сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 61 страниц)
Алма быстро побежала на другую улицу. Темнота и густой пар лежащий туманом на дороге не позволял видеть много. Сперва она никого не заметила на пустой улице, но ещё немного, и услышала шорохи и кашель, девочка с опаской, но быстро пошла на звук. Ещё несколько шагов. На мощеной улице лежала женщина. Глаза были закрыты, она уже почти умерла, но Алму поразило другое, то, что она была не такой, как остальные в этом районе, дорогое бархатное платье чёрного цвета, не очень пышное, но с усыпанным рубинами лифом, и такого же камня серьги.
Она лежала на боку, не дыша, но руки ещё немного дёргались. Алма не знала, что делать, глядя, на то, как с усилением внутренней боли изменяется лицо тридцатилетней женщины, как к нему подходит гримаса боли, ей больно. Девочка рывком достала из кармана адны, увеличила и взяла в руку тонкую грифельную полоску. То, что сейчас происходило, было похоже на проблемы с лёгкими, редчайшая болезни в даже в волшебном мире. Когда внутри начинается боль, мешающая дышат, и только перетерпев её и вздохнув можно снова начать дышать, и тогда она пройдёт, но это невыносимо, от чего и получается замкнутый круг. Алма быстро вытащила стилет и села на колени за спиной не дышащего тела, надо было действовать. Она дотронулась до узкой талии и сосборила ткань, вспорола её, прислонила колючий конец отломанного кусочка адны. Немного, миг и ввела её в кожу, женщина быстро вскрикнула, но достаточно тихо, и замолчала, медленно переворачиваясь на спину, всё ещё не открывая глаз. Алма быстро убрала адны, и посмотрела на её лицо. Очень красивая, с правильными чертами, и чёрными ресницами, её побелевшее лицо обрамляли распустившиеся волосы, очень длинные и прямые. Девочка узнала в этой черной бледности черты чёрных магов, однако, не все были против её, глаза чуть приоткрылись, и девочка моментально отскочила в сторону, чтобы не попасться в поле зрения, не быть увиденной. Справа послышался голос, и звук шагов, кто-то приближался.
Не раздумывая долго, девочка взмахнула выпущенными крыльями и поднялась на крышу рядом стоящего дома, слившись с ближайшей дымовой трубой, она продолжила наблюдать за ситуацией. Кирпичная труба приятно грела.
- Маргарита! – услышала Алма мужской голос, человек в длинном пальто, до колен, подбежал к ней, его светлые блондинистые волосы тоже были достаточно длинными, ниже плеч, хоть и не намного.
Он приподнял её, и, казалось, сказал что-то, но девочка не смогла разобрать, что именно, потом он заговорил громче.
- Сейчас всё в порядке, – он наклонился ниже.
- Кто мне помог?
- Что?
- Асцел, я почти умерла, но кто-то снял боль, только поэтому я сейчас жива, - она говорила всё ещё прерывисто, никак не могла надышаться, она жадно глотала воздух.
- На этот раз это был не я. Но, почему снова?
- Я не знаю, - она почти плакала, и Алма думала, почему сейчас, а не тогда, когда ей было больно, зачем плакать, когда уже ничего не грозит, и ты не чувствуешь боли. Это было единственным чего девочка ещё не испытывала, такого счастья, от которого можно заплакать. Но, так или иначе, не только счастье сейчас переполняло её, девочка увидела ужас, - Асцел, я боюсь, что это будет повторяться!
Дальше они говорили шепотом, но Алма уже и не вслушивалась. Из диалога она поняла многое, то, что у неё это не впервые, и главное – эти имена! Девочка уже слышала их! Титания рассказывала о Маргарите и Асцеле! Именно к ним она приходила и помогала поддерживать жизнь в женщине, именно её знакомая леди Грекнивер! «Возможно, они знают, где находится Кахологнор, именно там и живёт Титания, я смогу вернуться к нормальной жизни, а не скитаться вот так!» она тихо спрыгнула вниз. И, моментально сложив крылья, последовала за двумя тёмными фигурами. Они шли очень медленно, и Алма каждый раз, догоняя их, снова замедлялась, только собиралась открыть рот, чтобы сказать что-то, как-то начать, но становилась немой, и просто не могла произнести хоть один звук. Она боялась их реакции, если это и правда те маги, про которых рассказывала Титания, то Асцел, как рьяный сторонник Йова, мог сделать ей всё, что угодно, а Маргарита сейчас не могла ничего.
Уже отказавшись от затеи поговорить с ними, Алма просто продолжала идти по их «следам», рассчитывая, что они движутся к центру города, и она не ошиблась. Людей становилось всё больше, улице опрятнее и без пьяниц, но нищие всё равно занимали периметры оснований зданий. На каждом углу запахом манили пекарни, кафе, от куда невообразимо несло ароматом еды, что было настоящей пыткой для Алмы, которая не ела уже очень давно. А последним, что она брала в рот, стали красные ягоды рябины, которые, на счастье девочки, ей удалось подсластить магией. Только сейчас девочка поняла то, как на самом деле хочет есть!
Так и не добравшись до самого центра города, она совсем оставила бесцельное преследование и отошла в сторону, решив хоть как-то раздобыть еду, она ужасно проголодалась, и её уже двигала не голова, а голод, но гордость никуда не пропала, и, заложенная по её природе, останавливала её. Живот издал гул, походящий на звуки кита, Алма с силой зажала его руками. Еду можно добыть как угодно – только не воровство или попрошайничество! Ничего такого! Но ещё могло оставаться? Работа? Где она найдёт быстро работу, и получит за неё деньги? Желудок неотступно рычал.
Тут она обернулась от звуков барабана, ритмичного, не такого, под который обычно что-то объявляют, а именно музыка. Начала кучковаться толпа, и девочка аккуратно пробиралась сквозь неё. Одни из её негласных особенностей было умение не мешая никому, тихо и незаметно, проходить через толпу по прямой, и без лишних обходов. Именно так она сейчас и продвигалась. И вот край границы из людей, плотно обступивших какого-то подростка, тот сидел в обрисованном зрителями полукругом (спиной полу лёг на стену дома), скрестив ноги, он держал поношенный барабан, и отбивал интересный ритм, рядом валялась побитая миска. В эту же секунду в неё с новым звоном упала монета. «Так, только так я смогу собрать деньги!», запасным вариантом оставалось искать по улицам упавшие потерянные монеты, уроненные ненароком, но петь! Она это могла, и вполне умела! Только она не знала, какая реакция будет у людей на её песни, не все эльфы тогда приняли Skin, для большинства священными мелодиями оставались эльфийские элегии и баллады. Но попробовать стоило, тем более, что та группа, приехавшая на праздник, пела не эльфийскую музыку. Она сделала шаг назад, и стала ждать, ожидание не продлилась долго, как она и рассчитывала, вскоре все привыкли к ритму, и не толпились около парня, а подходили только для того, что бы бросить монету.
- Эй, - тихо шепнула Алма и присела к нему, - ты уже давно играешь на улицах?
- Да, - насторожённо ответил парень, пристально смотря на неё, но ритм отбивать не прекратил.
- У вас на улицах поют, что бы подзаработать?
- Да, - он ухмыльнулся, и непонятно почему, сейчас он показался Алме ещё более худым, чем есть на самом деле, и с более впалыми щеками, - хочешь присоединится к нам? Уличным отбросам? Сразу говорю, для большей жалости одежду найди «поприличнее», иначе сыпать деньги не будут.
- С этим разберусь. Что у вас тут поют? Это – мне сейчас важнее!
- Не знаю, сможешь ли ты отличить, но всё, кроме эльфийской музыки. И ещё, как это некоторые называют «рок».
- А рок-то почему нет?
- А на тебя он что, не действует?
- О чём ты?
- Понятно, ты не здешняя! Наверное из-за этого и не знаешь, плохого воздействия рока. Ладно, мне надо зарабатывать, а ты иди отсюда, лучше быть одной на площади, больше получка будет.
Девочка быстро отошла в сторону. Пробежала в полном незнании дальнейших действий по улице, а пока продвигалась, создала себе сумку, бросила туда стилет, слегка разлохматила медные, сильно вьющиеся волосы до плеч. Выбежав на новую, незнакомую ей площадь, она подумала, что просто не сможет запеть здесь, так же было и со следующей. Она продвигалась по городу (сама не осознавала того, что движется к центру), и твердила себе, что вот-вот запоёт, но секунды проходили, а сил всё не хватало начать песню. В голове уже три раза успели прокрутиться все слова, но всё же оставалась какая-то неуверенность. Тогда, Алма постаралась вспомнить весь голод, содержащийся в ней, и поняла, что сейчас он сильнее. И только выйдя на площадь, она встала в первый попавшийся угол, ещё ниже стянула капюшон плаща, так, что он отбросил густую тень на её лицо, её не видел никто, но она могла разглядеть каждого проходящего мимо человека.
- I was waiting for so long
For a miracle to come
Everyone told me to be strong
Hold on and don't shed a tear
Through the darkness and good times
I knew I'd make it through
And the world thought I had it all
But I was waiting for you.
Она начала достаточно уверенно, но тихо, однако, потом, с каждой буквой становилась всё громче, и тут же увидела монету, прилетевшую в ей поставленную рядом открытую сумку.
Hush, now
I see a light in the sky
Oh, it's almost blinding me
I can't believe I've been touched by an angel with love
Let the rain come down and wash away my tears
Let it fill my soul and drown my fears
Let it shatter the walls for a new sun
A new day has come.
Прекращать петь не хотелось, но слова были ограничены. А развлечением девочки стало разглядывание людей, кидающих мелочь, а иногда и толстые бронзовые. Алма не сразу поняла разницу между монетами, изображения были на всех одинаковые, и даже без цифр, но похоже, девочка догадалась, что в этих местах дороговизну монеты расценивают не по рисункам и рельефам, нанесённым на них, а по самому металлу, из которого была отлита монета. Алме не хотелось тратить остатки волшебной энергии на сканирование состава денег, и просто с благодарностью в душе смотрела на то, как летят мелкие железные изделия, и тут она вцепилась глазами в новых зрителей. Это были мужчина и две женщины. Блондинистые волосы мужчины касались плеч, пальто по колено было нараспашку, его пристальный голубоватый взгляд со странным превосходством в себе пал на Алму, девочка быстро перебросила глаза на его спутницу. Длинные чёрные волосы были собраны на затылке в конский хвост, спускающийся на подобии змеи ниже пояса, была одета в чёрное не пышное платье, поверх накинут и застёгнут полушубок с короткой шерстью, как поняла Алма, что бы закрыть разрез на платье, ибо это были Асцел и Маргарита. Вторую женщину Алма не знала, но та явно была с ними, и только что, они все разговаривали. На вид ей было около пятидесяти, каштановые волосы распущены, и не очень длинные, яркие голубые глаза смотрели на девочку так же пристально, как и глаза Асцела с Маргаритой. «Что за взгляд? Почему они на меня смотрят, будто хотят увидеть нечто особенное. Может они видели меня раньше, слышали моё пение, а я просто не помню это, как и многое другое?» песня закончилась. Прошло несколько секунд, в которые скрываемое под капюшоном лицо смотрело на трёх людей, не менее пристально всматриваясь в неё. Первая эту сцену прервала незнакомая женщина, которая опустила руку в карман своего плаща, и достала белёсую переливающуюся монету, хотя, возможно, она казалась бледной больно при лунном свете, который сейчас всё и освещал, искажая цвета. Чистейшая, сверкающая монета полетела в сумку Алмы, интересной стала реакция двух других люде, стоящих рядом. Асцел вопросительно посмотрел на благодетельницу, из чьего вопросительного взгляда, девочка посудила о большой цене, уплаченной за песню. Маргарита просто ухмыльнулась, потом, растерянно посмотрела на мужа, потом на женщину.
- Ладно, Лерил, мы пойдём. Так мы договорились? – спросила она совсем тихо, Алма еле поняла её слова.
- Конечно, - ответила женщина, которую, как поняла девочка, звали Лерил.
Семейная пара удалилась. Алма быстро наклонилась и выхватила из сумки горсть монет. Она переживала огромное, тошнотворное смещение чувств, от того, как она за деньги пела на улицах, если бы узнал дядя, он просто «повесил» бы её! Ей было стыдно, после жизни в замке, она опустилась до того, что бы зарабатывать деньги таким же делом, как и тот барабанщик! Но с другой стороны, она сейчас в руках сжимала с силой и злостью свой «билет к жизни», не есть ещё дольше она не смогла, и начала бы сходить с ума.
Девочка ещё крепче сжала монеты, она была уже настолько обезумлена голодом. Быстро вскочила, и собиралась бежать в первый попавшийся магазин, но, только она выпрямилась и сделала рывок, как взглядом столкнулась с той самой Лерил.
- Простите, - сказала Алма, решив, просто обойти, но женщина шагнула в сторону, перегораживая дорогу.
- Можно с тобой поговорить? – серьёзно, но мягковато спросила она.
- Извини, может позже? – тут её пусто желудок снова завыл, уже разозлённая на него девочка, под плащом, слегка ударила себя по животу, что бы тот замолчал.
- Если хочешь, можем посидеть в кафе.
- А хватит ли мне? В остальном, хоть в баре.
- Сколь ты не ела?
- Не очень долго, но рябина - слабая замена чизкейку и эспрессо.
- Пойдём, - Лерил развернулась и посмотрев на девочку пошла по улице вместе с ней, - Родители раньше тебя кормили чизкейком и эспрессо? А теперь что случилось?
- Если честно, - Алма уже не хотела чего-то там придумывать, - я не помню.
- В смысле? – повисла пауза, - я бы хотела задать тебе очень важный, хоть и личный вопрос, ты имеешь права не отвечать, но всё же… где твои родители?
- Мама умерла, а папа не знаю где.
- Как давно это случилось?
- Предположительно в октябре.
- Почему ты неуверенна?
- Вы вроде бы говорили, что я имею право не отвечать, - так же холодно ответила девочка, как и говорила до этого о родителях, - а теперь мне бы хотелось у вас кое-что спросить, почему вас это интересует?
- Пока ты там… работала, мне показался знакомым твой голос. Но не думаю, что дочь Кальек Бейры пела бы на улице песенки, что бы прокормить себя.
- Если она оказалась далеко от родных, даже не знает, где сейчас находится, и последнее, что она съела, это были услащённые магией ягоды рябины, то – это стало бы её последним выбором. Хотя поверьте, всё равно ужасное и не приятное чувство от работы на улицы, чувствую себя… противно, - это было косвенное подтверждение её родства с фамилией Кальек.
- Так я угадала? Ты дочь Бейры?!
Тут она шагнула в сторону, слегка коснувшись руки Алмы, направляя её за собой, в сторону двери странного заведения с необычным названием «Кохиль».
- Что это такое? – спросила Алма, стреляя глазами в табличку с буквами.
- Кохиль-то? Город, в котором ты сейчас находишься.
Внутри было тепло, и девочка быстро согрелась. Они с Лерил быстро прошли до стола у окна. Это помещение не было похоже на все остальные, в окна которых Алма успевала заглядывать, несясь вдоль широких улиц окраины города. Женщина быстро заказала себе чай, а Алма салат, медовик, яблочное желе и эспрессо.
После того, как девочка закончила есть, разговор начался с новой силой.
- Так вы по одному голосу узнали, что я дочь Кальек Бейры?
- В принципе да, однако, мне кажется, что и внешне вы можете быть похожи, - (всё это время Алма не снимала капюшон).
- Говорят, что похожи.
- Только вот, что ты делаешь здесь?
Алма рассказала всё. Лерил вызвала у неё безошибочное чувство доверия. И ей стала известна вся история, с самого октября, а Алма, рассказывая, наблюдала за тем, как холодное лицо Лерил едва меняется, но, тем не менее, иногда, в её глазах пробегали тени чувств, которые сами оставались спрятанными внутри её. Она рассказала и о вспышках сил, обо всём, кроме её способностей к превращению в других животных и то, что за спиной у неё могут вырасти крылья. Повисла пауза, во время которой девочка тщательно рассмотрела собеседницу. Её яркие бирюзово-голубые глаза смотрели на кусочек лимона, плавающий в чае, каштановые, блестящие волосы били абсолютно прямыми, красивые, ровные брови, над которые проступило несколько возрастных морщинок, узковатые светлые губы, и в завершение к образу – слегка длинноватый нос с горбинкой. Алме казалось, что всё это не просто так, а что-то вызвало такие строгие черты лица у неё, однако, пауза затянулась.
- Мисс Лерил, - та резко, и с недоумением посмотрела на неё.
- Откуда ты знаешь, как меня зовут? – только сейчас девочка вспомнила, что они так и не обменялись именами.
- Пока собирала деньги. Марг… та женщина обратилась к вам.
- Называй меня лучше мисс Авроним. А как мне называть вас?
- Меня зовут Алма. Другого обращения нет, хотя нет… - она опустила глаза, казалось на столешницу, но потом всматривалась всё ниже, под стол, землю, сквозь мир, и обратилась мыслями к родному человеку, которого она и так ненавидела от любви, - по отцу Вашингктон.
- А где живёт твой отец?
- Не знаю.
- А предположительно?
- Нет.
- Кто-нибудь из твоих родных общается с ним?
- Нет.
- Почему ты думаешь, что он ещё жив? Я не хочу отрицать этого… но, ты его когда видела в последний раз.
- Где-то в ноябре.
- Это кто-нибудь видел? Может подтвердить?
- Видели, но вряд ли подтвердят.
- Ну да ладно. Судя по твоим рассказам, спать тебе не хотеться не может.
- Не то что бы очень сильно, но мне немного негде.
