Текст книги "Все и побыстрее"

Автор книги: Жаклин Брискин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 32 страниц)

Эпилог

«Уолл-стрит джорнэл», среда, 18 мая 1985 года.

Сан-Франциско. Кристал Талботт, председатель совета директоров компании «Талботт», президент компании Гидеон Талботт III и Курт Айвари, президент «Айвари корпорейшн» в Лос-Анджелесе, объявили о слиянии своих компаний. Оборот компании «Айвари» составлял в прошлом году 8,3 миллиарда долларов, компании «Талботт» – 7,9 миллиарда. Новое объединение станет самой крупной строительной и машиностроительной компанией в мире.

По случаю слияния компаний Кристал устроила прием. Через неделю, по ее замыслу, дом на Клей-стрит станет музеем Александра Талботта, и сегодня Кристал решила пригласить самых близких людей – свою семью, Имоджин, вице-президентов обеих компаний с женами и еще с десяток давних друзей дома.

Все эти годы, прошедшие со дня убийства Александра, Кристал с упорством истинной протестантки строила бесконечные мемориалы, увековечивающие память ее горячо любимого сына: на купленном за большие деньги участке земли в финансовой части города был разбит парк имени Александра Талботта, ставший излюбленным местом послеобеденного отдыха служащих многочисленных компаний, расположенных в близлежащих зданиях. Все деревья и цветы в этом парке были с любовью подобраны Гонорой; в парке «Золотые Ворота» строился музей современного искусства, куда Кристал уже вложила пять миллионов долларов. Дом на Клей-стрит, где прошло детство Александра, должен был стать самым дорогим ее сердцу памятником сыну. Не одну бессонную ночь провела Кристал, продумывая все до мелочей.

По заведенной традиции управляющий пригласил Кристал оглядеть хозяйским взглядом накрытый к обеду стол. Прежде чем отправиться в столовую, Кристал посмотрела на себя в зеркало: несмотря на едва заметную седину в пепельных волосах и небольшие морщинки в уголках глаз, она все еще была ослепительно красива. Митчел, который всегда был под рукой, решил составить ей компанию на случай, если потребуется его помощь.

– Что с вами? – спросил он, заметив, как Кристал зябко повела плечами.

– Каждый раз, когда я иду по этому дому, на меня накатывают воспоминания. Сколько лет прошло с тех пор, как я первый раз вошла в этот дом, бедная, как церковная мышь!

Только Митчел знал, как сильно изменилась Кристал после смерти Александра. Всегда уверенная в себе, теперь она сомневалась во всех своих поступках.

– Тебе не кажется, что я несколько переборщила с этими глобусами? – спросила Кристал.

– Я считаю, что вы все сделали правильно. Такое важное событие, как слияние двух компаний, требует чего-то уникального. Уверяю вас, что мистер Талботт был бы доволен.

Они вошли в столовую. С огромной люстры свисали два земных шара, сделанных из цветов, материки и континенты на них были выложены розами различных оттенков, а моря и океаны – голубыми маргаритками. Один земной шар принадлежал компании «Айвари», другой – компании «Талботт». На каждом из них белыми цветами были помечены места строек обеих компаний.

Кристал сама составила меню из блюд национальной кухни разных стран. Сикх в белом тюрбане готовил на жаровне цыплят под соусом карри; повар-японец стоял рядом с приготовленным им блюдом – дары моря с холодным рисом; закутанная в чадру женщина представляла национальное блюдо Лалархейна – молодого барашка, запеченного особым способом. Чернокожий юноша, завидев идущую вдоль стола Кристал, приподнял крышку серебряного блюда с дымящимися хот-догами.

– Все просто великолепно, – сказал, улыбаясь, Митчел. – Вы превзошли себя, Кристал.

Кристал нежно дотронулась до его руки.

– Спасибо, Падрик.

Друзья Кристал не могли понять ее привязанности к Митчелу.

– Почему ты не хочешь выйти замуж? – не раз спрашивала ее Имоджин. – Ты могла бы найти себе молодого и богатого мужа.

«Зачем мне богатый муж, – спрашивала себя Кристал, – я и сама богата. А зачем молодой? Чтобы заниматься любовью? Но это мне не нужно. Никто не разделил со мной столько горя, сколько разделил Падрик. Он был рядом, когда умер муж, он поддерживал меня, когда убили Александра. Он знает все тайны моей души и никогда не оставит меня».

Когда Кристал переехала в пентхаус на крыше многоэтажного дома в новом районе Ноб-Хилл, Митчел снял в этом же доме небольшую квартирку и опять был у нее под рукой. Он никогда не намекал ей о браке и никогда не настаивал, чтобы она стала его любовницей. Ему хватало того, что он имел – нежные объятия, прикосновения к ее телу. Их взаимоотношения вполне устраивали Кристал.

Они осмотрели длинную буфетную стойку с закусками, и Кристал подала управляющему знак открыть раздвижную дверь в холл.

Заиграла музыка, и одновременно зазвучал веселый детский смех. Вниз по перилам съехал очаровательный мальчуган.

– Я думала, что фокусник надолго завладеет вниманием детей, – вздохнула Кристал. – Наверняка это маленький дьяволенок Иван. Надо будет заняться его воспитанием.

Кристал, как и все в доме, любила племянника и не винила чету Айвари за то, что они баловали своего позднего ребенка.

Гонора быстро сбежала по лестнице и поймала сына. Кристал видела, что сестра что-то выговаривала мальчику, который смотрел на нее с обезоруживающей улыбкой.

– Иван, сколько раз папа просил тебя не делать этого. – Гонора убрала волосы с выпуклого лобика сына.

Иван Айвари пошел в породу Силвандеров – высокий, тонкокостный, с продолговатым лицом и большими голубыми глазами, он был копией своего дедушки.

Ленглей жил теперь в доме Айвари в Лос-Анджелесе, и за ним посменно ухаживали три сиделки. Ленглей считал своего внука Ивана настоящим маленьким джентльменом, что было у него высшей похвалой, радовавшей материнское сердце Гоноры.

Иван вырвался из рук матери.

– А ты сама никогда не съезжала по перилам, когда жила здесь? – спросил он.

– Иван, лестница очень высокая, и ты…

– Что здесь происходит? – спросил Курт, приближаясь к ним.

– Я съехал по перилам, – ответил Иван.

– Разве я не предупреждал тебя, что ты можешь упасть и переломать себе кости?

– Ты прекрасно знаешь, чья это идея. – На губах Ивана появилась ироническая улыбка, очень похожая на улыбку Курта. Отец и сын обожали друг друга.

Не в силах сдержать смех, Курт погрозил сыну пальцем:

– Маленький негодник, если ты прервешь мой тост, тебя ожидает хорошая взбучка.

Гости собрались в столовой, из окон которой открывался чудесный вид на величественную панораму залива.

Лиззи Айвари, не любившая появляться на людях, сидела в музыкальной комнате. Она специально прилетела на торжества из Вашингтона, где работала в университете на кафедре психологии. Сейчас она была вполне взрослой девушкой, высокой и стройной, с длинными темными волосами и задумчивым взглядом голубых глаз. К этому времени у нее появились подруги и даже три молодых человека, с которыми, как и со своими родственниками, она общалась легко и просто.

Рядом с Лиззи сидела Джоселин.

– Никак не могу себе представить, что Александр вырос в этом доме, – сказала Лиззи. – Помню свое детское впечатление от нашей первой встречи. Он показался мне очень современным молодым человеком, что никак не вяжется с викторианским духом этого дома.

– Твоя тетя немало потрудилась, чтобы восстановить прежнюю обстановку дома, ту, которая была, когда она вышла замуж за дядю Гидеона. К моменту рождения Александра все в доме уже было переделано в соответствии с модой тех лет. Мне кажется, что та обстановка больше бы подошла для музея современного искусства.

– Мама с папой показывали мне фотографии, сделанные твоим другом. Они мне понравились, тетя Джосс. Да и сам он мне понравился.

Джоселин проследила за взглядом Лиззи и сквозь открытую дверь в гостиную увидела «своего друга», как его называли в семье, – высокого человека с шапкой густых, посеребренных сединой волос. Доктор Джек Стейнер был педиатром, но любимым его занятием, в котором он достиг настоящего профессионализма, стала фотография. Джоселин познакомилась с Джеком случайно, в одном из маленьких ресторанчиков на Коламбус-авеню, недалеко от Манхэттена, где тогда работала. Джек был разведен и, встретив Джоселин, приложил немало сил, чтобы добиться ее расположения. Уверенная в том, что она приносит людям только несчастье, Джоселин долго сопротивлялась его натиску, но Джек был так настойчив и внимателен, что постепенно она оттаяла, и между ними завязалась дружба. Они проводили вместе все уик-энды и вполне ладили друг с другом. Семейное торжество совпало с пребыванием Джека в Сан-Франциско, где проходила научная конференция по педиатрии, и Джоселин осмелилась пригласить его в дом Кристал.

Джек перехватил взгляд Джоселин и улыбнулся ей, обнажив ряд крепких белых зубов. В ответ Джоселин помахала ему рукой. «Боюсь, Кристал не понравится, что Джек еврей, – подумала Джоселин, – но она не сможет отрицать, что он красив и не идет ни в какое сравнение с ее похожим на мертвеца другом».

– Он очень хорош собой, – заметила Лиззи. – Папа с мамой тоже так считают. Кажется, он всерьез взялся за тебя.

– Мы просто хорошие друзья, – покраснев, ответила Джоселин.

В дверях появилась тощая, как скелет, Имоджин и сообщила, что всех приглашают к столу.

– Советую тебе попробовать цыплят под соусом карри, – сказала Джоселин Лиззи.

В это время в дверях появилась Ви и посоветовала ей попробовать барашка.

– Лиззи, на столе много вкусных вещей, – сказала Гонора, входя в музыкальную комнату.

Лиззи весело рассмеялась.

– С тремя мамами я скоро стану толстой, как бочка. – Она взяла Гонору под руку, и вся компания направилась в столовую.

Когда все заняли свои места за столом, Курт поднял бокал с шампанским.

– Я обещал Кристал, что буду кратким. У меня два предложения. Первое – выпить за слияние двух наших компаний. Надеюсь, что компания «Талботт – Айвари» станет одной из самых могущественных в мире.

Гости зааплодировали и дружно подхватили: «За «Талботт – Айвари».

– А сейчас, – продолжал Курт, – давайте выпьем за тех, кого уже нет с нами. За Гидеона Талботта, моего наставника и друга, талантливого инженера и благородного человека. Он продолжает жить в своих творениях. Посмотрите в окно, и вы увидите мосты, построенные руководимой им компанией. – Курт помолчал и посмотрел на Кристал. – Давайте вспомним Александра Талботта, чья жизнь была такой короткой. Многие знали его еще мальчиком, а затем замечательным молодым человеком. Я завидую вам.

По щекам Кристал текли слезы. Гид подошел к матери и молча обнял ее.

Гости занялись закусками. Курт подошел к Гоноре.

– Ты не обиделась, что я вспомнил Александра? – спросил он.

– Я рада, что ты это сделал.

– Было время, когда ты не могла даже имени его слышать.

– Не только я, – ответила Гонора. Время залечило старые раны, и сейчас Гонора с жалостью думала о своем погибшем племяннике. Курт же давно простил его.

Гонора оглядела столовую, и в ее душе зазвучали голоса из прошлого. Отодвинув тарелку с недоеденным цыпленком, она тихо вышла из-за стола и направилась в комнату, обставленную в восточном стиле. Плотно закрыв дверь, она села на низкую оттоманку. «Как быстро пролетела жизнь», – думала Гонора, вспоминая тот день, когда молодыми девушками они с Кристал впервые вошли в этот дом.

Дверь открылась, и в комнату вошла Кристал, окутанная облаком серого шифона.

– Тоже не можешь избавиться от воспоминаний? – спросила она. – Помнишь, как мы покупали шляпки на распродаже?

– Конечно, Кристал. Время как будто побежало вспять.

– А помнишь, как ты не хотела идти в дом Гидеона?

– Ты никогда не прислушивалась к моим советам и все делала по-своему.

Кристал почувствовала обиду. Последнее время она легко обижалась и все замечания принимала на свой счет.

– Если бы не я, неизвестно, как сложились бы наши жизни.

– Именно об этом я и думала, когда ты вошла. Гидеон был так добр к нам.

– Если бы не он, ты никогда бы не встретила Курта.

– Кристал… Перестань думать о нем как об отце Александра. Сейчас, когда у нас есть сын…

По лицу Кристал потекли слезы, и Гонора нежно обняла сестру за плечи.

– Крис, ты все еще не можешь без слез вспоминать Александра?

– Я думаю о нем каждый день, каждую минуту. Просыпаясь, я надеюсь, что вот сегодня обязательно увижу его. – Кристал замолчала, вытирая слезы. – Курт сказал мне, что ты работаешь над проектировкой сада для его музея в Нороке?

– Да, у меня есть кое-какие идеи, – ответила Гонора, которая снова вернулась к своей любимой работе, как только сыну исполнилось два года.

В комнату вошла Джоселин.

При виде обнявшихся сестер она, как и в детстве, почувствовала себя глубоко обиженной. «Им даже в голову не приходит пригласить меня, – с раздражением подумала она. – У них всегда от меня секреты!»

– Почему вы спрятались? – спросила сестер Джоселин.

– Мы утонули в воспоминаниях, – ответила Кристал.

– Каких?

– Много лет назад именно в этой комнате мы ждали встречи с Гидеоном. – Гонора протянула к Джоселин руки, приглашая ее присоединиться к ним.

Снова почувствовав себя одной из сестер Силвандер, Джоселин охотно опустилась на оттоманку рядом с Гонорой.

– Так на чем вы остановились? – спросила она.

– Мы только начали, – ответила Кристал.

– Когда впервые я увидела Гидеона, – сказала Джоселин, – то сразу поняла, что нет человека богаче и добрее его.

– Да, он всегда был очень щедрым, – вставила Гонора.

– Возможно, в нашем случае даже чересчур, – задумчиво сказала Кристал. – Он слишком много дал нам и слишком быстро.

– Особенно мне, – рассмеялась Джоселин. – Боже, сколько пирожных я съела в этом доме!

– Теперь я понимаю, почему еда всегда стоит у тебя на первом месте, – заметила, улыбаясь, Гонора.

– Вовсе не еда, а вы, мои сестры. Как хорошо, что вы у меня есть.

– Ты абсолютно права, – одновременно сказали Кристал и Гонора.

Обнявшись, сестры Силвандер молча плакали. Они снова были одной семьей.

– А помните… – снова начала Джоселин.

Сестры наперебой стали вспоминать свою жизнь под крышей этого дома. Вспоминалось только хорошее. Все плохое было забыто.

Курт подошел к приоткрытой двери и молча наблюдал за сестрами, судьбы которых так тесно были связаны с его собственной.

– Я все слышал, – сказал он, входя в комнату.

Сестры одновременно посмотрели на него, и каждая вспомнила что-то свое, связанное с этим человеком.

Кристал вспомнила, как он своим телом закрыл самого дорогого для нее человека.

Джоселин вспомнила себя маленькой девочкой, которую защитил и воспитал этот человек.

Гонора вспомнила, как впервые увидела Курта в музыкальной комнате и сразу полюбила его.

Курт подошел к жене и взял ее за руку, улыбаясь всем трем сестрам сразу.

– Мне жаль прерывать ваши воспоминания, но кажется, вы забыли, что у нас гости.

Сестры улыбнулись ему в ответ, и их глаза заблестели от слез.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.