Текст книги "Эксперимент (СИ)"

Автор книги: Валерия Нелидина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 59 страниц)

– А по крыше слышны идеально ровные удары, они ведут нас. Расслабься! – Левиафан улыбнулся ей, раскрутил от себя и застыл, держа на вытянутой руке ее пальцы.

– Левиафан, я не умею так слышать, как делаешь это ты…

– Ну, тогда просто доверься мне и позволь вести!

А дождь все усиливался и действительно наслаждался танцующими. Все казалось таким спокойным и жизнерадостным, пока Лилит в третий раз не наступила вампиру на ногу.

– В чем дело, дорогая? Я же знаю, что ты умеешь танцевать, и очень даже хорошо! Зачем ты топчешься по моей ноге?

– А мне нравится! – дерзила Лилит улыбаясь.

– Прошло всего четыре дня, а ты полностью восстановилась, не только физически. Я рад! Хорошо, что ты босая, а то не очень бы хотелось быть прикованным шпилькой к земле. Пошли, займемся чем-нибудь полезным… – он подхватил ее на руки и понес в дом.

Она смеялась и пыталась пощекотать его, но он не обращал внимания, только улыбался.

– Я хочу есть! – заявила Лилит, оказавшись на полу.

– Ну, так иди, одевайся, съездим куда-нибудь покушать! – Левиафан облокотился на дверь.

– Я не хочу одеваться! Поехали так? – вопросительно посмотрела на него Лилит.

Вампир опустил голову и покачал, усмехнувшись. На его губах застыла сладко-горькая улыбка.

– Ты мне нравишься в любом виде! Но надень хотя бы что-нибудь! Нас в ресторан не пустят!

– Пустят! Мы поедем так! – Лилит подбежала к нему, схватила за руку и вытащила на улицу.

Левиафан завел машину и включил печку, чтобы девушка не замерзла. Он скосил на нее глаза, и уголок губ вздернулся вверх.

«Мерзкий дьяволенок, сжимает мое горло своей тонкой и хрупкой ручкой, но сжимает сильно. И мне это нравится. Самое лучшее из чувств на свете и в моей жизни! Я никогда не встречал такой женщины, которая способна на все, без ограничений, без тормозов, без страха, и как же сильно я хотел ее встретить. Ей абсолютно плевать, что она едет в ночной сорочке в центр города, чтобы поужинать. Ей плевать, как и что о ней подумают, и как она будет выглядеть. Ей плевать на все, она уперта…даже больше, чем я. Она мое совершенство, мой восторг, мое безумие, моя боль, она мое все! Лилит, оставайся такой же твердой, решительной и жизнерадостной. Все равно я буду любить тебя, буду ненавидеть, страстно желать убить и всегда спасать. Я восхищен тобой…ты покорила меня, даже обуздала в чем-то…Но ты об этом никогда не узнаешь».

– Почему ты улыбаешься? – спросила Лилит, заметив довольное лицо вампира.

– Представляю, как на тебя сейчас будут смотреть люди и на меня заодно. Милая, через два поворота будет магазин, мы можем заехать туда и купить тебе красивое платье. Неужели ты действительно хочешь свести с ума своим видом всех людей?– с безразличием спросил Левиафан.

– Тебе стыдно? – удивленно посмотрела она.

– Нет! – усмехнулся он и поехал еще быстрее.

Лилит отвернулась от него, изредка посмеиваясь. На улице по-прежнему моросил дождь. Девушка даже не успела обсохнуть до конца, так же как и он.

В ресторан, как это не удивило Левиафана, их пустили, даже без каких-либо препятствий. Вампир усадил свою девушку, а сам сел напротив рассматривать, как она копошится в меню.

– И это все? – выпучив глаза на два салата и мороженое, удивлено спросил Левиафан. – Ты истерзала все листы со списком блюд, не давала мне меню в течение получаса…И только два салата?

– Ну, у меня же не бездонная дыра в животе, как у тебя! – подняла на него глаза Лилит и скривила губы.

Левиафан откашлялся и достал сигарету, не отводя взгляда от девушки.

– Извините! – подозвала она официанта. – Будьте любезны, еще что-нибудь попить, со льдом!

– Хорошо, мисс! – официант бегом побежал куда-то и через пару минут вернулся с изящным бокалом, внутри которого находилась жидкость лимонного цвета, лед и мята.

– Спасибо – поблагодарила Лилит и взяла трубочку в рот.

– Сама Вежливость! – буркнул Левиафан.

– Не поняла? – прищурившись, посмотрела она на него в ответ.

Левиафан повернул голову на бок и слегка улыбнулся.

– Ты хамка, Лилит, но только в отношении меня. Почему только я удостоился чести слышать от тебя одно сплошное хамство? – он как всегда сохранял на лице идиотскую улыбку и курил.

Лилит выпустила трубочку изо рта и нахмурилась.

– Фу, как некрасиво звучат такие слова из твоего рта! – цинично взглянула она на него.

– Некрасиво? Правдиво, милая, правдиво! Я покурю? – приподнял он брови.

– Зачем ты меня злишь? – тихо поинтересовалась Лилит.

– А зачем ты злишься?

– Левиафан! – прошептала Лилит, покачивая головой в разные стороны.

– Да, дорогая? – его пальцы прикоснулись к ее коже.

– Не надо… – ее взгляд становился угрожающим. – Левиафан, прекрати! Из тебя очень плохой провокатор!

– Да неужели? Перестань соревноваться со мной. Что за мания во всем превзойти меня?

– Ха-ха… – перебила его Лилит своим смехом. – Превзойти? В чем конкретно?

– Во всем, милая! – улыбнулся он.

– Ты знаешь… – мечтательно взглянула она на потолок. – В гадостях я тебя точно обошла!

– Дрянная девчонка!

– О, Левиафан! – раздался незнакомый женский голос.

Лилит мгновенно перевела взгляд и увидел девушку, с которой вампир был тогда в клубе.

–…Саша… – выдавил он из себя, но тут же растянулся в блаженной улыбке – Лилит была в бешенстве.

Саша не узнала девушку, сидящую рядом с ним. А ревность ослепляла ее и будоражила всю нервную систему. Саша окинула ее взглядом, едва поморщилась от внешнего вида «незнакомки».

– Как это мило с твоей стороны! Ты помогаешь нищим! – воскликнула она, наконец, решив, что Лилит бездомная и несчастная девушка, так и не вспомнив ее.

Вампир был настолько добродушен, что решил погреть ее и накормить. Лилит смотрела на них по очереди, и приступ бешенства подкатывал все ближе.

– Можно и так сказать… – промямлил он в ответ, не отводя глаз от Лилит.

– Я присяду? – спросила Саша, смотря умоляющим взглядом на вампира. Он кивнул и напрягся. – Надеюсь, она не заразная! – едва слышно прошептала девушка, садясь поодаль от Лилит.

Но она услышала это предложение и нахмурилась еще сильнее. Левиафан еле сумел сдержать смех и сидел, пряча и подавляя смешки. Лилит посмотрела на Сашу, затем на вампира. Ее губы, от злости, превратились в тонкие полоски, так сильно она их сжимала. Саша не обращала никакого внимания на рассвирепевшую девушку в ночной сорочке. Девушка продолжала пристально смотрела в глаза Левиафана.

Лилит стукнула по столу и встала. Рука сжимала стакан с газировкой, и вот жидкость вылита в довольное лицо вампира. Кубики льда отскочили на стол, а мята прилипла к носу и лбу.

– Приятного вечера! – проскрипела Лилит и выбежала из ресторана.

– Она же сумасшедшая! – вскрикнула Саша, пытаясь вытереть лицо вампира. – Какая неблагодарность!

Левиафан поймал ее руку и отодвинул от себя. Крем глаза, он заметил, что все люди смотрят на него еще хуже, чем когда они только вошли в заведение. Его верхняя губа подергивалась от злости и от публичного унижения.

– Не говори о ней так… – прошептал он, вставая из-за стола.

– Она не благодарная и умалишенная! И это правда! – Саша была шокирована поведением Лилит.

Левиафан хлопнул рукой по столу и наклонился к перепугавшейся девушке.

– Не смей так говорить о ней! Это моя женщина, и какая бы она не была, я ее люблю и не желаю слышать в моем присутствии что-то плохое о ней. Она не сумасшедшая и не заразная…она своеобразная! – Левиафан кинул на стол деньги за ужин и быстро вышел из ресторана.

– Лилит! Стой! – он увидел девушку в белой сорочке, идущую босиком по мостовой.

Но она не останавливалась, только обернулась и ускорила шаг.

– Лилит! – крикнул он снова и побежал за ней.

Девушка услышала приближающиеся шаги и выбежала на середину проезжей части. Левиафан остановился как вкопанный, увидев, что его цветок стоит посреди дороги, а на нее летит машина.

Сердце, которое и без того было уже сожрано адреналином, казалось, забилось с необыкновенной скоростью. У него все тело онемело от ужаса, он не мог пошевелить даже мизинцами. Лилит повернула голову в сторону машины и опешила.

– Нет! – закричала она и закрыла глаза руками, чтобы не видеть, как груда железа снесет ее.

Раздался оглушительный свит тормозов и после тишина. Лилит открыла один глаз. Бампер машины остановился в пяти сантиметрах от ее колена.

– Ты что делаешь, Лилит? – вскрикнул Левиафан, подбегая к ней. Он схватил ее за плечи и сильно тряханул. – Что ты творишь? А?

– Вы оба сумасшедшие! – из машины выскочил перепуганный мужик. – Жить надоело? Два придурка! Валите с дороги!

Левиафан скосил глаза на орущего мужика. Он не хотел его убивать. Более того, где-то внутри, под злостью и яростью, он был даже благодарен, за то, что тот успел затормозить.

Вампир стиснул руку девушки и потащил ее к машине. Усадив ее, Левиафан сел за руль и уставился на нее.

– Что это было? – злобно спросил он.

– А ты испугался… – улыбнулась Лилит, строя победоносное лицо.

Левиафан скривил губы и выдохнул. Затем, неожиданно сам для себя, а уже тем более для Лилит, схватил ее за плечи и начал орать так, как никогда она еще не слышала, что он оказывается так умеет. Она не на шутку испугалась и зарыдала.

Вампир, увидев рыдающую девушку, трясущуюся от страха, отпустил ее и уставился в панель. Он молча завел машину и выехал на дорогу. Он делал вид, что ему абсолютно наплевать на чувства девушки.

– Прости, я…я…не знаю, как объяснить это, прости, – тихо сказал Левиафан, но Лилит ничего не ответила, – но ты была не права!

Никогда в жизни на нее так не кричали, тем более мужчины. Но что-то нравоучительное было в его поведение, что-то важное он хотел донести до нее…

Машина подъехала к дому, и Лилит чуть ли не на ходу выпрыгнула и помчалась в дом. Левиафан заглушил двигатель и услышал звук бьющегося стекла.

– Опять? – взвизгнул он и пулей понесся в дом.

Девушка стояла на кухне и швыряла на пол все, что под руку попадалось, в основном бьющиеся предметы. Стаканы, кружки, тарелки, фужеры, все летело на пол.

– Я сейчас тебя убью! – громко и четко произнес Левиафан, войдя на кухню.

– Да, я так и подумала! – крикнула она в ответ, запустив в него блюдце.

Оно разлетелось на кусочки, ударившись о дверной косяк около лица вампира. Не успел он успокоиться, как новая обстановка начала снова его раздражать. Злила не столько битая посуда, сколько летающие в него предметы.

– Ты специально ждал, чтобы машина переехала меня! Еще и руки посмел распускать! – Лилит впала в истерику, не переставая швырять предметы.

Мимо правого плеча пролетело еще одно блюдце, Левиафан проследил за ним и не заметил, как в лоб пролетела кофейная чашка. Она не разбилась, но как мячик, довольно шустро отскочила. Лилит замерла на несколько секунд и снова продолжила играть в полтергейста. Вот тогда терпение у Левиафана лопнуло. Уворачиваясь от чашек и тарелок, он медленно двинулся к разъяренной девушке.

– Я бы тебе сейчас не советовала подходить ко мне! – пригрозила Лилит, и в доказательство метнула в него топорик для рубки мяса.

Левиафан молча продолжил своей путь и с каждой секундой все больше и больше раздражался. Как только он оказался в метре от нее, девушка схватила нож и приставила к своему горлу.

– Отойди от меня! – прошипела Лилит, шаря другой рукой по столу в поисках следующего предмета.

– Где-то я это уже видел! – Левиафан разглядывал нож, давящий на кожу.

Но тут же в его грудь попала пепельница, рухнула на пол и разбилась. Вампир посмотрел вниз, на груду стекол и осколков, наступил на них ногой и замер. Резким движением руки он вырвал у девушки нож и отшвырнул его подальше. В одно мгновение Левиафан схватил ее за запястье и подтащил к себе. Босые ноги оказались на стеклах, которые тут же порезали кожу. Лилит вскрикнула и инстинктивно дернулась назад. Осколки впились еще глубже в ступни. Она дернулась еще сильнее и от боли упала на четвереньки, опять прямо на стекла. В нежные ладошки вошли острые осколки от тарелок и стаканов.

Левиафан специально отпустил ее руки на втором рывке. Лилит стояла на карачках, вся в осколках, и пронзительно кричала, кое-как, сходя с ума от боли, вылезая из этой груды мучений.

– Будь ты проклят! – завизжала она, поднимаясь на мысочки.

Лилит замахнулась, но Левиафан поймал в воздухе летящую руку и погрозил ей пальцем.

– Не надо, у тебя там стекла торчат, сейчас уйдут еще глубже, не вытащим потом…

– Ты мне вообще больше ничего не вытащишь! Не смей никогда больше до меня дотрагиваться!! Ты мне противен! – Лилит подняла вторую руку, но тут же была схвачена и скручена.

– Так! Все! Достаточно на сегодня! – он в очередной раз закинул истеричную девушку на плечо и понес в ванную.

Лилит все равно продолжала вырываться, кричать грубые слова и пыталась лупить руками его по пояснице. Левиафан замер на лестнице и хлопнул девушку по пятой точке.

– Значит так, милая моя! – сурово произнес он. – Если ты не желаешь успокаиваться, то мне придется успокоить тебя самому. У меня до сих пор все лицо в твоей газировке, кружка во лбу, пепельница…Ты чего, милая, озверела? Я руки тебе оторву! По твоей логике, раз я желаю твоей смерти, то поверь хотя бы, что руки, в таком случае, я с легкость тебе вырву, чтобы ты их больше не распускала!

Он для убедительности тряханул ее на плече и пошел дальше. Лилит притихла и зарыдала, поняв, наконец, что у нее сильно болят ладони и ступни.

– Началось… – буркнул вампир и открыл дверь в ванну.

Он аккуратно посадил девушку в джакузи и вышел за пинцетом. Когда он вернулся Лилит все также сидела. Она не шевелилась, боясь загнать стекла глубже. Левиафан схватил ее за лодыжку и вытянул ногу к себе поближе, к свету.

Он по одному вытаскивал осколки и складывал их на бумагу. Как только Левиафан закончил с ногами и потянулась к рукам, Лилит все же изловчилась и залепила ему пощечину. Левиафан выпрямился и застыл, надменно взглянув на девушку. Простояв так с минуту, он замахнулся и лишь в нескольких миллиметрах его рука остановилась около ее лица. Лилит вскрикнула и съежилась, пытаясь спрятаться, но сзади была только стенка. Затем он швырнул пинцет в стену, около ее лица и вышел из ванной.

Лилит закрыла лицо руками и тут же завизжала от боли. Струя воды окрасилась в красный цвет, что навеяло на девушку страх. Она начала быстро смывать кровь с ладоней и с шеи.

– Какая гадость…смыть…все смыть! – шептала Лилит, направляя на себя душ.

Левиафан стоял около окна и бессмысленно смотрел сквозь него. «Похоже, я сдаю позиции…Это исчадье ада все меньше и меньше боится меня, и надо как-то утвердится что ли. Если женщина перестает инстинктивно бояться своего самца – это чревато последствиями, причем не самыми лучшими. Женщина всегда должна знать, кто находится рядом с ней, и на что он способен, иначе она распустится и начнет себя вести как ей вздумается, чем собственно и занимается Лилит, поняв, что я не способен сделать то, о чем говорю. И все сразу же оборачивается против меня. Любое действие играется против меня. И если я сейчас не пресеку это, то дальше будет только хуже. Женщина, почувствовав слабину, никогда не остановится, пока не истребит морально, в некоторых случаях и физически. Они практически мгновенно запрыгивают на спину, обвивают ногами шею и крепко цепляются ногтями в голову, как клещи, которых потом надо аккуратно удалять. Потому что останется голова, то все равно это будет конец. Но что я могу ей сделать? Не могу же я ответить ей в таком же стиле. Это просто унизит меня, как мужчину. Но, конечно же, надо баловать этих зараз, но не превышать меру, которую я уже превысил, разбаловав ее окончательно. Если Лилит не тормознуть, то она выжмет из меня все, выпьет, изнасилует, съест, разрубит, растерзает, разорвет и убьет. Хе-хе…Я даже, как последний дурак, хотел извиниться за свой нервный ор, потому что слишком перенервничал, но после ее ответа в виде битой посуды и оплеухи, желание мое как-то совсем исчезло. Но я знаю, как ей ответить, не дотрагиваясь. Боюсь, если я дотронусь в порыве гнева, она потом костей не досчитается. Странно только то, что боюсь этого я, а не она…»

25

В течение двух дней Лилит практически не разговаривала с Левиафаном. Она потрясающе строила из себя жертву, обиженную и оскорбленную женщину. Руки и ноги болели, раны медленно затягивались и ныли, а вместе с ними подвывала и Лилит, особенно когда рядом был Левиафан. Но он не обращал на нее внимания, расценивая такое поведение, как попытку кольнуть его совесть и разжалобить. Другими словами, заставить его извиниться. Но вампир не был заинтересован в таком итоге последней ссоры.

– Лилит, могу я с тобой поговорить? – дружелюбным тоном начал он, заглядывая в комнату.

– Нет, не можешь! – буркнула она в ответ, продолжая обдирать сухую кожу вокруг ран.

Он усмехнулся и сел напротив.

– Я хотел поговорить о сильно интересующем тебя предмете…Но раз ты не хочешь, то и незачем это делать! – он встал и пошел к дверям.

Лилит посмотрела ему вслед и нахмурилась. Ей хотелось остановить его, но не получалось – язык не повернулся произнести какие-либо останавливающие слова.

Левиафан закинул в ее голову опасную штуку – любопытство, и ему оставалось только ждать. Эта штука весь день пытала Лилит и к вечеру допытала окончательно.

Лилит медленно спустилась вниз и посмотрела на Левиафана. Он читал книгу. Ноги лежали на стуле, сам он сидел на диване. Конечно же, он слышал, как она пришла, даже незаметно улыбнулся, зная причину ее присутствия. Но всем видом вампир показывал, что хочет услышать звучание ее голоса.

– О чем ты хотел поговорить? – тихо спросила девушка, стоя у него за спиной.

Левиафан закрыл книгу и растянулся в довольной улыбке. «Есть! Как оса на сахар! Долго летела, но теперь не отгонишь!», подумал он и обернулся.

– Иди сюда…

– Нет! – перебила его Лилит, не дав договорить.

– Нет, так нет! В последнее время я все чаще слышу это слово из твоих сахарных уст. В таком случае, взамен не надейся услышать «да»! – Левиафан снова открыл книгу и углубился в чтение.

– Что значит «взамен»? – удивилась Лилит. – Ты все делаешь «взамен»?

– Не путай только с местью. Ты мстишь, а я отвечаю тем, с чем ко мне пришли. Ты же никогда не будешь говорить «доброе утро» на «отвали». Обмен, милая, обмен между людьми существует с незапамятных времен и посей день и будет существовать. И каждый человек дает в обмен то, что дали ему. Нормальный человек, услышав «отвали», в ответ говорит «отвали». Знаешь, сказать и ответить взамен можно все что угодно и показать тоже. Но есть три фразы, говоря их, есть большая вероятность, что тебе не ответят тем же. Первая – это «да». «Да, я готов» – говоришь ты, а взамен тебе отвечают «извини». Вторая – это «я прощаю». Ты можешь простить, но тебя могут не простить, и наоборот. И третья фраза самая тяжелая и самая смысловая – «Я люблю тебя». Услышать то же самое в ответ…да проще извиниться. Но для тебя, Лилит, не существует всего этого. Любое действие или фраза вызывает в тебе чувство мести, преувеличенной мести, милая. Тебе сказали: «ты мне не нравишься», ты отвечаешь: «я убью тебя». Тебе наступили на ногу, а ты взамен хватаешь кирпич и разбиваешь его об голову. А иногда, ты это делаешь просто так. И вот после всего этого, ты требуешь к себе нормального отношения. Но ты его никогда не получишь. Начни с себя. Во всех своих бедах человек виноват сам. Если его никто не уважает в коллективе, это не значит, что коллектив дурной. Это человек ничего не сделал для того, чтобы его уважали и ценили. Я не говорю о любви. Добиваться, чтобы все тебя любили – глупо и бессмысленно, человек – не шедевральная картина в Версале, чтобы его все любили, но уважения добиться можно и порой даже нужно. Знаешь ли, просто так люди не начинают ценить кого-то. Если человек ходит в пожизненной депрессии, так это не жизнь виновата, а человек, который сидит и бездельничает. Он не пытается что-либо сделать со своей жизнью, повернуть ее в другое русло. Людям комфортно прибывать там, где они хотят прибывать, но они всегда забывают найти отправную точку своего бытия. Если бы они не забывали об этом и постоянно это делали, то слова «ты виноват, а не я» возможно, исчезли бы. Но обвинить себя любимого практически нереально. Да и зачем? Что от этого изменится? Ну, резал я всю жизнь вены, так и буду дальше резать, а виноват в этом ты, а не я! А на самом деле, измениться может очень многое, надо только хорошенько подумать и понять собственную ошибку. Как все просто звучит, да? А в жизни, звучание собственных ошибок напоминает звучание сороковой симфонии Моцарта, но только исполняет ее глухонемой и не умеющий играть на скрипке призрак, и скрипка расстроена до беспредела. Звучание сваленных на других ошибок, звучит целым, слаженным оркестром, где за каждым инструментом сидит не профессионал, а одаренный Богом музыкант. И конечно, редко находятся люди, которые предпочитают слушать мерзкие звуки и отголоски собственных ошибок на расстроенной скрипке, и уж ты милая, не относишься к этим людям. У тебя всегда кто-то виноват, и никогда не виновата ты. Тебе, как и практически всем, нравится слушать безошибочный симфонический оркестр, который сам по себе фальшив.

Лилит отвела глаза в сторону и вздохнула. Она немного помялась и сделала шаг вперед, затем еще один и еще.

– Я пришла. – Сказала она, садясь напротив него.

Левиафан довольно улыбнулся и снова закрыл книгу.

– Я вижу, милая. Обидно только то, что пришла ты не потому, что задумалась над своими ошибками и унылым звучанием скрипки, а потому что тебя мучает любопытство!

– А что в этом плохого? – непонимающими глазами Лилит посмотрела на него.

– Разве я сказал «плохо»? Я сказал «обидно». Ты к тому же еще и не умеешь слушать!

– Я умею слушать! – процедила сквозь зубы Лилит. – О чем ты хотел поговорить?

Левиафан сел удобнее и улыбнулся, поманив ее пальцем еще ближе к себе. Лилит покорно перелезла на диван и подобрала ноги с пола.

– Ты же хочешь стать такой же, как я? – с серьезным лицом спросил он.

Девушка изумилась такому вопросу и насторожилась. Левиафан после этого вопроса мог сказать дальше что угодно и по теме, и не по теме. И она боялась сказать лишнее слово, чтобы не оказаться в неловком положении.

– А почему ты задаешь такой вопрос? – аккуратно спросила она.

– Ну, видимо потому, что я хочу знать ответ на него! – не дав никакой подсказки, ответил он.

Лилит улыбнулась и решила расслабиться. В конце концов, не убьет же он ее за какой-либо ответ.

– Предположим, что хочу. – Коротко ответила она и перевела на него взгляд.

– Детка моя, почему ты так боишься четко сказать «да» или «нет»? Что тебя пугает? – его голос звучал успокаивающе и по-доброму.

Лилит поджала губы. Ей на самом деле не хотелось говорить четкий ответ.

– Да, хочу! – решилась она, проворачивая в голове ситуацию.

Левиафан кинул на стол книжку и встал с дивана. Он потянулся, побродил вокруг дивана и остановился.

– Я тут на днях подумал об этом и решил, что ничего страшного в таком перевоплощении нет. Если ты обретешь вечность, то ты автоматически будешь не такой восприимчивой к боли…И когда ты начнешь выводить меня из себя, я смогу сломать тебе шею, руки, ноги…я смогу делать с тобой все, и без ущерба твоему здоровью, зато мои нервы будут в порядке. Ты представляешь, как было бы прекрасно воткнуть тебе нож в ребра, кинуть стакан, прострелить руку, потушить бычок об кожу, разбить об голову бутылку…Это же просто рай! Сказка, внедрившаяся в реальность, о которой можно было только мечтать! И эта сказка лучше всего на свете. Она лучше, чем жизнь, лучше, чем вечность, лучше, чем кровь, лучше, чем сигареты! Позволь мне сделать это! – восторженно посмотрел он на нее.

Лилит улыбнулась, но внутри она переживала.

– Ты сделаешь меня вампиром, только потому, что хочешь развязать себе руки? Ты же говорил, что мы не проживем с тобой и ста лет!

– Говорил! Но нам же не обязательно жить все это время вместе! Я имею в виду сто лет. Но мы можем провести потрясающие десять-пятнадцать лет, не ограничивая себя ни в чем. Да и вообще, зачем я тебя уговариваю? Ты и сама прекрасно понимаешь ценность такого замечательного подарка! – Левиафан подошел к дивану и прыгнул на него, притянув к себе девушку.

Рука легла на ее плечо, а пальцы бегали по коже.

– Но я не хочу испытывать то, что ты мне описывал, после того, как твоя кровь попадет в мой организм…

– Тсс – шикнул он, перебив ее. – Я сделаю так, что ты ничего не почувствуешь…Я убью тебя, первый и последний раз, и это будет самый прекрасный вечер в моей жизни!

– Ты подонок, Левиафан! – усмехаясь Лилит взглянула на него.

– Я этого не отрицал! Только мне уж очень хочется в последний раз вкусить человеческой крови… – прошептал он, укладывая девушку.

– Мне страшно… – прошептала Лилит.

– Почему?

– Я не хочу умирать…Я боюсь.

– Ты ничего не почувствуешь… – прошептал Левиафан. – Я сделаю смерть для тебя приятной…ничего не почувствуешь…Ты мне веришь?

– Да…

Под пальцами мелькнула тонкая венка, вампир провел глазами по шее. Острые зубы медленно погрузились в кожу, и раздался тихий писк.

– Ты меня любишь? – шепотом спросил Левиафан, поднимая глаза на нее.

Лилит лежала, запрокинув голову, и наслаждалась нежными ощущениями и даже укусом.

– Что?

– Ты меня любишь? – повторил он снова свой вопрос, поглаживая ее по щеке.

– …Безумно…

«Это все, что мне нужно было услышать! Какая же ты доверчивая!», подло подумал он про себя и сел на диване.

Лилит полежала еще пару минут, затем открыла глаза и посмотрела в потолок.

– Чего ты ждешь? – спросила она.

– Я передумал! – ляпнул вампир, расплываясь в гадкой улыбке.

Лицо девушки меняло цвета, как хамелеон, а глаза становились все злее и агрессивнее. Она сжимала кулаки и вытягивала пальцы до хруста в суставах.

– Что? – выдавила она из себя.

Лилит успела даже представить свое будущее, представить что, как и чем, она будет заниматься в ближайшие десять лет, не боясь, что жизнь может оборваться в любую секунду.

Первым делом нырнула бы под воду в море, без кислорода, посмотреть на красоту другого мира. Прыгнула бы с парашютом. Засекла бы, сколько времени понадобится, чтобы обогнуть своими ногами земной шар. Полежала бы год под землей. Залезла бы в самую опасную пещеру. Сплавала бы в бермудский треугольник. Пожила бы в джунглях. Погладила бы гюрзу. Положила бы голову в пасть льву. Встретила бы поезд лицом к лицу. Посмотрела бы как вымрет человечество. Попробовала бы мухомор. Побегала бы с ветром наперегонки в поле. Покричала бы на медведя, и много чего еще промелькнуло у нее в голове за считанные минуты, пока Левиафан не сказал своего веского слова.

Жизнь, словно оборвалась. Мечта рухнула, разбилась, уничтожила все. А что еще больше может задеть человека, как разбитая мечта, от которой остался пустой беззвучный призрак? И он стоит и трясет своим истерзанным, призрачным телом перед глазами, не давая забыть себя. Как же быстро рушатся мечты, намного быстрее, чем карточные и спичечные домики. Ее падение невозможно увидеть невооруженным глазом, а как падает карта или спичка – видно и, вероятно, из-за этого не так обидно. Сердце от злости стучало быстрее и быстрее. Даже оно свирепело от осознания, что фантазия рухнула. Кровь разгонялась по сосудам, и казалось, что они вот-вот лопнут от давления. Но мечта, в отличие от надежды, не умирает. Она всего лишь разбивается в дребезги, и ее осколки ранят уже душу, а не просто кожу. А ведь их можно собрать, хоть на это и потребуется много времени и сил. И самая страшная и гнетущая сила, которую так тяжело приобрести снова – это вера. Сила веры в сломанную мечту – почти невозможна, и затея остается в мерзком и ничтожном зародыше, которому требуется аборт.

– Неужели ты и вправду решила, что я откажусь от своих принципов, предам себя, нарушая данное себе обещание – никогда не воскрешать тебя из мертвых? Какая же вера все-таки слепая! Ты полностью идешь и веришь, а потом не знаешь, как успокоить свои трясущиеся руки, как заставить их стать нормальными.

– Зачем? – тихо спросила Лилит безжизненным голосом, не поднимая взгляда.

Ей было стыдно смотреть ему в глаза, боясь увидеть там насмешку, и правильно делала. В черных глазах вампира безо всякого труда читалась та самая насмешка, злорадство и издевка. В отличие от Лилит, он ждал секунды, когда поющая надежда свалится с небес и разобьется с оглушительным звуком.

– Лилит. – Левиафан взглянул на нее как-то по-другому, но все равно глумливо. – Мне тяжело причинить тебе физическую боль, но я полностью свободен в плане моральной. Когда пару дней назад я сказал тебе «доброе утро, милая», а ты ответила: «отвали», на что ты надеялась? Я, как истинный поклонник своих принципов и идей, не мог сказать тебе еще раз «доброе утро». Я должен был ответить «отвали» и я это сделал, разбил в пух и прах твою глупую веру. И за тобой остается выбор. Видишь, милая, я настоящий джентльмен, я оставляю тебе право выбора, что ответить мне. Но ты не можешь ответить хорошим словом, не можешь…Только не забывай, плохое слово требует к себе в пару плохое слово, и я помогу найти ему пару, а пострадаешь от этого в результате ты. Подумай об этом и сделай правильный выбор!

Лилит встала с дивана, нашла бутылку виски в буфете и налила себе стакан. Она сидела и улыбалась.

– Да я просто напьюсь и ничего не буду тебе отвечать! – заявила девушка и выпила стакан залпом.

Левиафан приподнял одну бровь и улыбнулся.

– Тоже хороший способ! Но только уж больно лживый! Твоя боль никуда не денется от этого, просто мозг ненадолго потеряет способность думать о ней, вот и все. А завтра, как только ты откроешь глаза, воспоминания вернутся и принесут похмельную и прежнюю боль. Но опять же, это твой выбор!

– Знаешь, порой мне кажется, что уж лучше бы ты меня ударил или сломал шею, чем вот так вот издеваться надо мной и моими чувствами. Ты скоро добьешься того, что я тебе никогда больше не скажу правды, из-за страха быть в очередной раз униженной твоими фокусами и шутками. Ты добьешься, что я перестану тебе верить, из-за страха быть обманутой и поставленной в глупое положение. А еще, ты можешь добиться того, что я перестану тебя замечать, перестану обращать внимание на твое подлое и коварное существование.

– Ха-ха! Вспоминаем все, что было сказано ранее и останавливаемся у пункта о любви. Ты сказала, что любишь, а на любимого человека невозможно не обращать внимания!

– Это было сказано в экстазе. Левиафан, ты как маленький ребенок. Нельзя же все так близко принимать к сердцу! Кто из нас еще доверчивый!

– Нет, зайчик мой милый! – цинично произнес он. – Это ты пытаешься сделать из меня ребенка всеми доступными и не очень способами и путями. И я даже не хочу спрашивать, зачем тебе это. Я не хочу думать, что тебе может быть скучно с взрослым мужчиной, и поэтому ты хочешь увидеть во мне ляльку. Я просто принимаю этот факт! Ну, хочется тебе, делай, потешь свое самолюбие, я даже могу прикинуться на некоторое время дураком, идиотом, ребенком, да кем хочешь! Я люблю игры, милая, и не откажусь лишний раз войти в роль дебила по твоему желанию!