Текст книги "Разитель. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Владимир Михайлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 77 страниц)

Он шел все дальше, автоматически фиксируя в памяти все повороты и длину каждого пройденного отрезка – иначе тут, пожалуй, можно было и заблудиться. Тон поставил своей задачей сперва пересечь пространство по радиусу, пока не наткнется на внешнюю стену, за которой лежит первозданная скала, – и потом уже повернуть, по часовой стрелке, до очередного радиального коридора, снова выйти к центральной трубе, посмотреть, как там старуха, – и нырнуть в следующий радиус. И так – столько, сколько позволит время и ожидаемые посетители, если, конечно, он не найдет приемлемого убежища до их визита.

Первое возвращение к трубе. Ничего тут не изменилось, кроме разве того, что старуха улеглась на пол, подложив под голову инструментальный кейс, и дремала; но его шаги услышала, приоткрыла глаза и закрыла снова. Другой радиус. Внешняя стена – собственно, не сама стена, а все те же шкафчики, выстроившиеся по плавной дуге. Вправо – по большому кольцу. Назад к трубе. Старуха едва заметно дышала, других признаков жизни не было. Тон постоял с минуту, вслушиваясь: не доносятся ли из трубы какие‑то звуки. Их не было – только слабый, постоянный, обычный фон, звуковой лом со всех уровней, ослабленный звукоизоляцией трубы. Пошли дальше. Схемы, схемы, схемы… Внешняя стена. Поворачиваем. Добираемся до другого прохода. Теперь – снова к центру.

«Что‑то со мной не в порядке, – такая мысль вдруг зашевелилась. – Начинаю галлюцинировать. Наверное, эта тишина хренова действует, а может быть, тут какие‑то поля, о которых я ни фига не знаю, хотя – не исключено, что это атака откуда‑то сверху, хотят то ли нас выкурить отсюда, то ли усыпить, чтобы взять тепленькими…»

Потому что, если думать спокойно, – неоткуда было взяться здесь той музыке, которая вдруг ему померещилась. Нет тут ни оркестров, ни певцов, пусть даже с таким вот голосом – не первого класса, скажем прямо. Неоткуда. Этой атаке нужно противостоять. Как? Да очень просто: вести себя так, словно ничего такого он не слышит. Никакой музыки. Нет ее, и все. И спокойно идти дальше. Спокойно. Очень спокойно…

46. Возвращается адмирал Сигор

После совещания доктор Крат прежде всего привычно позвонил домой; даже самый короткий разговор с Тиной обычно успокаивал его, как бы подтверждая, что мир по‑прежнему в порядке и в нем все еще существует то, что он считал необходимым и достаточным условием своей жизни. Обменявшись словами любви, которыми неизбежно завершался каждый их разговор, Крат еще с минуту сидел за столом, бессознательно улыбаясь и одновременно укрепляя себя в решимости сделать то, в необходимости чего был теперь совершенно уверен. Потом позвонил куда следовало:

– Доставьте ко мне, как договаривались, нашего пленника – адмирала, разумеется, кого же еще… Ну – час, быть может, полтора… Хорошо, заберете его через час. Жду.

Когда адмирала привели и сопровождавший его служитель безопасности вышел, Крат пригласил адмирала сесть, и с минуту оба молчали, внимательно разглядывая друг друга. При этом приведенный, естественно, пытался понять, зачем он мог понадобиться человеку, не имевшему, похоже, никакого касательства к военным делам, Крат же старался как можно точнее представить, до какой степени можно доверять этому человеку – его качествам и его способностям. Могло ведь случиться и так, что, выслушав ученого, пленник, руководствуясь какими‑нибудь правилами, существующими у людей военных (Крат с сожалением подумал о том, что никогда не пытался разобраться в психологии этих людей, – хотя бы потому, что ему никогда не приходилось общаться с ними ни по делам, ни как‑либо иначе); быть может, эти правила требовали от оказавшегося в плену военного сохранять лояльность по отношению к пленившим его людям – и в таком случае он мог, едва поняв, чего хочет от него хронофизик, донести об этом хозяевам положения. Это стало бы концом и для самого Крата, и для Тины, да и для всего Улара, если разобраться. А если такого правила не существовало и адмирал не станет предавать его, то важнейшим становилось: а способен ли он будет сделать то, на что доктор Крат собирался его подвигнуть? Сомнений было, таким образом, намного больше, чем хотелось бы.

Но ведь другого выхода просто не было?

Задав мысленно себе (в который уже раз) этот вопрос и получив на него (от себя же) утвердительный ответ, Крат наконец заговорил:

– Адмирал, я хочу обрисовать вам положение, в котором мы сейчас оказались, а потом задать вам несколько вопросов, на которые попрошу дать правдивые и исчерпывающие ответы. Готовы вы меня выслушать?

Донельзя удивленный таким вступлением – потому что на допрос это не очень‑то походило, да и о чем его могли тут допрашивать? – адмирал Сигор внешне сохранил полную невозмутимость, даже и бровью не шевельнул. И ответил так кратко, как только мог:

– Готов.

И тут же, подумав, что это слово могло быть воспринято как согласие на любое предложение, добавил:

– Если только вы не собираетесь предложить мне нечто, несовместимое с моей честью и воинской присягой.

– Об этом лучше будет судить вам самому.

– Хорошо, – сказал Сигор.

– Если что‑то покажется вам неясным – переспрашивайте. Важно, чтобы вы действительно поняли. Итак…

Когда Крат умолк, адмирал молвил:

– Полагаю, вы не стали бы тратить время, чтобы потешать меня сказками. Раз так, то обстановку, в которую вы меня ввели, могу назвать критической. Что, по‑вашему, я могу сделать?

– Не знаю. В делах такого рода я ничего не смыслю. Но надеюсь, что вы найдете выход. По‑моему, ваша профессия подразумевает умение выходить из сложных положений.

– Не совсем так, – возразил адмирал. – Скорее, управлять людьми и кораблями так, чтобы выйти из подобного положения. Но сейчас у меня нет ни того, ни другого. Мне не дали даже вестового – хотя по традиции он мне положен и в плену.

– Но ведь ваши люди здесь, на Уларе! Если вы…

Не давая Крату закончить, адмирал покачал головой:

– Я не знаю, где они содержатся. Во всяком случае, не там, где я. Вот если бы вы могли каким‑то образом помочь мне установить контакт с ними – тогда можно было бы строить какие‑то планы.

Крат помолчал, раздумывая.

– Знаете, мне не остается ничего другого, как попытаться сделать это. Хотя вероятность не представляется мне достаточно большой, но если ничего другого не остается, то… Или возможны и другие варианты?

– В любом случае необходима связь с Федерацией. С моим командованием. Потому что если возникнет, как вы говорили, необходимость в массовой эвакуации, то, чтобы вывезти людей, понадобится целый флот. Где его взять?

– Не могу сказать точно, однако у нас в порту сейчас очень много кораблей, захваченных при помощи вашей… бывшей вашей эскадры.

– Да, – произнес Сигор невесело. – Это не очень хорошо характеризует меня, верно?

– Не мне решать. Связь… Очень сложно. Планета сейчас наглухо изолирована от остального мира, невозможно ни принять информацию, ни передать хоть что‑то кому‑либо. Тем не менее я попробую.

– Как я узнаю, что удалось вам и что – нет?

– Я придумаю.

– Надеюсь.

– Теперь мне придется отправить вас туда, откуда вас привели.

– Безусловно. Буду ждать известий. Счастливо оставаться.

Когда вызванный страж увел адмирала, доктор Крат еще несколько секунд сидел, ничего не предпринимая. Потом протянул руку, чтобы, нажав нужную кнопку, снять изоляцию своего кабинета от просмотра и прослушивания. Иметь такое устройство было разрешено ему с самого начала – чтобы никто не мог, случайно или нет, заглянуть в его расчеты. Но пользоваться им можно было лишь в определенные часы. А на этот раз Крат включил его вне графика, надеясь, что…

Что такое?! Он же включил перед тем, как привели адмирала! Как же получилось, что изоляция оказалась не включенной? Он ведь, поговорив перед тем с Тиной…

Да, после разговора с Тиной он…

Он забыл. Мысли его были с нею, а потом сразу же перешли к предстоявшему разговору. Он забыл включить.

А это означало, что разговор исправно записан системой безопасности. Это делалось автоматически, но ежедневно прослушивалось Третьим штабом – Надежности. Вторым отделом.

Подписать себе приговор, вот как это называется. И себе, и адмиралу…

Положение, в котором лучше всего – покончить с собой, не дожидаясь, пока…

А Тина?

Нет. Он не бросит ее тут одну. Исключено.

Да он и не успел бы ничего сделать.

Крат понял это, вздрогнув от включившегося зуммера, означавшего, что его вызывают на связь через QS.

Значит, кто‑то услышал разговор в реальном времени. И вот его уже вызывают, чтобы…

Замедленным движением Крат включил соединение.

– Доктор Крат. Я вас слушаю.

– Доктор Крат, – проговорил компьютерный, давно знакомый голос. – Вам необходимо сделать следующее…

– Да? – откликнулся Крат автоматически, ничего не понимая. – Кто это?

– Слушайте внимательно!

– Да, да. Я слушаю!

47. Все говорят, говорят…

Итак, сигнал ушел к людям, которым я надеялся помочь. К сожалению, текст этот появится и в верхнем центре. Но откуда им знать, какое дело было у нас последним? Сперва пусть идентифицируют каждого! Это несложно сделать по ЛК – но только с помощью Гека. А тут у них возникнут сложности. Я уж постараюсь. Да к тому же моего кода у них нет. Того, что я только что составил. А у людей внизу…

Я очень надеялся, что есть. Но размышлять об этом сейчас было недосуг. Я играл на опережение. Должен был упреждать фирму во всем.

– Гек! Я хочу слышать все идущие через тебя переговоры о газовой атаке, об использовании сырья. Как, кстати, оно используется?

– Переговоры не идут через меня. Я только фиксирую их в памяти…

– Значит, получаешь. Пропускай их через меня.

– …Сырье используется программой «Экстракция».

– Раскроешь ее, когда дам команду. Сейчас дай переговоры.

Они обрушились на меня, как будто сошла лавина. Поистине надо было обладать всей мощью Гека, чтобы как‑то разделять ее на отдельные русла и ручейки. Я же в первую секунду просто растерялся, пытаясь осмыслить слышавшееся одновременно:

«…гружено табло с текстом: „Вызови программу, дальше неясно…“

«…зможности. Сейчас тестируем энергетическую цепь. Однако…»

«…блей не поступает ника…»

«…спользовать существующий запас газа…»

«…Группа контроля и ремонта! Группа. Вы меня…»

«…при помощи известного тебе кода…»

«…производство дополнительного количества газа не…»

«…связь не удается вос…»

И еще множество всякого такого.

Пока из услышанного ясно одно: они нервничают. И тем не менее какие‑то меры принимаются. Например, беглецов все‑таки атакуют. Чтобы затопить весь уровень, газа не хватает, но если использовать прицельно… Сбежавшим нужно немедленно покинуть этот уровень! Но чтобы понять это, они должны прежде установить связь со мной. Чего же они ждут? Сейчас для них промедление не «смерти подобно» – оно и есть смерть.

«…дозреваем наличие вируса большой слож…»

«…с объектом БВ? Необходимо ускорить…»

«…правляем группу с газом на уровень плюс один. Начата проверка компьютерных це…»

«…счастный случай. Но замена уже…»

«…ходящиеся на базе корабли не получают от эс‑кью программ на…»

«Сделайте же хоть что‑ни…»

«Адмирал, я хочу вкратце обрисовать вам положение, в котором мы сейчас оказались…»

Адмирал? Разве тут есть адмиралы? Кроме…

– Гек, дай это последнее целиком! Это важно!

Я слушал внимательно, постепенно понимая, что к чему. Дослушал до конца.

Вот, значит, как.

– Гек, немедленная связь с этим источником. Будет диалог. Через тебя.

– Выполняю. Готово.

– Передавай голосом: «Доктор Крат, вам необходимо сделать следующее…»

Он не понимал, как показалось мне, бесконечно долго. Но наконец и на него снизошла благодать. Господи, как тупы эти люди!

– Вы все поняли, доктор? Запомнили?

– Да, да! Я все понял! Но…

– Не волнуйтесь. Этот разговор, как и предыдущий, сейчас будут стерты. Так что действуйте спокойно и быстро.

Это, как говорится, приятный сюрприз. Но радоваться некогда. Дальше, дальше!

– Гек, предпринимаются ли попытки взломать мой код?

– Да. Ошибочные. По верхней линии.

Значит, не они. Это операторы фирмы пытаются сообразить, с чем же они столкнулись.

– Гек, а те, внизу, – они еще живы?

– Сигналы ЛК продолжают поступать.

Уснули они там, что ли? Хотя – ну конечно же. Я по‑прежнему все измеряю компьютерным временем. А у людей все происходит гораздо медленнее. Это, кстати, и дает Геку возможность рассортировать весь поток разговоров, у него хватает на это времени. А для меня важно сейчас, что двое беглецов, даже услышав вызов к управлению компьютером, физически успели сделать не более двух‑трех шагов. Никогда не думал, что компьютеру для работы с нами, людьми, необходимо столько терпения. Быстродействие пропадает зря. Плохо.

Надо использовать его с пользой..

– Дай мне программу «Экстра…» – нет, отмена. Что такое проект «Пигмей»?

– Сведения в программе «ХТ – эффект Пигмей».

– Открой эту программу.

– Не могу.

– Почему?

– Это закрытые файлы. Открываются только по команде руководства этим проектом. Закрытые диски. Каждый отдел Института имеет у меня свой диск. Территориально они у меня. Но я, тот «я», который может разговаривать с тобой, не оперирует этими дисками.

Несколько секунд лихорадочных раздумий.

– Гек, а контрольно‑тестовая и ремонтно‑наладочная службы у них тоже свои?

– Нет. Все общие службы мои.

– Введи меня в эту программу. Для проверки на вирус.

– Я только что проверял.

– Не той программой. Моя сильнее. Выполняй.

– Введи нужный код.

– Опять ты за свое? Он же есть у тебя.

– Чтобы ввести его, нужен предварительный код.

– А его что – нет, что ли?

– Есть. Нужна команда на его использование. Я могу получить ее только из «А»‑программы.

– Открой мне эту программу.

– Не могу. Она выше тебя.

Ну, формалисты!

– Гек, а на твоей схеме эти закрытые диски обозначены? Откуда наладчик или ремонтник, если ему нужно выполнить там работу, узнает, как подобраться к необходимым платам и прочему?

– У меня обозначено все.

– Покажи мне эту схему.

– Выполняю.

Ни малейшего недоумения – так и должно быть у компьютера. Как в армии: беспрекословно, точно и в срок. В наносекунды.

Ага, вот она – его география. По сути – план того уровня, на котором сейчас и находятся два так нужных мне человека. Что же, в этом способен разобраться даже самый тупой ремонтник. Если только дать ему команду. Все пронумеровано, все обозначено.

Но ни один ремонтник эту команду сейчас не получит. Зато нужно, чтобы она дошла до тех, кто уже находится там. Внизу. По соседству со всей этой кваркотроникой.

Пожалуй, пришла пора переходить в наступление. Притормозить процессы, какие сейчас собираются реализовать хозяева фирмы. Выиграть время, за которое я смогу понять, что тут к чему. Начиная с этого самого «Пигмея».

– Гек! Еще раз – ту же музыку! И после нее – вот этот текст.

Собственно, это даже не текст. Несколько цифр: координаты нужных мне отделов Гека. И лишь два слова: «Нарушить обратимо».

Вот сейчас и станет ясно: услышали ли меня двое внизу? Поняли ли? Не исключено ведь, что это все‑таки какие‑то другие люди.

48. А музыка играет

Потом он и не знал: то ли ругать себя, то ли, напротив, – хвалить.

Потому что, если бы он стал обходить уровень не по часовой стрелке, а в противоположном направлении, то на единственное место, которым можно было хоть как‑то воспользоваться, наткнулся бы сразу: оно находилось в последнем (по его ходу) радиальном коридоре, за второй, считая от трубы, дверью.

И место это, судя по обстановке, являлось комнатой для работы на том самом компьютере, в котором он и старуха были сейчас, как червячки в яблоке.

Он намеревался вернуться, чтобы перенести старуху сюда: здесь было хоть на чем не только посидеть, но и прилечь – диванчик, небольшой, правда, но она на нем уместилась бы. И уже сделал шаг к двери, как раздавшийся вдруг звук заставил его вздрогнуть и на мгновение застыть. Громкое, низкое гудение, исходившее из‑за двери в противоположной от него стене.

Чугар невольно шагнул к ней. Означал ли этот звук аварию? Нападение? Переговоры с уларской властью?

В тот миг, когда он распахнул дверь, гудение смолкло. И его сменило то, чего Тон Чугар мог ожидать меньше всего.

Музыка. И голос. Слова те же самые. Бред? Или и в самом деле?..

Здесь? Сейчас? Этот… романс? Или как его… ария?

В делах музыкальных Тон Чугар не был силен. Песни, правда, любил. И марши. Но не более.

А из акустической системы звучало, заполняя весь уровень:

Дай руку мне, красотка,

В замок с тобой пойдем…

Голос был действительно так себе. Оркестр, правда, подыгрывал хорошо.

Через несколько секунд этот звук в системе прервался. Но словно эхо возникло где‑то за спиной Чугара. Какое‑то недоделанное эхо. Скорее писклявое. Хриплое. С перерывами. И все же в нижнем уровне несомненно звучало:

Путь предстоит короткий,

Мы будем там вдвоем!

Чугар резко обернулся. Старуха, согнувшись крючком, придерживаясь за стену, приближалась к нему.

– Тут ерунда какая‑то, – проговорил Тон озадаченно.

А система вновь заработала. На этот раз вместо музыки послышался голос. Технический, хотя и с какими‑то интонациями:

«Оператор, к пульту! Оператор нижнего центра…»

Тон подошел. Монитор засветился. И возникла надпись…

– Вы поняли? – спросила старуха требовательно. – Поняли, чего от нас ждут?

– Вроде бы, – пробормотал Чугар, еще не придя в себя.

– Так выполняйте же! Ну!? Выньте в этих шкафах платы из зажимов!

Но Тон уже опомнился полностью.

– А вы не командуйте. Не маленький. Сам понимаю.

И уже мягче прибавил:

– Секундное дело.

49. Закрытая программа

– Ра! Возникли неисправности. Извне. Как раз в закрытых программах. Отделы: хроногенетики, хронофизики и «Пигмей». Необходимо вмешательство ремонтников.

– Нет. Сообщи: нарушения могут быть исправлены изнутри. Твоими силами. Что они не механического характера. Ты сейчас пошлешь туда программу наладки. И все будет восстановлено.

– Но у меня нет…

– Есть, есть. Пошлешь туда меня как ремонтно‑наладочную программу. И я все сделаю. Только получи разрешение.

– Уже получено.

Завихрениями поля я протек по цепям самой закрытой программы ХТС, старательно упаковывая в свою память и мик то, что в ней содержалось. Чтобы понять физический смысл программы, потребовалось бы еще одно высшее образование, очень специальное; правда, существует Гек – такими науками, похоже, напичканный до предела. Но бытовой, так сказать, а точнее – военный смысл программы «Пигмей», будь он рассекречен, оказался бы понятным даже и человеку без всякого образования.

Велико было искушение – что‑нибудь изменить в этой программе. Но я еще подумаю те самые семь раз. Чтобы разобраться. Сперва – домой. В смысле – в мои файлы. Чтобы понять хотя бы самое главное.

– Гек, мне нужно ознакомиться с работами Крата. Он ведь пользуется твоей помощью при расчетах?

– Крат имеет у меня свой диск. Но он тоже закрыт. Сейчас с ним как раз работает его пользователь.

– Очень хорошо. Запроси разрешения открыть диск для «недавнего собеседника».

– Выполняю. Разрешение дано.

– Открой. Поищи там тему «Время».

Нашел. Посмотрим, как здесь истолковывается эта всем известная категория. М‑м. Любопытно.

Время – одна из фундаментальных форм существования Единого поля (см.). Существует в двух формах – плюс и минус. В зависимости от конфигурации пространственных измерений эти две формы в каждом данном пространстве (см.) сочетаются в различных пропорциях. Количественно преобладающая форма определяет вектор движения времени – прямого, от минуса к плюсу или наоборот, проявляющегося в данном пространстве, или диагонального, по которому происходит обмен с другими пространствами. Тенденции развития каждой формы противоположны: форма «минус – плюс» стремится к бесконечности, форма «плюс – минус» – или, согласно принятой у нас терминологии, ре‑время, или время‑два, – к нулю. В первом случае движение, или, иначе, расход времени, приводит к преобразованию его в пространство, то есть к расширению пространства; вероятно, та Вселенная, в которой мы существуем, во всяком случае в основной части своего объема, принадлежит именно к таким конфигурациям. Во втором случае конечным результатом должен являться переход этой формы энергии в изолированные области пространства иной конфигурации, так называемые ХТ‑аномалии, где она может в конечном итоге проявляться в возникновении новых масс вещества.

При равновеликости объема и напряжения обеих форм во всем данном пространстве или некоторой его изолированной части движение времени прекращается начиная с рубежа, на котором уравнивание форм произошло. В случае нарушения равновесия под влиянием каких‑либо внешних причин движение времени возобновляется, направление его определяется тем, какая форма оказалась преобладающей. О существовании пространственных конфигураций, в которых была бы представлена исключительно одна из двух форм существования времени, до сих пор неизвестно, хотя теоретические запреты на это не вытекают из основ Теории Времени. Предположительно, однако, что в подобных пространствах весь объем существующего там в момент возникновения времени, напряжение и скорость движения которого оказались бы ничем не ограниченными, превратился бы в иные формы энергии, то есть пришел к своему пределу (см. выше) взрывообразным способом. Теория не исключает возможности создания искусственным путем крайне малых и должным образом изолированных мини‑пространственных областей, в которых время представлено лишь одной своей формой в чистом виде; такой эффект может быть достигнут получением времепотока одной формы путем выжигания примесей другой формы, поскольку при их контакте равные количества той и другой формы как бы аннигилируют, выделяя колоссальные количества энергии, которую можно трансформировать в нужную форму. Остаток является лишь одной формой в чистом виде. На этих принципах основаны все прикладные использования ВВ, на них же могут быть созданы и конструкции военного применения.

Теперь все понятно, подумал я. С этого бы и начинали. Бомба Времени – вот что такое ваш пресловутый «Пигмей». Прекрасная вещь. Ничего не происходит. Просто там, где применили эту штуку, все то ли исчезает бесследно – время превращается в энергию, улетающую в другое пространство, – то ли разлетается, чтобы, превращаясь в пространство, расширить пределы Вселенной; случится ли так или этак – тем, кто будет находиться в данной области пространства, будет совершенно безразлично. Никто не успеет даже почувствовать, что им крупно не повезло.

Далеконько зашли на фирме в понимании и использовании Времени. Наверное, это и послужило основной причиной их ухода с насиженных мест на дикий и далекий Улар. Не для того они явились, чтобы в этих горах разводить куропаток. Эх, надо было порасспросить физика подробнее. Ладно, если уцелеем – тогда…

Но коли уж они работают в этих направлениях, то… Или – работали?

Физик, во всяком случае, серьезно обеспокоен. Если уж он решился на…

Что‑то у них такое происходит, если свои начинают выходить из повиновения. И будет глупо этим не воспользоваться.

Да, пожалуй, нашим специалистам придется поискать ответы на весьма занимательные вопросы. Если уж кто‑то нашел способ пользоваться временем как материалом, а не просто принимать его как данность, не зависящую от наших действий, то вряд ли на фирме сразу пришли к бомбе. Может быть, с самого начала имели в виду именно ее, но, разрабатывая технологии, приходили и к промежуточным результатам – достаточно важным.

Например, промышленность ХТС с ее практически мгновенным возникновением из ничего, на пустом месте. Весьма возможно, что на ее создание ушло не меньше лет и месяцев, чем в любом другом мире. Но тут мелькнул у них такой термин: «Давление времени». И еще – «Скорость». Там, где увеличивается давление, соответственно растут и скорости везде, где есть, чему двигаться и куда. Если им удалось как‑то изолировать от общего времетока – ну, скажем, один котлован, то туда можно было подавать время под таким давлением, что год проходил за месяц. За неделю. За час!.. И заводы росли бы быстрее, чем грибы. А выросшие – производили бы заданную продукцию, во всяком случае, не в таком темпе, в каком это происходит при нормальном ходе времени.

Правда, при этом соответственно ускорились бы и жизненные процессы людей, участвующих в таком строительстве или производстве. Вошел молодым, отработал день – и вышел… на пенсию. Если, конечно, им тут платят пенсии. Да, этим, пожалуй, можно объяснить постоянную, мало того – все усиливающуюся потребность в людях. Захватили, за день обучили, за второй – использовали полностью…

Может быть и так. Только настоящего специалиста за день не обучишь ни при какой скорости времени: в обучении человека участвуют наши тонкие тела, хотя, по большей части, мы этого не знаем, а они – некоторые из них, во всяком случае, – времени, как говорится, не подвластны и существуют даже там, где времени может и не быть. В предвечности.

Нет, у фирмы наверняка нашелся способ изоляции нужных людей, сохранения их в нормальном времетоке. Если можно изолировать стройплощадку – значит, можно защитить и отдельного человека.

Конечно, таких наверняка меньшинство. Иначе боссы фирмы так не стремились бы захватить побольше людей.

Интересно: не этих ли работников‑однодневок они называют между собой «сырьем»?

Пришла пора заглянуть в программу «Экстракция ХТ» – это ведь в связи с нею говорилось о предстоящем набеге на Симону.

…А беглецы – те двое внизу, в отсеках Гека – меня услышали и поняли. Несомненно, это они. Но почему они все еще молчат? Не пытаются установить связь со мной. Что им – жизнь не дорога, что ли? Хотя, наверное, им трудно представить, где и в каком виде я нахожусь. Должно быть, ожидают увидеть меня в привычном теле, с руками‑ногами. А меня – такого – сейчас просто нет.

Ну а мне самому моя собственная жизнь разве уже совсем обрыдла? Да нет как будто бы. Конечно, пребывать здесь, в схемах Гека, в такой форме, в какой я сейчас нахожусь, – полезно для дела. Но провести тут весь остаток жизни?..

Впрочем, как раз тут об остатке можно и не думать: в виде кваркотронной записи существовать можно бесконечно долго, разумеется, в том случае, если никому не придет в голову стереть тебя. Но и это, надо полагать, будет операцией безболезненной и мгновенной.

Ладно, сейчас подобные размышления ни к чему. Вот она – программа «Экстракция». В переводе на родной язык – «Извлечение». Что же они извлекают из того, что тут принято считать сырьем? И для чего? И что потом происходит с отработанным сырьем – остатками, или, точнее, останками?

Смотрю. Пытаюсь понять.

Любопытно. Оказывается, по их мнению, в каждом человеке от рождения, в зависимости от его – чего‑то такого, что они называют «ресурсом», заключено определенное количество времени «минус – плюс», и на протяжении всего своего существования человеческая особь постоянно занята, кроме всего прочего, тем, что перерабатывает этот отпущенный ему запас в ХТ противоположного вектора, в «плюс – минус».

Что же такое, в конце концов, это самое ХТ?

– Гек! Лексикон…

О господи! А я уж подумал, что это какая‑то высшая премудрость, оказалось же, что всего лишь греческое «Хи» – первая буква слова «хронос», перевод не нужен. А что касается «Т», тут и вовсе просто: обозначение времени в системе единиц. Сочетание этих двух знаков означает у них… ну да, время в качестве рабочего тела, не более того. В общем‑то верно: слово это в любом языке достаточно многозначно, наука же вкупе с техникой требуют точности.

Итак, получается, что чем человек моложе, тем больше в нем запас «минус – плюс», или попросту «от прошлого к будущему», или – у них здесь – ХТ‑1. И чем дольше он живет, тем меньше остается в нем этого времени. Это понятно. А куда девается выработанное им ХТ‑2, от будущего – к прошлому? Ну‑ка, ну‑ка… Вот тебе и раз. Об этом – ни словечка. Похоже, они до этого еще не докопались. Почему? Им что, ХТ‑2 не нужно, может быть? Нет, никак не может: для той же Бомбы Времени нужны обе формы. Откуда же берется ХТ‑2, если эта проблема их не волнует? Ведь в нашем пространстве явно преобладает ХТ‑1…

Так! Вот оно: поток ХТ‑2 исходит из Аномалии. Это слово не раз уже мне попадалось. Интересно, есть ли у Супера график деятельности Аномалии? Есть, как же не быть. Спасибо. И что он нам дает? Вне всяких сомнений: тут я найду явное нарастание параметров Обратного времени – ХТ‑2…

Нет; все не так просто, как хотелось бы. Графики показывают, что… Да. Вначале, когда они только наткнулись на это явление, Аномалия испускала (порождала, транспортировала – сейчас не время размышлять, откуда что берется) обе формы времени с некоторым преобладанием ХТ‑1. Фирме, точнее пресловутому институту ИПТВВФ, удалось найти способ разделения и изолирования обеих форм. После этого стало возможным использование времени‑1 для многократного ускорения всевозможных материальных процессов, а ХТ‑2 они наверняка стали накапливать. Сперва они просто не знали, что с ним делать, а потом кому‑то, возможно тому же Крату, – пришла в голову идея бомбочки. Теперь он об этом, похоже, жалеет.

Постой, постой. Пока ты нашел ответ только на один из беспокоивших тебя с Иваносом (и далеко не одних вас) вопросов: как удалось им так быстро создать промышленность и наладить массовое производство почти всего на свете. Но не кроется ли где‑то по соседству решение и второй задачи: откуда они берут такое количество энергии – и при этом не ввозят никаких энергоносителей, включая ядерное топливо, и во всем Геке нет ни единой программки, связанной с использованием, допустим, светила, или термоэлектрических станций, или… словом, ничего из известных нам способов производства энергии?

Если время, как считают на фирме, действительно форма энергии и они обладают – могут обладать – большим запасом излишнего ХТ‑2, то – раз уж они такие умные – они могли найти и способ превращения этого избытка в ту форму энергии, которую мы умеем использовать практически? Ничего невозможного в этом, кажется, нет. Просто от идеи бомбы закономерно произошла и другая: преобразование времени в энергию. Кто‑то набрел на нужную формулу – наверняка столь же элегантную и прекрасную, как Е=МС². И – промолчал? Сам решил? Или заставили?

Не сомневаюсь: обнародуй они все найденное, обоснованное и реализованное, фирму бы просто завалили Нобелевскими премиями. Но, похоже, для честолюбия этой компании этого было слишком мало. Они не захотели выпускать из своих рук совершенно ничего.

Но – дальше, дальше. Графики показывают, что на протяжении последних месяцев поведение Аномалии изменилось: количество, давление и скорость ХТ‑1 стало уменьшаться. А ХТ‑2 – наоборот, нарастало.

Это означает, что у них все замедлилось: строительство, выпуск продукции, завоевание галактического рынка. Но вряд ли в этом заключается главная неприятность. А в чем же?