Текст книги "Ворон. Дилогия"

Автор книги: Василий Панфилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 33 страниц)

   Мой спортзал достаточно своеобразен – поскольку настоящих тренажеров натащить не мог, то изгаляться пришлось по полной. Целая куча гимнастических снарядов – не только пnbsp;ривычные всем турник/брусья/конь/кольца/канат, но целая куча таких, каких только может представить нездоровое воображение. А почему нет? Свои возможности надо знать, да и развитие не будет лишним.

   Судя по вернувшейся молодости, прожить я могу заметно дольше, чем рассчитывал, но ключевое слово здесь именно "могу". Подозреваю, что спокойной жизни мне в принципе не добиться.

   Помимо гимнастических снарядов, есть масса всякой херни, вытащенной из гонконгских фильмов "Про кунг фу". Подозреваю, что они по большей части именно киношные, ну да хрен с ними – мне они помогают. Есть и тяжести, но не из спортивных залов, а именно тяжести – банки с водой, куски бетонных плит и т.д. На них я учусь определять вес.

   Помогает – уже могу брать небольшие подработки в качестве грузчика и с большой точностью имитировать действия человека – пусть и в отменной физической форме. Пусть и звучит это несколько... убого, но для меня это шанс выжить. Дело даже не в подработках – это помогает контролировать себя, не выдавать свои реальные возможности.

   Растяжка, разогрев мышц и прочая хрень не нужна – совсем не нужна. Хватает полётов (честно говоря – не понимаю, каким образом при этом тренируются ноги, но тренируются отменно – и это факт). Занимаюсь по упражнениям из интернета – пытаюсь повторить разнообразные трюки – силовые, акробатические, разбивание предметов.

  – Япона мама! – Сижу, держусь за голову, по которой стекает струйка крови – разбил при очередном трюке в стиле Джеки Чана. Неприятно, но не смертельно. Стираю кровь грязной тряпкой – не гигиенично, но где я другую возьму. Отхожу немного – и отрабатывать удары.

   Рукопашный бой отрабатываю по книжкам и кассетам. Вариант не самый лучший, но ничего умнее в голову не приходит – ну не идти же в нормальный спортзал? Это в бытовых ситуация я могу контролировать свои способности, а поставь меня в спарринг или хотя бы удары отрабатывать – проколюсь моментально.

   Влетел в квартиру и сразу же кинулся к телефону – он аж разрывался.

  – Ну где тебя носит?! – Раздался в трубке голос Фона. – Короче – есть возможность подработать – группка одна едет типа в турне, будем у неё за грузчиков, осветителей... За всех, короче. Группа мажористая, так что бабло есть (уточнение ценное, потому как у большинства начинающих музыкантов с этим глухо и рассчитывать они могут только на свои силы или на услуги поклонников), заплатят. Играют они хрень откровенную...

  – Да пох, что они играют, – совершенно искренне ответил я, – лишь бы платили.

  Короткий смешок:

  – Таки да. Лады – подтягивайся завтра к Точке. Ну, часикам к девяти утра. Всё, отбой.

   Одна из причин, почему я мог находить разнообразные подработки – то, что я старался брать как можно больше работы на себя, не сачковал. Ну и навыки электрика/сантехника/монтажника помогали. Постепенно у меня появлялась репутация этакого раздолбаистого по жизни (специально стараюсь именно такой имидж поддерживать), но надёжного в работе универсала, который может как аппаратуру смонтировать, так и за ударной установкой сесть. Правда, последнее было всего пару раз, да и то – едва ли не в сельских клубах.

   Стоя с утра в условленном месте с Фоном и Лу, общались "за жизнь". При себе рюкзаки – бельё, немного одежды.

  – Да ничего особенного, – рассказывал опытный Фон о предстоящих гастролях.

  – Парни мажористые, "сынки", так что с нами общаться особо не будут, но платят неплохо, да и в душу не лезут.

   Хмыкает, что-то вспоминая, затем говорит:

  – Я с ними уже ездил – даже номера могут в разных гостиницах заказать – статус подчёркивают.

   Дружно ржём, ничуть не расстроенные и снова слушаем Фона с его смачными историями.

  – Рабочие сцены? – Раздался немного искусственный басок из подъехавшего мерседеса. Оборачиваемся – нагловатый парень лет двадцати, одетый как... Нет, не рокер, как модель, изображающая рокера. Взгляд свысока (хотя он сидит, а мы стоим), вальяжный вид.

  – Садитесь, – мотает он головой, – да не ко мне! Для вас Волга сзади. Оптимистичное начало...

Глава четвёртая

   «Дьявольский ритм» полностью соответствовал своему названию. Группа играла смесь металла, жёсткого рока и временами забредала в панк. Это у них называлось – «Искать себя». Искали они почему-то в альбомах зарубежных исполнителей, причём передирали достаточно коряво. Ну да ничего – музыка громкая, аппаратура очень неплохая, да и имидж соответствующий – дикие причёски, дикая одежда и дикие телодвижения. Дааалеко не фонтан, но в маленьких городках и деревушках дальнего Подмосковья билеты с горем пополам продавались. Не то чтобы сильно – но на уровне районного ДК прокатывало.

   Путешествовали на машинах – мы в небольшом автобусе с аппаратурой, а три наших звезды на Волге. Ну, хоть ума хватило, не лезть в глубинку на Мерсе... С нанимателями мы практически не общались – исключительно по делу, да и то редко. Три студента МГУ с "правильными" родителями считали нас настолько ниже себя, что даже не хамили.

   Забавных моментов было много и один из них – псевдонимы наших нанимателей. Как вам "Конь Бледный", "Кумар", "Цеппелин"? Пафос можно в банки закатывать... Последний рассказывал всем желающим (и не желающим), что прозвище возникло из-за гигантского размера полового органа – дескать – как увидят, так сразу "Цеппелин". Не страдающий застенчивостью Фон (он действительно Фон – немец и фамилия соответствующая – хрен выговоришь) даже специально подсмотрел, как то писает. Сказал – скромненько там, комплексы у парнишки.

   Лу обычно сидел за рулём нашего автобуса – водилой и механиком он был первоклассным. Худой, блондинистый вплоть до бесцветности, молчаливый белорус, пользовался бешеной популярностью у женщин. Бесцеремонный здоровяк Фон искренне не понимал почему:

  – Не, ну я же видел его прибор – средний, так что лезут-то?

  Фон был настоящим немцем и даже гражданином Германии. Судьба его была настолько сложной и запутанной, что можно было бы снять хороший приключенческий фильм – чего стоит только служба в армиях – сперва в СА, а потом и в Бундесвере!

   И снова о нанимателях – мы даже не узнали их имён – только прозвища! Видимо, им казалось, что именно так и должны вести себя настоящие, "крутые" музыканты. Однако повертевшись в этой среде, успел выяснить, что большинство из них – люди пусть и с хорошими такими тараканами, но вполне вменяемые. Судя по всему, мажоры черпали свои представления из фильмов...

  В Тверской области "Дьявольский ритм" забухал, так что мы застряли и судя по всему – надолго. Особых переживаний нет – платят нам за каждый день, плюс выступления, да ночлег/еда за их счёт. По отдельности не сильно много, но в целом набегает довольно приличная сумма – с учётом экономии. Проблема в другом – местные. Они варились в своём мирке и длинноволосые парни с серьгами вызывали у них однозначную реакцию...

  – Вы пираты? Я что-то моря тут не вижу? – Наезд начался с древней, давно зае...й нас байки.

  – Дорогой, – ласково гладит его по щеке охальник Фон, – для тебя – кто угодно.

  Бритоголовый отпрыгивает в священном ужасе, а Фон добивает:

  – Люблю таких дерзких на четвереньки ставить...

   Что мы такие наглые? Так драки не миновать – понятно с первой минуты. Их семеро – нас трое, есть зрители, которые уже вытащили семечки и стратегически расположились – так, чтобы не пропустить представление. "Великолепная семёрка", как можно понять по некоторым деталям, не фаворит среди местных. Так – гопота поселковая – с соответствующим отношением.

   Великолепный, широченный замах в лучших деревенских традициях задевает Лу по носу. Он нарочно подставился, чтобы при дальнейших разборках с братвой или властью (подозреваю, что здесь это одна и та же структура) оказаться пострадавшей стороной. Лу – боксёр, причём неплохой – КМС, но нос его слабое место, кровь идёт легко.

   Ну, так и есть – потекла кровь. Всё – можно включать "ответку". Хаароший такой хук уложил агрессора отдохнуть – чистый нокаут. Воинственный рёв вперемешку с матюками – и понеслась. Фон бывший регбист, Лу – боксёр, да и я, гм... В общем, не слишком страшно.

   Мне важнее было не победить, а не показать своих возможностей, ну и не подставиться под удар. Так и представляю – "Саш (обхожусь без прозвища), тебе вчера лоб рассекли, а сейчас всё зажило – ты прям оборотень". Не скажу, что задача очень сложная – они в несколько раз медленнее меня (кстати – была та ещё эпопея, с привычкой замедлять свои движения), так что пока замахиваются, я могу не то что увернуться, а едва ли не отойти в сторону и сплясать.

   Невысокий, но плотный чернявый парнишка с характерной внешностью (за я что я мысленно окрестил его "Подсвинком") бросается на меня в лучших традициях американского футбола. Поднимаю ногу на уровень чуть выше пояса и с силой толкаю. Именно толкаю, причем всей плоскостью ступни – удар бы просто убил его. Впрочем, хватает и этого – скорость и сила-то – ого-го! В меру, всё в пределах нормы тренированного человека. "Подсвинка" сносит назад метра на три – удар попал ему в грудь и надёжно вывел из строя.

   Фон куда результативней меня – один из противников уже валяется окровавленным комком у его ног, а сейчас он добивает второго, взяв правой за грудки и долбя левой. Тот безвольно мотается, но пока не падает. Лу прыгает с каким-то доморощенным каратистом. Не то, что бы противник умел что-то толковое, просто он гораздо выше нашего белоруса и не проиграл исключительно из-за длины конечностей. А нет – подловил!

   Прыгаю на армянистого вида крепыша и "ломаю" его приёмом самбо – привет из погранвойск! Фон и Лу тем временем добивают своих, причём немец – уже третьего. С момента деревенского замаха прошло меньше минуты, недурно...

   Зрители довольны и недовольны одновременно – зрелище слишком рано закончилось, зато интересное. Рассасываются, обсуждая драку. Всё – мы теперь свои в посёлке. Это не значит, что нам не попытаются при случае начистить морды, просто уже, так сказать, на общих основаниях – по свойственному.

   Некоторые зрители оказались благодарными и проставились за зрелище – самогоном. Что ещё может быть в глубинке, где с деньгами напряжно? Пьём – я без восторга, за компанию, а Фон и Лу и видом ценителей. Вроде бы и правда неплохой, но просто не люблю. Парни же пили вещи куда как похуже и пресловутый "Тройной" одеколон занимает здесь не самое почётное место.

   Потом решили "угостить" местной шлюшкой – красивой (пока ещё) девахой лет двадцати. Она уже не могла нормально ходить, да и засаленая одежда в сочетании с немытым телом... В общем, утащили её "угощаться" куда-то в переулок – впятером. Зрелище было... Четверо нетрезвых личностей тащат совсем пьяную девку – буквально за руки-за ноги. Штаны и трусы (последние не то что грязные – аж заскорузлые) у неё приспущены до середины бедра, майка с курткой заранее задраны.

  – Букет, – открыл рот наш молчальник.

  – Неплохой самогон, но до букета далековато, – не согласился немец.

  – Заболеваний букет, венерических, – показывает Лу еле заметным жестом.

  Дошло не сразу, но ржали долго – действительно, "букет" гарантирован, причём каждому.

   На окраине городка озираюсь и принюхиваюсь, долго кружу, убеждаясь в отсутствии слежки. Одет я легко, даже слишком, хотя очень уже вступила в свои права. Да, целый год прошёл...

   Оборачиваюсь и взлетаю – счастье и облегчение охватывает меня. Больше трёх недель не мог Перекинутся и тосковал без Неба так... Сравнить не с чем.

   Долго летаю, кувыркаясь в воздушных потоках. Да – кувыркаясь буквально, вороны относятся к числу самых маневренных птиц – для своих размеров, понятно. В моём же случае имеется человеческий интеллект, совмещённый с вороньими инстинктами, так что "пилот" я заметно выше среднего. А что будет лет этак через пять...

   Кстати, о вороньих инстинктах – не так далеко отсюда запахло свежей кровью. Не могу удержаться, лечу – сбитая косуля на обочине. Осторожно облетаю округу – нет, я пока один тут. Сажусь на череп и выдалбливаю глаза, а затем и ещё тёплый мозг. Вкусняшка.

   Шокированы? А уж как поначалу был шокирован я новыми кулинарными пристрастиями... Обнаружить, что мясо или рыба "с душком" кажется тебе аппетитным, это... Мда. Ничего, привык – эскимосы вот тухлятину едят*, да и исландцы, хотя вполне себе европеоиды, от тухлятинки не отказываются – и ничего, никто их извращенцами не считает. Ну что делать, если организму каких-то веществ не хватает?

   Запой окончился быстро и судя по обмолвкам – был он скорее "легендированым", для имиджа. Ну – все "настоящие" музыканты бухают, колются, трахаются. Вот собственно и они такие же – настоящие рокеры, епть... По приезде можно будет рассказывать о гастролях, девках, запое – "Жизни на всю катушку".

   Честно говоря, аж огорчились – мы здесь как-то прижились, освоились. Местные показали нам грибные места – местные девки. Да и платят за простой...

   Москва встретила неласково – меня обокрали. Не скажу, что было что красть – так, кое-какие шмотки, компьютер (сам собирал) и ещё кое-что по мелочи. Вынесли едва ли подчистую и судя по всему – старались какие-то наркоманы. Ну а кому ещё может понадобиться ношеная одежда и самосборный комп? Аж передёрнуло – ненавижу эту публику. Несколько часов занимался дезинфекцией, не только простирав всё что можно и нельзя (включая ковры), но и буквально облизав двухкомнатную квартиру с хлоркой. В милицию обращаться не стал – не хочу привлекать внимания, да и к документам могут домахаться.

   Через несколько дней стал замечать взгляд в спину. Нет, я не параноик – я пограничник. Кто служил, особенно где-нибудь в густонаселённой местности, прекрасно об этом знает и умеет замечать. Повесил в квартире несколько простейших, но необнаружимых сторожков (нитка в стратегическом месте) и понял – квартиру посещают в моё отсутствие.

   Начинает нарастать паника, но следующие несколько дней я хожу, пытаясь не показать своей осведомлённости. "Работают" со мной поразительно грамотно и можно с уверенностью сказать – это Система или какая-то структура, не сильно ей уступающая. Во всяком случае – в профессионализме. Пытаюсь вычислить – нужно ли бежать и если нужно, то куда.

   Само-собой разумеется, что в эти дни я не перекидываюсь, хотя мотаюсь по переулкам и казалось бы – без посторонних глаз. Нет – боюсь, что засекут и тогда мизерный шанс на ПОЧТИ НОРМАЛЬНУЮ жизнь полетит к чертям. Проблема решается сама собой.

   В одном из таких закоулков передо мной пролетает ворон и прямо в воздухе оборачивается в человека – худощавого шатена лет двадцати пяти.

  – Ты чей, птенец? – Спрашивает он меня.

  Тухлятину едят* – копальхем и т.д. Туша животного с неповреждённой шкурой (шкуру могут и зашить при необходимости) закапывают в землю и едят через несколько месяцев. Кто с детства не привык – яд, для аборигенов – лакомство. На Чукотке подготовленную тушу могут засунуть куда-нибудь в болото и достать несколько ВЕКОВ спустя – ничего, съедобно – для аборигенов. Кривится не надо – такие привычки вообще свойственны жителям Севера. Многие русские/казахи/якуты/таджики, живущие где-нибудь в Сибири не первый год, часто «подсаживаются» на рыбу «с душком». Видимом – содержатся какие-то нужные ферменты.

Глава пятая

  Пячусь, падаю на задницу – от шатена исходит волна такой Силы, что она буквально давит. Не то что отвечать – стоять не могу. Наконец он врубается, почему я молчу и приглушает Силу.

  – Свой собственный, – тут же отвечаю я, преодолев нервозность и страх (и нет – страха я в данном случае не стесняюсь).

   Оборотень приподнимает бровь – на какой-то миллиметр, но ухитряется показать этим столько...

  – Я сам по себе, – повторяю ещё раз.

  Отпоив меня коньяком, Рейвен начал задавать вопросы и отвечать на мои. Само-собой разумеется, что было это не на улице, а у него в квартире. Квартира была необычной – и это мягко говоря. Располагалась она в пятиэтажной хрущёвке, но занимала метров этак четыреста навскидку, причём на двух этажах. Да и высота от пола до потолка была около четырёх с половиной метров.

  – Магия, – коротко сказал Рейвен, заметив мой интерес.

  – Потянулся за птицами, говоришь..., – сказал он задумчиво.

  – Ну что ж, поздравляю – это называется самостоятельная инициация. Явление достаточно редкое и несёт в себе как положительные стороны, так и отрицательные. Проще говоря – ты самостоятелен и не принадлежишь ни к какой Стае. С одной стороны – отсутствие субординации, с другой – меньше поддержки.

  Киваю понимающе и спрашиваю:

  – А кто мы вообще, сколько нас...

  – Ясно, ясно, – смеётся собеседник.

  – Расскажу пока вкратце, ну а подробности сам узнаешь в процессе обучения.

  – Всего нас – не людей и нелюдей... Подробности потом. Так вот всего нас – около семисот тысяч. Отношения разные – войны, союзы, сотрудничество и соперничество. В общем, ничуть не проще, чем у людей. В чём-то даже сложнее. Воронов всех подвидов около тысячи, оборотней вообще – около пятидесяти тысяч. Магия есть, но не надейся кидаться файерболами и прочим. Это скорее ритуалы, руны, зелья... Всё работает – и очень надёжно, но нужны знания, а не мощь. "Настоящие" маги тоже есть, но нас очень мало и почти все родились более тысячи лет назад, когда магический фон был выше.

  – Это ж сколько я могу прожить?! – Непроизвольно вырвалось у меня.

  – МОЖЕШЬ – много, но скорее в теории. Воюем мы меж собой и понятие "гражданский" отсутствует полностью.

  – Ну а всё же?

  Рэйвен пожимает плечами:

  – Да так просто и не ответишь. Если сейчас решишь забиться в глушь, есть хороший шанс прожить лет триста-четыреста – если не попадёшься медведю в лапы или что-то в этом роде. Останешься в Стае – скорее всего не доживёшь до первой сотни, зато будет шанс научиться кое-каким премудростям и прожить намного дольше. Я вот третью тысячу лет Небо храню.

   Задумчиво чешу короткую бородку.

  – Кстати, бородка твоя ненадолго. Несколько лет – и волосы на лице расти перестают, да и на теле редеют – таковы уж особенности Воронов.

   Затем начинаются расспросы о жизни до Оборота и после. Нужно сказать, что Старший (титул такой) жутко удивился, узнав, что перекинулся больше года назад, а попался только сейчас.

  – Ну ты и параноик, – одобрительно сказал он. Именно одобрительно – для таких как мы осторожность и предусмотрительность превыше всего. Правда, нужно и уметь и вовремя рискнуть – и вот тут он меня обхаял:

  – Прямо "Премудрый Пескарь" какой-то – забился в свою норку и не высовывался. – Неодобрительно отозвался он о моей прежней жизни.

  – Придётся ломать сознание... Нет, тебя не спрашивают, потому как твоя "засветка" может привести к засветке общей. Так что основам тебя учить будут.

  – Это... Магия там, рукопашка, – заинтересовано вякнул я. Насмешливое фырканье:

  – Да как же забодали эти штампы! Прежде всего ты должен научиться думать.

  – Эээ...

  – Ты сейчас не думаешь – существуешь алгоритмами. То есть как у пресловутых "Собачек Павлова" – определённая реакция на определённое действие – автоматически, без участия сознания.

   Видя, что понимаю я плохо, Рэйвен тяжело вздохнул, пробормотав что-то о "Неучах, не желающих даже пытаться думать".

  – Ты, точнее все вы – отучаетесь думать с самого детства, приучаетесь к шаблонам, мозг практически не используется. Дети ещё пытаются, а взрослые... Скажи вот, – неожиданно обратился он ко мне, – ты много думал в течении дня? Не сейчас – раньше.

   Честно пытаюсь вспомнить: с утра – привычная программа кухня/ванна/сортир, выглянуть в окно (погода) и одеться; на остановке жду свой маршрут и лишь изредка мелькают мысли о прелестях проходящих женщин или отвлекаюсь на какие-то мелкие происшествия; на работе – если только новое что-то делать приходиться, то есть нечасто. Мда... Действительно – роботы.

   Собеседник с интересом следил за моим лицом, явно читая и скорее всего – понимал мои мысли лучше меня самого.

  – Не всё так страшно, – успокаивающе сказал он.

  – "Ломать" себя придётся – это без вариантов, но за несколько недель справимся. Потом и думать по другому научишься.

   Хмыкает с иронией и добавляет:

  – Точнее – просто думать.

   Учёба началась в тот же день и как и обещалось – она была необычной. Я играл в уличных переходах, причём не только на ударных или на гитаре, но и на инструментах, в принципе незнакомых (естественно – отвратно); пел; танцевал; просил милостыню; приставал к женщинам, громко предлагая "перепихнуться" (кстати – удивительно большой процент согласившихся); писал прилюдно и многое, многое другое.

  – Какой х..ёй я занимаюсь! – Вырвался у меня крик души.

  – Ты же знаешь, зачем всё это, – весело ответил Рэйвен.

  Ох, знаю... Первое, что он спросил меня после того, как я продемонстрировал стеснение:

  – "Не всё ли равно – что о тебе думают посторонние?"

   Логика была простой и надёжной, как рельса, но старые привычки уходили медленно. Прекрасно понимаю всю пользу таких вот действий – в Японии даже курсы похожие есть – причём для менеджеров высшего звена. Отбрасывается ложная стыдливость, появляется способность уверенно чувствовать себя в самых идиотских ситуациях и т.д. В общем – очень полезно.

   Скажу сразу – если бы не моя годичная эпопея в качестве оборотня и готовность к Переменам – хрен бы я смог пересилить себя. А ведь в дальнейшем будут и карманные кражи с грабежами, занятие сутенёрством и прочие "милые" вещи.

  – "Нет, мы зарабатываем более приемлемыми методами – потом узнаешь, какими именно. Тебе нужно научиться выживать – в ЛЮБЫХ ситуациях. Понимаешь? Часто выход из тупика имеется – и даже не один. Просты вы не видите его, НЕ ХОТИТЕ видеть, поскольку он не вписывается в вашу систему координат".

   Резкая ломка продолжалась чуть больше трёх недель и мне пришлось проделать очень много неприятных вещей, но... подействовало. Взгляд на жизнь изменился – уже второй раз чуть больше, чем за год. Да уж, это каким же я стану лет через пять...

  – Грач научит тебя ремонту бытовой техники, – кинул Рэйвен и удалился. Высокий блондин (да-да, я уже знаю, Двуногий и Крылатый облики могут сильно отличаться, но всё равно удивился) молча кивнул в знак приветствия и кратко велел собираться.

   Следующие три месяца мы прожили у него в мастерской. Несколько соединённых вместе гаражей в старом гаражном кооперативе были ремонтной мастерской, в которой чинили едва ли не всё на свете, но предпочтение отдавалось бытовой технике.

  – Машины люди обычно сами чинят или с помощью друзей-приятелей. Тут можно и от благоверной скрыться и пива попить, а с телевизором или швейной машинкой такой номер не пройдёт. Так что большинство просто не берётся. – Удивительно мелодичным голосом объяснил Грач.

   Кстати говоря – прозвище оказалось вполне "человеческим", данным "от противного", но вот так интересно совпало. Гаражи оказались вполне уютным местечком, где была не только спальня, но и спортивный уголок – на удивление продуманный и функциональный. Сюда я и переехал.

   С прежней квартирной хозяйкой пришлось распрощаться, но "по чести". Большая часть ремонта уже была сделана, так что во время "ломки" доделал оставшуюся в авральном режиме и отдал ключи.

   Работа оказалась интересной и отчасти знакомой. Электрик я неплохой, да и с электроникой лажу. Правда, с механикой заметно похуже. Учил Грач и рукопашному бою, а точнее – одному из его ответвлений. Самое главное здесь было – умение ударить незаметно. Нет – не в смысле скорости, хотя и её отрабатывали так, что к концу тренировок связки и суставы буквально горели огнём. Основным принципом была незаметность бытовая – то есть внезапный удар посреди разговора – не прерывая его! Использовался даже магнитофон, на который записывалась такая вот тренировочная беседа и я должен был провести удар или серию ударов так, чтобы по записи было невозможно понять момент. Отрабатывались и удары в толпе – то есть так, чтобы ударить кого-то так, чтобы окружающие даже не догадались. Ну и всё в таком же духе.

   Моя акробатика не забрасывалась, хотя поправок в неё внесли... Достаточно неожиданно меня передали – да-да, как своеобразную эстафетную палочку, дальше – в авто мастерскую. Здесь я провёл полгода, занимаясь буквально всем – движки, электрика, "жестянка", малярные работы. Весь коллектив был такими же воронами – и отменными техниками. Здесь же занимались и не совсем стандартными вещами – устраивали тайники в машинах, ловушки для угонщиков и т.д.

  – Саш, тебе сколько раз говорить – движения расхлябанней! – Возмущался "сенсей" Лёха. – Ты обычного пролетария изображаешь, который где-то когда-то чему-то учился и не всё ещё забыл, а не спортсмена! Лёха – шустрый, удивительно не серьёзного вида худощавый парень чуть за двадцать (на вид), помнил ещё Петра Первого – и очень нелестно о нём отзывался...

  Не нужно думать, что меня прямо-таки обучали, забросив все дела. Нет, я был скорее чем-то (или кем-то) вроде общественной нагрузки, которой занимались в свободное время. Так – показали/разъяснили непонятку – и дальше своими делами занимаются. И кстати – работать здесь приходилось совершенно серьёзно.

  Помимо авто техники и псевдо дворовой рукопашки, пришлось учить ещё и английский – усиленными темпами притом. Парни (самому молодому более полувека!) дружно решили, что такая необразованность – фу!

   Когда Лёха (именно Лёха – и никак иначе!) объявил, что я буду изучать английский язык, парни как-то нехорошо ухмыльнулись и предчувствия у меня... Они (предчувствия) не обманули – "Язык" в понимании человека той эпохи означал "Народ", так что помимо письменной и разговорной речи, приходилось учить историю, литературу, кулинарию, географию... Сперва было тяжко, а как наработал определённый словарный запас – так и ничего.

   Кстати – запас наработался на диво быстро.

  – А что ты удивляешься? – Спросил Иван – один из напарников. Он неплохо разбирался в медицине и при желании давно мог заменить врача – где-то на уровне Скорой Помощи.

  – Сотрясения были?

  – Ну да – в восемь, одиннадцать, шестнадцать, восемнадцать (привет из армии!).

  – Ну и всё. Думаешь, они бесследно проходят? Не зря анекдоты про боксёров ходят...

   Хмыкаю смущённо – ну в самом деле, мог бы и сам догадаться. Оборот снял последствия ВСЕХ моих болячек и результат получился очень интересным – интеллект, память, "быстродействие". Последнее, впрочем, свойственно всем оборотням, а "птицам" особенно.

  – Ну что, парни, полетаем? – Спрашивает Лёха. Оборачиваемся прямо в мастерской и вылетаем через специальное отверстие.

   Здравствуй, Небо!

Глава шестая

  – Давно не виделись, Сань, – радостно встречают приятели из рокерской тусовки. Да, в последние месяцы я и в самом деле не часто с ними вижусь. Рвать с ними не собираюсь – неформалы в большинстве своём народ интересный и очень неплохой. Правда, нужно различать тех, кто живёт этим; тех. кому нравится сама атмосфера (я, например) и тех, кто считает это крутым/модным. Вот среди последних немало гондонов и просто несимпатичных... особей. Откровенных мудаков (любого пола) не так уж много, но пафосных «ценителей», «продвинутых» и т.д. – хо хренища. При этом они – самые горластые и если не уметь фильтровать, то можно проникнуться к неформалам отвращением.

   Сейчас у меня несколько выходных, которые разрешили провести так, как хочется. Ну и естественно... Да, первоначально это был меркантильный выбор, но сейчас – не только. А что? Музыка, интересные люди, девки, водка...

  – Слушай, Сильвер, а ты по какой методе качаешься? – Подсел ко мне один Гера – клавишник в одной из групп. Сильвер – это я, но прозвище пока не устоялось. Впрочем – мне по фигу.

   Рассказываю ему одну из существующих эффективных методик – пришлось выучить о спорте очень много – мышцу-то не скроешь.

  – Не, тебе кач на каждый день не пойдёт, – авторитетно заявляю Герасиму, – сам посуди – ты же то по гастролям, то ещё чего... Сам же знаешь – дорога-подготовка-концерт-бабы-пьянка. Какая на хрен физкультура с утра? Сердце посадишь! Так что – качалка, там можно с перерывами, ну и поддерживающий комплекс из самых простых.

   Иду дальше, подсаживаюсь к молоденьким девицам и быстро выясняю – студентки-первокурсницы московского ВУЗа, родом из провинции. Хорошенькие мордашки в сочетании с сочными фигурками и блестящими глазками... Вываливаю на них все свои психологические умения, почерпнутые из уроков Рэйвена и других воронов. Выясняется, что к року они не имеют никакого отношения и прибыли сюда с определённой целью – совершить "грехопадение" с кем-нибудь из музыкантов. Требовалась знаменитость либо симпатичный и молодой.

   Знаменитости были уже ангажированы либо сильно потрёпаны – да, вблизи многие выглядят заметно хуже, чем на сцене. С помощью двух вилок и стола в качестве ударной поверхности показываю, что я классный ударник. Действительно классный – за последние месяцы мастерство выросло очень заметно и уровень уже профессиональный. Девицы хихикают, шепчутся... и я понимаю, что сегодня у меня будет тройничок.

   Прохожу мимо зеркала и внимательно смотрю – за что же мне такое счастье? Ну фигуры – да, классная. После... случившегося я немного подрос и теперь мой рост составляет сто семьдесят шесть сантиметров, а фигура похожа на плакатное изображение Сталлоне (отсюда и прозвище – Сталлоне-Сильвестр-Сильвер), только малость посуше. Лицо – типичный славянин-европеоид с правильным овалом лица (бородку сбрил). Волосы русые, короткие (как выяснилось, отпускать патлы не обязательно) в левом ухе массивная золотая серьга – классический казацкий "Крест на полумесяце". Глаза каре-зелёные, довольно большие, но в меру. Симпатичный? Пожалуй, да – но ничего особенного.

   Вот только взгляд... Это взгляд человека (в моём случае НЕ человека)), которые многое повидал и предельно уверен в себе. Ну а что вы хотите? Служба в армии, работа на стройке (там хватает неприятных моментов), затем становление оборотнем и самое главное – Ломка. Все эти упражнения из серии "Пописай на людях, поиграй в переходе, побратайся с бомжом" дали больше всего – практически полное отсутствие тормозов. В меру, разумеется – чувство самосохранения осталось.

   После учёбы на автомеханика широкого профиля Рэйвен поселил меня у себя – с условием не водить никого домой (естественно – двухэтажная квартира в хрущёвке!) и вручил целый список книг – социология, философия, богословие (!), право и т.д. Время от времени устраивал экзамены и отвечал на непонятные вопросы.