Текст книги "Разитель. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Владимир Михайлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 77 страниц)

Задать вопрос? Да, и немедленно. Нет, не сейчас. Сейчас важнее – другое.

Руки‑ноги мне нужны! Потому что, сидя в Геке, я до бомбы никак не доберусь: она, судя по услышанному и прочитанному, отнюдь не виртуальна, но реальна, к сожалению.

– Гек, поиск. Найди мне местонахождение человека по личному коду – так, как ты уже делал с другими. Срочно!

И я продиктовал код. Не то чтобы это было моим настоящим кодом, названные мною цифры принадлежали Пату Пахтору.

– Поиск закончен.

– Где он?

– В сегрегаторе. Где сейчас происходит разделение на сырье и рабочие группы.

– Установи прямую связь – мою с ним.

И одновременно – команда моей программе: снять с меня копию, приготовить к передаче!

– Гек?

– Готов. Предупреждаю: всякая связь будет зафиксирована.

Значит, и копия тоже? А, черт с ними! Не успеют разобраться. Хотя…

– Ты можешь помешать этому?

– Сейчас программа «А» ведет проверку моей исправности как раз в этих дирекциях. Отложить связь?

– Нет. Давай немедленно!

– Нижний операторский центр отвечает! Записать, показать после связи?

Вот всегда так. То – ничего, то – все сразу…

– Соединяй сначала с нижним центром!

50. Кто есть кто?

– Шесть минут прошло, – проговорила старуха командным голосом. – Пора восстановить контакты. Вы забыли? Он же сказал – через шесть минут!

– Да иду я, иду уже, – ответил Тон Чугар. – Я все помню. Только не пойму: кто это оттуда нами командует? Может, вы знаете?

– Перестаньте паясничать! – фыркнула старуха. – Как же, не знаете вы! Сначала выполните задание, разговоры – потом.

Но Чугар и сам уже направлялся к нужным отсекам. Работа заняла чуть больше времени, чем в прошлый раз: ломать, как известно, – не строить. Затворил дверцы. Вздохнул. Сказал:

– Ну, и что? Чудес вроде бы не происходит. Выключил, включил – потеря времени. А выбираться как? Что же он не посоветует, если такой умный?

Тон вернулся в операторскую. Трепыхалась в нем крохотная надежда, хилый птенчик: а вдруг, пока он отлучался, на дисплее снова что‑то написалось – понятное и нужное?

Но не было ничего – ни единой запятой, ни точки. Лажа.

За спиной зашаркало.

– Набивайте! – сказала старуха все так же нетерпеливо. – Код набивайте! Вызывайте его! Ну же!

– Этого не могу, – ответил Тон сердито. – Не знаю я таких кодов…

– Девичья память, да? Диктую…

И старуха принялась называть цифры. Тон, на всякий случай пожав плечами, застучал по клавишам. Закончил. И сразу же – по их восприятию – услышал все тот же искусственный голос, проговоривший странное:

– Привет, Иванос!

– Кто‑кто? – озадаченно пробормотал Тон Чугар. – Вы кого…

– Расслабься. Прими себя в тело, генерал!

– Я же говорила, – обрадовалась старая дама, – что он найдет нас!

– Кто… Ох…

Тон Чугар пошатнулся. Закрыл глаза, сморщился, даже руки поднес к голове, словно нестерпимая боль вдруг захлестнула ее…

– Что с вами? Что?..

Тон отмахнулся от старухи. Не до нее. Вдруг заломило голову, да и все тело тоже… Равновесие куда‑то исчезло. «Сейчас упаду, грохнусь, расколюсь на кусочки…» – сквозь боль подумал он…

И вдруг все прошло. На ногах он устоял. И стал с недоумением оглядываться. Что? Где? А это еще кто такая? И что она там вышлепывает сморщенными губами?

– …Вам лучше?

– Мне всегда прекрасно, – ответил он машинально, вслушиваясь тем временем в другой голос, продолжавший звучать из динамика на стене:

– Очухался, генерал?

– Я не генерал… – ответил Тон несколько растерянно.

– Когда это тебя успели разжаловать?

– Я им никогда и не был!

– Ты еще не пришел в норму? Смазка в мозгах загустела?

– Я сейчас вроде бы в порядке. В смысле – все мое при мне. Не пойму только, что это тут за бабушка, древняя старушка… Откуда взялась.

– И ты не Иванос?

– Да нет, конечно! Я – капитан Канус. Только тут почему‑то я был…

– Хватит. Все ясно.

(«Сукин сын Иванос! Вот как воспользовался моим предложением и программой: вывел на Улар Кануса. А сам решил остаться в сторонке? Или в самом деле здоровье не позволило? Ладно, сейчас не до таких деталей».

Такие умозаключения возникли в это мгновение в недрах Гека. Но на понятный людям язык переведены не были. Голос произносил совсем другое.)

– Старушка с тобой? Ты серьезно – старушка?

– Куда уж серьезнее.

Крохотная пауза промелькнула, то есть по человеческим меркам крохотная. Для кваркотронной схемы она была очень долгой.

– Канус… Береги ее больше, чем самого себя, понял?

– Не понял, – ответил капитан честно.

– Слушай, повторяю: женщину эту (слово «старуха» не прозвучало) сдашь мне, как только увидимся наверху.

– Да кто вы? Я вас не знаю.

– Я Разитель. Помнишь такого?

– Приходилось встречаться.

– Я вот тебя помню. В лицо меня сможешь узнать?

– На память не жалуюсь. Только нам отсюда нужно еще выбраться. Если нас слушают, то сейчас сюда уже торопятся.

– Да. И не просто с визитом. Будет газовая атака. Вас обоих или усыпят, или же, скорее, газ применят смертельный, быстродействующий.

– Ты меня очень порадовал, Разитель.

– Они уже спускаются. По трапам. Сейчас – примерно на середине расстояния, на тридцать четвертом… уже тридцать пятом уровне.

– Тогда мы уносим ноги.

– Куда?

– Тут под нами есть еще что‑то вроде подвала. Войти нельзя, но проползти можно. Туда они вряд ли сунутся. Да и датчиков там, скорее всего, нет.

– Не годится! Газ тяжелее воздуха. Так что если там найдется малейшая щелочка… Я знаю: однажды уже пришлось пережить такую атаку.

– Что остается? Наверное, только одно: налететь на них, едва они войдут, отобрать противогазы, попробовать овладеть – что у них там: баллоны с распылителем? Сколько их там – человека три?

– Не имеет значения, капитан. Во‑первых, их пятеро. Во‑вторых, они и не станут входить. Они не стали бы даже спускаться: для таких операций есть специальная магистраль, сверху донизу. Ты, наверное, насмотрелся на трубы, пока спускался? Одна из них именно для этого и предназначена. Ее мне удалось отключить. Но людьми я не распоряжаюсь. Так что химики спускаются. С охраной.

– Что же нам делать?

– Слушай внимательно и потом выполняй быстро: у тебя времени – считаные минуты. Вернись к отсекам со схемами. Найди два – «Сигма 1081» и «Сигма 1082». Они рядом. На внешнем кольце. Открой их. Освободи верхние полки от всего, что там есть. Это – дублирующие цепи, Гек без них обойдется.

– Кто‑кто?

– Неважно. Слушай дальше. Все платы, что там есть, рассуй по нижним полкам – пустого места там хватает. Только не подключай ни к чему, просто клади. Освободишь полки – на одной устрой женщину, другую займешь сам. Не забудь только как следует прикрыть свою дверцу изнутри: снаружи все должно выглядеть совершенно исправным.

– Не понимаю одного: какая разница – помрем мы здесь, в операторской, – или там, на полках? Что – оттуда ближе до рая?

– Не знаю, но по времени оттуда – намного дальше. Я же говорил тебе: у них мало газа. Не хватает, чтобы залить всю кубатуру. Выше роста – хватит, но до верхних полок он дойти не должен. Газ быстро вырождается, но войти для проверки эти парни решат хорошо если через час: во избежание всяких неожиданностей.

– Ну, пусть через час…

– Нет времени для дискуссий. За час многое может измениться. Они осмотрят. Но вряд ли станут открывать один шкаф за другим: им это не разрешается, это привилегия мастеров‑настройщиков и ремонтников. Они уйдут, и ты это услышишь. После чего нужно будет еще немного выждать – и тогда выходить. Свяжешься со мной по тому же коду. И я скажу, что делать дальше.

– Кстати, Разитель: откуда ты знаешь эту старуху? Я‑то думал…

– Потом додумаешь. Работай. Мне некогда! Ну, ни пуха ни пера!

– Пошел к черту.

51. Чужую программу – стереть!

– Сакрост, вы еще не доложили об устранении неисправностей в QS. Удалось разобраться с вирусом – или что это там было?

– Да, кан Элюр. Вернее – заканчиваем…

– Почему так медленно? Вы же говорили, что существует какая‑то новая антивирусная программа…

– В ней‑то и все дело, кан Элюр.

– А поконкретней вы можете?..

– Не так‑то просто было установить происхождение этой программы. Дело в том, что никто из нас ее не разрабатывал и, разумеется, не вводил. Она возникла как бы сама собой – или, что наиболее реально, введена кем‑то со стороны.

– Вы хотите сказать, что всякий, кому вздумается, может засадить в QS все, что угодно?

– Конечно же, нет. Мы пока еще не знаем содержания этой программы, но даже судя по ее оболочке – это не наше производство, не наш почерк. И принята она откуда‑то извне.

– Не может быть. А если есть, то это означает, что вы не обеспечили полной непроницаемости нашей защиты от любой внешней информации. Машина взломана? Я хочу немедленно услышать имена виновных. Если даже это будет ваше собственное имя.

– Боюсь, кан Элюр, что виновные уже понесли наказание – самое серьезное из всех возможных.

– Яснее!

– Посланная на Теллус для выполнения локального задания небольшая группа…

– Помню, да. Но при чем тут эти люди?

– Они попались в ловушку. Во всяком случае, никакого иного объяснения не возникает. В последний миг воспользовались кодом проникновения, чтобы доложить обстановку. Больше от них никаких сигналов не поступало. Но именно после этого в QS возникла новая программа. Вероятнее всего – кто‑то там, на Теллусе, перехватил код и воспользовался им, чтобы…

– Ясно. Все сделано по‑идиотски с самого начала: операцию на Теллусе можно было бы и отложить, не такой уж она была необходимой. Хорошо. Вернее, наоборот: очень плохо. Люди из группы пострадали из‑за собственной глупости. Это закономерно. Но теперь гораздо большая опасность грозит всем нам. Почему эта программа до сих пор не уничтожена? Не стерта без остатка? Можете ответить?

– Она очень хорошо защищена. Ее нельзя уничтожить иначе, чем с помощью другой программы, более мощной. То, что содержится в QS сейчас, рассчитано на менее сложные программы с обычной защитой.

– Так составьте и введите такую программу!

– Мы сейчас ею и заняты, кан Элюр.

– Сакрост, а вы отдаете себе отчет в том, что наши запасы времени катастрофически тают?

– Я постоянно слежу за этим. И ввод новой программы мы начнем с минуты на минуту. Собственно, мы уже пытались сделать это обычным путем. Но QS ее не принял.

– Это еще каким образом?

– Просто завис. И в первый, и во второй раз. Мы предполагаем, что причиной таких сбоев является то, что чужой программе удалось занять в иерархии QS высокое место.

– Но ведь не выше, чем литер «А»!

– Ни в коем случае. Поэтому в эти мгновения мы как раз и вводим в нашу программу изменения, чтобы ее можно было использовать как составную часть «А».

– Хорошо. Но до тех пор, пока не убедитесь, что чужая программа стерта, выброшена, уничтожена, – позаботьтесь о том, чтобы она, пользуясь возможностями QS, не внесла никакой сумятицы в деятельность всех наших служб. Ведь для этого она, наверное, и создана? Или она уже успела что‑то сделать?

– Надзирающие системы установили обмен информацией с нижним резервным центром – где, как вы знаете, укрылись двое бежавших…

– Вы хотите сказать, что они еще живы?!

– Полагаю, что сейчас – уже нет.

– Действуйте! Действуйте скорее!

– Мы действуем все как один.

– Идите. И пусть войдет Тазон. У него что‑то срочное.

– Я вас слушаю. Прошу как можно короче, Тазон.

– Кан Элюр, я вынужден снова беспокоить вас по поводу сырья для выработки ТХ. Нужное мне количество остается пока в карантине до завтрашнего дня. Отбор монтажников и других для перевода в сырье начинается только сейчас. Но я могу начать уже сегодня! И доктор Крат подсказал мне выход – если, разумеется, вы согласитесь…

– На что, Тазон? Конкретно.

– Кан Элюр, вряд ли нам понадобятся заложники в будущих переговорах с Федерацией. А ведь это – более ста единиц. Как раз нормальная загрузка для экстрактора. И метаморф даст энергию уже сегодня. Иначе, – Тазон чуть понизил голос, – могут возникнуть перебои с энергоснабжением «Пигмея», доктор Крат просил обратить ваше внимание на это обстоятельство.

– Этого нельзя допустить. Я имею в виду – перебои на «Пигмее». Потому что его зарядка должна быть закончена… через два часа. Сейчас нам действительно не до переговоров: я уже распорядился грузить войска на корабли и, по мере готовности, выходить на малую орбиту. Как только «Пигмея» погрузят на корабль Сакроста, он стартует, возглавит флот и осуществит операцию – вот после нее мы и начнем разговаривать с Федерацией, никак не раньше! Но для этого «Пигмей» должен быть готов минута в минуту! Без сбоев! Поэтому – я согласен, забирайте этих людей, Тазон. Догоните Сакроста и передайте это мое распоряжение. Действуйте!

52. Только вдвоем. Хотя бы по трупам

– Теперь дать вторую связь?

Я думал лишь мгновение – по нашему внутреннему времени. Конечно, мне не терпелось. Но что я ему скажу, если мне самому не вполне ясно?..

– Нет. Сейчас открой мне программу «Экстракция».

– Открываю.

Вот и она. Бесконечные нули‑единицы выстраиваются в ряд понятий, доступных моему восприятию. Сырье. Это понятно. Остаток ресурса на момент экстракции. Это я уже успел усвоить раньше. А дальше? Извлечение остаточного ресурса используемого объекта путем воздействия на седьмую чакру микрозавихрениями ХТ‑2… Это не моя физика. Вообще – люди такой не знают и ею не оперируют, насколько мне известно, – а я ведь в свое время этими вопросами занимался – возникла надобность при работе над одним делом. Ну, какая сейчас разница – людская физика, не людская, сами нашли или во сне увидели, главное, что она у них работает. Итак, микрозавихрения… ну‑ну… создание хроновакуума, куда устремляется ХТ‑1, которым располагает субъект… Перекачка в ХТ‑1‑накопители, далее – использование по потребности…

Может быть, пока и этого хватит. Хотя проскользнула где‑то еще какая‑то мыслишка, но не пожелала назвать себя и, так и не представившись, исчезла. Хотя на самом деле, разумеется, никуда не делась – просто юркнула в какую‑то из ячеек памяти и затаилась там. Но сейчас не до нее. Главное – стало ясным, что предстоит носителю моей плотской ипостаси, как только он окажется сырьем, а не ценным специалистом. Смысл всего происходящего вроде бы наметился, пусть и в самых общих чертах. У ХТС все основано на использовании противоположно направленных времетоков, но сейчас своенравная Аномалия грозит оставить их без ХТ‑1. А это значит, что они не только лишатся возможности развиваться с невиданным ускорением, но того и гляди двинутся вспять, по течению ХТ‑2, сперва медленно, потом – чем слабее будет становиться мощность потока ХТ‑1 – со все большим ускорением, и в результате – окажутся там, с чего начинали. Конец всем планам и мечтам… Поэтому нет ничего удивительного в том, что они пытаются пустить в ход все резервы ХТ‑1, какие только могут найти. Обладай эта планета собственной жизнью – можно было бы использовать тот ресурс времени, что содержится в каждом живом существе – во всякой былинке, живой клетке… Но Улар до их появления был безжизненным – так что единственный резерв фирмы – это люди. Поэтому они становятся сырьем.

Конечно, нет гарантии, что Улар всегда был таким. Ведь условия для развития жизни на нем имеются, их не люди создали. Может быть… Но это – размышления для тех, кому делать нечего. Я же нужную мне информацию получил. Теперь есть что передать. А если не будет хватать – тогда и позабочусь об этом.

– Гек! Связь! Дай мне нижнего оператора. Канус! Как вы там?

– Живы. Эти только что ушли. Закачивают свежий воздух. По разговорам – решили, что мы успели удрать.

– Нормально. Теперь слушай очень внимательно. Я снимаю блокаду лифтов. Вы мигом – на самый верх. Там охрана…

– Всего двое. Думаю, пробьемся. Куда дальше?

– Найдете объект «Пигмей». Сейчас покажу вам на дисплее, где он находится относительно башни. И – туда. Там я вас встречу.

– Я один – не затруднился бы. Но с этой…

– И не думай. Только вдвоем. Хотя бы по трупам.

– Что так круто? Что угрожает?

– Конец света. В самом полном смысле.

– Ну, если так, то придется поработать…

Еще одно дело сделано.

– Гек! Чем ты сейчас занят? Мне нужно…

– Приступаю к выполнению задания программы «А».

– Что за команда?

– Стереть твою программу и тебя самого.

Только этого мне сейчас и не хватало. Но…

– Это у тебя не получится. Разве не помнишь? (Глупо, конечно, задавать такие вопросы компьютеру, но что‑то делать надо – а то он и в самом деле…)

– Могу.

– Для этого нужна специальная программа. А у тебя ее нет. Ты ведь не принял то, что они пытались…

– Сейчас есть. «Чистильщик». Пришлось принять. Она введена в «А».

Черт, они додумались‑таки до такой возможности. Сукины дети, вот кто они. Кажется, пора удирать отсюда. Куда только? А впрочем – выбора‑то нет.

– Ты установил связь, какую я требовал? Ту, вторую?

– Выполнил. Нахожусь в контакте.

– Немедленно сбрось меня туда – со всеми корнями!

– Выполняю.

Все‑таки машина, даже умная, – создание бесчувственное. Ни полсловечка сочувствия. Как будто так и надо.

Ладно. Вот пусть теперь они насыплют мне соли на хвост!

53. Пахтор меняет работу

Пат Пахтор испытывал некоторую озабоченность. Время развода на работы уже наступило и миновало; по нормальному ходу событий их – четвертую монтажную группу – уже минут пятнадцать как вели бы – или везли – на новый объект; но сегодня десятники не торопились отдавать привычные распоряжения, стояли поодаль кучкой, сами вроде бы чем‑то озабоченные.

Но, пожалуй, такая задержка даже и к лучшему. Последние минуты он вдруг стал чувствовать себя как‑то не так. Словно сознание стало немного мутнеть, правда, урывками, но все равно это было очень неприятно. Потому что в таком состоянии нельзя выходить на работу. Так что сейчас задержка пришлась очень кстати. Зато некстати было то, что десятники, словно получив какие‑то указания, разошлись наконец по своим группам. И, как назло, именно сейчас его залихорадило по‑настоящему. Покачнувшись, Пат даже взмахнул руками, чтобы удержаться на ногах.

– Пахтор, ты чего?..

Черт, как медленно думалось, с каким трудом, со скрипом, можно сказать, повиновалось тело. Да, это тебе не наносекунды кваркотронной схемы, это плоть. Надо привыкать. Похоже, я успел в самый последний миг…

– Да ничего, десятник. Оступился. Я в полном. А что это мы сегодня так загораем? Кто резину тянет?

Так должен был спросить Пат Пахтор; так и спросил. Хотя все «что» и «почему» были мне известны куда лучше, чем и десятнику, и инженеру, да и начальству еще повыше.

– Да вот такая пора пришла: все дела переделали. Хотя и говорят, что такого не бывает.

– Да ну, этого и правда быть не может. Вон, смотри: одна бригада уже точно собралась в дорогу.

– Ну, у них работа другая. Им еще дела хватает. А нам дана команда: идти, сдавать костюмы. Значит, сегодня уже точно работы не будет.

Это я тоже узнал задолго до него.

– Ладно. Тогда я пошел сдавать?

– Вали. А после этого вернись сюда. Все вернутся.

– Зачем?

– Так приказали.

Я знал, кто приказал и зачем. Знал и то, почему в сторонке, но недалеко от площадки, где всегда шел развод по работам, расположились охранники – не двое, как обычно, а человек двадцать.

– Вернусь, – пообещал я. Повернулся и неторопливо зашагал – сдавать костюм. Шел, лавируя между кучками таких же, как Пат Пахтор, отныне переставший существовать – недоумевающих и даже начинавших тревожиться.

Спешить мне некуда: изохронную робу и через десять минут не поздно будет сдать. Тем более что там, у входа, уже набралась очередь таких же, как я, сдатчиков. Поэтому если я приму еще левее и пройду рядом с той командой, что костюмов не сдает и собирается садиться в длинный скользун, который и доставит их на место, – мои маневры ничьего внимания не привлекут, подозрений не вызовут…

Я еще замедлил шаг. Потому что в группе было семнадцать монтарей и за то время, что я обходил их по кривой, надо было на скорую руку пошарить в голове каждого из них – чтобы найти слабейшего. Народ простой, но собирался из разных миров, а во всяком месте к защите сознания относятся по‑разному: в одних об этом вообще ничего не знают, в других это – роскошь для немногих, зато в третьих, что побогаче и поразвитее, этим пользуется большинство населения. И мне нужен был человек по возможности совершенно раскрытый. Не то чтобы я не справился и с противником посильнее; но сейчас это нужно было сделать с наименьшей затратой энергии – и попроще, потому что практики у меня некоторое время, по известным причинам, не было – а тут, как в любом искусстве, необходимо постоянное упражнение.

Среди первых десяти я так и не смог никого выбрать. У тех, у кого защита напрочь отсутствовала (таких было трое), сознание на уровнях, которые мне нужны, было заторможено до такой степени, что просто не воспринимало никакого воздействия. По ним можно разгуливать вдоль и поперек часами – и без всякого толка. «Счастливые люди, – подумал я. – Им легко живется. Но если не найдется ничего лучшего…»

К счастью, нашлось. Он был одиннадцатым.

И дело заключалось не только в том, что у него не стояло ни одного блочка: нервная система у него была слабой, легко подвижной, делая его весьма внушаемым.

Я ворвался в него, словно атакующий солдат. И ударил сразу, блокируя его сознание на, самое малое, шесть часов. «Интересно», – мельком подумал я, тараща глаза на человека, медленно оседавшего на землю в нескольких шагах от меня. При этом я невольно замедлил шаг, что естественно для всякого любопытствующего прохожего. А видя, как к нему бросились его сотоварищи и беспомощно засуетились, не понимая, что и как, – я свернул и направился прямо к ним. Их знаний хватило, чтобы нащупать пульс и понять, что парень жив. Но ни хлопанье по щекам, ни брызганье в лицо водой не заставили его вернуться в сознание. А если бы помогло, это могло означать лишь одно: что мне пора на пенсию – которую, впрочем, никто не собирался мне платить. Пока я подходил к ним, их старшой успел по своей связи вызвать медиков. Я подошел достаточно близко, чтобы, поглядев на лежащего без сознания парня, посочувствовать:

– Вот беда‑то какая…

– Ты доктор, что ли? – хмуро осведомился тот. – Нет? Ну, и линяй своей дорогой.

– Не доктор, нет, – честно ответил я. – Но видывал такое. Могу спорить: трое суток постельного режима, как с куста. Заездился. Так что паши без него.

Старшой – в таком звании ходил в этой группе инженер – сплюнул и смерил меня взглядом, словно решая: дать в челюсть сразу или еще погодить.

– На тебе, что ли, пахать? – спросил он с легким призвуком пренебрежения в голосе.

– Это решают двое, – ответил я. – Кто пашет и на ком пашут.

Он помедлил. Легко прикасаясь к его сознанию, я следил за ходом мыслей. И, зная, каким будет вопрос, был уже готов к ответу.

– Видишь? – спросил инженер, нагибаясь к лежавшему (медики с носилками уже бежали сюда), взял его за запястье и слегка приподнял кисть руки. Указал на нее пальцем левой: – Пальцы видишь? Для ювелирных работ! А ты кто? Поднять да бросить?

Я вытянул свою руку:

– Тебе измеритель нужен? Или глаз позволяет?

Глаз ему позволял. Он сравнил пальцы парня в отключке и мои. Мои были не толще, но каждый – на сантиметр длиннее. Старшой глянул мне в глаза:

– Откуда ты такой взялся? Что ставил?

– Сперва накопитель Второго метаморфа. Потом – второй экстрактор. – Я покачал головой: – Да, вряд ли у тебя найдется еще один с такими пальцами.

– И с таким опытом, – добавил он невесело.

– Значит, сегодня простой? Долгий перекур?

– А вот этого не хотел? – спросил он, сопроводив слова понятным жестом. – Простаивать мы не можем. Да мне любого дадут, кого ни захочу. Мне и спрашивать не надо: решаю сам. Потом только докладываю. Но если не уверен – лучше не пробуй. Потому что из нашей команды уйдешь только ногами вперед. Если даже на пенсию потом – то не куда вздумается, а в отдельный городок. А если не подойдешь, то… выбирать больше тебе не придется.

– Не веришь, – произнес я с некоторой обидой, – спроси у моего десятника.

– А он что – умнее меня? – поинтересовался инженер. – У тебя роба в порядке?

– Видишь же – жив‑здоров.

Санитары, заставив нас посторониться, подняли тело на носилки, опустили колеса, покатили куда полагалось.

И, почти одновременно, получив, наверное, какую‑то команду, кучковавшиеся в отдалении охранники встрепенулись и начали неторопливо расходиться, оцепляя всю площадку не частой, но хорошо вооруженной цепью. Сейчас, знал я из памяти Пата Пахтора, будет команда «строиться в колонну», и поведут ее к одному из экстракторов – только не в ту часть, где приходилось работать ему (теперь, значит, мне), а туда, где стояли ряды стульев – как для зрителей…

– Срослись, – сказал старшой мне. И – громко – остальным: – Всем – в седло!

54. Сегот поумнел – так считает Тазон

– Как вы думаете, они не учинят тут ничего такого? Все‑таки люди военные, хотя и без оружия. И потом, их много!

С такими словами доктор Тазон обратился к своему ассистенту, когда, выйдя из корпуса экстрактора, увидел доставленных по его просьбе заложников – вернее, теперь уже бывших заложников и еще более бывших навтов с Шестой федеральной эскадры, базировавшейся на Теллусе.

– Девяносто девять человек, – откликнулся Сегот. – Такую партию мы еще не перерабатывали, не так ли, доктор? А учинить они ничего не могут. На каждую пару приходится по охраннику, и они вооружены, как вы видите. Вообще‑то хватило бы и десятка охраны, но я попросил побольше, чтобы вы могли работать спокойно.

Тазон вздохнул.

– Ну почему их не ровно сто? Вы верите в числа, Сегот? Я верю, жизнь меня убедила. Так вот, девятка для меня – цифра почему‑то несчастливая. В двадцать пятом году… Да. Хорошо. Что же, придется с этим смириться. Как там у нас – все настроено?

– Настройка завершается – QS, как всегда, работает быстро. Так что…

Он умолк, чтобы через секунду заговорить снова – совершенно другим тоном:

– Доктор! Идея! Добавим к ним одного – и будет ровно сотня!

– Хорошо бы! – вздохнул Тазон. – Но где его взять? Надеюсь, вы, Сегот, не собираетесь присоединиться к ним для ровного счета? Хотя, по‑моему, после того происшествия с ведьмой вы стали каким‑то более… разумным, или это одна видимость?

– Я имел в виду не это, доктор, – серьезно ответил ассистент. – Но вспомните: всей этой оравой командовал адмирал! А он содержится отдельно, и среди них его нет.

– Вы, наверное, забыли – я пытался заполучить его, но Второй отдел отказал – он им самим был зачем‑то нужен.

– Просто позвоните им и скажите, что вам он понадобился для непродолжительного разговора. Или допроса – это им будет понятнее. Мне известно, что его недавно водили к доктору Крату. Если его доверили Крату, то уж вам – тем более!

– Но что они скажут, если получат его назад… в несколько измененном состоянии?

– Вы объясните им, что он выразил желание разделить судьбу своих экипажей. А навты поддержали его, и пришлось уступить им – иначе мог бы возникнуть беспорядок. Конечно, в таком случае охрана бы сразу их перестреляла, но это означало бы, что экстрактор снова останется без сырья, а этого допустить вы никак не могли. Если он сам их попросит…

– Логично, Сегот. А вы полагаете, он способен на такое?

– Доктор, я уверен – он будет счастлив оказаться снова со своими навтами, что бы их ни ожидало: его честь потребует этого. Я даже допускаю, что он может оказаться здесь и без разрешения Двойки – если только ему немножко посодействовать. Это заняло бы совсем немного времени: он ведь содержится в нашей башне. Пять минут туда, пять обратно…

– Не наживем ли мы неприятностей, если без разрешения…

– Доктор! Сейчас в нашем мире вы – персона номер один, от вас зависит судьба всех и каждого. Кто станет упрекать вас за какого‑то адмирала? Кому он вообще нужен?

– Знаете, Сегот, вы меня уговорили. Отправляйтесь – и ведите его сюда.

55. Объект «Пигмей»

– Вот, монтарь, здесь нам работать. Обстановка: вон те колонны слева, зеркальные, за загородкой – накопители. Левая группа – ХТ‑1, правая – ХТ‑2. Близко не подходить: защитное поле. Управляются они выносными пультами…

– Вижу. Слушай, а что там за транспорт – перед корпусом стоял?

– Специально сделан для перевозки нашего изделия. Для погрузки на корабль, как я понимаю.

– Так оно ведь еще не готово! Или уже?

– Еще. Но по графику работы нам осталось немного. Так что тачка пришла не зря. Но, чтобы закончить, надо начать. Так что слушай меня и не отвлекайся. Продолжаю объяснять. Видишь в центре большой купол – ХТ‑реактор? Там сталкиваются оба потока. От него проложены времеводы к монтажному стенду. Это наши места. На нем, как ты, наверное, уже усек – наш объект. «Пигмей».

Я, откровенно говоря, рассчитывал увидеть что‑то повнушительнее. Оказалось, что «Пигмей» был действительно небольшим. Габариты – словно у среднего человека.

– Усек. А что там еще нужно ставить?

– А ничего. Изделие готово. Идет заправка. Идет медленно, но быстрее нельзя – дело новое, мало ли что… Ты что козью морду делаешь: не впечатлило? А ты не гляди на внешность. Там такая мощь…

Я вгляделся в приборы на контрольном щите Крохи.

– А что там за мигание? Так должно быть?

Старшой глянул туда же, что и я:

– Ах, дьявол!.. Замедляется накачка – первое ХТ в минусе. – Он рявкнул в микрофон: – Левый накопитель! Что там у вас? – Он нахмурился еще больше. – Как это – не поступает? Не может… Правый! Уравняйте давление по левому! – Обернулся ко мне. – Что‑то там не так…

– Все не так, – ответил я, стараясь быть спокойным.

Он прищурился:

– Что‑то ты такое знаешь. И, подозреваю, у меня оказался неслучайно. Так? Выкладывай. А то ты – один, а нас много…

– Не понадобится, – сказал я. – Раскрой уши пошире.

Он слушал меня внимательно, и чем больше я говорил, тем более лицо его каменело, словно старшой понемногу превращался в памятник. Мне показалось странным, что он не выказал никакого удивления, и под конец я сказал ему об этом. Он чуть усмехнулся:

– Я тут с первых дней. И голова не только у тебя варит. Но у тебя информации больше, не знаю уж – откуда, не в этом суть. Может, ты знаешь и то, как из этого дерьма выкрутиться? Знаешь? Давай.

– Уносить ноги. Куда угодно, но подальше от Улара.

– Я бы улетел – крылья вот не выросли, – произнес он печально.

56. Как неожиданно колеблются чаши весов

Дверь в камеру, в которой находился адмирал Сигор, распахнулась как раз в то мгновение, когда явившийся за несколько минут до того доктор Крат заканчивал фразу, с которой сразу же обратился к командиру навтов:

– Адмирал, я только что закончил расчеты. Все очень плохо. Планете осталось существовать не более трех суток. Если мы сейчас же, немедленно, не найдем выхода, то…

– Здравия желаю, господин адмирал! – перебил Крата бодрый возглас от входа.

Адмирал хмуро глянул на явившегося. Ражий мужик, и ворвался, как хулиган, не постучал даже. Охрана его пропустила, хотя знает, что адмирал не один, что пять минут тому назад сюда вошел доктор Крат.