер. Он вновь слышал свист стрел и сражение, подступающее с другой стороны лагеря, и проклинал себя за свою трусость. Нужно было с самого начала смотреть подробности и детали, но проклятый смолянисто-черный дух все еще стоял ясным образом в его сознании, и Чарльз настолько боялся вновь увидеть его, что позволял себе лишь касаться поверхностных образов своих видений. И вот теперь, когда наступило то самое нападение, он понятия не имел о расположении врага. – Гамот, соберись! – зашипел на себя Ксавьер и сжал кулаки до дрожи в руках. Его глаза вспыхнули синим пламенем, и весь туман перед мысленным взором словно сдуло сильным порывом ветра. Чарльз осел на землю, ничего не видя перед собой.
Он видел этот самый лагерь, покрытый серым туманом, и продирался сквозь него, рассеивал пелену, блуждал взглядом по всей огромной территории. Пламя пожирало палатку за палаткой, окрашивало землю в черный цвет, воины Эрика, словно бешеные звери, кидались на остатки мятежников, вода шипела и пенилась. На ее берегах было множество следов. Горящие факелы отбрасывали неровные круги света. Тетива звенела у самого уха…
– Вставай!
Чарльз хрипло вздохнул, словно его выдернули из-под воды, и только сейчас осознал, что ему не хватало дыхания, а Эрик до боли сжимал его предплечье, вытягивая его из-под прикрытия густой тени, спасая от стрел и прикрывая круглым щитом.
– Ты что делал, идиот?
– Западный берег, у повозок, – только и ответил Чарльз, но больше ничего и не нужно было, Эрик смотрел на него не дольше секунды, не стал расспрашивать и уточнять, а начал раздавать новые указания, и сам уже хотел броситься в нужном направлении, как послышался ужасающий боевой клич, больше похожий на предсмертные вопли.
Эрик оттолкнул Чарльза, и тот, не удержавшись, упал на влажную землю, но успел заметить, как Эрик бьет ребром щита напавшего мятежника, а звон стали его меча, казалось, мог заглушить все остальные звуки. Ксавьер с ужасом смотрел, как кровожадная сталь впивается в тело и вспарывает живот воющего мужчины, который в агонии впился обеими руками в лезвие, не позволяя его вытащить из своей туши.
– Эрик! – успел вскрикнуть Чарльз, едва заметив, как из серой пелены дыма, заполняющей уже большую часть лагеря, подступают черные тени налетчиков.
Ветер вонял гарью и копотью, едкий воздух резал глаза, а небо то и дело царапали росчерки одиноких стрел. А со спины, завывая, дул холодный ветер с бурной реки, пробирая до костей, облизывая шею холодом.
Чарльз с трудом поднялся на ноги и, не обращая внимания на сражение, которое словно возникало из ниоткуда, бросился вслед за Эриком, который уже вступил в бой с очередным противником. И, продираясь через вязкое пространство реальности, Ксавьер словно вновь оказался в своем собственном видении, только теперь это настоящий Леншерр походил на смертоносного монстра и расправлялся с противниками, словно танцуя со смертью и окропляя серую землю алой кровью врагов.
Он сражался с умелым мечником, который с трудом, но сдерживал атаки Леншерра, когда из смога пожара вырвался низкорослый мужчина и с диким криком набросился на Эрика со спины, намереваясь вонзить нож ему в спину. Всего мгновение. Чарльз видел это, чувствовал, что Эрик не успеет…
Чернота сгущалась, а кинжал в его руке казался слишком тяжелым и несбалансированным. Бросок на выдохе. Изогнутое лезвие со свистом пронеслось мимо головы Эрика и впилось в глазницу нападавшего, и, стоило его телу рухнуть на землю, как время снова ускорило свой бег.
