Текст книги "Эксперимент (СИ)"
Автор книги: Валерия Нелидина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 48 (всего у книги 59 страниц)
Внутри все было нормально. Лилит стояла сзади него и разглядывала широкие плечи, шею и взъерошенную шевелюру. Сам он не двигался, только глаза искали подлость и гадость в доме. Лилит уткнулась лбом ему между лопаток и вздохнула. « Я люблю тебя…сильно люблю…Хочется мне сегодня быть другой…Хочется надеть маску любви и хоть чуть-чуть побывать в нормальных отношениях, хоть один вечер. Почувствовать, как это могло бы быть все девять месяцев, но не стало, по ясным нам причинам…такая спина… шея…».
Лилит провела рукой по лопатке, плечу и вниз по руке. Ладонь чувствовала каждую впадинку, каждый выступ. Ее рука казалось совсем крохотной на его спине, такой маленькой и хрупкой. Левиафан молча стоял и смотрел в пол, ощущая нежные прикосновения. И его это пугало, тревожило и заставляло нервничать. Он ожидал, что следующее прикосновение будет острым ножом в поясницу. Ждал, что вот-вот высыплется вагон жестких и грубых слов, раздастся злорадный смех и послышится очередная ложь. Ждал, что она вот-вот развернется и уйдет, упиваясь цинизмом и надменностью. Но ничего этого не происходило, каждая жуткая догадка терпела крах и заставляла мозг напрягаться еще сильнее в поисках новых, других подвохов. А Лилит наслаждалась красотой вампира, его телом и мумифицированным состоянием. И все-таки страсть победила боязни и опасения за возможный исход, и Левиафан развернулся, схватил девушку на руки, скинул все со стола и полностью поддался чувствам.
7
Довольная Лилит ехала от врача. И теперь ей надо было разрабатывать руку, приводить ее в порядок и в нормальный вид. Перелом достаточно быстро затянулся, и девушку это сильно радовало. Вампира она оставила дома, потому что хотела заехать в магазин на обратной дороге. Лилит нашла способ, как разработать руку творческим путем.
В магазине она приобрела несколько баллончиков с красками различных цветов. Разноцветная осень вдохновляла на создание искусства.
Лексус тихо припарковался рядом с блестящей черной машиной вампира. Лилит вышла и постояла минут пять на улице, поджидая, выйдет ли Левиафан или нет. Но он не вышел.
Вампир старательно готовил обед, и весь искрутился на кухне, не обращая внимания ни на что, кроме как на шкворчащее на сковородке мясо в нежном соусе. Ему просто хотелось вкусно пообедать со своей девушкой.
Тем временем она открыла один из баллончиков и встряхнула его. Хитрые глаза косо посмотрели на сверкающую инфинити. На черном капоте появилось большое овальное пятно красного цвета, по форме напоминающее язык, только очень длинный.
Лилит посмотрела на «чудо», довольно улыбнулась и достала из лексуса баллончик с белой краской. Над «языком» она нарисовала верхнюю челюсть, только не человеческую, а вампирскую. Два длинных белых клыка растянулись на пол капота. На одном из них вскоре появились бордовые капли крови. По бокам машины, на дверях, Лилит изобразила две руки, загипсованные и кровавые, и почему-то с синими пальцами, с которых также капала кровь в лужу. Только в нарисованной луже помимо крови был прорисован различный мусор в виде ножей, стекол, сгоревших бумаг и пачки сигарет. Сзади, на машине красовалась надпись – «сила ломает слабость». Каждая буква была написана разным цветом, разным шрифтом и размером. Все стекла, кроме лобового, и даже крышу, Лилит полностью закрасила оранжевым цветом, не оставив ни единого чистого места.
Закончив творить свой шедевр, девушка закинула пустые и полупустые баллончики в сумку и убрала в багажник. Закрыв машину, Лилит, полная радостных чувств, побежала в дом.
– Как вкусно пахнет! – вошла она в кухню и, прикрыв глаза, вдохнула аромат почти готового мяса.
Вампир обернулся и улыбнулся, закидывая полотенце на крючок. Он подошел к ней и поцеловал.
– Вижу, они все-таки решили развязать тебе руки сегодня! А я думал, ты еще походишь пару дней с гипсом! – усмехнулся он, рассматривая слегка исхудавшую и синеватую руку.
– Нет, теперь я как новая! – победоносно ответила Лилит, демонстративно двигая пальцами. – Надеюсь, ты больше такого не сделаешь!
– Нет. Такого не сделаю! – виноватым голосом сказал он. – Я хуже сделаю!
У Лилит в венах кровь застыла от услышанного. Последнее предложение было сказано достаточно серьезно, чтобы поверить в него, а около дома стояла разрисованная машина, которая спровоцирует «сделаю хуже».
– Что, например? – спросила Лилит, отходя от него, с легким испугом в глазах.
Левиафан мечтательно улыбнулся и уставился в потолок.
– Пока не знаю! Просто так тяжело представить, что я смогу сделать, когда злость очнется во мне. Но за последнюю неделю ты стала немножко другой, не такой агрессивной и гадкой. И может, если ты останешься такой же, то и не придется делать «хуже»!
–…Да… – прошептала она.
Левиафан развернулся и пошел к плите. Внезапно он остановился и прищурился.
– Лилит? Я кое-что сейчас понял! – он резко развернулся и пристально посмотрел на нее.
Девушка, не моргая, таращилась на него с долей испуга. До нее самой только что дошло, что она повредила его машину, и это абсолютно подходящий способ узнать им обоим, что может значить «сделаю хуже».
Страх быстро закрадывался в сердце, покрывая его холодным инеем отчаяния. И вампир, конечно же, почувствовал этот страх, и ему самому стало страшно, потому что он не знал причину боязни Лилит. С одной стороны ему нравилось, что девушка испытывает такие эмоции по отношению к нему. Но с другой – надо было срочно узнать причину этого страха.
– Что ты понял? – тихо спросила Лилит, рассматривая его глаза.
– Понял то, что как только ты вошла в дом, за тобой тонким шлейфом вошел еще кое-кто. Почему? – спросил Левиафан нахмурившись.
– Я не понимаю, о чем ты говоришь! – ответила она, пряча глаза.
Лилит вздохнула и пошла к дверям.
– Не а, милая! – вырвалось у вампира.
Он подлетел к ней и схватил, не давая уйти.
– Куда ты?
– В ванную! – соврала Лилит.
Нервы сдавали, глаза мельтешили по сторонам, как у заведенной куклы, не хватало только повторять каждую секунду слово «мама». Хоть Лилит это очень хотела сказать.
– Зачем? – спросил он.
– А как ты думаешь? – удивилась она.
Выхода у нее не оставалось, как только начинать атаковать в ответ. Но таким трюком можно пользоваться при разговоре со слабохарактерным человеком, или просто со спокойным и уравновешенным. Левиафан не относился ни к тем, ни к другим, плюс он уже достаточно хорошо знал Лилит. Он прекрасно понимал, что она просто так не стала бы словесно нападать, если бы для этого не было причины.
– Знаешь, как я думаю? Я думаю, что ты что-то натворила, и раз ты сейчас пытаешься встать в позу, то я не думаю, я уверен, что предварительно было что-то содеяно. Лилит, никакой ванны пока я не узнаю причину твоего страха. Почему ты боишься?
– Да нет же! Все нормально! Тебе кажется. Ничего я не боюсь. Отпусти меня, мне не нравится, когда ты так надо мной нависаешь! – шикнула Лилит и дернула руку.
Бесполезно. Левиафан улыбался и не отпускал ее.
– Успокойся, милая моя! Я хочу, чтобы ты поведала мне истинную причину твоей паники и агрессии в виде защитной реакции! – прошептал он ей на ухо, кладя руку на плечо.
Девушка отвела глаза в сторону и продолжала молчать. Вампир прождал минут пять, но ответа так и не услышал.
– Пошли! – сказал он, наконец, и потащил ее за собой.
Лилит упиралась, вырывалась и пускала в ход обидные слова и страшные угрозы, но все было бесполезно.
Пока Левиафан не обошел весь дом в поисках причины нездорового поведения девушки, он не отпускал ее. Не найдя ничего странного и необычного в доме, вампир остановился внизу в гостиной. Лилит уже порядком разозлилась из-за того, что ее совершенно бессмысленно таскают по всему дому.
– Доволен? – разъярено спросила она, изучая его лицо.
Левиафан четко понимал, что что-то произошло, но никак не мог понять что конкретно.
– Нет! – буркнул он в ответ и отпустил девушку.
Лилит злобно посмотрела на него и пошла наверх и закрылась в ванной.
Девушка скинула одежду и села, обняв руками колени. «Он убьет меня…Узнает и убьет, даже не задумываясь! Надо было мне как-то по-другому решить этот вопрос, без лишних прикосновений к машине. Теперь я отсюда не выйду. У меня дрожат руки и губы, конечно же, он сразу почувствовал мой страх. Да, он просто увидел! Все было так явно! Я совершила непростительную ошибку, выдав свои эмоции…Как же он так быстро их вылавливает? О господи…Если сейчас он выглянет в окно или выйдет на улицу, то я отсюда выйду…ногами вперед! Что делать? Страшно… »
Левиафан, словно читая ее мысли, приоткрыл штору, окинул взглядом машину и отвернулся. И тут же его всего обдало леденящим ужасом. Он снова открыл штору, посмотрел на свою машину, и ему захотелось плакать. Пестрящая груда железа – а не любимая, элегантная машина, вот, что это было.
Левиафан вылетел на улицу и прошелся около нее. Надпись на заднем стекле чуть не свела его с ума. Он убрал руки в карманы брюк и, пошатываясь, смотрел на разноцветные буквы, которые так издевательски плясали на поверхности машины.
– Вот, где собака зарыта! – тихо сказал он сам себе. – Обида – очень серьезная вещь, у Лилит, судя по всему, патологическое заболевание в виде перманентного желания быть в боли, вечно купаться в ней. Ей нельзя становиться вампиром, хотя бы потому, что она перестанет чувствовать боль так явно. Так ей жить будет совсем не интересно, и сама жизнь утратит для нее смысл. Вот он! Смысл жизни – питаться болью и врать всем в глаза, что она ей не нужна и что она даже боится ее. Она не может оставаться без нее ни на секунду…Но не могу же я пойти и снова ломать ей руки! Это значит, вместо наказания подарить ей наслаждение! А пострадала моя машина…моя любимая машина! Я убью ее…правда, убью! Ну и что тут такого? Подумаешь, пострадаю какое-то время, найду замену и буду жить дальше счастливо. И никогда в жизни больше не делать подобных экспериментов. Незаменимости ведь не существует, все можно заменить, и нужное и не нужное, все, что захочется. Просто иногда отсутствует желание замены, непонимание, что она просто необходима в данный момент. Вот, видимо, я сейчас понимаю, что мне и моему окружению требуется срочная перезагрузка…Но в начале я убью ее…
– Лилит! – раздался оглушительный крик на весь дом.
Вампир замер. Никакого ответа не последовало.
Девушка вздрогнула в ванне от звучания ее имени и включила воду посильнее, чтобы хоть как-то заглушить дальнейшие крики. Вампир в одно мгновение оказался перед дверью, разделяющей его и жертву.
– Лилит! – позвал он еще раз.
Но и от этого ничего не изменилось. Лилит услышав, что звук очень близок к ней, снова начала нервничать, поняв, что ее произведение искусства было обнаружено, и с ней, в данный момент, может что-нибудь случиться. Мозг очень хотел ответить, но язык отказывался двигаться вообще.
– Милая моя, открой дверь! – Левиафан попытался изменить тон на более дружелюбный, но ничего не выходило.
Лилит слышала запах злости и молчала, как партизан. Вампир еще раза три позвал девушку и, не услышав никакого ответа, провел рукой по двери и толкнул. Мгновенно кусок дерева слетел с петель, открыв путь.
Лилит сидела спиной к входу, и от звука вылетевшей двери вздрогнула. Все тело покрылось мурашками и холодом. Левиафан облокотился на дверной косяк и пристально разглядывал спину и шею девушки. Она молчала, сидела с закрытыми глазами и что-то неразборчиво шептала.
– Удары твоего сердца очень громкие и четкие, почти…Сколько ударов, как ты думаешь? Сто двадцать? Нет, мне кажется около ста сорока! Во, как разогналось! Ты чувствуешь адреналин? Все ради него ведь делалось…Но почему ты молчишь? О, у тебя какая-то тахикардия перемешанная с аритмией! Потрясающие звуки…тук…тук-тук-тук…тук-тук…Твое несчастное сердце ласкает мой слух, оно дрожит от …Эх!
– Если ты пришел убить меня, то сделай это уже…без лишних разговоров – еле слышно ответила Лилит.
По щеке покатилась слеза. Левиафан усмехнулся и опустил голову. Затем волчьим рывком он налетел на нее, поднимая на ноги. Лилит, не на шутку перепугавшись, закричала, чтобы было сил.
– Нет! Я не хотела…Правда! Я не должна была этого делать! – взвизгнула она, прикрывая голову.
– Чего, чего? – улыбнулся он, поглаживая ее по спине. – Посмотри на меня!
Лилит уткнулась ему в грудь и зарыдала, отпихивая вампира от себя и размахивая руками в разные стороны, повторяя одно и тоже слово: «нет».
– Посмотри! – прикрикнул он и повернул ее к себе лицом.
Глаза потускнели, улыбка пропала, и появилась презрительная надменность во взгляде.
– Нет… – прошептала Лилит, уже не на шутку перепугавшись такого взора.
– Le lacrime scendono per le guance… 1414
Слезы текут по щекам (ит.)
[Закрыть]– еле слышно произнес вампир, смахивая с ее щеки слезу.
– Что? – девушка совсем не поняла прозвучавшего языка, Левиафан усмехнулся и отпустил ее. – Ты меня пугаешь…
– Nientepaura…1515
Не бойся (ит.)
[Закрыть]
Лилит попятилась к стенке. Левиафан говорил на своем родном языке, и она, наконец, это поняла. Но итальянский язык словно замораживал ее, потому что смысл сказанных слов был не ясен, не понятен. А когда не ясен смысл становится как-то не посебе. Это тоже самое, что подписать какой-то договор, не читая его, а потом выяснить, что подпись встала под жутким текстом, но осознание этого пришло слишком поздно.
– Прекрати, пожалуйста… – слезно просила она его.
Левиафан снова улыбнулся и пригляделся к ее глазам.
– Haipaura?1616
Боишься? (ит.)
[Закрыть] – он уже не мог, да и не хотел успокаиваться.
– Левиафан, что это значит? Я не понимаю ни слова! – девушка снова зарыдала. – Я сказала, прекрати!
– È forse questo il modo di rispondere? Che peccato! La paura della morte, molto bene! Non è stata una bella cosa de parte tua…ma niente da fare…1717
Разве так отвечают? Обидно. Страх смерти, прекрасно. Не хорошо было с твоей стороны так делать. Но ничего не поделаешь (ит.)
[Закрыть]– Левиафан вздохнул и посмотрел в пол.
От девушки послышался жалобный скулеж. Она вся тряслась и закрывала глаза руками. Ей казалось, что он собирается убить ее или как-то еще навредить.
– Vuoisapereunacosa? – мечтательно спросил он словно сам себя. – Ne ho fin sopra i capelli. Lasciamo andare. Va’ al diavolo! Che vuoi che ti dica? Niente…1818
Знаешь что? Я сыт по горло. Давай оставим. Иди к черту. Что мне тебе еще сказать? Ничего (ит.)
[Закрыть]
Левиафан встал и вышел из ванной. Лилит осталась одна и с облегчением перевела дыхание. «Черт! Что это было? Он же доведет меня так до инфаркта! Вернется, не вернется…убьет, не убьет? Чего он вообще мне сейчас наговорил? Чего мне дальше ожидать? Я не выйду отсюда…надо дверь закрыть! Идиотка! Она же вот лежит!».
Лилит аккуратно выглянула в коридор. Там никого не было. Она выключила воду и быстро накинула полотенце, и, крадясь, пошла вдоль коридора. Ни звуков, ни движений, кругом стояла тишина. Лилит рысцой подбежала к окну в комнате – разукрашенной машины не было на месте.
Вампир помчался в салон восстанавливать свою «ласточку». Злость ушла от него еще когда он находился в ванной, вместо нее пришло веселье. Он ехал и посмеивался, забыв, что машину превратили в разноцветного урода.
«Красота! Никогда не думал, что итальянский язык может спровоцировать такую кучу переживаний и страхов! А я все ходил и гадал, как бы и что сделать с ней, а нужно было всего лишь сказать пару фраз на этом языке! Ха-ха! Замечательный спектакль, и я так рад, что был в первом ряду, да еще и с биноклем! Забавно, что страшно ей было не потому, что я хотел убить, а потому, что она не понимала. Вот оно как складывается-то! Чем больше человек не понимает, тем больше он впадает в истошный ужас, забывая обо всем на свете, и про тех, кто рядом. Именно поэтому я всегда стремился знать как можно больше, чтобы не попасть впросак, причем в совершенной глупый и нелепый, как попала Лилит в очередной раз. В жизни столько дурацких и идиотских ситуаций, но людям не до них. Они стараются постичь великую философию смысла собственного бытия, любви, дружбы и бла, бла-бла…и потом, так безукоризненно теряются в простом и детском положении. Ищут в этом некую серьезность, разрывают что-то у себя в головах, пытаясь прорисовать что-то очень важное в следующих шагах. И что? Несчастные идиоты в итоге не могут познать ни истину высоких чувств и смыслов, ни узнать элементарных вещей. Но это еще пол беды. Так называемые интеллектуалы, начитавшись величайших классиков литературы, включая даже романтичного Шекспира, ходят в своих идиотских, круглых очках, с аккуратной стрижкой и без конца цитируют всем и без того известные фразы и слова! Но в реальной жизни-то они ни черта не понимают! И даже если вдруг, по странному стечению обстоятельств, в жизнь врывается прочитанный эпизод из книги, эти интеллектуалы даже не в состоянии сопоставить два сюжета и провести между ними параллель, и в результате клепают кучу ошибок, и никакой Эдгар По уже не поможет разобраться в этом бардаке, если своей башки нет на плечах. Хотя в башке могут остывать очень интересные мысли…правда чужие, того же Шекспира, например. И вот сидят они и поглощают в себя все, что видят глаза, как бермудский треугольник. Но это мартышкин труд, если этим не уметь пользоваться. Вот треугольник засосал в себя пару кораблей, самолетов, кучку людишек…А ему это зачем? Незачем, так, чтобы было, на всякий случай. Помимо умных, тяжелых и чужих мыслей, было бы не плохо еще и запоминать жизненные ситуации, реальные, а не напечатанные, делать выводы не о том, кто что написал, а о том, что сделалось собственными руками. Хотя какая разница? Экзюпери сказал: «мы в ответе за тех, кого приручили» и все поголовно выучили эту фразу, но ей никто не следует, зато все знают! И где смысл? Блеснуть глубочайшими познаниями на работе и в институте, рассказать, как надо жить кому-то, изначально наплевав самому на это? Это смысл? Безнадежный XXI век живет на всем готовом и даже не пытается задуматься о потраченном чужом труде, чужих силах, чужих жизнях и смертях. В XXI веке все хорошо, словно так и должно быть, словно так и было. И XXI век уже не знает, чем себя занять, поэтому решил перерыть снова все «старье» и сверкнуть чужими знаниями, выказывая фальшивую индивидуальность и умность. Но элементарные вещи не подлежат учению потому, что считаются элементарными. И поэтому их никто не знает, об этих вещах не писали, о них не говорили, и чуть что люди впадают в жуткую растерянность и смущенность, тем самым позоря себя. Но XXI век уже не знает, что, оказывается, существует страшное, не произносимое и не выговариваемое слово – ПОЗОР. Какой позор? О чем вы, ребята? Мы – клевая современность! Замечательно!»
Левиафан снова разозлился, пока думал о мелочах жизни. Но внезапно он увидел вывеску, которая сильно заинтересовала его. Мгновенно проскочила язвительная улыбка и машина остановилась.
8
Вампир вернулся домой поздно ночью, около трех часов. Лилит не спала, сидела в кресле, поджав ноги, покоренная нервным ожиданием. Она сидела внизу в гостиной, теребя в руках бумажку. Рядом с ней на столе стояли три фигурки, сотворенные из такой же бумаги.
Левиафан вошел в дом и встал на пороге. Девушка, услышав звуки, обернулась и с опаской посмотрела на него. Доброе-доброе выражение лица сильно удивляло ее. Левиафан довольно топтался с ноги на ногу и смущено поглядывал на Лилит.
– Милая? – позвал он ее, словно она его не видела.
– Что? – спросила Лилит, улыбнувшись.
Глядя на «детского» вампира, не возможно было не улыбнуться. Глаза блестели, как на первом свидании, и он явно что-то прятал за спиной, и из-за этого очень радовался.
– Иди ко мне! – попросил он, кивая головой.
Девушка послушно встала и подошла к нему.
– Я покрасил машину! – довольно сообщил он, пряча руки за спиной. – Я поменял все стекла! И я приобрел кое-что для тебя, любовь моя!
Лилит не дыша, смотрела на него, ища подвох, но он никак не находился. Лицо, глаза, губы все было откровенно радостное и добродушное, не вызывало никаких подозрений и опасений. Лилит молча изучала его лицо, но злорадства так и не нашла.
– Вытяни руки ладонями вверх и закрой глаза! – ласково попросил он ее.
Она взглянула на него и замялась, нервно озираясь по сторонам.
– Да ладно, милая! Не бойся! Тебе понравится, я тебе обещаю! – успокаивающе сказал он, прищурив глаза.
Лилит посомневалась еще чуть-чуть и вытянула руки вперед, прикрыв только один глаз.
– Нет, так не пойдет! Лилит, это же сюрприз! – возразил Левиафан, отрицательно покачивая головой.
– В том-то и дело! Странно все это…Ты был такой, мягко говоря, не в духе. Я думала, что ты убьешь меня…И после этого ты приходишь и говоришь, что у тебя есть сюрприз. Где логика, Левиафан? Как-то неестественно это, – тихо прошептала Лилит, так и стоя с одним закрытым глазом.
– Ты что, не веришь мне? – изумился вампир.
– Нет, конечно, Левиафан! – Лилит еще больше изумилась от такого вопроса.
– Что ж, это очень печально… – грустно произнес он, опуская голову. – Видимо, сюрприза не получится…
Его лицо моментально пропиталось жалостью и несчастьем. Он постоянно вздыхал и кручинился, и Лилит посчитала, что так расстраиваться могут только искренние чувства.
– Давай! – весело прощебетала девушка, вытянув снова руки и сильно зажмурившись.
Левиафан поднял голову, в его глазах промелькнула радость предвкушения. Он вытащил из-за спины непонятную штуку и положил ее в раскрытые ладони девушки. Но это была не просто штука, она двигалась, щекоча ладонь. Лилит тут же открыла глаза и завизжала так громко, что вампир даже закрыл уши руками. Девушка трясла руками, не переставая верещать, и как только «оно» упало на пол и резво побежало к ней, Лилит не сводя глаз с живности, попятилась назад. Споткнувшись об край ковра, она грохнулась, сильно ударившись головой о подлокотник кресла, а коленом об дубовый стол. Но ей было так страшно, что даже боль не смогла успокоить ее и отвлечь. Левиафан опустился на пол, и на карачках ловил бегающую, черную штуку. Ему казалось, что живот уже свело и что он вот-вот обмочит штаны от смеха.
– Что это за тварь? – визжала Лилит, отползая подальше, после того, как вампир изловил «тварь».
– Милая, это не тварь! – начал он, держа страшное животное на ладони.
– Да мне по боку! Это очень жуткая тварь!
– Лилит, это не тварь! – возразил Левиафан, с умилением взглянув на ладонь. – Это апулийский тарантул.
– Ты что, совсем головой тронулся? Ты что принес в дом? Тарантула? – кричала Лилит, все также отползая дальше. – Ты посадил эту тварь мне на руку! Она могла укусить меня, идиот!
Левиафан перевел на кричащую девушку взгляд и улыбнулся. Затем взял паука за спинку и приподнял вверх. Насекомое судорожно зашевелило мохнатыми лапками в разные стороны, пытаясь найти хоть какую-нибудь почву. Оно было больше, чем обычный спичечный коробок, сантиметров пять, а может даже и шесть. Все его тело было волосатое и мохнатое. Длинные, болтающиеся в воздухе лапки, окрашенные в черно-красную полоску, чуть не свели девушку с ума. Настолько паук казался ей мерзким, что лицо приобрело невообразимое выражение, как будто помимо лимона, ей в рот насыпали еще и пачку соли.
– Милая, прекрати так кричать! – нахмурившись, сказал Левиафан. – Он тебя боится еще больше, чем ты его!
– Левиафан! – взвизгнула Лилит, вскакивая на ноги. – Я одного не пойму – ты совсем не нормальный? Или все-таки есть надежда на то, что в твоей голове еще осталось место для здравого мышления? Ты не понимаешь, что оно ядовитое? И если тебе безразличны его укусы, то мне вполне хватит одного, чтобы отправиться в нирвану, навсегда! Или тебе наплевать?
– Лилит, это как раз одна из элементарных вещей, которую стоило бы знать в твоем возрасте. Апулийские тарантулы совершенно безвредны. Если он тебя укусит, максимум, что может случиться, так это сильная лихорадка…
– Если он меня укусит, я пригвозжу тебя кольями к кровати, оболью бензином и подожгу вместе с этим уродом! – возмущалась Лилит, потирая образовавшуюся шишку на голове.
Но она даже не заметила, что правое колено кровоточило, так как кожа ободралась об стол.
– Ты мне угрожаешь? – подивился Левиафан, приподняв брови. – А если я сейчас посажу еще раз нашего нового сожителя, например, тебе на голову? Ты же умрешь от страха, а я так и не дождусь обещанных кольев.
– Пока на руках у тебя сидит эта гадина, даже не вздумай ко мне приближаться! Если она окажется на полу, клянусь, я раздавлю ее!
Вампир мгновенно перестал улыбаться и любоваться несчастным тарантулом.
– Ну, этого я тебе не позволю сделать! А то я сам тебя укушу! – обижено буркнул Левиафан, сделав шаг вперед.
Лилит в панике тут же отскочила назад.
– Подожди! – вскрикнула она остановившись. – Что ты сейчас сказал? Новый сожитель? Господи, Левиафан, милый мой, оно что, останется здесь?
– Ага! Я приобрел ей террариум и все что необходимо…
– Нет, пожалуйста, не надо…Послушай, ну я тебя очень прошу. Отвези его туда, где взял! Я на коленях готова тебя умолять, только убери его отсюда! – Лилит слезно начала умолять вампира.
Ее голос стал внезапно таким жалостливым и несчастным, Левиафан не мог поверить, что эти звуки и буквы произносила Лилит. Он задумался на пару минут.
– Милая, сегодня днем я убедился, что ты совсем ничего не знаешь о моей стране, в которой я прожил почти добрых двести лет: тридцать лет, когда был человеком и почти весь XIX век. Апулийский тарантул живет тоже там. Город Таранто, слышала когда-нибудь о таком? Грубо говоря, в честь этого города был назван танец – тарантелла и этот паук – тарантул. Тарантелла и тарантул очень взаимосвязаны между собой. В средние века люди верили, больше, чем в бога, что тарантул ядовит до невозможности. Они старательно вешали на несчастного паука все заболевания, особенно эпидемического характера, и слагали невероятные легенды. Люди все время пытались изобрести противоядие, и ведь изобрели! Его ты можешь увидеть в виде танца…тарантеллы. Считалось, что если тарантул укусил человека, то ему надо было танцевать до потери сознания, да вообще чуть ли не до смерти. После того, как он, уставший до чертиков, падал замертво на землю, полагалось, что на следующее утро он должен был очнуться совершенно здоровым. Какой очаровательный бред, да? Это наимилейшее создание совершено безвредно, лихорадка и все! Мыло и вода после укуса, и все! И плюс, он же не будет гулять по дому, как кошка! У него есть собственный мини дом, в машине стоит. Так что, по сути, этот паучок лучше, чем кошка, которая может поцарапать, или собака, которая может сильно покусать!
– Левиафан, я, правда, очень не хочу жить с ним в одном доме. Он меня пугает, я боюсь его. Вдруг он сбежит? Что тогда? Он придет на постель ко мне и укусит! – трепетала Лилит, подавляя слезы, которые были защитной реакцией.
– Нет, милая, даже не начинай истерику! Он не просто так здесь будет жить, у него есть великая миссия! Ты будешь искать с ним дружбу, как только начнешь плохо себя вести! И поверь мне, я думаю, что рано или поздно ты с ним все-таки подружишься. – Левиафан улыбнулся и пошел за террариумом.
– Это мы еще посмотрим…посмотрим… – Прошептала Лилит и побежала наверх.
9
В течение нескольких дней Лилит пыталась ужиться на первом этаже. Периодически она подходила к террариуму и наблюдала за пауком, как он ел, двигался или просто недвижимо сидел, как страшное чучело. Девушка тихо ненавидела это существо.
Левиафан же напротив, души в нем не чаял, периодически таская паука на руках. Он его ни разу не укусил, словно чувствовал, что от его рук нет никакой угрозы. Но как только Лилит наклонялась к стеклу поближе, все восемь глаз смотрели на девушку, а ей мерещилось, что взгляд этот был совсем не добрый.
– Я собираюсь в город! Не хочешь со мной? – спросил Левиафан, накидывая рубашку.
Лилит неотрывно смотрела на сидящего за стеклом тарантула. Как только она оказывалась в гостиной, она не могла не смотреть туда. Вдруг он начнет вылезать, и никто не заметит этого, а чудовище совершит побег. И Лилит так сильно переживала, что даже не обратила внимания на прозвучавшие слова.
– Лилит? – позвал он, снова взглянув через плечо.
– А? Что? – встрепыхнулась она, взглянув на Левиафана.
– Я говорю, не хочешь со мной съездить в город? – улыбнулся он, оказавшись около ее лица, закрывая собой вид на тарантула.
– А зачем ты туда едешь? – спросила Лилит, подняв глаза на него.
– Позавтракать и плюс я хочу кое-что купить! – Левиафан выпрямился и взъерошил волосы.
– Чего? Фалангу? – выпучила глаза девушка, вскакивая с кресла.
– О! ты знаешь о существовании столь обворожительных существ, как фаланги? – усмехнулся он.
– Ты меня вообще, что ли за ребенка ничего не знающего держишь? – возмутилась Лилит.
Она бросила на него яростный взгляд и попыталась уйти, но вампир поймал ее за руку.
– Куда ты, несчастье мое? – он прижал ее к себе. – Я собираюсь купить пианино. Скрипку ты мою уничтожила, а меня иногда посещают всякие разные чувства, которые можно выплеснуть только через музыку. Так ты поедешь со мной?
– Нет! – устало выдохнула Лилит. – Сегодня не такая хорошая погода, как обычно. Даже из дома не хочется выходить.
На улице лил дождь, как будто кто-то поливал землю из огромного ведра и вода в нем никак не заканчивалась. И сквозь летящие на землю капли, просачивались играющие лучи солнца. Ветра не было, и туча от безысходности ходила по небу сама по себе, то пряча, то открывая солнце, беспрерывно орошая землю столь необходимым и жизненно-важным веществом, как вода.
Левиафан поцеловал девушку, накинув капюшон, вышел из дома. Лилит подошла к окну, облокотилась на стенку и начала ждать, когда черно-мокрая инфинити отъедет от дома. Но Левиафан не спешил отъезжать.
Он завел двигатель и сидел, словно сам чего-то ждал. Внезапно между ними промелькнула какая-то связь, не видимая, не ясная, но ощутимая. Левиафан неотрывно смотрел на девушку, она на него. И лица их почему-то были печальны, как будто случилось горе вселенского масштаба.
Неизвестно откуда взявшаяся грусть напала на них, застудив кровь в венах и обездвижив тела. Ничего не казалось, ничего не предполагалось, просто болотная тишина зомбировала два разума, пытаясь что-то навеять, но она осталась незамеченной.
За пять минут разглядываний друг друга в головах не прошла ни одна трезвая мысль, ни одна смелая догадка, ни одно детское предположение. В вечно над чем-то думающих головах царила полная тишина, которая на какое-то время убила все нейтроны, и ни один из них не успел спрятаться.
Впервые их взгляды встретились в таком безучастном к жизни виде. Именно глаза провели ту странную нить, которая никак не хотела обрываться, она даже не тянулась, просто застыла на месте.
Вампир прикурил и откинулся на сиденье, не отводя глаз от сверкающей зелени глаз девушки. Лилит держала штору и, не дыша, разглядывала вампира. И наконец, докурив сигарету, Левиафан нажал на газ, развернулся и скрылся из поля зрения. Лилит зажмурилась и помотала головой, пытаясь стряхнуть с себя остатки странного гипноза. Ее эти десять минут удивили больше, чем Левиафана, но она решила не обращать на это внимания.
