сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 61 страниц)
- Мне кажется, что если ты сможешь поддержать следующую тему, то и при гостях всё пройдёт отлично.
- Что за тема?
- Политика, - повисла пауза, - например, что ты можешь сказать по поводу реформирования народного устройства, изменения жизни простых людей?
- Ну, - тут вопрос подействовал на неё как луна на оборотня или так же, как на неё собственный глаза, - мне кажется, что реформирование должно проводиться только в случае нужды со стороны народа, то есть, следует действительно убедиться в том, что нововведения не будут создавать обратного эффекта желаемому.
- Но, если дела нужно наладить действительно «сверху»?
- В этом случае можно рассмотреть компромиссные варианты для разных слоёв общества и ввести реформы выборочно.
- А если бы люди стали недовольны в том, что сокращаются их права? – голос принадлежал Титании.
- Права сокращать совсем не обязательно, можно наоборот, увеличивая стоимость их проживания, одновременно создать платные привилегии, для нейтрализации чувства ущемления.
- Но, если людей не будут устраивать данные привилегии?
- Тогда, нужно рассмотреть условия проживания людей, может пообщаться с ними для того, чтобы понять, что им действительно нужно. Невозможно диктуя то, чего хочешь ты, сделать лучше тому, чьё положение не знаешь. Тогда последствия могут в лучшем случае обернуться в митинги, а в худшем – революцией, - на этих словах Алму передёрнуло, будто на неё высыпали гору снега. Сама не понимая почему, она покрылась мурашками, и на секунду ей показалось, что на улице жутко шумно, все кричат и слышны удары, но нет, всё было тихо. Разговор продолжился.
- Хорошо. Я уверен в том, что ты сможешь поддержать этот разговор и за столом, и, Алма, только не молчи, слышишь? Относись к каждому гостю внимательно и помни, каждый из них на удивление различен с другим.
- Да, конечно, я понимаю.
- И ещё, последнее. Гостем будет эльфийский лесной король Неметон со своим сыном Лансом.
- И, я должна их обоих помнить?
- Нет. Там ты с ними как раз таки и познакомишься. Ланс старше тебя на три года, думаю, что у вас проблем не возникнет.
- Я тоже, - шепнула Алма себе под нос.
Беседа не закончилась, было ещё множество разных тем и обсуждений, Доэлнор ещё поговорил с Алмой о политике, и девочка даже сама удивилась тому, сколько всего может поддержать в этой области.
Обед затянулся. Алма сидела и молча слушала диалог Титании и дяди, иногда, когда её спрашивали, она тоже высказывала своё мнение, и, как казалось, Доэлнор оставался доволен ответами своей племянницы. Позже он продолжил заниматься своим любимым делом – осмотром действующих прав, удалившись к себе в кабинет. Титания и Алма тоже покинули террасу, и, идя по коридору, Грекнивер невзначай спросила.
- А что ты будешь делать, когда вернёшься к себе в комнату? Пойдёшь, прогуляешься по городу?
- Не думаю. Найду занятие в комнате, - они дошли до лестницы, ведущей вниз, Алме – дорога прямо, а временная комната Титании находила на этом этаже, слева.
- Подожди, - мягко взяв руку девочки, Грекнивер остановила её, - пойдём на минутку, - они обе свернули.
Комната была просто создана для этой правительницы, такая же белоснежная, что, казалось, сейчас сольётся со стенами. Она легко пересекла комнату и открыла стеклянный шкаф, на вид он казался совершенно прозрачным и пустым, но нет, внутри стояли ровные ряды книг.
- Если что-нибудь заинтересует, возьми. - С этими словами Титания отступила от шкафа и села на кресло стоящее неподалёку.
Перед глазами Алмы всё неслось и мешалось, книг было действительно очень много. Но тут одна действительно просто врезалась, не в глаза, а сразу в сознание, таких книг было много и по цветам и по размеру, но что-то заставило девочку взять именно эту, с хилым переплётом, тёмно-синюю. «Дневник Долингиа и его переписка с Икстуаком». Что-то девочка уже слышала об этих личностях, открыв книгу и пробежав глазами по странице наискосок, её сильно заинтересовали первые строки письма Икстуака: «Бой с людьми - не есть лучший выход из сложной ситуации, требующей раздумья, мой друг, раздумья над выходом из ситуации – мысли с собой - и есть единственный выход из боя…». Ниже был представлен ответ, который не менее удивил Алму своим содержанием, направленным на то, что именно им двоим выпала судьба думать: «…В самый раз напомнить вам о том, что развязка войны уже свершилась. Он вышел, и, развязывая всё новые войны, будет напрочь разрывать тесные узы народов, так долго создававшиеся в течение времён!»
- Можно я возьму её к себе в комнату?
- Конечно, бери.
Вечер она провела в изучении книги. Слишком маленький почерк мешал девочке поглощать содержимое страниц, но, тем не менее, она стремительно увеличивала число прочитанного. Постучали в дверь.
- К тебе можно? - тихий, мелодичный голос.
- Да, - узнав Грекнивер, Алма только на долю мига подняла глаза и снова опустила их на строчку.
- Я вижу, что ты зачиталась, - женщина зашла и, тихо прикрыв дверь, подошла к девочке, та полулежала на кровати, в распахнутое окно залетал холодный ветер, но не чувствовала кожа девочки того лёгкого морозца, что прилетал с воздухом, - интересно?
- Очень. Я даже не знала о том, что принципы дипломатии с теми, с кем хотелось бы иметь связи не более чем деловые, держатся на весомых аргументах о необходимости на поддержку. Именно так было остановлено разъединение союзов. А потом, ещё очень интересные цитаты и выдержки с Уэнского конгресса!
- Тебя это сильно увлекает?
- Ну… почему бы и нет. Это плохо?
- Это хорошо. Даже очень. Только не темно уже читать?
- Ещё нет, спасибо.
- Не засиживайся, завтра приём.
- А во сколько? И где?– Алма оживилась и, даже на время забыв про книгу, посмотрела на Титанию.
- С утра, часов в девять, на счёт того, где это будет, не волнуйся. В полдевятого я или владыка Доэлнор зайдём за тобой.
- Спасибо.
Без единого звука Грекнивер закрыла дверь и быстро направилась к Доэлнору. Она почти бежала, как можно быстрее, даже не задумываясь, почему направляется не в комнату, а сразу в кабинет. Но, как всегда она оказалась права. В просторном помещении тихо горела жёлтая свеча, освещающая серьёзное лицо Доэлнора, он же не заметил прихода Титании и так же увлечённо продолжал перечитывать один листок. Но когда женщина сделала шаг, он не повернулся, лишь задал вопрос:
- И что вы скажете, Титания Грекнивер?
- Тут слов не наберётся. Я только не понимаю, если же она так хорошо разбирается в том, что касается понимания других людей, то как её судьба пришла к такому финалу.
- Она здесь, а значит – это не финал. Но я согласен, сейчас, когда она не помнит практически ничего и рассуждает целиком от себя, то я могу предположить, что Это не было случайностью, организованной недовольными людьми. Скорее одним человеком, с конкретными неудовольствиями касательно кого-то в замке.
- Но тогда, что это был за человек? И кем он был недоволен?
- Я не знаю. Ладно, она уже спит?
- Нет. Я предложила ей свою библиотеку в комнате, там она нашла толстую переписку с дневником и выдержками из конгресса, так ещё читала, когда я уходила.
- Она становится сама собой, даже не осознавая этого, снова ведёт себя как всегда.
- А как ты думаешь, как отнесётся к ней Неметон? Она слишком… - женщина смолкла.
- Я знаю, что сильно рискую, тем более что завтра, скорее всего, приедет Глафнег.
- Что? – Титания это спросила так тихо, но на самом деле ей хотелось кричать, - И ты, зная это, требуешь её присутствия на приёме?! Боже, Доэлнор, пожалуйста, не надо.
- Мне кажется, что нужно убедиться в том, что она, как утверждает её беспечность, не имела отношения ни к чему! Я отказываюсь верить в то, что это равнодушие к другим вообще было у Алмы.
- Его не было, вы же сами сказали, Доэлнор. Она не причина, а одна из жертв этих обстоятельств.
Больше никто не сказал ни слова. Доэлнор остался один, но желание заниматься бумагами у него пропало. Медленно встав со стула, он прошёлся по комнате, в серых глазах мелькали птицы образов, но большинство из них были несказанными мыслями, и, иногда хотелось их сказать даже самому себе, но останавливал страх того, что услышит та, о ком будут говориться слова. Так и не выпустив на волю ни одной птицы-мысли, он резко пересёк кабинет и поднял голову, устремив взгляд на луну. Такой прекрасный холодный свет, он отражался в пепельных глазах правителя горных эльфов, именно сейчас он ощутил такое редкое для него чувство тоски, необъяснимой, существующей просто потому, что она есть. Когда хочется, чтобы какой-то человек встал рядом, но когда понимаешь, что это невозможно, становится ещё грустнее, и тогда ты уже не хочешь видеть никого, остаться в паре со своими страхами, этой болью, странными чувствами, которые ты будешь ненавидеть, пока не поймёшь, что они были всегда. Они никуда не денутся и после того, как ты успокоишься, всегда будут преследовать тебя, но только пока ты их боишься - они опасны.
«Я не боюсь, не за себя…» - повторил про себя Доэлнор два раза, и его, не знающее гнёта времени, лицо ещё больше слилось в одно с лучами луны. И не обращая внимания на то, что смотреть уже больно, он не мог оторвать глаз от светящегося в небе шара, и, чем больше Доэлнор всматривался в него, тем больше на нём проступало лицо знакомого ему человека.
- Это не должно было произойти…
Последнее, что сказал он женщине, чьё лицо всплыло на луне, и она растворилась. Больше не было на небе лица с такими чёткими, правильными чертами, каштановых волос, так красиво отливающие медью и вьющиеся крупными локонами, «прозрачной» кожи, желтовато-серых глаз. Но они надолго вошли в память Доэлнора, и снова подойдя к столу, даже не садясь на стул, он увидел тот лист, который так тщательно изучал. Начинается война, и надо объединяться.
«От завтрашнего приёма будет зависеть многое, - тут он посмотрел на улицу. Шёл первый час, - точнее уже от сегодняшнего».
========== Первый шаг к битве ==========
В том же золотом платье, подпоясанном цепочкой, Алма сидела на банкетке перед туалетным столиком и смотрела на себя в зеркало, бегала глазами по волосам, шее, всеми силами сопротивлялась растущему соблазну посмотреть в собственные глаза. Ночью она почти не спала, сперва думала о прочитанном, а когда всё-таки заснула, мучил один сон...
«На улице ужасно шумно, слышны удары, треск от попавших в цель магических заклинаний, роскошная комната в прекрасном дворце, но это не замок Доэлнора, какой-то другой. И смотря в окно, невозможно было увидеть небо! Его не было! Какая-то голубовато-зелёная пустота, с которой сходил свет! По потолку молниями вспыхивают чёрные трещины. Тут в комнату врывается женщина, лицо во сне было расплывчатым и неясным, помнятся только длинные заплетённые волосы, хотя от бега пряди ослабли и потеряли прежнюю аккуратную форму. Был некий короткий диалог, которого Алма не услышала, а может, просто не запомнила, последовало море синего света».
Снова промотав в голове этот сон, Алма слегка передёрнула плечами и посмотрела вниз, было холодно, её руки лежали на столешнице, но уже не было видно, что она деревянная. На ней неровным слоем лежал лёд, от удивления девочка не могла сказать ни слова, но скоро это чувство сменилось страхом, и лёдовый покров начал расти.
- Что ты делаешь!? – в комнату вошёл Доэлнор и сразу устремился к Алме.
От неожиданности девочка вскочила с места и без того будучи слегка не в себе из-за льда, а внезапные слова заставили её вздрогнуть и отскочить от столика. Но отпрыгнула она куда-то вверх! Почувствовала, что её как будто сдавливает комната, или просто она сама увеличилась в размерах, решила замереть, но ей резко стало больно, она упала: «Что за ерунда?!». Тем временем, поднимаясь с колен, она увидела, что прямо перед её глазами упало лёгкое перо. Чёрное, матовое, отливающее глубоким цветом индиго.
- Что? Это откуда? – спросила Алма, поймав перо на лету - плотное, упругое и мягкое, по длине доходило до тридцати сантиметров.
- Алма… - настолько удивлённый голос владыки Доэлнора заставил девочку немедленно поднять глаза, серые радужки эльфа были обращены куда-то за неё. Повернув голову по направлению взгляда, она чуть ли не вскрикнула.
Два чёрных крыла тянулись из-под лопаток, преобразовываясь из кожи в перья, такие же матовые как и то большое перо, которое девочка держала в руке.
- Откуда у меня крылья? Они были раньше?! – Доэлнор легко кивнул, словно ответил «да», это успокоило Алму.
- Но меня больше волнует не это, а вот это! – он слегка растянул гласную в слове «вот», одновременно указывая на оттаивающий стол.
- Я… я не знаю, что это! Просто сидела, стало холодно, и вдруг - там лёд.
- Скажем так, ты всё это могла и раньше, только тогда умела это контролировать.
- А сейчас я не могу?
- Это не у меня надо спрашивать. Спроси у себя. Ладно, я знаю только одно, постарайся не думать ни о чём серьёзном. Ты же сейчас пыталась вспомнить себя, когда начал расти лёд? – девочка промолчала. - Значит «да», Алма, ни о чём не думай на приёме, пожалуйста.
- Я постараюсь, обещаю.
- Хорошо, только убери крылья, прежде чем идти на приём.
- А как? – тут она и сама подумала, что если выпустила их мыслями, то также их надо и убрать.
Чёрные перья легко втянулись в спину, и девочка с Доэлнором пошли встречать гостей, но как только они дошли до лестницы, владыка снова заговорил.
- Послушай, - сказал он необычайно мягко, - Ты была раньше не только крылатым созданием, но и многим ещё, я точно не знаю, что из-за чего может проявиться, только, пожалуйста, будь осторожнее, - ответа не последовало. Врать Алма не хотела, отныне она боялась пошевелиться, но всё равно двигаться пришлось, и они продолжили идти в зал. И вот уже большие двери, совсем скоро она окажется в помещении полном разных незнакомых ей людей.
- Владыка Доэлнор! – шепнула девочка за три шага до дверей, но так и не поняла сама, что же всё-таки она хотела сказать. Он коротко посмотрел на неё. Всё, что угодно ляпнуть, любую глупость, только не признаться в том, что сердце сжалось до размеров каштана и колит изнутри, как он же! Только не признаваться в том, что страх действительно велик. «Он не больше меня! Я не боюсь!». С этими словами, по взгляду дяди, Алма поняла, что что-то изменилось в её глазах, она же это и почувствовала! В них влились и гордость, и уверенность, и внушение немого, безответного покоя, смотря в эти глаза невозможно не подцепить ничего, обязательно останется какое-то чувство - страх, удивление или же луч счастья, а глаза эти никого не оставят равнодушными.
Они вошли. Зал был превосходен, колоны были не только носителями крова, но и обычными декорациями, красиво вьющимися как живые стволы деревьев. У самого потолка стены оборачивались историческими барельефами по всему периметру квадратного зала, и каждая стена – один из элементов. Под ногами девочка увидела мозаичные узоры, по которым сейчас ходили люди как по обычному полу, а Алма даже боялась прикоснуться к такому произведению искусства ни больше ни меньше. В углу стоял стол с закусками, к нему то и дело подходили гости, но, даже не обратив внимания на еду, девочка продолжила идти за дядей.
И вот в двери вошли пять эльфов, один из них был мальчиком, выше её сантиметров на десять, волосы были блондинистые и длинные, как у всех других эльфов, глаза светло-фисташкового цвета, ближе к центру смешались цвета голубой и сиреневый - не открытый фиолетовый, а именно отголосок этого цвета. Худое лицо с ярко выраженными скулами, но кожа не белая, как у всех эльфов, на самом деле это больше всего и зацепило Алму. Он шёл слегка поодаль другого эльфа, с которым был очень похож - такие же волосы, также ровно зачесаны назад, но у другого глаза были идеального небесного цвета, и одет он был в длинную мантию из серебристой ткани, очень высокий, его глаза слепили снисхождением. Остальных трёх Алма и не разглядывала, только знала один факт, что они тоже худые и длинноволосые.
Она дружелюбно ответила на приветствия и совершенно не поняла взгляда владыки Неметона, который широко открыл глаза, и до этого плотно сжатые губы тоже приоткрылись в изумлении чему-то. Все стояли на месте, вслушиваясь в непринуждённое предисловие долгого диалога между двумя правителями, как и остальные, Алма молча слушала каждого из них. Но они говорили не на том языке, на котором только что все приветствовали друг друга, каждый народ: гномы, эльфы, люди, маги, ведьмы, каждый из них знал два языка – Всеобщий и язык своего народа. Сейчас диалог шёл на эльфийском, откуда-то Алма понимала его и пыталась вникнуть в суть, но этому мешали многочисленные обращения и титулы, по которым называли друг друга правители. До этого неотрывно смотрящие на Неметона глаза девочки, упали с его лица вниз и налево, туда, где стоял этот мальчик, его сын - Ланс.
