сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 61 страниц)
Аргон ушёл. Уже давно ушёл, но Алма продолжала стоять на месте в оцепенении. Голова работала, пытаясь вникнуть в суть разговора, точнее в его настроение. Это не было спором, игрой или обычным диалогом. Обычная беседа двух людей, но создавалось впечатление, словно они ненавидят друг друга, это было не так, хотя и нельзя было говорить об обратном. Алма не ненавидела его, где-то в глубине души то ломалась, то снова восстанавливалась какая-то частичка её самой, натянутая до границы очередного разрыва. Словно её душа вся состояла из струн – была арфой, и та, на которой играл Аргон – была самой необъяснимой, натянутой, воющей, словно пищащей, что резало внутренности.
В комнате было прохладно и темно, когда девочка снова вернулась в неё. Хоть и что-то внутри продолжало угнетать, она, на удивление себе, плотно поела, и пошла в большую залу замка, где звучала близкая ей музыка. Девочка легко обгоняла придворных, что получалось у неё по-змеиному ловко, мало обращая внимания на окружение, на эльфов, она легко проскользнула в двери, и дальше пошла очень медленно, завороженная музыкой. Глаза её жадно вцепились по порядку в каждого из друзей: светящиеся в этот момент зелёные глаза Кайла не могли ускользнуть он неё; потом Алма тщательно всмотрелась в каштановые волосы Крайта, еле касающиеся плеч, и почему-то ждала, что они начнут шевелиться словно змеи, как и в тот раз, но нет, чистые пряди просто закрывали склонённое над клавишами пианино лицо, заслоняя его ровным рядком; последним осмотрела она Эотеля, Эта, он почти не смотрел на инструмент, а, погружённый во что-то, заглядывал сквозь девочку. Чёрные глаза, бежевые волосы, приятного цвета кожа, пальцы, легко перебирающие струны гитары… и тут девочка замерла. Пытаясь уследить за зажатием на гриф, что бы понять, как это: играть на гитаре.
Она ужасно любила их слушать, и была очень сильно благодарна за то, что они не вспоминали её выступление тогда, не так уж часто она пела на публике… только два раза, но именно второй раз спас ей жизнь.
Так прошёл июль… где-то в середине августа Алма уже начала морально собираться в академию… Глафнег, Эт, Крайт и Кайл проводят её до разворота реки, дальше она сама доберется к Кохилю.
Последние дни она больше всех остальных общалась с Доэлнором, и вдруг поняла, что будет ужасно скучать, нет, конечно, она это знала, но тосковать начала уже сейчас, зная, когда ей выезжать. Что бы добраться до излучины с поворотом, Владыка Торниэла отдал Алме в распоряжение ярко-рыжую лошадь, которая уже давно приглянулась девочке – Мандаринка.
Утро. 24 августа. Компания из четырёх человек легко пронеслась под аркой в стене, на выезде из города. Быстро неслись лошади, резко и легко заглатывая воздух, они привыкли к скорости и были очень выносливы, быстрее всех неслась лошадь, чья шкура походила на огонь, и волосы наездницы совпадали с ней по цвету.
В небе пылал и кривился солнечный диск, тонувший в удивительно лазурном небе, которое бывает только летом, чаще всего именно в августе. Склоны и ребристые пласты гор, подставленные на пылающую расправу солнца, будто плавились и раскалялись сильнее с каждым мигом. Каждая из пологих гор дребезжала от света, чем ещё удивительнее напоминала огромных существ – драконов; равное количество провалов, расходившиеся в разные стороны от возвышающегося над всем прочим хребта, словно волны, напоминали скорее рёбра огнедышащих зверей. Но драконы не пугали, и не потому, что были воображаемыми, а просто Алма наблюдала их издалека.
Она сидела верхом на Мандаринке, та, словно балерина, опускала свои тонкие ноги бесшумно, а девочка, плотно зажав бока лошади, могла позволить себе отпустить повод. Теперь её длинные, музыкальные, тонкие пальцы аккуратно распутывали гриву Мандаринки, кое-где заплетали расслабленные, кривые косички. Она смотрела на загривок отрешённым взглядом, не думая ни о чём, слушая быстрые шаги рыси у себя за спиной.
- Ты не хочешь возвращаться туда? – спросил Эотель, подъехав к Алме лёгким галопом.
- С чего ты взял, Эт? Я хочу в академию, - ответила она опомнившись...
- Тогда что с настроением?
- Задумчивое, вот я и задумалась.
- И какие же мысли?
- Хочу научиться играть на гитаре, - с ухмылкой ответила она, а потом добавила, - ты же гитарист, Эт, может, научишь?
- Почему ты не просила раньше, когда у нас ещё было время.
- Тогда были дела по отряду, а во время репетиций… я зависала.
- Я бы выучил, но уже нет времени, мы тоже уже долго не вернёмся в Торниэл,… извини.
- Ничего, у меня есть ещё варианты того, как можно научиться играть, однако, сейчас главное не это.
- Алма! – и девочка, и Эотель, повернули головы в сторону Глафнега, звавшего её, и послушная Мандаринка, когда девочка выслала её, быстро подъехала к магу, и поравнялась с серым конём.
- Да, что? - спросила девочка, легко улыбнулась, и стала внимательно ждать ответа.
- Хотел спросить: откуда ты сможешь, не запутавшись добраться до Кохиля?
- Не знаю наверняка. Думаю, что река протекает где-то внизу, а значит, я смогу выйти по ней к городу.
- Хорошо.
Повисла пауза. Алма молчала, не зная, что говорить, но чувствовала, что сейчас должны быть прощания. Однако она была не такой,… могла говорить речи, но не подбирала слов для обычного расставания с друзьями. Проехав ещё немного, девочка услышала внизу холма, на котором они ехали, шуршащий гул речного потока, хотя и не быстрый, но для русалки и такая скорость вызывала оглушительные звуки, словно горных потоков. Она уже должна была начать спуск вниз, что бы продолжить свой путь одной, по течению.
- Глафнег, - всё, на что хватило её фантазии – простая, невыполнимая просьба, - пообещай, что ни с тобой, ни с кем-то из них, - она быстро стрельнула глазами в сторону друзей, - ничего не случиться.
Это, правда, было невыполнимо.
- Тогда я должен буду сдержать слово.
- Конечно, обязательно!
- Хорошо, я сделаю всё, что в моих силах.
- Спасибо. Ну,… мне пора. Я могу приехать в Торниэл следующим летом?
- Это надо спрашивать у Владыки Доэлнора.
Девочка легко спустилась с лошади, расстегнула серый плащ и положила в большую сумку, висевшую у неё на плече.
- Он будет только мешать...
Поправив кофту с вырезом, спускающимся до половины спину, она легко выпустила крылья, но ещё не взлетая.
- Пока, может ещё увидимся на зимних моих каникулах.
- Возможно, тогда ищи нас в этих горах, - маг указал на огромных «драконов».
- Уж до них я точно доберусь не заблудившись.
- Пока, - и подобные синонимы, поочередно сказали Крайт, Кайл и Эт.
- До свидания. Мандаринка сможет вернуться сама? – спросила девочка, обращаясь к Глафнегу.
- Даже не сомневаюсь.
- Тогда всё, мне пора.
Она быстро пустилась по воздуху, обращая его в ветер за собой. Полёт продлился целый день, и к вечеру крылья болели, хотя и не очень сильно, поскольку странствия входили в привычку. Ночи и дни проходили в одиночестве. Алма то смеялась над этим, то из-за этого же хотела плакать и чувствовала себя пустой, но второе происходило реже, только два коротких разочка.
Выйдя к расширению реки, девочка, не останавливаясь, подошла к краю берега, где широкий поток вливался в море. На горизонте, ровно на его границе, соорудился, монотонно залитый голубеющим цветом, контур Кохиля. На самом же деле он был не так далеко, она знала это, как и помнила сухую дорого к нему, но не город был целью Алмы.
Ник сидел на крыше академии. Его не волновало то, что увидит Лерил, ещё кто-то, просто смотрел в небо, пока там ещё светило солнце, и постоянно думал о словах Оливера Гелиа. Постоянно звучавшая в голове фраза сопровождалась воспоминаниями об Алме, и, почему-то, только от них и становилось легче.
Так интересно было наблюдать за текучим переходом голубого неба в рыжее. Смотришь на него неотрывно, и оно еле меняется, а то и совсем остановилось в своём преобразовании, а когда раз моргнёшь, то, открыв глаза снова, подумаешь про себя о том, как же оно сильно поменялось. Уже не бирюзовое, не лазурное, а прекрасного цвета меди, огня, и таким же цветом окрашивалось всё вокруг, будто солнце заражало всех своим теплом и ярким цветом, словно радостью или аллергией.
Тёпло-карие глаза Николаса вгляделись ещё пристальнее в шевелящуюся даль, где уже довольно странно смотрелся кусочек такого кислотно-оранжевого неба, быстро шедший вперёд. Почему-то уже совсем скоро у Ника не оставалось вопросов о том кто это, что это. Просто ярчайшие волосы Алмы сливались с небом по цвету, а с водой по тому, как вьются локоны и волны.
- Ник!!!
Девочка сама не поняла, в какой именно момент увидела друга, когда смотрела вперёд перед собой, чувствовала его, и не сомневалась, что он там, а подняв голову, даже сама удивилась тому, как легко угадала…
Быстро добравшись до берега, она внеслась в двери академии, и быстро вспомнила маршрут «на крышу». Коридоры были пустыми, и только однажды она увидела с внутреннего балкона Лерил, но не стала кричать, и дальше не побежала. Мисс Авроним теперь, почему-то, показалась ей очень необычной.
Пепельно-каштановые волосы, греческий профиль, всё как обычно, но просто не существовало раньше в ней этой мягкости образа и силуэта! Слегка загорелая кожа, как всегда красивого оттенка, на её хорошей талии сидело лавандовое платье с накидкой, будничное, но такое лёгкое и интересное, что было весьма редким сочетанием. Она смотрела в вытянутое до самого потолка окно, и Алме показалось, что та ждёт кого-то. Но это не более, чем «показалось». Успокоив себя этим, девочка снова рванула к крыше, но теперь уже двигалась тихо, и была ужасно рада тому, что помнила слова Лерил о дате, к которой они возвращаются сюда.
Когда, наконец-то, она столкнулась с другом, легко шагнула к нему и обняла, и, опять-таки, наконец-то, почувствовала себя вернувшейся в маленький мирок.
Вечер прошёл странно и весело. От того, что рассказал Ник, легче не стало, полегчало из-за того, что это рассказал Он, один из её лучших друзей.
========== Аниото и Чудовище ==========
Алма молча, сидела на краю сцены в малом зале, в руках держала гитару, пальцы уже очень ловко перебирали струны, нажимали на октавы и производили музыку. Напротив девочки сидел Стронций, и с привычной полуулыбкой наблюдал за игрой.
Когда песня кончилась, девочка подняла глаза. Курт сильно изменился за истекшие два года: шёл уже четвёртый курс обучения Алмы Вашингктон в академии, так же. Как и всех её друзей, но с того первого года так ничего и не изменилось. Их отношения со Стронцием становились всё крепче, и девочка спокойно называла его одним из лучших друзей (в ряду с Ником, Александром, Цезой). Странно получалось общаться с ним, когда две разные компании враждуют между собой, но если ничего не изменилось за два года. То вряд ли сейчас гнать коней и менять что-то уже слишком поздно. И Алма просто радовалась спокойными моментами в жизни, даже просто зная то, что надо успокоиться для того, чтоб успокаивать Ника.
- Очень здорово! Ты быстро научилась!
- Спасибо, когда уже играешь, проще осваивать новый инструмент.
- Это да…
- Ну, так что, идёшь?! – Алма вытянула вверх изящную шею, Стронций обернулся на голос.
В дверях стояла Рачна Висмут, её кислотно-зелёные глаза бегали от Курта к Алме, и каждый раз меняли энергию, идущую из них, то какое-то смирение, при взгляде на мальчика, то жгучую ненависть и ревность, когда глаза вновь касались Вашингктон.
- Ещё немного, - ответил Стронций, вернув глаза на рыжеволосую подругу.
- Они не буду ждать.
- Да и без меня не начнут, - спокойно отвечал он, в упор, смотря на Алму.
- Курт, иди, я всё равно закончила, - с лёгкой улыбкой девочка спустилась со сцены, и взяла гитару за гриф одной рукой.
- Ну, хорошо, тогда пока.
- Пока.
- А я тут что? Просто так зашла? Тебе обязательно надо у «босса» отпрашиваться?! – Алма усмехнулась такому легкому накручиванию Рачны, и, что ей в последнее время стало свойственно, продолжила.
- Курт, вечером сможешь мне дать ноты к «Иваанг е Од»?
- Эльфийской песне?
- Ну да.
- Без проблем.
- Спасибо большое, тогда приходи сюда после ужина, заодно и поможешь сыграть.
- Ладно, - Стронций ухмыльнулся, поняв настроение подруги, которая просто пыталась побесить другую его подругу.
Когда Рачна и Курт ушли, Алма чётко услышала слово Висмут «Стерва». Сделав странное выражение лица, девочка опустила голову, и молча, ответила ей «Это тебе за дело, Марабу». Во внимание девочки при ответе попадали недавние события, хотя и не стоит говорить точно какие: две группы постоянно сорились, и даже связь девочки со Стронцием была очень интересной. Её группа его не любила, его друзья её презирали, а они, молча, общались, и хорошо, будто ничего не было отгоняли друг от друга разъярённых друзей. На самом деле Алма и не думала о том, что они смогу два года сдерживать свои круги от атак, однако, не всё было просто именно в последнее время…
Быстро взглянув на часы, девочка подумала, и, не став задерживать, покинула малый зал, щелкнув замком в двери. Гордой походкой она несла себя по коридору к выходу, оттуда ещё немного до леса, и уже в тени деревьев она быстро прыгнула на землю, вцепилась в неё пальцами-когтями, и, разрывая почву, оттолкнулась от неё, и побежала вперёд к катакомбам.
- Ник, ты здесь? – быстро прошептала она, одновременно проносясь над водой и запрыгивая в нору.
- Да, - он говорил тихо. Притянув к себе одну ногу, он смотрел в стену, будто пытаясь увидеть нечто особенное, но нельзя увидеть что-то необычное в обычно предмете, когда смотришь на него погружённый в свои, совершенно обычные проблемы.
- Слушай, поговори с Лерил, она же может тебя отпросить.
- И что? Мне это самому не выгодно! Сейчас идут сплошные контрольные, экзамены. От которых зависит моя будущая жизнь
- Ага, а что будет. Если тебя все увидят?! Ты разве не знаешь, что скоро зелёная луна?!
- Знаю, я тебе об этом рассказал ещё в августе, перед началом обучения! И теперь, спустя два года, оканчивается четвёртый курс,… и я попадаю в тюрьму. Причём ни за что!
- Я знаю.
- Почем ЕГО до сих пор не поймали?!
- Кого?
- Того мага, который в первый год пришёл в академию! Вот кого надо сажать, а не меня.
- Слушай, так тоже не надо.
- Ты за него?
- Ник, ты не понимаешь.
- Так объясни.
- Тот маг… - она запнулась, и просто не знала, как это сказать, в конце концов, сами по себе вырывались слова, а девочка думала правда ли они, или нет, - я не смогу жить без него. Он нужен мне.
- Что? Чёрт, Алма, о чём ты говоришь?! – парень быстро поднялся.
Девочка посмотрела на него. Вспоминая прошлую жизнь. Она могла совершенно определённо сказать, что Николас – один из тех, кто против воли быстро взрослеет. Ему было уже пятнадцать, как и всему её курсу, но не ей самой.
- Эй? – мягко позвал он, - ты меня слышишь?
- Да. Прости, задумалась. Теперь об этом маге…
- Он – убийца, что ещё можно сказать? Он тогда почти убил тебя.
- Это-то и странно. Он мог это сделать. Я только догадываюсь о том, почему этого не случилось, но не это вызывает такое отношение к нему с моей стороны.
- А что тогда?
- Просто маг, который по-настоящему злой, но способный кого-то жалеть и любить – самое сильное существо в мире.
- С чего ты взяла, что он может любить?
- Вот это правда, не знаю. Но… Ник, тебя не заберут туда. Даже если узнают, что ты аниото. Я не позволю никому сделать это.
- Тебя и не спросят.
- Вопросов при встрече у них будет много, я скорее не намеренна отвечать.
- И что ты сделаешь?
- Не знаю, наверное, всё.
Алма молча, посмотрела на Ника, такой спокойный обычно, сейчас она понимала, что это закончится плохо. С каждым днём он всё меньше контролировал себя, был вспыльчив, и после ссоры замирал на пару секунд, как знала Алма, чтобы сконцентрироваться на человеческом облике, и не стать леопардом.
Выбираясь из катакомб, она направилась одна в сторону академии. Оглянувшись один раз в сторону реки, где, ниже уровня земли оставался Ник. Волнение внутри росло, девочка никак не могла отстать от двух навязчивых идей, вибрирующих в голове, словно мухи: проблема с Ником и неразбериха с Аргоном. Она видела его с того разговора пару раз, но чувствовала его присутствие гораздо чаще. Выходило безумно глупо. Повернувшись напоследок, она снова зашагала к академии, но уже быстрее, и без еденной мысли в голове.
Дни проскочили быстро. Девочка даже не заметила, когда точно пришло время зелёной луны, она старалась не говорить с Ником об этом, и даже не напоминать о приближающейся беде. Но оттого, что будущее умалчивают, оно не меняется, и Алма спокойно сидела, быстро строча конспект на уроке Оливера Гелиа, после первой ночи зелёной луны, и пока что всё спокойно. Девочка наслаждалась странным спокойствием, которое вошло к ней в душу. В последние дни она ужасно переживала за Ника, старалась, чтобы этого не заметил никто, ни Курт, ни Цеза, ни Александр. С мисс Лерил девочка так же не говорила об этом, хотя бывало, что слышала, как она говорила с Ником, но даже в те моменты они делали не больше, чем обменивались понимающими взглядами.
