Текст книги "Наследник (СИ)"
Автор книги: Viktoria Nikogosova
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 63 страниц)
– Не знаю.
– Придётся тебя наказать.
Даю волю своим словам и фантазиям. Мысленно представляю её, нагую, в чувственном танце страсти, близко, в соблазнительном контакте тел, кожи, губ. Смотрю на Олю и возвращаюсь на землю, её глаза округляются от удивления и взметаются на моё лицо, она испугалась? Хотя да, звучало это очень странно.
– Едой, маленькая извращенка, я не о том, о чём ты думаешь.
Иронизирую, сводя напряжение на нет. Её устраивает мой ответ, и рыженькая расслабленно вздыхает.
– В смысле едой?
– Для начала я затащу тебя на кухню, найду что-нибудь съедобное и заставлю тебя поесть. Оля, нельзя морить себя голодом.
– Мне, правда, не хотелось.
Кого она пытается обмануть? Она совсем не умеет врать, по крайней мере, мне. В бездонных зелёных глазах хранятся ответы на все вопросы и, что самое лестное, правдивые ответы.
– Хочешь, не хочешь, а теперь поесть придётся.
Она не протестует, поднявшись с кровати, послушно шагает вслед за мной. Я открываю двойные двери на кухню и замираю на пороге, воздух пропитан запахом еды. Вот это да, она готовила. Невольно улыбаюсь.
– Я пошарила у тебя на полках и в холодильнике…
– Не вздумай оправдываться. Ты всё сделала правильно. Я хотел поговорить с тобой ещё утром, но ты так крепко спала, что я решил тебя не тревожить. Раз уж так вышло, и мы будем жить тут вдвоём, то я хочу, чтобы ты чувствовала себя здесь свободно. Давай поедим и поговорим об этом подробнее, у меня сейчас желудок к спине приклеится от этих запахов, он уже требует свою долю.
Она улыбается и раскладывает рис по тарелкам, мы оба молча и с аппетитом едим. Мне не нравится, что она оправдывается, я хочу, чтобы она чувствовала себя здесь свободно. Кладём тарелки в раковину, и моя кормилица пристраивается к крану.
– Это подождёт. Давай сначала поговорим.
Я беру её за руку и веду в спальню, сажаю на диван и приземляюсь рядом, зелёные глаза пылают любопытством.
– Оля, как я уже говорил, мы будем жить здесь вдвоём, поэтому я хочу, чтобы ты чувствовала себя здесь как дома. Если ты хочешь есть, то не жди меня, я могу за день появиться дома всего пару раз и то на бегу. Спасибо за ужин, мне понравилось. Но ты не обязана готовить мне.
Она краснеет, интересно, почему? Я никогда не смогу понять, с чем это связано.
– Нет, я буду… В конце концов я живу у тебя и должна хоть что-то делать.
– Ты мне ничего не должна. Считай, что это всё пошло в счёт кампании по спасению невинных барышень из когтей изуверов.
– Мне так будет спокойнее, я не смогу сидеть тут просто так сложа руки, на чужой шее.
Я осторожно зажимаю ладонью её рот и серьёзно, с долей удивления и азарта вглядываюсь в её глаза. Ещё ни одна девушка не бросала мне вызов, я не повторял дважды, мне покорялись быстро… Что ж, тем интереснее и жарче становится этот спор.
– Ты так и будешь настаивать на этом?
Она положительно кивает головой, настойчиво давая понять, что не отступится.
– То есть с тобой бесполезно спорить на эту тему?
Ещё раз кивает мне в ответ. Вздыхаю и закатываю глаза, ясно, она не отступится, что ж, тут придётся уступить, в конце концов, она хочет этого.
– Хорошо. Я уберу руку, только не перебивай меня, ладно?
Она кивает, я медленно убираю ладонь от её губ, смотрю на неё, чуть склонив голову на бок. Оля пробегает по мне взглядом зелёных глаз. Интересно, о чём она думает в этот момент? Я бы дорого дал, чтобы узнать, какие мысли роятся в её голове.
– Ты не должна ждать моего разрешения, если тебе нужно что-то сделать или ты хочешь, допустим, посмотреть телевизор, то включай и смотри, я не имею ничего против. Пойми это. Ты можешь здесь переставить некоторые вещи. Ну, мебель ты, естественно, не перетащишь, а вот остальное – пожалуйста. Только если я чего-то не найду, то ты будешь исполнять роль Гугл-поиска. Единственное, что я прошу не трогать – это бумаги на моём письменном столе в кабинете. Потому что если они перепутаются, то собрать их по порядку – целая эпопея. Я не знаю, чем ты увлекаешься, если ты хочешь, например, порисовать, то ты можешь пошарить в моём кабинете, там вполне найдутся листы и карандаши. Хочешь читать – полка книг в твоём распоряжении. Это, в принципе, всё.
– Я тоже о тебе мало знаю…
Зеленоглазая говорит это немного обиженным тоном, Боги, неужели она действительно хочет знать обо мне больше? Что ж, это даже любопытно, дадим ей волю действий и посмотрим, куда её заведёт любопытство.
– В чём проблема? Пробел всегда можно восполнить.
Она всматривается в моё лицо, словно пытаясь докопаться до истины.
– У меня много вопросов…
– Неужели тебе в правду так интересно?
– Да.
Оля краснеет и прячет глаза в пол, мм, эта застенчивость моментально меня воспламеняет, восхитительно, думаю, сейчас я готов ей многое позволить.
– Хорошо, задавай свои вопросы, а я буду отвечать.
Я сбрасываю с себя ботинки и ложусь на кровать поверх покрывала боком к ней, положив голову на согнутую в локте руку, внимательно изучая её пристальным взглядом любопытных глаз. Она садится так, чтобы видеть моё лицо, по-турецки складывает ноги и, собравшись с духом, начинает пополнять багаж сведений о моей скромной персоне.
– Сколько тебе лет? Где ты учился?
– Мне двадцать два года, я закончил Оксфордскую академию по специальности «Политика и международные отношения». Вернулся из академии неделю назад. А ты где и на кого учишься? Сколько тебе лет я знаю.
– Я учусь в МГУ, на факультете журналистики.
– Мой отец учился в МГУ. – Я улыбаюсь. – Россия имеет для меня большое значение.
– Я знаю, Ким мне проболталась, когда я была у неё.
– Ох, она непревзойдённая болтушка, хорошо, что она просто врач, а не шпионка.
– У тебя есть любимые книги?
Интересно, к чему этот вопрос, она наверняка уже обратила внимание на мою полку с книгами и теперь хочет знать мои вкусы, не думаю, что ей они понравятся, но врать я не собираюсь.
– Да, одна трилогия, я читал её давно, как только она вышла. «Голодные игры» – эта книга научила меня ценить то, что есть здесь и сейчас.
– Ты любишь антиутопии?
– Не только, Оля. Но, в основном, да. Ещё мне нравятся романы, преимущественно эротические.
В зелёных огоньках проскальзывает удивление, подумаешь, эротика, великая невидаль, хотя смотря, что она читает, настало время ответного выпада, леди.
– Какие тебе нравятся книги?
– В основном классика, русская и зарубежная. Больше всего я люблю Дюма.
Я морщусь, теперь ясно, почему эротика вызвала у неё такую реакцию, за что мне такая приличная девочка? Она улыбается в ответ на мою реакцию.
– Тебе не нравится Дюма?
– Мне не нравится классика. Этот вариант более правдивый. Тогда тебе вряд ли понравятся мои книжки.
– Возможно.
– Теперь допрос буду устраивать я: чем ты любишь заниматься в свободное время?
– Я люблю читать книги, я даже занималась танцами, но потом из-за университета пришлось бросить, времени не хватало. Ещё я люблю рисовать и иногда пишу стихи. А ты что любишь?
– Стихи? Класс. У меня не особенно много свободного времени, но я люблю читать, освоил игру на гитаре, пока был в академии, моя особая страсть – автомобили, обожаю ездить. Ты водишь машину?
Машины… Пожалуй, это действительно моя страсть, ретивая спортсменка с пламенным мотором под капотом способна отвлечь меня от всех мыслей разом, в вождении я растворяюсь, сливаюсь с машиной и действую с ней за одно.
– Да, дома у меня был мой маленький жигулёнок, хоть и без особенных удобств, но мне нравилось, в нём было уютно. Я добиралась на нём до университета.
– Забавно, хотел бы я посмотреть на твоего жигулёнка.
Оля улыбается, теперь мне немного легче с ней общаться, я хоть немного знаю её вкусы и предпочтения. Бросаю взгляд на часы, за разговорами мы совсем забыли о времени.
Моя новоявленная квартирантка устало бредёт на кухню, гремит кастрюлями, очевидно, заталкивая их в холодильник, а я сбрасываю с себя вещи. Хочу быстрее упасть в кровать. Устраиваюсь поудобнее, когда Оля возвращается в комнату, бегаю глазами по её силуэту. Я никогда не смогу заставить себя не думать об этом теле. Она просит меня отвернуться и быстро сбрасывает с себя одежду, я слышу только шорох ткани. С трудом сдерживаю желание обернуться и хоть краем глаза зацепить её обнажённый стан. Хватит, в конце концов, держи себя в руках, похотливое животное, это тебе не Джевелс! После разрешения выбираюсь из-за импровизированной шторки-одеяла и смотрю на неё, в моей футболке, с обнажёнными ногами она выглядит просто блестяще. Оля мягко укладывает голову на подушку и укрывается одеялом, так соблазнительно близко, но всё моё тело предательски расслабляется и отдаётся на волю сна.
– Спокойной ночи.
Сам удивляюсь звуку своего голоса, я сказал это мягко и тепло.
– Спокойной ночи.
Она мурлычет мне в ответ те же самые пожелания, примерно с той же интонацией довольной кошки. Я улыбаюсь и проваливаюсь в сон.
========== XI Глава ==========
Просыпаюсь вовремя, всё как всегда, по накатанной колее, даже скучно. Чем можно разнообразить свой досуг? Как минимум абстрагироваться от династийной коалиции и отдохнуть от прочих мелких забот. Окончательно откинув сонное состояние на задний план, встаю с кровати, завтракать после вчерашнего ужина я так и не захотел.
Будить Олю не хочется, поэтому я тихо одеваюсь и почти на выходе из комнаты вспоминаю вчерашний разговор. Она любит читать, но сама себе книгу подобрать не может… Что ж, придётся помочь ей с выбором.
«Делириум»,« Избранная», «Стеклянный трон», «50 Оттенков Серого»… Нет, нужно что-то полегче. Она должна вникнуть в антиутопии и не зацепить особенно ярких постельных сцен, для неё это пока сильно, учитывая, что Дюма о таком не пишет. Останавливаю свой выбор на любимых «Голодных играх» – пожалуй, это самый универсальный вариант.
Тащу из кабинета листок и ручку, какое послание ей оставить? Шуршу бумагой, пишу записку и скатываю в комок ещё один бездарно испачканный лист. Красноречие как рукой сняло. Останавливаюсь на нейтральном варианте: «Если ты захочешь почитать, то начинай с «Голодных игр» они легко читаются и помогут перестроиться на антиутопии. Когда вернусь – не знаю». В конце послания оставляю свою фирменную подпись, которая занимает довольно обширный участок бумаги.
Крадясь, покидаю комнату. «…Когда вернусь – не знаю». Рик Райан О’Хара, чёрт подери, с каких пор ты отчитываешься перед женщинами о том, когда вернёшься? Хмурюсь и откидываю мысли на задний план; это только ради того, чтобы она не ждала меня к обеду. Брось, кого ты пытаешься обмануть? Самого себя? Ты написал это для того, чтобы она не волновалась! Злюсь, сидя в тишине кабинета, и всё больше предаюсь мыслям… Хватит, надо отвлечься. В кабинете появляется Каин, отлично, с ним я хотя бы смогу заставить себя не думать о записке.
– Привет, я не отвлекаю?
– Нет, Каин, проходи.
– Как дела? В последнее время мы с тобой даже поговорить не успевали.
– Так себе.
– Найты?
– Да, чувствую, они будут солидной костью у меня в горле. Я подловил Кайла, но Джейсону удалось его выгородить.
– С твоим приездом они стали намного осторожнее и осмотрительнее. Рик, будь аккуратнее, не нравится мне всё это.
– Мне тоже не нравится, я бы с удовольствием выкурил их обоих, ты не интересовался? Как быть с правами твоей династии? Фактически, Кайл занимает твоё место!
– Я не спрашивал, да оно и понятно – их теперь бульдозером не сдвинешь с нагретого места.
– Мне плевать, я приду к управлению и разнесу Найтов в щепки.
– Не сомневаюсь, но, Рик, действовать нужно грамотно, ты не хуже меня это знаешь. Я всегда с тобой и готов влезть в любую авантюру, если для тебя это важно и это для тебя не секрет.
– Ничего, я найду, как их прижучить, но со временем.
– Как Оля?
– Нормально, не без истерик, но она смирилась с мыслью, что останется здесь. Представляешь! Прихожу я вчера в покои, бужу её, веду на кухню, потому как она, оказывается не ела; а там полные кастрюли еды! Эта девчонка ещё и готовит восхитительно!
– Повезло, мой лучший повар – ноги, которые тащат меня до столовой.
– Ха-ха-ха, я был удивлён.
– Ты поаккуратнее будь, сегодня Джевелс возвращается, если она увидит русскую, то скандалов тебе точно не избежать.
Я и забыл, что сегодня Джевелс возвращается из Франции, интересно, как там продвигалось её задание? В одном Каин прав: если она узнает об Оле, то парочку нелестных слов я о себе точно услышу. А хотя, с какой стати? Она никто, чтобы меня отчитывать. Наши с ней отношения можно назвать сексом по дружбе. Пришёл, увидел, переспал, не более того. Хотя улизнуть в покои, пока не поздно, стоит. Не хочется мне сейчас её видеть. В свете того, что в последнее время я просто грезил скинуть напряжение, это выглядит странным.
Вспоминаю её голубые озёра, каштановые длинные волосы, в которые я так любил зарываться лицом, кожу, которую так любил покрывать поцелуями. Давно это было, постепенно трепет перерос в привычку, и любви не стало, остались походы друг к другу для реализации эротических фантазий.
– Ясно, спасибо, что предупредил. Ты куда сейчас?
– Райан попросил сделать пару дел, а ты?
– Пойду к себе, хочу отдохнуть и расслабиться.
– Кажется, я тебя понял, удачи Рик.
Каин подмигивает и с хитрой ухмылкой на лице покидает кабинет. Ничего ты не понял, Девингем, я действительно хочу просто отдохнуть. Ладно, не просто, хочу поглазеть на Олю. Пора быть честным с самим собой, эта девчонка заставляет меня думать о неприличном.
Дверь покоев открывается легко, полностью погружённый в свои мысли, я забыл запереть дверь в комнату; корю себя за неосмотрительность и коротко смотрю на кровать. Оля почти до макушки натянула одеяло и продолжает мирно спать. Мои планы потерпели фиаско, придётся ждать её пробуждения.
Сажусь на край кровати спиной к силуэту, скрытому одеялом, и гоню из своего сознания мысли. Две тёплые ладошки ложатся на мои плечи, разминая мышцы мягкими и отточенными движениями. Боже, как хорошо. Зажмуриваю глаза и даю волю телу, изнутри вырывается протяжный глухой стон, блаженство.
– Я думал, ты спишь.
Я расправляю плечи, отдаваясь её рукам, кончиком носа она касается моего уха, не останавливая движений. Вот это да, она играет с огнём, сама мысль о том, что она так соблазнительно близко, восхитительна. Я чувствую, как она приближается к моей голове лицом, всё ближе и настойчивее. Медленно и нежно она чмокает меня в ухо, от удивления я распахиваю глаза. Ничего себе! Я недооценил Вас, Ольга Романова, Вы, оказывается, искусная соблазнительница. Я вспыхиваю, под кожей загорается огонь, глаза застилает пелена страсти.
– Ого, не думал, что книга может производить и такой эффект, Оля, ты меня удивляешь.
Ещё раз её губы касаются моего уха, я не поворачиваю к ней голову, снова закрываю глаза, ориентируюсь на осязание, хочу чувствовать её близость. Тонкие пальцы проскальзывают к груди, устремляясь к пуговицам моей рубашки. Шаг за шагом она добирается до середины рубашки, и её губы вновь оказываются рядом с ухом, я слышу её дыхание, чувствую её тепло.
– Кто такая Оля?
Я шокировано округляю глаза и буквально пулей вскакиваю с кровати. Джевелс?! Какого чёрта она делает в моих покоях? Что забыла в моей кровати? И где Оля? Я устремляю взгляд на гостью и разочарованно вздыхаю, такие иллюзии рухнули в одночасье.
– Как ты сюда попала, Джевелс?
– Для меня это не составит труда, я никогда не забуду дорогу в твои покои, – она встаёт с кровати и в одном нижнем белье шагает ко мне, обвивает мою шею руками, зарывая пальцы в волосы, мягко вглядываясь в моё лицо. – Так кто такая Оля?
– Не важно, лучше скажи, что ты здесь делаешь.
– Ну, так не интересно. – Она обиженно надувает губы и поправляет прядки моих волос, спадающие на лоб. – Я соскучилась и пришла к тебе.
– А я не соскучился.
– Не будь злюкой, лучше возьми меня прямо сейчас, не видишь, я сгораю от желания.
Она притягивает меня за шею и впивается в губы поцелуем. Я зол на неё за то, что она здесь; не знаю, где Оля, и должен её найти! Властно, по-хозяйски шарю языком в её рту, ясно давая понять, кто здесь хозяин. Кусаю её губы, вымещая злобу, и с удивлением отмечаю, что это не зажигает во мне желания. Она не сопротивляется, яростно отдаваясь порыву страсти, всё сильнее растворяясь в поцелуе. Я не хочу её, по крайней мере, сейчас, даже не знаю отчего. Или я слишком зол, или за время жизни в университете я отдалился от неё окончательно. Я отстраняюсь, оставляя её ни с чем. Прежде всего я должен найти Олю.
– Не хочу, оденься, бельём меня не возьмёшь.
Я разворачиваюсь к ней спиной и иду на кухню. Здесь рыженькой нет, но где она может быть? Держу пари, она где-то в покоях и наверняка наблюдает за нами. Наверное, впервые в жизни чувствую себя отвратительно, неужели во мне проснулось чувство стыда? Джевелс резко натягивает на себя одежду, она явно ожидала большего, прости детка, когда и где спать – решаю я. Возвращаюсь в спальню, Олю она не видела, раз поинтересовалась, кто это, но на всякий случай спросить не помешает.
– Ты здесь никого не видела?
– Нет, здесь разве должен быть ещё кто-то? Ах да, может, ты мне всё-таки ответишь, кто такая Оля?
– Моя подружка.
– С каких пор шлюху на пару ночей принято называть «подружкой»?
– Замолчи! – Я рычу подобно зверю, как она смеет? Из них двоих на шлюху скорее смахивает Джевелс, но никак не Оля! Я никому не позволю говорить о ней так. – Не вздумай ещё раз такое тявкнуть в моём присутствии! Она не шлюха!
– Ого, ты чего так раскричался?
– Потому что я не позволю выражаться о ней в подобном тоне! Она приличная, нормальная девушка, в отличие от некоторых!
– Ты на меня намекаешь? Спасибо тебе, дорогой, за комплемент.
– Не за что.
– Ну, знаешь, я не позволю говорить с собой в таком тоне…
Я поднимаю выпрямленную ладонь на уровне лица, тем самым приказывая ей замолчать. Джевелс моментально останавливается. Ещё пара слов – и я взбешусь окончательно, ей лучше проваливать, пока я ещё держу себя в руках.
– Иди к себе. Мы позже поговорим.
Её синие глаза мечут гром и молнии. Яростно фыркнув на меня, Джевелс моментально покидает покои. Сжимая кулаки, я смиряю свой гнев и распахиваю глаза.
– Оля, где ты? Выходи.
Озираюсь по комнате, мне интересно, где она всё это время пряталась и что видела. Дверь в ванную медленно открывается, и Оля шагает ко мне, спрятав глаза в пол.
– Ты всё это время была в ванной?
– Да. Интересно, как она смогла войти?
– Я забыл запереть комнату.
– Ясно.
В её голосе проскальзывает раздражение, интересно, по какой причине? От того, что шпионка проникла в комнату без моего ведома? Или из-за нашего поцелуя? Забавный момент, я бы дорого дал, чтобы узнать причину её гнева. Благоразумно молчу, ожидая момента, когда любопытство возьмёт над ней верх.
– Кто она?
Ого, она действительно хочет это знать? Что ж, я скажу.
– Моя любовница.
– И давно вы встречаетесь?
Да это настоящий допрос! Чувствую себя блудным мужем, попавшимся на горяченьком. Неужели это ревность?
– Мы не встречаемся, Оля, переспали – разбежались, не более того.
– И почему же?
– Это допрос?
Медленно, но уверенно зеленоглазая начинает меня злить: она мне никто, и я не обязан перед ней отчитываться! Мой голос звучит резко и холодно, а Оля выбрасывает белый флаг.
– Извини.
– Я никогда не буду встречаться с девушками, Оля, и никогда не женюсь. Я не позволю ни одной девушке, которая мне понравится, пострадать из-за меня! Моя жизнь всегда будет на грани, на волоске, и я не хочу обрекать кого-либо на это! Я – одиночка.
Я разворачиваюсь и ухожу на кухню, лучше переждать порыв злобы здесь. Забираюсь на барный стул и кладу голову на ладони. Глупая девчонка, она ничего не понимает. Какое право я имею обрекать кого-либо на такую жизнь? Я всегда буду под прицелом, желанной мишенью – как с этим должна будет жить моя семья? Не позволю, чтобы моя любимая девушка жила в постоянном страхе, каждую секунду ждала выстрела, предназначенного мне. Если я влюблюсь, то буду сломя голову бежать от этой девушки подальше, чтобы не причинить ей вред своей жизнью.
Штаб раскроил мою жизнь на куски, отрезал все пути к нормальной жизни. Я не смогу иметь семью, потому что найдутся те, кто причинит им вред лишь для того, чтобы надавить на меня. Не смогу нормально воспитывать своего сына, потому что мне придётся поставить его в такие же жёсткие рамки, в которые поставил меня мой отец с семи лет. Что я дам своему сыну? Ничего хорошего. Он никогда не сможет нормально общаться с одноклассниками, гулять с ними и в своё удовольствие носиться по улицам с игрушечными пистолетами, играя в войнушку. У него будет полно настоящего оружия в жизни. А что кроме? Пустота. Только штаб, тренировки, которые сделают из него машину для убийств, рамки, которые сделают из него комок субординации и этикета. Но что скрывается за этим? Кем стал я?
Я всё тот же мальчишка, каким был в школе, такой же одиночка. Посмотри на себя, О’Хара, спустя пятнадцать лет своего обучения, что ты умеешь? Только разрушать и убивать. Что было в твоей жизни? Тренировки, субординация и единственная цель – быть лучшим, оправдать возложенные отцом надежды, доказать, что ты достойный наследник. И кого ты вырастишь из собственного сына? Такого же мальчишку, лишённого детства? А придётся, потому что у тебя нет выбора: хочешь ты или нет, но ты должен сделать наследника для династии.
Оля осторожно входит на кухню, прерывая ход моих мыслей.
– Прости, я ужасно себя повела.
Она переминается с ноги на ногу возле стола, виновато потупив глаза в пол. Как она это делает? Гнев улетучился сам собой, ей действительно неудобно за случившееся. Она напоминает мне маленького ребёнка, напортачившего по крупному.
– Забудем об этом. Надо почаще на тебя обижаться, ты забавно извиняешься.
Улыбаюсь, зелёные глаза нерешительно перемещают взгляд с пола на моё лицо и в них проскальзывает облегчение. Эгоист, ты думаешь о себе, о том, как тебе здесь плохо, хотя фактически ты свободен. А Оля? Она страдает из-за чужой безответственности и промашки. Без вины виноватая, она вынуждена находиться в Штабе лишь потому, что знакома с тобой. Сам того не желая, я уже причинил девчонке вред, и что будет дальше? Когда я приду к управлению, я вышлю её домой, но сколько всего до этого ей придётся здесь пережить? Каин прав, если Джевелс узнает, кто такая Оля и что она безвылазно сидит у меня в покоях, скандалов не избежать. И ладно скандалы, что, если она решит принять меры?
Не важно, что будет и как, я должен защитить её и выждать момент. У меня нет выбора, вся моя жизнь связана со Штабом, и мне никуда от этого не деться. Как только мне подвернётся случай, я обязательно вытащу её отсюда, верну к нормальной жизни, избавлю от всего этого.
– Покорми меня, я голодный…
Она, улыбаясь, продвигается к холодильнику, разогревает рис и курицу. Обед проходит быстро, и после него я ныряю в домашний кабинет, зарывшись в папках и бумагах с головой, растворяюсь в работе. Я совсем не работал сегодня, для отвода глаз надо посмотреть хотя бы несколько папок с бумагами.
В конце концов, осознаю, что заставить себя сегодня работать не получится. Безразлично смотрю на все эти осточертевшие папки, надо расслабиться. Сегодня я выжат как лимон.
Возвращаюсь в комнату и делаю приятное открытие: Ольга читает «Голодные Игры». Отвлекаю её от книги, мне сейчас просто необходимо с кем-то поговорить, иначе собственные мысли окончательно сведут меня с ума. Мы болтаем о разных вещах, а я лишь отмечаю про себя, что она замечательная собеседница. Впитываю в сознание её голос, нежный и мелодичный. Рассматриваю лицо, изумрудные глаза и алые губы.
Вспоминаю дневное разочарование, а ведь мне действительно хотелось, чтобы на месте Джевелс была Оля. Теряю нить разговора, про себя представляя, как её тонкие пальцы скользят по моей груди, расстёгивая пуговицы; как губы её касаются моего уха, шеи, моих губ; её тело, в соблазнительной близости со своим.
У рыженькой слипаются глаза, я разрываю пелену мыслей, застлавших моё сознание. Пора вернуться на землю, ты этого никогда не получишь, Рик. Заставляю Олю лечь спать и ложусь сам, завтра меня наверняка ждёт разговор с Джевелс, поэтому надо выспаться.
========== XII Глава ==========
Холодно, сворачиваюсь в клубок, куда испарилось одеяло? Лениво открываю глаза и обнаруживаю интересный момент: одеяла нет, Ольги нет – забавная картинка. С кухни доносится грохот посуды; ага, значит, хотите поиграть, Ольга Дмитриевна?.. Что ж, давайте поиграем. Подскакиваю с кровати, налету хватая одеяло, запрыгиваю обратно – посмотрим, насколько она терпелива.
Проходит несколько минут, лёгкие шаги дикой кошки слышатся вблизи и вскоре замирают. Я не держу одеяло, оно вновь срывается с постели, ведомое парой женских рук. В последний момент я открываю глаза и резким рывком тяну его к себе, срывая Олю с места. Несколько секунд – и она уже в моих руках, извиваясь и шуточно пытаясь укусить меня за руки; в тщетной попытке вырваться рыженькая хохочет, так красиво и заразительно.
Окунаюсь в мысли, из моей головы никак не выходит наш с ней вчерашний разговор: её злоба и любопытство, чем это вызвано? Наверное, я не найду ответа на этот вопрос в одиночку. Из раздумий меня выдёргивает Оля: вырвавшись из моих рук, она настороженно сидит на краю кровати, внимательно наблюдая за мной взглядом своих зелёных глаз; в них пляшут весёлые огоньки, когда я ещё видел её такой весёлой? Когда слышал, чтобы она смеялась? Никогда. Интересный момент, думаю, стоит его продлить.
Резко движусь в её сторону, стараясь схватить. Несмотря на то что она гражданская, пластики и ловкости ей не занимать – увернувшись в последнюю секунду, Оля взвизгивает и бросается прочь от кровати.
Когда я ещё так развлекался с девушками? Никогда. Постель, секс, любой каприз, но банального морального комфорта не смогла дать мне ни одна особа, с которой я встречался. Олю я могу отнести в разряд своих знакомых, но морально она разряжает меня на все сто, а в данном случае на все двести.
На бегу натягиваю шорты и майку, она шмыгнула на кухню. Игра продолжается. Открываю дверь и влетаю в помещение, за спиной слышу шорох – медные локоны мелькнули в дверном косяке. Сейчас она напоминает мне лисицу: темно-рыжие волосы, по цвету даже ближе к меди, если не темнее, и безмерная хитрость. Что ж, меня это устраивает, я не против поохотиться на лису.
Крадусь к двери в ванную и прижимаю к ней ухо, по ту сторону звонкая густая тишина – здесь ловить некого. Мягкими, тихими шагами пробираюсь к двери кабинета и так же прикладываюсь к ней ухом. Поймал. За дверью отчётливо слышны короткие отрывистые смешки. Открываю дверь, но не спешу входить; даже не знаю, какими глазами я смотрю на неё. Во мне борются смешанные чувства: азарт, интерес, граничащий с откровенным любопытством, и детский, по-настоящему яркий восторг.
Зелёные глаза полны ответного восторга, веселья и того же азарта, что закипает во мне. Улыбаясь, делаю короткий шаг вперёд, она стоит перед моим столом и делает ровно такой же шаг назад. Видимо, эта игра закончится только тогда, когда я её поймаю.
Бросаюсь вперёд, рыженькая снова взвизгивает и бросается к столу; огибая его, вылетает прочь из кабинета, но не успевает унести ноги. Я бегаю быстрее, оттого успеваю нагнать её возле кровати. В уме рассчитываю всё необходимое и в прыжке бросаюсь на неё, мы оба приземляемся на кровать, и она оказывается сбоку от меня. Не теряя времени, хватаю её за запястья осторожно, но настойчиво – не хочу делать ей больно.
В тщетных попытках выпутаться из моих рук она смеётся и выдёргивает руки. Прижимаю её запястья к точёным, аккуратным бёдрам и сажусь на неё верхом, фиксируя её таз, тем самым лишая её возможности выдернуться – вот и попалась. Дёрнувшись ещё пару-тройку раз, она сдаётся; улыбаясь, смотрит на меня, терпеливо ожидая развязки. Я смотрю на неё и не знаю что сказать.
Мягко говоря, она меня удивила, весь вчерашний негатив уплыл сам собой, настроение зашкаливает. Беготня здорово сказывается на моей сытости, она близка к минимуму и требует строчного пополнения.
– Попалась, с проигравшего завтрак.
– Я не против, только слезь с меня, в таком положении я завтрак приготовить не смогу.
Она улыбается, а я послушно слезаю с неё. Оля продвигается в кухню; сидя на своём месте, я осмысляю произошедшее. Это было забавно, даже очень, хорошая разрядка. Такая юркая, быстрая и ловкая, она ускользала от меня, водила за нос и сама получала удовольствие от всей этой гонки. Она в отличной спортивной форме для гражданской, надо будет разузнать об этом, а сейчас я хочу есть.
Набросив на кровать покрывало, захожу в кухню. Оля размешивает сахар в чае и, заметив меня, улыбается. За завтраком мы разговариваем о нашем утреннем развлечении, о прочих вещах… Думаю, самое время спросить:
– У тебя хорошая физическая форма, ты занималась спортом?
– Нет, это из-за танцев, помнишь? Я говорила о них.
Точно, как я мог забыть про танцы.
– Интересно, какой же вид танца помогает так себя развить?
– Тебе не подойдёт.
Она веселится и кокетничает, эту девчонку ночью точно подменили.
– Почему же?
– Мне сложно тебя представить в костюме для танца живота!
Она смеётся. Да, пожалуй, и мне себя сложно в нём представить. Я видел танец живота пару раз по телевизору – завораживающее зрелище. Уверен, в живую он выглядит ещё интереснее.
Не успеваю я доесть завтрак, как в дверном проёме сердито начинает топать ногой Каин; бросаю взгляд на часы, чёрт, я опоздал на целый час. Придётся передвигаться в энергичном темпе. В шкафу нахожу чистые брюки и рубашку, натягиваю их на себя и выхожу из комнаты, запирая дверь на ключ: хватит с меня вчерашних приключений с Джевелс.
– Готовься, Рик, возле кабинета ты ничего хорошего не увидишь.
– Джевелс?
– Она караулит тебя с самого утра, я уже замучился от неё бегать, она как меня видит – пристаёт с расспросами: «Где Рик? Почему его ещё нет? Когда он появится?»
– Ясно, а ведь так хорошо всё начиналось.
– Ты о чём?
– Да так, не важно, мелочи.
Да, но эти мелочи заставляют меня улыбаться до ушей. Беру над собой верх, надо быть жёстким и строгим, разговор будет явно неприятный. Выходим на финишную прямую: у кабинета мнётся Джевелс, взгляд глубоких синих глаз прошивает меня насквозь.
– Здравствуй.
– Зачем пришла?
– Ты обещал, что мы сегодня поговорим.
Вот настырная.
– Я обещал, что мы поговорим позже, а позже не значит сегодня.
– Тебе сложно со мной поговорить сейчас?
Да, ты себе не представляешь насколько!
– Нет, проходи.
Я пропускаю Джевелс в кабинет и на секунду задерживаюсь на пороге.
– Каин, если через час она от меня не выйдет, знай, я морально убит. Вызывай вертолёты, звони 911, труби отцу, потому что ситуация будет плачевная.
