Текст книги "В движении вечном (СИ)"
Автор книги: Владимир Колковский
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 31 страниц)
3
Психология
Во вторую сессию предстояло четыре экзамена. С двумя (а ведь это даже арифметически целых полдела!) ситуация была достаточно ясной с точки зрения как раз психологии, ведь читала оба предмета на потоке Галина Максимовна. В тоже время было и ясно, что в свете поставленной задачи известные предыдущие события совершенно ничего не значат. Зацепиться, «спихнуть», лишь бы не вылететь – сейчас это задачи вчерашние, нынче на кону совершенно другие цели. А, значит, и предстать в глазах преподавателя он должен совершенно другим.
На физфаке Галина Максимовна читала математические дисциплины уже много лет, и все прекрасно знали эту ее излюбленную манеру вести лекцию с подключением аудитории, делая легкую паузу в процессе диктовки, как бы ожидая подсказки. То, что к особо активным в этом смысле у нее на экзамене особое отношение Игнат убедился совсем недавно и сам на примере Семенковой Оксаны. Утверждали также факультетские всезнайки, что и к тем, кто сидит постоянно на первом ряду во время лекции, у Галины Максимовны также особое отношение на экзамене. Эти две вышеозначенные "психологические" особенности и были взяты Игнатом на вооружение в данном случае.
Что касается первого ряда, то тут сразу же возникли определенные трудности, потому как желающих воспользоваться этой известной психологической особенностью преподавателя оказалось на потоке предостаточно. Возникла даже некоторая конкуренция, поэтому теперь было важно даже не проспать, а встать пораньше, поторопиться, заскочить в аудиторию в числе первых.
Подобное было совершенно немыслимо всего лишь несколько месяцев назад, но после каникул Игнат явился в университет предельно собранным, целеустремленным, порой даже поражаясь этой удивительной особенности уже своей собственной психологии. Он! – обожающий поспать всласть, "под завязочку", обожающий просто поваляться в ничего не делании вдоволь, впадающий периодически на длительное время в безразличную полусонную расслабуху, он, разгильдяй махровый вдруг предстал совершенно другим, и поразительная эта метаморфоза случалась с ним неоднократно по жизни и впоследствии. Случалась именно тогда, когда это было необходимо, когда вставал вопрос ребром, вставал вопрос о выполнении главного жизненного предназначения, или, той исходящей корнями из Бытия предыдущего, пронизывающей стержневой линии его судьбы.
Теперь, словно его организм в целом был запрограммирован на оптимальное решение поставленной задачи, сжимая властно в волевой неукротимый комок, повелевая действовать неукоснительно, действовать именно так, как необходимо. Вставать своевременно, не пропускать ни единой лекции, писать конспект, писать обязательно! – пускай даже на полном автопилоте, прорабатывать тщательно лекции и практические после занятий.
И к своему немалому удивлению он вскоре ощутил отчетливо, что так жить не только не в пример надежней, устойчивей, но и куда увлекательней. Ведь такой образ жизни давал не только некий четко осязаемый интерес достижения поставленной цели, интерес сродни игровому, когда просто влечет занимательная сложная задача. Такой образ жизни придавал и твердую уверенность в студенческом будущем, наполнял существование подлинным смыслом, возвышал неизмеримо свою собственную значимость в глазах собственных, да и в глазах окружающих.
Заняв с течением времени на практических занятиях место в числе лучших, наблюдал Игнат подлинно изумление среди бывших соратников по разгильдяйскому цеху.
– Никак, в отличники двигаешь? – спршивали у него не без ехидства.
– Имею право.
– Ну-ну, поглядим. Что так вдруг, откуда порывы?
– Таков мой каприз.
– Это он с перепугу, видать! Опосля, как Круглова чуть-чуть не скушала.
Что же касается второго важного психологического аспекта, или выше упомянутой любви Галины Максимовны к "подсказкам" во время чтения лекции, то и здесь дело очень скоро приняло неожиданный оборот, причем в самом приятном смысле. Начали в огромной степени сказываться индивидуальные особенности памяти Игната, именно те, которые позволяют назвать его память, в своем роде, даже феноменальной.
Следует подчеркнуть снова, что его чисто механическая память была самая заурядная. Возможно, поэтому и новый учебный материал Игнату было, как правило, довольно непросто "подхватить на лету", в особенности материал громоздкий, насыщенный формулами. В этом случае, что бы разобраться основательно, требовалось непременно уделить время, привыкнуть, попытаться предельно упростить где-то там во внутреннем осознании, разложить внятно по ступенчатым полочкам.
Ведь "понять" – что значит?
Это и значит упростить максимально, свести объемный, поначалу маловразумительный словесный массив к ряду четких осмысленных положений. Свести к той общей основе, исходя из которой, можно в случае необходимости выстраивать любые сколь угодно сложные частности по данной теме. И вот, когда это удавалось Игнату, то есть упростить понимание до такой вот основы, тогда эта главная общая основа оставалась в его памяти навсегда.
Навсегда! – это сказано без каких-то преувеличений.
В прошлом семестре, решая неимоверное количество задач в яростной борьбе за спасительную кругловскую закорючку, обращаясь постоянно к теории, Игнат очень многое постиг именно таким образом, возведя понимание многих важнейших математических понятий в ясную четкую суть.
То есть, приведя именно к тому, что он забыть уже не мог никогда.
Такое понимание, закрепленное прочнейшим образом в памяти, оказалось превосходным подспорьем на обозначенном пути вверх. Теперь, например, математический анализ уже не воспринимался как некое беспорядочное скопище значков, формул и цифр, теперь многие обозначения и понятия стали привычными. Как следствие, новые лекции уже не наваливались одна вслед другой чугунной неподъемной тяжестью, теперь новые лекции как бы нанизывались последовательно в мозгу на базе знакомого, привычного, нанизывались в мозгу легко и естественно.
В сочетании с регулярной проработкой нового материала и молниеносной природной реакцией это позволяло частенько опережать в "подсказках" не только обычных, хорошо успевающих студентов, но даже и всевозможных стратегов наподобие той же Семенковой Оксаны с ее заранее заготовленным чужим конспектом на столе.
По началу и это удивляло многих, однако вскоре превратилось в нечто обыденное. А для Галины Максимовны вдобавок еще и в то, что следовало непременно поощрять и приветствовать. Каждую его подсказку она воспринимала с обязательной улыбкой, бросая в его сторону благожелательный скорый взгляд:
– Так, так...
А иногда и:
– Молодчина, Горанский!
С Лебединским Андреем они теперь общались гораздо теснее, обсуждая не только отвлеченные высокие материи. Непонятки по учебному материалу подчас возникали даже у профессора будущего, тогда он с раскрытым конспектом подходил не к кому-нибудь в тринадцатой группе, а именно к Игнату, и они разбирались вместе, обсуждали и дискуссировали.
Таким образом, на обеих математиках с "психологией" дело наладилось скоро, двигалось к сессии в самом нужном направлении, вдохновляя надеждой. Оставалось лишь продолжать настойчиво, неуклонно, не сбавляя оборотов, и далее.
Однако в расписании предстоящей сессии значилось еще два экзамена. С одним из них также ситуация была более-менее ясной. Этим экзаменом снова была "История КПСС" с забавным старичком профессором в роли экзаменатора. Увы, в минувшую сессию получилась лишь "удочка", нынче совершенно неприемлемая, но ведь какова была ситуация! Сдавать пришлось без подготовки, зато на сей раз, вне чудовищного экстрима просто неизбежен другой результат.
Итак, оставался четвертый последний экзамен. И наиболее непредсказуемым дело виделось лишь касательно этого экзамена. Непредсказуемым именно, именно с учетом психологических особенностей будущего экзаменатора.
ГЛАВА ТР Е ТЬЯ
ЕДИНСТВО И СМЫСЛ
1
Пришло время сказать
Безусловно, психологическим особенностям будущих экзаменаторов необходимо было отвести важнейшее место. Однако это было лишь из области тактики, неких уловок, весьма действенных лишь при наличии определенной фундаментальной основы. Нужны были глубокие прочные знания, и для этого необходимо было сконцентрировать волю в единый могучий кулак. Это! – сейчас виделось наиважнейшим стратегически.
Получится ли?
Желание было огромное, но решала теперь воля. Воля и воля, прежде всего.
* * *
У слова «воля» "имеется несколько достаточно контрастных значений. Об одном из них в значении свободы выбора человеческой личности мы уже неоднократно говорили в романе. Теперь же по ходу развития действия возникла необходимость поговорить и о другом значении этого слова. Сказать о воле в том смысле, что значился в последних фразах предыдущего абзаца:
– Но решала теперь воля. Воля и воля, прежде всего.
Сейчас возникла необходимость сказать о воле как о характеристике твердости характера человека, о его способности держаться всеми силами принятого решения, добиваться намеченной цели. Довести неуклонно, последовательно свои действия до нужного результата.
Это значение слова "воля" нам особенно важно потому, что в нем именно отчетливо проявляется принципиальное единство обоих Высших начал этого глобального Бытия. Единство начал положительного и отрицательного, или по Святому Писанию начал Божественного и дьявольского.
В Святом Писании оба этих начала разделены предельно контрастно, разделены как начала полностью антагонистические. И это понятно в свете поставленной на тот момент Цели.
Какова тогда была Цель?
Была Цель задать человечеству ясный направляющий толчок в исти н ном направлении, в направлении Доброго и Све т лого начала в душе нашей .
Была Цель исполнить это предельно доступно на тогдашнем мировоззренческом уровне, предельно доступно для всего человечества в целом. Предельно доступно как для мужа ученого, "книжника", так и для человека простого, рыбака и мытаря, человека даже неграмотного. Была Цель исполнить это предельно доступно на все времена, поскольку это контрастное разделение человечества на два слоя по "учености", то есть по интеллектуальному развитию, было, есть и будет всегда. Так, например, в настоящее время это разделение сохранилось и даже принципиально возросло.
Употребив здесь слово "принципиально", я имею ввиду следующее. В те времена представления о Высших силах у крайних слоев общества (в интеллектуальном смысле) не различались существенно. Конечно, были отдельные мыслители со своим особенным взглядом, но обычно положительное Божественное начало олицетворялось в виде некоего благообразного мужа или седовласого старца, восседающего где-то там на "небесах". Начало же отрицательное рисовалось злобным образом Сатаны с внешностью также человеческой, но и добавлением некоторых известных характерных деталей в виде рогов, копыт и т.д.
Вне всякого разделения на слои по учености и интеллекту тогда верили слепо в чудеса Высшие, верили как в нечто бесспорное. Верили как в чудеса сказочные, как бы по мановению волшебной палочки.
Однако в настоящее время имеется резкое различие в данных представлениях. Так, у нынешних масс оно и сейчас мало чем отличается от прежних представлений с прежней почти детской верой в могущество всевозможных гадалок, "колдунов" и т.д., то есть, по сути, в чудеса сверхъестественные. Зато у нынешних "книжников", интеллектуальной элиты положение совершенно иное. Разнообразие нынче здесь неисчислимое от "неверия" полного до самых, что ни есть изощренных эзотерических построений.
Принципиальное отличие в интеллектуальном смысле нашло глубоко символическое отражение и в культуре. Культуру, искусство сегодня можно очень четко разделить на два совершенно разных вида. На культуру "элиты", культуру интеллекта, отражающую этот Мир во всем его сложнейшем, непостижимом многообразии и культуру "массовую".
В произведениях великих, вечных, классических и душа человеческая представлена как принципиальное отображение этого Мира, когда оба начала переплетены подчас неразделимо. Когда человек способен проявить себя, подчас совершенно неожиданно, как с положительной, так и с отрицательной стороны. А вот в творениях "массовых" два начала разделены предельно контрастно, в этих творениях действующие лица обычно разделены на карикатурно "злых" и почти ангельски "добрых". И необходимо это именно для доступности, для восприятия именно "массового" во имя его величества рейтинга, а значит, соответственно, и для кассы.
Что же касается данного романа, то он в отличие от творений массовых рейтинговыми соображениями никак не повязан. Мой читатель особый, и одного на миллион из толпы не меняю; соответственно, и говорить мы можем гораздо глубже в деталях, говорить доступно лишь избранным.
В чем главное предназначение романа?
Кинуть взгляды с высоты ушедших тысячелетий, кинуть взгляды с высоты накопленных знаний. Обозреть единый Мир с нынешней горки предельно вообще, используя универсальный метод соответствующих аналогий.
Немедленно подчеркну, что говорить детальнее Святого Писания мы можем лишь в частностях. Сие и есть истинное предназначение творца в вечности: преломить, отразить порой в деталях доступных лишь избранным Великую Книгу.
В колоритах, присущих данному времени и данной местности выделить снова Дорогу, Надежды и Смысл, или то стержневое, чему нас и учит Великая Книга.
Пришло время сказать так о строении глобального Бытия. Говорить так несколько тысяч лет назад (и даже столетий) не имело никакого смысла, поскольку не было научной базы, и было бы просто не понято.
Сейчас, когда за тысячелетия научная база неизмеримо выросла, это время пришло. Пришло время сказать именно для тех кто "услышит".
2
Третий Абсолют
Вопрос:
– Важна ли в этом Мире воля как мерило твердости людского характера, способности стремиться к поставленной цели?
Что за нелепый вопрос, скажете. Вопрос совершенно нелепый. Ибо что наш Мир без людей волевых, целеустремленных?
Это был бы какой-то другой мир. Некий аморфный застывший "дофенистический" мир. А Мир реальный, неугомонный, взрывной как раз и стоит на людях волевых, целеустремленных.
Эти, эти люди движут наш мир.
Хорошо, а что же движет нашу целеустремленность?
Только давайте без ханжества и без нагромождений высоких сугубо всплошную. Не раз уж подчеркнуто, что говорить нам приятно лишь с изумрудной красивой основы, но давайте вместе с главным героем приоткроемся искренне снова. Отделим суть от прикрас, приоткроем грешную душу наотмашь в реалистической гамме – что там увидим помимо возвышенных позывов?
Тот, кто и вправду здесь искренен, тот перечислит знакомое в ряд. Деньжата, и женские личики, и щеки до носа буграми вразлет. Мудрить здесь особо не надо, он был, есть, и будет известный "лукавый" набор.
Высокое движет, но и куда без лукавого?
В движении вечном, какое начало главней?
И кто здесь возьмется ответить за всех?
* * *
Метод построения соответствующих аналогий универсален тем, что применим в обе стороны, как вверх, так и вниз. До сих мы использовали метод этот по возрастающей, то есть приоткрывали матрешку мироздания снизу вверх, продвигаясь от более частных построений материального Мира к построениям глобального Бытия.
Но так уж случилось, что в данной главе мы начали наоборот. Начали именно с наивысшей ступени, и потому появляется шанс обратиться сейчас к частности, приоткрыть матрешку уже сверху вниз. Обратиться по аналогии к Миру привычному.
Что же мы видим?
Мы видим, что и в нашем привычном Мире нельзя никоим образом утверждать исключительный антагонизм обоих начал. Напротив, даже один из трех самых общих законов нашего Мира, законов философии как формулируется?
"Единство и борьба противоположностей".
И как мы видим ключевое слово "единство" даже поставлено на первое место, хоть это, конечно же, в данном случае лишь соображения фразеологической ритмики.
А сейчас сделаем шаг в глубины материи на атомный уровень. Простейший атом, атом водорода. Как известно из школьного учебника, состоит он из отрицательного электрона на орбите и положительного ядра в центре, так же элементарной частицы протона. Величина заряда одинакова у обоих составляющих по величине, но противоположна по знаку.
Равенство зарядов (единство в свойстве) обоих составляющих есть важнейшее условие стабильности данного мира. А вот различие по знаку (антагонизм) порождает нечто третье, стабилизирующее окончательно. Порождает неизбежно третий Абсолют, без которого невозможно существование, как этого крохотного микромира, так и существование глобального Бытия в целом.
Порождает Вечное Движение.
И мы снова совершенно непринужденно перебросили общие "связочки", осуществили естественный переход от мира крохотного к Миру глобальному, потому как именно Вечное Движение есть третий абсолютный, скрепляющий атрибут этого единого глобального Бытия.
В Вечном Движении – единство обоих Начал, единство и смысл.
3
Творческий разгон
От взятой нами простейшей микросистемы «атом водорода» можно перебросить еще одну интереснейшую для нас нить. Но уже в наш человеческий мир, как раз в сферу тех отношений, где «незримо связуя, присутствует дух». Аналогию особо интересную тем, что здесь возможна даже некая математика, хоть и в чисто качественном смысле.
Вопрос.
От чего зависит интенсивность, сила, энергия движения в системе связанных зарядов?
Ответ.
От величины этих зарядов.
В школьном учебнике есть формула, где потенциальная энергия взаимодействия прямо пропорциональна произведению величин обоих зарядов.
Так, а какие люди наиболее энергично двигают мировую историю?
Что бы ответить даже особой "искренности" ненужно, поскольку факт сей и так хорошо известен. Наряду с возвышенными позывами каждая неординарная личность имеет "это", нечто свое "ненормальное", и ясно, в какой из двух составляющих нашей души следует искать истинный корень этого свойства.
ГЛАВА ЧЕТВЕ Р ТАЯ
ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ З А ГОТОВКА
1
Олег Витальевич Гуров
Расписание сдачи вывешивали на факультетской доске объявлений где-то за месяц до сессии. Первым экзаменом на сей раз стоял новый предмет, начатый в этом семестре под названием «молекулярная физика».
Именно этот экзамен виделся сейчас определяющим. Согласно строго поставленной цели необходимо было задать решительный поворот, поворот диаметральный и задать его непременно сходу, обеспечить победоносный мажор прямо с первого шага. Однако поставить такую задачу было легко, а вот исполнить... Даже этот первоначальный шаг виделся теперь до невозможности сложным, и даже не столько из-за самого предмета, малознакомого по школе, насыщенного громоздкими математическими формулами, а потому, что читал "молекулярку" на потоке сам Олег Витальевич Гуров.
И снова психология приснопамятная, особенности личности конкретного преподавателя решительно выдвинулись на первый план. Снова здесь виделась наиглавнейшая проблема, ведь случись на предстоящем экзамене натура благодушная, покладистая типа Валентина Дмитриевича... К слову "механику", свой последний оставшийся после сессии хвост Игнат сдал вскоре после каникул и сдал успешно. В его зачетке наконец-то появилась первая хорошая оценка, и в этом событии явственно обозначилась вдохновляющая знаковая примета. Конечно, вне всяких сомнений обошлось бы куда проще, случись сдавать первый экзамен благодушному дофенисту Валентину Дмитриевичу, но владычице судьбе было угодно распорядиться и в данном случае совсем по иному.
На университетском физфаке встречались преподаватели как бы в «чистом» виде, чаще женского пола. То есть, это были педагоги исключительно, без каких-либо поползновений на серьезную научную деятельность и без научной степени, но таковых было несоизмеримое меньшинство. Преподавал здесь в основном люд «ученый», остепененный, называющий научную работу непременно впереди преподавательской, считая подчас последнюю лишь сопутствующей для себя, как стабильный и вполне приемлемый денежный приработок.
Многие ученые и чисто внешне выглядели достаточно характерно, но вот Олег Витальевич Гуров... Олег Витальевич Гуров даже на таком выдающемся интеллектуальном фоне был на физфаке явлением исключительным. Никогда, никогда до и после не встречал Игнат по жизни человека с такой характернейшей внешностью как раз в упомянутом выше смысле: ученый!
Ученый вылитый, вне всяких сомнений. С первого взгляда кандидат наук плюс доцент в придачу. На профессора-доктора Олег Витальевич тогда не тянул с виду только годами, поскольку был молод, едва к тридцати, а вот кандидатом-доцентом он был и в действительности.
Есть ли смысл далее в подробном описании?
Накинем абзац для порядка. Лик бледный, "яйцеголовый" по известной заокеанской терминологии, короткие черные волосы, высокий лоб с небольшими залысинами, густые усы в монолите с аккуратной округлой бородкой, большие овальные очки.
Голос мягкий, бархатистый баритон, четко поставленный, внятный, а слова-словечки какие! "Коль скоро", "априорно", "технологические приоритеты" и так вот на каждом шагу. Как бы само по себе возвышает в присутствии, но и вне подобных возвышенных звуковых эффектов Олег Витальевич лектор на редкость толковый. Как-то очень по делу у него поставлено чтение, увлекательно, доходчиво, строго.
Строгость!
Строгость первым делом видна, почтение великое к своему делу. А это приметы вернейшие, можно даже и не пытать у братишек-старшекурсников, ясно и так, что холявы не светит, за каждую оценку придется по полной ответить. Но молва шла и так, молва вполне соответствующая. Скуп, очень уж скуп этот преподаватель на хорошие оценки. Ну а "отлично"... Отличная оценка была и во все в престижном ряду на физфаке; что ж, тем более сложной, захватывающей виделась Игнату поставленная цель.
В первую очередь обнадеживало то, что, несмотря на свой ярко выраженный ученый облик и отдельные "словечки", читал Олег Витальевич без мудреных заоблачных умственных завихрений, читал просто и доходчиво. При регулярной домашней проработке лекционного материала особых проблем не возникало, материал казался легким и понятным. "Понять" каждую новую тему в необходимом качестве, то есть разложить детально, внятно по основообразующим полочкам удавалось без труда, и потому заниматься регулярно проработкой нового было увлекательно, даже заманчиво. Заставлять себя силой не было никакой необходимости, и это дело двинулось с первой же лекции, продвигалось на мази и далее; таковым оно виделось и впредь.
То есть вскоре явилась полная уверенность, что нужный базовый уровень знания к предстоящему экзамену будет непременно обеспечен. Но, но. Почему-то это теперь казалось недостаточным, и недостаточным именно в положении нынешнего троечника. Непрестанно казалось, что имея такую зачетку, необходимо добавить что-то еще. Добавить, заявить что-то существенное, нетривиальное и именно! –именно психологическое.
2
Идея
Это «нетривиальная» идея возникла, опять же, случайно примерно в середине семестра, постепенно обретая весьма соблазнительные формы.
Приняв твердое решение, Игнат проводил его неукоснительно с первых дней после каникул. Он не пропускал ни единого занятия, писал конспект, регулярно прорабатывал начитанное. И очень скоро заметил, что посещать лекции теперь и заставлять себя не нужно, потому как при регулярной проработке начитанного особых неясностей не возникало и при восприятии нового. Слушать лекции теперь было легко и увлекательно, в особенности на фоне прежнего сплошного непонимания.
Впоследствии, прорабатывая, всякий раз удавалось свести прочитанный материал к небольшому количеству понятных основополагающих положений, А значит и "понять". Понять именно так, как это было необходимо с точки зрения отмеченных выше индивидуальных особенностей личной памяти. Понять так, чтобы запомнить навсегда.
Такое вот глубокое, прочное понимание давало огромные преимущества. Во-первых, уверенность, а также магическую власть над самыми сложными формулами. Очень скоро Игнат убедился, что, разложив изучаемый вопрос детально по полочкам, он потом был способен при необходимости когда угодно, хоть ночью во сне растолкай, самостоятельно вывести любую итоговую формулу. Вывести, не заглядывая в конспект или учебник, исходя из самой общей сути вопроса, исходя из понятой основы, продвигаясь далее словно по ступенькам последовательно и четко. Продвигаясь далее на понимании, но не вследствие чисто механической памяти.
Проработка каждой новой лекции теперь была возведена в порядок закона, однако каждый раз перед этим Игнат обязательно раз просматривал от начала до конца пройденный материал. И каждый раз с воодушевлением убеждался, что закрепить какой-то вопрос особого труда не влечет. Так было практически всегда, отсюда точно такой же ситуация виделась и впредь. И! – однажды, как следствие, близко к середине семестра вдруг возникла эта идея.
Эта идея была до скользоты авантюрна, но с расчетом в первую очередь именно на психологический эффект:
"Смотри-ка, считай, полсеместра прошло, а как по маслу! – рассуждал примерно так Игнат в тот день. – Если по сути глянуть, кажись, денька два потрать на закрепление, и можно хоть назавтра без подготовки. Запросто... стоп! – а почему бы?.. А почему, почему бы... Ведь на подготовку к экзамену дней семь-восемь дают".
Вот так эта идея возникла.
Возникла в самый обычный день, возникла случайным, неким бессознательным внутренним импульсом. Но решение окончательное было принято, конечно, не сразу. Слишком уж много выдвинулось при последующей обмозговке как "за" так и "против". Более всего смущала именно авантюрность, то есть полное незнание сути замышляемого действа, его возможные глубинные каверзы. Ведь до сих пор Игнату еще ни разу не доводилось отвечать на экзамене таким образом непосредственно с ходу, без письменной подготовки, только что вытянув случайный билет.
"Ты ведь, как-никак, на высший балл метишься, да еще самому Гурычу! – снова и снова прикидывал Игнат возможные последствия. – А Олег Витальевич дядя серьезный. И старики говорят, да так и видно по гонору. А ты мутное дело затеял, да еще с трояками своими прежними.... Нет, здесь основательность, трезвость вернее".
Именно основательность, трезвость были поначалу в числе важнейших аргументов против затеянной авантюры. Однако, как это частенько и случается в нашем неуловимо переливчатом Мире спустя некоторое время совершилась парадоксальная метаморфоза. Именно основательность в достижении цели, достижения наверняка, с максимальным запасом и послужила наиболее весомым аргументом "за" в его окончательном выборе. А "трезвый" расчет, учет текущих реалий лишь скорректировали существенным образом саму поставленную задачу.
3
Неписаное правило
Тогда в субботний вечер какая задача была поставлена однозначно?
Следующая сессия только на "отлично"!
Кровь из носу, любыми силами, и никак не иначе. Грянувшее мгновенно полное осознание самой сути текущей ситуации повергло мгновенно в своеобразный аффект, наполнив неудержной целеустремленностью. Наполнив всецело, вновь вытолкнув всепоглащающе наружу прежний неискоренимый максимализм. "Ты должен, должен! – пробудившийся в одно мгновение, этот максимализм будоражил и рвал, вздымал изнутри необъятную силу. Максимализм этот обуял враз, максимализм этот властвовал.
"Ты должен, должен! Ты должен доказать себе и другим. Ты можешь, способен взойти. Ты выбрал свой правильный путь, и должен его воплотить. Еще годиком ранее ты был наивен, исходя из ребячьего лепета, ты хотел взять, как и прежде, не напрягаясь, как между дельцем приятным. Но ты грань пересек, и набил синяки, ты пожил, увидел, освоил, и знаешь, чем взять!"
Вот на таком экстремальном душевном заряде явился Игнат в университет после каникул. Хватит ли воли? Сможет ли он держать себя в строжайшей узде длительное время, не сойти, не убавить, не сдуться?
Тогда, в самом начале это беспокоило более всего, ведь в этом виделась первооснова намеченного. И только во второй половине нового семестра пришла полная уверенность.
Да!
Да, да и еще раз да.
И как же иначе, если теперь это было каждый день, это был его нынешний образ жизни. Теперь он вполне втянулся в заданную ритмику, теперь ему уже не приходилось себя заставлять. Заставлять себя единственно на воле рывком вскакивать по утрам с кровати, отсиживать неукоснительно от звонка до звонка подряд четыре пары, писать, пускай и на автопилоте конспект. И! – самое главное, жить так теперь было не в пример достойней и увлекательней.
Да, да, он способен решить то, что наметил, поскольку теперь в его руках было главное, его нынешний образ жизни. И это главное сейчас прочно и необратимо. А раз так, то столь уж важны сейчас какие-то отдельные детали, пускай даже такие, что видятся сейчас вдохновляющими донельзя?
Конечно, дух захватывает получить сходу пятак, высший балл у самого Гурыча, но... Пусть себе и четверка случится, и что? – так уж и в обморок грянуть? Это ведь тоже как-никак видимый рост, шаг на порядок вперед, достижение вполне осязаемое. Достижение, о котором и мечтать нельзя было лишь полгода назад. Тогда было, как зацепиться, а тут пускай и четверка, однако "хорошая" оценка и у самого Гурова.
Очень уж непредсказуем был этот товарищ по рассказам старшекурсников. Под соответствующее настроение он мог запросто резануть на трояк и записного отличника. А вот как раз такой вариант для бывшего "хвостиста" был нынче совершенно неприемлем. После длительной кропотливой самозабвенной работы это был бы подлинно удар! – удар-насмешка, удар-издевательство, удар обиднейший вплоть до отчаяния.
И вот тут-то и завертелись снова в мозгу аргументы в пользу упомянутой выше авантюры, что промелькнула вначале столь робко, случайно и тот час исчезла на некоторое время. И, как ни парадоксально, именно со стороны «основательности».
Важнейшим, решающим здесь предстало одно известное в студенческом кругу правило, правило неписаное, но которого, как однозначно утверждали бывалые старшекурсники, на физфаке преподаватели придерживались неукоснительно:
– На целый балл оценка выше положена, если без подготовки выходишь.
Именно это старшекурсники утверждали однозначно, и отсюда Игнат рассуждал:
"Ага, с моей-то нынешней базой на трояк по любому билет расскажу. А это значит и по любому четверка в кармане, а если еще и пруха подвалит..."
Таким образом, то, что вначале виделось авантюрным, "неосновательным" вдруг парадоксально предстало совершенно с другой стороны.
4
Касаясь сутей за гранью
