Текст книги "Разитель. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Владимир Михайлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 77 страниц)

Ясно почти все: и – зачем пришли, и – чем занялись сейчас, беспрепятственно проникнув за мои крепостные валы. Кто их послал – тоже не вызывает сомнений. Там, на Уларе, а может, и где‑нибудь в другом месте, удалось, оседлав мой канал, установить источник передачи. С классной, надо признать, точностью. Видимо, работа этого канала вызвала у них беспокойство даже более сильное, чем я предполагал. И они вполне разумно решили: чем каждый раз перекрывать канал, изолируя всю планету, намного лучше, проще и дешевле уничтожить источник раз и навсегда. Решив же – стали действовать по принципу: сказано – сделано.

Ну, пока, правда, еще не сделано…

А кстати: чем это я им показался столь опасным? До такой степени, что уже сам факт передачи по моему каналу на Улар, с неизвестным содержанием, вызвал у них такую – можно даже сказать «паническую», и уж во всяком случае – нервозную реакцию?

При моем нынешнем быстродействии я мог бы, наверное, просчитать и эту проблему. Но не хотелось отвлекаться от реальности. Будь я сейчас в моем теле, я бы, пожалуй, просто захлебывался от избытка адреналина и настраивался бы на немедленные и крутые действия. Но не было ни тела, ни адреналина, и потому налицо были спокойствие и интерес.

Хотя совершенно ясно было: им сейчас разделаться со мной куда легче, чем если бы я противостоял им при своем нормальном организме и оружии.

Ладно. Вернемся к нашим – не баранам, назовем их шакалами, хотя реальные шакалы не бродят стаями, они – одиночки. Долго ли еще эти двуногие собираются сканировать кухню? Спросили бы у меня – я сказал бы, что там им искать нечего.

Чего я не сказал бы – это того, где же находится то, что им в конечном итоге понадобится, чтобы считать свою задачу выполненной. Но этого делать я не стану. Пусть еще потрудятся в поте лица и всего прочего.

Их, похоже, такая перспектива не пугает. Мне видно, как по всем правилам, с забеганием и готовым к бою оружием, они убеждаются, что в коридоре никого нет… в спальне… кабинетогостиностоловой нет… в ванной и прочих бытовых помещениях нет… и в прихожей, куда они входят не как это обычно делается, а изнутри, тоже никого нет. Убедившись в том, что входная дверь заперта (вот запоры мы с Лючаной успели поставить совершенно новые, так что желающие найдут, что взломать), они собираются кучкой в моем кабинете – вероятно, чтобы осмыслить обстановку. Похоже, они рассчитывали, что я сижу тут и поджидаю их. Это хорошо: если они считают, что я здесь, значит, уверены, что на Уларе я ни в коем случае не присутствую.

К сожалению, в этом они правы.

Сейчас им предстоит решить, как поступать дальше. Вероятнее всего, они примут такой план: сперва – найти доказательства того, что я действительно тут – если и не дома, то на планете и даже в городе. Что я просто отлучился – за минуту или за час до их прибытия – и, значит, вскоре вернусь.

Так и есть: осматривают все весьма тщательно, едва ли не обнюхивают. Снова вернулись на кухню. Интересуются грязной посудой (ее нет) и содержимым холодильника, каждой банкой, склянкой, кастрюлькой. Мусорным пакетом, еще недостаточно созревшим для эвакуации: в мусоропровод принято сбрасывать упакованный товар, а не россыпью. Я понимаю: найденное позволяет сделать различные выводы. Так это, похоже, и происходит. Но…

– Вратарь! Почему ты до сих пор не подключил меня к акустике?

– Потому что ты не приказывал. И в кухне микрофон не работает. Тебе полагалось заменить его. На исправный.

– Логика! Убийственная компьютерная логика. Включи мне все остальные. Что‑нибудь да услышу.

– Выполняю, хозяин.

Теперь я воспринимаю и речь. Что они там?.. Я слышу их благодаря коридорной установке. Разговаривают негромко, и какие‑то слова выпадают. Господи, почему я не сменил всю домашнюю акустику, когда можно было совершенно спокойно сделать это? Головотяп. Впрочем – до уракары на это не было денег, а после нее – времени. И никто не виноват. Да, итак?

– …Засаду и взять его теплым.

– А зачем (неразборчиво)… Компьютер‑то у него должен быть. Найдем. И допросим. Компьютеры говорливы – если найти общий язык. А мы найдем его в два счета…

Это я слышу, а вижу – как мужик с приборной сумкой легко прикасается к ней. Быстро‑быстро пошевелив пальцами, отпирает замок, откидывает крышку.

– Где же он тут прячется, любезный?

Как мужик это произнес! Ласково‑пренебрежительно‑уверенно! Таким тоном обращаются к заведомо слабейшему, к обреченному.

Он внимательно сканирует кабинет. Сперва просто взглядом. Но искомый предмет – компьютер, а для меня – Вратарь, ему на глаза не попадается. Ничего удивительного: не для того он поставлен, чтобы каждый и всякий на него пялился.

– Прячется, – констатирует деятель с прибором. – Зря это он, зря…

Вслед за этим упреком тип переходит к действиям. Открывается один из кармашков сумки, из него извлекается небольшая – меньше ладони – округлая коробочка, вроде дистанционного пульта. Владелец прибора нажимает две кнопки на нем и держит его на ладони перед собой, как если бы это был компас и требовалось взять азимут. Медленно ведет перед собою на уровне груди. Поворачивается и сам. Замкнув окружность и ничего не обнаружив – произносит пару слов, обычных в такой ситуации. Меняет угол наклона: сейчас будет шарить на уровне колен. Потом задерет повыше – градусов на тридцать от горизонтали. А еще потом – на все шестьдесят. Доберется до потолка. Давай, паренек! Пляши, Еремей, не жалей лаптей! Боюсь только, что вся эта твоя гимнастика ни к чему. Скажи, а тебя разве не учили тому, что укрывать вещь надо там, где ее искать не станут? Нет? Выходит, ты и не профессионал вовсе? Или – спец по совсем другим делам?

Завершив свои фуэте, искатель на пару минут застывает в раздумьях. Это – бездна времени для нас с Вратарем. И я успеваю без всякой спешки распорядиться:

– Вратарь! Первое: переходи на резервное питание. Сразу! Второе: прекрати все активные действия. Только пассивные. Все камеры – стоп и обесточить. Буду смотреть сам. Третье: в секретере, где пульт ВВ‑связи, включи активную защиту в режим‑три. И передай управление в мою схему.

Вратарь, как и обычно, не выразил никаких сомнений. Я бы на его месте – хотя нет, не знаю, что бы я сделал на его месте, если бы у меня отбирали мои исконные права и обязанности. То же, что и он, наверное:

– Выполняю, хозяин.

Вовремя, и даже с хорошим опережением. Потому что прошло еще не менее минуты, пока четверка вторжения не выстроила, наконец, приемлемый план действий. Хотя что там было думать – не понимаю.

– Второй!.. (Гляди‑ка, они обращаются друг к другу по номерам! Уделаться, какой уровень конспирации! А может, просто забыли, как кого зовут?) Протестируй всю инсталляцию – от самого ввода. И фиксируй потребление. Куда идет максимальная мощность – там он и обнаружится.

Пример того, как из правильных предпосылок делаются ошибочные выводы. Хотя – ничего удивительного: они же думают, что имеют дело с обычным компьютером, пусть даже очень мощным. Но мы‑то можем в продолжение шести часов работать на энергии, получаемой непосредственно из космоса – не от Солнца даже. А чтобы отследить этот путь, они мелко плавают – да и те, кто их послал, тоже. Потому что это уже даже не физика. Может, я и попытался бы объяснить это тем беднягам, что расползлись сейчас по моим комнатам, как неистребимые даже в нашу эпоху тараканы. Но мне не нравится, как этот их предводитель разговаривает. Ну к чему изрекать «инсталляция», «фиксируй», «максимально», если все это можно выразить нашими природными словами? Нет, не стану я их предупреждать. Раз такие умные – пусть и разбираются сами.

– Первый! Вот он где – потребитель!..

Эк он возликовал, двоечник! А указывает, как от него и требовалось, на антикварный секретер – тот самый, глубоко в недрах которого таится моя ВВ‑связь. Нелегальная, но по‑прежнему исправно действующая и только на Улар сегодня не сумевшая пробиться.

– Ага!

Похоже, первый с трудом удержался от того, чтобы пуститься в победный танец. Во всяком случае, именно такими – пританцовывающими – шагами приблизился он к обнаруженному наконец (как он полагал) объекту поисков.

Внимательно осмотрел замок. Хмыкнул:

– Я думал, тут будет что‑нибудь похитрее…

Ничего. Не волнуйся: хитрости последуют. Они уже на пороге.

– Вратарь! Скопируй меня. Сразу!

Это «Сразу!» для него – сигнал высшей срочности. Как американское «Now!».

– Выполняю!

Нет, это просто показалось, что в ответе прозвучало какое‑то чуть ли не чувство.

– Если решат воспользоваться ВВ – пиши все до последней точки.

Незваные гости все еще возятся с замочком. Не так уж он прост, как кажется с первого взгляда, да к тому же они опасаются сюрпризов и потому действуют очень осторожно, перед каждым движением взвешивая все «за» и «против». Молодцы. Хвалю. Потому что сюрпризы там, разумеется, действительно есть; но сейчас мне нужно, чтобы они добрались до ВВ беспрепятственно.

Ну, наконец‑то они открыли секретер. Интересно: а до самой аппаратуры они доберутся быстро? И каким способом? Станут ломать все подряд, пока не обнаружат? Или…

Или. Не такие уж они серые. Понимают, что если установка под током, то ее увидит даже простейший телетестер. Смотри‑ка: уже пустили его в ход. Да, им бы поучиться еще лет с десяток – могли бы получиться не самые худшие в мире поисковики. Может, и получатся еще – если только…

Ага. Где аппаратура, им теперь ясно. Но они явно хотят потрогать ее пальчиками. Пока им ведь неизвестно – что там. Достаточно мощный потребитель энергии – и все. Они думают, что там и находится компьютер. Холодно, холодно! Но я рассчитываю, что и ВВ‑станция их заинтересует, и, в частности, ее архив, где записано все принятое и переданное за последние дни. Во всяком случае, так они будут считать: вряд ли им придет на ум, что все, что они там обнаружат, сочинено и отредактировано лично мною (не стану скромничать), а то, что принималось и передавалось на самом деле, переписано совсем в другую память, а из ВВ начисто стерто. Так. Каким же способом они проложат себе путь к цели? Серым веществом – или просто фомкой? Во всяком случае, надеюсь, что обойдутся без взрывчатки. Ее применение сильно нарушило бы мои расчеты.

Нет, взрывчатка, похоже, пока осталась невостребованной. Вот так раз: они, оказывается, и думать умеют – пусть и в редких случаях. Иначе на свет не появился бы извлеченный из очередного кармашка искатель запахов. Судя по виду – из последних моделей. И, кажется, на его клавиатуре набирается код. Не иначе, как моя личная формула запаха. Где они ее выцарапали? Она имеется лишь в трех, от силы в четырех местах. Так или иначе – они эту формулу имеют. Все, набрали. Включили поиск. Теперь все будет разыгрываться как по нотам.

Прибор сработал на совесть. И привел их глаза, а затем и пальцы к нужному старинному тому из хранившейся в секретере коллекции. Книгу раскрыли. И стали листать. Не по страничке, конечно: том объемистый, а они не хотят задерживаться. Распахнули на середине. Определили, в какой половине источник запаха. Раскрыли на середине эту половину. И так далее. Искали менее трех минут; хватка, достойная поощрения.

Они его и получают: бесшумно срабатывает механизм – и мой блок всплывает из глубины этаким осовремененным городком Китежем – действующей моделью.

Они – в озадаченном восторге.

Восторг – от того, безусловно, что им удалось в конце концов обнаружить хоть что‑то. А озадаченность по той причине, что обнаружено, как говорится, – типичное не то.

То есть с одной стороны – задача не решена. С другой же – и веревочка, в данном случае – мощный блок ВВ‑связи, в хозяйстве, как известно, пригодится. И даже сию же минуту!

Ох. А я уже было испугался, что они не сообразят.

Сообразили. Но, конечно, в первую очередь занялись, как я и думал, архивом. Запустили просмотр, это у меня все стандартное. И уж вовсе пришли в восторг, обнаружив, что и криптограф, которому тут и положено быть, находится в полном порядке и, значит, в их руках оказались все коды, которыми найденные ими тексты, скорее всего, и зашифрованы. Это им так понравилось, что я стал даже тревожиться: уж не собираются ли они тут же, на месте, приниматься за дешифровку? Предположение обоснованное: ведь в моих передачах могло найтись и указание, где именно меня сейчас следует искать, раз уж дома я не обнаружен.

Правда, способ помешать им у меня есть. Так что пусть себе развлекаются. Но только после того, как сделают то, чего я от них ожидаю и ради чего, собственно, и выдал им такую ценность, как ВВ‑блок.

А они уже совсем было разогнались. Но тут одному из них – по‑моему, номеру четвертому (люди, обладающие какой‑то тайной функцией, любят играть последних номеров, чтобы не светиться зря) – пришла в голову такая вот мысль:

– Первый, минутку внимания. А ты уверен, что у нас есть право заглядывать в эти тексты? Насколько помню, в задании такой статьи не заключалось.

Браво, парень, браво!

– Но, однако же, там может быть что‑то важное, срочное…

– Так я же не против! Но перед тем как это делать, я запросил бы мнение начальства.

– Придумал! Где же я тебе возьму сейчас наше начальство?

– А эта штука зачем?

И кивок подбородком в направлении ВВ‑блока.

– Код проникновения ведь у нас есть?

Какой все‑таки молодец этот четвертый!

– Думаешь?..

– По‑моему, это просто необходимо!

– Ну, что же… Если только эта штука работает.

– Кто тебе мешает проверить?

Но они все‑таки сначала постарались убедиться в том, что включение аппаратуры ни к чему плохому не приведет, она не заминирована и не связана ни с каким сигналом тревоги.

Я подумал: ребята, все‑таки жизнь вас до сих пор плохо учила. Вы даже не задумались над тем, что одно везение, второе, третье подряд – просто так не бывает. А плюс на минус меняется мгновенно и неожиданно. Так что чем больше везений, тем осторожнее надо ими пользоваться, а может, лучше вовремя отойти в сторонку. Но им это даже в голову не пришло.

– Вызываю Улар! – предупредил первый, устроившись поудобнее. – Ввожу код проникновения…

– Вратарь, пиши!

– Уже записано, хозяин.

– Мою копию – в оперативную память ВВ!

– Пошла… есть.

– Центр связи Хи‑Тэ‑Эс слушает!

Прекрасная слышимость.

– Вратарь, копию по ВВ‑связи – на Улар! Срочно!

И тут вдруг:

– Хозяин, копия не проходит!

Вот собаки! Что они там придумали?

Но думать некогда – даже при нашем быстродействии.

– Загружай меня самого! А с этими – как в программе.

Не знаю уж – может, Вратарь и вздохнул бы, будь у него чем. Но отрапортовал он с задержкой в наносекунду:

– Выполняю, хозяин.

Что произойдет с этими четырьмя, первый из которых еще только разевает рот, чтобы заговорить с Уларом, мне известно заранее. Сейчас (по команде Вратаря) с достаточно громким звяком отопрется запор входной двери. Четверо услышат: кто‑то вошел! Кто это может быть, кроме хозяина дома? Слышно, как отпирается второй замок. Секунда – и в дом войдет тот, кого им и нужно, очень нужно встретить…

И все четверо, подхватив оружие, кинутся в прихожую – чтобы не дать входящему времени опомниться, ошеломить его, схватить сразу, пока тот еще не успеет сообразить, что тут происходит. Вырубить хорошим ударом…

Дверь еще не успеет распахнуться, как все они окажутся на месте.

А Вратарь включит иглометы.

Всего вам, мужички. Есть у вас мелочь, чтобы заплатить Харону?

Вот судьба‑индейка: возвращаясь домой, каждый раз находить там трупы. Сколько их было в тот раз? Тоже четверо? Уже не помню.

Хотя – домой надо еще вернуться. А чтобы вернуться, требуется его покинуть. В виде миллиардов электрических импульсов. По ВВ‑связи. Прямо на Улар. Потому что другого способа попасть туда не нашлось. А оказаться там нужно во что бы то ни стало.

Конечно, мало ли что бывает с ВВ‑связью. Но код проникновения позволяет надеяться, что уж на Уларе‑то я окажусь. А дальше – будем действовать по обстановке.

– Хозяин, запускаю!

Я не успел даже сказать «спасибо». И заструился.

35. Обнаженная теряет сознание

– Стой! Тсс!..

Старуха встретила внезапную команду с явным облегчением: передвигалась она с трудом, хотя старалась дышать потише (значит, достаточно хорошо понимала обстановку). Но все равно получалось громко, и Тон Чугар, выглянув осторожно из коридора первого, верхнего уровня, куда лифт их исправно доставил, и увидев в обширном холле все тех же охранников, что сидели и стояли тут, когда группу тогда еще вовсе не старых людей впустили и повели к лестнице, несколько обеспокоился. Настолько, что проговорил вслух, пусть и очень негромко:

– Тут не пройдем – с голыми‑то руками.

И даже обернулся к старухе, словно ожидая от нее то ли согласия, то ли возражений вроде: «А если попробовать вон с того края?..» Может быть, он на подобное возражение даже надеялся. Но напрасно: старуха только кивнула.

Тон секунду помолчал – в поисках лучшего варианта. Нашел или нет – но тут, во всяком случае, делать им было нечего.

– Пошли назад!

Старуха только вздохнула – опять‑таки без единого слова.

Повернули.

Но недаром говорится: прежде чем войти куда‑нибудь, хорошо подумай: а как ты будешь оттуда выходить?

И вот здесь так получилось: когда выходили из лифта – никого не было вокруг; а сейчас, когда возвращались, около него вдруг оказался еще один из охраны. Принесла его нелегкая.

Тот, правда, в первый миг растерялся даже больше, чем беглецы. Но, надо отдать ему должное, все же не забыл выкрикнуть доведенное, пожалуй, до автоматизма:

– Кто такие? Стоять! Руки на затылок!

И сразу же потянулся правой рукой за спину, потому что дистант его был за спину закинут: здесь не ожидалось такой ситуации.

Все сделал охранник правильно. Но не успел закончить начатого движения. У Тона Чугара оказалась завидная реакция. Словно у чемпиона на ринге.

Рука охранника дернулась было обратно – выставить защиту, – но опоздала. И можно стало открывать счет – если бы тут оказался рефери.

Старуха пробормотала:

– Оружие не берите… Мало ли что: упал случайно, вряд ли вспомнит…

На что Тон ответил:

– Таких подарков я никому не делаю.

И начал высвобождать дистант из‑под лежавшего. Но послышались шаги. Еще один? Начинать тут бой? Не лучшая позиция: все снизу на первый же выстрел кинутся сюда.

Створки лифта сошлись за миг до того, как приближавшийся показался из коридора.

Старуха нажала кнопку не глядя – в самом низу.

Однако Чугар тут же поправил ее, нажав другую.

– Куда вы хотите?..

– Есть один планчик, – ответил Тон, переводя дыхание.

Похоже было, что у него и в самом деле возник определенный план, а это возможно лишь тогда, когда привязываешь его к уже известной обстановке. Так что ничего удивительного не было в том, что вернулся беглый иммигрант к той самой двери, за которой уже нашел укрытие совсем недавно.

Снова пригодилась отобранная у дамы карточка. Запоры послушно разомкнулись. Тон взглянул в открывшуюся дежурку. Потом кивнул старухе:

– Заходи. Быстро!

«Быстро» было сказано для порядка. Возможности своей спутницы Тон уже успел оценить. Пришлось даже сзади чуть поднажать на старухину спину – без помощи она перемещалась не быстрее, чем плывет облако при полном штиле. Вошел сам, затворил дверь, снова привел в действие все замки. И только после этого уделил взгляд хозяйке помещения. Впечатление было таким, как будто она за время отсутствия Тона не сделала ни единого движения; все так же сидела за столом, упираясь глазами в противоположную стену, но не на дверь, а повыше. Но вошедшего это, кажется, нимало не удивило.

– Садитесь, тут пока спокойно, – повернулся он к старухе.

Она, не колеблясь, направилась в единственный угол помещения, ничем не занятый. Опустилась на пол, поджав, как было и в камере, ноги. И замерла. Дыхание ее становилось все тише.

– Ты, мадам! Встань. Иди, сядь рядом с нею. Да‑да, на пол. Ничего, у вас тут чисто.

Можно было бы подумать, что дежурная не услышала его слов – если бы она не выполнила – хотя и медленно, словно во сне, – всего, Тоном сказанного.

– Хорошо. Теперь отвечай. Отсюда можно послать сообщение?

После небольшой паузы – как бы с усилием:

– Мож…но. Через узел – даль…ше.

– Какой код узла?

– Хи‑тэ‑дельта. Внутренний.

– А внешний?

– Хи‑тэ‑гамма.

– Спасибо.

На последнее она никак не отозвалась. Все так же смотрела вперед и вверх, редко моргая, – смотрела в одну точку, которой там вовсе и не было.

Тон Чугар снова повернулся к компьютеру. Опустив подбородок на ладони и поставив локти на стол, задумался. Может быть, потому, что недоставало в его опыте общения с таким инструментом?

Могло и так быть, конечно. Когда он начал все‑таки работать, пальцы Тона передвигались по клавишам медленно, неуверенно. Но, кажется, все же безошибочно. Судя по тому, что картинки на мониторе менялись, подчиняясь какой‑то логике. Хотя, может быть, на первый взгляд и хаотично. Но лишь на первый взгляд. На самом же деле то, что извлекал Тон Чугар из загруженного меню, нанизывалось на одну нитку. Надо было только ее увидеть.

Он пренебрег просмотром помещений этого корпуса, – возможно, они его не интересовали или же он оставил это на потом. В первую очередь Тон загрузил общий вид места, где они находились, – со всеми корпусами и коммуникациями; дававшая этот план камера находилась, надо полагать, на какой‑то мачте или вышке, допускавшей возможность такого обзора.

– Мадам! Отвечайте: эта камера управляется?

Ответ – не сразу, словно она только что проснулась. Чугар от нетерпения даже хлопнул ладонью по столу.

– Через… узел.

Он пробормотал под нос нечто – вряд ли то были слова удовлетворения. Можно было ожидать, что он попытается сразу же соединиться с узлом. Но он предпочел другой вариант.

На сей раз картинка представляла собой внутренность обширного, явно нежилого помещения, в котором десятки людей, находившихся и работающих там, казались до смешного маленькими и неповоротливыми. Камера, помещавшаяся в этом корпусе, не оставалась неподвижной, но медленно панорамировала, совершая полный круг за семь с небольшим минут; при этом постоянно работал и трансфокатор, то переходя на общий план, то приближая какие‑то детали почти вплотную. Когда на мониторе крупным планом возник приборный щит, Тон Чугар невольно подался всем телом вперед, чтобы получше рассмотреть медленно проплывающие перед глазами шкалы, на которых видны были показатели каких‑то процессов.

Разглядев, он сперва кивнул головой, потом слегка покачал ею, как бы от удивления. Корпус, который только что удалось просмотреть (камера пошла уже на новый круг), представлял собой, судя по градуировке приборов, какой‑то энергетический центр, но не по производству энергии, а скорее по ее сохранению и расходованию. Если и были где‑то генераторы или иные источники электричества, то они находились в другом месте. А удивили Тона замеченные им на шкалах цифры: количество сберегаемой энергии удовлетворило бы потребности мира, куда более развитого и гуще населенного. Уже одно это заставляло искать дальше. И прежде всего – где и каким способом вырабатывалось то, что здесь накапливалось, сохранялось и – как показывала третья группа приборов – расходовалось.

Вернувшись в меню, Тон с полминуты изучал его в поисках следующего по его замыслу объекта. Это было не так‑то просто: в названиях преобладали сокращения и символы, часто ему совершенно незнакомые. Наверное, придется действовать наугад.

Вот это – что такое?

Это оказалось кухней. Большой и хорошо оборудованной. «Спасибо, – подумал Тон, – не ко времени. В другой раз. Ну… а это?»

Гараж. Тяжелые грузовики вездеходного типа. Ни к чему они. Уехать на таком, конечно, можно, только куда? Некуда. Пошли дальше.

Ага! Вот это уже интереснее, хотя сию минуту и ни к чему. Космопорт. Судя по оборудованию, принимает тяжелые грузовые корабли. И в самом деле принимает: сейчас на нем просто толчея какая‑то, десятка полтора одних только грузовых прыгунов класса «Биг Бен». А там, подальше, похоже, пассажирские корабли. Хотя Улару – хозяину ВВ – они вроде бы и ни к чему. А грузовые – для больших масс металла и прочего – были необходимы. Интересно: корабли есть, а людей не видно – не только пассажиров, но и самих навтов. Сейчас – краем уха слышал еще у вербовщиков – блокада вроде бы, но с нею явно что‑то не так. Иначе как все эти прорвались? И зачем, главное? Ох, как пригодилась бы ему возможность управлять камерой. Но, как говорится, полного счастья не бывает…

Постой, что‑то тут не так. Все‑таки есть какое‑то движение. Посмотри: даже отсюда видно, что вот коляска‑трейлер, того типа, что стояли в гараже, приближается к кораблю, а другой такой же – отходит. Так вот, проседает ниже не тот, что отъезжает, а другой. Получается, что не привезли что‑то, а наоборот – вывозят?

«Что можно вывозить отсюда, кроме камней? – подумал не сам Тон Чугар, а как бы кто‑то другой в нем. Невольно подумалось так. – Продукцию? Какую такую? С каких это пор на Уларе появилась промышленность в таких масштабах? На это требуются годы и десятки… Во всяком случае, требовались всем другим мирам.

Но это – Улар. Клубок недоумений… И, похоже, уже идет отсчет времени, начатый здесь, а не на Теллусе и не на Армаге. Это всегда означает одно: надо быстрее, быстрее, еще быстрее… А как?..»

– Ищи связь с Теллусом! – вороньим голосом проговорила старуха из своего угла. – Информация по «Анни». Для Службы.

– Да что ты понимаешь! – проворчал Тон Чугар, отвлекаясь от чужих мыслей, хотя вряд ли вообще стоило откликаться на такую бессмыслицу. – Где я тут возьму тебе связь?

– Я все понимаю, – послышалось в ответ.

– Ох, да помолчи ты хоть немного!

Эти последние слова вырвались у Тона Чугара, словно вопль отчаяния. И неслучайно.

Причиной же было то, что на дисплее, на который Тон только что попытался вытащить очередную – все так же наугад – картинку, вместо нее вдруг появилась – крупно – чья‑то незнакомая морда, выражавшая крайнее неудовольствие. И сердитый голос проговорил:

– Дежурный‑шесть, не слышу доклада. Уснули?

Дежурная дама и в самом деле спала, хотя и с открытыми глазами. Не по своей вине, но спрашивавший этого, конечно, не знал.

– Селина! – На этот раз в голосе прозвучала даже тревожная нотка. – Что с вами? Почему я вас не вижу? Ничего не вижу!

Тут он ошибся: видеть‑то он видел – подкладку плотной куртки Тона Чугара, висевшей на следящей камере; здесь, в служебном помещении, камера не была ничем замаскирована, напротив – дежурный должен был помнить, что его постоянно контролируют сверху, – и нести службу добросовестно.

– Селина, отвечайте!

И только после этого послышался голос Селины – так, видимо, и звали дежурную, – донельзя расстроенный:

– Наверное, камера сломалась, сама не понимаю. А так – все в порядке.

Тон невольно вскочил со стула. Как смогла дама услышать обращенные к ней слова, и не только услышать, но даже и ответить? Что, одолела поставленный им блок, через который имели право проходить только его, Чугара, слова и только на них она могла откликаться?

Однако, вскочив и повернувшись, Тон сразу же убедился в том, что блок его по‑прежнему надежно изолировал сознание дежурной от внешнего мира: глаза ее, все такие же пустые, ничего не выражавшие, были устремлены в бесконечность, а губы оставались совершенно неподвижными.

Голос же, несомненный голос Селины, исходил из уст старухи – как если бы она была всего лишь записывающим и воспроизводящим устройством.

Впору было удивиться – если бы на это оставалось время. Но после очередной реплики вызывавшего стало ясно, что времени – в обрез:

– Почему сразу не вызвали мастера? Я вас накажу! Посылаю ремонтника. Все остальное в порядке?

– Никаких происшествий.

– Ну‑ну…

Интонация, с которой это было произнесено, свидетельствовала о том, что контролер – или кем он там был, начальником дежурной смены, может быть, – если и поверил в полное благополучие, то во всяком случае не до конца. Что‑то ему не понравилось. А если так, то он мог – даже должен был – сейчас направить сюда не одного только мастера, но и пару охранников с ближайшего поста.

– Жаль, но придется срочно уходить, – решил Тон Чугар. – Как вы там, отдохнули? Передвигаться сможете?

– Еще не время, – такой ответ показался Тону неожиданным.

– Что – ноги не ходят?

Старуха досадливо мотнула головой:

– Вы же слышали – сейчас сюда придут.

– Я‑то слышал. А вы?

Она сердито фыркнула перед тем, как сказать:

– Придут. Одежда. Карточки. Оружие.

– Ага!.. – сообразил и он. – Но вы‑то вряд ли сойдете за охранника, как вас ни одень. И за мастера тоже.

Впервые он увидел на ее губах нечто, что при сильном желании можно было бы принять за улыбку.

– А за женщину я еще могу сойти?

– Гм… – пробормотал Тон Чугар, не зная, что и ответить; только ни в коем случае не правду: тогда она, чего доброго, вообще перестанет цепляться за жизнь; до сих пор это у нее как‑то получалось. – Ну, конечно… тем более при слабом освещении…

– Благодарю за комплимент. Ну, чего вы еще ждете?

– А что… Ну да, понятно.

И Тон скомандовал даме:

– Селина, раздевайтесь!

Видно, где‑то в подсознании у Селины таилось ощущение, что к этому в конце концов все и придет; может быть, жизненный опыт ей подсказывал именно такое.

Так или иначе, она поднялась с пола и, все с тем же выражением лица, а вернее – с его отсутствием, принялась выполнять команду. Жакет, блузочка, юбка…

– Хватит, Селина, стоп!

Но что‑то заклинило, видно, в ее реакции, и вслед за юбкой последовало все немногое, что на ней еще оставалось. Завершив обнажение, она повернулась к Тону, медленно провела ладонями по бедрам и снова застыла, как бы в ожидании следующей команды.

– Вот черт! – пробормотал Чугар.

– Хотите, чтобы я отвернулась? – поинтересовалась старуха не без яда в голосе. – Не стесняйтесь, дело житейское, а экстерьер у девушки вполне соблазнительный. Не воспользуетесь – будете жалеть.

– Да что вы, в самом деле!

– Ну, дело ваше. В таком случае я продолжу сеанс стриптиза. Для соблюдения приличий прошу не подглядывать.

Тон Чугар так и сделал, хотя и не очень быстро: раздумывал, на чем же сосредоточить взгляд, глаза явно просились – назад, к Селине, но так и в самом деле до греха недалеко – а грешить некогда… И, медленно отворачиваясь, он успел заметить (старуха как раз скинула капюшон), что она еще и лысеет: проплешина, сантиметров пять в диаметре, виднелась на самой макушке. Выпали волосы? Или?..

Додумать он не успел. Послышались шаги. Он кинулся, стараясь не задеть Селину, к монитору. Переключил на коридор. Приближался человек, камеры передавали его друг другу. Не охранник. С ремонтным чемоданчиком в руке. Мастер. Сейчас подойдет совсем близко. Охранника – или их будет несколько? – не видно. Но… уже слышно. С другой стороны. С той, откуда приходил он сам. Запоздали – им еще идти минуты две с половиной – три. Надо успеть. Как там старуха?