Текст книги "Эксперимент (СИ)"

Автор книги: Валерия Нелидина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 59 страниц)

– Я сегодня видела целую клинику безумцев!

– Лилит, я тебя очень прошу, не путай психов и безумцев и не причисляй ни к тем, ни к другим, молодых мальчиков, которые решили прикинуться психами, спасая себя от цепких лап войны и армии. Безумие – единственное в своем роде и неповторимое бытие. Так приятно, когда тебя изнутри ласкают нежные пальцы уходящего ума…Нет, он не покидает голову, он позволяет подсознанию выступать в главной роли. А подсознание – совершенное, но не постоянное пространство, заполненное до невидимых краев болью, в которую так сладко и пьяняще вливаются идеи, мысли, которые спали долгое время. И они боялись, что они никогда снова не проснутся и не смогут посмотреть, незаметно, через глазную призму, через палочки и колбочки, на мир одинаковых, на мир пустых, на мир, который правит глупостью и хитростью в наркотическом дуэте. Я бы не задумываясь, ни на секунду, ни на миллисекунду, променял бы свою вечность на безумие. Это такая сила, такая мощь, которую нельзя давать людям, поэтому ее получают только избранные, и они живут лучше, чем все Боги Олимпа, лучше, чем все Боги современных религий. Так, как живут безумцы, никто не может больше жить, все остальные существуют. Безумие – это чуть ли не самая главная добродетель, которую умудряется заслужить только один из миллиона, и жизнь его моментально меняется.

Лилит слушала его с настороженностью, периодически изумляясь высказываниям.

– Да ты сам, по-моему, обезумел, Левиафан! – воскликнула она, допивая фужер.

– Если бы, милая…если бы – он тяжело вздохнул и улыбнулся лукавой улыбкой.

Спустя три часа Лилит отправилась в спальню, сославшись на плохое самочувствие. Он прилег рядом, накрывая девушку одеялом.

– Мне плохо…пусто и одиноко. Это жалость. Мне так ее жалко, просто слов нет…

– Тебе надо просто отдохнуть… Спи.

Он гладил ее по плечу, шептал слова, Лилит проваливалась в сон, не вникая.

Левиафан поцеловал девушку в лоб и, выходя из комнаты, приглушил свет. Левиафан пытался создать уютную атмосферу для сна, чтобы он не покинул Лилит в самый неподходящий момент.

Выйдя на улицу, он оглядел дом и две машины, стоящие около него, а затем он словно исчез в темноте. Она как будто растворила его в себе, расщепила на маленькие атомы и молекулы, а потом нейтрализовала.

Ночь была такая нежная и черная, она даже позволила появиться звездам на небе, разрешила показать луне полукруглое лицо. Она согласилась на тишину, безветренную и пустую.

– Привет…Жаклин! – прошептал Левиафан, сидя у нее на кровати, его лицо было искажено фальшивой грустью и безысходностью.

Жаклин открыла глаза и подпрыгнула на кровати. Ее глаза расширились от неожиданности и страха, но она не издала ни единого звука, напоминающего крик.

– Я сумасшедшая… ты моя галлюцинация, подтверждающая мое сумасшествие. Тебя нет здесь, только я одна… – шептала она, рассматривая Левиафана.

Он скосил глаза на открытое окно, через него в комнату проходил свет от луны, и вампир был просто неописуем в этом лунном свете.

– Я пришел забрать твое сумасшествие. Я реален и к твоим галлюцинациям я не имею никакого отношения.

Он прикоснулся к ее щеке, давая ей возможность ощутить всю реальность происходящего. Затем его взгляд наполнился кровью и чернотой, изо рта показались длинные и крепкие клыки, острые как когти, белые, как снег. Он приблизился к ней и опустил взгляд на шею. Его губы нежно коснулись кожи и мягко поцеловали. Руки обняли талию и приподняли, крепко сжимая, и зубы вонзились в вену. Жаклин пискнула, и, с каждой секундой, ее тело становилось безжизненным. С каждой секундой, ее сердце билось все тише и медленнее. Ее пальцы становились холодными, а затем, целиком, конечности, потому что кровь уходила из ее тела. Левиафан медленно опускал почти мертвое тело на кровать, не отрываясь от раны.

– Но если я оставлю тебя умирать в таком состоянии, Лилит сожжет меня, так же, как и Мормо. А я еще хочу повеселиться с ней, до ее естественной смерти. Потому я обрекаю тебя на мою сделку, на которую ты уже не можешь не согласиться…Я забираю твое сумасшествие, а взамен даю тебе…вечность.

С этим словами, Левиафан прокусил себе ладонь и приоткрыл рот девушки. Аккуратно расположив кровавый кулак над ее губами, он сильно сжал его: кровь закапала, словно из выжимаемой губки, на губы и в рот едва живой Жаклин. Она слегка закашлялась и снова упала на подушку. Левиафан посмотрел на свою ладонь. Ранки уже затянулись, и рука выглядела совершенно целой. Затем он перевел взгляд на бледное лицо Жаклин.

– Добро пожаловать в небытие, где нет чувств, нет времени, нет жизни, нет смерти, нет судьбы, нет сумасшествия. Здесь ничего нет…Я рад принять тебя, как опытный хозяин…добро пожаловать! – Левиафан улыбнулся и сломал ей шею, чтобы освободить ее от физических мучений.

Он встал, бросил безразличный взгляд на тело и состроил рожу.

– Через десять-пятнадцать минут ты очнешься и все, что ты видела и слышала за свои двадцати три года, окажется чушью и фальшью. Новыми глазами ты сможешь увидеть настоящую природу и ее истинные цвета. Новыми ушами ты сможешь услышать, о чем шепчутся люди в другом конце здания. Новыми ногами ты сможешь обогнуть землю за считанные часы. Новым сердцем ты сможешь ничего не чувствовать…но это со временем, и если ты этого захочешь. – Левиафан оглядел комнату и усмехнулся.

Вылезая через окно, он поправил за собой решетку и снова обернулся, косо посмотрев на мертвую девушку. «На кой черт я это сделал?», подумал он и исчез во тьме.

В скором времени, он уже лежал в кровати, рядом с Лилит и рассматривал все, что попадалось на глаза. «Меня расстраивает мой поступок. Во-первых, я совсем не хотел делиться моей вечностью. Во-вторых, меня просто бесит нежность, с которой я это сделал! Это было слабо, гнусно, не по-мужски…не по-вампирски. В этом опять виновата Лилит потому, что это ее подружка! Если бы я разорвал ей глотку, а потом размозжил чем-нибудь череп, то я бы сейчас чувствовал себя нормально, возможно, даже превосходно. Но если бы я это сделал, Жаклин бы ожила и со временем пожаловалась Лилит на мое зверское поведение. И моя любимая девушка опять же попыталась бы сжечь меня. Но я не очень уверен, что меня ждет за этот поступок…», думал он про себя, в сотый раз, пытаясь продумать мысли и поступки Лилит.

20

Лилит последовала совету врача и в течение недели не появлялась в больнице. Но, проснувшись, ровно семь дней спустя, она подскочила в кровати, случайно пнув вампира, радуясь, что сможет повидать Жаклин. Его это не расстроило и не напугало потому, что он уже в течение часа разглядывал через окно почки на деревьях.

Естественно, он ничего не рассказал ей о том, что сотворил с ее подругой. Ему было стыдно признаваться самому себе в том, что он чуть-чуть опасается реакции непредсказуемой Лилит. Но Левиафан отдавал себе в этом отчет и поэтому не предпринимал никаких действий. Он просто решил свалить принятие решения на время. Предварительно зная, что он навлекает на себя гнев Лилит, хотя бы потому, что он ей ничего не сказал.

Лилит собиралась очень быстро, так, словно она опаздывала на последний поезд в другой мир, и в этот мир никогда больше не будет других поездов. Левиафану казалось, что она бегает из комнаты в комнату быстрее, чем любой вампир.

– Куда ты собираешься, милая? – спросил он, заведомо зная ответ.

– К Жаклин. Врач сказал, чтобы неделю не было посещений. Сегодня ровно неделя. Мне надо проведать ее! – на ходу тараторила Лилит, застегивая джинсы и одевая кофту.

– Хорошего вам свидания! Передавай от меня привет! – улыбнулся он и помахал рукой.

– А ты не хочешь со мной съездить? – из вежливости предложила Лилит, стоя уже в дверях.

Левиафан поднял глаза к потолку и скорчил жалобную рожу.

– Эээ…нее… я пожалуй посижу дома, тебя подожду. – Протяжным голосом проскулил он, развалившись звездочкой на кровати.

Лилит посмотрела на него, улыбнулась и вышла.

Через час она добралась до больницы. Припарковавшись на стоянке, она, счастливая, выскочила из машины и, чуть ли не вприпрыжку, поскакала к отделению, где лежала Жаклин. Дежурная медсестра проводила ее к новой палате, постучала в дверь и ушла. На этот раз Лилит смогла зайти в палату, а не как в прошлый раз, когда они разговаривали через решетчатое окно.

Жаклин стояла посреди комнаты и улыбалась. Лилит сразу же обратила внимание на ее внешность. Она похорошела. Печаль отступила, тоски не было видна даже следа. Но Лилит решила, что это так сказываются антидепрессанты и успокоительные.

Жаклин улыбнулась еще шире и кинулась обнимать подругу.

– Как ты? – улыбаясь, спросила Лилит, глядя ей в глаза.

Жаклин перестала улыбаться и села на кровать, не выпуская руку девушки.

– Врачи говорят, что я быстро поправилась. Но я должна тебе кое-что сказать, то, что докторам я не могу рассказать, иначе они запрут меня здесь навечно. – Тихо прошептала Жаклин.

– В чем дело? – испуганно спросила Лилит таким же шепотом.

– Я изменилась…и все вокруг меня тоже изменилось. Я слышу все, что говорят люди, которых я не вижу рядом с собой. Я вижу из окна, что происходит в середине парка, через дорогу. Я чувствую такую легкость и безболезненность, но я не чувствую больше жизни. – Жаклин не стала рассказывать о ночном визите Левиафана потому, что это звучало бы еще бредовее, чем этот рассказ.

Но Лилит, слушая описания Жаклин, уже необязательно было знать про ночное рандеву с вампиром, она и так все поняла.

– Лилит, я не чувствую голода, я могу есть все, потому что оно безумно вкусное, но я не насыщаюсь. Все эти изменения отвлекли меня от гибели Марка. В течение этой недели я думала о нем не больше, чем по часу в день. Потому, что мне страшно за себя. Мне хочется свалить все это на сумасшествие, подумать, что все это галлюцинации. Но я с ужасом понимаю, что это реальность. И у нее сейчас две стороны. Одна – очень жестокая, которая меня безумно пугает, а другая – все облегчает. Самое страшное это то, что я не чувствую себя прежней, во мне как будто тонна азота и кто-то забрал мою душу.

Лилит была в паническом шоке, она просто слушала ее с открытым ртом и не знала, какая должна быть ее реакция на все это. Жаклин замолчала и посмотрела на нее глазами, в которых было видно, как умирает последняя надежда на веру. Она смотрела на лицо Лилит и дрожала от страха, иногда улыбаясь, мысленно проклиная себя за то, что все рассказала.

– Ты мне не веришь…Что же мне делать? Ты самый близкий мне человек. Если даже ты мне не веришь, что скажут остальные…

– Ничего не скажут потому, что ты им ничего не расскажешь. Я тебе верю! Мне сейчас надо уехать, срочно. Но я завтра приеду и все тебе расскажу. Ты главное веди себя как нормальный человек, чтобы никто ничего не заподозрил. Мне просто надо кое в чем убедиться. Потерпи до завтра! – Лилит обняла ее и выскочила из палаты.

Она мчалась домой на огромной скорости, чтобы увидеть лицо вампира.

Девушка припарковалось перед домом спустя сорок минут. Лилит забежала в дом, прямиком кинулась на кухню. Ее глаза бешено осматривали помещение и наткнулись на подставку с ножами. Недолго думая, она выхватила первый попавшийся нож и побежала в спальню.

Перед входной дверью девушка остановилась. Но почти бесшумно, дверь открылась сама, а из-за нее показался Левиафан с довольной улыбкой. Острое лезвие вонзилось ему в левый бок. Улыбка бесследно испарилась с лица, он схватился за руки Лилит, но она все равно крепко держала рукоятку ножа. С небольшой периодичностью она надавливала на нее, пытаясь воткнуть нож еще глубже.

– Я ненавижу тебя, – прошипела Лилит, давя на нож.

Левиафана скрутило от боли. Весь скукоженный, он посмотрел на девушку. Зеленые глаза стали темно-красными с примесью карего. То, что он увидел в них, поразило его до глубины души. Ни капли сострадания, ни капли жалости, только оголтелое чувство ожесточения, ненависти…предательства. Обида и гнев блестели в ее глазах. Левиафан положил руку на запястье Лилит и попытался вытащить нож. Но не тут-то было. Она очень крепко держала нож, не переставая пыталась воткнуть его еще глубже в плоть вампира.

– Я хочу, чтобы ты умер… – процедила сквозь зубы Лилит.

Левиафан резко дернул ее за руки и вытащил нож. Воздух поступил к легким, боль утихла. Жизнь зашагал дальше.

– Лилит, я не знал, что психопатия заразна! Ты что творишь? – тихо спросил он, поднимая вверх ее руку, держащую нож, и тщательно разглядывая его.

– Это ты что творишь? Ты убил ее! – скрипучим голосом шептала Лилит, пытаясь выдернуть руку, но он не отпускал ее.

– Я ей помог…

– Чем? А когда мне будет плохо, ты тоже мне так поможешь? Ты сломал ее нормальную жизнь! Какого черта, ты даже не соизволил ей объяснить, что с ней стало!

– Ты считаешь это нормальным, прийти к человеку, лежащему в дурдоме, напоить ее кровью, убить, подождать, когда он проснется и сказать: «Теперь ты вампир, жизни больше от тебя ничего не надо, ходи и убивай людей». Не думаешь ли ты, что она после этого окончательно бы распрощалась со здравым смыслом?

– Ты…

– А что тебя больше злит, милая? То, что твоя подруга получила то, чего ты очень хотела? Или то, что я, по твоим словам, навредил ей? – злорадно поинтересовался Левиафан.

Лилит отшатнулась и окинула его ненавистным взглядом, затем выхватила другой рукой нож и попыталась снова воткнуть его в вампира. Но вампир легко поймал руку с ножом.

– Послушай-ка, милая, меня! – он зажал ей руки за спиной и затащил в комнату, вырвав нож и выбросив его в коридор. – Жаклин находилась в предсуицидальном состоянии. Что бы ты предпочла: чтобы тебе позвонили и сказали, что ее тело нашли, повешенным на простыне? Или она мертвая уже, но живая вечно? Я отвлек ее от мрачного обхвата судьбы и жизни, я подарил ей время. Но тебя бесит, что я сделал это с ней, а не с тобой. Жаклин – это моя первая попытка создать себе подобного. Ты мне спасибо должна сказать за спасение жизни твоей подруги!

– Кто дал тебе право принимать решение за нас двоих? Почему ты даже не посоветовался со мной? Я для тебя пустое место, у которого не надо ничего спрашивать? – Лилит продолжала кричать.

Внутри нее все кипело.

Настал момент истины, проявления лже-дружбы. Слова, когда-то сказанные Левиафаном о том, что Лилит не умеет дружить, подтверждались каждым ее предложением. Только он смог распознать скрытый смысл и причину гнева. Она кричала, пыталась освободить руки, пыхтела и ненавидела. Вампир стоял, размеренно дышал и слушал, вертя головой в разные стороны, как удивленная собака.

– Ты законченная эгоистка, Лилит! Сейчас я вижу тебя насквозь, как прозрачное желе. Ты такая же вязкая и пустая. Ты пытаешься забрать в себя все. Тебе абсолютно наплевать на Жаклин, тебе наплевать на меня, сейчас задета твоя гордость, а это – глобальная жуть. Я с ужасом понимаю, что у тебя уже сейчас в подсознании ищется план возмездия за то, что получила Жаклин от меня. Интересно ты будешь мстить и мне и ей, или только мне? Еще с большим ужасом я понимаю, что если бы я был живой, то ты спокойно бы убила меня, даже не моргнув глазом. Просто взяла и воткнула в меня нож, в существо, которое, как ты говоришь, любишь! Как такое возможно, милая? Как можно любить и пытаться убить, с легким сердцем? Как можно дружить, а внутри еле сдерживать себя, чтобы не сорваться и не попытаться уничтожить подругу? Вот, в данный момент, проявляется твоя подлинная черта, твой высший эгоизм и вселенское самолюбие. Я не хочу, чтобы ты жила вечно! Поэтому никогда не дам тебе этого. А на Жаклин мне наплевать, хочешь, иди, сожги ее! Я сделал это из-за тебя, надеясь, что обрадуешься, что твоей подруге ничего больше не угрожает. Но я ошибся. Ты – самая явная угроза и ей и мне, и любому, кто сделает то, что тебе не по вкусу.

Левиафан договорил, еще раз окинул взглядом ее лицо и отпустил.

Чувства Лилит зашкаливали, ее организм хотел и плакать и кричать, и убивать и ненавидеть, он хотел все и сразу. Но от переизбытка «хотений», он ничего не делал. Лилит просто стояла и смотрела на вампира, как на ожившую мумию Тутанхамона, изредка моргая глазами. Затем она развернулась и побежала вниз. Левиафан с улыбкой посмотрел ей в след и ушел назад в комнату.

«Хватит, милая, хватит. Я больше не побегу за тобой! Честно – надоело, устал я! Твои еженедельные психозы – это чума какая-то! Подумаешь, подруге помог…»

– Почему вечность заслуживают все, кроме меня? – крикнула Лилит, давя на педаль газа. – Почему такая несправедливость? Мне этого не надо, но я бы очень хотела, чтобы он подошел и предложил. Я бы, конечно же, отказалась, но у меня было бы моральное удовлетворение, что я не безразлична! Интересно, он хоть Жаклин спросил об этом или просто все сделал по своему желанию? Он что, не понимает, что я тоже человек и могу в любую минуту пострадать, причем смертельно? В таком случае, Жаклин его беспокоит больше, чем я? Или он наивно полагает, что с моим характером я и так как вампир, и ни хрена со мной случиться не может? Как же ты меня разозлил! Ха-ха…Я поняла! Это месть! Просто несчастная месть! Ну что ж, ты мести захотел? Будет тебе месть!

Лилит вывернула руль и развернулась. Она поехала в сторону психиатрической клиники.

Белый лексус припарковался напротив входа в главное здание. Очень редко оттуда выходили люди, еще реже они туда заходили. Лилит ждала лечащего врача Жаклин. Через пару-тройку часов она дождалась.

Из дверей больницы появился статный молодой человек. На нем было надето пальто, черные брюки и туфли, в руках дипломат. Но из-под воротника пальто виднелась зеленого цвета форма. Лилит вышла из машины, наклонилась в салон и посигналила. Доктор бросил взгляд в ее сторону и остановился как вкопанный, словно он увидел бегущего человека, но только без ног. Лилит улыбнулась, очаровательно хлопая глазами, подняла руку и вытянула ее, поманив пальцем опешившего доктора. Как и любой другой мужчина на его месте, он быстро сменил траекторию своего маршрута и направился к машине.

– Добрый вечер! – улыбнулась Лилит и протянула ему руку, – Вы меня помните?

– Здравствуйте! – врач, с довольным лицом, схватил ее руку и аккуратно пожал, – конечно, с того самого первого дня, я не знаю, как о вас забыть!

Лилит усмехнулась и аккуратно вытащила свою руку из его. Она посмотрела в его глаза, и закусила нижнюю губу.

– Чем могу помочь? – спросил врач.

– Я хотела пригласить Вас на чашечку кофе, в благодарность за свою подругу. За то, что Вы помогли ей встать на ноги так быстро! – улыбнулась она.

Доктор покраснел и замялся от такого открытого флирта, он даже чуть-чуть смутился.

– Вы уже видели сегодня ее? – робко спросил он.

– Да, утром! – слегка разъяренной интонацией ответила Лилит. – Ну так, что? Кофе?

– Эээ… – врач был в ужасном замешательстве. – Я не откажусь, мисс, – ответил он, обошел машину и сел вперед.

Лилит весело запрыгнула на сиденье и захлопнула дверь. Ее глаза были наполнены фальшивым счастьем и радостью, на которые так глупо купился доктор. Лилит завела двигатель и медленно выкатилась со стоянки.

– Как вас зовут? – скосила на него глаза девушка, расслабленно держа двумя пальцами руль.

– Этьен, – улыбнулся он, – а Вас?

– Лилит! – она произнесла имя так, как будто она была действительно демоном, – Я знаю неподалеку отсюда есть хорошая кофейня. Там делают очень вкусный кофе и пекут превосходные пирожки. Как Вам?

– Отлично. Едем туда.

Они сидела за маленьким круглым столиком, друг напротив друга и ждали, когда официант принесет капучино и латте. Лилит смотрела в столешницу, перебирая безумные мысли в голове. Врач смотрел на девушку. Никогда в жизни он не видел такой красивого и необычного лица. Он просто не мог оторваться от ее чёрт, форм, выражения лица. Ее изумрудные глаза приковывали к себе, погружая в пучину обескураженного безмолвия. Родинка над губой… Густые черные ресницы…. Люди не привыкли к тому, что все может быть идеальным. Особенно врачи.

– Как Вы думаете, – спросила Лилит, – с Жаклин все будет хорошо? Что способствовало ее быстрому выздоровлению?

– Даже не знаю, что Вам ответить. Она внезапно стала, словно совсем другим человеком. Она странно смотрит на всех, у нее загадочная улыбка. Я бы сказал, что ее безумие резко изменилось…Прошло чуть больше недели, а она словно даже забыла, почему находится у нас. Если так будет продолжаться, то, я думаю, через неделю я смогу выписать ее.

– То есть, Вы не заметили ничего странного? – Лилит, наконец, подняла глаза и посмотрела на врача.

– В принципе, нет. А Вы? Вам что-то показалось странным в поведение подруги? Можете рассказать мне, я ее лечащий доктор и сделаю все, чтобы помочь ей.

На языке вертелось одно лишь предложение «она – вампир». Лилит хотела обвинить подругу в сумасшествии, что та представляет себя вампиром. Но что-то мешало высказать свое обвинение.

– Нет. Нет, все нормально. Я рада, что у нее все хорошо.

Левиафан целый день пробыл в гордом одиночестве, в пустом доме. Он никуда не выходил, даже из комнаты. Вампир все время думал, строил планы, мыслил, что делать дальше? Он почувствовал некую ответственность за маленькую вампиршу, появившуюся на свет по его желанию. Казалось, давно вымершее чувство ответственности, вдруг начало ломиться в голову и что-то шептать.

Он вышел на улицу. Темно, никого нет, и Лилит тоже.

Новая палата Жаклин находилась на первом этаже, поэтому влезть туда не составило никаких проблем для вампира. Увидев черный силуэт в окне, девушка подскочила на кровати и подбежала к окну.

– Ты? – прошипела она, схватив его за шиворот, и затащила в комнату, – что со мной происходит?

– Пошли. – Сказал он, разглядывая улицу.

– Куда? Я заперта! – тихо гаркнула Жаклин.

– В окно, как и я. Выходи и не буди во мне еще и злость! – он дернул ее за руку и подтащил к окну.

Жаклин спрыгнула с подоконника на землю и посмотрела на Левиафана стоящего рядом. На шоссе он поймал машину, и они отправились к нему домой. Спустя минут сорок, он открыл перед девушкой дверь, затем, едва коснувшись ее, толкнул в кресло.

– Ты ела? – спросил он, наливая себе виски.

– Да, – тихо ответила Жаклин, не понимая, что происходит и к чему этот вопрос.

– Да? И что ты ела? – удивился Левиафан, улыбаясь.

– Господи, что давали, то и ела! – фыркнула она в ответ.

– Наелась? – еле сдерживая смешок, спросил он, доставая сигарету из пачки.

Жаклин строго посмотрела на него и выдохнула. В кармане штанов у Левиафана пикнул телефон. Он вытащил его и усмехнулся, увидев SMS от Лилит.

«Люди все-таки намного понятливее, чем вампиры.

С ними приятнее находится»

В глазах, как молния, сверкнула злость, а телефон влетел в стену и разлетелся на кусочки. Он резко встал и смахнул со стола стакан и бутылку.

Жаклин постоянно вздрагивала от звука очередного разбитого предмета. Левиафан уперся руками в стол и гневно смотрел в стену. Его губы дрожали, показались белоснежные клыки, глаза почернели. Жаклин, увидев эту страшную рожу попыталась убежать. Левиафан поймал ее одним рывком и сшиб ее с ног, оказавшись на полу.

– В чем дело, Жаклин? – прошипел он, сохраняя вампирскую гримасу.

Девушка лежала и с ужасом в глазах разглядывала изучающие ее чернейшие глаза, торчащие, острые клыки. Она мотала головой в разные стороны и шептала что-то Богу о том, что такого не бывает. Лицо вампира скривилось в жуткой ухмылке.

– Господи? У тебя больше нет господа…И честно говоря, у тебя вообще больше ничего нет, кроме того, что ты видела на моем лице!

– Что ты…или кто ты? – тихо прошептала Жаклин, не отводя испуганных глаз.

– А на что это, по-твоему, похоже?

Она посмотрела в сторону, на щеке блеснула слеза, зубы прикусили губу.

– Вампир… – ответила она, не поворачивая головы.

– Надо же какая проницательность! Какая гениальность! Как ты только догадалась? – гневно произнес Левиафан и поднял ее с пола. – Если ты очень разозлишься, тебе будет очень просто сделать такое же лицо.

В ту секунду до Жаклин дошло, что конкретно с ней случилось, в ту ночь, в больнице. От сильного перепуга она оттолкнула Левиафана в дверь, в другой конец комнаты, сама того не ожидая. Девушка зажала себе рот и округлила глаза.

– Не может быть… – проговорила она и опустилась на пол, закрыв голову руками.

Левиафан бросил на нее косой взгляд, достал новый стакан и подошел к столу.

– Хватит стоять в углу с выпученными глазами! – съязвил он, снова наливая виски. Жаклин вскочила, подбежала к нему и дернула за руку.

– Что…что мне теперь делать? Как жить? Как это работает? – она заваливала вопросами, а на ее лице читался едва уловимый, но сильный интерес к столь уникальному существу.

– Все что тебе надо, так это человеческая кровь! Солнце, распятия, чеснок и вся остальная атрибутика против нас – не действительна! Даже кол в сердце не имеет никакой ценности. Больно, правда, будет очень. Очень больно! Но выжить можно. Остерегайся только огня! – Левиафан рассказывал все так спокойно, как будто это была пустяцкая утренняя новость.

– А где брать…кровь…человеческую? – шепотом спросила Жаклин.

Вампир резко развернулся к ней и вытаращился, как будто не заметил, что в доме появился посторонний человек, настолько сильно первородная тупость Жаклин поразила его.

– Ты издеваешься? – недовольно буркнул он, – иди, выйди на улицу и оглядись.

– Я имею в виду, людей убивать надо? Или что? Мне жалко же их…И как это вообще происходит? Сам процесс поглощения крови?

Левиафан громко поставил стакан на стол, слегка даже выплеснув из него содержимое. За последние пять минут он уже пятьсот раз пожалел о содеянном.

– Я что, очень похож на няньку? «Как это происходит?» – передразнил он ее. – Посмотри Дракулу, там есть наглядное пособие, только не принимай близко к сердцу. Ну, или почитай что-нибудь, не знаю, потренируйся на подушке, иди яблоки покусай.

– Ты превратил меня в это, будь любезен, рассказать, как мне дальше жить! И скажи спасибо, что я Лилит не рассказала о твоем «подвиге»!

– Ох, ну спасибо тебе, Жаклин! А известно ли тебе, что она живет со мной и прекрасно знает о моей уникальной сущности! И без твоего рта, она легко догадалась в больнице, что с тобой случилось, и кто это сделал!

– Ты собираешься мне помогать? – игнорируя его колкости, вскрикнула Жаклин.

– Нет, – коротко и ясно ответил он, отвернувшись к столу.

Жаклин, поняв, что обладает уже не человеческой силой, подлетала к нему и схватила за грудки, сильно тряханув при этом. Левиафан улыбнулся и демонстративно разжал ее руки.

– Видишь, как быстро ты сообразила, что у тебя много сил. Я уверен, что ты также легко догадаешь, как и где напиться крови. И кстати, тебе на заметочку, ты все равно женщина, хоть и вампир. А знаешь, что это значит? Не поднимай руку на мужчину, особенно, если он тоже вампир: он все равно, как заложено в природе, сильнее тебя. Сил у тебя будет много, в том случае, если ты питаешься. Если нет, то у тебя нет сил, ты не можешь быстро двигаться. И самая интересная вещь, которая случается, когда вампир не пьет кровь – он теряет способность думать.

Жаклин вздохнула и отошла от него. Грохнувшись в кресло, она подперла рукой подбородок и посмотрела на Левиафана печальными глазами.

– Когда шея протыкается клыками, как пьется кровь, если в дырках – клыки?

Левиафан настолько опешил от такого вопроса, что выронил стакан. Взглянув на валяющуюся посудину, затем на лужицу, а потом уже и на Жаклин, он издал такой мерзкий звук, что где-то внутри сам удивился этому. Он присел на корточки за стаканом, не сводя глаз с девушки.

– Этот вопрос подтверждает мои слова об отказе работоспособности головного мозга! – гневно произнес он. – Прокусываешь кожу, вытаскиваешь клыки, кровь поступает тебе в рот! Не правда ли, просто? Или даже это тяжело для твоего восприятия?

– Спасибо за помощь и за то, что выпил со мной кофе. Мне, правда, сейчас не хватало мягких слов и поддержки. – Лилит вместе с Этьеном вышли на улицу.

– Я всегда рад помочь – он смотрел на нее, не отрывая взгляда.

– Я могу подбросить тебя до дома? – предложила девушка.

– Не откажусь.

Этьен сидел в машине, рассказывал какие-то забавные случаи из психиатрии, Лилит улыбалась. Нет, она не слушала врача, она просто улыбалась. Внезапно злость и гнев отпустили ее. Она перестала злиться на вампира, перестала думать о его выходке. Лилит приказала себе наплевать на все.

– Вот мой домой. – Этьен показал на дом коттеджного типа.

– Красивый. – Лилит улыбнулась в ответ.

– Зайдешь? – с сумасшедшей надеждой в голосе, спросил мужчина и взял девушку за руку.

Лилит смотрела в глаза мужчине и поражалась. Просьба, которая была в них, была такая явна и жалостливая. Его глаза напоминали глаза щенка, который сидит в зоомагазине и смотрит на всех входящих людей, умоляя забрать его домой.

«Зайти? И что мы будем там делать? Ты попытаешь переспать со мной?», девушка неотрывно смотрела ему в глаза, «потом скажешь, что это было божественно…Отомстить Левиафану за Париж? Нет. Я люблю его и себя не на помойке нашла».

– Спасибо за приглашение, но… мне пора. В другой раз обязательно зайду. Я рада была с тобой познакомится. На днях заеду к Жаклин.

Лилит села в машину и поехала к вампиру. В зеркале заднего вида отражалось разочарованное лицо психотерапевта, которое с большой скоростью удалялось, пока и вовсе не исчезло.

Девушка остановила машину около дома и уставилась на звездное небо.

«Как красиво! Ночное небо так притягательно. На него можно смотреть всю ночь, и оно не наскучит. Звезды, такие крохи, расположенные от нас на огромнейших расстояниях, но они кажутся таким беззащитными в этом огромном, черном и бездонном небе, и никто их не может защитить. Они настолько прекрасны, что только ради того, чтобы смотреть на них, хочется весну и лето, когда весь призрачный, небесный город открывается человеческому взору. Так прекрасно быть звездой, находиться миллионы лет там, высоко и далеко от деградации планеты Земля. Тихо и смиренно, просто стать безмолвным свидетелем этой вопиюще ужасной картины. А потом вспыхнуть и резко потухнуть, превратившись в черную дыру. Это ведь происходит со звездами, когда они умирают? И их так жалко, хоть они и просто маленькие планетки, которые так много повидали за свой долгий период мерцания в холодном и пустом космосе, вакууме, где господствует абсолютный ноль и небытие, окруженное несчастными звездами. Но быть мерцающей точкой в небе все равно лучше, хоть она и бездушная, безэмоциональная и бесчувственная. Это проще, удобнее и выгоднее. И к тому же, все население земли по ночам будет обращать свой взор к яркой точке и думать о ее красоте, недоступности и беспечности».