Текст книги "Эксперимент (СИ)"

Автор книги: Валерия Нелидина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 59 страниц)

Лилит очень быстро подстроилась под безразличие Левиафана к людям. Она совершенно спокойно привела молодого человека в лапы вампира, и теперь все зависело от этих лап, останутся ли их разовые пешки в живых, и станут ли они многоразовыми.

Русоволосый мужчина сидел напротив Лилит и, не стесняясь, пожирал девушку глазами.

Он был влюблен в нее и не первый год. Однажды он поцеловал ее и Лилит ответила на этот поцелуй. И после случилось неожиданность. Грей взлетел на облака, решив, что он нравится такой красивой девушке и даже успел увидеть, как развернется их будущее.

Лилит же так не думала. У нее не щелкнуло. Более того, тот поцелуй лишь оттолкнул ее от него. Первый поцелуй так много значит…если больше не хочется целоваться с человеком, о каком будущем может идти речь?

Официант принес бутылку шампанского, два фужера и шоколадку. Левиафан окинул взглядом содержимое стола и усмехнулся. «Дурак! Эта женщина не любит сладкое, ей нужны лимоны!», подумал он, веселясь.

– Чего ты будешь? – спросил он Сашу, мягко улыбаясь.

Она отвела глаза и снова застеснялась.

– На твое усмотрение. Я не очень-то разбираюсь в алкоголе, что лучше, что хуже. Я доверяю твоему вкусу. – Смущенно ответила Саша, постоянно обкусывая губы.

Левиафан склонил голову на бок и провел пальцем по ее губам.

– Перестань, – нежно произнес он. – Тебе не идет эта ужасная привычка. Неужели я вызываю у тебя столько стеснения?

Девушка скромно посмотрела на него, но губы кусать перестала.

– Я предлагаю взять хорошего вина, как раз для такой красивой ночи и с такой красивой девушкой! – Левиафан растянулся в улыбке и ушел в бар. – Кушать что будешь?

– Я пока не голодна…

Лилит недовольно сверкнула глазами, заметив нежные прикосновения Левиафана к другой девушке. Как она ни заглушала свою ревность, чувства все равно пробивались наружу, и девушке это не нравилось. Сказать о не любви к вампиру она сказала, но они оба знали, что это не так. Весь этот вечер был специально спланирован для выявления правды. И чем больше она пьянела, тем сильнее становились эмоции.

– Лилит, ты какая-то агрессивная становишься! В чем дело? – Грей заметил перемену в ее настроении.

– Ни в чем! Немного устала, – ответила она, даже не смотря на него, разглядывая загадочным взглядом стол.

– Пойдем потанцуем? Отдохнешь?

Грей улыбнулся, встал из-за стола и подал девушке руку. Лилит вздохнула и пошла за парнем. Он обнял ее и прижал к себе. В тот момент у Левиафана все сжалось внутри, но он старался оставаться спокойным.

«Ох, как же это тяжело…тяжело бороться со злостью и ревностью. Что вообще это за зверь – «ревность»? Чувство собственности? Все было бы намного легче и проще… Она же не принадлежит мне, как какая-то вещь, мало того, по ее мышлению, мы вообще расстались. Она считает себя свободной девушкой, и в тоже время выводит меня из себя…до чего ж ты хороша все-таки, Лилит. Как только мы с тобой ругаемся, твоя красота сразу же становится еще более неотразимой и притягательной, ты действуешь на меня, как красная тряпка на быка! Ты стараешься покорить всех вокруг себя…», Левиафан мельком наблюдал за танцем Лилит и ее новым ухажером. Внезапно у него выпал стакан с вином и разбился, рот открылся, а глаза выпучились. Лилит и парень целовались… прямо при нем, даже не стесняясь.

– Ты не поранился? – обеспокоенно спросила Саша.

– Нет…нет, все нормально! Разве что только ты поранила мое сердце своей необыкновенной внешностью! Потанцуем? – и, не дожидаясь ответа, он взял ее за руку и вывел на площадку.

Две пары кружились в танце спина к спине. Словно зимние снежинки крутились в хаосе, необыкновенно красивые, необыкновенно бессердечные, холодные и падающие. Они падали вниз, кружась в жестоком последнем вальсе, и сами не замечали своего падения. Практически невозможно заметить собственное падение, пока не оказываешься расплющенным на земле. Но пока летишь вниз, не хочется задумываться о том, что конец этому полету рано или поздно настанет, как бы это ни было печально. Никто не думает ни о конце полета, ни о его продолжительности. А стоило бы! Ведь разбиваться невыносимо мучительно, и шансов снова взлететь и повторить заново собственный полет больше не будет. Ну почему же никто не задумывается, что конец у всех один, просто кто-то падает более плавно, тем самым оттягивая свой смертельный удар о землю. А кто-то, подобно тонне железа, мгновенно разбивается, так и не поняв, что произошло на самом деле.

Внезапно Левиафан перехватил Лилит в свои объятия, подсунув Сашу Грею. Он нежно посмотрел на любимую девушку и улыбнулся.

– Привет! – сказал он ласково.

Лилит опустила голову, и ей стало как-то легче.

– И тебе привет! – ответила она.

– Как дела? – продолжил Левиафан, как ни в чем не бывало, нежно прижимая ее к себе.

– Уже лучше. У тебя как? – поинтересовалась Лилит в ответ.

Этот танец напомнил ей самое начало отношений, первое признание Левиафана, первую жертву после этого признания. По венам потекли воспоминания тех первых дней, и от них становилось тепло и хорошо на душе. Лилит вспомнила грязные слова о вечности, и о том, как она никогда не получит эту вечность, и даже улыбнулась.

– Уже лучше! – ответил Левиафан и выпустил ее из рук, снова обнимая Сашу.

Девушка даже не заметила явной страсти проскочившей между танцующими. Порой Левиафан умел слишком красиво врать и говорить, а это очень важно для женщины, и Саша, наслушавшись за весь вечер высокопарных комплементов, сразу же решила, что этот красавец что-то к ней чувствует. Танец с другой ее совершено не побеспокоил.

После танца пары расселись за свои столы, надевая маски неприветливых чужаков.

– Прости, мне надо в уборную. Я сейчас вернусь! – извинилась Лилит и пошла в дамскую комнату.

Левиафан проследил глазами за шатающейся девушкой. Через минуту он окинул коварным взглядом Сашу, поцеловал ее руку и отправился по следам своей девушки.

Вампир облокотился на стенку и ждал. Только спустя пять минут Лилит вышла из туалета и тут же была поймана в ловкие объятия вечно любимого мужчины.

– Я соскучился! – прошептал Левиафан ей на ухо, нежно целуя шею.

Лилит приподняла голову и закрыла глаза. Все-таки вампир умел прикинуться настоящим обольстителем женских сердец. И Лилит не смогла с собой справиться и обняла его.

Маленький дьявол улыбнулся и неожиданно оттолкнул от себя Левиафана. Он нахмурился и с издевкой взглянул на нее.

– Боюсь, я тебе не по карману! – злобно ответила Лилит на его взгляд, вспомнив в каком свете он ее выставил при незнакомых людях.

Вампир усмехнулся.

– Сколько? – спросил он.

Лилит поднялась на мысочки, и прошептала ему на ухо сумму.

– Поехали! – кивнул Левиафан в сторону выхода.

– Это значит «да»? – переспросила Лилит для убедительности.

– Поехали! Такая сумма у меня имеется! – подтвердил он и потащил ее за руку на выход.

На улице он вызвал эвакуатор и распорядился, чтобы лексус пригнали к его дому.

Лилит залезла в машину и ждала, пока Левиафан договорится о ее машине. Она немного нервничала. Раньше ей никогда не приходилось брать на себя роль проститутки. Вообще вся эта сценка настораживала ее и в тоже время забавляла. Лилит не могла насмотреться на стоящего на улице вампира. Целую неделю без любимого, и все-таки он приехал, именно к ней приехал.

– Прекрати нервничать! – безразлично попросил он, садясь в машину. – Это всего лишь на одну ночь, утром поедешь домой! Тебе же не в первой!

Лилит бросила на него хмурый взгляд. Она не понимала его сарказма и циничности.

– Прости! – продолжил Левиафан, немного смутившись. – А это цена за ночь или за час?

– За полчаса! – буркнула в ответ Лилит, все еще надеясь, то вампир прекратит шутить.

Ее нога постоянно дергалась, а руки не могли лежать спокойно, зубы обкусывали нижнюю губу.

«И чего же ты так нервничаешь, зайчик мой? Мы же с тобой не первый раз оказываемся в постели. Или тебя смущает такая постановка предложения? Ну, так ты сама начала!», шутил мысленно Левиафан.

– Ах, да! Если вздумаешь меня кусать…За каждый укус еще сотка! – не смотря на него, заявила Лилит, мысленно говоря себе «замолчи, дура».

– Без вопросов! На тебе не останется ни одного живого места! – Левиафан улыбчиво провел глазами по шее.

Девушка вздохнула и отвернулась. Оставшуюся дорогу они молчали, но, не переставая, посылали друг другу хитрые взгляды и многозначные улыбки.

– После дам! – Левиафан вытянул вперед руку, указывая на вход.

Лилит вальяжно прошла вперед и развернулась.

– В спальню? – приподняв одну бровь, поинтересовалась она, словно была впервые в этом доме.

– Что, прям так сразу?

– Время начало тикать, как только я пересекла порог этого дома! – надменно взглянула она в ответ.

– Сейчас двенадцати ночи, я заплачу тебе до шести утра. Может, выпьем? Смелости поднаберешься! – предложил он, доставая фужеры. – Нам спешить некуда!

– Как пожелаешь! – Лилит опустилась в кресло, закинув ногу на ногу.

Они перекидывались сверкающими взглядами, глумливо смотря друг на друга. И только Лилит чувствовала себя неловко. Как только речь зашла об оплате труда, и голос и интонация Левиафана изменились. Звучание стало более протянутым и сановитым, а отношение, которое он выказывал, было похоже на отношение к вещи. Вампир, допив стакан и затушив бычок, встал и подошел к девушке, протягивая ей руку.

– Пошли, ангел мой? – мерзко улыбнувшись, сказал он.

Лилит поставила стакан, встала и пошла за ним, держась за его руку.

В начале седьмого, обнаженный вампир встал с постели и потянулся. Лилит с серьезным лицом следила за ним. На горизонте показалась розовая полоса. Солнце готовилось к восходу, подготавливая к этому событию всю природу. Левиафан бросил хищный взгляд через плечо на девушку, подошел к комоду и вытащил оттуда пачку денег.

– Они твои! – улыбнулся он, показывая их Лилит. – Ты честно их заработала!

Левиафан кинул купюры на стол и снова залез в кровать и, закрыв глаза, сделал вид, что он находится один, тем самым, намекая девушке, что ей пора. Лилит сходила в ванную и смыла с себя кровь.

Ее отражение в зеркале напоминало один сплошной синяк. Вампир сдержал слово: на теле действительно не осталось ни одного живого места, и все невыносимо ныло. Лилит вернулась в комнату, оделась и посмотрела на Левиафана. Он лежал так же, не двигаясь и никак не реагируя на ее присутствие. Ему явно не хотелось ни с кем разговаривать, и он всем своим видом демонстрировал это нежелание. Девушка перевела взгляд на пачку денег, затем снова на голую мужскую спину и вышла из комнаты.

На улице было слегка прохладно, самое то после жаркой ночи. Лексус пригнали где-то часа в три ночи, и он стоял, весь облепленный капельками росы. Лилит села в машину и зарыдала. Через пять минут, она вся в слезах, мчалась в сторону дома.

23

«Как мерзко на душе…Как можно продаваться? Мне противно от самой себя! И какое же сразу гадкое отношение проявляется за эти деньги…Какое он удовольствие получил от этого? Или ему вообще наплевать, лишь бы развлечься? Даже не встал проводить меня, вообще никакого внимания…Я надеюсь, что он думает, что все это игра и ничего более. Я не могу поверить в то, что он смог обращаться со мной как с пустым местом, после секса. Игра, просто глупая игра…» – Лилит лежала на кровати у себя дома и разглядывала стены.

Все тело ныло. Почти на каждом квадратном сантиметре на всей поверхности кожи виднелись следы от зубов и синяки от рук. Раньше Левиафан себе такого не позволял, максимум три укуса. Обида бороздила душевное пространство, обида на себя и на него. Горечь впитывалась в истерзанную кожу, забивая трухой поры. И так тяжело было избавиться от этих чувств, которые капитально завладели разумом и телом. Страдала ли гордость или раненное самолюбие? На этот раз страдало сердце, переполненное отчаянием. Зачем? – единственный вопрос, который кружился в голове и никак не мог найти ответа. Какая тварь подтолкнула на этот поступок, забыв спросить разрешения и узнать о готовности? Неприязнь к самому себе – страшно, унизительно и больно. Неприязнь к собственному телу, не просто к телу, к идеальному телу – возможно ли это? И ответ на этот вопрос будет «да»! Неприязнь к лицу, к совершенному лицу – потому что в зеркале вместо красоты мерещился прогнивший череп, с пустыми глазницами и вывалившимися зубами. И самая страшная неприязнь к далеко не идеальному мышлению, которое подвело. Оно не сказало и никогда не скажет: «Хватит играть! Вы не ту игру затеяли! Будет больно и гадко после!». Проклятый рассудок просто скотски промолчал, как обычно, проигнорировал эти действия, записав их к нормальным. А теперь открылась сущность и правда произошедшего.

Оказывается, игры могут тоже обидеть и задеть, и даже нанести моральную травму. Но это всего лишь безобидная игра по сравнению с предыдущими, но очень яркая, словно живая и реальная. И в чем был смысл? Лилит искала его, но он не появлялся, не было даже намека на его присутствие в той ночи, в тех действиях и в тех словах. Простота – это тоже не всегда хорошо и приятно, особенно в собственных поступках. Ужасно не осознавать для чего что-то делается, а делать это «что-то», как бестолковый кактус на подоконнике. И то он знает, для чего ему солнце и вода. Но на самом деле – это полбеды – сделать что-то бессмысленно.

Весь ужас заключается в том, что когда приходит осознание того, что был совершен бессмысленный поступок, оно начинает уничтожать. И как же люди не любят тратиться, растрачивать себя впустую. Потом хочется дотянуться до локтя, но это невозможно, и приходится грызть кожу на плече, тоже успокаивает. Но совсем не успокаивает обиду и гнев. Можно погрызть локоть другому, что будет еще бредовее и бессмысленнее, хочется-то свой локоть вкусить. А потом рыдания и тоска ни о чем. Время нельзя вернуть…нельзя! Каждый шаг должен быть обдуман до мельчайших подробностей, до каждого миллиметра, потому что потом нельзя его будет переставить так, как хотелось до этого.

Время…думать…У всех есть время подумать, что и зачем делать. Но, к сожалению, все спешат, только не понятно куда, но спешат и успевают обдумать только вопрос «что?», а вопрос «зачем?» остается не замеченным, но это только до поры до времени. Потом оказаться в тюрьме, в реанимации, в инвалидном кресле, имея смертельное заболевание…или вообще лежать в холодной земле в деревянном гробу…В дальнейшем «зачем?» сводит с ума похлеще чем любовь.

Но ответа нет и не будет. Ответ ушел в прошлое, а выудить что-то оттуда в настоящее практически не реально, за исключением бессмысленных обвинений. Прошлое ничего не дает, лишь больные и, редко, хорошие воспоминания. Ну и к чему они в настоящем? Ни к чему. Все так бесполезно и бредово. Воспоминания пожирали память Лилит, мешались кадры прошлой ночи с необыкновенной скоростью. И спустя время она все-таки вытащила из головы горстку обвинений для Левиафана и кусочек жалости для себя.

А день клонился к вечеру, небо заволакивало тучами, и воспоминания об утренней заре исчезали, словно их и не было. Все резко потемнело, аккомпанируя мрачным думам девушки. Вот-вот должен был начаться дождь, но он томил душу и не начинался. Небо пустило две-три капли на землю, а затем остановилось, дразня живых существ.

В дверь раздался звонок и Лилит прикрыла глаза. Ей так не хотелось вставать, было больно физически и также морально. Было просто невозможно от одной только мысли, что надо встать и открыть дверь. И кому! Вампиру, который мог спокойно оказаться в квартире и без открывания дверей.

– Найди другой вход! – сказала она вслух и прикрыла глаза, кладя руку на лоб.

Но через пару минут снова раздался звонок, только более настойчивый.

– Я сейчас тебя заколю! – пригрозила Лилит, поднимаясь с постели.

В одной пижаме, она поползала открывать дверь.

– Куда ты пропала вчера, Лилит? Я прождал тебя три часа! – на пороге стоял Грей.

Девушка закатила глаза: «Тебя мне только не хватало. За что мне это!».

Она молча развернулась, оставив дверь открытой. Парень вошел в квартиру и прямиком направился в комнату, где лежала Лилит. Она залезла почти с головой под одеяло, скрывая синяки и следы от укусов. Грей присел рядом на кровать.

– Тебе плохо! – окинул он ее сочувствующим взглядом.

Лилит повернулась к нему и уставилась стеклянными глазами.

– Что тебе надо от меня? – безразлично спросила она его.

Парень изумился от такого хамского ответа. На тумбочке пропищал телефон. Под одеялом Лилит дотянулась до него рукой и прочитала сообщение от Левиафана: «Я заеду скоро».

– Тебе лучше уйти – прошептала она Грею.

– Почему ты так разговариваешь, Лилит? Нет, я никуда не пойду. Я уже ушел однажды и жалел об этом столько лет после! – угрожающим взглядом он окинул лежащую девушку.

Она вздохнула.

– Слушай, я не хочу сейчас никаких гостей и ворошить прошлое. Наша вчерашняя встреча была ошибкой…

– А зачем ты тогда дверь открыла? – начал он, нервно сжимая кулаки.

– Да потому что я думала, что это другой человек! – Перебила его Лилит.

Грей встал и посмотрел на нее исподлобья.

– Другой? – прошипел он. – Что это значит?

– Это значит, что тебе пора! – крикнула Лилит, приподнимаясь на кровати, но позвоночник тут же парализовало от внезапной болевой атаки.

– Ну, уж нет! Я покажу тебе, как надо общаться с мужчинами! – разъярено крикнул он, расстегивая пуговицы на рубашке.

Лилит округлила глаза, поняв, к чему он клонит. Но она еле шевелилась. Малейшее движение причиняло ей адские мучения. «Нет, только не это…», проскочило у нее в голове, и глаза закрылись.

– Нет, ты не посмеешь этого сделать… – прошептала она, словно уговаривая его, еле сдерживая слезы.

– Я слишком влюблен в тебя и нет у меня больше сил сдерживать себя! – он схватил ее за талию, закутанную в одеяле, и прижал к себе, тем самым, отправляя каждую клеточку ее тела на раскаленный вертел. – Ты морочила мне голову в течение пяти лет! Пять лет, Лилит! Вчера днем ты снова объявилась в моей жизни, когда я уже почти сумел забыть твое лицо, вкус твоих губ, изгибы твоего тела! Ты сводила с ума меня вчера в клубе! Ты завела меня, а потом исчезла! Кто так поступает? А? А сейчас ты мне говоришь, убирайся отсюда, потому что я другого ждала?

Недолго думая он начал целовать ослабшую девушку, в сумерках не замечая синяков и укусов по всему телу.

Левиафан появился как раз на самом интересном месте и застыл, словно статуя. Букет цветов символ примирения, залог прощения, выпал из его рук.

– Во как! – проговорил он, глубоко дыша и разглядывая парочку на постели.

Лилит вздохнула с облегчением, разглядев в нем заступника. Но вот только он не торопился ее защищать.

– Вчера ночью она продала мне свое тело вот за эту сумму! – Левиафан вытащил деньги и швырнул их на подушки. Шуршащие бумажки разлетелись по всей кровати. – А сегодня тебе? Я хорошо провел ночь, желаю тебе того же!

Лилит не верила своим ушам. Но он же не знал предысторию это сцены в постели, его взору открылась совершенно иная картина, неприятная и болезненная.

– Нет…Нет! – закричала Лилит, – ты все не так понял!

Но вампир уже исчез из квартиры. Лилит закрыла глаза и зарыдала.

– Его ты ждала? – с пристрастием начал задавать вопросы Грей, не выпуская девушку.

– Отойди от меня! – Лилит плюнула на боль и начала лупить парня руками по лицу.

– Так ты машину получила, да? У меня нет таких денег, но я думаю, ты не откажешь старому другу! – он ударил вырывающуюся девушку, и она даже не успела увидеть звезды и почувствовать удар, она просто потеряла сознание.

«…Луг, свежий летний луг, усеянный полевыми цветами. Они сказочно благоухают, их тонкий аромат обнимает и ласкает меня…Птички поют так прекрасно и красиво, кто-то стрекочет им в такт, словно метроном. Мушка, по мне ползет мушка, но я не чувствую ее…у меня нет тела. Левиафан, ты обманул меня…У меня есть душа, я сама душа. Вот она, беспечно бродит над летним лугом. Я чувствую нежный ветерок, ласковый, никогда не ощущала такого ветра…И солнце, я могу смотреть на него, оно больше не жжет мои глаза, оно яркое и золотое, и невероятно красивое…Что это? Все темнеет, вся красота исчезает, словно песок сквозь пальцы. Мушка разваливается на песчинки и тает, она вся состоит из этих песчинок…Все кругом из песчинок, и мне больно смотреть…Ветер меняется, становится сильнее и противнее, промозглый…Боль. Сильнейшая боль. Отрава. Страх. Я не могу ее терпеть… Ужас. Терзания. Все снова».

Лилит вскрикнула и открыла глаза, ощупывая тело: факт того, что на ней все еще была пижама и не рваная, подарил ей мизерную надежду.. Рядом с ней никого не было. За окном было темно, темнее, чем обычно. «Ночь. Какая ночь? Эта? Вчерашняя? Может следующая? Боль. Она реальна. Может я мертва? Нет. Я чувствую все…Значит жива. Жизнь».

Лилит провела рукой и поморщилась. Она кое-как встала и дошла до ванной.

– О боже! – зажала она руками рот, увидев себя в отражении.

Нижняя губа была как спелая слива, только кровавого цвета. Из носа виднелась застывшая струйка крови, а на скуле виднелся синий с красными подтеками синяк.

– Нет! – закричала она и швырнула мыльницу в зеркало.

Осколки обрушились в раковину с ужасным звуком. Хромая, Лилит дошла до кровати, наощупь нашла мобильный телефон и принялась писать сообщение Левиафану.

«Ты обещал мне…обещал, что ты будешь моим ангелом

до конца моих дней! Ты обещал быть со мной…моя жизнь

в твоих руках…»

Лилит выронила телефон и опустилась на пол, закрыв глаза. Она лежала и ни о чем не думала. Темнота породнилась с ней и даже старалась убаюкать, но у нее ничего не получалось.

Спустя какое-то время она услышала шорох в квартире, и около головы скрипнул пол. Ей было не страшно, ей было наплевать на звуки и на окружение, и на саму себя. Она ждала только одного человека, и он пришел.

– Это еще что такое? – прошептал Левиафан, разглядывая лежащую на полу девушку в бреду.

Надеясь, что ему мерещится, он зажег свет. Вспышка ослепила ей глаза, но она даже не моргнула, только тихо простонала.

– Нет…выключи…не смотри на меня…

– Это он сделал? – спросил Левиафан, приподнимая ее на руки. – Милая, что здесь произошло?

Он начал проклинать себя, за то, что не остался и не разобрался в ситуации, и пошел на поводу эмоций, а ведь он умел отрекаться от них. Лилит, заплетающимся языком рассказала все что помнила, и пока Левиафан слушал, в нем просыпался зверь, вырываясь наружу, скидывая красивое лицо на пол и приобретая вид демона. Огромные клыки, казались намного больше, длиннее, и острее, чем обычно. Глаза были кровавого цвета, перемешанные с небывалой чернотой, все лицо было в морщинах, и раздавалось звериное дыхание.

– Где живет этот ублюдок? – прохрипел он над ней, раздирая пальцами кожу на ладонях.

– Что? – прошептала Лилит, не особо понимая, чего требует голос из преисподней.

– Его адрес! – повторил Левиафан.

Лилит договорила адрес и снова полетела в небытие, падая в темную и бесконечную бездну, да и Левиафан тоже исчез.

Месть. Ярость. Обида. Его трясло в буквальном смысле. Вампир терялся в догадках, кого больше ненавидеть себя или его.

– Убью – шипел он всю дорогу – Всех убью…растерзаю…

Лилит открыла глаза и уставилась в потолок. По нему бегали солнечные зайчики, росли корни дерева. А из окна доносились звуки лета. И вдруг она поняла, что находится не дома. Лилит развернула голову и наткнулась на Левиафана. Он лежал рядом опираясь на локоть и, улыбаясь, смотрел на нее.

– Что…

– Тсс… – он положил палец поперек ее губ. – Ничего не говори. Я привез тебя вчера сюда, потому что не могу больше позволить тебе пострадать от всяких уродов. Скажу сразу, что случилось у тебя в квартире. Он не изнасиловал тебя, но хотел. Тебя спасла…Хе-хе, в общем-то, как и обычно, потеря сознания. Ему стало не интересно, когда ты отключилась, и он ушел. Я перебил всю его семью, включая его. Никто из них ничего не почувствовал, кроме него. Этот мальчик насладился смертью по полной программе. Но он был не достоин просто умереть – слишком гуманно для него, поэтому вначале он прошел все круги ада и, причем не один раз! Я озверел, когда увидел тебя в таком состоянии, а потом когда еще и услышал этот рассказ. Я перестал думать, рассчитывать что-либо, мой разум просто помутился, как будто в меня что-то вселилось. Я думал, что пока доберусь до его дома, перебью всех, кто под руку попадется. Но нет, Лилит. Месть и ярость оказались очень милыми подружками, ни один лишний человек не пострадал от моей руки. А потом я вернулся к тебе и мне захотелось облить себя бензином, и уронить горящую спичку в карман. Но конечно я не смог этого сделать. Прости, за то, что ушел…я был ослеплен ревностью, подумал, что ты сама его пригласила и была не против совместной ночи с ним. Я идиот! …Я привез тебя сюда, отмыл от крови, и впал в бешенство, увидев твое тело, точнее мои следы на нем. Лилит, прости меня, я был груб…заигрался в ту ночь. Ты сможешь простить меня?

Она повернула голову и подняла глаза на него. По щеке покатилась еле заметная слеза, но она наткнулась на улыбку.

– Левиафан, можно я задам тебе вопрос? – спросила она, успокоившись.

– Конечно! Я сегодня козел по всем параметрам, можешь делать со мной все, что хочешь! – он ласково гладил ее по голове и рассматривал изумрудные глаза.

После услышанного в них снова зажегся свет жизни, они снова засветились радостным блеском, чаруя вампира.

– Ты когда-нибудь пытался делать с женщинами то, что он хотел сделать со мной?

– Нет! И никогда не буду делать этого! Я никогда не дотронусь ни до одной женщины, если она сама этого не захочет, в сексуальном плане. Бывает, как с тобой я играюсь, бываю грубым и тираном, но я же знаю, что ты сама этого хочешь. Я в себе уверен. Если мне нравилась женщина и я хотел именно секса, то я мог долго ухаживать, что-то дарить, привлекать ее внимание, делал все возможное, чтобы она обратила на меня свое внимание. И когда это случалось, я чувствовал себя счастливейшим человеком, потому что я сумел добиться той, какую захотел. Существо, которое кидается на женщин, как после ста лет заключения на зоне, несмотря на ее нежелание, самое последние существо на земле. Это не мужчина, не человек, даже не животное. Животные, и те, ухаживают за самками. У него нет ни достоинства, ни чести. Если ты не умеешь расположить к себе женщину, значит в тебе что-то не так, и с этим надо что-то делать, а не кидаться ее насиловать. Я могу убить любую, кроме тебя, конечно же, ты мое исключение, сокровище, с которым я никогда не расстанусь, хотя мысленно я уже много раз это делал. Но заставить женщину любить меня в постели – нет и еще раз нет! Вы же бессильны, совершено бессильны против нас. И это так подло и низко пользоваться этим. Каждому уроду, захотевшему дотронуться до женщины против ее воли, следовало бы представить на месте этой женщины свою дочь, и может тогда идиотское желание отпадет. Я даже представить не могу, до какой степени надо оскотиниться, чтобы нанести такую моральную травму! Лучше сразу убить, и тогда ей не придется жить потом с такими воспоминаниями, ходить к психиатрам и ненавидеть мужчин. Насилие – слишком сильный удар по женской психике. Ты думала, что он изнасиловал тебя, когда очнулась, я видел твое лицо и чувствовал все, что чувствовала ты. Да я сам чуть с катушек не съехал! И это ты, женщина, с самым сильным и твердым характером, которую я когда-либо видел, превратилась во что-то невозможное и неописуемое. И знаешь, что больше всего меня напугало? Ни синяки и засохшая кровь, а твои глаза. В них не было жизни, и не было моего любимого огонька. А что бы случилось с другой женщиной, с более слабым характером, чем у тебя? Женщины – это цветы и с ними нельзя так обращаться. Это то же самое, что прийти на поле и оборвать у цветка все лепестки, и оставить его в таком виде наслаждаться жизнью дальше. В таком случае надо сорвать цветок, и пусть он умрет сразу, чем будет мучиться без лепестков. Я ненавижу людей, но даже когда я питаюсь, всегда стараюсь сделать это безболезненно и незаметно.

– Я знаю, Левиафан, знаю…Ты добрый на самом деле – улыбнулась Лилит, несмотря на боль на лице и во всех мышцах.

– Не правда! – промямлил он, зарываясь в ее волосы, улыбаясь и наслаждаясь спокойствием. – Ты ведь необыкновенно красивая, сексуальная и привлекательная девушка… Господи, как же я хочу, чтобы это была последняя попытка дотронуться до тебя…

Лилит перестала улыбаться и замерла, обратив взор к потолку. Веки тяжело закрылись, а из груди вырвался громкий вздох.

– Я тоже, но скорее всего – не последняя…

– Это была последняя! Я сделаю все, возможное, но это было в последний раз. Прости мою дурость, я не знал…думал, что ты опять разыгрываешь меня…никто больше не тронет тебя…

Лилит улыбнулась и уткнулась ему в грудь, тихо терпя болевые приступы по всему телу.

24

– Ты чего тут мокнешь? – крикнула Лилит с порога, разглядывая фигуру Левиафана, стоящую под сильным ливнем.

Белая рубашка прилипла к телу, волосы свисали на глаза и с них капал еще один мини дождик. Лилит приподняла глаза и заметила желтые листочки на макушках деревьев.

Левиафан протянул ей руку, а вторую убрал в карман брюк. Он ждал, когда она подойдет.

– Нет! Я туда не пойду! – улыбнулась она, покачав головой в разные стороны.

Левиафан провел по ней глазами. Пальцы правой ноги уперлись в левую ногу, поглаживая щиколотку. Белая сорочка, края которой не доходили до колен. Руки скрещены на груди, и слегка наклоненная в сторону голова. Мечтательный взгляд обыскивал его и постоянно натыкался на глупую сентиментальность, из-за которой Лилит не могла не улыбнуться. Левиафан также продолжал стоять с вытянутой рукой, призывая к себе девушку.

– Ладно! – тихо сказала она и вышла из своего убежища под открытый дождь.

– Что ты здесь делаешь, Левиафан? – Лилит подошла к нему.

– Тебя жду! – улыбнулся он.

– Зачем? Дождь же! – напомнила она ему, беря его за руку.

Левиафан обвел ее глазами и задумался.

– Тебе нравится дождь, мне нравится дождь, мы нравимся дождю… Так почему бы нам всем троим не насладиться друг другом? М?

– Ты безумный… – улыбнулась Лилит и пошла назад в дом.

Он ласково схватил ее за руку и подтянул к себе.

– Давай, покажем природе, что даже дождь прекрасен из ее уст?– предложил он, вставая в позу, подхватывая ее одной рукой.

Она медленно подняла взгляд и улыбнулась.

– Здесь нет музыки! – ответила девушка, но к танцу приготовилась.

– Здесь полно музыки… – Левиафан прокружился с ней и замер, слега, наклонив ее назад. – Слышишь, по листьям капает чуть выше, чем по земле.

Затем он сделал еще несколько па и снова замер, перекинув девушку на другую руку.