Текст книги "Наследник (СИ)"

Автор книги: Viktoria Nikogosova

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 63 страниц)

– Райан часто балует меня цветами и подарками, – словно предвидя моё любопытство, поясняет Кимберли. Её тонкие от природы губы складываются в неимоверно ласковую и тёплую улыбку, а взгляд наполняется безбрежной любовью и трепетом. – Приходишь с утра на работу, а у тебя на столе шикарный букет, или же какая-нибудь небольшая, по сути бесполезная, но неимоверно согревающая душу безделушка. И дело далеко не в подарке, а в том, что дорогой тебе человек, несмотря на всю его загруженность и усталость помнит о тебе, о твоих предпочтениях, о том, что цветы в твоём кабинете уже увяли и можно наполнить его новым букетом. Дело в заботе и любви, отражением которых являются любые знаки внимания, от одного хилого цветочка, до банального комплемента за ужином. Впрочем, я что-то увлеклась. Давай сюда коробку.

За пару размашистых шагов покрыв расстояние до стола Ким, я так и не сумел отвести от неё увлечённого взгляда. Она ведёт себя сейчас как совсем юная девчонка, влюбившаяся впервые и накрепко. Может, я зря так скептически относился к консультациям отца и он таки мог подсказать мне что-то путное? Скорее всего, да. Но Рик не Рик, если не набьёт полный лоб собственных шишек, а потому приходится постигать все эти их таинства любви и ухаживаний самостоятельно, просто заваливая рыженькую всевозможными проявлениями прекрасных чувств по поводу и без.

Узким скотчем местная упаковщица постепенно заставляет красивую золотистую бумагу лечь по форме коробки, а затем повязывает поверх аккуратный бант из красной атласной ленты. Красота, просто закачаешься. Теперь не стыдно подарок вручать.

– Кудесница. Спасибо большое!

– Не за что, лекарства не забудь.

– Точно!

Махом растеряв из памяти все возможное, чудом не забываю и свой телефон, и пакетик со всякой всячиной. Вышло неимоверно здорово. Держу пари, что со стороны моё одержимое свертком в руках лицо выглядит невероятно глупо. В какой-то из моментов, ловлю себя на мысли, что мне плевать на мнение окружающих. Глава едва ли задумывается о статусе и положении, когда добывает для своей любимой очередной подарок. Вряд ли его терзают угрызения совести, когда он вечером идёт в её кабинет и, отперев своим ключом, ставит свежий букет в вазу, или же несет его домой. Пора и мне избавиться от всех предрассудков. Плевать, как меня воспринимают окружающие в этом плане. Пусть считают влюблённым юнцом. В бою никто не посмеет усомниться во мне, а сплетни от безделья не извести никогда.

Достаточно скоро добираюсь до родной двери и, сделав парочку глубоких вдохов, отпираю замок. Мохнатый комок визгливо лает, нарезая круги возле моих ног, и изо всех сил виляет хвостом. Господи ты ж боже, юла несчастная. Резво откладываю медикаменты и свой мобильник на комод, успевая аккурат к появлению Оли в поле зрения.

– Что Ким сказала насчет раны?

– Все уже хорошо, – шуточно вытягиваюсь по стойке “смирно” и прикладываю руку к виску, отдавая Ольге честь. Сжатый во второй руке подарок скрываю от неё за собой, интересно, заподозрит она подвох? – дренаж сняла, велела мазать и бинтовать, лекарства выдала, полковник О’Хара в ваше распоряжение поступил.

Хихикнув, Оля с хитрой улыбкой на лице чуть наклоняется в бок, пытаясь заглянуть за мою спину. Прикрываю веки, о, да. Признаться честно, она неимоверно наблюдательна и всегда отмечает разносортные мелочи, которые происходят вокруг. Если уж даже в полуобморочном состоянии русская ухитрилась углядеть нежные взгляды, которыми обменивались родители в её камере, то об остальном можно даже не заикаться. Шлёпая босыми ногами по полу, она подбирается ко мне, и, забавно приподнимаясь на цыпочки, старается выглянуть из-за плеча. В её обществе детство вряд ли сумеет когда-либо выветриться из головы, разве что сменившись похотью и более взрослыми играми.

– Да-да, я не с пустыми руками, – приобняв девушку за талию, вручаю цветастую коробку. Глаза её искрят, подобно изумруду, обласканному яркими лучами солнца. Начало многообещающее, не так ли?

– Спасибо!

Охваченная интересом с головы до пят, рыженькая усаживается на кровать и с нетерпением принимается бережно вскрывать упаковку. Мама постаралась на славу, легко до содержимого не добраться и это радует: дополнительный квест раздразнит её любопытство ещё сильнее.

Освободив коробку от цветастых пут, Оля растерянно смотрит на меня, будто бы не веря увиденному. Ошарашена функционалом? Вновь возмущена тем, что я купил очередную дорогую штуковину? Что не так? Или же её смутил мобильник как факт? Вполне возможно. Эта штуковина, подаренная мной, по сути, должна была красноречиво заявить о безоговорочном доверии и надеюсь она уловила смысл. Моя очаровательная пленница никогда не была глупа, оттого сложить два и два в своей прекрасной головке, безусловно, сумеет.

– Ты уверен, что стоит? – откладывая презент в сторону, будто опасаясь подвоха, осведомляется Ольга.

– Почему нет?

– Я всё еще не совсем свободна… У тебя не будет проблем?

– Только если ты позвонишь в Россию, – усаживаясь рядом, вовлекаю зеленоглазую в объятия. – Я думал, что тебе понравится.

– Мне безумно понравилось, просто, – прижавшись плотнее ко мне, она осекается на полуслове. Даже при недосказанности я явственно понимаю к чему ведёт уклон. Опасается не удержаться? Нет. Скорее ей будет больно осознавать, что средство связи у неё в руках, а связаться с близкими при этом она не может. Нужно ускоряться. Ей все тяжелее даётся малейшая мысль о родителях, а значит грань терпения ближе с каждым вот таким событием. И так достаточно измучили её.

– Не могу беспрерывно находиться дома и в моменты когда я тухну в кабинете, мне хотелось бы, чтобы ты была на связи. Нам обоим будет спокойнее, если мы сможем общаться друг с другом удалённо. Единственная просьба: не связывайся с родителями. Это не надолго, в течение максимум двух недель я обеспечу тебе возможность хотя бы поговорить с ними. Идёт? Я уже практически все продумал, осталось только обставить это.

– Хорошо, спасибо.

Крепко обняв меня, она улыбается. Главное, что удалось её оперативно успокоить. Да и, все же, по глазам видно, что мобильник ей очень даже приглянулся. А-то, красненький модный корпус, Каин на славу постарался. Надо будет ему тоже потом озвучить большое и человеческое мерси.

– Развлекайся. В него уже встроена система Штаба, добавлены необходимые на первых парах контакты, если будут вопросы – свисти. А я пойду дальше страдать над бумагами.

Вот только к настоящему моменту я уже несколько выпал из спектра внимания рыженькой. С ярой увлечённостью она взялась исследовать подарок. Достаточно долгоиграющая игрушка и это не может не радовать. Хотя бы не будет скучать, пока я занимаюсь делами.

Второй раунд боя с бумажками оказывается ничуть не успешнее первого. Никакой логики в расшифрованных вариантах не вижу, хоть застрелись, и с каждой минутой это злит все больше. Текст написан сплошной простынёй, без единого пробела или знака препинания. Бесконечный поток букв в исходнике мозолит глаза, сбивая с толку не на шутку. Чертов ключворд.

За время мозгового штурма в моей голове появляются разные сумасбродные мысли. От той чтобы взяться за расшифровку вручную, карандашиком прикидывая варианты, до того чтобы откровенно набраться наглости и сделать звонок русскому другу. Интересно, сильно бы полыхнул Громов, если бы я позвонил ему и попросил ключик от шифровки? Черт, нельзя о таком думать, иначе моя буйная фантазия точно не отступится.

Спустя ещё пару часов активных размышлений, я уже распластался на кресле, закинув ноги на подлокотник. Чертовы символы русского алфавита пляшут по извилинам, будто издеваясь над моей беспомощностью. Массирую виски пальцами, опрокинув голову на ладони. Ни одной, даже малейшей идеи нет. Глухо, и самое мерзкое в том, что не знаю, с какой стороны подступиться. Испепеляю бумажку взглядом. Гори в аду тот, кто в принципе придумал криптографию, а уж автор этого шифра вдвойне.

– Ты собираешься обедать? – тихонько заглядывая в кабинет, спрашивает Оля, однако, мой вид заставляет её охнуть. – Похоже, тебе не до еды.

– Громов и Рокоссовский – сукины дети, никак не пойму, как они это сделали!

Моему возмущению просто уже нет предела и я порядком прикусываю себе язык, чтобы не материться по-взрослому. Шастаю по кабинету туда-сюда, как маятник. Зад уже затёк от долгого лежания в одной позе. Поглядывая на меня, соотечественница этих двух засранцев подходит к моему столу и внимательно изучает исчерканную карандашом копию треклятого донесения. Не бумажка, а чертов рог изобилия, из которого градом валятся сплошные проблемы.

– Никак не получается?

– Нет. По всей видимости, они использовали какой-то новый метод шифрования. Или же шифровали несколькими разными методами. А может прибегли к какому-нибудь ключу, чтобы засекретить текст. Не знаю. Я с таким не сталкивался и наша база тоже. Остаётся только один вариант: вооружаться бубном, лисьими шкурами и разводить костёр. Может так получится.

Несмотря на иронию в голосе, я порядком взвинчен. А вот о рыженькой такого не скажешь. Задумчиво закусив нижнюю губу, она поглаживает кончиками пальцев бумагу, будто бы понимая, что именно лежит перед ней. Бесполезно, уж если я никак не пойму что к чему, то гражданской тем более трудно будет нащупать истину.

– Можно чистый листок?

– Что ты задумала?

– Пока не знаю.

С нескрываемым скепсисом в глазах, даю ей бумажку и усаживаю в кресло. Подперев лоб кулачком, новоявленный эксперт зажмуривается, будто пытаясь что-то сообразить. Даже любопытно становится, она действительно собирается провернуть то, на что у меня уже сегодня не осталось моральных сил? Вряд ли что-то выйдет, но само зрелище стоит того.

Остро отточенным карандашом, она пишет в столбик буквы и одну единственную цифру: “рокоссовскийпавелиольгароманова1а”. Что за ересь? Внимательнее вглядываюсь в листок, не понимая ровным счетом ничего. Это… Ключ?! Но откуда? В следующем столбце грифель выводит округлые буквы русского алфавита, согласно их положенному порядку.

– Как же там было, – натужно пытаясь вспомнить что-то, Оля подпирает кулачком подбородок. – Снизу вверх или сверху вниз. Точно. Снизу.

Обалдев от хода её мыслей, наблюдаю за движением руки. Она рисует третий столбец, в котором сохраняет на своих местах буквы из ключа, которые ещё не успели повториться, снизу вверх дополняя их недостающими символами русского алфавита по порядку. Получается сущая нелепица, но проделанного мне вполне хватает для того, чтобы уронить челюсть куда-то в подвал. Охренеть.

– Смотри: первый столбец – памятка, чтобы если что вспомнить какая буква какой соответствует, второй – алфавит в положенном порядке, третий – те буквы, на которые стоит заменять стандартные. Знаки препинания, заглавные буквы, пробелы и абзацы полностью игнорируются при замене букв.

Я ещё долго не могу отодрать подбородок от пола. О-фи-геть. Откуда она знает ключ?! Хотя, откуда – вопрос идиотский. Судя по содержанию текста, он банально использовал их имена и неизвестные мне “1а”. Шокированно смотрю на Олю, нет, это просто за гранью добра и зла. Она ещё и шифровки разбирать умеет. Не девчонка, а находка для шпиона, в совсем уж прекрасном смысле этого клишированного выражения. У-у-у, Паша, если все так и эта отмычка сработает, то ты нещадно прогадал.

– Откуда ты это взяла?

– Мы с Рокоссовским с первого класса и до самого выпускного сидели за одной партой в школе. На уроках хотелось не только слушать учителя, но и пообщаться. Перешёптываться чревато, а потому мы прибегли к запискам. Но это оказалось так же не безопасно. Все забавные детские изречения об учителях моментально выходили боком, как только попадали в руки педагогов. Пашка решил бороться с этим кардинально. В один из дней он расписал мне вот эти самые три столбца на бумажке и сказал, что вести переписку на занятиях будем в таком формате. В своё время мы даже умудрялись говорить шифровками короткие фразы. Со временем обнаглели и стали разговаривать на уроках более спокойно и этот специфический язык стал забываться. Я с трудом вспомнила его сейчас. Если текст “переводил” Паша, то это может помочь.

Какой там раз уже я успел обалдеть от происходящего? Гражданская девица уделала всю систему расшифровки Штаба, которым кичится Отдел Экспертов и устроила огромную проблему для юных импортных шифровщиков. Я бы никогда не сумел подобрать ключ. Банально бы даже не подумал об именно таком варианте. А впрочем, рано радоваться, надо понять, подходит ли он сюда.

Рыженькая принимается скрупулезно расшифровывать этот буквенный товарняк и он начинает вырисовываться во что-то сносное. Обалдеть просто, получилось! Вот только с каждой буквой выражение лица Оли становится все более шокированным. Вглядываюсь в буквы, такое чтение без пробелов даётся мне с трудом.

– Ничего не понимаю…

– В смысле? – заинтересованно смотрю на неё, эта реакция немного настораживает.

– Это… Стихотворение? Судя по строчкам, смахивает на балладу “Вересковый мёд” Стивенсона.

– Не может быть!

Я забираю из-под её рук бумажку с частью расшифровки и бегаю по строчкам глазами. Нет… Открываю ноутбук и ищу заявленную Олей поэзию в интернете. Сверяю строчки и прихожу в полное замешательство. Какого черта? Ищу подробный анализ стихотворения, в надежде уловить хоть крошечную метафору или отсылку, но все тщетно. Не может быть… Нас развели, как кроликов.

В порыве отчаяния и бешенства я отправляю анализ на печать, укладываю его, донесение и расшифровку Оли в папку. Не могу остановиться и со злости бью кулаком в стол подальше от русской. Все это донесение и вылазка – фикция, на которую мы повелись. Чуть не сдох там ради чертового стиха?! Убью Найтов, прямо сейчас. Набираю отца и невероятно взбешённым тоном коротко требую собрать совет по донесению. Глубоко дышу, пытаясь успокоиться, но не выходит. В конечном счете, меня накрывает волна неконтролируемого беспочвенного смеха, и я только потираю переносицу. Сукины дети.

– Ай, красавцы, – сквозь зубы цежу я. – ай, да молодцы. Вот уроды. Собирайся, мы идём на совет.

– Мы? – озадаченно пищит зеленоглазая. Ах, да… Там же будут оба Найта. Плевать, сам никогда не сумею донести участникам собрания метод, которым удалось расшифровать бумагу.

– Да, сама и расскажешь, как разобралась с шифром. Я буду рядом и сумею защитить. Одевайся.

Оля уходит в комнату, а я никак не могу себя успокоить. С каждой новой скачущей по голове мыслью вскипаю все больше. Джейсон, выходит, подстроил мне свидание с Громовым и Рокоссовским, а эти два козла и рады стараться, ломали спектакль с этой бумажкой. Вот же… Это провал. Что если донесений было несколько и наш крыс банально ошибся, зная только о подделке? Не поэтому ли Алексей так спокойно отпускал меня из лагеря? Но зачем тогда они гонялись за нами по пустыне? Просто так не стали бы, не знать, что в бумажке они не могли, судя по ключу именно Пашенька её шифровал. Срань божья. Найтов по стенам размажу.

– Я готова.

– Отлично.

Везёт, что она успела накраситься ещё утром, иначе собирались бы мы долго. Надеваю рубашку и брюки. Забрав папку, мобильник и Олю выдвигаюсь к залу собраний, тлея изнутри. Я сейчас натуральным образом готов кого-нибудь разорвать от злости.

К моменту нашего прихода все кресла вокруг огромного стола из красного дерева уже заняты, свободно только одно – моё. Все шокированно смотрят на мою спутницу, искренне не понимая, почему я позволяю себе приводить её сюда. Пусть даже не косятся на нас, она сумела сделать то, на что их чертовски умная и бесполезная система не способна. Умельцы несчастные. Раздражённо хлопаю дверью так, что штукатурка чудом не сыплется со стен, сходу испепеляю Джейсона взглядом. Ты у меня попляшешь. Отдельной партией. Сольно. Сукин сын.

– Присаживайся, – указывая Ольге на свободное кресло, говорю я, и она занимает место подле отца, под обескураженные шепотки всех присутствующих. Я лишь хлопаю ладонью по столу в ответ на их гомон, и все как один замолкают в гробовой тишине. Так-то.

– Рик, будь добр, объясни присутствие гражданской. Ей не место на советах, – отец достаточно осторожно строит разговор, видимо ощущая искрящее напряжение, повисшее в воздухе.

– Оля расшифровала донесение, а потому я счел её присутствие уместным. Плюс она хорошо знает Рокоссовского и может пригодиться в обсуждении архи-глобальной проблемки, которая у нас всех появилась.

Стараюсь разговаривать как можно спокойнее, но идея не способна увенчаться успехом. Из меня готовы вырваться наружу настоящие вопли негодования. Глава кивает головой, допуская присутствие моей рыженькой агентессы за столом, Кайл самодовольно ухмыляется, а Найт-старший и вовсе возмущённо складывает руки на груди. Униженный и оскорблённый право слово.

– Будь добра, расскажи как ты это сделала, – обращаясь к своей пассии говорю я, укладывая ладонь на её плечо. Так ей будет спокойнее. – Сразу хочу сказать: наша система расшифровки текстов – полная туфта! Она не работает, если при этом процессе использовался уникальный ключ. Слава Штабу, что рядом оказался человек, который банально знает ключ!

– Очень интересно, – ехидно включается в разговор Джейсон. – Откуда же бедной, ошибочно задержанной гражданской девочке знать ключ, которым можно расшифровать донесения русских спецслужб? Может, её таки не спутали ни с кем и это грамотно выстроенная русская афера?

– Не советую забегать вперёд, – сквозь зубы цежу я, стоя за спиной обвиняемой. – До тебя ещё дойдёт раздача пряников, а потому сиди и молчи в тряпочку.

Вопросительно изогнув бровь, старший змей благоразумно замолкает, довольно скептически воспринимая рассказ Ольги. Она принимается в красках расписывать процесс расшифровки и происхождение такого, на первый взгляд простого, но защищённого витиеватым ключом, способа. Отец весьма напряжённо вслушивается во все сказанное. Когда она подходит к части содержания донесения, я чуть сильнее сжимаю руку на её плечике, не принося боли, лишь давая понять, что эту часть занимательной информации я оглашу сам. И она понимает меня с полу-жеста.

– Так, а что в донесении? – нетерпение Райана объяснимо, но я благоразумно придержу эту информацию, сделав её вишенкой на торте. Добить нужно красиво.

– Вообще к этому заданию, у меня лично, много вопросов. Сэр, кто занимался разведкой и подготовкой вылазки? Чьи информаторы принесли весть о донесении?

– Мои, – не дожидаясь ответа от Райана, надменно встревает Джейсон.

– Вот как? Прекрасно, – наигранная, до безобразия фальшивая улыбка посещает моё лицо и я впиваюсь жёстким взглядом в лицо оппоненту. Ты пожалеешь о содеянном и на этот раз молчать не стану. – Тогда как ты объяснишь дезинформацию, которую нам швырнули под нос?

– Не понимаю о чем ты.

– Удобно включать дурака в любой непонятной ситуации. Я поясню: заявленная численность состава русских была сто человек, не считая обслуживающего персонала, чистый состав боевиков. А на выходе мы получили мать их триста пятьдесят голов только боевого состава! Не хочешь объясниться?! Почему крысы знали и не рапортовали? Их в лагере было три человека! Почему я узнаю об этом непосредственно тогда, когда попадаю в плен? Или эту информацию намеренно умолчали, с целью похоронить меня в этой пустыне?

Растревоженный шепоток пробегает по залу, разбавляя могильное молчание, на секунды захватившее пространство после моих слов. Я достаточно повысил тон, плюнув на приличия и звания. Не собираюсь сюсюкаться с ним. Настало время идти ва-банк.

– Всю информацию, что подавали шпионы, я приобщал к общему своду данных по операции. Да, я занимался подготовкой информации, но третьего глаза у меня нет. Русским ничто не мешало в последний момент изменить поголовье войск, при том, что они прибыли в пустыню после прилёта нашего отряда. Вполне вероятно, что в нашем составе тоже имели место быть крысы, которые отстучали им о количестве бойцов. Громовы не идиоты и, естественно, перестраховались, заручившись численным превосходством. В полевых условиях наши засланцы уже не отчитывались мне, им был дан приказ направлять все новости напрямую назначенному командованию операции “Пески”. А таковыми, смею напомнить, являлись вы, Наследник, Каин и Лейла Дей. О причинах их разгильдяйства мне неизвестно.

Он говорит все это с абсолютно спокойным лицом, так, что даже ни единый мускул не дрогнул. В какой-то момент я даже теряюсь. Отец выжидающе смотрит на меня, а Олю под моей рукой от напряжения и вовсе начало мелко потряхивать. Так хитро и непринуждённо выйти из положения. Впрочем, он наверняка подготовился к такому развитию событий. Вряд ли он ждал, что я промолчу, не в моём стиле.

– Допустим. Когда мы с отрядом приблизились к лагерю Громова – нас ждали на подступах. Позднее, при побеге Алексей обмолвился, что они знали о конкретно моём прибытии и им заботливо скинули файл с численностью и составом войск, а также досье на меня, со всеми фотографиями и прочими прелестями жизни. То, за что мы взяли Ольгу, пусть и по ошибке, слили им бойцы наших рядов! Напрямую на почту Рокоссовскому.

– Это подтверждает теорию о крысах среди нас, – изобразив задумчивость и негодование, выдаёт Джейсон. Члены совета ропщут, требуя выловить и наказать агента, затесавшегося в ряды нашего Штаба. Настало время добивать. До победного конца.

Обхожу стол по кругу, практически вплотную приближаясь к Найтам и смотрю на старшего сверху вниз. Спокоен как удав, надменно держит удар, а глаза откровенно полны бравады. Это финиш твоих попыток. И бить я буду по отпрыску, какие бы отношения у вас ни были.

– Да, у нас есть крыса. Жирная такая и наглая несусветно. Со слов все того же русского Наследника, они пеленговали источник письма и оказалось, что осведомитель, в момент отправки, находился в Конго. Скажи на милость вот какую вещь: из рядовых бойцов в горячей точке никто не мог знать о подробностях другой операции и уж тем более иметь на меня полное досье. Все это могло быть известно только кому-то высокопоставленному. Такой человек на заставе был один. И это Найт. Надо же, какой парадокс. Операцию готовил один представитель династии, а информация к русским утекла из места нахождения другого. Слишком странно, для совпадения.

Осатанев, Кайл вскакивает со своего места, взметая на меня пылающий гневом взгляд. Его ледники рискуют растаять от всеобъемлющего пыла. Однако, при всем этом, ни единое его движение не выдаёт и крохи паники, напротив, создавая ощущение глубокой оскорблённости и возмущения.

– Ты пытаешься приписать мне предательство Родины и покушение на жизнь Наследника?! Надеюсь, у тебя есть доказательства этих слов, в противном случае все это махровая клевета, с целью дискредитации нашей Династии! Я готов прямо сейчас, не выходя отсюда отдать ключи от покоев, соглашаясь на полный обыск в них. Я могу доказать, что не причастен к подобным мерзостям никоим образом. Можешь ли ты опровергнуть мою невиновность или это пустозвонство?

– Да, мы с Кайлом по защищённому каналу обсуждали операцию “Пески”, плюс рассылку данных я делал и ему в том числе, наряду с остальными членами совета и группой подготовки, так как он тоже является участником совета. Вполне вероятно, что ноутбук мог быть взломан. Райан, с сыном я абсолютно солидарен. Если уж Наследник пытается выдвинуть нам подобные тяжкие обвинения, то будьте добры, подкреплять их доказательствами. Мне скрывать нечего и я так же готов на немедленный обыск, если Глава посчитает это необходимым.

– Предположим информацию увели, взломав Найта, но откуда взялось досье на меня? – пытаясь удержать атакующую позицию, спрашиваю я.

– Оттуда же, Рик. Через Кайла можно получить доступ к более весомым данным Штаба. В том числе и к личным делам состава, к которому ты относишься. Ситуация из ряда вон и я согласен с этим. Но обвинять во всем нас – нонсенс. Ещё раз спрашиваю, есть какие-либо доказательства? Думаю, сэр, что за время моей службы на посту заместителя я ни разу не давал повода, чтобы правящая Династия могла усомниться в верности моего рода Родине и Штабу.

Стоя со мной лицом к лицу, младшенький испепеляет меня взглядом. Совет недоумённо косится, ожидая конкретики и доказательств, которых нет… Оглядываюсь на отца, но тот тоже непреклонно ожидает четкого ответа.

– Прямых доказательств у меня нет, я настаиваю на обыске и расследовании данного дела. Виновный должен быть найден.

Театрально блондин швыряет ключи от своих покоев на переговорный стол, демонстрируя всем своим видом абсолютную уверенность в этом действии. Следом за ним связку откладывает и Джейсон.

– Сэр, думаю, будет наиболее справедливо, если обыск проведёт ваша свита, – обращаясь к отцу, говорит Джейсон и Глава кивает тому в ответ головой.

Вызвав в кабинет по телефону начальника своей свиты, Райан отдаёт тому ключи:

– Ищите любые зацепки. Хоть малейший намёк на покушение – моментальный отзвон мне. Ноутбуки обоих на экспертизу начальнику отдела экспертов. Морроу, – обращаясь к Главе Корпуса Безопасности, озлобленным тоном, отдаёт распоряжения отец. – позаботься о том, чтобы результаты были у меня как можно скорее и пусть хорошо пороется в удалённых файлах. Любые средства связи всех бойцов задействованных в операции “Конго” изъять и проверить на предмет слива информации. Данные мне нужны в ближайшие часы.

Морроу совершает поклон одной только головой, в знак получения приказа и направляет распоряжения начальнику отдела экспертов. Остаётся только ждать. Оба Найта не прошибаемо спокойны. Есть в этом какой-то подвох. Может, не стоило с ними идти в лоб? Нужно было осторожно размотать этот клубок. Впрочем, если они грамотно замели следы, то распутывать мне прямым образом нечего.

– Пока идут обыски, вернёмся к содержанию донесения, – хладнокровно говорит отец.

Стоявший на ногах Кайл усаживается в кресло, продолжая на пару с папашей строить из себя униженных и оскорбленных, а я возвращаюсь к Оле. Она напугана этой перепалкой и обеспокоенно смотрит на меня. Найты слишком ловко отклоняют от себя малейшие выпады и даже там, где я был уверен в том, что поймал их, они умудрились выкрутиться. Вряд ли они бы вот так сами заикнулись о покоях, если бы не были на сто процентов уверены в своей правоте.

– А в содержании донесения у нас вообще финиш. Баллада “Вересковый мёд” Стивенсона, – подталкивая папку под нос Отца, со злостью говорю я. Глава принимается бегать по строчкам глазами.

– То есть мы там жизни бойцов и ресурсы сложили ради поэзии? – прикрыв себе после этих слов рот ладонью, боевик обводит присутствующих взглядом. – Есть в нём какое-то второе дно?

– Боюсь, что нет, я распечатал анализ стихотворения. Там есть только один посыл – верность своей родине и готовность отдать жизнь за её тайны. Вряд ли для донесения этой мысли до братского народа стоило так заморачиваться.

– Вполне вероятно, – вновь вмешивается Джейсон. – Что после того, как им слили нашего Наследника, они решили вовсе не брать с собой донесение, а притащить пустой муляж. Не перевезти бумагу, так попытаться взять в плен представителя вражеской Династии.

– Скорее всего. В конечном счете задание полностью прошло впустую из-за слива информации с нашей стороны. – нервно отец потирает лоб, а затем лупит кулаком по столу. – Кто бы ни был причастен к этому – пойдёт под трибунал, а затем и на эшафот. Мы чуть Наследника не потеряли из-за этих выходок, а будущее Штаба напрямую зависит от его сохранности.

– Разумеется, сэр.

– Перейдём к остальным делам, до момента появления конкретики по обыску я никого не выпущу из зала совета.

Остальная часть собрания проходит в своём привычном ритме, заунывно и монотонно. Оттоптал себе уже все ноги, но присесть некуда, оттого я послушно продолжаю стоять за спиной у рыженькой. Под беглыми взглядами членов совета и испепеляющими краткими зрительными контактами с Найтами Оля совсем вжалась в спинку кожаного кресла и кажется в нём совсем крошечной.

Как все же дико смотрится на собрании женщина. Ким крайне редко присутствует на сходках управляющих чинов, только при очевидной необходимости. Как правило, здесь не обсуждают ничего кроме оружия, кровопролития и международных интриг, а потому матери на таких мероприятиях становится как-то не по себе. Она всегда ратовала за спокойное решение конфликтов и минимизацию кровопролития. Вот только в нашей работе это утопия.

От всех этих ассоциаций, присутствующая на совете Оленька выглядит совсем уж чуждо. Ну, зато посмотрит воочию, как Отец управляется с этой махиной и что предстоит мне. Если все-таки повезёт, то заодно и раздачу орехов от Главы увидит. Вот только я даже представлять себе не хочу, насколько вызверится Райан, когда и если ему подадут виновников моего коленно-локтевого положения в пустыне. Держу пари, что Найты на кого-то спихнули эту вину и грамотно все подстроили, поэтому и сидят с абсолютным спокойствием на лицах.

Спустя ещё добрых три часа, начальник свиты Отца и отдела экспертов на пару заявляются в зал советов, а следом за ними бойцы волоком затаскивают скрученного Рейзора. В шоке я уставляюсь на парня, а тот лишь коротко печально усмехается происходящему. Пока все пожирают глазами, очевидно, обвиняемого, я бросаю короткий взгляд на Кайла, и блондинистый засранец незаметно для остальных подмигивает мне. Они вычислили и подставили Рейзора в Конго. Мрази. Самое поганое, что теперь я даже не представляю, как вытащить его из этого фееричного дерьма, заботливо подброшенного Найтами.

– Этого быть не может! – возмущённо протестую происходящему, однако, прочистив горло, верховный эксперт нашего Штаба даёт совсем другое заключение:

– Все проверено, сэр. Покои Найтов прошли обыск, в личных ноутбуках не найдено никаких следов диверсии. Однако, ноутбук Кайла Джейсона Найта подвергался хакерским атакам и одна из них увенчалась успехом. Аккаунт был вскрыт, и информация с него могла подвергнуться хищению. Средства связи участников операции “Конго” были изъяты и подвергнуты экспертизе. В ноутбуке Рейзора Дженсена Прайда была найдена информация совпадающая с данными с почтового адреса Кайла Джейсона Найта. Сообщение отправлено по электронной почте на ящик, принадлежащий Павлу Рокоссовскому и содержит данные об операции “Пески” и личное дело Наследника, сэр. Сообщение было удалено, пришлось копнуть глубже и восстановить его.

Потеряно вслушиваюсь в каждое слово. Нет… Это не может быть Рейзор, само собой нет! Насколько же аккуратен Джейсон в каждом своём поползновении к моей гибели? Нужно иметь невероятную выдержку и хитрость, чтобы вот так красиво запутать все следы, не оставить ни малейшей зацепки. Несмотря на всю свою осторожность все еще недооцениваю старшего Найта и он продолжает просчитывать меня на раз. Конечно… Я выдал себя тогда, обнародовав приказ Кайла по французам. Им не составило труда сузить круг подозреваемых до тех, кто в принципе видел эту бумажку и докопаться до истины. Я должен защитить Рейзора.