Текст книги "Эксперимент (СИ)"
Автор книги: Валерия Нелидина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 59 страниц)
Девчонки всю дорогу болтали и донимали утомленного вампира вопросами, причем совершенно дурацкими. И ни одной из них не пришло на ум спросить, а есть ли у него девушка.
– Вот мой дом! – ткнула пальцем Френсис на высотку.
«Отлично, значит ты первая!», радостно подумал Левиафан глуша двигатель. Затем он повернулся к девушкам.
– Я сейчас провожу ее до дверей! Подожди меня здесь! – сказал он, вылез из машины и скрылся в подъезде с Френсис.
Когда они ехали в лифте, он нажал кнопку «stop» и уставился на девушку. Она восприняла это действие как намек на телесные отношения и почти угадала. Его голова медленно опускалась, позволяя губам дотронуться до ее губ. Девушка закрыла глаза и мурлыкнула.
– Этого ты хотела? – спросил Левиафан, неожиданно перестав ее целовать, глядя куда-то в глубину ее карих глаз, точнее ища эту глубину.
– Да… – честно и с блаженством призналась она.
Левиафан провел пальцем по ее губам и улыбнулся.
– А я хотел не этого! – с серьезным лицом он быстро выпалил предложение и резко повернул ее голову на бок, вцепившись в шею клыками.
Высосав всю кровь, для полной уверенности, что она мертва, сломал позвоночник. Затем он посмотрелся в зеркало, оттер кровь с кожи лица и губ, с рук, и уже в более веселом настроении пошел в машину.
– Показывай, куда ехать! – весело сказал он, заводя машину.
Франческа без своей подруги стала более спокойной, но и более наглой. Она перелезла на первое сиденье, а ее руки поглаживали голову вампира. Он молча улыбался, предвкушая продолжение трапезы.
Левиафан также пошел проводить девушку до дверей, так же остановил лифт и так же уставился на нее, как и на Френсис.
– Ты мне понравилась больше, чем твоя подруга, – вампир начал строить из себя саму нежность.
Он так чувственно ее целовал, с такой лаской обнимал, такие красивые слова он ей шептал, что девушка аж грешным делом подумала, что он в нее влюбился.
– А знаешь, что большего всего мне в тебе нравиться? – тихо прошептал он ей на ухо. – У тебя такая же родинка, как и у моей любимой девушки, которая сейчас спит.
Франческа открыла глаза и тут же почувствовала раздирающие ее шею зубы.
Левиафан уже был на полпути к дому. Он мчался на большой скорости, пальцы весело стучали по рулю в такт песни. Неожиданно он увидел девушку на обочине дороге, которая ловила машину. «Сегодня прям рыбный день!», азартно подумал он и решил подбросить девушку.
Девушка шла вперед не оборачиваясь на машину, которая притормозила сзади. Левиафан остановился и посигналил, затем полез на пассажирское сиденье открывать дверь.
– Куда вы едете, мэм…– но тут же замолчал, увидев, наконец, лицо девушки, – Жаклин! Какого черта!
– Машину ловлю, домой неохота пешком идти! – соврала она, ошарашенная такой встречей.
Левиафан отвел глаза и перелез на водительское место.
– Садись, чего стоишь!? – в конце концов, произнес он минуты две спустя.
Жаклин вздохнула и залезла в машину, захлопнув дверь. Левиафан завел двигатель и покатился в сторону дома.
– Ты издеваешься надо мной? – взвизгнул он, уставившись на Жаклин.
– Нет! – искренне удивившись, крикнула она ему в ответ, непонимающе смотря на него.
– А по-моему да! У тебя весь рот в крови! Ты хотела в таком виде поймать машину, залезть туда, улыбнуться и сказать: «мне надо домой, не подвезете?». А потом, когда водитель в ужасе бы заорал, ты бы вцепилась ему в шею? Или что? – верещал Левиафан, поражаясь бестолковости Жаклин.
Она быстро посмотрела в зеркало и сама даже испугалась себя. Уткнувшись лбом в руку, она еще печальнее вздохнула.
– Я не знала, что у меня такой вид! У меня нет с собой зеркала! – попыталась она оправдаться.
– Ну а головой, кто думать будет? Я? Если ты губами присасываешься к ране, то в чем у тебя лицо должно быть тогда? В пудре что ль? – Левиафан так разозлился, что ему захотелось свернуть ей шею, просто ради успокоения нервов.
Девушка ничего не ответила, просто молча стирала кровь с лица.
– Сколько в тебе сегодня людей? – спросил, успокоившись, вампир, уже подъезжая к дому.
– Два – не глядя на него, ответила Жаклин.
– У меня тоже…И ты хотела еще и третьего, как и я собственно, это знак наверное! Скоро все человечество вымрет, поэтому мы, чувствуя это, запасаемся кровью.
Жаклин, нахмурив брови, непонимающими газами посмотрела на него, что это сейчас было. Левиафан, заметив ее взгляд, тоже состроил серьезное лицо.
– Не запоминай это, детка! – буркнул он, – и купи себе зеркало.
28
Лилит сидела в своей машине, слушала радио и ковырялась в словаре. На панели лежал мобильник… не ее.
Двери машины все были открыты нараспашку, теплый ветер продувал салон, окутывая свежим воздухом.
Жаклин дома не было. Она где-то веселилась, возможно, в каком-то клубе, с каким-то миловидным парнем. Она не докладывала никому, куда и с кем она ходит.
Левиафан утром уехал. Лилит не знала, куда, но она его провожала. И пока она провожала его, нежно обнимая и целуя, ее ловкие руки незаметно выволокли из внутреннего кармана мобильник.
Лилит помахала рукой уезжающей черной машине, открыла свою машину и принялась изучать мобильник.
В телефоне была куча сообщений на разных языках. Все-таки, несмотря на то, что Левиафан строил из себя затворника, у него были особи по всему миру, которых интересовало, как дела и как самочувствие вампира.
Но изобилие разноязычных смс-сообщений Лилит мало интересовало. Она искала текст, написанный на немецком… То есть, от Себастьяна. И она нашла.
Лилит ни слова не понимала из того, что было написано, но точно помнила, что в кабинете у вампира был словарь.
Без задней мысли, она отправилась в вампирское логово, отыскала там довольно увесистый том словаря и снова вернулась в машину. В ней она чувствовала себя более уверено.
Последняя смс была совсем не давно, несколько недель назад: “Vorsicht. Du weißt nicht, was sie konnte. Wir wissen nicht von ihrer Menschlichkeit und ihrem Realismus88
«Будь осторожен. Ты не знаешь, на что она способна. Мы ничего не знаем о ее человечности и реалистичности»
[Закрыть]”
Лилит бешено рылась в словаре, ища слова и, кое-как, она все-таки перевела текст: «Осторожно. Ты не знаешь, на что она может. Мы не знаем, человечность, реалистичность».
«Что это значит», промелькнула мысль у нее в голове.
Предыдущая смс была не менее странной: “HastdueinfahrenwasdieSchönheitist? Und was bedeutet die Vollkommenheit? Das alles hast du zuwege gebracht…Wie ward ich überrascht! Du bist tüchtig”99
«Ты понял, что такое красота? И что означает совершенство? И ты это сделал все сам… я приятно удивлен! Ты молодц»
[Закрыть]
– Какогочерта?.. – прошепталаЛилит, роясьвсловаре.
Смс она едва перевела и истинный смысл не совсем поняла. Красота, совершенство, молодец, исполнить, выяснить,… Что все это такое? Где связь между словами.
И самая первая и последняя смс от немца была прислана чуть ли не пару месяцев назад: “Na, wie ist sie? Kamschließlichdochhinüber. Ichkannnichtglauben1010
«Ну, как она? В конце концов, все получилось. Я не могу поверить»
[Закрыть]”
И здесь тоже Лилит перевела набор слов, но смысл поняла.
«Я ничего не понимаю», Лилит рылась в смс-ках вампира, ища еще хоть что-нибудь, но там больше ничего не было. От Себастьяна были лишь цифровые смс, с формулами и кодами, и их никакой словарь не помог бы расшифровать.
Больше всего Лилит удивляло то, что не было сохранено ни одной исходящей смс, ничего. Голый лист.
За последние 4 месяца Себастьян звонил Левиафану раз наверное 10 и эта информация была отображена, но ни одной исходящей смс…Это уже более, чем странно. Не может же быть, чтобы ему все звонили и писали, а он всех игнорировал.
Лилит гоняла тужа-сюда сообщения и даже не заметила, как сзади нее припарковалась вампирская вечность.
Левиафан плавно походкой подошел к открытой двери лексуса. Девушка сидела и неотрывно таращилась в его телефон. Ноги на панели, кресло откинуто назад, музыка…
– А я почти что купил себе новый телефон, будучи уверенным, что этот я потерял… – сказал Левиафан, наклонившись в салон к девушке.
Лилит подпрыгнула от неожиданности и выронила мобильник. Аппарат брякнулся на замелю, к ногам Левиафана. Девушка смотрела на него круглыми глазам, не зная, что произойдет дальше.
Молодой человек посмотрел на мобильник, валяющийся на земле, затем окинул взглядом девушку и словарь немецкого языка на ее коленях.
– Хм… не знал, что тебе нравится немецкий.
– Левиафан, я … – Лилит села поудобнее, выключила музыку и захлопала глазами.– Я-я-я… Я кое-что искала. Потом я пошла в машину. Тут валялся твой телефон… он, наверное, выпал, когда ты уезжал…
– Наверное, – прошептал он, поднимая свой телефон. – Интересно было?
– Интересно, что?
– Читать?
– Я не читала…
– Ох, Лилит, – он улыбнулся и сел с другой стороны машины. – Волшебная ложь. Почему именно Себастьян тебя заинтересовал?
Лилит отвернулась от него и поджала губы. Ей нечего было ответить ему. Правду Левиафан вообще не воспринимал, лишь высмеивал, а ложь… Лгать не получалось качественно.
– Потому что я абсолютно уверена, что я – ваша главная дискуссионная тема и это непросто так. Ты не хочешь говорить мне правду, тем самым не оставляя мне выбора, как только икать самой.
– Лилит, – он взял ее за руку. – Нет никакой правды. Есть Себастьян и я. Он мой давний друг. Не такой, как Мормо, но все же. Наше с ним общение, оно не имеет к тебе никакого отношения. Я бы с удовольствием обсудил со всем миром тебя и твою красоту, но, честное слово, …Смысл?
– Тогда, о чем вы говорите?
Вампир вздохнул и развалился в кресле. Он жал кнопки на панели, щетки начали протирать стекло, бешено мельтеша туда-сюда, затем включились фары.
– Левиафан! – позвала Лилит. – О чем?
– О науке и ее последствиях. Тебе вряд ли будет это интересно.
– О какой науке?
– О разной. Кстати, с первого сентября, тебя жду в университете…правда на начало пятого курса снова, но это лучше, чем вообще ничего. А?
Лилит открыла рот и уставилась на вампира. Момент счастья. По телу пробежала волна радости.
– Не может быть – прошептала она, напрочь забыв о немцах и науке, – как ты это сделал?
– Ну-у-у, я очень дипломатичный участник переговоров… – он опустил взгляд.
Девушка кинулась ему в объятия, едва не вывалившись вместе с ним на улицу, целуя его и крепко сжимая.
– Господи, Левиафан, как же я рада, что у меня есть ты. Правда, чтоб я без тебя делала? – она вновь поцеловала довольного вампира.
«Жила бы счастливо…а может быть и не жила бы вообще», подумал про себя Левиафан, обнимая девушку.
29
Рано утром, когда Лилит еще спала, Левиафан вошел в комнату к Жаклин. От неожиданности она подпрыгнула на стуле и строго посмотрела на вошедшего. Он прошел к окну и встал, разглядывая восход солнца.
– Жаклин, мы сейчас поговорим с тобой, наверное, первый раз, потому что поговорим мы серьезно! – сказал он, даже не посмотрев на нее.
– О чем?
– Ты хотела бы жить в Испании? – неожиданно спросил он, повернувшись к ней.
Жаклин улыбнулась в тридцать два зуба и закивала головой.
– Конечно! Мне нравится эта страна и язык тоже! Я даже знаю пару слов на испанском! А почему ты спрашиваешь?
Левиафан прошелся по комнате с мрачным как туча лицом. Он молчал, изредка почесывая затылок и напрягая мимические мышцы. Спустя минут пять он снова заговорил.
– Потому что у меня билет на самолет, оформленный на твои данные, и билет этот в один конец. Я купил тебе там дом и хочу тебя туда отправить. Здесь тебе оставаться не зачем, а Испания – солнечная страна, карнавальная, доброжелательная и веселая, как раз для тебя. Здесь тебя больше ничего не держит, Марк мертв, мать твоя думает, что ты мертва, а Лилит… А что Лилит? Сама видишь, что она занята своей жизнью и любовь. Я дам тебе с собой денег и искренне пожелаю тебе удачи! Что скажешь? – Левиафан ожидающе посмотрел на нее.
Жаклин улыбалась, было явно видно, что ей понравилась эта идея, более того она ерзала на стуле, готовая сорваться с места в аэропорт в ту же секунду. Ей самой хотелось начать новую жизнь подальше от Левиафана и Лилит, от их отношений, которых у Жаклин уже не было.
– Я согласна! – пискнула она, потирая руки.
– Держи! – Левиафан протянул ей небольшую кипу документов, вместе с билетом на самолет. – Лилит ничего не должна знать об этом. В день вылета оставь ей записку и все.
– Хорошо… – ответила довольная Жаклин, разглядывая бумаги.
Левиафан подошел к двери, остановился и бросил косой взгляд на девушку. «Я буду скучать по тебе…Жаклин», подумал он и молча вышел из комнаты.
Он не вернулся назад в спальню к Лилит, а просто вышел на улицу и отправился в сад за дом. Долгое время Левиафан сидел напротив ненавистного сарая и вспоминал Мормо.
«Все-таки когда рядом есть еще один вампир, становится не так грустно, не так одиноко, а одиночество для вампира – это втрое слово после вечности. Жаклин еще совсем младенческий вампир. Она еще такая глупая, и почему-то мне кажется, что после приобретения такой силы, она стала более беззащитной. Мне кажется, что она пойдет по стопам Мормо, что, в конечном счете, ее погубит. Но, наверное, мне это просто кажется…Я уже почти в каждом пытаюсь увидеть Мормо, забывая о том, что он мертв…Я действительно буду скучать по нашим словесным перепалкам, по моментам, когда я тебя ненавидел, по твоей глупости…И я опять останусь наедине с Лилит, чего я уже давно очень хочу. И все станет на свои места».
Бурная весна подходила к концу, и лето не заметно стесняло ее. В процессе ссор, драк, ненависти и страсти, ни Лилит, ни Левиафан не заметили, как эта весна быстро и красиво заменила собой зиму. Не один из них не заметил с должным восторгом почки на деревьях, которые превращались в зеленые листья; молодую травку, пробившуюся сквозь мерзлую землю после зимы. Ни один из них не замечал, как вернулись птицы из дальних стран, и как они собирали, буквально по песчинкам новые гнезда. Как ночь укорачивалась, позволяя дню господствовать. Слишком все заняты собой, чтобы замечать такую красоту.
ЛЕТО
1
Жаклин и Левиафан стояли, обнявшись в шумном аэропорту. Хоть время и было около двух часов ночи, люди здесь постоянно шныряли туда-сюда, неутомимо разговаривая по телефону.
Левиафан решил помочь Жаклин довезти вещи, хотя их было не так много. Ему просто хотелось побольше побыть напоследок с таким же существом, как и он сам. Когда объявил номер ее рейса и начало посадки, Левиафан улыбнулся и взглянул на девушку.
– Мы когда-нибудь еще увидимся! – Сказал он, развернулся и пошел прочь.
– Эй! – Окликнула его Жаклин. – Спасибо!
Левиафан еще раз улыбнулся и медленно пошел к дверям, больше не оборачиваясь.
«На самом деле, Жаклин, я спасаю тебе жизнь. Все кто общается или находится близко с Лилит, в скором времени погибают…», думал он про себя, выходя из здания аэропорта.
Спустя час он уже был дома. Остаток ночи вампир провел в одной и той же позе: разглядывая спящую Лилит. Он пытался предугадать ее реакцию, когда обнаружится, что любимая подружка улетела, возможно, навсегда.
Тем временем, на улице бушевало внезапное лето: жара, солнце. Жара, луна. Комары и мошки. Пьяные компании по ночам: скандалы и драки. Цветущие деревья, сумасшедшие люди, кругом запах пота, мокрые подмышки и спины. Ветра нет, дождя тоже. Зной – круглосуточно.
Лето – ужасное время года. Люди, животные, растения, все страдают от удушающей жары. Полумертвые собаки лежат в тени деревьев, не хотят даже есть, только пить, а все лужи давно уже пересохли. Люди пытаются снять с себя кожу, практически целиком, наивно думая, что им станет легче. Лето создано для того, чтобы все задумались о своем будущем распределении в рай и ад (для тех, кто верит в это), потому что лето тренирует организм для долговременного пребывания в аду, идеально имитируя пекло.
Что прекрасного может быть в лете? Ничего. У студентов сессии, у работников единственные две недели отпуска, которые они так самоотверженно тратят на вскапывание грядок, вместо того, чтобы действительно отдыхать. А детям…Этим существам вообще наплевать какое время года и суток, им всегда хорошо.
Лето изматывает организм больше всего, утомляет мозги и не дает никакого отдыха. Ничтожные три месяца, на протяжении которых, все должны вспомнить Ра и помолиться ему, чтобы он сжалился и выключил фонарь, который беспощадно сжигает всю планету. Но это все мифология, олицетворение несуществующего ада и несчастного древнеегипетского бога солнца. В реальности – это холодная вода и пиво, полуголые девушки и такие же мужчины, к тому же, оправданные безделье и лень.
2
«Лилит, дорогая!
Я решила оставить вашу чету в покое и отправиться в путешествие по миру.
Не хочу чувствовать себя пятым колесом…Хотя нет, я уже вампир.
Я решила начать новую жизнь на новом месте, с новыми людьми. Может я снова смогу любить и быть любимой? По крайней мере, я на это очень сильно надеюсь. Но теперь у меня в запасе куча времени, мне надо научиться тратить его с пользой, а не просиживать вечность у вас дома.
Я буду жить в другой стране, потому что здесь слишком много сильных и болезненных воспоминаний. Мне тяжело ходить по улицам моего родного города. Каждая улочка, каждая надпись, каждая ямка напоминает мне о Марке. Я даже не хочу говорить о том, что я просто не могу быть в тех местах, где мы были вместе. Этот город слишком невыносим. Может в будущем, я смогу снова вернуться сюда, с чистым разумом и легкой душой. Но сейчас это просто немыслимо.
Я держу в руках билет на самолет, и мне хочется плакать, глядя на него. Вылет в два часа ночи, дата пятое июня. И я буду скучать по тебе, Лилит. А так же, я надеюсь, что ты не посмеешь обидеться на меня и не будешь держать зла. Ты была мне хорошей подругой, ты ей и останешься, но в моей памяти. А сейчас, самое время подыскать новую подругу, если я ее, конечно же, не загрызу в ночи. Я хочу оставить здесь, в этом убогом месте, все свои страдания и переживания. Забавно, я даже не могу прийти к себе в дом, моя родная мать считает меня мертвой.
Испания. Именно туда я улетаю через четыре дня, и именно пятого июня, ты сможешь прочитать это письмо. Я всю жизнь мечтала выучить испанский язык, и представляешь, у меня появилась эта возможность. Стоит ли благодарить за это Левиафана? Конечно же, стоит! Хоть в моей груди бьется другое сердце, и я старательно учусь не убивать людей, и это не всегда у меня получается, я иногда просто забываюсь, но…Мне нравится моя новая жизнь. Я бы даже сказала, что я учусь любить эту новую, неизбежную жизнь.
Не знаю, связанно это с Марком или нет, но первое, что я почувствовала, когда вновь открыла глаза (предварительно умерев), так это одиночество. Говорил ли тебе Левиафан, что чувствуют вампиры в первые дни своей новой жизни? Чувствуют ли они так же, как я, пустоту и одиночество? Или может, это только моя депрессия после гибели Марка?
Я, правда, немного нервничаю перед вылетом. Знает ли Испания о существовании вампиров? Надеюсь, что меня там не сожгут! Знаешь, чего бы я хотела? Найти такого же как и я, влюбиться и жить с ним вечно. Хорошая сказка, да? Я постараюсь. Ведь самое главное в жизни – очень хотеть, неважно чего, главное пытаться достичь, и оно обязательно придет, возможно, в виде неописуемого счастья, мечты. Представляешь, оно придет прямо в твои раскрытые руки.
Дорогая Лилит, я поздравляю тебя с первым днем лета, оно обещает быть жарким, я говорю не только о погоде, но и о вас с Левиафаном. Прожив месяц с вами, я поняла, что вам никогда не будет холодно, вне зависимости от погоды. Вы горячая пара, я и не догадывалась об этом. Как бы я хотела иметь такое же красивое лицо, как у тебя, и такой же сильный характер. Вы с Левиафаном идеально подходите друг другу. Я желаю вам море, нет, океаны любви, много огня, греющего, а не обжигающего. И прекратите ругаться из-за пустяков. Они того не стоят. Я желаю вам реки терпения, почему, вы сами знаете.
Лилит, дорогая, не забывай меня. Ведь я не исчезаю навсегда, я еду всего лишь отвлечься, забыться. Обязательно навещу вас, как только смогу собраться с силами, чтобы вернуться, хотя бы ненадолго, в проклятый город.
Пока Лилит. Передавай привет Левиафану. Я обязательно напишу тебе, как только обстроюсь в Испании. Люблю. Целую.
Всегда твоя Жаклин.
Первое июня»
Лилит смахнула слезу и улыбнулась. Ей стало немного грустно, но душа радовалась, что в доме больше не будет еще одной женщины. Она радовалась, что они с вампиром снова вдвоем. Но ее расстраивала мысль о том, что рядом больше нет человека, с которым можно было бы поговорить. Как только Жаклин узнала о вампирах, как только сама стала такой, она сразу же исчезла из жизни подруги.
– Левиафан! – крикнула Лилит во весь голос.
Он был на втором этаже и, услышав истеричный вопль, сразу же спустился вниз.
– Это ты? – странным голосом спросила Лилит, услышав приближающиеся шаги за спиной.
– Я. Ты же меня вроде бы звала. Кого еще ты ожидала увидеть? – Левиафан как всегда паясничал, в свойственной ему манере.
Едва ступая, он оказался около стола.
– Я спрашиваю, твоих ли это рук дело? – размеренно дыша, уточнила она свой вопрос.
– Что именно? – Левиафан продолжал строить из себя непонимающего человека.
Лилит взглянула на него исподлобья и громко выдохнула.
– Вот это! – она ткнула ему, чуть ли не в лицо, письмо от Жаклин.
Левиафан превосходно изобразил удивленное лицо и с сосредоточенным видом вытащил лист бумаги из рук девушки. Он сел за стол, и минут на десять, погрузился в чтение. Лилит терпеливо наблюдала за вампиром.
Во время чтения его мимика постоянно менялась, но лицо ни разу не стало серьезным. На его лице отображалось все что угодно, только не то, что ожидала увидеть Лилит.
Наконец, дочитав письмо, Левиафан брезгливо швырнул исписанную бумагу на стол и пакостно улыбнулся.
– Даже Жаклин благодарна мне! Все могут сказать «спасибо», кроме тебя! – С геройским видом сообщил он, развалившись на стуле.
– Зачем ты так с ней? Чем она тебе помешала? Ведь она по твоей просьбе уехала, не так ли? – Спросила Лилит, проигнорировав его высказывание.
– О чем ты, милая? – Левиафан окинул девушку непонимающим взглядом, которая явно начинала раздражаться.
– Долго ты еще собираешься разыгрывать эту комедию, плохо отрепетированную и бестолковым сюжетом? – спросила Лилит.
– Какая комедия, милая? Какой сюжет? Почему ты просто не можешь подумать, что Жаклин уехала беспричинно и без чей-либо помощи. Женщины ведь всегда так поступают, в этом нет ничего удивительного. Как только получаете то, что хотели, вы исчезаете мгновенно.
– Господи, с тобой невозможно, Левиафан! Правда! Ты невозможен! Твоя речь невозможна! – Перебила его Лилит и совершенно бездумно и неожиданно для себя, швырнула в него кружку с горячим чаем.
Левиафан еле успел увернуться. Как она и хотела, его лицо стало очень серьезным, с легким оттенком злости. Он поднял кружку, поставил ее на стол, а заодно, и положил рядом отколовшуюся ручку.
– Ты что творишь? – абсолютно серьезным голосом спросил он, опираясь руками на стол.
Лилит отвернулась, потерев пальцами лоб. Почему-то вампир начал раздражать ее своим присутствием и монологами.
– Ничего! – буркнула она в ответ, даже не смотря на него.
– Что ты за моду взяла? Ты понимаешь, что это ненормально, когда женщина пытается поднимать руку на мужчину. Я не собираюсь терпеть такое отношение к себе! Меня прямо забавляет, что вы, милые дамы, старательно прикладывая все усилия, провоцируете. А потом, когда вы наконец-то получаете ответ, допустим в виде легкой пощечины или даже толчка, вы, с соплями и слезами, начинаете всех обзванивать, жалуясь, особенно мамам, что некий подлец вас ударил. Но причина, этого удручающего поступка, совершенно забывается! Лилит, если еще хоть один предмет пролетит перед моим лицом или какой-нибудь другой частью моего тела, я тебя уверяю, этот предмет полетит к тебе назад. И уж поверь мне, ты, в отличие от меня, не успеешь увернуться, и не вздумай потом даже думать о слезах! Просто предупреждаю, на будущее! Что вы себе там понадумали? Где написано, что только вы можете творить все, что ваша черная душонка пожелает. А мы должны закрывать на это глаза и глотать этот кал?
– Хватит, я сказала! – Крикнула Лилит, бешено сверкнув глазами, подыскивая предмет, подходящий для нового полета в вампира.
Левиафан улыбнулся, заметив эту тщетную попытку.
– Лилит! – погрозил он ей пальцем, но тут же, еле успел уклониться от пролетающей над головой пепельницы.
Раздался оглушительный звон бьющегося стекла. В комнату сразу же ворвался душный, летний воздух. Левиафан поднялся с корточек, убрал руки в карманы штанов и начал разглядывать разбитое стекло и лицо Лилит.
Он что-то мычал, пошатываясь в разные стороны. Весь организм Лилит сжался внутри, ожидая пепельницу, летящую прямо в лоб. Но ничего не летело. Левиафан просто стоял, практически в позе оловянного солдатика.
Так ничего и не дождавшись, Лилит взяла тряпки и пошла на улицу. Вампир улыбнулся и подошел к окну, точнее к тому, что от него осталось, посмотреть, что опять задумала его безумная девушка. К его удивлению – ничего плохо и скверного в ее поступке не было. Она просто решила протереть свою машину.
Левиафан облокотился на раму с торчащими остатками стекла и задумчиво разглядывал девушку.
«Наверное, все же стоило метнуть в нее пепельницу, раскроить кожу на голове, разломать череп и посмотреть на этот шибко умный мозг. Черт! Вечно эти женщины пользуются нашей добросердечностью. Надо избавиться от чести, не знаю, от чего там еще…Надо просто развязать себе руки и ответить ей. Никакого уважения к мужскому населению, одни только потакания, что мы им всем что-то должны. Милые дамы, ну с чего вы это взяли? Кто вам сказал, что вам позволено все, а нам ничего? Но я не могу, пока что, собственноручно причинить ей боль. Я просто постараюсь быть выше рукоприкладства! Я тебя, милая, морально доведу».
Левиафан схватил маленькую кастрюльку, черпанул земли из разбитого окна и залил водой, и спрыснул все подсолнечным маслом. В итоге, у него получилась достаточно густая и вязкая грязевая консистенция. Вместе с этой кастрюлькой он вышел опять же через окно, на улицу и направился к моющей машину Лилит.
– Надеюсь, ты успокоилась? – Спросил он непринужденно.
– Угу…почти – не обращая на него внимания, девушка кивнула головой, продолжая тщательно натирать дверь.
Левиафан осмотрелся, засунул пальцы в кастрюльку и стряхнул капельки грязи на белоснежный лексус. Лилит замерла, увидев свежие капли грязи на только что протертом месте. Выдохнув, она спокойно стерла их губкой, и как ни в чем не бывало продолжила тереть железо дальше. Левиафан издал непонятный звук и снова брызнул пальцами грязь на то же самое место. Губка мгновенно перестала мельтешить по крылу машины и снова вернулась на дверь, стирая грязные капли. Вампир невинно смотрел на небо, опять запуская руку в кастрюлю.
– Я отрублю твою руку! – прошипела Лилит.
– Я согласен, но не сейчас! – усмехнулся он и снова стряхнул грязь на машину.
Лилит молча и покорно вытерла ее, косясь озверевшими глазами на вампира.
Эта экзекуция продолжалась в течение пяти минут, пока, наконец, у Лилит не лопнуло терпение. Она вскочила на ноги и уставилась вампиру в глаза. Затем, совершенно неожиданно для расслабленного вампира, Лилит вырвала из его рук кастрюлю с грязью и вытряхнула ее содержимое ему на голову. Отшвырнув кастрюлю, Лилит, вся в слезах, пошла в дом, предварительно запустив губку в лицо Левиафана.
«В грязи, но зато морально удовлетворен!», подумал он про себя и отправился в ванную.
В доме он услышал жалобные всхлипывания девушки. Все-таки, что-то человеческое в нем присутствовало. Левиафан иногда сам поражался собственной противоречивости: он ненавидел женские слезы и также осознавал истинную причину этой ненависти, которую никак не хотел принимать, он просто ее знал, и это злило еще больше.
Женские слезы имеют сильную власть над мужскими головами. Они вызывают жалость и очень успешно справляются с этим. И мужчины, обычно, начинают успокаивать расстроенную женщину, чувствуя вину.
Левиафан отчетливо понимал реальность, поэтому решил не делать глупостей, тем самым спасая свою шею от лишнего веса, который и так практически расположился там, как у себя дома. А все потому, как он считал, слишком много спускал с рук этой девушке. А теперь, ему ничего не оставалось, кроме как пожинать плоды своих поступков. Если бы он решил пойти ее успокаивать – это означало бы, что он проиграл. Ему кинули в голову и кружку, и пепельницу, а он ответил лояльно, без физического ущерба, и за это он совсем не хотел извиняться. Поэтому, он просто проскочил в душ, звучно хлопнул дверью, демонстрируя свое присутствие в доме.
Лилит услышала шум и судорожно начала вытирать слезы, потому что для нее было унизительно показать, что он заставил ее рыдать. Но Левиафан не заходил в комнату, казалось, что он просто растворился в доме, настолько все стало тихо.
Спустя пять минут, Лилит тихо выглянула из комнаты. Любопытство – страшная вещь и отрицательная черта характера. Хотя это слово можно рассмотреть с двух позиций: первая – люди, которые любопытны в знаниях, и вторая – это люди, которые любопытны только в познаниях о других людях. Это же ужасно, когда человека больше всего интересует только чужая жизнь.
В течение многих веков в любопытстве обвинялись в основном женщины. Но это еще спорный вопрос, кто любопытнее женщины или мужчины? И те, и другие без устали суют свои носы куда надо и не надо. Просто женщины делают это более явно, а мужчины исподтишка, ведь упаси боже, если кто-нибудь заметит это.
Пустой коридор второго этажа никак не удовлетворял любопытства Лилит. И она, крадясь, словно кошка, охотящаяся за мышью, пошла вдоль него. В доме стояла полная тишина, за исключением шума воды, доносящегося из ванны. Лилит приоткрыла дверь и облокотилась на стену.
Сквозь матовое от пара стекло, виднелся расплывчатый силуэт обнаженного вампира. Вода струилась сверху, а Левиафан, опустив голову, стоял, упираясь руками в стену, и разглядывал стекающую воду.
Лилит тихо опустилась на пол, неотрывно наблюдая за ним.
Она не могла заметить, что вампир улыбался, потому что слышит ее шаги. Он продолжал стоять в той же позе, принимая тепло воды, но затем стеклянную перегородку резко отодвинули, и он, не глядя в сторону девушки, с улыбкой на лице позвал Лилит к себе.
Лилит усмехнулась над своей глупой надеждой, что она была беззвучна, затем встала, скинула одежду на пол и подошла к ванне. Левиафан все также стоял с непосредственной улыбкой на лице. Лилит влезла между его рук и встала.
Вампир медленно поднял голову, оглядывая ее, но, он даже не успел посмотреть ей в глаза, а острые зубы уже вцепились в плечо, не причиняя никакой боли…
На самом деле, Лилит просто соскучилась по таким вот безмятежным денькам, по объятиям в ванной, поэтому решила наслаждаться таким редким, но чувственным моментом.
